Если покинешь меня...

3

– Где я? – едва слышный шепот нарушил тишину.

Клэр мгновенно открыла глаза, сердце заколотилось в груди. Быстро вскочив со стула, она шагнула к постели Стюарта, машинально разглаживая смятую юбку и поправляя волосы, выбившиеся из-под косынки.

– Прекрасно, капитан Уэлсли, – сказала она, стараясь сохранять бесстрастный тон, – наконец-то вы очнулись.

– Где я? – повторил раненый.

В широко распахнутых глазах пленного читались боль и замешательство.

– Кто вы? – спросил он.

– Меня зовут Клэр Будро, – ответила девушка и пояснила: – Вы находитесь в лазарете форта Макаллистер.

– Форт Макаллистер? – повторил раненый, растерянно оглядываясь вокруг.

– Да, – подтвердила Клэр, поворачиваясь к нему спиной и ища взглядом бутылку с остатками болеутоляющего лекарства. – Вы в плену, капитан.

Через плечо она украдкой глянула на Уэлсли, проверяя, какое впечатление произвели на него ее слова, но глаза раненого уже были закрыты, и Клэр не поняла, слышал ли он ее. Подойдя к постели, она громко спросила:

– Капитан, вы слышали, что я сказала? Вы – в плену!

Глаза Стюарта медленно открылись. Он несколько раз моргнул, пытаясь почетче видеть девушку.

– Моя грудь… – прошептал он.

– Вы ранены, – пояснила Клэр. В ее голосе послышались нотки сочувствия. – Я знаю, что вы очень страдаете…

Словно в подтверждение, веки раненого опустились.

– Выпейте лекарство, вам станет легче, – сказала Клэр, откупорила бутылку и налила на ложку щедрую дозу бурой жидкости. – Выпейте, – повторила она, поднося ложку ко рту Стюарта.

Раненый посмотрел на ложку, покачал головой и снова закрыл глаза.

– Капитан Уэлсли, пожалуйста, выпейте лекарство, – настойчиво произнесла Клэр.

Веки раненого дрогнули, взгляд серых глаз стал вполне осмысленным.

– Что это? – хрипло спросил он.

– Лауданум, проще говоря – настойка опия, – пояснила Клэр. – Откройте рот, пожалуйста.

– Нет, никакого опия, – возразил раненый.

– Как скажете! – резко бросила Клэр и отвернулась, чтобы слить лекарство в бутылку. – Но вы зря отказались…

– Опий – это плохо… – еле слышно сказал Стюарт. Его глаза снова закрылись, и раненый опять впал в беспамятство.

– Упрямый дурак, – сердито проговорила Клэр, пытаясь влить лекарство в бутылку, но рука у нее дрогнула, и бесценная жидкость пролилась на стол.

«Почему я так волнуюсь? – не понимала она. – Что со мной происходит? Я веду себя как девушка на своем первом балу! Чушь какая-то! Наверное, это из-за того, что он глупый, упрямый янки…» Однако такое объяснение собственного настроения казалось Клэр слишком уж натянутым. В последние дни она многое узнала о капитане Уэлсли. От нее не скрывали, что янки, по воле случая оказавшийся в форте Макаллистер, настоящий герой, за храбрость и мужество не раз награжденный высшими орденами северян. Его высоко ценило и правительство Соединенных Штатов. Газеты пестрели заметками о его подвигах. Обширные статьи описывали его достижения в области изобретений. Капитан Стюарт Уэлсли был человеком известным, почти легендарной личностью. Но Клэр вынуждена была честно признать, что не эти сведения и не частые посещения майора Андерсона, внимательно следившего за состоянием здоровья пленника, были причиной неловкости, которую девушка испытывала, ухаживая за офицером-янки. Дело было в самом Стюарте Уэлсли. Последние двое суток она не отходила от его постели, поправляла одеяло, вытирала испарину со лба, пыталась влить сквозь сжатые зубы хоть каплю воды или лекарства. Но, несмотря на все ее усилия, Уэлсли не приходил в сознание, и Клэр проводила целые часы, просто сидя рядом и глядя на серое, осунувшееся лицо Стюарта. Она старалась найти в этом лице хоть какой-то изъян, маленькую черточку, подтверждавшую коварство или другой недостаток в характере этого мужчины, но ничего обнаружить не могла. К тому же его тело было совершенным, и каждый раз, когда она перевязывала рану на груди, ее вновь и вновь поражала красота его смуглой гладкой кожи, обтягивавшей мускулы живота и ту область ниже талии, которую она запретила себе рассматривать. Но не только красота этого мужского тела пленила ее. Клэр скорее бы умерла, чем призналась кому-либо в том, что все больше восхищается мужеством, проявленным Стюартом Уэлсли в борьбе со смертью. С того самого мгновения, как она впервые увидела Стюарта, Клэр была уверена, что рана его смертельна и он вот-вот умрет. Но каждый раз, когда казалось, что силы его уже на исходе, что дыхание замедлилось и готово остановиться, израненные легкие вдруг снова наполнялись воздухом и жизнь возвращалась к страдальцу. Двое суток наблюдая за этой борьбой жизни и смерти, Клэр стала понимать, что если жизнь имеет хоть один шанс из тысячи, то Стюарт Уэлсли не умрет.

Она испытала невольное уважение к нему, и это смутило и напугало ее. Не таким она представляла себе янки. Она и мысли не допускала, что северяне могут быть храбрыми и благородными. Ведь они были воплощением дьявола – безобразными грубыми животными, лишенными высших чувств, с невероятной жестокостью насилующими и убивающими невинных женщин и детей исключительно ради удовлетворения своих низменных инстинктов. Мог ли этот человек столь разительно отличаться от других? «Нет, разумеется, нет», – настойчиво убеждала себя Клэр. Стюарт Уэлсли, несмотря на свою храбрость и красоту, оставался для нее презренным янки. Она была уверена, что, придя в сознание, он подтвердит ее догадку и окажется таким же грубым и невоспитанным, как все янки. Но пока ничто в его поведении не вызывало нареканий. Несмотря на северное произношение, когда Стюарт непроизвольно глотал звуки и как будто шепелявил, что не могло не раздражать Клэр, он задавал вопросы голосом мягким, мелодичным, и даже его отказ от обезболивающего был вежливым и вполне разумным. На самом деле Клэр тоже не верила в чудесное действие опия, ибо по опыту знала, что, не считая наркотического опьянения, он совершенно бесполезен. Видимо, и капитан знал об этой опасности, потому и отказался от наркотика, и Клэр не могла осуждать больного за этот разумный отказ.

Бросив на стол ложку, девушка вернулась на жесткий стул у постели больного и посмотрела на пугающе бледное лицо Стюарта.

– Возможно, капитан, вы правы, что отказались от опия, но в следующий раз, когда я буду промывать вашу рану виски, вы пожалеете об отказе, – тихо произнесла Клэр. – Вам придется испытать все муки ада.

Казалось бы, страдания врага она должна воспринимать как заслуженную им кару, но Клэр почему-то не испытывала удовлетворения. Напротив, она старалась придумать способ, позволявший уменьшить боль.

– Сообщение… срочное сообщение… немедленно передать Шерману… – хриплый крик вырвал Клэр из глубокого сна.

Не понимая, что происходит, она вскочила со стула и, шатаясь, направилась к раненому. В комнате было темно, только сквозь маленькое оконце под потолком струился серебристый свет луны. Одинокая свеча, которую Клэр зажгла вечером, оплыла и погасла. Встряхнув головой, девушка отогнала остатки сна. Быстро чиркнув спичкой, она зажгла новую свечу и повернулась к Стюарту.

Широко раскрытые серые глаза смотрели на Клэр невидящим взглядом. Руки капитана беспокойно двигались, то сжимая, то разжимая края матраса. Одеяло валялось на полу. Видимо, он сбросил его в тщетной попытке охладить тело. Он весь горел, и Клэр почувствовала жар, приближаясь к кровати.

Неожиданно Стюарт приподнялся на локте и с такой силой схватил ее за юбку, что девушка с трудом сохранила равновесие.

– Сообщение! – снова закричал он. Безумные глаза блестели от лихорадки. – Я не могу погибнуть! Не могу!

– Капитан Уэлсли, – как можно спокойнее произнесла Клэр, отчаянно пытаясь высвободить юбку из его сильных пальцев. – Капитан Уэлсли, отпустите меня. Я принесу вам воды.

Но Стюарт не слышал ее. Он сжимал пальцы все сильнее и смотрел на Клэр так свирепо, что она испугалась. Ей казалось, что в следующее мгновение он вцепится ей в горло.

– Капитан, пожалуйста, успокойтесь, – медленно произнесла она. – Ложитесь. Все в порядке. Вам нельзя волноваться.

– Сообщение! – хрипло повторил Стюарт.

– Тихо, тихо, – успокаивала его Клэр. – Сообщение уже доставили.

– Шерману? Он знает? – допытывался капитан.

– Да, – поглаживая его спутанные волосы, кивнула девушка. – Генерал получил ваше сообщение. Все в порядке. Успокойтесь.

Серые глаза, пристально глядевшие в ее лицо, просветлели. Рука, все еще сжимавшая ткань юбки, бессильно повисла. Раненый упал на подушки.

– Жарко, – пожаловался он. – Вся грудь горит…

– Да, я знаю, знаю, – успокаивающе промолвила Клэр. – Сейчас я вам помогу. Я принесу воды, я оботру вас.

– Нет! – возразил раненый, снова цепляясь за ее юбку. – Не уходите! Не уходите!

– Нет-нет, я никуда не уйду, – пообещала она. – Я только принесу воды. У вас жар. Успокойтесь, капитан. Я вам помогу. Все будет хорошо.

Он отпустил ее и, казалось, снова впал в забытье. Клэр подбежала к столу и налила в таз холодной воды. Вернувшись к своему пациенту, она опустилась на край постели, смочила тряпочку в воде и принялась обтирать пылающие жаром лоб и шею. Коснувшись тряпочкой рта, она попыталась влить каплю воды в потрескавшиеся сжатые губы, но тоненькая струйка пролилась на подбородок и потекла под рубашку. Стюарт лежал неподвижно, как мертвец.

– Не умирай, не умирай, проклятый янки! – яростно вскричала Клэр, словно ее приказ мог заставить его продолжить борьбу за жизнь. Но когда она расстегнула две верхние пуговицы его рубашки, то поняла, что битва проиграна. Несмотря на смену повязок, на компрессы и промывание раны виски, инфекция распространялась и состояние больного быстро ухудшалось. Ткани вокруг раны приобрели сероватый оттенок, от них исходил отвратительный запах гниющей плоти. Это были первые признаки гангрены.

– О господи! – в отчаянии прошептала Клэр и закусила губу, чтобы не закричать от ужаса. – Я вот-вот потеряю его…

Глаза Стюарта неожиданно открылись и так пристально посмотрели на нее, что Клэр от испуга слабо вскрикнула.

– Я не могу умереть, пока сообщение не передано! – внятно произнес капитан.

– Вы… – Клэр растерялась. – Вы не умрете, – вдруг пообещала она, легко касаясь пальцами его висков. – Я не дам вам умереть. Успокойтесь. Спите.

Внезапно он приподнялся на подушках, схватил ее за руку, прижат к потрескавшимся губам и стал неистово целовать ее пальцы.

– Не уходите, – попросил он с мольбой во взгляде. – Прошу вас, не уходите…

Горячие губы обожгли руку Клэр. Невольно вскрикнув, она вырвала у него руку.

– Не делайте этого, капитан… – испуганно прошептала она.

– Останьтесь со мной, – хрипло произнес он, снова хватая ее руку и прижимая к своей заросшей бородой щеке. – Вы такая чудесная… такая чудесная… как маленькая Паула. Вы нежная… такая нежная…

Клэр изумленно уставилась на него, не замечая, что он снова завладел ее рукой.

Паула. Кто такая Паула? Про Паулу никто не рассказывал. В газетах тоже о ней не писали. Клэр точно знала, что у капитана Уэлсли нет жены. Но у него может быть возлюбленная… невеста, которая ждет его где-то там, далеко на севере. При этой мысли на сердце у Клэр потеплело. К своему удивлению, она ощутила симпатию к этой незнакомой девушке, которая скорее всего никогда не дождется своего поклонника. И Стюарт Уэлсли в ее сознании из врага постепенно превращался в обычного молодого человека…

Рука раненого упала, глаза закрылись, но потрясенная Клэр продолжала гладить его щеку.

– Если бы у меня было немного хинина, – вздохнула она, убрала руку и виновато потупилась, устыдившись этого нежного жеста. – Если вы собираетесь умереть, капитан, – суровым тоном произнесла она, – то почему бы вам не сделать этого сейчас же? По крайней мере я бы могла незамедлительно уехать домой…

Но вместо того чтобы принести облегчение, собственные слова показались Клэр жестокими и несправедливыми. Ее сердце, словно копьем, пронзило чувство вины, и она схватила тряпочку и снова попыталась влить несколько капель воды в рот Стюарта.

– Не умирайте, капитан Уэлсли, – прошептала она, – пожалуйста, не умирайте!

До сознания Стюарта ее слова долетали словно сквозь густой туман. Нежный далекий девичий голос уговаривал его дышать, пить, вернуться к жизни, открыть глаза. Ему очень захотелось сделать приятное этой незнакомой девушке, умолявшей его бороться за жизнь, но это требовало от него слишком больших усилий. Значительно проще было отказаться от борьбы. Но голос не отпускал его. Каждый раз, когда Стюарту казалось, что у него не осталось больше сил, чтобы еще раз вздохнуть, откуда-то из тумана до него долетал ее шепот, и молодой человек заставлял себя дышать. Стюарту очень хотелось взять девушку за руку, но он не знал, где ее искать. Он почти находил ее… уже несколько раз… но она вновь и вновь ускользала от него. Он слышал ее голос, даже чувствовал ее нежный запах… От нее исходил аромат роз и… талька… и еще необычный пряный запах, которого Стюарт не мог опознать. Но ему определенно нравился этот запах. Он напоминал ему аромат весны в Колорадо и маленькую сестричку Паулу. Этот запах вызывал у Стюарта желание обнять девушку… поцеловать ее. С тех пор, как он последний раз целовал женщину, прошло так много времени… Может, она разрешит ему поцеловать ей руку, если он попросит ее об этом? С огромным усилием Стюарт открыл рот, чтобы заговорить с ней, но так и не смог произнести ни слова. И все же его усилия не остались незамеченными. Он почувствовал, как холодная мягкая ладонь погладила его по щеке. Если он немного повернет голову, то сможет поцеловать ее пальцы. Сделав над собой нечеловеческое усилие, Стюарт почти коснулся губами ее ладони, но, прежде чем он успел сложить губы для поцелуя, девушка убрала руку.

– Останьтесь, пожалуйста! Не уходите! Позвольте поцеловать вашу руку! – беззвучно умолял ее Стюарт. Но она уже отстранилась, и он понял, что девушка отказала ему.

Ночь, в течение которой Стюарт то приходил в себя, то вновь терял сознание, бессвязно бормоча что-то о сообщении и умоляя Клэр не покидать его, тянулась бесконечно. Девушка уже не помнила, сколько раз она обмывала холодной водой его пылающее жаром тело, но к рассвету она совсем выбилась из сил. Она с трудом двигалась и чувствовала острую боль в спине, когда склонялась над своим пациентом. В бреду он иногда хватал ее за руку и не отпускал, и тогда Клэр приходилось прилагать массу усилий, чтобы высвободиться из его цепких пальцев.

Солнце только поднялось над горизонтом, когда в маленькую душную комнатку вошел майор Андерсон. Увидев измученную Клэр и мечущегося в бреду Стюарта, он изумленно спросил:

– Мисс Будро! Почему никто не помогает вам?

– О боже, как вы меня напугали! – воскликнула Клэр, вскакивая со стула и прижимая руки к груди. – Я не слышала, как вы вошли…

– Простите, мисс Будро, я не собирался пугать вас, – оправдывался майор. – Но я был просто потрясен, увидев вас здесь одну. Разве доктор Маркс не сменил вас ночью?

– Нет, майор, – успокоившись, ответила Клэр. – Думаю, у него слишком много работы в лазарете, чтобы еще думать обо мне. Кажется, вечером привезли новых раненых…

– Но он должен был прислать сюда кого-нибудь… – заметил майор и, озабоченно глядя на девушку, поинтересовался: – Как давно вы не спите, мисс Будро?

– Не знаю… это неважно, – ответила Клэр. – Пока я еще справляюсь со своими обязанностями.

– Это возмутительно! – прогремел Андерсон и вдруг осекся. – То есть… я хотел сказать… я возмущен тем, что вам никто не помог. Я немедленно распоряжусь, чтобы кто-нибудь сменил вас.

– В этом нет необходимости, майор, – отказалась Клэр.

Майор удивленно воззрился на нее.

– Мисс Будро, вам надо отдохнуть, – заявил он.

– Да, разумеется, вы совершенно правы, однако мой пациент… – начала было пояснять Клэр, но Андерсон перебил ее:

– Как он себя чувствует?

– Неважно, майор. Он очень плох. Инфекция распространяется. Я мало чем могу ему помочь. Ему нужны лекарства, – ответила девушка, поднимая на майора уставшие глаза.

– Понимаю, – кивнул комендант. – Лекарства нужны всем. Но мы в окружении, и с каждым днем все труднее поставлять в форт провиант, не говоря уже о медикаментах.

На лице Андерсона появилось выражение беспомощности, которое тут же сменилось яростью, и Клэр вдруг ощутила, как тревожно сжалось ее сердце. Проклятые янки! Возбужденная и измученная, Клэр повернулась к своему пациенту. Ей показалось, что Стюарт застонал. Испугавшись, она склонилась над ним, совершенно забывая, что он и есть тот, кого она только что проклинала.

– Он… говорил что-нибудь? – спросил майор, посматривая на раненого из-за ее плеча.

Клэр медленно повернулась к коменданту.

– Да, говорил, – тихо произнесла она.

– В самом деле? – обрадовался Андерсон. – Присядьте, мисс Будро, и расскажите мне все.

Взяв Клэр под руку, он отвел ее в угол комнаты, пододвинул ей стул и шепотом спросил:

– Что он сказал?

– Всю ночь он бредил, майор, – ответила Клэр, опускаясь на стул. – Но я кое-что смогла разобрать. Он говорил о сообщении…

– О сообщении? Каком? – спросил комендант.

– Не знаю, майор, – устало вздохнув, ответила Клэр. – Но мне кажется, что он вез сообщение Шерману, когда попал в засаду.

– Шерману?! Генералу Шерману?! – воскликнул Андерсон. – Но солдаты, которые его нашли, утверждают, что при нем не было никаких бумаг, кроме личных документов.

– Я не знаю, – пожала плечами Клэр. – Но в бреду капитан Уэлсли постоянно повторял, что он должен доставить сообщение. Он внятно несколько раз произнес имя Шермана. Кроме того, ему казалось, что он все еще скачет на лошади и из последних сил пытается удержаться в седле.

Андерсон с уважением посмотрел на Стюарта.

– Он храбрый солдат, – сказал майор, вздыхая. – Как бы мне хотелось, чтобы на нашей стороне было побольше таких, как он. – И повернувшись к Клэр, он спросил: – Вы сможете расспросить его об этом сообщении?

– Вряд ли, майор, – ответила девушка. – Состояние капитана крайне тяжелое. За всю ночь он лишь пару раз приходил в себя. Он, наверное, не слышит меня. Сомневаюсь, чтобы он ответил на вопрос.

Андерсон нахмурился.

– Мы должны сделать все, чтобы он выжил. Я уверен, что капитану известны планы командования северян… – Майор посмотрел в глаза Клэр и добавил: – Не только форту, мисс Будро, и не только Саванне угрожает опасность, но прежде всего Джорджии… Постарайтесь, пожалуйста, узнать содержание сообщения…

Клэр кивнула, но на лице ее застыло выражение озабоченности. Майор не мог не заметить этого.

– В чем дело, мисс Будро? – спросил он.

– В том, майор, что капитан Уэлсли слишком болен, чтобы вразумительно ответить на любой вопрос, – пояснила Клэр.

– Я понимаю, мисс Будро, – кивнул Андерсон. – Но разве нельзя заставить его ответить на самый простой вопрос?

– Нет, майор, это невозможно, – ответила девушка, машинально потирая ноющую поясницу. – По крайней мере я не знаю, как добиться ответа от человека в его состоянии.

– Все в порядке, мисс Будро, – тихо произнес майор. Он чувствовал себя неловко, заставляя Клэр заниматься не ее делом. – Вы опытная сиделка, и кому, как не вам, знать, может пациент отвечать на вопросы или нет. – Пристально посмотрев на Клэр, он заметил темные круги у нее под глазами и усталую сутулость плеч. – Я пришлю вам на смену санитара, вы должны отдохнуть и перекусить…

– Но, майор… – воспротивилась Клэр.

– Не спорьте со мной, – перебил ее комендант. – Я настаиваю. Я высоко ценю вашу преданность долгу и не допущу, чтобы вы упали на своем посту от усталости и истощения.

Клэр улыбнулась.

– Вы совершенно правы, майор. Какая польза от сиделки, которая не может выполнять свои обязанности? Как только вы найдете мне замену, я сразу же последую вашему совету.

Заметно повеселев, майор пообещал:

– Я немедленно пришлю к вам санитара…

Клэр проснулась внезапно, словно от резкого толчка. Ей казалось, что она только что легла, но, выглянув в маленькое оконце своей комнатки, она увидела, что солнце уже садится. Выпрыгнув из постели, она поспешно провела расческой по растрепавшимся волосам, повязала косынку, поверх смятой одежды надела чистый передник и выбежала в коридор. Никого не встретив по пути, она стремительно вбежала в комнатку, где лежал Стюарт. Одного взгляда на капитана хватило, чтобы она убедилась в том, что с ним все в порядке. Опасность явно миновала, жар спал. Вздохнув с облегчением, Клэр обратилась к молодому санитару, сидевшему рядом с постелью раненого:

– Как он?

– Лучше, мисс Будро, – ответил санитар, поднимаясь со стула. – Жар спал часа два тому назад, и капитан уснул. Вы велели разбудить вас, если с ним что-нибудь случится, но ему стало лучше, и я решил не тревожить вас…

– Он что-нибудь говорил? О чем-нибудь спрашивал? – поинтересовалась Клэр, с благодарностью глядя на молоденького санитара.

– В бреду он что-то бормотал, но я не разобрал ни слова. А потом он уснул как убитый, даже не пошевелился, – рассказывал санитар.

Клэр улыбнулась ему, довольная тем, как юноша выполнил ее предписания. Молодой человек, исполненный гордости, зарделся, представляя, как ему станут завидовать друзья, когда он расскажет о своей встрече с мисс Будро, про которую все в форте говорят, что она «настоящий ангел».

Подойдя к кровати Стюарта, Клэр наклонилась и приложила ухо к груди раненого. Дыхание было глубоким и ровным. Она коснулась ладонью лба Стюарта и с удовлетворением отметила, что жара у больного нет.

– Я не знаю, что вы сделали, мистер… – Она повернулась к солдату, одарив его еще одной улыбкой.

– Рядовой Бакмен, мисс Будро, Джонас Бакмен, к вашим услугам, – поспешно представился санитар.

– Да-да, мистер Бакмен, – кивнула Клэр, – вы спасли ему жизнь.

– Я… я… – смущенно пробормотал санитар, – я ничего не делал, мисс Будро. Я только выполнял ваши указания – обтирал его холодной водой и смачивал ему губы. Вот и все…

– Но это помогло, – похвалила его Клэр. – Кризис миновал.

– Да, скорее всего так оно и есть, – согласился Бакмен и, внезапно вскинув голову, словно решился совершить подвиг, сказал: – Но я не понимаю, почему мы тратим столько времени и усилий, чтобы спасти этого янки. До сих пор я думал, что мы должны убивать их всех, потому что они – наши смертельные враги…

Клэр снова улыбнулась, вспомнив собственные мысли и чувства, которые она испытала, узнав о задании, которое ей предложили выполнить.

– Рядовой Бакмен, – нравоучительно произнесла она, – все мы солдаты, и каждый из нас выполняет приказ. Капитан Уэлсли – не простой янки, он ценный пленник, поэтому майор Андерсон считает необходимым спасти ему жизнь.

– Я понял вас, мисс Будро, – с серьезным видом проговорил санитар. – Мы выполнили приказ.

– Да, мы выполнили приказ нашего командира, – подтвердила Клэр, украдкой поглядывая на Стюарта. Ей хотелось поскорее остаться с ним наедине.

Но санитар с застывшей на лице улыбкой восторженно глядел на Клэр, не двигаясь с места.

Повернувшись к нему, Клэр попросила:

– Не могли бы вы передать от меня сообщение майору?

– Да, разумеется, мисс Будро, – словно проснувшись, откликнулся юноша.

– Передайте коменданту, что капитану лучше и что, возможно, уже завтра утром я смогу… поговорить с ним, – сказала Клэр.

– Поговорить… – не понял санитар. – Только утром? С комендантом вы можете поговорить хоть сейчас. Я побуду еще немного с капитаном Уэлсли, – предложил Джонас Бакмен.

– Вы не поняли меня, мистер Бакмен, – пояснила Клэр. – Я смогу утром поговорить с капитаном Уэлсли.

– С капитаном Уэлсли, с проклятым янки? О чем вы собираетесь разговаривать с янки?

Клэр нахмурилась и грозно посмотрела на молодого человека. Она не собиралась сообщать ему, что они с майором Андерсоном должны допросить капитана Уэлсли, как только тот придет в сознание.

– Рядовой Бакмен, передайте мое сообщение коменданту форта, – суровым тоном повторила она.

– Да, – кивнул Бакмен, краснея от смущения. – Будет сделано, можете рассчитывать на меня, мисс Будро.

Развернувшись на каблуках, он вышел из комнатки и стремглав помчался по длинному коридору. Он спешил выполнить поручение прекрасной мисс Клэр.