Его любимая крошка

Эпилог

Когда Руслан шагнул в квартиру, Дэн молча отступил, кивнул через плечо, и вслед за другом двинулся в гостиную. По меркам зарплаты ментовского капитана Петраков жил на широкую ногу явно не по средствам. Хата была четырехкомнатная, современно обставленная, в элитном районе Москвы.

Сам хозяин, съежившись в кресле, представлял собой жалкое зрелище. «Разукрашенная» физиономия не вызвала у Соколова жалости, а вот в глазах Анатолия при виде гостя вспыхнул животный ужас. Понимал, что всё кончено, и он проиграл, потому и не мог смириться с поражением.

А от врага можно было ожидать самого страшного, именно это прочел Петраков в глазах Руслана, когда тот наклонился над ним.

— Помнишь клятву, которую давал при поступлении на службу в органы, гнида? — шепнул в ухо менту Рус, и тот дернулся, почувствовав что-то неладное.

Яростно закивал, всё ещё надеясь на снисхождение.

— Ты как считаешь, тварь, таким продажным шкурам место в доблестной полиции, а? — повернув голову, Руслан пристально посмотрел в побелевшее лицо Петракова, и усмехнулся, резко выпрямился. — можешь не отвечать, вопрос риторический. Я сам тебе скажу. Таким, как ты, ушлепок, место у параши в тюремной камере. Усёк?

— У тебя… На меня нет ничего. — дрожащим голосом возразил Анатолий, наблюдая за ним. — нет ни хрена! Не за что меня судить! А ты со своими холопами за всё ответишь, слышь, подонок?! Я натравлю на тебя…

— Пасть захлопни. Здесь говорю я. — тихо, с нотками угрозы осадил Руслан, и бросил ему на колени флешку. — твой дружок Алекс сдал тебя. По полной. Хочешь послушать откровения подельника, Толя? Очень занимательно, поверь, особенно для твоих коллег в погонах.

Петраков, было, рванулся, намереваясь накинуться на него, но Денис болезненным ударом под дых усадил его обратно. Подвинул журнальный столик, положил лист бумаги и ручку, и взглянул на Соколова.

— Да, убивать тебя мы не станем, мусор, неохота еще одним грехом душу марать. — холодно произнес Рус, и, схватив капитана за шиворот, наклонил вперед, — щас подумай, у тебя два выхода, сучара. Пишешь признательные показания о своих делишках и сдаешься своим же, тогда, быть может, тебя помилуют, и попадешь на «красную» зону.

— А второй? — сиплым голосом спросил Петраков, побледнев еще сильнее.

Достав из-под куртки пистолет, Руслан повертел в руках, и склонился над сжавшимся в комок нервов ментом.

— А второй еще проще, — вкрадчиво шепнул, ткнув дуло ему в висок, — пишешь признательные и пускаешь себе пулю в лоб. Тебе что больше нравится, мразота, чахнуть в тюряге лет двадцать среди таких же уродов, или отдать Богу душонку?

— Ты не посмеешь… — прохрипел отчаянно Анатолий, но было видно, что запал его уже иссяк.

Теперь в кресле скрючился не уверенный в безнаказанности оборотень, а растоптанный постаревший человечек. Руслан подал ему ручку, и на бумагу начали ложиться неровные строки. Писал Петраков долго, иногда задумываясь, порой пальцы его тряслись и буквы превращались в мелкие, заковыристые.

Дэн и Рус переглянулись, когда внизу признания появилась размашистая роспись с характерной «Петраковской» точкой — насквозь пробивающей лист. Руслан забрал признание, бросил на колени менту заряженный «макаров», и Олег, всё это время молча стоявший в сторонке, тотчас направил свое оружие в голову капитану.

— Решай сам, чё тебе делать со своей жизнью, мусор. — обронил на прощание Соколов, и мужчины покинули квартиру.

В момент, когда Олег шагнул за дверь, раздался приглушенный хлопок изнутри…

Увидеть Руслана с женой Милена не ожидала. Когда она, предвкушая приятный вечер, который мог стать страстной ночью, нетерпеливо поглядывала на дверь ресторана, настроение её вмиг упало ниже плинтуса, ибо Рус вошел не один. Выглядели супруги счастливыми и довольными, Алиса едва удерживала в руках огромный букет белых роз, и Милена поняла, что надеяться не на что.

Цветы вручили ей, девушка горячо поблагодарила за оказанную помощь, а Соколов лишь улыбнулся, и уселся напротив, тут же обняв Алису за плечи, а потом смотрел на жену влюбленным взглядом, и за недолгие минуты разговора не выпускал её руки. Милене оставалось признать поражение, и расстались они легко, без всяких взаимных обещаний когда-либо встретиться вновь.

— Хочешь мороженого? — притянув Крошку к себе, шепотом спросил Руслан, и чмокнул в щеку.

— Нет. Знаешь, о чем я подумала? — она таинственно подмигнула ему.

— М-м… И о чем же? — невнятно шепнул он, скользнув губами за ушко.

Девушка вздохнула, переплела их пальцы, и поднесла к губам. Неистово прижалась к руке мужа. Он удивленно вскинул голову, в глазах его мелькнула тревога.

— Чё такое? Ребёнок?

— Да нет… — успокоила Алиска, порывисто обхватив его за шею. — Я просто хотела сказать, что безумно люблю тебя, Руслан. Если бы не ты, где бы я сейчас была? Проституткой? Или пахала на рынке вместе с другими забитыми жизнью бабами… Спасибо тебе, родной, за то, что ты у меня есть.

— Чёрт… Я не знаю, что ответить. — поморщился мужчина. — никогда не терпел эти сентиментальности.

— А давай по тройной порции мороженого! — оживилась Алиса, хлопнув в ладоши, — ванильное, и сливочное и шоколадное и… И персикового!

— Ты сама как сладкий персик, Крошка, — закрыл ей рот поцелуем он, заставив на время позабыть о мороженом…