Её семья

Глава 26

Спустя пятнадцать лет

— Бабуля, ну куда ты побежала? — Настя обняла Аиду Батыровну и поправила лёгкий газовый шарф у той на шее. — Дедуля с дядюшками сейчас вернутся, им там какое-то срочное дело решить надо.

Бабушка и внучка переглянулись и одновременно закатили глаза, давая понять, что они думают о таких вот срочных делах. Наверняка, что-то замышляют на ужин, хотя Павел клятвенно пообещал, что банкет в честь своего младшего брата он организовал на высшем уровне. Настя прижала на секунду бабушку к себе и быстро ушла в сторону сцены, где звукооператоры готовили аппаратуру. Длинное платье цвета баклажана с открытыми плечами выгодно подчёркивало совершенные изгибы женского тела, а боковой разрез кокетливо открывал нескромному взгляду женские ножки на высоком каблучке.

Аида Батыровна одобрительно кивнула вслед Насте и поманила пальцем внука Романа, первенца старшего из близнецов Дамира, и тихо спросила:

— Когда уже твоя Маша приедет? Мне есть о чём с ней посекретничать.

Роман Кайтуков, которому недавно исполнилось тридцать один год, улыбнулся и прижался щекой к бабушкиной ладони:

— Вы со своими секретами потом выливаетесь мне в круглую копеечку, бабуль. Маша после ваших встреч ночами напролёт придумывает новые модели, а кто их спонсирует?

Аида фыркнула и прошептала внуку на ухо:

— Давно бы женился на этой девочке, тогда ночами чем-то другим занимался, а не калькуляцией расходов, понятно?

— Ба! — прорычал Роман, но тут же умолк, когда ощутил ноготки на своём ухе. — Молчу я, молчу, ухи только не трогай. Женюсь, так и быть. Лишь бы Машка согласилась.

— Тю, ты у своего отца спроси, как женщин надо уговаривать — закрыл дома, потом силой в ЗАГС — и все дела!

Роман рассмеялся и согласно кивнул. Его любимая женщина наотрез отказывалась официально оформить их близкие отношения, оправдывая своё мнение тем, что брак якобы убьёт их взаимные чувства. Но Роман снова и снова возвращался к этому вопросу, а сегодня бабушка подсказала решение этой проблемы. И пусть только этот модный дизайнер детской одежды попробует отказаться — карандаши отберёт!

— А где твои братья и сестры?

— Скоро будут, Руслан звонил, они с Тимуром за цветами заехали, а девчонки с Андреем Ветреным тётушку Маргариту из больницы забирают.

— Надеюсь, взяли такси?

— Не-а, на тётушкиной машине прибудут. Андрей маму пасёт постоянно после недавнего обморока.

Аида Башировна прикрыла глаза и глубоко вздохнула — сколько бы лет ни исполнилось твоим детям, а душа болит за них не меньше. Маргарита в свои пятьдесят с небольшим хвостиком осталась такой же упрямой, продолжая оперировать наравне с мужчинами, сутками пропадая в отделении. Только Сашенька, спасибо ему огромное, может как-то повлиять на свою неугомонную жену.

— Иди встречай, Машенька пришла, — Аида кивнула будущей родственнице и заговорщицки приподняла бровь, Мария усмехнулась и коротко кивнула — бабушке опять пришла новая идея, значит, дело стоящее! Роман, заметив это, покачал головой и бодро направился к Маше, уже предвкушая громкий скандал, когда он запрёт свою вредину дома! И пусть только откажется, посмотрим кто кого.

— Здравствуйте, тётя Аида, — раздался весёлый голос, Кайтукова повернулась и раскрыла объятия для Ларины Варягиной:

— Ларочка, девочка, одна ты меня радуешь, не употребляя подчёркивающее мой возраст слово «‎бабуля» и не называя меня полным именем. Ты одна? А где Павел? Как это он тебя одну оставил?

Варягина искренне рассмеялась и оглянулась — Павел решительно направлялся к жене.

— Вон он, уже идёт, — Ларина махнула рукой и тихо добавила: — Это только на работе я могу побыть в одиночестве, а вне отделения мои мужички меня пеленгуют не хуже любых профессионалов. Привет, дорогой!

— Добрый вечер, Аида Башировна. Привет, моя хорошая. Я уже заждался тебя.

— Если кто-то один ждёт, то второму есть куда вернуться, — с улыбкой ответила Кайтукова. — А где же ваш Мишаня?

— Они к юношескому турниру готовятся, пропадают на базе, — Ларина глубоко вдохнула, потом посмотрела на мужа: — Вот школу закончит и всё. Взрослая жизнь закрутит, завертит…

— А что с дальнейшей учёбой?

— Юриспруденция, — коротко ответил Павел. — Мы с Лариной настаиваем, чтобы хотя бы первые два курса сын учился очно. Однако если он будет зачислен в юношескую сборную, то боюсь, что с первого курса придётся учиться заочно. Но хоккей — его вторая жизнь, тут очень сложно с его стороны сделать правильный выбор, но мы рады, что на этом поприще он впереди многих.

— Позвольте ему сделать выбор самому, — тихо проговорила Аида Башировна. — Я понимаю, что мы хотим помочь нашим детям избежать ошибок, которые когда-то натворили сами. Но он уже взрослый мужчина, он вправе сделать свой осознанный выбор, но и вы советуйте, не настаивайте, не запрещайте, просто расскажите своё видение ситуации.

— Так всё и происходит, тётя Аида. Миша всё понимает, но отказаться от мечты попасть в сборную страны его ничто не сможет переубедить.

— Скорее бы уже состоялось это знаменательное событие! Вот так помру и не увижу нашего Мишаню в олимпийской сборной, — пробурчала пожилая гостья. — А то последний Мишкин матч запомнился мне только сорванным голосом и изумлёнными глазами болельщиков. Можно подумать, что женщины не могут болеть за любимую команду.

Варягины переглянулись и громко рассмеялись. Да, тот матч запомнил не только Миша, но и вся его команда, когда их семейная женская сборная орала, визжала, требовала пустить разом всех арбитров на фарш (как-то о мыле никто и не вспомнил!), а потом после вырванной в тяжёлой борьбе победы обнимали всех мальчишек в раздевалке, обещая уж в следующий раз разорвать всех соперников и арбитров в придачу.

— А что Андрей?

— А что Андрей? Что может получиться из ребёнка, когда оба родителя врачи? — Аида пожала плечами и развела руки в стороны. Андрей Ветреный ещё с детсадовского возраста уже всё для себя решил — он будет врачом, как мама, и будет лечить собачек и лошадок, как папа. Данная формулировка несколько смутила всех, кроме родителей, которые только кивали и таскали сына то на работу в больницу, то на конезавод и конюшни. Мальчик пока учился в школе, так что на раздумье и принятие окончательного решения ещё время было.

— Паша, а что Дима? Уже скоро официальное начало, а его нет? Вот и Настенька уже несколько раз звонила — всё занят и занят.

— Уже в пути, думаю, что будет через минут двадцать. Как раз Марго и дети приедут. Ну, девочки, веселитесь, а я пока ещё раз на кухню загляну.

Павел быстро ушёл в сторону служебных помещений, Ларина вздохнула и тихо прошептала:

— Тётя Аида, вы не думаете, что новая должность Димы может повлиять на их семью?

Кайтукова усмехнулась и чуть качнула головой:

— Дима, конечно, очень занятой человек… да и должность генерального тоже обязывает… Но знаешь, я недавно была свидетелем их разговора, случайно увидела их на балконе у Башира на дне рождения. Господи, Ларочка, моему Кайтукову уже восемьдесят шесть, совсем взрослый парень! Так вот, если бы я не знала, что это моя внучка с мужем, я бы подумала, что это молодожёны в свой медовый месяц. Дима наш очень порядочный и верный клятве человек. Мне бы хотелось, чтобы наши мальчишки, наши внуки, были похожи на него.

— Но ваши сыновья тоже пример верности и чести! — Ларина удивлённо смотрела на маму подруги и пыталась вспомнить хотя бы один случай, когда Дамир с Рашидом и Адмир поступили подло или нечестно.

— Мои сыновья ещё бы научились говорить при этом! Ты понимаешь, о чём я? Отец — докладчик, которого можно слушать часами! Мама тоже не из молчаливых, чего уж там. У Марго рот не закрывается, хотя иногда так и хочется дать ей по губам! Уже сколько раз я ей говорила, что тактичность для женщины — это умение вовремя прикинуться слепой, глухой и вообще тупой, но это не наш случай. И сыновья, которые могут говорить только в операционной и в юридической конторе — там у нас и слова находятся, и доводы. А дома все вопросы решаются только действиями! И этим вечным «‎а что?» И как только у них дети родились?

— Скажу вам по секрету, тётя Аида, там особых слов-то и не надо, — тихо прошептала Ларина и они вместе громко рассмеялись. — Смотрите, смотрите, Настя пошла к выходу, наверное, Дима приехал. Где же Марго и дети?

Но тут как ответ на его вопрос раздались громкие голоса, смех, и в зал вошли Настя с Дмитрием в сопровождении Марго и уже взрослых внуков большой семьи Кайтуковых. Дмитрий обнимал жену за плечи и хохотал, слушая её звонкий голос, обращённый в тётушке:

— Можешь не переживать! Павел пообещал, что никаких там фаршированных верблюдов в меню не предусмотрено.

— Много ты понимаешь! — воскликнула Марина и помахала в воздухе ладонями с ярким кроваво-красным маникюром. Правда она терпеть не могла, кода её называли этим именем. Для всех подписчиков, приятелей и друзей она была Микой. — Сейчас новая мода. Фу, какой противный голос в рекламе. Знаешь, такое ощущение от этих звуков, как будто ссышь в эмалированное ведро. Да, вот точнее не скажешь. А ты хоть кого-то знаешь из этой тусовки? Я приглашение прочла, там никаких имён знакомых нет, какие-то журналы, какие-то фонды, только название ресторана на слуху… эм-м-м, какой-то там клуб.

— «Охотничий клуб», — спокойно ответил Евгений, поправляя галстук. Ресторан, где он когда-то увидел свою первую любовь в свадебном платье. М-да, странно устроена жизнь — всё в его жизни так или иначе связано с той милой закомплексованной девочкой Настей Захаровой. И первая любовь, и первая и единственная девственница, и первое «‎пошёл вон». Интересно, где она сейчас обитает, на каком дне? Верная и преданная своему старику-мужу дурочка! С того дня, как она выгнала его, прошло столько лет, произошло столько событий, что она забылась, память о ней потускнела, а вот прочёл название ресторана — и всё вернулось на круги своя. Господи, ну кто только покупал эти галстуки, эти горошки и точки, цветочки и полоски? Хотя что он понимает, мода нынче такая. Евгений был старше своей второй жены почти на пятнадцать лет, Мика была взбалмошной и глуповатой, но её недостатки с лихвой покрывались деньгами тестя и звучной фамилией, которую он примерил и на себя — Князев звучало куда престижнее Комара. Приходилось, конечно, мириться с некоторыми неудобствами — каких-то шашней на стороне в этой семье никто бы терпеть не стал, поэтому если и попадались доступные птички, то Евгений Князев действовал очень аккуратно, и пока неусыпное око тестя ни с кем его не застало. Но эта новенькая в отделе рекламы — ну очень горяча!

— А она ему и говорит: «Я была у Вас в прошлом году и спросила, есть ли аппендицит, а вы мне сказали, что это у меня желудок болит. А полгода спустя мне в другой больнице аппендицит прооперировали! И там сказали, что при аппендиците боли в желудке начинаются! А если бы он лопнул?» — громко закончила свой рассказ Мика. — Представляешь? А он даже не извинился! А если бы действительно лопнул? Лилу полгода ходила с катастрофой в животе! Ужас! Никто ни за что не отвечает!

— Правильно, — автоматически поддакнул Евгений, совершено не слушая жену и не переставая думать о новой сотруднице. — Народ у нас пальцерастопыренный, ему все должны. Уважать привык наш народ только себя, остальные так… бесплатное приложение к планете Земля.

— Совершенно верно! — Марина встала и внимательно осмотрела себя — привезенное из Италии красное вечернее платье мягко струилось вниз, подчёркивая модельную фигуру, на коррекцию которой Мика тратила всё своё время, не вылезая из фитнес-центра, спа-салонов и массажных кабинетов. О детях речь даже не заходила — она ещё слишком молода, да и фигуру можно испортить.

Хотя именно такой расклад вещей Евгения устраивал — ему хватало дочери от первого брака, которой в двенадцать лет требовалось столько, что волосы вставали дыбом! Да, развод с Миланой дался нелегко, этот старый дуралей Сладков подпортил ему репутацию. Можно подумать, застал его со своей секретаршей! Сам-то, небось, тоже не прозрачный кристалл, просто не попался ни разу. Пришлось почти пять лет пахать за копейки в рекламной компании, и это с его образованием! Дипломированный архитектор вёл страничку дизайна жилища. Но нет худа без добра — именно там ему посчастливилось встретиться с конкурентом Сладкова Ярославом Князевым, а затем и познакомиться с его дочерью. Ничего нового в этом мире не придумали: пара встреч, несколько ужинов в престижных ресторанах — и Марина сдалась. Посещение дорогих харчевен, разумеется, сказалось на его бюджете, но зато он вскоре уже жил в роскошном доме, работая в конторе тестя и совершенно не заботясь о завтрашнем дне. Единственное, что его напрягало — это начавший округляться живот и немного поредевшая шевелюра, а ведь ему всего тридцать пять! Но время ещё есть.

— Я готова, котик, — промурлыкала ему на ухо жена и небрежно набросила на плечи белоснежный меховой палантин.

— Мика, на улице тёплый май, зачем тебе меха?

— По статусу положено, — внимательно осматривая себя в зеркале, ответила Марина. — Тем более мы не знаем, что это за люди. Никогда не приходилось слышать эти имена и названия журналов. Я посмотрела — у них есть интернет-версии, но нет страниц в соцсетях, представляешь? А откуда у тебя эти пригласительные?

— Твой отец подогнал, сказал, что там какая-то профессура собирается какой-то журнал рекламировать, а значит журналюг будет выше крыши. Сам он не может пойти — у него встреча важная, но кто-то должен присутствовать от его имени, вроде бы там будет его издатель, что ли. — Евгений пожал равнодушно плечами. Ему было всё равно кто, где и зачем, главное, не сидеть дома и развеяться, заодно постараться снять кого-нибудь подоступнее. Лишь бы не смотрелась в огромное зеркало на стене во время секса, как это делала его жена. — Он попросил уважить хозяина и его гостей, потому что его статьи проходят через издательство, где работает одна из важных приглашённых персон. Пошли.

Через полчаса они вошли в большой зал, и Евгений замер, услышав почти забытый голос:

— Можешь не переживать! Павел пообещал, что никаких там фаршированных верблюдов в меню не предусмотрено.

Он медленно обернулся и замер, впившись взглядом в ослепительную красавицу. Настю Захарову.