Это война, братишка

10.

Глава десятая

Камила

– Полегче, милая, – усмехается эта сволочь. А взгляд такой… невинный. Ангел во плоти!

Наверху очень много народа. Мы буквально влипаем в толпу подвыпившей молодёжи. Все что-то кричат, дёргаются, как паралитики на приёме у невролога, у каждого в руке по стаканчику… мне реально делается дурно. Я ведь говорила, что интроверт?

– Эй, ты чего? – Макс разворачивает меня к себе и заглядывает в глаза: ему хватает пары секунд, чтобы понять.

– Не бойся, – насмешливо шепчет он и внезапно прижимает к себе. – Все эти люди не представляют для тебя опасности, а вот ты вполне можешь. За тобой глаз да глаз нужен. Не успел торт поесть, как уже мачо нарисовался.

Выскользнула из объятий брата и поправила платье. Нас заметили: каждый здоровался с Максом, лез обниматься, задавал дебильные вопросы, и много кто из парней бросал на меня хищные взгляды, но каждому Макс говорил «а-та-та, это моё» и грозил пальчиком.

– Кто твой поклонник? – спросил братик, когда нас перестали расспрашивать, и мы немного оттеснились в угол крыши. Отсюда открывался красивый вид на Манхэттен. Я залюбовалась и на мгновение забыла, где нахожусь. Макс стоял позади, совсем близко, чтобы я могла чувствовать тепло его тела.

Дастин стоял в другом конце крыши в компании длинноногой брюнетки, и оба смотрели в нашу сторону.

– Это футболист. По случайному стечению обстоятельств он учится в моем универе, хорошо хоть факультеты разные, – хмыкнула я. – Смотри, как красиво. Столько огней, людей, свободы… здесь даже дышится по-другому.

– Да ты романтик, брат мой, – усмехнулся гад и закинул руку мне на плечо. – На нас смотрят, – прошептал он, когда я попыталась отстраниться. – Извини, зараза, но ты слишком хороша для простого и самовлюблённого футболиста, – заключил Макс. Я усмехнулась. Приятная забота, надо сказать.

– Завтра моё выступление, ты не забыла?

– Забудешь тут, – буркнула в ответ. – Только не репетируй на мне, Отелло.

Макс рассмеялся.

– А это идея. Может, сейчас и приступим? – он потянулся к моей шее.

– У тебя лишние руки? – вопросительно вздёрнула бровь.

– А ты знаешь, мне тоже нравится ночной Манхэттен. Иногда я просто так выбираюсь на крышу и смотрю на город. Потом песни сами рождаются, успевай только записывать.

– Ты хорошо пишешь, – расщедрилась на комплимент.

– Ого! Ты меня похвалила? Или это всё-таки завуалированное оскорбление?

Пихнула его в бок и усмехнулась.

– Привет, Максим, – раздался сладкий, приятный голос позади. Я не Максим, поэтому решила не поворачиваться.

– О, Джесс! – не очень радостно воскликнул брат и дёрнул меня за руку. Это что, просьба о помощи? Медленно повернулась и столкнулась с тёмным и опасным взглядом брюнетки. Дастин стоял рядом, с кривой улыбкой на лице. Его взгляд бессовестным образом скользил по моим ногам и фигуре. Макс сжал мою руку. Так понимаю, не я одна заметила этот похотливый взгляд.

– Как твои дела? Смотрю, многое изменилось, – вкрадчиво протянула девушка. Макс усмехнулся и поцеловал меня в макушку.

– Да. В лучшую сторону, – искренне ответил Макс, и я бы поверила, если бы не знала, что мы играем.

– Это Дастин, мой парень, – представила Джесс. Я чуть не рассмеялась, но всё же хмыкнула. Детка, этот парень вчера был с черлидершей, сегодня с тобой, а завтра будет с кем-то ещё.

– Тебе смешно? – с вызовом спросил футболист. Макс посмотрел на меня и изогнул бровь, ожидая, как я выкручусь.

– Вовсе нет. Вы очень подходите друг другу, как новенький айфон и чехол со стразами, – усмехнулась и повернулась к Максу. Разговаривать с этими двумя людьми, у которых нет цели в жизни и они сами не представляют, чего хотят и что из себя представляют, желания не было.

– Пойдём потанцуем? Песня классная, – предложила лишь бы свалить от этой парочки самовлюблённых имбецилов.

– Счастливо вам, – махнул Макс, довольный как слон.

– Не знал, что ты танцуешь, как, впрочем, и то, что пишешь песни, – прошептал брат, беря меня за руку, а другую кладя на талию.

– Я не пишу. Если ты помнишь, у меня нет музыкального образования, – отмахнулась, ловя медленный ритм «Энигмы». Рядом с нами образовывались новые пары. Мы двигались медленно, танцуя что-то среднее между вальсом и танго. Никто не задумывался о стиле, мы наслаждались музыкой. Ну, я ещё теплом и запахом Макса, который кружил голову.

– Но у тебя есть музыкальный слух, почти такой же идеальный как у меня, – скромно заметил этот хвастун. Я усмехнулась.

– Скромность, Максик, родилась вперёд тебя.

– Э, не называй меня так! Какой я тебе Максик. Я Максимилиан! – гордо произнёс парень, чем насмешил меня.

– Ты привезла гитару, значит, любишь играть, вероятно, ещё и поёшь. У тебя прекрасные актёрские данные, но ты почему-то пошла в гуманитарный вместо театрального. Почему? – Макс заправил мне прядку за ухо, не отрываясь от моих глаз. На нас с удовольствием смотрели не танцующие гости Оливии. Не то что бы мы прямо «вау» как танцевали, но несколько эротичных па сделали. А вообще двигались плавно и уверенно, отлично чувствуя друг друга, при этом умудрялись говорить.

– Макс, я не люблю скопления людей, как и долгое нахождение в обществе. Правда. Да, я весёлая и легко нахожу со всеми язык, но это не значит, что мне это доставляет удовольствие. Я бы с радостью предпочла домашнее обучение и жизнь в своём загородном доме где-нибудь в Шотландии…

– Пасла бы овец? – улыбаясь, перебил Макс. Уверена, он уже представил меня пастушкой.

– Можно подумать, мне в жизни овец недостаточно, – отмахнулась я. Макс рассмеялся, запрокинув голову. – Вон, одна глаз с тебя не сводит. И кстати, овцы тоже общество, хоть и блеющее.

– Любишь одиночество? – удивился брат. В глазах читался неподдельный интерес.

– Предпочитаю, но долгое не жалую. Иногда мне даже нравится «выходить в свет», но общение быстро утомляет. Я устаю.

Музыка закончилась, мы остановились и шуточно раскланялись. Брат поцеловал мою ладошку и прошептал губами: «Спасибо».

– А теперь, специально для вас, – раздался в микрофон весёлый голос подвыпившей Оливии, – выступит группа «Райские»! – Раздался шквал аплодисментов и женское улюлюканье. – Правда, группа не в полном составе. Джейк на больничном. Пожелаем ему скорейшего выздоровления, а сами поприветствуем несравненного Макс-са и неподражаемого Мича!

Надо отдать Оливии должное, толпу разогревать она умела.

– Я скоро, – Макс неожиданно чмокнул меня в щеку и пошел на маленький выступ рядом с диджейским пультом. Пока я недоумённо хлопала глазами и терялась в догадках, на сцене появился Мич с синтезатором в руках. Ребята подключали и настраивали аппаратуру.

Поёжилась и пожалела, что не взяла кардиган. Внезапно на плечи мне лёг серый мужской пиджак. Рядом нарисовался хозяин модной вещицы.

– Дастин, оставь бесплодные попытки, – поморщилась, но пиджак не отдала.

Парень хохотнул.

– Почему ты так считаешь? – не сдавался футболист. Его светлые волосы торчали в разные стороны, чёрная шёлковая рубашка выигрышно оттеняла глаза, но всё это мало меня интересовало.

– Я не поклонница одноразового секса. А внешняя красота и толщина кошелька никогда не были для меня эталоном. – Я следила за Максом. Он выглядел расслабленно, уверенно и притягивал к себе взгляды своей харизмой. На него просто приятно смотреть. Он едва уловимо морщится, когда думает, медовая чёлка часто съезжает ему на один глаз, он привычно её сдувает…

– И это говорит девушка Градова? – насмешливо произносит Дастин, возвращая меня в реальность. Ух ты! Как я, однако, увлеклась братцем.

– Ты его совсем не знаешь, – покачала головой, но спорить и доказывать не собиралась. Я его тоже не особо знаю.

– Меня это не огорчает. Но раз вы давно вместе, то должна знать, что Макс меняет девчонок…

– Ты, видимо, его фанат, раз так хорошо знаком с личной жизнью Градова? – иронично усмехнулась. – А вообще, мне это не интересно. Он любит девчонок, я – гурами: все мы не идеальны.

Футболист изумлённо выгнул бровь и хотел открыть рот, но я красноречиво шикнула, потому что ребята заиграли.

Теперь понимаю, почему у «Райских» столько фанов: ребята играют как боги, да и смотрятся эффектно. Оливия стояла ближе всех к сцене и качалась из стороны в сторону. Это была песня про девушку, влюблённую в театр.

– Максу повезло… – тихо произнёс Дастин и куда-то пошёл, даже не забрав пиджак.

Максим

Пальцы играли мелодию, рот выдавал слова, а глаза без моего участия искали фиалковое платье. Не знаю, что именно хотел от мелкой заразы, но знать, смотрит она или нет, казалось жизненно необходимым.

Наши игры с Камилой подошли к опасному рубежу, но даже в мыслях не могу допустить, чтобы прекратить это увлекательное безумие. Я, как вампир, питаюсь её энергией, её смехом, улыбками. Её язвительный сарказм бальзамом льётся на душу. Мне хочется ещё, ещё и ещё. Больше! Присутствие мелкой делает жизнь слаще и интересней. Я – как пресноводная рыба, которая барахталась в солёной воде, а тут вдруг попала в пресное озеро: дышать стало легче.

Непослушные глаза находят стройную фигуру мелкой, на удивление – в чужом пиджаке, а рядом трётся футболист. Ну, конечно!.. такие мажорчики так просто не сдаются. Всё-таки зря я себя сдерживал, надо было ещё на кухне… нет, при Камиле я бы не хотел драться. Она хоть и язва, но нежная язва.

Я пою о какой-то незнакомой мне девчонке, а сам гипнотизирую сестрёнку, а бессовестные мысли думают, как хорошо было бы остаться вдвоём. Хоть на вечер. Всего один вечер… но я-то не мысли и понимаю, что один вечер ни к чему хорошему не приведёт. Отбрасываю пошлые мыслишки, заставляя себя отвести взгляд и думать о Камиле исключительно как об… интересном друге. С которым запросто можно «воевать», хохотать, быть на одной волне и смотреть устаревшие сериалы…

Наконец, настырный футболист уходит, а я с удовольствием заканчиваю песню, потому что Камила смотрит в упор и не мигает. На лице застыло странное выражение, мне ещё не знакомое. В этот момент хочу только одного…

– Кто выключил свет?! – раздаётся в полной темноте и внезапной тишине голос Оливии.

Похоже, накрылось электричество медными проводами. Мы с Мичем отложили инструмент, и я поспешил к Камиле, пока в этой суматохе её не задавили. Возмущённые голоса превратились в хор, и Оливия напрасно пыталась всех успокоить.

– Наверное, злобные соседи решили закончить вечеринку раньше времени, – предположила Камила, как только я оказался рядом.

– Думаешь? – усмехнулся, скрывая нервную дрожь. Мы стоим совсем близко, в полной темноте, вокруг толкаются люди, почти не вижу её лица, но чувствую тепло, исходящее от неё.

– Время почти два, завтра понедельник, это неудивительно, – непринужденно произнесла сестрёнка. Её спокойный тон огорчил меня, ведь сам я весь трясусь от волнения. Задыхаюсь, находясь рядом…

Люди возмущённо загудели и собрались на выход. Оливия стояла растерянная и поникшая, пытаясь кому-то дозвониться. Вечеринка полностью провалилась. Когда я уже собрался увезти Камилу домой, она сделала то, что я меньше всего ожидал.

– Эй, народ! – громко закричала она, взобравшись на барную табуретку, в руках была простая гитара, без усилителя. И где только откопала? – Это запланированная часть мероприятия, остальное веселье впереди.

Она сыграла пару мощных аккордов и продолжила.

– Объявляется танцевальный батл! Задача усложняется отсутствием света и нормальной музыки. Но мы же крутые ребята? Зачем нам охренительные биты, когда есть три аккорда и умелые ручки! Кто смелый, выходи на сцену!

Народ оживлённо загудел, и почти все повернули назад. Помог Камиле спуститься и забрал гитару.

– Чего творишь, чудила? – усмехнулся и растрепал её идеальную прическу. Весь вечер руки чесались.

– Спасаю задницу твоей подружки, – Кам усмехнулась и повернулась к Мичу. – Быстро раздобудь свечи! Как можно больше. Где хочешь. У соседей, в магазине, в аптеке, но у тебя есть двадцать минут.

Мич удивлённо хлопнул глазами.

– Есть, кэп! – шутливо отдал честь и развернулся к выходу.

– Так, ты поешь, я играю. Не забывай говорить, веселить народ и судить, – быстро отдавала приказы этот гуманитарий. Тоже мне, полководец! Усмехнулся и забрался на сцену.

– Смелее, народ! Смелее! – прокричал, махая руками. – Это будет мега крутой батл, который непременно войдет в историю дней рождения. Именинница, ну-ка на сцену, нечего прохлаждаться.

Оливия заулыбалась и протянула мне руки. Помог девушке, и к нам подошла вторая, симпатичная шатенка в черном платье без бретелек.

– Гитарист? – обратился к Камиле, сидящей на табуретке. Камила настроилась и показала большой палец вверх. – Девочки, значит так, танцует одна, музыка меняется, танцует другая.

– Ребята! – Камила чуть привстала. – Все дружно светим телефонами, зажигалками и прочей ерундой. Кто умеет светить глазами, пожалуйста, не стесняйтесь.

По толпе прокатились дружные смешки. Я улыбнулся. У меня самая крутая сестра, однозначно.

– Приготовились? – спросил у довольных девчонок. Получил два утвердительных кивка и махнул снятой рубашкой, оставшись в майке.

Камила на радость публике заиграла детскую мелодию «Танец маленьких утят». Толпа оживилась. Телефоны светили не хуже фонарей. Первой, смеясь, выступила шатенка. Конечно, под такую мелодию никто не думал танцевать серьёзно. Вышло очень забавно.

– Поддержим нашу уточку аплодисментами! – я шевелил толпу и подбадривал девчонок.

Следующий шедевр инструментальной классики звучал как «Антошка, Антошка, пойдём копать картошку». И всё это на английском. Народ ржал дико. Оливия с трудом смогла станцевать, потому что безудержно смеялась.

Потом была мелодия из «Титаника», и шатенка неплохо справилась. Народ оценил. Для Оливии Камила сыграла что-то из Металлики.

– У-у-у-у-у-у! – раздались восторженные вопли.

– Предлагаю выбрать победителя путём аплодисментов, – народ радостно загомонил. Сначала хлопали шатенке, потом имениннице.

– Победила дружба! – торжественно объявил, подняв руки девочек вверх. Обе поклонились, пожали друг другу руки и спустились.

– А теперь ребята! Кто смелый?

С секундной задержкой вышел Дастин. Интересно.

– Давай с тобой, – предложил он достаточно громко, чтобы я не смог отказаться. Конечно, толпа радостно загудела, Камила – зараза – поддержала барабанной дробью по корпусу гитары.

– С удовольствием, – отозвался и растёр ладони, улыбаясь сестрёнке. Она мне подмигнула и лукаво улыбнулась. Ох и чует моё сердце.

– Давай бросим монетку, кто первый? – предложил я. Дастин кивнул, и мы бросили. Мне выпал «орел». Первый был Дастин.

Камила заиграла перебором, начав довольно медленно. Под это можно только спать или танцевать балет. Но Дастин на удивление неплохо выкрутился. Он сделал вид, что танцует вальс с парой. Толпа одобрительно заулюлюкала. Я хмыкнул.

Камила сменила темп, и заиграла весёлая полька. Я чуть не лопнул со смеху. Ну что же, я сегодня бодрый казачок! Пустился вприсадку, разве что шашкой не размахивал. Народ ржал и хлопал.

Второй мелодией для Дастина стала «В лесу родилась ёлочка», пела Камила на английском. Футболист не растерялся и закружился, придерживая края невидимой юбки. Вид у него был премиленький. Я давился смехом.

Ёлочка погасла и заиграл… билять, марш Мендельсона! Ржали все. Особенно когда я взял Дастина под руку и пошёл типа к алтарю, хлопая влюблёнными глазами.

– Победила дружба! – воскликнула мелкая зараза, и толпа её поддержала. – А теперь предлагаю спуститься вниз и поиграть в фанты!

– У-у-у-у! Да-а-а-а! – люди радостно пошли на выход с крыши, обсуждая батл. Я дожидался заразу.

***

Мы переместились вниз, но я даже парой слов не успел перекинуться с моей же сестрой и по совместительству фиктивной девушкой. Меня просто оттеснили. Каждый норовил подойти к Камиле, познакомиться и выразить своё восхищение её музыкальным талантом. Я не завидовал, но ревновал. Это ведь моя Камила, а я даже… усмехнулся собственным мыслям и сел на диван рядом с какой-то девчонкой. У неё растрепалась прическа, и тушь немного размазалась. Впрочем, сейчас все девчонки так выглядели. Кроме Камилы и Оливии. Вторая просто периодически смотрелась в маленькое зеркало и подтирала разводы, а первая – та, что зараза, – кажется, даже не знает о существовании такой вещи, как косметика.

Народ расселся в гостиной: кто-где, – но каждому нашлось место. Мич к этому времени уже вернулся, расставил и зажёг свечи: стало очень уютно и романтично. Друг сел на подлокотник рядом со мной и спросил, как всё прошло. Я немного ему поведал о мега батле, и тут заговорила Камила: она сидела на полу, по-турецки скрестив ноги и подложив под попу диванную подушку. Сестрёнка рассказывала правила игры. Оливия принесла коробку цветных карандашей, и каждый выбрал свой фант. Условились, что обойдёмся без явных пошлостей и поцелуев, потому как многие пришли парами. Меня такой расклад более чем устраивал. Хрен бы я кому-то позволил целовать Камилу, и ей не дал бы.

По традиции водить начала именинница. Оливия села к нам спиной и, не глядя, достала один фант, подняв его вверх, чтобы видели все, кроме неё. Это изюминка игры: ведущий не должен знать, какому фанту загадывает желание.

– Это фант… этот фант… ум-м-м… должен накормить своего соседа куском торта без помощи рук! – радостно произнесла девушка, отложила «использованный» фант в сторонку и повернулась. Я с интересом наблюдал, кто же пойдёт на кухню и кого будут кормить. В толпе поднялся Брайан, сокурсник Оливии, он часто приходил к ней на выступления. Парень, улыбаясь, одёрнул черную футболку с логотипом Пумы и бодро пошёл за тортом, его проводили протяжным «у-у-у-у».

Я посмотрел в другой конец комнаты, туда, где сидела Камила. С ней говорила Реджина, близкая подруга Оливии. Вид у сестрёнки был уставший и скучающий. Видимо, она уже утомилась от общества. Позади неё подпирал стену футболист: он хоть и стоял в компании Джесс, но изучал профиль моей заразы. Я был спокоен только потому, что уверен: Камила не станет встречаться с таким, как Дастин.

Брайан вернулся с тарелкой и длинной десертной ложкой: он сел на своё место и повернулся к соседке слева. Девушка с тёмно-каштановыми волосами и веснушками на лице покатилась со смеху. Аудитория поддержала ребят аплодисментами. Брайан держал тарелку руками, а ложку ухватил за кончик зубами. Кое-как извернулся и зачерпнул кусочек торта. Теперь предстояло попасть девушке в рот. Впрочем, ребята неплохо справлялись, но сам вид чувака с ложкой в зубах и девчонки с раскрытым ртом уже смешил народ. Конкурс закончился тремя оброненными кусками торта на колени девушки и нашими дружными хлопками.

Следующий водил Брайан, то есть выпавший фант. Он сел на место Оливии и закрыл глаза.

– Этот фант… если мальчик, должен выбрать девочку, положить её на пол и отжаться над ней десять раз. Если девочка, должна положить мальчика на пол и присесть над ним также десять раз!

Толпа взорвалась хохотом. Я улыбнулся и пошёл выбирать девочку. Фиолетовый карандаш – мой фант. Я вышел в центр и сделал вид, что глубоко и серьёзно задумался, осматривая претенденток. Ну, я, правда, размышлял недолго, но соблазн был слишком велик.

Камила недоумённо выгнула бровь, когда я направился к ней. Она что, правда, даже не думала, что я могу выбрать её? Глупая девчонка…

– Пойдём отжиматься, мой бледнолицый брат, – усмехнулся, протягивая ей руку. Нас поддержали восторженными возгласами и хлопками.

– Только упади на меня и останешься без ужина, – пригрозила зараза, укладываясь на пол. Я следил, чтобы её платье не задиралось. Ох, это будет круто!

Камила легла и судорожно выдохнула. Она что, волнуется? Думает, я отжаться не смогу?

Расставил руки по бокам от её головы и убедился, что наши лица находятся друг напротив друга. Брайан отдал команду, и начался дружный отсчёт.

– Десять!.. – я наклоняюсь и замираю, выдыхая сестрёнке в губы: она задерживает дыхание. Ухмыляюсь и – в исходное положение.

– Девять!.. – снова опускаюсь и показываю Камиле язык: она пытается сдержать удивление и смех.

– Восемь!.. – опускаюсь и скашиваю глаза. Мне нравится её смех.

– Семь!.. – я снова рядом с манящими губами: улыбнулся и подмигнул. Глаза Камилы волнительно взволнованно поблёскивают. Не знал бы Камилы, решил бы, что она возбуждена нашей близостью.

– Шесть!.. – опускаюсь и целую Камилу в лоб под дружный смех ребят.

– Пять!.. – поцелуй в щёку.

– Четыре!.. – в другую щёку. Глаза Камилы всё больше, а мне всё веселее. Адреналин разливается в крови и требует продолжения. Чёрт! Так я готов вечность отжиматься.

– Три!.. – поцелуй в нос.

– Два!.. – поцелуй в подбородок…

– Один!.. – наклоняюсь очень медленно, гипнотизируя небесно-голубые глаза. Она облизывает губы, и я чуть не кончил в штаны. Все ждут, затаив дыхание.

Я соприкасаюсь нашими лбами, губы разделяет пара миллиметров, я чувствую её мягкое дыхание.

– С тебя ужин. Зараза, – шепчу и резко облизываю кончик её носа.

– Фу-у-у!.. – гудит и смеётся толпа. Я уже на ногах и протягиваю Камиле руку, которая морщится и вытирает нос. Меня буквально трясёт: на ватных ногах иду на место Брайана. Всё как в тумане. Тут до меня доходит, что поцелуй я её сейчас, назад пути не будет. Я на краю, чёрт возьми! На очень опасном краю, балансирую на одной ноге, а в руках у меня по гантеле: очень сложно устоять.

Руки всё ещё подрагивают, и я достаю из коробки карандаш.

– Этот фант… – мой голос хрипит от возбуждения. Прочистил горло. – Этот фант должен ручкой написать пять комплиментов на груди понравившейся девушки, - произнес, не задумываясь, потому что все мысли кружили вокруг одной голубоглазой заразы.

Повернулся и нашел её взглядом. Камила уставилась куда-то невидящим взором. Почувствовав мой взгляд, она повернулась, сразу же язвительно скривилась и показала язык. Я усмехнулся. Ну вот, вроде всё как было раньше. Я надеюсь на это…

От стены отлепился Дастин, благодарно мне поклонился… Говнюк! Взял у Оливии ручку и пошёл, ну конечно!.. билять, куда этот упырь мог ещё пойти? Я сижу и улыбаюсь, в то время как мне хочется снять с футболиста штаны и написать у него на заднице, какой он мудила и чтобы держался подальше от моей Камилы.

Сестрица удивлённо закатывает глаза и со вздохом опускает верхний край платья ровно настолько, чтобы можно было что-то написать.

– Это тоже грудь, – невозмутимо говорит она, показывая на грудную клетку. Дастин иронично хмыкает и принимается писать, трогая Камилу и дыша ей… в грудь. И какой лопух придумал такое идиотское задание?

Задание заканчивается, и я иду на кухню, чтобы вздохнуть и попить. Дастин становится ведущим. Я включаю кондиционер и нахожу газировку. В горле пересохло, напряжение медленно проходило, оставляя после себя опустошение. Сел на табуретку и уставился в окно. Хотелось забрать Камилу и уехать домой. Положить её спать, а самому завалиться рядом, как вчерашней ночью. Фак! Я согласен даже на просто поспать.

– Скучаешь? – раздался знакомый голос. Вот только её сейчас не хватало.

– Отдыхаю, – ответил, повернувшись к Джесс. Девушка лениво подпирала дверной косяк.

– Может, выпьем чего покрепче? – предложила она, держа в руках стакан бренди со льдом.

– Нет, спасибо. Мне Камилу домой везти, да и неохота.

– Как запись альбома? Когда турне? Твоя девушка уже знает, что ты бросишь её на год, пока будешь колесить по миру и покорять сердца девчонок?

Мысленно я представил, как выливаю газировку на красивое платье Джесс, но вместо этого поднялся и молча вышел, даже не потрудившись что-то ответить. Настроение испортилось. В гостиной царило веселье. Какой-то парень балансировал на кофейном столике, держа на лбу стакан с водой. Наконец, он упал, вода вылилась на бедолагу, и все рассмеялись.

– Этот фант… если девчонка, танцует на коленях Макса Градова, если парень – танцует на коленях у Оливии.

Я усмехнулся. Забавный парень. Моё сердце замерло, когда с виноватой улыбкой поднялась Камила и, разведя руками: мол, извини, братишка, – направилась ко мне. Звёзды сегодня ко мне благосклонны. Быстро пересел на стул и похлопал себя по коленям, приглашая на танец.

Мич, гад такой, взял гитару, чтобы подыграть нам.

– Руками не трогать, – предупредила сестрёнка, поворачиваясь ко мне задом.

– Этого в условии не было, – парирую я, улыбаясь.

Она садится мне на колени, и мне требуется вся моя выдержка, чтобы сдержать стон. Мой товарищ воспрял духом и поднял голову вверх. М-да…

Мич начинает играть что-то на техасский манер. Камила двигается не очень изящно, стараясь отдавить мне ноги, но это абсолютно не важно. Её попа трётся о мой возбуждённый член, тепло её кожи чувствую даже через джинсы, а запах её тела и волос окутывает меня и берёт в плен. Закрываю глаза от удовольствия и просто наслаждаюсь.

– Совсем обнаглел? – сердито шипит сестрёнка, повернувшись ко мне.

Мои руки лежат на её бердах, а я сам прижимаюсь к её спине, зарывшись лицом в волосы.

– Прости. Я, кажется, заснул. Ты такая уютная, – отшучиваюсь и отстраняюсь. Моё лицо пылает огнём, даже кончики ушей. Мне нужно в душ.

Музыка стихает и Камила сразу встаёт, поправляя платье: её лицо напоминает моё. Невольно усмехаюсь. Камила сердито идёт на место ведущего и хватает первый попавшийся карандаш.

– Этот фант отвесит Максу Градову пинка, – громко произносит мелкая и поворачивается.

Мич откладывает гитару.

– Извини, друг. Ничего личного, – произносит он и показывает пальцем, чтобы я повернулся.

Ну, Камила! Ну, зараза!