Его любимая крошка

Глава 6

В этот вечер Психу не везло. Сначала просадил в карты маленькое состояние, затем повздорил со своей подружкой, и под конец продул в казино приличную сумму. Злой и взвинченный, он резко встал из-за стола, намереваясь убраться восвояси, снять проститутку и оторваться, но и это ему было не суждено.

Едва он вышел в промозглый сумрак, навстречу шагнул Петраков, и, молча мотнув головой в сторону, направился к веренице машин. С мусорами Псих предпочитал не сталкиваться, в свое время зону он топтал не один год, и сейчас терялся в догадках, что надо от него этому капитану. Лично они знакомы не были, но рожу Петракова он часто видел по телевизору в сводках происшествий, и фамилию тоже запомнил.

— Да не дергайся ты. Садись, Димон, разговор имеется. — распахнул дверцу черной «тойоты» мент.

Псих скривился. По имени его давно никто не называл, он уже и сам давно привык, что его кличут просто Психом. И вдруг так, по-свойски — Димон, как будто они с этим мусорским уродом на брудершафт пили! Сунув руки в карманы штанов, Дима осведомился:

— Чё надо, начальник? Я закон чту, приводов не имею, живу, как послушный гражданин.

— Сказал же, не трясись. — усмехнулся Анатолий, положив руку на крышу иномарки. — базар к тебе у меня, насчет твоего старинного приятеля.

— О ком речь ведешь, начальник? — насторожился бандит, прищурив холодные глаза. — погоняло назови.

— Соколом его зовут в ваших кругах. Припоминаешь? Насолил он мне крупно, хочу с ним поквитаться. Да и ты, знаю, тоже не прочь «побеседовать» с ним за милую душу!

Псих похолодел. Еще бы не помнить! Несколько месяцев назад он грохнул бабу Руслана, и похитил его дочь, а потом этот ублюдок сумел утереть ему рыло и едва не прикончил. А сам он всё выжидал момента, чтобы отплатить уроду, да случая не было. Уж больно крепко связан Соколов с мощными криминальными шишками, с тем же Ригой, с которым ссориться означало вырыть себе могилу.

И тут на тебе! Нарисовался этот ментяра с заманчивым предложением! Не подстава ли?

— Я за красивые гляделки ничё делать не стану. — предупредил на всякий случай, нехотя залезая в тачку, и пристально глянул по сторонам.

Ничего подозрительного не было, у клуба сновали пьяненькие завсегдатаи, ржали девахи, которых уводили с собой посетители, и он слегка успокоился. Петраков достал из барсетки увесистую пачку банкнот, и, потрясая перед носом у Димы, тихо и внятно произнес:

— Тема такая, дружок. У Соколова есть девчонка, Алисой зовут. Фотография тут, — кинул ему на колени конверт, и сверху пачку денег. — до крайности не доводи, сделай так, чтобы эта малолетка внезапно исчезла, да смотри, ушлая она чересчур, глаз с нее не спускай. Лапы не распускай, припугнуть разрешаю, если будет геройствовать. В общем, умыкни её, и мне отзвонись, телефончик я тебе там черканул, на крайней бумажке. Это аванс. Рассчитаемся, когда я завершу свое дело. Ты в доле?

Псих задумался, быстро пересчитал гонорар. Приличная сумма, по меркам общепринятым, довольно высокая плата за похищение красотки. Хмыкнул, уставившись в окно.

— Где гарантия, что это фуфло потом на меня не повесят?

— Гарантия — мое слово, Дима. — жестко оборвал Анатолий, побарабанив пальцами по рулю. — особо не усердствуй, но и не тяни с этим. Всё, валяй, я сам тебя отыщу…

Поначалу не могу сообразить, кто упорно трезвонит на мобилку, и тупо смотрю на незнакомый номер. Отвечать не спешу, мало ли что это за говнюк. После того, что сейчас творится в нашей с Русланом жизни, мне лучше вообще сидеть в уголке под десятью замками!

Прилетает смс. «Это Илья. В клубе познакомились».

Блин, а вот про него-то забыла! Вроде еще песок из задницы не сыплется, а уже склерозом страдаю. Хотя… В ту ночь я перебрала так, что себя с трудом могла узнать в зеркале. Пару секунд размышляю, перезвонить ли, потом решаю, что сама же дала ему номер. Еще подумает, что я струсила, да и обещала ж отблагодарить за спасение.

Тычу пальцем в последние цифры, и подхожу к окну. У ворот копошится Мишка, наверное, деда куда-то уезжает. Тем лучше, увижусь с Русланом. На носу его днюха, а у меня даже подарка нет.

— Привет! — бодренько отзывается смутно знакомый голос. — я не вовремя, да?

— Да нет. Не слышала звонка. — вру, не моргнув глазом, и, вытянув шею, наблюдаю за идущим по двору дедушкой.

Точно, уматывает, в руке кейс, одет в любимый свитер и джинсы, пальто небрежно распахнуто.

— Эй, ты где молчишь?

— А? — возвращаюсь в реальность, — ты чего щас говорил?

— Я прогуляться собираюсь, можем встретиться, если хочешь. Не настаиваю, звоню, чтобы узнать, как у тебя там дела. Тот тип больше не появлялся?

— Нет, не мелькал. Давай посидим в кафешке, «У Леона», это…

— Я там часто бываю. — перебивает Илья.

— Ну, вот. Подбегу на полчаса, выпьем капуччино. Минут через десять буду. Пока!

Выхожу за дверь, так и есть, этот питекантроп, приставленный дедом, никуда не делся. Сразу поднимается со своего насеста (стула), и делает навстречу шаг. Здоровенный, как шкаф, высокий, бывший военный, у меня он вызывает стойкую неприязнь. Не мог найти более достойную работенку, чем опекать сумасбродную внучку вора?

— Вы уходите, Алиса Алексеевна?

— Представь себе, нет. — огрызаюсь. — прогуляться вышла. В коридоре, знаешь, воздухом подышать.

Он непробиваемый, мои колкости ему, что об стену горох! Деловито поправляет кобуру под пиджаком, и с готовностью тащится за мной. Вот же ска! Ну и ладно, сам напросился!

— Держи. — сую ему свою сумку, и спускаюсь по лестнице. — слушай, Бульдог, ты разбираешься в моде?

Блин, как его хоть зовут-то? Бульдогом парня деда называет, это погоняло, воры всем их лепят, а имя своего секьюрити я не помню. Надо бы спросить по случаю, просто ради интереса, как могу звать такого типчика.

— Не, я только в оружии секу. — с энтузиазмом говорит, распахнув передо мной дверь, и мы идем по двору.

— Значит, сегодня у тебя первый урок.

— Не понял, — сдвигает брови он, усаживаясь за руль «геленвагена».

Устраиваюсь рядом, отбираю сумку.

— Мне надо наряд подобрать, у моего жениха скоро днюха. Ну-у, а ты же понимаешь, что без мужского мнения тут не справиться? Побудешь в роли ценителя женской красоты и стиля.

— А-а… — удовлетворенно тянет он, заводя машину. — это, как в кино, сидеть на красном диванчике, а ты будешь демонстрировать шмотье?

Вот ограниченный неандерталец, совсем, что ли, в Чечне мозги простреляли? Мило улыбаюсь, и киваю, пусть думает, что я тоже недалека умом. Тем лучше, улизну по-тихому.

— Давай на Тверскую, там модный бутик есть.

Всю дорогу молчим, как рыбы об лед, но болтать с ним и не хочется. Пытаюсь дозвониться до Руслана, а его телефон «вне зоны доступа». Опять, наверное, в клубе торчал до утра, а сейчас спит. Как же соскучилась по нему…

Когда тачка тормозит неподалеку от магазина, меня топит радостью. Вижу, как с другой стороны дороги останавливается знакомый джип, и из него выбирается Соколов. Блин, а чё он тут делает-то? Решил «ограбить» бутик и преподнести мне чемодан нарядов? Собираюсь его окликнуть, но слова застревают в горле.

Из дверей торопливо выбегает длинноногая блондинка, и с улыбкой виснет на шее у Соколова. Кажется, они очень хорошо знакомы, он что-то ей говорит, целует в щеку, и они заходят внутрь, только почему-то не на главном входе, а в боковую дверь. Первым моим порывом, конечно, мчаться следом, вырвать у этой стервы космы, и я резко толкаю дверцу. Так вот чем он занят, даже мобилу вырубил, ублюдок! Сейчас я им устрою…

С Юрмалой Озолиньш когда-то его связывали очень близкие отношения. В далекие годы молодости, выйдя с зоны, Рус познакомился с прелестной латышкой на круизном лайнере в Сочи. Девушка работала там барменом, а он пытался адаптироваться к мирной жизни после суровых лагерных будней. Их роман продлился полгода, был бурным, с дикой ревностью и слезными истериками вплоть до битья посуды с её стороны, и расставание стало тяжелым для обоих.

В её объятиях Руслан забыл свою первую любовь Марусю, предавшую его, пожалуй, он мог бы даже жениться на Юрмале, но она смело заявляла, что не хочет никаких серьезных уз. Как выяснилось позже, то была лишь бравада, она ждала, что он сделает шаг, поймёт, что они созданы друг для друга, но, увы…

Соколов вернулся в Москву, она уехала на родину, где неудачно два раза побывала замужем, а года три назад прилетела снова в Россию. После гибели второго супруга ей досталось большое состояние, и Юрмала пустила его на реализацию, открыв сначала один магазин женской одежды, затем еще парочку меньшего размаха.

С Русланом все эти годы она не виделась, хотя втайне надеялась, что как-нибудь они столкнутся, смогут посидеть в ресторане и вспомнить прошлое. Она много слышала о нём, знала, что он свободен и у него есть дочка, что теперь он крупный бизнесмен, и по-прежнему поддерживает связи с криминальными структурами.

Она и не искала этой встречи, судьба сама свела их. Однажды к Юрмале заявились мрачные типы, и сообщили, что их босс, один из влиятельных этого города, вознамерился выкупить участок, где находился её самый прибыльный магазин, и предложили «по-хорошему» свернуть бизнес. Естественно, она отказалась, с этого-то и заварилась каша — ей начали угрожать расправой над сыном, стращать, типа, натравят местные органы власти и всё равно вышибут упрямицу с лакомого местечка.

И тут один из охранников службы безопасности подсказал хозяйке, то в Москве есть человек, который сумеет решить её проблему. Услышав фамилию предполагаемого защитника, женщина поняла — встреча неизбежна, а у неё имеется весомый аргумент, чтобы увидеть Руслана…

— Что? — смущенно улыбаясь, со слегка заметным акцентом, воскликнула Юрмала, когда они вошли в её кабинет, — что ты так на меня смотришь, Руслан? Постарела, да? Подурнела…

— К тебе это не применимо, ты сногсшибательная. — снисходительно сказал он, и уселся в удобное кресло напротив рабочего стола. — давно ты в столице? Не слышал, что приехала.

— Может быть, не интересовался? — лукаво дрогнули уголки крохотных пухлых губ. — а вот я о тебе многое знаю. Подумать только, какая разница между тем, прежним Соколовым и нынешним! Ты довольно известная фигура в Москве, а когда-то предпочитал оставаться в тени.

— Времена меняются. — пожал он плечами, открыто её рассматривая. — ты тоже изменилась, Юма, поклонники толпами ходят а? Или штабелями укладываются у двери твоей квартиры?

— Да брось, я не люблю грубую лесть, Рус. — усмехнулась она, небрежно отбросив назад крупные белокурые кудри. — угостить тебя чем-нибудь? Ты ведь любил коньяк, вкусы остались прежними?

— Да нет, не суетись. Я за рулем. — выкладывай, чё у тебя стряслось?

Женщина вздохнула, её красивое лицо стало жестким, в ясных голубых глазах притаился холодный блеск.

— Наехал один, требует, чтобы я свое дело свернула и с его, якобы законно выкупленной территории убралась. Здесь он намерен построить ресторан, место, видишь ли, подходящее, рядом торговые точки, элитные дома. Угрожает, что сына моего покалечат, а мальчику всего двенадцать. В спортивную школу он ходит, боюсь одного отпускать, а сама, как ты понимаешь, не могу постоянно без дела сидеть. Жить нам на что-то надо, все средства вложены в инвестиции, наличных только на самое необходимое.

— Чё за перец? Кто такой? — поинтересовался Руслан, внимательно глядя на старую приятельницу.

— Жлобин его фамилия. — презрительно скривилась Юрмала, и, дотянувшись до пачки, вытряхнула сигарету, нервно прикурила. — Рус, у меня больше нет никого, кто бы помог с этим разобраться. Поэтому я тебя и позвала…

— Жлобин… — задумался Соколов, постукивая пальцами по подлокотнику. — чё-т не припоминаю такого. Кто он по жизни, чем дышит?

— Да урод он! — выплюнула она, вдохнув пряный ментоловый дым, — директор крупной строительной компании, приятель помощника мэра. «Строй — диджитал», может, слышал?

— Не-а, — мотнул головой мужчина, — да это по хрен. Циферки его мне черкни, приглашу его на «романтическую свиданку». Когда он обещал к тебе наведаться?

Юрмала стряхнула пепел, отодвинула пепельницу, и встала, обхватив себя за плечи.

— В конце недели грозился явиться, надеется, что я покорно соберу барахло и съеду вместе с магазином.

Рус поднялся, прошелся по кабинету, тронул пальцем висевшего на зеркале забавного гномика.

— Не кипишуй, сказал же, ничё этот мудак тебе не сделает. Пришлю сегодня своих пацанов, всё будет тип-топ. — улыбнулся, качнул деревянную поделку в колпаке и с широкой хитрой ухмылкой на грубо вырезанном лице. — не вяжется эта вещица со всем прочим. На хуя ты хранишь её?

Женщина хмыкнула, подошла к нему и тоже прикоснулась к гному. Поделку эту Руслан выстрогал от нечего делать, когда они с Юмой отдыхали на пикнике в заповедной зоне. Он вообще любил вырезать ножом из дерева разных зверушек или смешных человечков — это успокаивало нервы.

Юрмала хотела что-то сказать, но в этот момент из-за двери донеслись отчаянные крики продавщиц и чей-то издевательский вопль. Руслан взглянул на хозяйку магазина, а она, нахмурившись, ринулась в коридор. Он бросился за ней, на всякий случай выхватив из-под пояса джинсов пистолет.

В торговом зале застали дивную картину.

Одежда валялась на полу, две молоденькие сотрудницы пытались удержать бушевавшую красотку, которая яростно топтала ногами новые шмотки, а в руках у неё был ворох нарядов.

Узнав девчонку, Соколов удивленно оглянулся на Юрмалу. Женщина решительно направилась к нарушительнице порядка.

— Что происходит? Кто-нибудь мне объяснит, кто эта… Особа?!

— Она пыталась украсть всё это. — растерянно заявила хорошенькая девушка в строгой черной юбке и бежевом джемпере. — я говорила ей, что её всё равно не выпустят, на входе охрана, но она…

— Ага, а вот и леди — босс! — язвительно выпалила Алиса, метнувшись к Юрмале, и ловко увернувшись от Руслана, когда он шагнул к ней. — я беру все эти шмотки, какого хрена Ваши продавщицы на меня накинулись? Что тут за правила, не дают даже примерить!

— Но… Пожалуйста, если Вам нужно… — пробормотала Юма, махнув в сторону примерочных. — зачем же было раскидывать вещи?

— Чё это за цирк? — осведомился Рус, отобрав у Лисы одежду. — ты здесь как оказалась? Опять, что ли, надралась, блять?!

— Ага… Трезвая я. — выдохнувшись, просипела Крошка, зло сверкнув глазами, и повернулась к ничего не понимающей Юрмале, — так мне дадут примерить или предоставят книгу жалоб? У Вас отвратительное обслуживание и невоспитанный персонал!

— Хватит паясничать! — прикрикнул Руслан, ухватив её за локоть. — идём-ка в машину, там побазарим!

— Отвали! — дернулась она, толкнув его в грудь, и ткнула в его сторону пальцем, — сорри, вот этот мужик заплатит за покупки. Пусть всё это упакуют!

Растолкав девушек, она выскочила вон, так хлопнув дверьми, что стекла в них не вылетели каким-то чудом. Юрмала перевела на Соколова беспомощный взгляд.

Посмотрев на кучу барахла в руках, он кивнул одной из продавщиц.

— Упакуйте это, и посчитайте. — выудив из барсетки деньги, не глядя, сунул ей, и добавил, — сдачи не надо, оставьте себе на мороженое. Юма, извини, это… Это недоразумение. Я всё улажу с твоим Жлобиным. Созвонимся.

— Это твоя дочь? — неуверенно спросила она, провожая его к выходу.

— Нет. — помедлив, возразил он, — невеста…

Юркнуть в «геленваген» нет возможности, дверцы заблокированы, а Бульдог стоит в сторонке, с кем-то треплется по мобильнику. Вот засранец, просила же сидеть в тачке и ждать меня! Безмозглый придурок!

Пришлось напустить на себя независимый вид, и остановиться у крыльца, будто это не я пять минут назад устроила заварушку. Руслан злится, и церемониться со мной явно не намерен. Толкает вперед, идет следом, и нажимает на брелок. Мелодичная трель режет уши, я вообще сейчас хочу остаться одна, никого не видеть и не слышать.

— Никуда с тобой не поеду! — сердито шиплю, усевшись в салон.

Запихивает пакеты с ненужными мне шмотками на заднее сиденье, садится за руль. Звук хлопнувшей дверцы заставляет вздрогнуть.

— И отвечать на твои вопросы тоже не стану! — на тон ниже предупреждаю, отвернувшись к окну.

— Как хочешь. — неожиданно спокойно произносит он, и срывает джип с места.

Ну блин… Даже не объяснил, что это за мымра, и от этого еще обиднее. Я для него, получается, ничего не значу? Ему плевать на мои обиды, на то, что меня чуть не рвет изнутри от ревности?

— Останови. — коротко бросаю, устав пялиться на улицу, где копошатся люди.

Ненавижу их всех. Никчемные создания, такие же, как я.

Руслан поглядывает в зеркальце, и я оглядываюсь. А-а, Бульдог пустился вдогонку, ссыт, ска, что дед ему выволочку сделает за меня! Кошусь на Соколова.

— Останови, сказала! Это мой охранник.

На мгновение наши взгляды встречаются, и он говорит:

— К Юме, что ли, приревновала? Ты как там очутилась?

— Тебе какое дело? — огрызаюсь, снова впав в ярость, пихаю его в плечо. — я тебя просила бежать за мной, а? Чё ж ты бросил свою подружку? Мало я ей там разгром устроила, надо было…

Резко тормозит у кромки тротуара, рядом с продуктовым, меня встряхивает от неожиданности. Наклоняется, наматывает волосы на кулак, и запрокидывает мою голову. Наши лица совсем близко, щеку опаляет теплое дыхание, и я затаившись, молча смотрю в его глаза.

— Когда ты повзрослеешь, твою мать? — тихо, с плохо скрываемым бешенством, цедит, — включи мозг, дурочка! Я позвал тебя замуж, на хуй мне другая? Ты же знаешь, я никогда не говорю неправду, не раскидываюсь признаниями в любви каждой встречной! Может, ты запретишь мне вообще общаться с бабами? Тебе самой-то не смешно?

— Ага. Умираю со смеху. — тише, чем он, бурчу, чувствуя, как накатывает стыд.

Блин, я и не подозревала, насколько ревнивая коза! Меня просто переклинивает, когда вижу Руслана рядом с какой-нибудь девкой. Это не поддается контролю разума.

— У тебя телефон отключен. — обвиняющим голосом роняю, закрываю глаза, с трудом владея собой, чтобы злые слезы не хлынули по лицу.

— Разрядился. — коротко произносит Руслан, и я ощущаю, как его губы касаются моих, упрямо сжимаю, не реагируя на ласку. — маленькая моя, заканчивай эту лабуду. Если между нами нет доверия, как мы сможем быть вместе? Поехали ко мне, хочу посмотреть, чё за хрень я тебе только что купил. М-м?

Вздыхаю, порывисто обнимаю его за шею. Иногда мне кажется, что я схожу с ума от своей любви к нему…

Петраков был крайне раздражен, но Борьку это мало волновало. Когда мусорок вызвал его в очередной раз, он хотел никуда не ехать, но здравый смысл взыграл над бравадой. Как ни крути. А ведь он на крючке, и эта продажная шкура упрячет его в тюрягу, а тогда — прощай известность, да вдобавок, придется платить по счетам людям, которые заранее организовали ему выступления в известных клубах и на корпоративах.

Собрав волю в кулак, байкер явился в ОВД ранним утром, пряча лицо под кепкой. Ни к чему светить тут фэйсом, слава ментовского подлипалы ему даром не нужна!

— Алекс с тобой не связывался? — бросил хмуро Анатолий, усевшись за свой стол.

— Нет. — пожал плечами парень. — а чё, Ваш товарищ сделал ножки?

Насмешка вызвала у Петракова приступ злости. Но повышать голос, чтобы кто-нибудь услышал в коридоре, он не стал, и отрывисто процедил:

— Рот захлопни, молокосос! Как у тебя дело движется? Что-то результатов не наблюдаю! Ты в клубе чем занимаешься, ёк — макарёк, халявное пойло хлещешь?!

— Быстро не получится. — спокойно сообщил Боря, перекатив жвачку за другую щеку. — Я там к одной девахе подкатил, бармен она, виды на Соколова имеет. Короче, она мне поможет, только если я буду осторожно её наводить на нужную волну. Знаете ж поговорку, поспешишь людей насмешишь? В нашем деле спешка не хороша даже при ловле блох, гражданин начальник.

— Ты философию-то свою брось! — прикрикнул капитан, хлопнув ладонями по столу. — не тяни кота за яйца, мне нужен компромат на Соколова, действуй резче! Уложи девицу в койку, мне что, учить тебя?!

— Сказал же, на Соколова она запала. — буркнул Борька, отлепившись от стены. — если чего заподозрит, мне башку отвернут. Неделю — другую подождать надо, там чё-нить соображу.

— Тьфу ты, едрить коптить! — в сердцах сплюнул Петраков, откинувшись на спинку стула. — смотри мне, артист погорелого театра, если соскочишь или какую пакость подложишь, я тебя найду, и посажу в одну камеру с отморозками. Знаешь, как эти твари любят свеженьких мальчиков, а? Со мной шутки плохи!