Если ты со мной

Глава 5

— Значит, ты не пострадала? — спросил Питер, прервав рассказ Лорел об утренних событиях. Он сидел, наклонившись вперед, сжав подлокотники кресла-качалки с плетеной спинкой, вопросительно глядя на Лорел.

Она покачала головой. Лорел знала, что Питер Бартон единственный, кому можно рассказать все начистоту. Он ничему не удивлялся и не имел обыкновения читать морали. Во всяком случае, длинные.

— Только мое самолюбие. А это уже немало, пойми. Они сидели во дворе, обмахиваясь веерами. Жара стояла невыносимая. Солнце уже клонилось к закату. Оставалась надежда на вечерний бриз с моря. Каждый четверг Питер вечером заходил к Лорел. И вот сегодня, к радости Лорел, был четверг. И она могла поговорить с Питером.

Немного успокоившись, Питер откинулся в качалке.

— И поделом тебе…

Мораль! Но ее вполне можно вытерпеть Морали Питера не бывают длинными и чересчур строгими. А эта и вовсе была короткая.

Нахмурившись, Питер добавил:

— И этот человек…

— Сет Тейт.

Питер задумчиво кивнул.

— Ах, да. Он приезжий. Поселился в отеле «Чарлстон».

Лорел нисколько не удивилась, что Питер знает о Сете. Питер — репортер «Газетт» и всегда в курсе последних событий.

— Ужасный тип, — бросила Лорел и еще энергичнее заработала веером. — Совершенно невоспитанный. Ему не место в порядочном обществе. Хорошо еще, не рассказал тетушке и Кэролайн, что на самом деле произошло. Видимо, не совсем потерял совесть.

Лорел, разумеется, не верила, что Сет поступил так из благородства. Ведь, рассказав правду, он вынужден был бы упомянуть и о своей роли в этой истории, после чего его вряд ли впустили бы в дом. Лорел не сомневалась, что за ужином он покажет себя во всей красе.

Весь день Лорел не покидали мысли о Сете, хотя она их гнала от себя. Не очень-то просто выбросить из головы такого мужчину.

Возможно, она осуждала Сета, порой он вызывал ярость. Но нельзя было ему отказать и в определенной привлекательности. Что-то влекло к нему помыслы Лорел, как мотыльков влечет горящее пламя.

— Ты хоть что-нибудь о нем знаешь? — спросил Питер.

— Только что он груб, невоздержан в словах… невежлив с дамами. Разве не достаточно?

Питер улыбнулся:

— Не для журналиста, дорогая.

Лорел наконец сложила веер и вздохнула:

— Сегодня вечером увидишь его. Сет Тейт приглашен к нам на ужин.

Питер укоризненно посмотрел на Лорел и нахмурился.

— Не надо на меня так смотреть. Кэролайн его пригласила. Ты же знаешь, она не может не приютить заблудшую душу. Тетушка, разумеется, ее поддержала. К тому же у Сета произношение южанина, все зубы целы — чем не жених?

— Вечно ты попадаешь в истории, — пробормотал Питер. Посмотрев на Лорел, он продолжил: — Бог мой, Лори, знал бы я, что вы нуждаетесь в деньгах, сразу сделал бы тебе предложение.

Лорел снова стала обмахиваться веером.

— Спасибо, но ты едва можешь содержать себя самого, не то что жену. Кроме того, я пришла к выводу, что с помощью мужа не решишь проблем. Мужчина обычно умирает в самый неподходящий момент.

— Ну не знаю. У меня отменное здоровье. Вот когда я разбогатею, ты, надеюсь согласишься за меня выйти.

— В Чарлстоне не разбогатеешь, Питер. Он пожал плечами:

— Тогда я уеду на Запад и создам собственную газету…

— Кэролайн никогда не покинет Чарлстон, — уверенно произнесла Лорел.

— И не нужно. Она… — Он замолчал, лицо приняло страдальческое выражение. — Перестань, Лорел, — пробормотал Питер, — это тебя не касается!

— Кэролайн — моя кузина, — напомнила Лорел.

Ее лицо смягчилось, когда она увидела искреннюю горечь в глазах Питера. Она никогда всерьез не надеялась, что Питер и Кэролайн сблизятся.

Кэролайн относилась к Питеру как к давнишнему другу их семьи. Сам Питер был слишком робок, чтобы проявить свои чувства. Лорел была бы рада их помолвке. По крайней мере не надо было бы беспокоиться о кузине, да и о Питере тоже. Обычно он вел себя свободно и непринужденно. Но едва дело касалось его тайной любви, совершенно терялся, предпочитая отшучиваться. Питер часто рассказывал о своих грандиозных планах и несбыточных мечтах. Лорел жалела Кэролайн, которой так и не суждено было узнать, как много она значила для Питера.

— Прости, я не хотела тебя обидеть, — сказала Лорел, — и искренне желаю вам только счастья.

Он грустно улыбнулся:

— Так-то оно лучше. Если сегодняшнее приключение из тайного станет явным, я останусь твоим единственным другом. Так что относись ко мне повежливее.

— Ты прав, — неожиданно серьезно согласилась Лорел. — Если все станет известно, я буду знать, кого за это благодарить. Тогда тебе действительно придется ехать на Запад.

Он улыбнулся:

— А поскольку тебя не пустят ни в один приличный дом в городе, тебе придется ехать со мной. В конце концов, мы отличная пара.

— Будь ты столь же красноречив с Кэролайн, стал бы степенным женатым мужчиной, отцом нескольких детей и сидел бы сейчас не здесь, а в собственном саду.

Питер покачал головой.

— Довольно болтать о всякой ерунде, миссис Лоутон, — сказал он строго. — У нас есть более серьезные темы для обсуждения. — Его улыбки и след простыл. — Думаю, нам следует поговорить о том странном человеке, которого вы ждете к ужину.

Сет Тейт стоял у зеркала с бритвой в руках, рассматривая свое отражение, но мысли его занимало совсем другое. Половина лица была в мыльной пене, тело обнажено до пояса. На бедрах болтались подтяжки, ноги были босыми. Сет думал о семье Синклер.

Если верить Лорел Синклер, она никогда не слышала о полковнике. А это значит, что Огастес не передал своей семье письмо для Айка. Лорел считала отца героем войны, и не она одна. Ни у кого не возникало и тени подозрения, что полковник Айк и Огастес Синклер совершили самое дерзкое ограбление столетия. И хотя время тогда было военное, преступление остается преступлением. Никому и в голову не приходило, что тайник с золотом, отобранным у янки, не был передан, как полагается, в казну Конфедерации. Иначе в списках погибших героев Юга одним именем стало бы меньше. Это уж точно!

Лучи вечернего солнца рисовали на дощатом полу светлые квадраты. В комнате сгало жарко и душно. Пот стекал с лица Сета на шею. Он снова взялся за бритву. Сделал неловкое движение, и на подбородке проступила капелька крови. Внезапно охваченный яростью, Сет отшвырнул бритву.

— Черт побери!!!

Ярость не покидала его с самого начала этого путешествия. Полковник покинул его, отправившись в мир иной, прежняя жизнь ушла навсегда.

Легендарное золото, о котором рассказывал полковник, открывало путь к новой жизни. На него можно было купить уважение. Но, едва сев в поезд, Сет стал проклинать себя за то, что ввязался в эту авантюру. Но потом понял, что выбора у него не было. Он поклялся полковнику. Это само по себе обязывало. К тому же он не мог расстаться с надеждой, что полковник сказал правду и золото отыщется. Произойдет чудо, тысячи долларов, закопанные в землю, окажутся на месте, ожидая, когда Сет Тейт придет и заявит на них свои права.

Как подсчитал Сет, ему было ненамного больше двадцати пяти. За эти годы он прожил десятки жизней. Прошел длинный путь и не решался вступить на новый. Мрачное прошлое осталось позади вместе со старым именем. Теперь у него было другое. Остались лишь воспоминания, которыми он никогда ни с кем не сможет поделиться, горстка денег и еще мелочь в кармане.

У него появился шанс разбогатеть. Ничто не стояло между ним и тремя бедствующими женщинами.

Приходило ли полковнику в голову, что у Лорел Синклер или у других членов семьи Огастеса, оставшихся в живых, было не меньше прав на сокровище, чем у него самого? А может, и больше? Вот в чем проблема. Если рассказать Лорел о золоте, она вполне может сдать и Сета, и деньги властям. Она достаточно вздорная особа. Кто знает, что этим южанам с их старомодным чувством чести взбредет в голову. Кроме того, нельзя рассказать о золоте, не упомянув, откуда сам он узнал о нем. А это исключено.

Нет никаких сомнений в том, что полковник и его друг взяли золото. Все остальное — предположения и догадки. Возможно, Огастес спрятал золото в Чайнатри и написал об этом жене. Возможно, его давно нашли и унесли.

Но если золото лежит нетронутым все двадцать лет и ждет его, значит, ключ к нему — в семье Синклер.

С этими женщинами он легко поладит. Особенно со старой леди и той, что прихрамывает, — Кэролайн. Лорел, конечно, умна, слишком, черт побери, умна для женщины. Но сумасбродная. Не то поможет, не то помешает. Все зависит от того, удастся ли подобрать к ней ключ.

Сет не мог забыть, как миссис Лорел Синклер Лоутон выпрашивала деньги в борделе. Ей приходится содержать миссис Софи и мисс Кэролайн на жалкое пособие вдовы. Сет вновь представил себе поблекшее очарование старого дома. У них хватало мужества жить так, словно за тридцать лет ничто не изменилось.

— Черт с ними, — выругался он, — пусть провалятся.

Закрыв глаза, он запретил себе думать об этих женщинах. Не его это забота. Полковник всю жизнь мечтал о золоте и передал мечту Сету. Это золото не принадлежит Синклерам.

И все же Сет не мог побороть пробудившееся в нем сострадание.

Сету было лет двенадцать, когда однажды его лошадь сломала ногу. Животное мучилось. Даже Сет понимал, что самое правильное — избавить несчастное создание от страданий. Полковник молча вложил пистолет в его руку и отошел в сторону. Сет ощутил себя совершенно беспомощным, руки дрожали, его прошиб холодный пот.

Глаза затуманились слезами. Никакая сила на небе или земле не заставила бы его нажать на спуск.

В конце концов он швырнул пистолет на землю и убежал. Когда раздался выстрел, Сет упал, его тошнило. Потом он еще долго всхлипывал от горя и стыда. Подняв глаза, он увидел, что полковник сидит рядом и смотрит куда-то за горизонт.

Сет так и не понял, жалость у него во взгляде или равнодушие. Когда полковник заговорил, слова его были просты и откровенны. Сету они запомнились навсегда.

— Доброта — твоя слабость. Она либо погубит тебя, либо сделает настоящим человеком.

Больше он не произнес ни слова. Оба ни разу не вспомнили об этом случае. Сет с того дня изменился. Ему был преподан первый болезненный урок, который он хорошо усвоил. В тех краях, где жизнь ничего не стоит, а смерть караулит за каждым поворотом, нет места жалости и милосердию. Выживают только сильные. Сет предпочел стать сильным.

Со злостью, доходившей порой до исступления, он тренировался. Сету ничего не стоило убить человека. Пистолет оказывался в его руке прежде, чем ему бросали вызов. Кто угодно, даже полковник. Сет научился получать то, что хочет, любыми средствами. Здравый смысл брал верх над остальными чувствами. Так было и сейчас.

Он расслабился и вновь обрел решимость. Крепко сжал кулак, выдвинул челюсть, стер полотенцем кровь с подбородка. Ему нет никакого дела до Лорел Синклер. Она — последняя женщина в мире, которая нуждается в жалости.

Если он отыщет золото, то оставит немного женщинам. Полковник одобрил бы это. Сету всегда нравился Сан-Франциско. Или же он уедет на юг, в Новый Орлеан. Прекрасные места, где можно все начать заново. Хорошо бы открыть собственный бар. В этом он неплохо разбирался.

Он подобрал бритву и твердой рукой закончил бритье. Во всей этой путанице было только одно утешение. Лорел Синклер Лоутон. Если ему предстоит прожить несколько недель в этом городе, то в ее компании это будет совсем неплохо.

Тишину за столом нарушали лишь звон вилок о тонкую, немного потрескавшуюся фарфоровую посуду и шелест дамских туалетов. Две свечи роняли капли воска в хрустальные подставки. Масло таяло в тарелках. На Лорел было наглухо закрытое платье из черной тафты.

Это тетушка Софи решила, что в честь почетного гостя они все должны надеть свои выходные платья. Она же придумала застелить стол лучшей льняной скатертью. Прожженная дырка была старательно заложена в складку на углу, а уродливая заплатка скрыта тарелками. Софи настояла, чтобы подали жареного цыпленка, домашнюю ветчину и самые изысканные гарниры. Обычно в четверг ужинали тем, что оставалось со среды. Если же цены на рынке становились непомерно высоки, довольствовались холодной постной рыбой.

В других обстоятельствах Лорел прочла бы тетушке мораль и предложила отдохнуть в постели. Но в тот вечер ей хватало других забот.

Разговор оборвался внезапно. Так часто случается на семейных ужинах. Наконец у Лорел появилась возможность продумать, как держаться до конца вечера. С той минуты как Сет Тейт вошел в дом, разговоры не прекращались. Больше всех болтала, конечно, тетушка. То и дело интересовалась, доволен ли гость, чувствует ли себя как дома. Кэролайн, преодолев робость, играла роль paдушной хозяйки. Была приветлива, обаятельна. Все надеялись, что Питер оживит вечер своим остроумием. Однако он растерялся в присутствии незнакомца, лишь усилив всеобщее напряжение. Лорел была начеку, но Сет вел себя вежливо, ни разу не упомянул о дневных событиях, и Лорел немного успокоилась, то и дело поглядывая на мужчин, невольно сравнивая их.

Оба были примерно одного роста. Светловолосые. Правда, Питер немного темнее. Оба были весьма привлекательны. Лорел все мужчины казались одинаковыми, лишь с небольшими внешними различиями. Питер и Сет не являлись исключением. Почему же Питер, любимец юных леди, рядом с Сетом Тейтом выглядел деревянным истуканом?

Присмотревшись, она поняла, что дело не только во внешности. Черты лица Питера отличались мягкостью, которую подчеркивали небольшие темные усы. Плечи у него были уже, чем у Сета, мышцы рук не так четко выделялись под костюмом. Он производил впечатление светского юноши, стопроцентного горожанина. В общем, если говорить честно, внешность у него была более изысканной, чем у Сета. Сет был необычайно привлекателен, что не сразу бросалось в глаза. Грубоватый, с простыми чертами бронзового от загара лица. В глазах настороженность, на губах едва заметная улыбка. Держался он непринужденно и уверенно, говорил медленно, растягивая слова. Лорел вдруг поняла, что именно врожденная мужественность выгодно отличала его от других. Впервые Лорел встретила мужчину с такой внутренней энергией и отвагой.

Примерно такое же впечатление о Сете сложилось и у Питера. Он восхищался Сетом и в то же время испытывал к нему отвращение. Он чувствовал себя как маленькая собачка перед крупным матерым псом. Он знал, что проиграет сражение, но не мог не ощетиниться. Лорел это показалось и забавным, и грустным.

Лорел заметила, что Сет тоже разглядывает ее. В глазах его затаился смех. Казалось, он понял, что Лорел сравнивала его с Питером и что сравнение не в пользу последнего. Сет подмигнул Лорел, та выдержала его взгляд. Она разгладила салфетку у себя на коленях и сказала:

— Вам, должно быть, у нас очень скучно, мистер Тейт. Мы все время болтаем, не даем вам даже слова сказать. Расскажите о себе. Зачем вы приехали в Чарлстон?

— По делам, — ответил он и, не дав Лорел задать следующий вопрос, добавил: — По личным делам.

— У вас, наверное, здесь родственники? — продолжала Лорел.

— Трудно сказать.

— Так откуда же вы?

Его глаза лукаво блеснули. Сет слышал вызов в ее голосе и наслаждался им.

— Я приехал из Вайоминга. Софи обернулась к Питеру:

— Разве Генриетта Гиббс не замужем за неким Тейтом? Я уверена, мы знаем эту семью.

Питер вежливо улыбнулся.

— Нет, мэм. — Он посмотрел на Сета. — Вы, конечно, не уроженец Вайоминга. Там нет уроженцев.

Голос Сета не дрогнул, лицо оставалось спокойным, когда он ответил:

— На самом деле каждый год там рождается много людей, мистер Бартон. Большинство — метисы и индейцы, разве они не люди?

Питер с трудом скрыл смущение.

— Разумеется, я имел в виду белых людей.

— Их там тоже хватает. Сколько, точно не знаю. Не считал.

Сет намазал маслом кекс. Лорел, раздраженная его изворотливостью, решила выручить Питера.

— Где же вы все-таки родились, мистер Тейт? Софи, размышляя, наморщила лоб.

— Быть может, семья Тейт из Атланты? Да, наверное. Завтра отправлю письмо к Доротее… и Чарлин кстати.

Сет посмотрел на Софи и обратился к Лорел, вопросительно смотревшей на него.

— Честно говоря, — ответил он без тени смущения, — я ничего не знаю о своем происхождении. Всех моих родственников убили по пути на Запад, когда я был еще ребенком,

Кэролайн не сдержала сочувственный вздох. Питер отпил немного воды из стакана. Лорел понимала, какие чувства обуревают Питера, — он опасался, что к ним в дом придет чужак. Сет сам не знал, кто он такой. Мнительный Питер был в шоке.

— Чем же вы занимаетесь в Вайоминге, мистер Тейт? — с интересом спросила Лорел.

— Всем понемногу.

— Насколько мне известно, там процветает скотоводство, мистер Тейт?

— Совершенно верно, но я занимаюсь лошадьми.

Софи оживилась.

— У нас есть друзья в Кентукки, они разводят лошадей. Их фамилия Эрли. Они вам незнакомы?

Сет улыбнулся:

— Боюсь, что нет.

— Вы должны их знать. Они выращивают лучших скаковых лошадей в стране. Он — невысокий, довольно полный, лысеющий. Слегка прихрамывает на правую ногу.

— На Западе не очень нужны чистокровные лошади, — объяснил Сет, — мы занимаемся мустангами, делаем из них верховых лошадей.

Это было почти правдой. Только Сет упустил одну мааенькую подробность — последняя партия лошадей, которых он объезжал, была украдена.

Видя непонимающий взгляд Софи, он добавил:

— Для работы на пастбищах.

— Ах! — разочарованно воскликнула она. Лицо Сета стало непроницаемым.

— У меня был партнер, он умер.

— Боже мой! Жаль, что мы напомнили вам о таком печальном событии. Простите нас пожалуйста. — Она с робкой улыбкой смотрела на Сета. — Возможно, мы кажемся ужасно невоспитанными, но мы ни разу не встречали человека с Запада. Думаю, для каждого, кто живет на востоке, это увлекательнейшая тема.

Лицо Сета смягчилось, когда он посмотрел на Кэролайн.

— Там не просто, мэм. Послушать об этом небезынтересно. Но я не думаю, что все там так здорово.

— Питер, должно быть, сильно огорчится. — Лорел бросила на Питера озорной взгляд. Она хотела развеселить его, втянуть в разговор. — Он очень интересуется Западом.

Сет бросил на Питера равнодушный взгляд:

— В самом деле?

— Мисс Лорел преувеличивает, — деланно рассмеялся Питер, с плохо скрываемым упреком глядя на Лорел. — Должен признать, мне любопытно все, что касается Запада, но о нем я знаю лишь из дешевых романов. — Сет никак не прореагировал на его слова, и Питер совсем растерялся. — Знаете, эти истории о бандитах… Братья Джеймс, Билли и Кид, Пич Брейди и полковник Айк. — Питер сконфуженно пожал плечами.

Будто невидимая струна натянулась до предела, когда Лорел резко повернулась к Сету Тейту. Полковник Айк, не его ли Сет упоминал сегодня утром? Чего ради?

Она заметила, что Сет помедлил, прежде чем опустить вилку на тарелку, но нисколько не изменился в лице.

Лорел посмотрела на Питера:

— Ты наверняка был бы счастлив увидеть кого-нибудь, кто встречался с настоящими бандитами? Это куда увлекательнее, чем читать о них в книгах. Ты смог бы и сам написать роман, поделись с тобой мистер Тейт своим опытом.

Сет Тейт оставался невозмутим. Но Лорел заметила ледяной холод в его глазах.

Снисходительно улыбаясь, Питер сказал:

— Не думаю, что мистер Тейт общался с подобными типами. Если человек пересек Миссисипи, это еще не значит, что он лучший друг всех разбойников с большой дороги. — В его глазах блеснуло плохо скрываемое любопытство. — Впрочем, не сомневаюсь, что у вас, мистер Тейт, самые последние новости. Не то что у нас, в Чарлстоне. Думаю, мои читатели были бы счастливы узнать что-нибудь о событиях на Западе.

— Не знаю, чем вас удивить, мистер Бартон, — сухо произнес Сет, — не советую верить всему, что пишут в книгах. В той части страны почти не осталось преступников. Их место заняли проповедники и журналисты.

Софи нервно хихикнула, даже Кэролайн улыбнулась. Питер не знал, что сказать, но его опередила Лорел:

— Не скромничайте, мистер Тейт. Уверена, вы в курсе последних сплетен и слухов, просто стесняетесь нам рассказать. Как насчет этого парня со странным именем Пич? Или полковника… — Она бросила вопросительный взгляд на Питера.

— Айка, — подсказал Питер, который был явно не прочь сменить тему.

Сет Тейт пришел ему на помощь.

— Я слышал, их уже нет в живых. — Он повернулся к Софи: — Без сомнения, мадам, это самый восхитительный жареный цыпленок, которого мне когда-либо приходилось есть. Половина погонщиков скота проехала бы полстраны, чтобы отведать такое угощение. От всей души благодарю вас.

Софи покраснела и заулыбалась.

— Вы льстец, мистер Тейт.

— У нас на десерт ореховый пирог, — сказала Кэролайн, — а может, хотите свежей голубики?

— Вы очень любезны, леди, но едва ли я проглочу еще хоть кусочек.

Кэролайн отложила салфетку.

— Тогда давайте попросим Лейси принести охлажденный кофе.

Питер подошел к Кэролайн. Лорел картинно обмахивалась платком.

— Если я немедленно не выйду на свежий воздух, то умру от жары. Мистер Тейт, — она послала ему очаровательнейшую улыбку, — не желаете составить мне компанию?

Он вышел из-за стола и с наглой улыбкой направился к Лорел.

— Почту за честь, мисс Лорел.

Лорел заметила настороженный взгляд Питера и странное выражение на лице тетушки Софи и быстро выбежала, чтобы они не помешали. И тут же пожалела: одно дело вести светскую беседу с Сетом Тейтом в освещенной комнате, при тетушке, Кэролайн и Питере и совсем другое — остаться с ним наедине в темном саду. Лорел вновь охватили волнение и страх.

Лишь освещенный квадрат окна отделял Лорел от шумной гостиной, но она ощущала себя в опасности. Исходившие от него сила и обаяние действовали буквально на всех: на тетушку Софи, Питера, Кэролайн. Не являлась исключением и Лорел. Сердце ее стало учащенно биться не то от страха, не то от возбуждения.

Когда они спускались по ступенькам, Сет предложил ей руку, но Лорел отказалась и, приподняв подол платья, грациозно сошла вниз.

— Вряд ли вы пригласили меня на романтическую прогулку при лунном свете, — прошептал он.

— Как ни странно, мистер Тейт, — откликнулась Лорел, — вы, я вижу, не лишены здравого смысла.

— Такое случается, — согласился он с усмешкой, — но редко, особенно если дело касается женщин.

Лорел вздохнула, сложила руки на груди и решила вести беседу по своим правилам. При внешней грубости Сет вел себя как истый горожанин из хорошего общества. Он был весьма обходителен и мог произвести впечатление. К счастью, Лорел была не из доверчивых.

— Прежде всего хочу заметить, что вы рассказали захватывающую историю о своем сиротском детстве. Я не поверила не единому слову.

— В самом деле? Почему же?

— Все слишком правдоподобно, гладко. Напоминает сюжеты тех отвратительных книг, которыми зачитывается Питер. Таким образом удобно избежать нескромных вопросов, если не хочешь говорить о себе.

Сет стал тихонько посмеиваться, не скрывая своего удивления. Лорел пытливо взглянула на Сета, и ей не понравилось выражение его лица. При бледном свете ущербной луны он был похож на сатира. Смех блестел в глазах Сета, жестких и одновременно влекущих. Лорел нервничала, внутренне ожесточенно сопротивляясь нахлынувшим на нее чувствам.

— Не вижу ничего забавного.

Он посмотрел на нее все тем же веселым колючим взглядом.

— Да, мэм, вы правы. — Сет немного посерьезнел. Лишь уголки губ предательски дрожали. — Я на самом деле остался сиротой, совершенно один, в степи. Я действительно ничего не знаю о своих родственниках. Вы обозвали меня лжецом после того, как я впервые сказал правду.

Лорел нахмурилась, сбитая с толку. По спине побежали мурашки. Она шла впереди и все время придерживала подол, чтобы не разорвать его о шипы роз.

— Итак, вы признаете, что лгали? Сет догнал ее и пошел рядом.

— Как и многое другое.

Интересно, что он имеет в виду, хотела она спросить, но не решилась.

— Обычно для лжи есть причины.

— Чаще бывает проще соврать, чем сказать правду. Я всегда делаю то, что проще.

— Понятно.

Лорел заглянула ему в глаза, но ничего не прочла в них.

— Вы загадочный человек, мистер Тейт. К примеру, вы упомянули полковника Айка. Какое можете вы иметь отношение к знаменитому бандиту?

Они прогуливались в тени акаций, и Лорел никак не могла разглядеть выражение его лица.

— Даже не представляю, — невозмутимо ответил Сет.

— Почему же тогда вы о нем спросили? — не унималась Лорел, мучимая разочарованием и беспокойством.

— Была, наверное, какая-то причина. Теперь уже не помню, — с невозмутимым видом сказал Сет и, в свою очередь, спросил: — Неужели об этих парнях и вправду пишут книги?

— Разумеется, — ответила Лорел с возрастающим раздражением. — Вы вообще что-нибудь читаете, мистер Тейт?

— Если есть возможность. В основном надписи на надгробиях и этикетки на консервных банках. Изредка кое-что из Гомера и Платона.

Лорел с трудом сдержала улыбку. Сет действительно большой оригинал.

— Пытаетесь сменить тему, сэр? — Разве?

— Мы говорили о полковнике Айке, — напомнила Лорел.

— Ах да. Когда-нибудь я все-таки доберусь до одной из этих книг. Наверняка чертовски интересно.

Лорел остановилась и повернулась к нему. Ей хотелось топнуть ногой от злости, но Сета это лишь рассмешило бы. Она взглянула Сету в глаза и сказала:

— Что ж, мистер Тейт, на этот раз вам удалось уйти от ответа. Но мы еще вернемся к этому разговору, у меня хорошая память.

К ее удивлению, глаза Сета на миг затуманились печалью.

— Возможно, — тихо произнес он.

Темная, напоенная ароматами акации и жасмина ночь спустилась на город. Здесь, в тенистом саду, трудно было себе представить, что за высокой кованой оградой есть другой мир, который живет своей обыденной жизнью. В саду Лорел всегда чувствовала себя в полной безопасности. Но не сейчас, наедине с Сетом Тейтом. Сердце ее, исполненное тревожного предчувствия, учащенно билось. Сет пошел дальше размеренным шагом.

— Расскажите об этом репортере, вашем друге, — попросил он.

Лорел удивилась, но виду не подала и спросила:

— Что именно вас интересует? Сет посмотрел на нее.

— Он ваш поклонник? Лорел нервно рассмеялась:

— Питер?! Бог мой, нет, мы просто друзья! А почему вы спросили?

Пристальный взгляд его насмешливых глаз не вязался с равнодушным ответом.

— Кажется, я не очень ему понравился.

Лорел была уязвлена до глубины души. Она редко кокетничала, но всякий раз ожидала от мужчины взаимности.

— Он считает, что вы суете нос не в свое дело, — откровенно ответила она и не без злорадства добавила: — Что вы подозрительный тип и недостойный спутник для леди. Он знает, где мы познакомились. Это не делает вам чести.

— И вам тоже, — добавил он. — Кроме того, — продолжал Сет, — он должен знать, что я сохранил вашу тайну и хотя бы поэтому заслуживаю некоторого уважения, хоть и не джентльмен.

— Не спорю, вы проявили благородство, и я должна вас за это поблагодарить, — после некоторого раздумья произнесла Лорел.

Сет кивнул, скривив губы в улыбке, и, глядя Лорел в глаза, ответил:

— Теперь вы дважды у меня в долгу. Лорел отвернулась и прибавила шагу.

— Питер прав, — бросила она, — вы недостойны моего общества.

— А вы, мисс Лорел, — спросил он спокойно, — что вы думаете обо мне?

Она остановилась и медленно обернулась. Они стояли почти вплотную друг к другу. Подол платья Лорел касался его колен. Сет приблизил к ней лицо. Лорел смело встретила его взгляд и тихо произнесла:

— Думаю, мистер Тейт, вы опасный человек. Улыбка тронула его губы. Он оценивающе посмотрел на Лорел.

— Пожалуй, вы правы, — тихо ответил он.

То, что сделал Сет, не явилось для Лорел неожиданностью. Она затаила дыхание, когда он рассматривал ее лицо, губы, шею и грудь. Даже перестала дышать, не в силах унять бешеный стук сердца. Замерла, когда он привлек ее к себе, обняв за плечи.

Никто еще не целовал Лорел с такой силой и страстью. В его поцелуе не было ни нежности, ни, тем более, почтительности. Он поцеловал ее так, словно имел на это полное право. Лорел бросило в жар, голова закружилась. Сет еще крепче сжал ее в объятиях, и Лорел ощутила всем телом мощь его мускулистой груди, рук и бедер. Она не сопротивлялась, охваченная страстью. Ее била дрожь, в ушах звенело. Ничего подобного Лорел никогда не испытывала. И это было прекрасно.

Сет ждал ее ласк, и она отвечала на его поцелуи, повинуясь инстинкту. Возбуждение взяло верх над страхом, Лорел забыла про стыд, ощущая жар его тела.

Наконец Сет отстранился от нее. Лорел открыла глаза и при лунном свете увидела его горящий желанием взгляд.

Лорел задыхалась, едва держась на ногах, руки и ноги не слушались.

Постепенно она пришла в себя, дыхание стало ровнее. Она заметила блуждающую на губах Сета сардоническую усмешку и высвободилась из его рук.

Губы Лорел припухли. Она боялась посмотреть на Сета, чтобы вновь не погрузиться в поток чувственности. Потом выпрямилась и, встретившись с ним взглядом, спросила:

— Надеюсь, я возвратила вам долг?

С минуту Сет смотрел на нее, потом с тихим смехом покачал головой:

— Всего один поцелуй? Нет, мисс Синклер. В глазах Лорел вспыхнул гнев.

— Никогда не садитесь за игорный стол, не зная ставки, — сказал Сет. Он вежливо наклонил голову и предложил Лорел руку. — Не вернуться ли нам в дом?

Лорел подобрала юбки и, оскорбленная, поспешила прочь. Он рассмеялся ей вслед, но она не обернулась.