Эмоции нас объединят

Глава 11. К чему это приводит

Утром Вивьен чувствовала себя вполне бодро. Приняв душ, она надела спортивную форму, как и было велено, и спешно отправилась на выход. Вивьен спала чуть дольше, чем ее соседки по комнате, поэтому те ушли раньше, даже Алиса.

Не успев дойти до конца коридора, Вивьен вдруг почувствовала, как легкие сжало, словно кто-то пытался выкачать из них воздух. Озираясь по сторонам, она никого не увидела. Все студенты уже ожидали на улице. Отогнав неприятное ощущение, Вивьен продолжила идти, но теперь резко закружилась голова, мир вокруг поплыл. Ноги ее подогнулись, и она спиной оперлась о стену. Перед глазами потемнело, и Лейн не заметила, как скатилась вниз, распластавшись на полу. Рядом послышался женский голос кого-то из преподавателей, но Вивьен уже была не в состоянии разобрать, кто это. Она всеми силами пыталась удержать себя в сознании, но разум сдался.

Очнулась она в лечебном кабинете. Головокружение прошло, но слабое тело еще казалось невесомым. Вивьен не сразу поняла, что рядом кто-то есть, пока ее не одернул знакомый мужской голос.

— Очнулись?

Вивьен повернула голову в сторону. Перед ней сидел хмурый и недовольный, но вместе с этим обеспокоенный Корвин. Она пыталась вспомнить, как оказалась здесь, но в голове мелькнули лишь обрывки того, как она шла по коридору. Вивьен неуверенно кивнула.

— Вы потеряли сознание, Лейн, — слишком суровым тоном констатировал Ричард. — Благо, вас увидела миссис Гордьюнер и незамедлительно обратилась ко мне. Вивьен, о чем вы вообще думали? Вы же понимаете, что послужило причиной вашего плохого самочувствия?

Под тяжелым взглядом Корвина было трудно думать о чем-то, но Вивьен все же понимала, однако боялась произнести. По ее глазам Ричард увидел, что она осознала причину.

— А вы понимаете, что вам несказанно повезло, что в качестве целителя поехал именно я? Вы же в курсе, что знающий целитель запросто может распознать, что в вашем организме? То, чем вы себя травите, влияет и на кровь. Даже через простой анализ можно выяснить, какая дрянь у вас в ней. И что было, если бы кто-то другой на моем месте проверил вас? А это первое, что он должен был бы сделать. Любой целитель осудил бы вас и поинтересовался, как вам удалось без рецепта добыть сбор.

Ричард бросал каждое слово с таким гневом, что Вивьен стало не по себе. Она понимала, что эта злость небезосновательна. И ведь действительно не представляла, что было бы, осмотри ее кто-то другой. Сразу узнали бы все вокруг. От этого дрожь пронеслась по телу, приводя в чувство. Стало так стыдно и страшно одновременно.

Поднявшись с места, Корвин начал ходить от одного угла комнаты к другому. Движения были дерганные, нервные. Он не только злился, но и ужасно переживал, будто Вивьен пила что-то смертельно опасное, и это не укрылось от нее.

— Простите, — еле шевеля губами, прошептала она, чувствуя вину.

— Передо мной-то вам зачем извиняться? Вы бы о себе подумали, — тон стал спокойнее, и Ричард, умоляюще глядя на студентку, произнес: — Вивьен, перестаньте себя травить. Вам это абсолютно не нужно. Разве вы не видите, к чему это приводит? Прекратите, прошу вас.

Вивьен показалось, что ему это было действительно важно. Однако она вспомнила, что и сам Корвин травит себя. Может, потому и предупреждает, что знает, на что способен сбор, тем более целитель может лучше прочувствовать все процессы у себя в организме, да и о свойствах трав явно осведомлен больше.

— Но вы же тоже… — начала Вивьен, но ее перебили.

— Это совсем другое. Моя причина куда серьезнее, чем кажется. У меня нет выбора, в отличие от вас.

— Что же это за причина такая, которая не дает выбора? — смело поинтересовалась Вивьен.

— Я уже вам говорил, — отмахнулся Ричард.

— И вы думаете, я вам поверила?

Корвин вплотную подошел к Вивьен, и она заметила, как напряжены мышцы его лица. Пристально глядя на нее, Ричард произнес:

— Можете не верить. В любом случае, это ничего не изменит. Я не обязан вам что-то доказывать. Думаю, нам стоит прекратить этот разговор, кто-нибудь может зайти сюда и услышать нас. Если вам стало лучше, отправляйтесь на улицу, подышите свежим воздухом. Помнится мне, вы упоминали, что любите гулять возле леса. Может, так в вашей голове хоть что-нибудь прояснится.

И он отошел к окну, поворачиваясь к Вивьен спиной и давая понять, что разговор окончен. Она медленно поднялась, вставая на ноги. Не попрощавшись и не поблагодарив, молча вышла из кабинета, осторожно закрывая за собой дверь.

На улице прохладный ветер обдул лицо Вивьен, освежая и пробуждая еще больше. С щемящим чувством она последовала на спортивную площадку, где вовсю занимались ее однокурсники. Дженкинсон, поинтересовавшись самочувствием студентки, предложил ей просто прогуляться недалеко от других девушек. Те в это время разминались, а парни бегали по тропе.

Вивьен старалась не привлекать к себе внимания, но за нее это сделала Дебора, которая будто только и занималась тем, что искала очередной повод поддеть.

— О, глядите, кто явился! — нарочито громко воскликнула она. — Лейн, ты с виду такая тихоня, а всех парней и мужиков себе загрести хочешь. Признаюсь, даже я от тебя такого не ожидала.

— Что за бред ты несешь? — скривилась Вивьен.

Оборачиваясь на возникший шум, все девушки стали наблюдать за начавшейся перепалкой между одногруппницами.

— А ты думала, никто не поймет, что ты не просто так свой обморок подстроила? — Дебора прищурилась. — Мало тебе Лингстера, так ты еще и на преподавателя решила перейти. И как он? Хорош?

Вивьен инстинктивно сжала кулаки. Хотелось подойти и со всей дури врезать Деборе, но так она еще больше спровоцирует конфликт, да и мараться об эту наглую особу не хотелось.

— Да, Дебора, — невозмутимо ответила Вивьен, — он очень хорош. Как целитель, разумеется. Видишь, я жива и здорова.

— И очень жаль, — ядовито бросила Дебора. — Что, будешь теперь отлынивать от занятий? Пожалуйста, Лейн. Все мы знаем, что тебе все равно никакие занятия не помогут. Эмпат, надо же! И какой с этого толк?

Две девушки среди одногруппниц недовольно нахмурились. Это замечание задело и их, но возразить Деборе не хватало смелости. Однако Вивьен все-таки не выдержала.

— Такой, что я теперь поняла, в чем истинная причина твоей ненависти ко мне, Дебора.

Как бы Вивьен ни хотелось поставить одногруппницу на место, она не стала уподобляться дурному примеру Ливс и промолчала о том, какая именно причина, чтобы не выдавать ее при других девушках. Вивьен не знала, скрывает ли Дебора от всех то, что влюблена в Лингстера, но решила, что лучше не упоминать об этом прямо, хотя так хотелось подгадить и озвучить.

Дебора, замерев, смерила Вивьен своим фирменным ненавистным взглядом и грозно процедила:

— Ничего ты не знаешь, Лейн!

И вдруг замолчала, сосредоточившись на упражнении. Вивьен поняла, что попала в цель. Она тихо устроилась на бруске, наблюдая за остальными. Вернулись парни, запыхавшиеся и уставшие после бега. Эрно, заметив присутствие Вивьен, мигом подбежал к ней.

— Вивьен, ты в порядке? — тревожно поинтересовался он.

— Ого! Ты помнишь мое полное имя? — съязвила Лейн.

Эрно не оценил шутку и серьезно посмотрел на Вивьен.

— Вообще-то я действительно переживал. Когда сказали, что ты упала в обморок, я ужасно испугался и хотел прийти к тебе, но меня не впустил проклятый Корвин, — фамилию преподавателя Лингстер произнес крайне пренебрежительно.

— Скажи ему спасибо, что помог мне очухаться.

Лингстер задумался и неожиданно выдал с твердой уверенностью в голосе:

— Если так ты меня простишь, то я скажу. Хочешь, коснись меня и почувствуй, что я говорю правду, если твоя способность как-то в этом поможет.

Глаза Вивьен округлились. Она прекрасно считывала, как Эрно не любил Корвина, и понимала, что переступить через свою гордость и поблагодарить преподавателя ему будет крайне сложно. Но по глазам она видела, что намерения Лингстера серьезны. Неужели он готов ради нее пойти на этот шаг?

Однако соглашаться Вивьен не спешила. Представила, как нелепо будет выглядеть эта сцена, и решила, что неловко будет всем троим.

— Хорошо, Эрно, я прощаю тебя, — спокойно ответила она. — Но не нужно этого делать. Поверь, это лишнее. Я оценила твое рвение, правда.

Казалось, лицо Эрно просияло. Он и не думал, что Вивьен так быстро простит его. Однако Лингстер решил пойти дальше и на самом деле поговорить с Корвином, дабы удивить одногруппницу еще больше.

В обед, когда все собрались в столовой, Лингстер, отогнав от себя друзей, завел непринужденный разговор с Вивьен. Та не сопротивлялась, больше слушала, чем говорила сама. По крайней мере, Эрно не делал ничего предосудительного, поэтому можно было его не отталкивать, хотя в душе Вивьен понимала, что ей куда комфортнее без него.

Забалтывая Вивьен, Лингстер как бы случайно подвел ее к Корвину, который в это время набирал еду в поднос. Преподавателю совершенно не было никакого дела до студентов. Вивьен, заметив, как близко они подошли к нему, захотела свернуть в другую сторону. Ей почему-то была неприятна мысль, что он увидит, как она сядет есть рядом с Эрно. Но Лингстер громко окрикнул преподавателя:

— Мистер Корвин!

Тот медленно повернул голову, и до Вивьен дошло, что одногруппник собирался сделать.

— Нет, Эрно, — умоляюще пролепетала она, — я же говорила, что не нужно…

— Очень даже нужно, Ви, — он снова вернулся к своей манере.

Вивьен захотелось сбежать, лишь бы только не быть свидетелем нелепого вымученного разговора, который сейчас состоится.

— Я вас слушаю, Лингстер.

— Я хочу сказать вам спасибо за то, что утром вы помогли Вивьен. Не знаю, что с ней произошло, но я очень переживал, и мне было крайне неприятно, что вы не позволили мне побыть с ней рядом. Но она сказала, что вы помогли ей восстановиться, за что я вам благодарен.

Корвин с неподдельным недоумением оглядел студента, а после перевел взгляд на Вивьен. Та обреченно покачала головой.

— Вы умеете благодарить, Лингстер? Я думал, вы даже такого слова не знаете, — с иронией произнес Ричард.

Лицо Эрно не дрогнуло. Он продолжал в упор смотреть на преподавателя. Ужасно хотелось бросить колкость, но он держатся, поджимая губы.

— Ладно, я принимаю вашу благодарность. Я просто выполнял свою работу, вот и все. Не отдыхать сюда приехал, — равнодушным тоном сказал Корвин и продолжил наполнять поднос.

Эрно отвел Вивьен к свободному столику, за которым они устроились и принялись обедать. Лейн уже сто раз пожалела, что вообще заикнулась о Корвине, когда Лингстер интересовался ее самочувствием.

— Я же просила тебя этого не делать, — немного возмутилась она.

— Ты ценишь поступки, — жующим ртом говорил Эрно, — вот я и показал, что способен их совершать, а не просто трепаться.

Молча кивнув, Вивьен продолжила есть. Ей стало приятно, что Эрно переступил через свою неприязнь к Корвину, но в то же время было до ужаса неловко перед самим преподавателем. Понял ли он, зачем Лингстер это сделал? Скорее всего, да. Что он думает о Вивьен, видя, что она общается с Эрно, как ни в чем не бывало?

И, казалось бы, какая разница, что подумает Корвин? Но Вивьен это почему-то заботило. Она взглядом нашла преподавателя, сидящего в другом конце столовой. Он с хмурым видом поглощал суп, глядя в одну точку перед собой. Вивьен предпочла бы сейчас сидеть рядом с ним за столом, нежели с Эрно. Но ничего уже не изменить. Тем более что к Корвину подсели другие преподаватели и завели разговор о своем.

После обеда проводилось занятие по ментальной магии на свежем воздухе. Тех, у кого уже открылись ментальные силы, объединили в группы в зависимости от способностей. Вивьен познакомилась с двумя девушками, которые утром хмурились на Дебору. Миссис Гордьюнер давала им упражнения по тому, как сдерживать энергию и не пускать ее всякий раз к другому человеку, ловя его эмоции или передавая свои. Одна из девушек уже давно открыла в себе эмпатию, и для нее это не представляло труда, а вот вторая вместе с Вивьен мучилась. Контролировать эмпатию было непросто. Вивьен вообще еще не до конца чувствовала эту способность. Казалось, что все ее проявления происходили случайно.

После этого занятия Дженкинсон проводил практику по улавливанию воздушных потоков. Вивьен поникла, в очередной раз убеждаясь, что ее тело и энергия сопротивляются стихийной магии. От Деборы это, конечно, не ускользнуло, и та с превеликим удовольствием демонстративно подчиняла и направляла потоки, которые иногда как бы случайно летели в Вивьен.

Другие ученики прекрасно видели, в каких отношениях находились девушки, но большинство вставало на сторону Деборы, видя в ней лидера. Вивьен это разочаровывало, ведь Дебора сама по себе практически ничего не представляла. Но толпа чаще всего ведется именно на таких: заносчивых, самоуверенных, острых на язык. Каждый понимает, что, если он пойдет против такого человека, то может сам стать предметом издевок, обсуждений, может стать изгоем. Никому не хотелось бы этого, поэтому проще признать лидерство человека, с кем, возможно, в душе они и не согласны во многом.

Поздно вечером Вивьен снова пришла в столовую, чтобы заварить отвар. В каморке она увидела Корвина, который пришел за тем же самым. В отличие от Вивьен, он просто набирал кипяток в стакан и шел в свою комнату. Ему не было нужны заваривать травы именно в столовой, ведь соседей по комнате у него нет.

Заметив студентку, Ричард разочарованно покачал головой, глядя ей в глаза. Вивьен казалось, что он смотрел ей глубоко в душу. И так захотелось отступиться от своей идеи и выбросить красный сбор, никогда больше не иметь с ним дел. Но все-таки она не могла себя пересилить.

Корвин не проронил ни слова. Взяв стакан, он молча вышел, по пути случайно задевая локтем Вивьен. Она почувствовала его обиду. То ли от того, что она снова пила отвар, то ли от того, что общалась с Лингстером и простила его, то ли от всего сразу.

Вивьен долго не могла уснуть. После выпитого отвара резко скрутило живот, и она корчилась, пытаясь усмирить боль. Пусть лучше так, чем падать в обморок и снова оказаться у Корвина в лечебном кабинете. На самом деле ей хотелось бы оказаться с ним рядом. Но не там, не по этой причине.

Думая о Корвине, Вивьен вдруг осознала, что этот человек стал посещать ее мысли чаще, чем кто-либо другой. Например, чаще, чем тот, кто был ей ближе и роднее всех. Тот, о ком она никогда не забудет. Тот, кто навсегда останется лишь в ее памяти. Тот, без кого в мире вдруг стало пусто. Тот, по кому она плакала в день ярмарки.

Но вот появился Ричард, и пустота внутри словно начала заполняться чем-то другим. Имеет ли Вивьен право на то, чтобы забыть о своей скорби, отвлечься от нее? Где-то в глубине подсознания она понимала, что да. Нельзя поникать от утраты вечно. Но сердце болело от мысли, что она сейчас здесь, живет и существует, а его нет. Когда Вивьен вспоминала о нем, казалось, что он все еще есть. Он все еще в этом мире. Но это лишь иллюзия. Его нет.

Снова мысли утекли в черную дыру из печали и отчаяния. Вивьен опять вспомнила август и то, что произошло. Слезы нахлынули рвущимся потоком, и она вжалась в подушку, пытаясь плакать бесшумно, чтобы не разбудить соседок. Никому не стоит знать, как ей тяжело.

Позже Вивьен уснула. Она понятия не имела, что вместе с ней в комнате не спала и Алиса. Одногруппница прекрасно знала, что Вивьен плакала, как знала и о причине этих слез. Когда Вивьен погрузилась в сон, Алиса и сама окунулась в омут безысходности от потери, пытаясь спрятаться под одеялом и не всхлипывать. Она, как никто другой, понимала Вивьен и испытывала те же самые скорбные чувства.

По тому же самому человеку.