Флирт или любовь?

6

— Кэрри!

Кэролайн проснулась от звука собственного имени. Приподнявшись на локте, она растерянно уставилась на склонившегося над ней мужчину.

— Роберт? — сонно пробормотала она. — Который час?

Он окинул с ее глаз прядь темных волос и внимательно оглядел чуть припухшее со сна лицо.

— Начало четвертого. Почему ты не в своей кровати?

Воспоминания прошедшего дня нахлынули, как ураган. Звонок из службы спасения. Уход Роберта. Долгие часы беспокойного ожидания.

— Я хотела тебе дождаться. Как все прошло?

Боже, какое счастье, что он вернулся! Она смотрела в родное лицо и не могла оторваться. Кэролайн заметила темные тени под глазами и захотела прижаться к нему, крепко обхватив руками. Однако сдержалась, стараясь не показать, что была напугана до смерти.

— Нормально. Реджи, наш пес, довольно быстро отыскал их.

Будь Реджи здесь, Кэролайн захотелось бы обнять и его.

— А туристы?

— Один сломал ногу, другой — ключицу, но в остальном все в порядке. Надо сказать, что им еще повезло. Они должны понимать это.

Роберт устало провел рукой по волосам.

— Джейк, наш старший, прочел им мораль. Но не думаю, что это возымеет действие: некоторых людей невозможно научить. Уверен, что в следующем году нам опять придется разыскивать ту же самую группу. Не понимаю, зачем я ввязался в это дело.

Кэролайн порывисто обняла Роберта, совершенно не стесняясь своих чувств.

— Потому что ты никогда не простишь себе, что ничего не сделал, когда людей можно было спасти.

Он разжал ее руки и с любопытством взглянул на молодую женщину.

— Ты думаешь? — спросил он, слегка поглаживая Кэролайн по плечам.

Она кивнула.

— Ты хороший человек, Роберт Кендалл. И ты никогда не заставишь меня думать обратное.

— Почему ты так уверена? Мы же едва знакомы, — возразил Роберт.

Кэролайн вздохнула. Не могла же она сказать, что чувствует это сердцем.

— Знаю, и все. Считай, что это женская интуиция.

Роберт улыбнулся, и она, не совсем понимая, что делает, быстро поцеловала его в губы. Взгляды их встретились, и неожиданно температура в комнате подскочила на несколько градусов.

— Зачем ты это сделала? — хрипло спросил он.

Кэролайн нервно облизнула губы, испугавшись, что теперь исход событий предрешен.

— Просто захотелось, — также хрипло ответила она.

— Хмм… А может быть, тебе захочется сделать еще что-нибудь?

— Ну, я могу предложить несколько вещей, но только ты, наверное, устал, — прошептала Кэролайн.

От его мягкого смеха вдоль позвоночника пробежала сладкая дрожь.

— Милая, сейчас я чувствую что угодно, только не усталость, — уверил он, пробираясь горячей ладонью ей под свитер.

Руки ее начали путешествие по его спине и плечам. Кэролайн закрыла глаза и потерлась о его щеку. Ему явно не помешало бы побриться, но, по мнению Кэролайн, щетина нисколько его не портила, более того, придавала мужественности.

— Разве ты не голоден? Я приготовила ужин. Он будет горячим через секунду.

Роберт провел губами по нежной линии ее подбородка и страстно прошептал на ухо:

— Кэрри, Кэрри, то, что я хочу, уже разогрето. Да, я голоден, и только ты можешь насытить меня.

Эти слова были для нее, словно музыка ангельских труб.

— Тогда все, что у меня есть, — твое.

Стена, стоявшая между ними, рухнула, и губы их слились в страстном поцелуе. Затем Роберт стал жадно целовать ее волосы, лицо, шею, наслаждаясь тонким ароматом, исходящим от нежной шелковистой кожи. Кэролайн отвечала на его поцелуи, впитывая ласку каждой клеточкой тела. Свою любовь она могла выразить, только отдав себя. В волшебном танце любви тела их сольются и хоть на мгновение станут единым целым.

Прижимая трепещущую женщину к себе, Роберт бросил с дивана на пол подушки и бережно опустил на них драгоценную ношу. Вскоре они избавились от ставшей преградой одежды и теперь лежали нагие около огня, познавая друг друга, словно первые люди на земле.

Руки и губы его ласкали затвердевшие соски, даря горящей от желания плоти сказочное наслаждение. Кэролайн стонала, раскрываясь под дождем страстных поцелуев, обнажая потаенное естество, жаждущее принять любимого мужчину. Тело ее изогнулось, от влажной кожи исходил жар. Она звала его, чтобы он подарил ей освобождение от сладостной муки.

Роберт же, казалось, не слышал страстного зова, отыскивая самые потаенные уголки восхитительного тела, пробуя на вкус каждый дюйм. Дыхание Кэролайн стало хриплым и прерывистым, ей казалось, что она находится в центре вулкана. Наконец одним мощным движением он вошел в нее, и оба воспарили к вершинам наслаждения. Тела их слились и подчинились единому ритму, они словно плыли, качаясь на волнах, по волшебному морю страсти. Кэролайн с восторгом ощущала его в себе, чувствуя радостную тяжесть его тела, стараясь принять его как можно глубже.

Наконец их, опустошенных и обессилевших, выбросило на берег. Роберт по-прежнему держал ее в объятиях, не желая расставаться. Он лег на спину, прижал истомленную женщину к себе и через секунду провалился в глубокий сон. Кэролайн вздохнула и, сама уже во власти дремоты, положила ладонь ему на сердце.

— Я люблю тебя, — прошептала она, не в силах скрывать свою тайну. Все равно он ничего не услышит.

Кэролайн закрыла глаза и пошла вслед за ним по дорогам сна.

Через несколько часов она проснулась, как от резкого толчка. Роберт спал рядом, все еще обнимая ее. Лицо его было спокойным и светлым. Лежа с открытыми глазами, Кэролайн обдумывала произошедшее.

Неожиданно раздался приглушенный звук отъезжающей машины, затем входная дверь негромко хлопнула. Молодая женщина насторожилась. Заслышав шум шагов, она догадалась, что это, должно быть, вернулась Марта. Значит, через несколько секунд экономка будет здесь. Пожалуй, картина, которая предстанет перед достойной дамой в гостиной, ее несколько удивит, подумала Кэролайн. Они лежали на полу, обнаженные, словно в первый день своей жизни.

В поисках, чем бы прикрыть Роберта, Кэролайн оглядела комнату. Под руку попался плед, и она успела накинуть его на спящего мужчину, прежде чем дверь распахнулась и на пороге появилась Марта.

Глаза их встретились: во взгляде Марты явственно читалось изумление и, как показалось Кэролайн, неодобрение. Молодой женщине стало так стыдно, что захотелось провалиться сквозь землю. Не желая будить Роберта, она не произнесла ни слова, лишь приложила палец к губам. Так же знаками она объяснила, что выйдет через минуту. Экономка покачала головой, однако, выйдя, тихонько прикрыла за собой дверь.

Кэролайн осторожно высвободилась из объятий Роберта. Тот что-то сонно пробормотал, но не проснулся. Вот и хорошо, подумала она. Спи, у тебя выдалась тяжелая ночь.

Поднявшись, молодая женщина не без труда отыскала разбросанную по всей комнате одежду и оделась. Подоткнув со всех сторон плед, чтобы спящий не замерз, она вышла из комнаты.

Кэролайн нашла экономку в кухне. Та разливала чай. Выразительно посмотрев на вошедшую, Марта произнесла:

— Надеюсь, вы знаете, что делаете. — Однако в голосе ее не слышалось порицания.

Безуспешно попытавшись привести в порядок спутанные волосы, Кэролайн обхватила себя руками.

— Я тоже надеюсь, — тихо ответила она, испытывая отчаянную неловкость.

Марта поставила на стол чайник, сливки, сахар и жестом пригласила собеседницу присесть. Через несколько мгновений она сказала, глядя Кэролайн в глаза:

— Я люблю мастера Роберта, но я отнюдь не слепа. Я вижу, как он меняет женщин, как они приходят и уходят. По поводу многих я даже рада, но некоторые могли бы стать ему хорошими женами. Далеко не все любили его, большинство просто использовали. Раньше он был очень чувствительным, нежным мальчиком, а Они постепенно превратили его в холодного циника. Особенно одна…

Экономка неуверенно замолчала. А Кэролайн затаила дыхание: ей просто необходимо было узнать про женщину, фактически погубившую Роберта.

— Что она? — осторожно спросила Кэролайн, и Марта с нежностью взглянула на нее.

— Я расскажу вам эту историю, потому что вы мне нравитесь. Я вижу, что вы девочка хорошая. Роберт не позволяет себе полюбить вас из-за той женщины. Она была довольно сомнительной особой, но он просто сходил по ней с ума. Они уже собирались пожениться, когда он застал ее с другим мужчиной. Которого она любила, но у которого не было состояния Роберта. Поэтому она собиралась сразу после свадьбы развестись с моим мальчиком и жить на полученные от него деньги. Но самое страшное заключалось в том, что, когда Роберт разорвал помолвку, она в отместку сказала, что сделала аборт, избавилась от его ребенка, — добавила экономка с содроганием.

Кэролайн в ужасе прижала ладонь к губам. Она подозревала, что отношение Роберта ко всем женщинам изменила одна-единственная, но даже не предполагала, что таким жестоким образом.

— О Господи, как же она смогла?

— С легкостью. Это была злая, порочная женщина. Первое время мы боялись, что он тронется рассудком, но потом Роберт взял себя в руки. Правда, это оказалось еще хуже: он возвел настоящую стену вокруг своего сердца, и с годами она только растет. Любви для него больше не существует. Он никого не подпускает близко. Он может быть заботливым и добрым, но его сердце недоступно. Ни одна женщина, даже самая любящая, не сможет этого вынести. Я видела, как такое случалось раньше, и не хочу, чтобы это произошло с вами, — мягко сказала Марта, словно зная тайну собеседницы.

— Почему же вы думаете, что это может произойти со мной? — спросила Кэролайн, стараясь казаться спокойной.

— Потому что в данный момент со мной разговариваете вы, а не он. Вы думаете о нем, а не о себе, — объяснила пожилая дама, глядя на нее поверх чашки.

Запылавшие щеки выдали Кэролайн, однако она попыталась оправдаться:

— Дело в том, что Роберту пришлось вчера разыскивать заблудившихся туристов. Он полночи провел на морозе, и я подумала, что ему просто необходимо выспаться.

Однако сбить с толку Марту было не так-то просто.

— Может быть, и так, но другая бы разбудила его и послала разбираться со мной, чтобы прикрыть свои прегрешения.

Кэролайн совершенно не хотелось думать о других, особенно о тех, кто придут после нее. Сейчас она вместе с ним, и это ее время.

— Но я не как другие.

Марта ласково погладила молодую женщину по руке.

— Это точно. Я очень надеюсь, что вы сумеете как-то повлиять на него. — Экономка вздохнула и покачала головой. — Хотя боюсь, что мастер Роберт никогда не изменится.

Кэролайн отпила чаю и тоже вздохнула.

— Да, вы правы, я люблю его, — честно сказала она. — Но он никогда этого не узнает, по крайней мере, от меня. Обещайте мне, что тоже ничего не скажете. Вы же понимаете: я не жду от него ответной любви. Пусть он думает, что это лишь очередной флирт, очередное приятное приключение. Знаю, что в конце мне будет больно, но для меня нет ничего больнее его жалости. Уверена, что все остальное я смогу пережить, — добавила Кэролайн с печальной улыбкой.

— Не мучьте себя, Бога ради. Ваш секрет умрет вместе со мной, — пообещала экономка, сочувственно глядя на молодую женщину. — Я бы сделала для вас все, что в моих силах, но, увы, здесь я вам не помощник. Впрочем, я буду молиться за вас, чтобы он наконец раскрыл глаза и увидел, кто перед ним. Вы друг другу подходите. Надеюсь, что когда-нибудь он тоже это поймет.

После этих слов наступила тишина, потому что говорить было больше не о чем. Извинившись, Кэролайн направилась в свою комнату, чтобы успеть собраться. Пора было ехать домой.

По дороге она заглянула в гостиную и увидела, что Роберт по-прежнему спит. Она не стала его будить, хотя и очень хотела. Она мечтала проснуться в его объятиях и снова, на сей раз не торопясь, заняться любовью. Но сейчас сон был для него важнее, поэтому Кэролайн тихо закрыла дверь.

Приняв душ и переодевшись, она стала собираться. Ее не покидала мысль о дальнейших отношениях с Робертом. Удастся ли им провести еще одну такую же волшебную ночь, если они живут так далеко друг от друга? Или прошедшая ночь станет единственной и неповторимой? По крайней мере, для нее.

Сердце болезненно сжалось. Этой ночи ей было явно недостаточно. Впрочем, ей и целой жизни, проведенной с любимым человеком, показалось бы мало. Но какой смысл мечтать о невозможном и осыпать проклятиями ужасную женщину, разрушившую его жизнь? Изменить все равно ничего нельзя. Остается только сделать хорошую мину при плохой игре: если это конец, то она встретит его достойно.

Кэролайн уже почти собралась, когда звук распахнувшейся двери заставил ее обернуться. На пороге стоял Роберт; с клетчатым пледом, обернутым вокруг талии, и с темной щетиной на подбородке он походил на древнего шотландца. Она с трудом подавила улыбку. Первым желанием было броситься ему на шею, но она сдержалась. Ей хватит и воспоминаний о нем.

— Что ты делаешь? — хмуро спросил он, входя в комнату.

Разве трудно догадаться, если на кровати сложена стопкой одежда, а рядом стоит открытая сумка?

— Да вот, пирожки пеку, — спокойно ответила Кэролайн, сворачивая свитер и укладывая его на самое дно сумки.

— Куда-то это ты собираешься? — снова поинтересовался он.

Взяв себя в руки, она спокойно ответила:

— Марта сказала, что движение уже налажено и я могу уехать домой, как и собиралась.

— Марта вернулась? — удивился Роберт.

Очевидно, они еще не успели встретиться. Кэролайн не сомневалась, что у экономки найдется, что сказать своему бывшему воспитаннику.

— Угу. Ты спал как младенец, когда она обнаружила нас в гостиной. Я едва успела накрыть тебя пледом. Иначе потрясению достойный дамы не было бы предела.

Она укладывала в сумку второй свитер, когда Роберт резко развернул ее к себе.

— Почему ты не разбудила меня? — настойчиво спросил он, и брови ее взметнулись вверх.

— Потому что тебе нужно было поспать. Тем не менее это не улучшило твоего настроения, — заметила она, пытаясь высвободиться из сильных рук.

— Это потому, что я рассчитывал проснуться рядом с тобой, — пожаловался Роберт.

— Как видишь, мне нужно многое сделать, — с наигранным равнодушием ответила Кэролайн, пытаясь скрыть истинные чувства.

— Ты всегда так холодно говоришь с мужчиной после проведенной с ним ночи? — спросил он.

В ответ Кэролайн рассмеялась, хотя сейчас ей меньше всего на свете хотелось веселиться. Она бы скорее завыла.

— Прости, если тебя обидело то, что я ушла. Но мне казалось, я играю по правилам, — сдержанно ответила она.

Роберт отпустил ее и поправил готовый сползти плед.

— Я не обиделся, — хмуро ответил он.

— Звучит так, словно именно это ты и сделал, — заметила Кэролайн, не в силах противостоять искушению поддразнить его.

— Я разочарован, а не обижен. Просто мне хотелось снова заняться с тобой любовью, — объяснил он, и в его голосе послышались хорошо знакомые хрипловатые нотки.

Кэролайн вспыхнула, вспомнив, как это было в прошлый раз.

— Мне тоже этого хотелось, — призналась она.

При этих словах от его холодности не осталось и следа. Роберт подошел совсем близко и взял ее лицо в ладони.

— Тогда останься, — попросил он. — Останься еще на день, и мы проведем его вместе. Это была невероятная ночь, правда же?

— Да, правда. Ты не лгал, говоря, что совершенен в постели, — напомнила Кэролайн ему его слова.

В ответ он улыбнулся.

— Если быть честным, то я получил больше, чем ожидал. И я хочу пережить это снова. Останься, Кэрри. Прошу тебя!

Боже, как она сама хотела того же! Но отложить отъезд было невозможно, и молодая женщина покачала головой.

— Не могу. Я уже объясняла. У меня есть обязательства.

— К черту твои обязательства! — взорвался Роберт. Резко наклонившись, он страстно поцеловал ее в губы, выдавая горящее внутри желание.

Кэролайн с трудом отстранилась и тихо произнесла:

— Если ты еще раз сделаешь это, то, наверное, убедишь меня остаться. Но, я прошу тебя, не надо. Мне дорога моя работа, мои заказчики. Я должна вернуться домой.

Он опустил взгляд и тяжело вздохнул.

— Ты упрямая женщина, Кэролайн Дунгам. Ты заставляешь меня ждать, а я это ненавижу.

Сердце ее дрогнуло, потому что она знала, что ожидание затянется надолго.

— Это значит, что ты хочешь видеть меня снова? — настороженно спросила она.

— А разве может быть по-другому после вчерашней ночи? Это только начало, Кэрри.

— Возможно, но я совершенно не знаю, когда снова смогу приехать сюда, — с некоторой важностью сказала молодая женщина.

К ее удивлению, Роберт рассмеялся.

— Я польщен, что ты хочешь вернуться ко мне, но в этом нет необходимости. Скоро я сам уеду отсюда. Я буду в Торонто к концу недели. Давай поужинаем вечером в пятницу.

Кэролайн искренне удивилась.

— Но… но я думала, ты живешь здесь постоянно.

— Нет, к сожалению. Я провожу в этом доме как можно больше времени, но дела требуют моего присутствия в городе, — объяснил он.

Если бы Кэролайн хорошенько подумала, она сама бы догадалась об этом. Ведь офис Стэна находится в Торонто, значит, и его шеф работает там же.

— Понятно, — протянула она, чувствуя себя крайне глупо.

— Так ты ответишь мне сейчас или оставишь томиться неизвестностью? — насмешливо спросил Роберт, легонько встряхивая молодую женщину. — Ужин. В пятницу вечером. Договорились?

Восторженное «да», уже готовое сорваться с уст, было подавлено в зародыше. Она не могла показать, насколько обрадовалась приглашению.

— Кажется, пятница у меня свободна. Впрочем, необходимо проверить.

Глаза его блеснули.

— Лучше бы это оказалось так. Имей в виду, что теперь все твои вечера будут свободны. Я не собираюсь делить тебя ни с кем, — объявил он.

Кэролайн чуть было не подпрыгнула от восторга: именно эти слова она мечтала услышать! Но, чувствуя необходимость сохранить хоть каплю здравого смысла, покачала головой.

— Боюсь, что я все-таки не достанусь тебе целиком. Я ужинаю у моих родителей по крайней мере раз в неделю.

— Это я тебе позволяю, — великодушно разрешил Роберт.

Молодая женщина рассмеялась и выскользнула из его объятий.

— О, какая королевская щедрость! А теперь иди прочь, я должна успеть собраться. Мне хочется вернуться домой засветло. — Она легонько оттолкнула его, собираясь вернуться к прерванному занятию.

— А хочешь, я довезу тебя? — предложил Роберт.

— В этом нет никакой необходимости, — запротестовала Кэролайн. — И потом, как тебе удастся переправить в Торонто машину Стэна?

Поскольку брата в аэропорт провожал Роберт, то Стэн оставил машину здесь, чтобы Кэролайн не пришлось вызывать такси.

— Наверное, ты права. Но если бы ты знала, как мне хочется отпускать тебя! — вздохнул Роберт.

Кэролайн была счастлива услышать от него такое призвание. Как бы ей самой хотелось, чтобы их отношения не кончались вовсе! Впрочем, это все равно что требовать луну с неба. Поэтому остается только быть благодарной за ниспосланную судьбой милость и сохранить чудесные воспоминания для долгих одиноких ночей, которые, несомненно, ожидают впереди.