Феечка для драконьего короля (СИ)

Глава 15

Лейгард Гульдброк

— …Ты вообще меня слушаешь?!

Король вздрогнул и повернулся к невестке. Судя по количеству разложенных на столе бумажек с записями и зарисовками и по пересохшим губам Найлы, она что-то говорила ему, причем уже довольно долго. Краем уха Лейгард улавливал фейские имена, упоминания службы безопасности и почему-то бифштексов, но суть от него неизбежно ускользала.

Впрочем, Найла сама была в этом виновата! Вытащила его на балкон, чтобы не разбудить Эйнара, а оттуда открывался панорамный вид на территорию академии. Нет, красивые клумбы и композиции из кустарников Лейгарда занимали мало. Но одними цветочками картина не ограничивалась.

Когда в отдалении мелькнула знакомая пурпурная макушка, у дракона внутри что-то екнуло. Он не собирался следить за ней специально, более того, — всю последнюю ночь упражнялся в самоконтроле и очищении разума. Как на боевых медитациях. Недаром профессор Зигрид любил говаривать: «Меньше мыслей — точнее атаки».

И если вчера Лей еще злился на то, что какой-то дряхлый фей запретил ему видеться с Тами, то наутро пришел к выводу: так будет даже спокойнее. Нет постоянного раздражителя — нет проблем.

Однако остров академии, плоский и открытый, как протянутая ладонь, не очень-то способствовал изоляции. Лейгард только обрел шаткое внутреннее равновесие, устроился на балконе и поднес к губам чашку горькой травяной бурды, которую Найла гордо именовала чаем… И кипяток пошел носом.

Тамиэль копала. Довольно далеко, — на расстоянии двух взмахов драконьих крыльев, — а потому что именно она выковыривает из земли, Лей не видел. Зато отлично видел, что совочком она орудует кверху задом. Видел золотой и то, как легкий ветерок игриво треплет подол ее возмутительно короткой юбчонки. Или это было платье? Подол выше колен, уму непостижимо!

Пару месяцев назад в королевский замок наняли новую прачку, и она умудрилась постирать штаны Лея так, что они едва доходили ему до лодыжек. Может, Тамиэль просто не умеет стирать? Нет, ну сколько ж раз надо было прополоскать одежду, чтобы довести ее до такой длины!

Когда мимо Тами прошел какой-то парень с оранжевой шевелюрой и без зазрения совести задержался рядом, будто выжидая, не поднимется ли ветер посильнее, Лейгард аж привстал. Ручка чашки хрустнула в его пальцах и отломилась.

Это академия вообще или дом терпимости?! Куда смотрит ректор?

К счастью для Фабиана Магнолли, бдительность он все же проявил. Вынырнул из-за угла, отогнал озабоченного юнца, и дракон было выдохнул с облегчением… Но и тут его ждал сюрприз.

Ректор положил свою бесстыжую кронфейскую руку на спину Тами. Среди бела дня! Яркий солнечный свет ослаблял драконье зрение, но от Лея не укрылось, как Фабиан наклонился к пурпурной, явно нашептывая что-то ей на ушко.

То есть вот так, да? Значит, ему, королю и буквально эталону высокой морали, к Тамиэль приближаться нельзя, а остальным — будьте любезны! Лапайте, шепчите непристойности, под юбку заглядывайте… Двойными стандартами попахивает!

— …и поэтому я подумала, что капитан Гуннар не станет возражать, если… — донесся до Лея обрывок фразы, но сосредоточиться на болтовне Найлы он не смог.

Все его силы уходили на то, чтобы удержать себя в плетеном кресле и не перемахнуть через перила балкона. А сделать это очень хотелось! Взять ректора за шкирку, как нашкодившего котенка, и рассказать немного о субординации и дистанции между преподавателями и студентками. Ну, сам-то Фабиан, по всей видимости, об этом никогда не слышал.

Сжав челюсти, Лейгард наблюдал за представлением. Тами выпрямилась, ответила ректору. Правда, совершенно не так, как рассчитывал Лей. Даже пощечину не влепила! С минуту они мирно беседовали, потом пурпурная вручила Фабиану свой трофей, — выкопанное растение, — и он направился к небольшому бирюзовому зданию. Тами же, отряхнув руки, метнулась куда-то с совком, а затем появилась уже без него. Она нервничала! Беспрестанно вертела головой, озиралась по сторонам и еще разглаживала подол. Зачем? Ради кого ей прихорашиваться?

Ответ не заставил себя ждать: Тамиэль зашла в тот же домик, где только что исчез ректор. И на учебный корпус эта миниатюрная постройка ну никак не смахивала!

Лей прищурился, приложил ладонь ко лбу козырьком, силясь разглядеть табличку или вывеску. Надеялся втайне, что это не личное жилище ректора и не сеновал… Да и потом: на свидания ведь не берут выкопанные цветочки!

— …Ты вообще меня слушаешь?! — одернула короля Найла.

— Да, — рассеянно соврал Лей. — Отбор и все такое… И капитан Гуннар…

Лазурная поджала губы и хлопнула по столу:

— Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя нет совести?

— Ага. Вы с Тарвином, причем раз эдак сто. — Он поморщился. — Давай так: на сегодня аудиенция закончена, продолжим… Завтра.

— То есть ты остаешься здесь?! — Найла откинулась на спинку кресла и изможденно прикрыла глаза. — Я так больше не могу. То улетаешь, то нет, то снова улетаешь… Я специально все подгоняла на сегодня…

— Ну вот видишь, раз тебе без меня не справиться, побуду еще немного, — ободряюще улыбнулся золотой и вновь повернулся к тому бирюзовому зданию.

— Что ты там высматриваешь? — насторожилась Найла.

— Да так, ничего… Интересно тут у вас, и домики необычные.

— Ты про курятник? — Лазурная проследила за его взглядом. — Как по мне, самый обычный…

Курятник?! Двухэтажный, с цветами на окнах и витражной крышей? Нет, Лейгард знал, что феи во всем ценят красоту, но курам-то такое куда?! Или расчет на то, что они и яйца начнут нести всех цветов радуги…

— Боюсь представить, какой у вас тут коровник, — скептически протянул дракон. — Ладно витражи, но зачем гамак и садовая мебель?

Найла нахмурилась, перегнулась через перила балкона и рассмеялась.

— Ах, ты про дом ректора?! Да, он необычный, между прочим, дипломный проект одной из моих бывших однокурсниц. Такая воздушная форма, и эти арочки… Очень гармонично, правда? А курятник — вон! — Она указала на сарай неподалеку от злосчастного бирюзового особнячка.

Вокруг него и впрямь бегали, квохтая, белоснежные наседки, а тоненькая, как тростинка, фея с желтыми косичками рассыпала из лукошка зерно.

Однако, чем в академии кормят кур, Лейгарду было уже неважно. Он услышал главное: Фабиан пригласил Тамиэль к себе, а потому в ушах короля зашумела кровь, а внутренний дракон утробно зарычал.

«Угомонись! Она не наша!» — воззвал Лейгард ко второй своей ипостаси.

«Ты сам-то в это веришь?! — прохрипело внутри, а амулет двуединости на груди угрожающе подмигнул. — Они делают из тебя слабака, вьют веревки. Забирай пурпурную, никто не посмеет ее отнять!»

Лей залпом опрокинул остатки травяного чая и встал.

«Здесь таких фей несколько дюжин. Найдем другую», — пообещал себе и взглянул на Найлу.

— Что ты там говорила про отбор? Сегодня уложимся, и я смогу уже взять невесту?

Лазурная обреченно мотнула головой и провела по лицу ладонью.

— Сегодня первый конкурс, Лей. Кулинарный. Я назвала его «Накорми дракона», потому что с вашими аппетитами… Да, повара в Аурвире есть, но будущей королеве лучше заранее понять твои вкусы и научиться угождать.

Лейгард пожал плечами: звучало вполне разумно. Конечно, конкретно в данный момент его аппетиты были нацелены не совсем на пищу, но поесть он любил. Да и внутренний дракон, насытившись, становился более сговорчивым.

— Так вот, поскольку желающих много, и один ты все блюда не осилишь, — продолжала Найла, — я хочу подключить твоих офицеров. Ты ведь вызвал капитана Гуннара и остальных?

Лейгард застыл.

Да, Гуннара и остальных он вызвал, потому что им стоило уже завязывать мучить пегасов на ферме, — наемница-то оказалась обычной сумасбродкой. Гонца у короля под рукой не оказалось, и он надиктовал послание Найле. Та записала его на крылышках почтовой бабочки, отправила ее к матери… И ровно в ту же секунду Лей об этом забыл.

Такого с ним еще не случалось. От проблем с памятью золотой не страдал, зато сразу понял, с чего они вдруг возникли. Точнее — с кого.

Тамиэль плотно обосновалась в его голове. Она не просто поселилась в мыслях, она обживалась там. Разложила цветные коврики, подушечки, разожгла камин, а сама прилегла на постель и призывно похлопывала по пустому месту рядом с собой. Именно эта картинка изводила дракона и вытесняла самое нужное.

Лей не мог позволить себе такой роскоши. Будь он обычным рядовым — да на здоровье, мечтай о феях, сколько угодно, но корона предполагает большую ответственность. Лейгард и без того сильно задержался в академии, и ему страшно было даже подумать, сколько дел дожидалось его внимания в Аурвире.

В общем, золотой решил для себя окончательно и бесповоротно: сегодняшний вечер станет последним, а наутро он улетит. И пусть Тамиэль наслаждается новым даром и назойливым вниманием ректора.

Лей утвердил с Найлой конкурсное меню. Лазурная выбрала острую томатную похлебку, сладкие пироги и бифштекс с яйцом по-фервирски. Последнее блюдо в число любимых у золотого не входило, но кур в академии развели много, так что о нехватке провизии можно было не переживать.

Засим король оставил невестку и вышел прогуляться. Не то чтобы ему нравилось натыкаться на феечек и ловить их кокетливые взгляды, но сидеть сиднем взаперти улыбалось еще меньше. К тому же, Лейгард уже примерно ориентировался на территории академии и сознательно выбирал самые тихие безлюдные тропки.

Как выяснилось, не он один. Едва король неспешным шагом свернул за обсерваторию, большое полусферическое розовое здание, напоминающее женскую грудь, как встретил сразу двух старых знакомых, — Нарта и пегаса.

Племянник Лея стоял перед избалованным крылатым скакуном и вытворял нечто ну очень странное. Мальчишка вытягивал язык, сворачивал его в трубочку, затем издавал звук вроде «Тпр-р-ру!» — и опять по новой.

— Ты что делаешь? — нахмурился король.

У него в роду буйно помешанных еще не было, но, учитывая наследственность Найлы…

— Погоди, дядя Лей, — недовольно отозвался малец. — Мы работаем над этой… Арку… Арти… Артуляцией.

— Чего?! — опешил золотой.

— Ты не поймешь. — Нарт отмахнулся. — Это такие особые упражнения. Тами сказала, что если мы будем заниматься по три часа в день, то Понс выучит новые слова. А потом, когда мне купят жеребенка, я его тоже смогу научить.

И снова Тами. Хоть кому-то из Гульдброков она еще не задурила голову?!

Нет, Лей не знал наверняка, как именно пурпурная добилась от своего питомца такой болтливости. Но что-то ему подсказывало: высовывание языка и кривляния к этому никакого отношения не имели. Кроме того, дракон уже успел наслушаться пегаса: вот уж у него-то не было никаких проблем со словарным запасом. Да некоторые члены совета выражались менее красноречиво, чем этот белый мошенник!

— Не трать время, — Лей взъерошил племяннику шевелюру. — Зачем тебе жеребенок? Может, Тами еще отдаст Понса…

Пегас промолчал, но явно напрягся, и Лейгард понял: он нащупал болевую точку. Осталось лишь чуть-чуть надавить.

— Я же заберу ее в Аурвир. Пегас ей там ни к чему. А ты — забирай, покатаешься. Надоест — сошлем его в шахты, пусть перевозит руду… Должна же быть польза от его груды мышц! Будет развлекать беседой рабочих и кузнецов!

— Не буду!!! — взвился крылатый и попятился в ужасе. — Это все ложь, Тами не полетит ни в какие пещеры! И замуж она не выйдет! Вообще ни за кого, ясно тебе, презренный ящер? Она сама сказала. Я помогу ей развить дар, и мы останемся здесь, в собственном поместье. А руду вам пускай этот детеныш таскает, я и так его слишком долго терпел!

У Нарта вытянулось лицо, а потом он обиженно поджал губы, точь-в-точь, как его мать.

— Так тебе что же это, упражнения не нужны? — обратился он к Понсу.

— Вот еще! — фыркнул тот.

— А чего тогда сразу не сказал?! — возмутился мальчик. — Чего я тут, как дурак, распинаюсь?!

— Ну, во-первых, это было забавно… А во-вторых, Тами попросила тебя занять на пару часиков, — нехотя признался пегас.

Торжествующая улыбка сползла с губ Лейгарда, оставив горьковатый привкус. Только он обрадовался, что пурпурная передумала выходить замуж, — да, пока она отказалась от брака в принципе, но главное — этот лазурный франт, ее женишок, пошел лесом! — как Понс огорошил короля очередной новостью.

На пару часиков? Лей не раз слышал это выражение. Когда его брат хотел побыть наедине с супругой, Найла всегда вызывала служанку и просила: «Займи детей на пару часиков!» И означало это, что в ближайшее время в ту часть замка, где обитал Тарвин, лучше не ходить вообще никому, потому как в любви золотой герд был весьма громок.

Но зачем, интересно знать, Тами избавляться от Нарта? Разве что она тоже не хочет, чтобы ее беспокоили, пока она с кронфеем…

— Так, ты не спускай глаз с пегаса, — скомандовал король племяннику. — Скоро прибудет капитан Гуннар, а Понс у нас важный свидетель.

— Я бы даже сказал: наиважнейший, — задрал было морду пегас, но тут же спохватился. — Стойте! Почему свидетель? Чего свидетель? Какой капитан?…

Поздно. Задетый Нарт уже взял белого под узцы и хорошенько намотал ремешок на кулак.

— Я прослежу, — отрапортовал он, и Лей, коротко кивнув, бросился в противоположную сторону.

Вообще говоря, показания Понса были нужны ему не больше, чем феям — жабры, но если Тами может закидывать ребенка бесполезными поручениями, то он, король, — и подавно.

Он собирался выяснить, чем таким секретным занимается Тамиэль с ректором, и хотел отрезать ей все пути к отступлению. Однажды она уже улизнула от дракона на своем пегасе. Снова ей подобный трюк не провернуть, не в этой жизни.

Лейгард чувствовал себя препогано, подкрадываясь к жилищу Фабиана Магнолли, словно какой-нибудь ночной воришка. Успокаивал совесть лишь тем, что старается ради собственного блага.

Если пурпурная крутит шашни с профессором, и если Лей увидит это воочию, ее будет легче забыть. Что касается самого Фабиана… О, про него очень скоро забудут вообще все. Только несколько хвалебных слов на поминальной службе скажут — и отправят в небытие.

Золотой продирался через колючие кусты шиповника, что заполонили все пространство между домом ректора и курятником. Лей мог, конечно, зайти с парадного входа, но на лекциях по военной тактике отставной генерал Янброк частенько повторял: «Помните про фактор неожиданности!»

Изодрав штаны в клочья, король-таки подобрался к подоконнику и прижался к стене. Из приоткрытого окна доносилась музыка: кто-то играл на рояле. Играл, надо сказать, неплохо, но уж слишком романтичной показалась Лейгарду мелодия. Мягкой такой, обволакивающей. Соблазнительной.

Дракон собрался с духом, приготовившись узреть самое страшное, приник к витражному стеклу и… И будто прилип, не в силах пошевелиться или даже моргнуть.

Кронфей сидел за полупрозрачным кристаллическим роялем, пальцы его порхали над клавишами, извлекая нежные звуки. Но внимание Лея привлек вовсе не Фабиан, хотя в любой другой ситуации золотой бы охотно понаблюдал за виртуозной игрой.

Однако сейчас дракон, как завороженный, смотрел на пурпурную феечку.

Она танцевала. Даже не так: она сама стала танцем. Не будь рядом рояля, Лей бы подумал, что музыка рождается прямо из движений Тамиэль. Костюм из тонкой ткани обтягивал ее изящное тело, как вторая кожа. Лей видел и едва заметные очертания ребер, и приподнятую грудь, и даже ямочку пупка. Вот попробуй отвернись от такого зрелища!

Вытянув руки вверх, словно бутон, который ищет солнца, Тами плавно раскачивалась, нагибалась то в одну сторону, то в другую. Шелковистые пряди падали ей на лицо, но она не замечала этого: глаза феечки были прикрыты, она будто нырнула внутрь себя и не планировала выходить на поверхность.

Приподняла ножку, согнула, выпрямила стрункой… Огненный владыка, какие линии! Неужели природа способна создать такое совершенство?! Грация сочилась из ее пор, пропитывала Тами насквозь, от макушки до мизинчика. Лейгарду хотелось разбить стекло, ввалиться в дом и целовать, целовать пурпурную до потери пульса, — и этот мизинчик, и локоны, и подрагивающие пушистые ресницы, и впадинку над ключицей, — и в то же время он боялся дышать, лишь бы не спугнуть ее. Лишь бы она всегда танцевала, но только для него одного.

Судорожно сглотнув, Лей отвел взгляд от Тами и заметил на полу цветочный горшок с каким-то сорняком.

Выходит, ректор все же не на свидание ее заманил, а устроил учебный эксперимент? Однако с сорняком ничего не происходило, хотя лично его, короля, танец убил наповал. И почему он не умеет играть на какой-нибудь дудочке или бренчалке? Везучий орчий сын этот Фабиан…

Будто услышав мысли Лея, кронфей оторвался от рояля. Музыка стихла, Тамиэль опустила руки, очнулась от своего полусна-полутанца и первым делом кинулась к сорняку. В ее глазах читалось такое разочарование, что у дракона сердце сжалось. Будь он на месте растения, распустил бы сотни цветов ради Тами! А Лей всего лишь торчал на улице и понятия не имел, как помочь.

— Ничего… — уныло простонала пурпурная.

— Подожди, мы должны изучить его, изменения могут быть минимальными. — Ректор встал, двинулся к Тами, но внезапно зацепился взглядом за короля. — Ваше величество?! — Он шагнул к окну. — Что вы здесь делаете?!

Так вот каково это — быть пойманным на месте преступления!

Лей замялся, лихорадочно придумывая отговорки и уже раскрыл было рот, чтобы соврать про невинную прогулку, как вдруг воздух прорезал истошный визг.