Факультет убийц

Глава 17

Может, это мне пора учится думать головой, а не Стасу? Как себя сейчас поведет директор? Откуда я знаю, что он примет мою сторону и будет защищать в случае чего?

Пролетев удалось от силы метров сто или чуть больше — брошеное в догонку заклятие больно ударило по крыльям. Чертыхнувшись, я попыталась уклоноится от следующего, но напрастно — темная энергия сковала костяные отростки с перьями за спиной и я начала нападть. Высота оказалась уже приличной, пришлось выставлять сети с парочкой смягчающих. Ломать конечности совершенно не хотелось, боли за последние сутки мне хватило больше, чем на месяц вперед однозначно.

Выставив руки вперев, я сгруппировалась, опускаясь и тут же выпрямилась. Спина немного ныла, но я старалась не обращать на это внимания: ладонь крепко обхватила посох, шарик на конце нервно пылал. Я чувствовала, что Касиф далеко не горит желанием сражаться. И я его в этой мысли полностью поддерживала, но что делать? Видимо, записаться в ряды самоубийц было моей изначательно участью. Сарация же зависла в небе, в нескольких метрах от меня, с ухмылкой наблюдая за моими действиями. Она вскинула руку — я посох, выставляя защитный барьер по мощнее, но сгусток тьмы, которым она ударила, без труда пробил его. Меня сбило с ног, я покатилась по земле — сознание затуманило. В ушах противно звенело.

— Кто это? — нигицуне спустилась, складывая огромный крылья за спиной. Интересно, ей удобно? Они же больше ее раза в два точно.

— Студентка, — глазом не моргнув ответил Кристофер, подавая мне руку, что бы помочь встать. Бросив на директора злобный взгляд, я кое-как поднялась сама, выпрямившись. Голова немного кружилась, перед глазами плясали черные мухи. Слабость проявлять перед такими противниками нельзя — их это злит.

Сарация медленно подходила ко мне, изучая прищуром глаз и становилось все сильнее и сильнее не по себе. Рядом был мужчина, но это вовсе не утешало.

— Ты приходила ко мне отдавать письмо, — абсолютно уверенным голосом сказала лисица, недовольно водя за спиной хвостами. Все девять, надо же, — Может ответишь все-таки на мой вопрос?

Я молчала, постоянно сглатывая. Что мне ей ответить? Да, это была я? Впрочем…

— Господин директор, — я старалась смотреть ей в глаза, не отводя взгляда, — Может быть, вы объясните Госпоже Сарации откуда мы получили письмо?

Вот так, получай. Это тебе за крылья Кастиэля. Разгребай сам то, что сам же и заварил. Может заодно узнаю, что там за семья у Кристофера такая, что послужила поводом для внезапной атаки. Мужчина сделал страшные глаза, неуверенно покосившись на Сару. Та выжидающе смотрела на меня. Ситуация уже не пугала, а начинала веселить — все складывалось крайне комично.

— Лена, возвращайся в общежетие.

— Нет, — холодно произнесла полководец, — Я требую объяснений. Впрочем, кое-что теперь я понимаю и без твоих оправданий.

Стоп, а что она вообще здесь забыла? Еще на той войне Палач покинула поле боя, бесследно скрывшись и след ее потерялся в мирах. Зачем она в Кэроне — прибыла к Крису? Но откуда они, в таком случае, знакомы?

— Письмо отдал им я, — поморщился Кристофер, как от зубной боли, — Вы довольны?

— Не совсем. Печать…

— Про нее я расскажу при других обстоятельствах.

Не хочет, что бы узнала обычная студентка? Я не смогла скрыть разочарованный вздох. А так хотелось наконец-то узнать причину той заварушки. Сарация удивленно приподняла бровь, о чем-то задумалась. Потом кивнула.

— Простите, но… у меня тоже есть к вам вопрос.

Откуда у меня вообще столько смелости? В прошлый раз при виде этой нагицуне поджилки тряслись и сердце билось где-то в районе пяток, а тут… Ощущая напряжение, которое все еще висело в воздухе я поежилась, но все же практически выпалила:

— Что вы имели в виду, когда говорили — "тебя тут быть не должно"

Сара бросила быстрый взгляд на Кристофера, тот тяжело вздохнул, потер переносицу, закрыв глаза. Кому-то предстоял сейчас явно крааайне тяжелый разговор — я хищно улыбнулась. Иногда мне очень даже нравилось делать пакости, особенно тем, кто меня раздражает. Может, если бы директор вел себя порой несколько по иному, то я бы сейчас так не сделала. Но мне казалось, что мужчина заслужил очередную нервотрепку — только уже не от нашей команды, а от Сарации. Что-то мне подсказывало, что ему сейчас может крепко достаться.

— Вырвалось, — небрежно ответила лиса, — Ты меня видела, это плохо. Нельзя, что бы о моем местоположении узнали. Понимаешь?

Ох, ты даже не представляешь насколько я понимаю. Тело все еще била мелкая нервная дрожь, а от этого случая несколько усилилась. Я старалась не показывать насколько хотела послать обоих и рвануть подальше. Хотя нет, послать только Кристофера, что бы сказать подобное Палачу нужно иметь бессмертие и отбитость на максималках. Так что просто я кивнула.

— Я не расскажу. До свидания.

Ответив директору шутливый поклон я быстро направилась прочь, наконец дав волю эмоциям. Ноги не слушались, едва ли не подгибались. Лететь бы я сейчас вряд ли смогла. Нервы сдавали. А от мысли, что завтра-послезавтра начинаются зачету хотелось взвыть волком. Я же не переживу этой сессии. Она меня добьет. За последние несколько лет не проходило ни дня без каких-нибудь приключений и меня это злило. Почему я не могу спокойно учится? Почему мы постоянно влипаем во всякую хуйню из которой порой очень сложно выбраться?

Фон Лин. Древний род воинов, тянущийся из далекой древности. Все в нем почти как на подбор: честь, достоинство всегда на первом месте. Они служили короне Нифея много поколений, в открытую или же ведя темную игру. И как Хайло, имевший репутацию столь прокаженной личности спутался с ними? Встал на путь истинный или всегда и шел по нему? Историю, как известно пишут победители. Я тяжело вздохнула, свернув на неприметную тропку. Прошла по ней достаточно далеко, что бы перестать видеть широкую дорогу и прислонилась спиной к дереву, сползая на землю.

Кошмар. Беспросветный кошмар, которому не было конца, а дальше только хуже. Неизвестность. Если с прошлым и настоящим было более или менее понятно, то грядущее пугало именно своей неизвестностью. До сих пор уверенная в каждом шаге на все сто процентов сейчас я поняла, что понятия не имею куда движусь. Что меня ждет там, за пределами Кэрона? Что меня ждет после заветного диплома, с которым меня возьмут на любую работу даже без собеседования? Что станет с нашей компанией?

Я прикрыла глаза, прислушалась к лесу, невольно улыбаясь. Так… спокойно. Безмятежно. Слабый ветер покачивает кроны деревьев, шуршит листвой, носится веселой лисой между ними. Ныряет то в листву, то, фыркая несется дальше в небо. Неподалеку слышится стрекот — маленькие духи повыползали из своих укрытий, что бы посмотреть на гостью. Голова все еще немного кружилась от заклинания Сарации. Хотя та явно и одну десятую силы не применила.

Лес всегда был рад мне. Всегда успокаивал. Всегда готов был принять. Что здесь, что в Асшаре — он и его обитатели любили меня, доверяли, иногда открыто напрашиваясь на ласку. Губы задрожали. Надоело. Как же мне все это надоело. Я, тихо всхлипнув, уткнулась в колени, чуть раскачиваясь. Хочется домой. Нет, даже не в академию, не в общагу — а домой. Только вот, где он, этот дом? Дом был в Заречном, маленьком городе, где все под рукой. Домом, наверное, было здание в ведении — деревянная постройка в два этажа. Комната на верхнем, чердачком с покатым потолком и мягкой кроватью. Или дом получится из того, что купил капитан? Так может быть я движусь домой? Только окружным путем.

— Вспомнила? — я вздрогнула, подняв полные слез глаза вверх, — Вижу, что вспомнила.

Кристофер усмехнулся, сунув одну руку в карман брюк.

— Вы же знали, да?

— Я знаю о каждом моем студенте, — он фыркнул, как мне показалось даже немного обидчиво, — Я директор, должен.

Смысла, что здесь делала Сарация спрашивать не было, да знать то не очень хотелось. Я снова уткнулась носом в колени, ощущая неловкость и беспомощность. Ненавижу, когда меня кто-то в такие моменты застают. Есть у меня одна черта характера — иногда морально умирать, а потом будто возрождаться с новой силой. Потянуло на нервный смех.

— Ты в порядке? Переживешь?

Он беспокоится за меня? Я удивленно подняла глаза и действительно увидела нескрываемое волнение. С чего бы это? Не этот ли человек отправил меня в Фар с командой, практически на верную смерть? Не он ли несколкьо часов назад заносил руку с плетью, разрывая кожу на спине? Все у меня в жизни странное. Директор и тот — ебнутый.

— Вполне, — я пожала плечами, — Сама хотела узнать, не жаловаться же.

"Сама виновата" — добавила я про себя, поднявшись на ноги. Отряхнувшись от мха и прочего лесного мусора, я огляделась. Кроме Криса никого не было. Видимо, лисица уже свалила куда-нибудь подальше. Прислушалась. Тоже никого.

— Я пойду, пожалуй. Спасибо что… что спасли, наверное? — я попыталась улыбнуться, но получилосьне очень убедительно. Директор только рукой махнул.

— Иди отсюда. И что б я вышей компашки кроме как на парах, через три месяца не видел.

Шутит. Больше так, для галочки — в глазах пляшут озорные огоньки. Кивнув, я побрела обратно — все, что готово было вырваться наружу снова забилось внутрь, забрикадировалось и заперлось на все замки. Я забила — вылезет на середине сессии, если не раньше.

И все же странный он. То ищет любой повод, что бы придраться, то ведет себя добрым наставником. Стены общежития было все ближе, чувство обреченность все острее. Я тяжело вздохнула. Нужно вернутся и делать вид, будто ничего не произошло. Будто я ничего не узнала о себе, не видела Сарацию. И главное, что мне не грустно. Хотя унылую морду легко можно будет спихать на ожидание экзаменов.

Сессия оказалась и правда лютой. Я открывала глаза, видела перед собой подушку, стол — не важно, главным желанием было закрыть их вновь и провалиться в сон. И встать не по будильнику, а когда захочется, ближе к первому полудню, быть может. Или даже позже… Первые две недели нам ставили по девять пар в день. То есть двадцать семь часов, не считая перемен я проводила только в основном корпусе, в остальное время просиживала в библиотеке за компьютером, добивая то, что пропустила на занятиях. Иногда наведывалась в замок на утесе, но книги безнадежно раз за разом клонили в сон.

"Реферат"

"Представление артефакта"

"Сдача конспектов за весь учебный год"

"Сдача письменных работ: лабораторных и тестов"

Этот список только пополнялся и я редко вычеркивала что-то из него. Быстро удалось разгрести только тесты, да и то принесла их в самый последний момент. Сложнее оказалось с конспектами: в виду не особо частых, но и не единичных прогулов многих записей не было, за то домашка — с иголочки. Скрипя зубами, мне пришлось брать тетради у Ульяны, разбирая по ночам корявый, пляшущий почерк девочки и что-то выделять от туда себе. Когда с письменной волокитой было покончено, наступило недельное затишье. Хоть и с самого утра, но зато через полку, нам ставили полуторачасовое занятие по основным экзаменам, список которых не радовал. Пятнадцать дисциплин и если завалю хотя бы один — с бюджетом можно прощаться. В этом году конкуренция будет больше, чем в прошлом и намного — переход на страшие курсы. Мест меньше, желания учится бесплатно и не впахивать — больше.

Вечером, перед первым экзаменом я звездочкой лежала на кровати, прикрыв глаза. Статус "допущена" получила. Больше для счастья в данный момент мне было не нужно ничего, кроме… мороженое, не помешало бы. Шоколадное. Мечтательно улыбнувшись, я полезла в тумбочку за тетрадью. Толстая, формата А4 с белой обложкой и пахло от нее моими слезами и страданиями. В Асшаре предмет назывался географией, здесь — трудновыговариваемое название на древнем, которое перевести на какой-то язык еще сложнее. Наука представляла собой заодно и некоторую часть ОБЖ, совмещенную с физикой. Системы координат миров строились крайне странно и учитывать нужно было кучу мелочей, вписывать на пересекающие друг-друга линии в виде цифр, коротких обозначений и примечаний. Если нужно было задать планету — еще хуже. Ошибешься с ее вращением вокруг какой-либо звезды, то будешь догонять ее на своих двоих. А ведь планеты могли не вращаться вокруг чего-то, иногда происходило наоборот.

Я открыла тетрадь — вот достаточно красивый, ровный почерк. Я еще по линейке чертила все эти системы, старалась вникнуть и мне даже нравилось, когда получалось правильно. Потом стало сложнее. Вторую тему я поняла, третью доучивала сама, четвертую, пятую… и так далее. В итоге я могла начертить относительно спокойно нечто простое, со сложным было соответственно сложнее, но вот тот же Стас щелкал все это как орехи. Лучше всех выходило у Кастиэля, поэтому ангел часто делал домашку за всю группу, мы потом каждый возвращали должок кто чем мог. Я помогала шатену с псионикой — влиять на сознания людей или на обычные предметы у того совсем не получалось. Иной раз Кас не мог даже изменить структуру предмета на расстоянии в десять метров, а ведь это проще простого. Впрочем, для меня…

Хэлы забавный, некогда крайне воинствующий народец. Они долго развивались, но в конечном итоге пришли сейчас в своей эволюции, к тому, что имеют. В истинной форме это сгустки тумана, эдакие говорящие или даже ближе сказать поющие, облачка. Хэлы могут принимать любую форму — от камня до внешности кого угодно из существ. Поэтому их пытались использовать как оружие, несколько столетий это длилось вполне успешно, пока те не взбунтовались против и не отделились в собственное государство, со своими границами и правилами. Со временем адекватное законодательство вместе со сменой власти, переросло в террор и мир воинов увял, оставив простой скот на убой. Некогда великая раса исчезла и силу свою сохранили только приближенные к короне. Наверное, именно поэтому я имела очень большие успехи в этой области магии. Первая жизнь всегда оставляет неизгладимый отпечаток на всю последующую судьбу, а я ведь толком даже не умерала там — меня унесли.

Не, не, не, времени сейчас на эту ерунду не было. Я помотала головой, погружаясь в конспект. Сосредоточится получилось, пусть и не сразу.