Дьявол может плакать (ЛП)

Глава 1

— Его надо уничтожить. Я предпочитаю беспощадно и без лишнего шума. Но подойдет все, что в конечном итоге приведет к его смерти.

Ашерон Партенопэус повернул голову на звук голоса приближающейся греческой богини Артемиды. Долгие века они были связаны друг с другом, и бывали моменты, такие как сейчас, когда богиня искренне верила, что может контролировать его.

Правда, однако, была несколько иной.

Одетый только в черные кожаные штаны, он сидел на каменных перилах балкона её храма, откинувшись на одну из колонн, опоясывающих здание. Балкон из искрящегося белого мрамора открывал захватывающий дух вид на радужный водопад и безупречный лесной пейзаж. Нельзя было ожидать меньшего от горы Олимп, которую древние боги избрали своим домом.

Если б только жители были так же безупречны, как этот пейзаж… Со струящимися рыжими волосами, безукоризненной фарфоровой кожей и яркими зелеными глазами, Артемида могла бы быть прекрасной, если бы Эш не ненавидел каждый её вздох.

— Почему все, что связано с Сином, для тебя как заноза в заднице?

Она презрительно скривила губы.

— Ненавижу, когда ты так говоришь!

Именно поэтому он так и поступал. Всю жизнь, вопреки запретам богов, он делал все, что ей нравилось. Из-за этого у него уже было достаточно неприятностей. Теперь с него довольно.

— Ты меняешь тему.

Прежде чем ответить, она подавила вспышку раздражения.

— Я всегда ненавидела его. Он был приговорен к смерти. Помнишь? Это ты вмешался.

Она серьезно упрощала последовательность событий.

— Он выжил сам. Я всего лишь дал парню работу после того, как вы вышвырнули его.

— Да, и теперь он безумен. Ты слышал, что он прошлой ночью проник в музей, попутно отключив троих охранников, и украл ведущий экспонат? Разве это не привлекает общественное внимание к твоим драгоценным Темным Охотникам? Клянусь, он сделал это специально, в надежде, что его поймают, и он сможет рассказать людям все о нас. Он — угроза для всех.

Эш проигнорировал её раздражение, хотя и согласился, что этот поступок Сина был неразумен. Обычно бывший древний бог вел себя более здраво.

— Я уверен, что он просто хотел на мгновение почувствовать себя рядом с домом. Черт, какой бы артефакт он ни взял, он, возможно, принадлежал ему или кому-то из его семьи. Я не стану обрекать кого-то на смерть только потому, что он тосковал по дому, Арти, — это все равно, что убить узника тюрьмы. Это просто неразумно.

Она смерила его взглядом, уперев руки в округлые бедра.

— Ты хочешь это так оставить?

— Если под этим ты подразумеваешь, что я не считаю это поводом для его немедленной казни. Назови меня сумасшедшим, но да, я действительно это так оставлю.

Она прищурилась

— Ты становишься мячом.

Эш хмурился, пока не понял, что она имеет в виду

— Мягким, Арти. Ты хотела сказать, что я становлюсь мягким.

— Неважно. — Она приблизилась к нему. — Ашерон, которого я помню, закипятил бы его даже за половину такого нарушения.

Прежде чем ответить, он раздраженно выдохнул.

— Испепелил, Арти. Проклятие, учись говорить правильно. Почти всегда при попытке угадать, какого черта ты опять имела в виду, у меня начинается головная боль. И ни разу в жизни мне не приходилось поджаривать кого-то за такую мелочь.

— О да, приходилось.

На секунду он задумался об этом. Но, как всегда, она ошиблась.

— Нет, определенно нет. Только ты можешь толкать меня на насилие за столь незначительный проступок.

— Ты сукин сын.

По крайней мере, она понимала все правильно. В большинстве случаев.

Он снова откинул голову на колонну, чтобы посмотреть на нее снизу вверх.

— Почему? Из-за того, что я не подчиняюсь твоим приказам?

— Да, ты в долгу передо мной. Ты заставил меня отказаться от моих воинов, и сейчас я не могу контролировать существ, которых…

— Которых ты создала, — закончил он, прервав её гневную тираду. — Не забывай самого главного. Темных Охотников вообще не существовало бы, если бы не кое-кто — и ради твоего недостающего интеллекта позволь мне прояснить, — если бы не ты, а не украденные у меня способности оживлять мертвых. Мне не нужны были Темные Охотники, чтобы бороться против Даймонов и защищать человечество. Я и сам прекрасно с этим справлялся. Но тебе этого было мало. Ты создала их и сделала меня ответственным за их жизни. Я отношусь серьезно к этой ответственности, поэтому извини, что не даю тебе убивать их только из-за того, что у тебя неправильный ПМС.

Она бросила на него хмурый взгляд

— Неправильный ПМС?

— Да, в отличие от любой нормальной женщины, ты неуправляема двадцать восемь дней в месяц.

Она хотела дать ему пощечину, но он поймал её запястье.

— Мы не договаривались, что ты имеешь право бить меня.

Она выдернула руку.

— Я хочу его смерти

— Я не стану твоим орудием.

Сину повезло, что Эш был здесь.

Он был единственной причиной, по которой Артемида сама не убила Сина. Они заключили соглашение столетия назад. Артемида вдохнула жизнь в Темных Охотников, но с одной оговоркой: она больше никогда не должна трогать их без разрешения Эша.

Её глаза все еще метали молнии.

— Син что-то затевает. Я чувствую это.

— Я в этом не сомневаюсь. Он планирует твое убийство с тех самых пор, как ты украла его божественность. К счастью для тебя, Син знает, что я стою на его пути.

Она прищурилась.

— Я удивлена, что ты не помогаешь ему убить меня.

Он тоже был удивлен. Но, в конце концов, он понимал, что не может стать частью этого.

Она была нужна ему для того, чтобы жить, и если он умрет, мир станет даже более пугающим, чем был до этого.

Хуже некуда. Потому что все, чего он хотел, — это навсегда с ней распрощаться и больше никогда не видеть.

Артемида толкнула его согнутое колено.

— Но ты хотя бы спросишь его, зачем он проник в музей? И для чего напал на тех охранников?

В нем затеплился огонек надежды.

— Ты позволишь мне уйти, чтобы сделать это?

— Ты должен мне еще три дня подчинения.

Слишком рано надеяться. Он должен был это знать. Эта сука не намеревалась отпускать его из храма, пока не истекут его две недели. Это была горькая сделка — две недели в качестве её покорной сексуальной игрушки за два месяца свободы от её домогательств. Он ненавидел эти игры. Но каждый делает то, что должен.

Даже когда от этого тошнит.

— Тогда дело может подождать.

Артемида зарычала на него и сжала кулаки. Ашерон всегда был её проклятием. Она не знала, почему до сих пор терпит его.

Хотя нет, на самом деле она знала. Даже при его упрямстве он оставался самым сексуальным мужчиной из тех, кого она видела. Ничего не доставляло её больше удовольствия, чем то, как он двигается. Или просто сидит, как сейчас. Он обладал самым порочным и совершенным телом, которое только можно было представить. Его длинные светлые волосы, перетянутые шнурком, были откинуты на одно плечо, руки скрещены на груди, а босая левая нога покачивалась в ритме, который чувствовал только он.

Могучий и отважный, он покорялся её воле, только если она принуждала его к этому силой. И даже тогда он делал это неохотно и дерзко. Он действительно был подобен дикому зверю, которого никто не в силах приручить.

Поэтому он кусал и рычал на каждого, кто пытался погладить его. И Боги знали, что она уже веками пытается завоевать его или заставить подчиняться. Но тщетно. Он всегда был рядом и всегда недостижим. Это приводило её в бешенство.

Она надула губы.

— Ты бы хотел, чтобы он убил меня, не так ли?

Он усмехнулся.

— Черт, нет, я хочу сам удостоиться этой чести.

Да как он только посмел!

— Ты жалкий…

— Не оскорбляй меня, Арти, — он раздраженно перебил её, — как мы оба знаем, ты не это имела в виду. Я уже устал от этих словесных ласк.

Дрожь прошла по ее телу от такой игры слов.

— Странно, но я никогда не устаю от твоих ласк. — Она дотронулась до его губ. Они были единственной частью его тела, которая оставалась нежной, как лепесток розы, и она всегда была очарована ими. — У тебя самые красивые губы, Ашерон, особенно когда я чувствую их на своем теле.

Эш застонал, увидев загорающийся огонь в её изумрудных глазах, когда она прикоснулась к его губам. По его коже побежали мурашки.

— Неужели ты еще не удовлетворена? Клянусь, если бы я был смертным, то стал бы хромать после нашего последнего раза. Если бы вообще не умер. Мы должны найти тебе другое хобби, чем прыгать на мне.

Но было слишком поздно. Она опустила его колено и раздвинула его бедра.

Сжав зубы, Эш откинул голову, когда она начала покусывать его горло. Он откинул голову, зная, что последует за этим: она легко лизнула его кожу. Её сердце тяжело билось, когда она прижалась еще теснее к нему.

И затем он почувствовал её острые зубы, прокусывающие его кожу за мгновение до того, как она стала пить его кровь…

Катра!

Кэт Агротера резко села в своей постели от раздавшегося в голове пронзительного зова.

— Что я сделала? — спросила она, пытаясь угадать, что на этот раз вызвало гнев Артемиды.

— Ты спала?

Она недоуменно моргнула, когда Артемида появилась в её комнате рядом с кроватью. В комнате было абсолютно темно, если не считать жутковатого синего свечения от тела Артемиды.

Кэт бросила взгляд на кровать, отметив свою розовую пижаму с обезьянками и носки, смятые простыни и растрепанные волосы. Она решила, что сарказм сейчас не очень уместен.

— Я проснулась.

— Хорошо. У меня есть задание для тебя.

Кэт пыталась подавить резкий смешок.

— Ненавижу постоянно напоминать о чем-то, но ты продала мои услуги Аполлими, помнишь? Сейчас самый страшный кошмар атлантов, который даже тебя пугает, запретил мне исполнять твои просьбы. Аполлими находит очень забавным то, что может таким образом тебе насолить.

Артемида прищурилась:

— Катра…

— Матисера… — ответила она, подражая взволнованному голосу Артемиды. — Я здесь ни при чем. Именно ты заключила эту сделку с Аполлими. Если честно, меня раздражает, что ты рассталась со мной, как с надоевшей пластиковой карточкой. Но ты сделала это. Поэтому извини, но теперь я играю в другой команде.

Тогда Артемида подошла ближе, и Кэт впервые поняла, что она сильно напугана.

— Что-то не так?

Артемида кивнула, затем прошептала:

— Он собирается убить меня

— Ашерон? — Это было первое, что пришло ей на ум.

— Нет, — резко сказала Артемида, — Ашерон никогда не обидит меня, он только угрожает. Ты помнишь свою юность?

Ну, вспомнить было довольно сложно, учитывая, что это было десять-одиннадцать тысяч лет назад.

— Я стараюсь не вспоминать, но некоторые вещи слишком ярко запечатлелись у меня в памяти. А что?

Артемида присела на её кровать и взяла в руки игрушечного тигра Кэт:

— Помнишь ли ты шумерского бога Сина?

Кэт нахмурилась.

— Того, который вломился в твой храм целую вечность назад и попытался убить тебя и отнять силы?

Артемида сжала мягкую игрушку.

— Да. Он вернулся и снова пытается меня убить.

Как это возможно? Кэт сама лично позаботилась о нем.

— Я думала, он умер.

— Нет, Ашерон спас его и сделал Темным Охотником. Син думает, что это я забрала у него силы и обрекла на смерть. — Ужас в глазах Артемиды опалил Кэт. — Он убьет меня, Катра, я знаю. Весь мир катится в пропасть. Мы движемся к шумерскому апокалипсису.

— Я не думаю, что они используют это слово.

— Какая разница? — взвизгнула Артемида. — Конец света — это конец света, независимо от того, как ты его назовешь. Главное, что Син снова пытается меня свергнуть и занять мое место. Знаешь ли ты, что это значит?

— Будет еще веселее?

— Катра!

Окрик отрезвил её.

— Прости. Я поняла. Он хочет мести.

— Да, причем за то, чего я не совершала. Мне нужна твоя помощь, Катра. Пожалуйста.

Катра сидела и размышляла. Непохоже на Артемиду просить о чем-то. Обычно она только требовала. И эта просьба еще раз доказывала, насколько Артемида боится Сина. И хотя Артемида была явно напугана, Кэт подозревала, что богиня поведала далеко не всю историю. Так было всегда.

— Что ты не договариваешь?

Артемида посмотрела на нее без выражения.

— Не понимаю, о чем ты.

— Конечно, понимаешь. — Артемида никогда не говорила всей правды. — И пока я не ввязалась в какую-нибудь неприятность, я хочу знать об этом все.

Лицо Артемиды застыло.

— Значит ли это, что ты отказываешься помогать мне после всего, что я тебе сделала?

Это высказывание очень хорошо отражало суть.

— Я думаю, ты имела в виду «для меня», Матисера, а не «мне».

— Неважно. Отвечай.

Ну дела. Для женщины, которая просит о помощи, у Артемиды была великолепная манера выражать свою просьбу. Но это была ее натура. Кэт удивилась бы, будь Артемида менее властной.

— Что ты хочешь от меня?

— А как ты думаешь? Убить его!

Кэт была ошеломлена.

— Матисера! О чем ты меня просишь?

— Я прошу тебя спасти мне жизнь, — проворчала она. — Это лишь малое, что ты можешь сделать. Особенно, учитывая все, чем ты мне обязана. Он убьет меня и заберет все мои силы, если только появится шанс. Кто знает, что он сделает с миром после того, как снова станет богом. Как он заставит людей страдать. Я уже была у Ашерона, и он отказался мне помогать. Ты моя единственная надежда.

— Тогда почему ты не убила его сама. Я ведь знаю, что ты способна на это.

Артемида раздраженно села обратно на постель.

— У него есть Туппи Шимати. Ты ведь помнишь, что это, не так ли?

— Да, припоминаю, это Шумерсская дощечка судьбы. — Тот, кто владел ею, мог лишить сил другого бога. Её можно было использовать, чтобы лишить сил навечно, и, следовательно, позволить обладателю дощечки убить любого. Никто из богов не хотел, чтобы дощечка попала не в те руки.

Артемида сглотнула:

— Как ты думаешь, за кем Син придет теперь, когда дощечка у него.

Здесь не требовалось большого ума.

— Ты полностью завладела моим вниманием. Не волнуйся, Матисера. Я отберу её у него.

Артемида явно расслабилась.

— Никто не должен знать о нашем прошлом. Ты лучше всех понимаешь, как важно сохранить его в тайне. Не подведи меня на этот раз, Катра. Выполни данное мне обещание.

Кэт вздрогнула, вспомнив, что один — и единственный — раз она провалила задание Артемиды.

— Я обещаю.

Артемида склонила голову, затем исчезла.

Кэт лежала на кровати, думая о том, что только что произошло. С одной стороны, она верила, что Артемида не солгала на счет дощечки. Её создал пантеон Сина. Если кто и знал, как её найти и использовать, так это Син.

Но Артемида оставалась верна себе.

А это означало, что некоторые важные части истории были опущены. И перед тем, как Кэт будет готова отправиться в погоню за другим Богом, пусть даже поверженным, она хотела знать о нем все, что возможно. Взяв с ночного столика сотовый телефон, она открыла его и посмотрела на время. Здесь час ночи, но в Миннеаполисе в это время должна быть полночь. Она нажала шестерку и стала ждать, пока мягкий женский голос не ответил ей.

Кэт улыбнулась, услышав приветствие своей лучшей подруги.

— Привет, Кассандра, как дела? — Когда-то Кэт защищала Кассандру ради Артемиды. Но с тех пор, как Кассандра стала бессмертной и вышла замуж за бывшего Темного Охотника Вульфа, Кэт была назначена на другую должность…а потом её продали атлантской богине Аполлими.

Несмотря на это, Кэт оставалась близкой подругой Кассандры и старалась по возможности чаще её навещать.

— Привет, детка, — смеясь, ответила Кассандра. — У нас все хорошо. Досматриваем фильм. Но, судя по твоему голосу, у тебя есть более важная причина для звонка, чем узнать, как мои дела.

Кэт улыбнулась: интуиция не подвела её подругу.

— Хорошо, ты меня расколола. Для моего звонка действительно есть важная причина. Ты можешь позвать к телефону большого мальчика? У меня к нему пара вопросов касательно Темных Охотников.

— Конечно, подожди секунду.

Кэт запустила руку в свои пышные кудри, пока Вульф шел к телефону. Когда она впервые встретила его, он был еще Темным Охотником. Охотники были бессмертными защитниками, которые присягнули служить Артемиде в обмен на единственный Акт Возмездия. Их работой было убивать Даймонов, которые охотились на людей, и провести вечность на службе Артемиды, защищая человечество.

Но Вульфу была дарована свобода. И сейчас он счастливо жил с женой, сыном и дочерью в Миннеаполисе. И он выходил на охоту на Даймонов, только если Темным Охотникам в его районе была нужна дополнительная пара рук.

— Привет, Кэт. Ты хотела со мной поговорить? — Даже спустя столько веков, в его голос все еще звучал густой северный акцент.

— Да. Тебе случайно не знаком Темный Охотник по имени Син?

— Я знаю нескольких с таким именем. Кто из них тебе нужен?

— Шумер.

— Свергнутый Бог?

— Должно быть, это он.

Вульф глубокомысленно вздохнул.

— Лично я с ним не знаком. Но слышал множество слухов. Говорят, что он абсолютно сумасшедший.

— Кто говорит?

— Все. Каждый Темный охотник, который когда-либо находился рядом с ним. Любой, кто был так глуп, что перешел ему дорогу. Он испорченный сукин сын, который не выносит никого рядом.

Звучало не слишком многообещающе. Но подтверждало страх Артемиды.

— Не знаешь ли ты кого-то, кто знаком с ним лично. Кого-то, кому я могу позвонить.

— Эш.

О да. Здесь возникали две проблемы. Первая — Артемида выйдет из себя, как только увидит Кэт рядом с атлантским богом. Вторая звучала также.

— А кого-нибудь еще?

— Нет, — жестко сказал Вульф. — Я повторяю, он абсолютно асоциален и ни с кем не пойдет на контакт. Говорят, что он оставил Темного Охотника умирать в руках Даймона и смеялся, наблюдая за происходящим. Ты можешь зайти на веб сайт ТО и сама убедиться в том, что он не добавил никого в друзья. Я очень сильно сомневаюсь даже в том малом, что знаю о нем, но ничего лучше тебе добыть не удастся.

Замечательно. Просто потрясающе.

— Отлично. Спасибо за помощь. Можешь вернуться к просмотру фильма. Берегите себя.

— Ты тоже.

Повесив трубку, Кэт достала из-под кровати свой портативный компьютер и последовала совету Вульфа. После пары часов на сайте новостей и на веб-сайте Темных Охотников она сдалась. Ей не открылось ничего нового, кроме того, что Син одиночка, да к тому же чокнутый.

Очевидно, что он даже не охотился на Даймонов. Если верить истории, однажды он прошел мимо группы Даймонов, пока они кормились, и даже бровью не повел. Были также многочисленные истории о том, как он наносил себе ожоги и проклинал каждого, кто пытался к нему приблизиться.

Да, он прямо-таки похож на мягкого пушистого кролика. Она не могла дождаться встречи с ним. Он, как видно, не слишком общительный парень, что ее полностью устраивало. Будучи единственным ребенком, она никогда не могла играть с другими детьми.

Но истории о его самобичевании заинтересовали её. Что он за создание, если периодически проделывает над собой такие вещи? Он всегда был таким или лишился рассудка, когда утратил божественность?

Вздохнув, она заставила себя отложить компьютер, подняться с удобной кровати и одеться. Было три часа ночи… еще несколько часов до рассвета, и это значило, что Син, возможно, бесцельно блуждает по улицам, обходя стороной Даймонов, которые должны умереть.

Кэт закрыла глаза и сконцентрировалась на том, что хотела найти.

Сущность Сина.

Но она нашла его не там, где предполагала. Вместо того, чтобы быть в Лас-Вегасе, он находился в Нью-Йорке. Точнее, в Центральном Парке. Она стояла в тени, приняв прозрачную форму призрака, и неодобрительно смотрела на открывшийся вид. Никто не мог видеть её, но если свет попадет на нее, он может обрисовать светящиеся контуры её тела. Поэтому она старалась держаться в тени, скрывшись из виду и пределов досягаемости спятившего бывшего бога.

Её исследования показали, что район Сина — Лас-Вегас.

В получасе езды от города.

Что он делает в Нью-Йорке посреди ночи? Как и когда он сюда попал?

Но это на самом деле неважно. Он попал сюда так же, как он прошел сквозь тускло освещенный район парка. Прокрался — вот наиболее подходящий термин. Он был похож на кровожадного зверя, идущего на запах добычи. Его голова была низко опущена, глаза были уже, чем щелки, пока он бегло скользил взглядом по окружающей местности. Одетый в черный кожаный плащ, который развевался в такт его движениям, он производил неизгладимое впечатление. У него были широкие плечи, и его вьющиеся, черные как смоль волосы едва доходили до воротника. В отличие от остальных Темных Охотников, его глаза не были черными. Они были необычного золотисто-коричневого оттенка — как у льва. Топазовые. И они блестели как льдинки на его смуглом лице.

Черты его лица были идеальны, но это не вызывало удивления, поскольку Син являлся богом по рождению. Как правило, боги не были некрасивы. И даже если были, то обычно использовали свои способности, чтобы это исправить. Все из-за божественного тщеславия, которое иногда просто отвратительно.

На вид Син был не старше тридцати пяти и двигался с плавной грацией, не поддающейся времени. Он мрачно сдвинул черные брови, его лицо покрывала по меньшей мере двухдневная щетина.

Если честно, он был прекрасен и затрагивал струнки её души, о существовании которых она не подозревала. Что-то в его манере двигаться отдавалось в ней, как теплое, пьянящее вино. Вызывало головокружение и перехватывало дыхание.

Заставляло её желать приблизиться и прикоснуться к тому самому монстру, который, она знала, убьет её при первой же возможности. Он был гипнотически привлекателен.

Внезапно он застыл на месте и повернул голову в её направлении. Кэт задержала дыхание, её сердце трепетало.

Услышал ли он её? Почувствовал? Он не мог, но ведь он был богом…по крайней мере когда-то.

Может, он обладал подобной силой.

Но когда она увидела тень слева, то поняла, что его вниманием завладела не она. Взгляд Сина был прикован к деревьям перед ней. И что бы там ни пряталось, оно шептало на неизвестном ей языке. Это был низкий зловещий звук, похожий на странную смесь скрежета и леденящего душу хрипа.

— Еркуту, — прошептал Син наполненным силой голосом.

Одним плавным движением он сбросил плащ с плеч, и её взору открылось сильное тело, вид которого заставил её затрепетать.

Он носил черную футболку без рукавов, черные кожаные штаны и байкерские ботинки с шипами. Но даже больше, чем крутые идеальные изгибы мускулов, взгляд притягивали ножи, прикрепленные ремнем к его бицепсам, а также рукоятка древнего кинжала, которая торчала из его левого ботинка. Каждое предплечье украшали серебряные наручи, и, приближаясь к теням, он размотал длинный шнур с правого запястья. На каждом конце шнура был металлический шарик размером с мяч для гольфа. Шарики переливались на свету, слабо мерцая в ночи.

Было очевидно, что он приготовился к битве, но рядом не было Даймонов. Иначе она бы их почувствовала.

Но этот странный шепот послышался снова.

Кэт кралась среди деревьев, пытаясь разглядеть, куда направляется Син. Внезапно ему в голову что-то бросили. Он пригнулся и снова выпрямился, вращая шнур над головой, как ковбой лассо. Шарики со свистом прорезали воздух за секунду до того, как Син метнул их куда-то в листву.

Крик прорезал тишину ночи.

Кэт замерла на месте, как только увидела, что это было. На первый взгляд оно выглядело как хорошенькая человеческая женщина, пока не открыла рот, обнажив пару острых клыков. Но еще хуже выглядела кровь, капающая с её подбородка. Человеческая кровь, гармонирующая по цвету с ее глазами.

И она была не одна. Их было трое — женщина и двое коренастых мужчин. Кэт никогда не видела ничего подобного. Они не были людьми, хотя обладали человеческими телами. Они общались между собой на том же шипящем языке.

Как будто сговорившись, чудовища напали на Сина. Он наклонился и перебросил первого из них через спину. Текучим ловким движением он вынул кинжал из ботинка и пронзил им второго мужчину. Демон поймал руку Сина и укусил его.

Чертыхаясь, Син ударил его коленом в живот и принялся за женщину. Та отпрянула за секунду до того, как кинжал полоснул бы ее по горлу.

Первый мужчина поднялся и напал на Сина сзади. Син развернулся и повалился на землю так, что нападавший приземлился прямо на мужчину, который кусал Сина. Син размотал другую веревку с левой руки, затем поднялся и набросил ее на шею женщины.

Кэт с отвращением отвернулась. Ужасная сцена наполнила ее рот желчью.

Двое оставшихся демонов закричали и бросились бежать. Скрестив руки на груди, Син извлек ножи, прикрепленные к бицепсам, затем кинул их прямо в спины в удаляющихся чудовищ. Кинжалы попали точно в основания их позвоночников. Упав на землю, монстры корчились в агонии.

Испустив последний крик, они замерли. Но продолжали выть. Кэт застыла в ужасе от увиденного. Было страшно и противно, и еще было заметно, что Син наслаждался тем, что сотворил, гораздо больше, чем нужно. Как будто он гордился тем, что причинил им столько боли, сколько смог.

Больной ублюдок.

Син смотрел на мужчин еще несколько секунд, затем пошел проверить, что случилось с той, которая стала для демонов пищей. Но было слишком поздно. Даже с большого расстояния Кэт поняла, что женщина мертва, её остекленевшие глаза были устремлены в звездное небо. Они опустошили все её тело.

Бедная женщина.

С застывшим лицом Син закрыл её глаза и прошептал шумерскую молитву, чтобы душа её покоилась с миром, несмотря на то, как жестоко отняли ее жизнь. Кэт поразили его действия. Они никак не увязывались с тем, чему она только что стала свидетельницей.

По крайней мере, она так думала, пока Син не извлек нож из спины одного из демонов. В его правой руке появился огненный шар, которым он подогрел лезвие. Затем он приложил кинжал к ране от укуса. Ее пронзила боль сочувствия, хотя он не издал ни стона.

Он просто стоял со сжатыми зубами, пока её не затошнило от запаха паленой кожи.

Но это было еще не все. Как только он прижег рану, Син вернулся к убитой женщине и безжалостно отрезал ей голову. Кэт застыла от ужаса.

Он ненормальный…

Другого объяснения этому нет. Почему он сотворил это с бедной жертвой? Это не укладывалось в голове.

Но и это было еще не все. Он обезглавил демонов-мужчин, затем сложил тела вместе и сжег. С невозмутимым лицом он смотрел на дело своих рук. В свете пламени его лицо оставалось холодным и безжизненным. Тени отражались в его глазах, делая его больше похожим на демона, чем тех, кого он убил.

За все это время он не проронил ни слова и не выказал даже малейшего сожаления.

Как только пламя догорело, Син развеял ботинком пепел так, чтобы не осталось и следа. Никто не узнает, что произошло с бедной женщиной.

Кэт тошнило. Почему этот жестокий человек все еще жив? Неужели Ашерон не знает о том, что вытворяет Син? Что он оскверняет человеческие останки? Она не могла представить, что Ашерон простит такой ужасный поступок. Это претило Ашерону даже больше, чем ей.

Может, хоть раз Артемида права. Такому, как Син, нельзя свободно разгуливать по миру. Он слишком опасен.

Но перед тем, как атаковать его, Кэт должна была изучить силы, которыми он обладает. Она уже ранее отметила, что он мог контролировать огонь, хорошо обращался с оружием и владел тактикой рукопашного боя.

Против него нужно применить хитрость. Возможно, разумнее будет еще немного выждать. Она могла заставить его погрузиться в сон, тогда он никого не сможет больше ранить, — это будет похоже на смерть, хотя он будет жить. Да, лучше поступить именно так, чем просто убить его.

Пока она обдумывала его смерть, Син направился к своему плащу.

Он быстро надел его и исчез, растворившись в мерцающем тумане.

Проклятье!

Кэт закрыла глаза, стараясь снова его найти, чтобы завершить то, что она планировала.

Но она ничего не чувствовала. Нигде не было его следов.

Она нахмурилась. Этого не может быть. У него должна быть сущность, и эта сущность всегда оставляет след. Кэт снова и снова пыталась засечь Сина, но ничего не получалось. Как будто бы его не было на Земле. Она не могла даже представить, где он.

Такого с ней раньше не случалось.

— Где ты, Син?

Но главный вопрос был не «где», а «что он там делает».