Двойные стандарты

Глава 45

ЭРНЕСТ

Сижу и смотрю в одну точку. Сколько времени так уже прошло и который сейчас час, я и сам не знаю.

На столе откупоренная бутылка рома. Стакан остался где-то возле бара. Ну и черт с ним. Какая в жопу разница заливать с горла или со стакана?

Не хочу ни о чем думать. Но вот блядство. Не получается.

Мысли только о ней. Как она холодно и безапелляционно бросила мне в лицо своё: «Все кончено». Я-то, дурак, думал, что это она была на эмоциях, сорвалась. С кем не бывает. Но следующие два дня доказали, насколько я ошибался.

На звонки не отвечает. Дома не ночует. Работает удаленно. На все корпоративные письма приходит автоматизированный ответ: «Временно нет на месте. По всем возникающим вопросам обращаться к Сотниковой Александре» с припиской телефона и почты.

Я знаю, где она. У Кати. Сам видел их у подъезда. Хотел удостовериться, что у неё все в порядке. Но подойти так и не решился. А смысл?

Из невесёлых мыслей вырвал неожиданный звонок в дверь. Неужели приехала? Моя малышка… Глубоко в душе промелькнула ярко вспыхнувшая надежда. С трудом поднялся. Нетвердым шагом на подгибающихся ногах поплёлся к двери. Щелкнул замок. Дверь кто-то потянул с обратной стороны.

Надежда как промелькнула, так и угасла.

На порог шагнул Лисовский. В одной руке у него зажаты две бутылки обожаемого им виски и одна бутылка моего любимого рома. В другой — нераспакованный набор из двух гранённых стаканов. Судя по фирме, чертовски, недешёвый набор! На локте висит пакет из гипермаркета.

— Превосходно выглядишь, старик! — начал он прямо с порога. Веселье в его голосе резануло слух.

— Зачем приехал? Сопельки мне подтереть?

— Да, Бог с тобой, Армейский! Я позлорадствовать зашёл.

— Аааа, ну тогда проходи, злорадствуй, — развернулся и прошёл прочь, оставив верного друга стоять в дверях.

Уселся обратно в кресло. Ноги закинул на столик, прихватив бутылку. Губами прижался к горлышку, резко опрокинув в себя часть содержимого.

— Какая по счёту бутылка в расход пошла?

— Вторая.

— Пффф! Слабак. Не умеешь ты пить, Эрик.

— Ой, да засохни.

— Я тебе так скажу. Не умеешь — не берись.

— Когда мне понадобится совет, ты будешь первым, кого я спрошу.

— Ладно, так уж и быть. Выручу тебя по старой памяти. Стаканы все опять перебил?

Через пять минут на столе красовались приборы, тарелки с нарезанными кусочками сыра и колбасы, маринованные огурчики с помидорчиками и огромный контейнер с цезарем.

Лис наскоро ополоснул новые стаканы, кинул в них по паре кусочков льда. Рядом поставил яблочный сок.

— Ну, лапы-то хоть убери!

Мне оставалось только громко цыкнуть, стащить со стола ноги на ковёр и смотреть в потолок.

— Только не надо тут глаза закатывать! — тоже мне мамочка нашлась!

Наполнил стаканы напитками. Вложил один мне в руку.

— Тебе что бухать негде? Ко мне он припёрся…

— Ошибаешься. У меня жена есть. И мне всегда есть, с кем выпить бокальчик-другой за романтическим ужином.

— Ну, так и вали. Меня-то своим обществом зачем напрягать? И вообще, мне ли не знать, что ты Оксанке пить не разрешаешь?

— А затем! Что когда в одиночестве, это алкоголизм. А когда в компании — это уже психотерапия.

— Психолог, хренов.

Мы звучно чокнулись с товарищем и опрокинули в себя горячительные напитки. Володя наколол огурчик и кусок колбаски и передал вилку мне. Сам закусил помидором.

— Ну, и что ты раскис, Эрик? Сидишь тут, как мямля!

Я глубоко вздохнул.

— Что такого непоправимого случилось? Ну обиделась на тебя баба. Ну и что? На то они и женщины, чтобы обижаться. Они без этого не умеют.

— Тебе легко говорить. Тебя Оксанка любит.

— Ангелина тебя тоже любит. Это только слепому неясно. Ты что сидишь тут, сопли распускаешь? Давно бы уже собрался. Прикупил бы наручники. Пристегнул к батарее и, пока не помирились бы, из квартиры не выпустил.

— Ты совсем дебил что ли? Дело ведь не в женских обидах.

— Ну, судя по твоему поведению, в мужских.

— Если бы только в этом, я давно бы уже ее заставил забыть это маленькое недоразумение.

— Тогда в чем?

— В том, что она мне не верит. Что она боится искренности. Я ни разу не сделал ничего такого, что могло бы разрушить ее доверие. Я сказал, что все могу объяснить. А слов на ветер уж точно никогда не бросаю. Попросил об одном незначительном пустяке. Просто подождать! До вечера! Ни неделю. Ни месяц. Ни год — ни два. Всего лишь несколько часов. А она отвернулась. Геля настолько боится пораниться, что ей проще вообще никого в душу не впускать.

— Ну так докажи ей, что она не права! Черт ее знает, что там у неё было до тебя… все эти пунктики ведь идут из прошлого. У кого-то из семьи. У кого-то из юношеских отношений.

— А как ты себе это представляешь? Я не хочу любить в одну сторону, Володя! Я не могу всю жизнь прыгать перед ней на задних лапках и каждый день что-то доказывать. А она все это время будет присматриваться: врет — не врет. И чуть что: «Между нами все кончено»! И сразу голову в песок. Ну, не могу я строить семью один! Понимаешь? И каждый день гадать, отвернётся она от меня или нет! Я ведь тоже не железный. У меня столько геморроя! Сплошная работа, сплошные нервы! Простои, строители-бухари. То условия крупным заказчикам не подходят, то проблемы с землёй под застройку. То с разрешением накосячат. То информацию на сторону сливают. А разгребаем все мы с тобой! И я тоже устаю от всего этого. И мне тоже хочется понимания, хочется взаимности. И в итоге, когда мне понадобятся ее вера и поддержка, она, как и сейчас, просто от меня отвернётся?

Лис тяжело вздохнул.

— Подумай хорошенько. Она тебе нужна? — Нужна, — даже не задумывая выдал. — Я, разумеется, к ней съезжу, когда улягутся эмоции. Но она, похоже, свой выбор уже сделала. И рисковать не хочет. А я всю дорогу в одиночестве идти не готов.

— Тогда пройди почти всю. Оставь ей один-единственный шаг и немного времени. И когда она этот шаг сделает, вы оба обретёте уверенность. Ты — в том, что она решилась идти с тобой до конца. Она — в том, что ты ее никогда не обманешь. И вы будете друг другу доверять.

Воцарилось неуверенное молчание. Я приеду. И попробую ее убедить. Объясню. Предоставлю выбор. Но, если она струсит… Не представляю, что буду делать дальше.

— Наливай ещё, Володя…

— А давай выпьем за удачную поимку преступника? Вот у тебя все-таки голова!

Мы снова чокнулись.

— Ах, да! Кстати! Совсем забыл! У меня ведь для тебя подарок, — и протянул оба зажатых кулака. — Угадай в каком?

— Володя, хорош издеваться, без тебя на душе стрёмно!

— Ладно, — и перевернул одну руку.

На раскрытой ладони лежала флешка.

— Помочь или сам справишься?

— Лучше ты.

Лис подошёл к телевизору, вставил в заднюю часть панели флешку, нажал кнопку на пульте управления и настроил видео.

Мой кабинет. Оголенная Кристина в алом белье расселась на, опять-таки, моем же письменном столе. Одежда валяется, где попало.

Через какое-то время заходит… Моя малышка! Так вот отчего она начала во мне сомневаться!

Увиденное и услышанное дальше просто ввергло меня в шок.

— Как что? Фиксирую на камеру…

— Боже, какая безвкусица!

— Мы с Эриком в наших отношениях как-нибудь без посторонних разберёмся…

— Ждать тебе его придётся очень долго…

Ну почему? Почему она тогда не поверила? Так воинственно отстояла! А теперь…

Нет, я точно этого так не оставлю. Ей придётся меня выслушать и принять мои условия.

Когда я оглянулся, Лиса в квартире уже не было.