Две жизни для волчицы

ГЛАВА 7

— Ну, я побежала, — я уже почти выскакиваю из машины, готовясь завернуть за угол и нырнуть в подъезд, как Влад блокирует двери.

— Без меня ты никуда не пойдешь, я собираюсь довести тебя до квартиры и передать из рук в руки родителям.

— Ты сейчас это серьезно? Да что со мной за пять минут случится?

— Я не хочу проверять, так что не спорь.

С тяжелым вздохом я закатываю глаза, но киваю, позволяя змею гиперопекать меня. На мой взгляд, это именно избыточная защита, но в чем-то я могу понять ее причины. В конце концов, мне не сложно, а Ужов будет спокоен по поводу моей судьбы. С учетом того, что Андрей сделал крюк, доехав с нами практически до моего дома и только потом свернув на соседнюю улицу, мне остается только смириться с тем, что одна я теперь вряд ли будут блуждать по темным заснеженным улицам.

Убедившись, что я его услышала, Влад разблокировал машину и двинулся к багажнику за моими сумками. Снежные хлопья медленно падали, подсвеченные желтыми огнями фонарей, изо рта вырывался пар. Красиво. Люблю такую погоду, особенно в те дни, когда нет жуткого пронизывающего до костей ветра. Оборачиваюсь через плечо на парня, замечая как тот недовольно поводит плечом, вот уж кто поклонник летней жары. Не будем морозить теплолюбивого змея.

Киваю, мол, пойдем, и Влад пристраивается рядом, неплохо ориентируясь в темноте моего двора, хоть и был там всего-ничего, но все же запомнил дорогу. У подъезда я пытаюсь все-таки отделиться и подняться уже в одиночку, но хватает одного взгляда, чтобы понять: он не забыл, как на меня чуть не напали на лестнице. Неприятное воспоминание заставляет напрячься, когда металлическая дверь с надрывным стоном открывается.

Лампочку снова выбили, да и лифт не работает — не вижу в темноте горящей кнопки. Чутье у меня, к сожалению, не восстановилось до конца, так что Ужов чуть оттесняет меня, всматриваясь в темноту. И медленно принимается идти по лестнице, пока я крадусь за ним следом. Где-то на полпути у нас обоих срабатывает инстинкт: я в последний момент отскакиваю от попытки ухватить меня за капюшон, а змей прицельным броском отправляет в нападавшего одну из моих сумок. И ведь запомнил, в которой нет хрупких предметов!

Снаряд находит цель, но только раздразнивает нападающего, хриплый, с голосом, выдох выдает в нем Смертина. Влад наверняка услышал то же, что и я. Мое ночное зрение пострадало после купания в ледяной воде, организм потратил все силы и теперь звериными чертами я не смогу пользоваться еще несколько недель, но вот у Ужова такой проблемы нет, он после переохлаждения гораздо легче пришел в себя, даже завидно. Так что лучшее, что я могу сделать сейчас — отойти в сторону и не мешать по возможности.

Перевертыши двигаются слишком быстро по человеческим меркам, не проходит и пары минут, как в нос бьет запах крови, смешанной с чем-то удушающим, незнакомым. Или, нет, знакомым! Очень смутно, будто по прошлой жизни, но память подкидывает догадку о том, что так пахнет яд. Замечаю рывок оборотней к лестнице вниз, успеваю отскочить на пару ступенек выше, чтобы меня не зацепили, и в короткой вспышке решившей моргнуть лампочки над моей головой вижу, как Влад спихивает волка с лестницы. Тот, вопреки моим ожиданиям, рычит, но не бросается обратно, сбегая вниз по лестнице.

На лице Ужова кровь.

— Влад, — зову очень тихо, — ты в порядке?

— Что? — он поворачивается очень медленно, плавно, как перед броском, а вопрос задает едва слышно шепелявя. — Со мной все хорошо, он зацепил клык, но не выбил, так что все в норме. Он тебя не задел?

Качаю головой, опускаясь на ступеньку под недовольным взглядом змея. Вот только представь себе, чем могла бы обернуться твоя самостоятельность, Полина! Не думаю, что эта тень из прошлого просто поговорить пришла. Ужов забирает сумку из угла, где она осталась в результате стычки, и садится рядом, подставляя плечо. Рядом со змеем дышится легче, так что испуг быстро проходит. Но вот, кажется, выходить из дома я в праздник поостерегусь. Не хватало еще раз на него наткнуться.

И, кстати, о доме… Меня же уже ждут, мама наверняка видела, как мы заходили в подъезд, окна у нас как раз во двор выходят, надо бы уже подниматься. Киваю Владу наверх, и мы продолжаем преодолевать лестницу. Уже на моем этаже, когда змей опускает сумки и тянется к дверному звонку, я повисаю на нем с объятиями, пряча лицо в мягкой шерсти шарфа. Запах крови привлекает внимание, рассеченная губа уже заросла, но парень даже не удосужился ее облизнуть. Так что это делаю я, правда, поцеловать себя он не дает, тут же отстраняясь:

— Яд еще остался во рту, отравишься. Мне бы этого очень не хотелось, потому что от такой концентрации даже моя собственная чешуя тебя не спасет. Тебя скрутит раньше, чем хоть какой-то эффект наступит.

— Учту, — киваю практически сразу же, вот отравленной мне быть точно не хочется, так что возвращаюсь в прежнее положение.

В котором нас и застает улыбающаяся мама, уставшая ждать за тамбурной дверью и подсматривать в глазок. Влад с намеком гладит меня по спине, а стоит мне обернуться — вежливо улыбается на прощание и растворяется в подъездной темноте. Сбежал?

7.2

— Не замечала за тобой тяги к таким робким юношам, — задумчиво протянула мама, когда мы сели за стол.

Я подавилась чаем, обжигая губы и подбородок, потому что только что отхлебнула кипяток. Это Влад-то робкий? Хотя… с маминой точки зрения этот его побег вместо знакомства с родителями может быть рассмотрен как робость. Я же назвала бы змея каким угодно, кроме робкого, стеснительного или еще какого синонима. Это он скорее б вгонял в краску, заставляя прятать глаза. Мне, например, приходилось, еще и часы с руки сняла, чтобы оповещения случайно не увидели родители. Вообще, такая манера была отчасти свойственна Андрею, мне кажется, что хладнокровный змей просто постепенно перенимал какие-то привычки у окружающих. Эльхар уже как-то раз сказал, что он слишком живой, да и по всплывающему время от времени ощущению из прошлого и смутным воспоминаниям Леды Полоз тоже был не слишком эмоциональным поначалу. Но с каждой новой смутной картинкой становилось все яснее, что он начинает реагировать ярче. Видимо, змеи все-таки учатся чувствовать. Вообще, лучше спросить по этому поводу у самого Ужова, чем строить догадки.

Вот как он это делает?! Почему я буквально слышу за абсолютно вежливыми и аккуратными фразами какой-то намек? Они же в прямом смысле звучат вот этим его намекающим шипением на ухо. И вообще, кто за рулем таким занимается?

Пока мама встает из-за стола, чтобы долить себе чаю, я быстро нахожу в архиве телефона нужное фото и отправляю Владу. Никакой порнографии, не подумайте, но с намеком. В конце концов, в эту игру можно играть вдвоем.

— …ясно?

— Что? Прости, я задумалась.

— Я жду, что после нового года ты меня со своим молодым человеком познакомишь.

— Он не совсем человек, мам… Тоже перевертыш.

— Тем лучше. А вообще… мне, конечно, могло в темноте показаться, но он похож на твои рисунки. На Полоза.

Ну, что тут сказать? Я тяжело и многозначительно вздыхаю, позволяя маме самой понять, что она попала прямо в яблочко. Лицо матери сразу мрачнеет, еще бы, кому захочется, чтобы его ребенку выпал такой подарок из прошлого.

— Он-то об этом знает?

— Да…

Выходит совсем жалобно. Причем жалобно не из-за того, что мы с Владом уже когда-то в другой жизни пересекались, а из-за того, что вместе с Ужовым — совершенно замечательным, заботливым, надежным — в мою жизнь влез не к ночи упомянутый Смертин. Но родителям об этом знать не обязательно. Не стоит их лишний раз беспокоить.

— Что-то ты загрустила… Поссорились? Так помиритесь, он производит впечатление кого-то, кто заслуживает второй шанс.

— Мы не ссорились, просто… Это все очень внезапно. А с Владом я вас обязательно познакомлю. Он тебе понравится.

В том, что знакомство пройдет удачно, я даже и не сомневалась, змей был редкостным обаяшкой, даже при условии того, что был по человеческим меркам достаточно сдержанным. Кстати, сообщения прекратились, а в мою голову закралась нервная мысль, что не стоило его так за рулем огорошивать. Впрочем, следующее оповещение меня успокоило и заставило улыбнуться:

Влад: Ты не представляешь, насколько велик соблазн вернуться и увести тебя к себе. И под присмотром будешь, заодно.

— Ты улыбаешься так, будто тебя мешком по голове огрели.

— У меня сейчас улыбальник треснет, — честно призналась я. — Какое такое большое добро я в этой жизни сделала, а? Или это он "большое плохое зло" сотворил?

Она только с тихим смехом покачала головой. На самом деле, от этих отношений, на мой взгляд, веет кармическим бумерангом именно для Влада. Я себя оцениваю достаточно объективно, и то, что я до сих пор с нем не разошлась, удивляет и меня саму. Ужов словно меня загипнотизировал, как удав кролика, если в нашем случае это подходящее сравнение.

Я еще раз посмотрела на сообщение. Ну, кстати, было бы интересно посмотреть, как он живет, в моем-то доме Влад уже был. Так что печатаем:

Вы: Я даже склонна принять это предложение. Но только после праздника. И знакомства с родителями. Мама уже жаждет выдать тебе свою оценку, так что готовься.

Влад: Я уже трепещу.

Я вздохнула уже совсем лирично, как какая-то героиня мелодрамы, и тут же мысленно отвесила себе оплеуху. Соберись, Белова! У тебя проблем — вагон и маленькая тележка, а ты тут розовые сопли распустила. Вот только внутренний зверь с этим "Соберись" был не согласен и тоже требовал любви и понимания. И ласки. И заботы. А уж Леда и вовсе требовала не отпускать от себя найденного наконец-то Полоза.

Я смотрела в чашку, а перед глазами проносилась сцена их знакомства, после того, как Полоз случайно укусил волчицу в лесу.

Леда лежала, укутанная в тяжелую шкуру, на невысокой лежанке. Полоз сидел на самом краю, рассматривая только недавно расслабившееся лицо. А я в этот миг не могла отделаться от мысли, что примерно так мы смотрелись, пока я лежала с жаром в доме Эльхара. Вообще удивительно, насколько мы похожи на себя прежних.

— Где я? — вопрос заставил змея моргнуть, поворачиваясь к жертве своей неосторожности.

— У меня дома. Извини, я не сдержался и укусил тебя. Пришлось принести к себе, чтобы избавить от яда. Как ты себя чувствуешь?

— Жить можно, — она улыбнулась, и я поняла, почему Андрей называл мою улыбку "улыбкой ласкового крокодила". — Меня зовут Леда.

— Полоз.

— Вот так просто?

— А нужно что-то еще?

Она резко села, заглядывая ему в глаза. Вот только чуть пошатнулась и схватилось за плечо. Змей посмотрел на нее с недоумением, ожидая пояснения такого внезапного прикосновения. Волчица тяжело вздохнула и я могла ее понять: сложно объяснить кому-то особенности взаимодействия, которые впитываешь с молоком матери.

— У всех есть имя, а не только название животного, в которое ты превращаешься.

— Мне некому было дать имя. И незачем. Змеи таким не занимаются. Такими глупостями.

Вот он и сейчас остался почти таким же. Да и змеи, кажется, со времен Полоза почти не поменялись: держались особняком, варились в собственном сообществе. Но иногда и среди них рождались уникумы вроде Влада, что не могло не радовать. И не давало им превратиться в совсем уж холодных рептилий, как бы это не звучало в данном контексте.

— Поля? — собственное имя заставило вздрогнуть, отрывая глаза от кружения чаинок. — Фотографию хоть покажи, а то я Влада твоего рассмотреть не успела, темно было.

— Мам, ну зачем?

— Ну интересно! Жалко, что ли, матери будущего зятя показать?

Боги, она уже такие далеко идущие планы на него строит, знал бы Влад, что его уже на мне мысленно женили и даже начали гипотетических внуков планировать… Да, о подозрениях врача я ей не сказала, ходила тогда одна, решила не волновать лишний раз. Как-нибудь потом, при случае. Но в телефон все-таки зарылась, стараясь найти подходящее фото. В итоге пошла по пути наименьшего сопротивления и открыла его профиль в соцсети. Ужов там заморачиваться не стал, почти фото на документы, зато рассмотреть можно буквально в деталях.

Маман уцепилась в телефон хваткой бульдога. Чую, вынесут сейчас древнему змею экспертную оценку придирчивой родительницы, но будет даже интересно послушать. И чем подколоть его при случае, куда уж без этого.

— Ну, хоть на бледную моль не похож, как тот, в школе… И выглядит поприличнее, чем Андрей…

— Мам! — вот за друга было обидно.

— Что? Я все понимаю, он медведь, даже делаю на это скидку, но ты бы хоть дрессировкой его занялась, его же на весь подъезд слышно. Спасибо, что не матерится…

Я не стала расстраивать матушку и говорить, что матерится, да еще как, сапожники из пословицы плачут горючими слезами зависти, не буду разрушать и без того невеликую репутацию товарища в глазах моей родительницы. Но то, что она — судя по тону голоса — готова дать Владу шанс, меня не может не радовать. Осталось убедить змея, что ему просто жизненно необходимо пройти через очные "смотрины". Но, думаю, с этим проблем не возникнет.

Браслет на руке вибрирует, оповещая о сообщении и я выхватываю телефон раньше, чем всплывающее окно появится на экране. Не хочу рисковать, на меня и так смотрят слишком уж лукаво. Быстро проглатываю остатки чая, сгружаю посуду в мойку, запуская вместе с тем, что осталось после готовки, и буквально сбегаю в собственную комнату.

7.3

Два часа ночи, куранты отгремели. За соседней дверью ровно дышат спящие родители, а я не могу уснуть и рассматриваю бесконечные фейерверки в темном небе. Влада в сети еще не было, так что сообщение осталось без ответа, полагаю, змеи сейчас собрались всем своим огромным кланом. Да и волки, наверное, тоже.

Грудь кольнуло неприятно, мрачноватой завистью. Может и стоило остаться у Эльхара, все одно в компании оборотней. Отношения с родителями у меня может и были неплохими, но я уже чувствовала, как разница в нашей природе дает о себе знать. Они не были перевертышами, не воспринимали мир так, как его ощущала я, и это уже порождало проблемы во взаимопонимании. Пока не слишком большие, но с годами они станут только ощутимее, здесь я себя не обманывала, так что старалась заранее начать выстраивать дистанцию. Скорее всего, в ближайшие годы я съеду и общение и вовсе постепенно сойдет на нет.

Телефон в руке завибрировал.

— Алло?

— Привет, — я услышала голос в трубке и выдохнула, все-таки взяла не глядя, — видел твое сообщение, не смог сразу ответить. У нас клановое собрание, рвут во все стороны. Но я выбрался и решил перезвонить, раз уж ты все равно не спишь.

— Да уснешь тут, за окном громыхает… Я рада тебя услышать.

Я правда была рада. Пора бы уже себе признаться: я влюбилась во Влада Ужова как в первый раз, так, что сердце сжималось, захлебываясь сахарным сиропом радости, и внутренний зверь радостно скакал, требуя внимания. Кажется, в голосе прозвучало что-то такое, потому что на том конце повисла короткая пауза, от которой все внутри сжалось, но ответ все-таки последовал:

— И я тебя. Поэтому и решил позвонить, а не писать. У тебя что-то случилось? Голос какой-то грустный… Или уставший? Как ты себя чувствуешь?

Слова звучали не слишком эмоционально, но я достаточно общалась с парнем, чтобы научиться распознавать эти оттенки, и легко уловила ненаигранное беспокойство. Тугой комок в груди чуть ослаб и я даже смогла улыбнуться.

— Все нормально, просто эти чертовы фейерверки мешают уснуть, вот и все… И я уже соскучилась, как бы это не звучало…

— Мне приехать?

— Давай встретимся в парке? Через две улицы, помнишь, мы его проезжали?

— Давай я все-таки тебя заберу прямо из подъезда, мне бы не хотелось проверять твою везучесть в новогоднюю ночь.

— Влад, ну не будет же он караулить в праздник-то? Давай, я пошла собираться, буду ждать тебя там!

— Полина!

Но я уже сбросила вызов, радостно кинувшись к шкафу. Это лучший вариант того, как эта новогодняя ночь могла закончится: я, обаятельный и обходительный парень, падающий с веток снег, желтый свет фонарей и брызги фейерверка где-то над головой. Лучше и придумать нельзя! Я даже, так и быть, оденусь по погоде.

ИНТЕРЛЮДИЯ. ВЛАД

Ужов мчался, не слишком заботясь о соблюдении правил — черт с ними, со штрафами, дорога все равно пустая, а уж на редкие машины его реакции хватит. Сердце было не на месте, заставляя вжимать педаль до упора, даже почти не сбрасывая скорость на поворотах. Одной рукой он набрал номер Андрея, включая громкую связь и бросая трубку на сиденье. Медведь взял не сразу, где-то после седьмого гудка.

— И тебя с наступившим, чешуйчатый! Что стряслось?

— Еще ничего, но интуиция мне говорит, что может. Тебе же до Полины совсем близко?

— Через пару дворов, а что? — интонация в корне поменялась, словно медведь и сам поддался тому смутному предчувствию, которое терзало змея.

— Мы с ней договорились встретиться в парке, там у вас. Но я хотел бы попросить тебя поймать ее у подъезда, она упорно отказывается ждать меня дома. Вчера, когда я ее привез, в подъезде на нее попытался напасть Смертин. Она считает, что тот сегодня не вернется, но…

— Я тебя понял. Встречу. Она, конечно, будет возмущаться, но лучше пусть уж бухтит, чем мы потом ее искать будем. Я отзвонюсь.

И сбросил вызов. Влад вцепился в руль так, что пальцы побелели, но ледяной комок в груди не ослабевал. Он опаздывал, опаздывал, как никогда в жизни! Надо было не отпускать ее вчера! Или с ней остаться. А не переживать теперь, что она найдет себе приключения на голову. И ведь как быстро отошла от впечатлений после нападения!

Тяжелый автомобиль занесло на очередном повороте, Ужов понимал, что рискует отправиться к предкам — не о поломке машины же переживать? — но игнорировал риски, только сквозь зубы матерился, восстанавливая контроль. И ведь угораздило с кланом уехать за город, да, не слишком далеко, но все же… Телефон молчал, и Влад не знал, радоваться этому факту или переживать из-за него, ни одной связной логичной мысли впервые в его голове не было.

За окном замелькали знакомые улицы, по которым все еще бродили группы прохожих, опьяненных праздничной атмосферой и алкоголем, так что скорость пришлось сбавить. Одно дело штрафы за нарушения правил, а другое — чей-то труп, вот такого на себе иметь точно не хотелось. Когда показался знакомый парк, Влад поехал еще медленнее, всматриваясь в толпу, но не видел ни белых волос, ни громадной фигуры Андрея. В этот момент оборотень и перезвонил ему.

— Да?

— Приезжай к ее подъезду.

Ужов свернул во двор, дорога отложилась в памяти намертво. У знакомой двери стоял Андрей, но Полины рядом с ним не было. Омерзительное предчувствие снова зашевелилось в груди, отравляя, заставляя двигаться слишком нервно, слишком дергано. Из авто Влад вылетел, игнорируя холод, совершенно не чувствуя падающий за шиворот снег.

Произошедшее он понял, едва взглянув на мрачное лицо медведя, заметив в его руках телефон Беловой. Молча пролетел мимо него в подъезд, рванул дверь — домофон не выдержал напор перевертыша, со стоном распахнулся вход — и принюхался к темному нутру дома. Пахло звериной шерстью, яростью и борьбой. На глаза упала красная пелена, не дающая адекватно воспринимать мир вокруг, превращающая перевертыша в натурального берсерка. Андрею, правда, реакции хватило — удар в живот, не опасный, но болезненный, и окунание головой в ближайший сугроб немного прояснили сознание змея.

Влад выпрямился, тяжело дыша, стирая талый снег с лица трясущимися руками. Такое падение в затмение ему не пришлось по душе, так что теперь оборотень старательно восстанавливал контроль над собой. И момент возвращения в разум отметило возвращение чувств — он наконец-то ощутил, насколько вокруг холодно. Змея затрясло.

Андрей ухватил его за плечо, вталкивая во владову же машину, и сам сел на соседнее место. Ужов обвел салон мутным взглядом, со второго раза попал по кнопке печки, и откинулся на сиденье. В голове звенела паническая пустота.

— На сколько минут ты опоздал? Насколько раньше мне нужно было позвонить?

— Судя по запаху, — медведь потянулся было в карман за сигаретами, но сам же скривился и убрал руку, — минут на пять. Мне еще показалось, что я видел знакомую машину, проезжавшую по улице, похожая стояла на преподавательской парковке, но не был уверен.

— Пять минут, — он ударил по рулю, а потом уронил на него голову, — пять гребанных минут! Я его убью! Выпотрошу! Я не сделал этого в прошлом, так сделаю сейчас! А шкуру обдеру и сделаю коврик у камина! Какая же мразь…

— Я запомнил цвет и марку, но таких по городу — удавиться проверять каждого…

— Нам нужна Катерина. Это старейшина, — пояснил змей, резко выпрямившись, — она умеет находить в памяти то, что ты и сам не знал никогда, как-то пересматривает воспоминания, думаю, сможет найти номер… У тебя есть планы на ближайшие дни?

— У меня-то нет, но нам нужно будет что-то сказать ее родителям… Вряд ли они поверят, что Белова снова сорвалась в лес. Так что нужно что-то убедительное…

— Проблема. Как думаешь, ее расстроит, если я на них змеиный гипноз применю. Я, конечно, не мастер в этой области, но убедить их в этой легенде смогу. Наверное.

Медведь пожал плечами: здесь он предсказать не мог, реакция Полины могла быть самой разной. Впрочем, это будет меньшей их бедой. А вот если они не найдут волчицу в ближайшее время…