В тот момент, когда Эверетт вышел за дверь, я выдохнула, а потом сделала еще глоток пива. Обдумав то, что он сказал, я вспомнила свой разговор с теми четырьмя мужчинами в баре. Они были нервными, но казались довольно безобидными. Осыпали меня комплиментами, и стоило им попросить меня рассказать о себе, баре и обо всем остальном, я быстро выдала им всю информацию. Эверетт был прав. Это было ужасно глупо с моей стороны, и впредь надо будет каждый раз напоминать себе болтать поменьше, потому что пока здесь работала только я, не успев нанять дополнительных сотрудников на выходные.
Вернувшись к работе, я отмахнулась от этих мыслей, потому что вся эта ситуация заставляла меня чувствовать себя неловко, но и сделать хоть что-то, чтобы изменить произошедшее прошлой ночью, я уже не могла. Мне оставалось лишь двигаться вперед.
Когда солнце начало садиться и взошла луна, толпа посетителей ринулась внутрь бара. Поглощенная работой, я отстраненно слушала играющую на заднем фоне музыку из автомата, пока принимала заказы и радовала своих клиентов. Выходя из коридора, я обнаружила Папу Джеймса сидящего у барной стойкой.
– Хэй, Папа. Что я могу тебе предложить? – спросила я.
– Ты еще спрашиваешь? – задал он вопрос, и я взяла его любимое «Ред Белли» в банке. – Как дела?
– Хорошо, но ты не должен проверять меня вечером.
– Может, и нет, но мне нужно было выйти из дома.
Встряхнув головой, я услышала, как открылась дверь и увидела входящего Эверетта, он подошел и сел рядом с баром.
– Здравствуйте, сэр, – сказал он Папе Джеймсу, и я подумала, что тот сейчас подавится пивом.
– Боже, я первый раз слышу такое от тебя, – бросил он Эверетту.
– Я могу вернуться к старому поведению, если вы предпочитаете, – ответил Эверетт с проблеском эмоций в голосе, а затем посмотрел на меня.
– Дрейк, я знаю, что произошло прошлой ночью. Пожалуйста, держите это дерьмо подальше отсюда.
– Ничего не могу обещать, но ты можешь гордиться своей девочкой. Она сказала нам всем убираться отсюда.
Папа Джеймс взглянул на меня.
– Я и горжусь. Эверетт, виски?
– Нет, я возьму пиво, – вытянув бутылку из холодильника, я поставила ее перед Эвереттом и вернулась к работе. Папа ушел после того, как допил пиво, в отличие от Эверетта, который на протяжении следующих двух часов не сдвинулся с места. Он просто сидел и внимательно осматривал все вокруг, словно оценивая ситуацию.
Вытирая барную стойку, я посмотрела в его сторону и поймала взгляд его темно зеленых глаз.
– Ты знаешь, тебе не обязательно сидеть здесь всю ночь.
– О, я знаю, но мне нравится это место.
– Я слышала. Ты действительно хотел купить бар?
– Думал об этом. Я не мог позволить выкупить это место кому-то, не понимающему, что означает этот бар для многих, – положив мокрую тряпку на стойку, я подошла к нему, не веря в то, что собиралась ему предложить.
– Не хотел бы ты помогать мне на выходных?
– Помогать в чем? – спросил он.
– Побыть барменом и выбрасывать всякий сброд отсюда, – Эверетт взял себе еще пива.
– Ты хочешь, чтобы один из Дрейков выбрасывал отсюда всякий сброд?
– Я знаю, что это звучит абсурдно. Забудь все, что я сказала.
Он сделал еще один глоток.
– Думаю, я могу сделать это.
– Хорошо, тогда завтра ты начинаешь.
Стоило только этим словам сорваться у меня с губ, как я задалась вопросом, не совершила ли я только что огромную ошибку. Ведь еще в ту минуту, когда я увидела Эверетта за рулем фургона, я поняла, что лучше бы мне держаться от него на расстоянии, а теперь просто взяла и предложила ему работу. Но почему-то от мысли о том, что именно этот мужчина будет находиться со мной в баре, я почувствовала себя в полной безопасности.