Фантош. Моя мишень

Глава № 25

В логово а-ля офис Клима я ехала в полной уверенности, что воюю с правильной стороны. Джексон-то уж точно не стал бы связываться с плохими людьми, он человек мира. Любит всех без исключения, как настоящий буддист, прощает всех заранее. И не видит смысла махать кулаками и исходить ядом, если его кто-то задел. Даже в этой истории с Климом, как я поняла, он выполняет только ту работу, которая не противоречит его принципам. Илья, конечно, темная лошадка, а уж Кирилл и подавно для меня пришелец. Но такой, гад, привлекательный, и сил оторваться от него, забыть, у меня нет.

Я с нежным трепетом вспоминала эти несколько часов, проведенные с ним. В душе порхали бабочки и цвели сады. Затылок приятно покалывало, и ничто не могло меня вернуть обратно из счастливых мыслей о наших странных отношениях. Он рассказал мне о себе немного, но мне даже не сам его рассказ понравился, а ощущение, что он доверяет мне, что открылся, как будто хотел, чтобы я его поняла и перестала шарахаться и злиться. Начала доверять ему.

Наша взаимная, стремительная как ураган страсть и его поцелуи, на которые наконец-то закончились санкции, или что у него там была за проблемы с лимитом? Теперь он ими меня осыпал и зацеловал до умопомрачения, аж до сих пор приятные покалывания на губах и мурашки от воспоминаний.

А еще он покажет мне свой мир, когда мы встретимся вновь. Раньше меня никогда не интересовала вся эта нудная и сложная тема, а сейчас я хотела увидеть то, про что он так красиво рассказывал. Что этот мир — самый прекрасный, который живет в каждом из нас, и, увидев его единожды, ты не сможешь остановиться, всегда будет интересно посмотреть еще и еще. И Кир сказал, что мое биополе видит как тонкие золотые нити паутины, и ему самому не терпелось посмотреть, какой цвет выберет для меня программа.

Но все это будет позже. Сейчас главное понять, что с Сашкой. Он хоть и не стал моим парнем, но другом был всегда и защитником тоже. Я не могу оставить его в беде, но и Кира пустить к Климу тоже не могу. Он его будет пытать и мучить до смерти, а этот неуловимый уже опять где-то сильно поранился, Клим его попросту добьет.

Входя в заведение, я предполагала несколько вариантов событий, но чего точно не ожидала, так это увидеть Сашку в полном здравии и отличном настроении.

— Какие люди! — обрадовался Саша искренне и, отлепившись от стены, подошел ко мне. Все бы ничего, вот только он сильно хромал и прятал фингал под глазом за зеркальными очками. Но их ширины не хватило скрыть приличную гематому.

— Привет. Ты в порядке? Я бы…

— Кид, не грузи меня, — сказал громко Саша, — потом в тире постреляем, расскажешь, где тебя носило.

— Хорошо, и я Лера! Сто раз уже говорила! — проворчала я, поняв, что нас слушают, раз Сашка так себя ведет.

Спустя пару минут за мной прислал папаша своего солдатика-постового, и я поплелась на казнь, попутно придумывая небылицы о своем исчезновении почти на месяц. Хорошо хоть Катя с чердака съехала, можно сказать теперь, что там жила, не подставляя ее.

Клим сидел, как обычно, в своем углу и все с прежним, мрачно озлобленным выражением лица. Я уселась напротив, но заговорить первая не решилась, даже здороваться не стала, съежившись под его тяжелым взглядом.

— Догадываешься, почему я тебя не особо-то искал? — спросил папаня, тоже не напрягаясь с приличиями и не здороваясь с единственным ребенком своим.

— Потому что нахрен тебе дочь не нужна, — пожала я плечами, хоть и понимала, что он сейчас не о своих отцовских чувствах говорит, а о том, что я ему помешала в доме с колоннами и увела игрушку из под носа.

— Потому что я знал, что он тебя кинет, и ты приползешь ко мне обратно как миленькая. Ты же баба-дура, повелась на красивые глазки да сладкие речи? А он тебя как одноразовую салфетку использовал да выкинул. Что неудивительно с его репутацией.

— Почему?

— Ты совсем страх потеряла, вопросы мне задавать? — рявкнул Клим, выпуская свою злость на меня — которую пытался прятать.

— Да мне все равно. Хотела беседу поддержать, но раз ты не в настроении, папочка, я пойду, — особенно тщательно выделив интонацией обращение к нему, я вознамерилась встать, но не успела, мне прилетела пощечина, которую я не увидела, забыв, что Клим левша: следила за правой, а выхватила с левой.

— Сиди ровно, дрянь! Ты знаешь, что делают с крысами и предателями?

— А кого я предала? Я тебя спасала от этого гада! Он же тебя убить хотел! Я слышала, как он по телефону говорил, когда меня подвозил в тот день, поэтому я убежала. Испугалась за тебя так, что даже рюкзак свой забыла!

— Что ты мне втираешь тут? Бред полный! Откуда ты знала, где встреча? Почему с ним ушла? Ты знала, что он меня обмануть удумал? Это ваш план был? А теперь ты ему нахрен не нужна! Как и все остальные бабы, которых он обманывал. Вот, — Клим кинул мне на колени увесистую папку, — почитай, чем промышлял твой аферист! Даже женился ради бабла! И не один раз такое проворачивал. Он бабам лапши навешает и разводит их! Альфонс и аферист! Говорят, в этот месяц какую-то иностранку подцепил, в жарких странах с ней куражится!

Клим еще что-то кричал, заходясь в своей злости так, что слюнями брызгал, а я уткнулась в папку, переворачивая дрожащими руками документы и свадебные фотографии Кирилла и очень красивой брюнетки. Кажется, ее я видела из окна чердака в одну из ночей в его квартире. Все, что говорил Клим, очень сильно близко было к правде.

Мне стало дурно до тошноты. Внутри все перевернулось и закололо раскаленными иглами. От которых непонятно, что больнее: колотые раны, которые они оставляют, или ожоги, которые с каждой секундой все больше расползались, поглощая меня как в котлован с кипящим металлом. Боль была невыносимой, сдавила грудь, не позволяя вздохнуть, и я едва сдерживала слезы, впиваясь ногтями в ладони.

— И ребенок ему даже не нужен! — донеслось до меня сквозь звон в ушах — Баба-то эта беременная осталась. Он ее ободрал как липку и исчез.

— Я не была с ним заодно. Я сама по себе была! — твердо повторила я, но голос был надломлен, и я уже начала повышать тон, чтобы скрыть это. — И буду сама по себе! Мне никто не нужен, ясно? И ты тоже! И не смей меня бить, иначе я тебя убью! Хоть заточкой, хоть пулей, хоть зубами глотку перегрызу. Только рискни меня еще раз ударить!

— Ну наконец-то мой характер проснулся! — на весь мой истерический выпад ответил Клим. — Сядь, будем решать что делать. Ты моя единственная дочь. И я расскажу тебе все с самого начала, хоть и не по понятиям это, с бабами дела иметь. Но не ты первая, не ты последняя. И теперь ты мне обязана помочь.

— А что это ты такой добрый стал? — усмехнулась я, не веря в его искренность.

— Глупая ты еще. Но ничего. Я всему тебя научу. Будешь как в Японии Йошико. Она две тысячи головорезов в узде держала, так что ты тем более справишься. Да и я не скоро от дел отойду. Научу, только не тупи и больше без самодеятельности.

Я не хотела ни в чем участвовать и учиться тем более, но узнать правду о Кирилле и об этой их сделке хотела больше всего. Но меня волновал еще один вопрос.

— Сашку за что били? Он-то вообще не при чем.

— Я думал, что он вам помог уйти, расстреляв все фонари. И догадался, что есть крыса у меня, сливающая информацию Сумарокову. Пришлось Борзого поломать немного. Думали, примчит выручать его подельник. Но, видать, либо ему плевать, либо Борзый не врет и дел с ним не имеет.

— Я точно знаю, что не имеет. Он мне говорил держаться от него подальше и даже сам хотел его найти. Так что он сто пудов не при делах.

Клим внимательно изучал мое лицо и, удовлетворенно кивнув, сказал:

— Он и сам доказал, что не при делах. А тебе веры пока нет. Твое первое задание будет — найти жену Сумарокова и по-женски развести на откровенный разговор. Выведай все, что она знает.

— Ты же сказал, что он ее кинул. И ребенка будущего, — напомнила я и почувствовала ком в горле от мыслей, что Кирилл — мерзавец, самый конченый для меня тип мужчин.

— Да вроде так, но близко не подобраться. Она обратилась за помощью к влиятельному человеку, и он не отказал ей в защите. Вроде тоже ищут проходимца, но, может, и туфту лепят.

— Я соглашусь, если ты все мне расскажешь про сделку и как он тебя обманул. Поверь, я не знаю ни черта, что вы там делали в том доме. И про ваши дела не знаю ничего. И если все это, — постучав ладонью по папке, — что тут написано, правда, то дай задание Киду продырявить ему голову.

Клим очень удивился моим словам, но было видно, как он доволен таким предложением.

— А ты все-таки только внешне в мать, Лерка. Характер и стержень мой. Возможно, я еще буду гордиться, что у меня дочь, а не сын!

— Давно пора, — съязвила я напоследок и ушла в тир.

Рассказав Сашке, что его идут вызволять, мы решили разделиться: он будет маячить на парадном входе, чтобы они издалека поняли, что его никто не удерживает насильно, а я погуляю по заросшему парку, прилегающему к ограждению заднего двора ресторана.

Пока гуляла, ко мне пришла еще одна мысль: что Кирилл всех этих женщин, как и меня, гипнотизировал или что он там еще умеет делать? Судя по его работам, многое. И к моменту, когда я его увидела, ненависть, обида и злость переполняли меня с головой. Даже в их бескорыстный порыв спасти Сашку я уже не верила.

Я дам ему шанс уйти живым только по одной причине. Я не до конца верю Климу и попробую узнать все из первых уст. Еще меня останавливало нежелание убивать кого-либо. Но его было уже на донышке. Я, видимо, нахожусь на распутье. Какую жизнь мне выбрать. И пока ответа не найду, буду опять Кидом тут. А там жизнь покажет.