Франческа

Глава одиннадцатая

Франческа отложила рукоделие и взглянула на отца, тот вновь заметался по постели. Франческа поднесла ему питье и успокоила ласковыми словами. Отец не отвечал, и в конце концов она со вздохом уложила его на высокую гору пышно взбитых подушек. Медленно подойдя к креслу у окна, Франческа вновь взялась за рукоделие. Доктор Гловер уверял, что здоровье его пациента идет на поправку, но в это верилось с трудом. Вот уже три дня, с тех пор как он лишился чувств у Уайта, лорд Бодон оставался беспомощным и был не в силах ни говорить, ни самостоятельно передвигаться.

— Он слышит вас, мисс Бодон, — уверял доктор Гловер. — Он не всегда понимает слова, но знакомый голос для него все равно что путеводная нить. Вы должны постоянно беседовать с ним, чтобы он помнил, что вы рядом.

Франческа вняла этому совету. Целые дни она проводила рядом с отцом и ночевала в соседней комнате, готовая прибежать на помощь по первому зову. Внешний мир для нее перестал существовать. Все ее внимание и силы сосредоточились на человеке, лежащем в постели. Она часто беседовала с отцом, вспоминая подробности жизни в Сент-Марте и его обитателей — свою мать, Мадди и остальных.

Разговоры о Лондоне тревожили лорда Бодона, и Франческа избегала их, хотя не понимала, в чем дело, — казалось, столичная жизнь пришлась по вкусу ее отцу. Миссис Кэнфилд предполагала, что это беспокойство связано с событиями, произошедшими у Уайта в тот день, когда лорд Бодон лишился чувств, но ничего определенного сказать не могла. Франческа не стала настаивать — разузнать подробности можно позднее. Покамест она с нетерпением ждала, когда отец поправится.

В дверь негромко постучали, в комнату бесшумно вошла миссис Кэнфилд.

— Франческа, к вам гость. Ступайте, а я пока побуду с вашим отцом.

— Кто он?

Миссис Кэнфилд покачала головой и прижала палец к губам.

— Спуститесь и посмотрите сами.

Озадаченная Франческа поднялась и, бросив беглый взгляд в сторону отца, направилась к лестнице. В гостиной ее ждал Маркус. Вздрогнув, Франческа бросилась обратно.

— Франческа, постойте! Я только хотел узнать, как здоровье вашего отца.

— Вы могли бы спросить об этом миссис Кэнфилд.

— Она сочла, что нам с вами необходимо повидаться.

Франческа изумилась:

— Мария пожелала, чтобы я приняла вас? Но почему?

Маркус ответил не сразу. Он зашагал по комнате, всем своим видом выражая беспокойство.

— Черт побери, не нравится мне эта история, — выпалил он. — Совсем не нравится. Почему Мария не могла разобраться во всем сама?

— О чем вы говорите? Не понима… — Франческа ахнула и схватилась за спинку кресла, стоящего перед ней. — Дело касается моего отца, верно? Ведь вы были с ним у Уайта. Вам известно, что произошло. Неужели вы стали причиной этого приступа?

— Клянусь честью, нет! Но… я был очевидцем…

— Что случилось, Маркус?

— Одно из услышанных замечаний разозлило вашего отца. Он собирался бросить вызов тому, от кого его услышал… и вдруг упал в обморок.

— Продолжайте, — потребовала Франческа. — Я хочу знать все. Он собирался вызвать вас?

— Нет, Кокера.

— Кокера?!

— Мы все собрались у Уайта — ваш отец, я, Монти Бэнфорд, еще кое-кто и… Кокер. И компания Уитема. Вам не следует знать об этом разговоре, Франческа.

— Ошибаетесь! — яростно возразила она. — Мой отец совершенно беспомощен. Возможно, он умрет. Я хочу знать все!

— Все мы были навеселе, а Уитем и Фредди Чантри едва держались на ногах. Они не видели вашего отца — он сидел за угловым столом — и завели разговор о давних временах, о приемах у Уитема, о том, как осуждал их ваш дед. Вспомнив о старике Шелвуде, Фредди упомянул про вас… и про меня.

— И… что же он сказал? — Маркус неловко отвернулся, и Франческа с горечью продолжала: — Не трудитесь повторять — я уже догадалась. Мне известно, какого он мнения обо мне, — в то время он не считал нужным его скрывать.

— Но откуда вам это известно? Фредди никогда не встречался с вами…

Франческа окинула его презрительным взглядом.

— Как бы не так! Он разыскал меня через несколько дней после вашего отъезда — на мосту, где мы познакомились. Должно быть, благодаря вам у него сложилось превратное впечатление о моей… доступности.

— Что?!

— Фредди заинтриговал ваш рассказ о моих прелестях. Полагаю, вы передали ему все подробности нашей встречи? Во всяком случае, он решил утешить меня.

— Боже милостивый! Я и не подозревал об этом! Франческа, клянусь, все было совсем не так!

— Я заслужила это наказание. Я вела себя как… распутница, — с нескрываемым презрением к себе заявила Франческа. — Я заслужила все, до последней капли. Но теперь из-за меня пострадал отец…

— Как вы могли заслужить подобный удар? Что произошло?

— С Фредди? Конечно, я была шокирована и перепугана. Какое бы представление ни сложилось у вас обо мне, я была… совсем наивна. Вела жизнь отшельницы. Он пытался поцеловать меня, я старалась вырваться. В этот момент нас и разыскала моя тетя. Разумеется, она предположила самое худшее. После этого она долго пылала праведным гневом. — Девушка криво усмехнулась. — Вот она, ирония судьбы: простодушие карается строже, чем искушенность!

— Клянусь Богом, если бы я знал, я бы задушил его собственными руками! Прошу вас, поверьте, Франческа: я ни о чем не подозревал вплоть до этой минуты!

— Охотно верю, — кивнула она. — Откуда вам было знать? Ведь вы сражались за отечество, не так ли? Думаю, к тому времени вы уже забыли обо мне. Но к чему ворошить прошлое? С тех пор прошло много лет. Расскажите лучше, что произошло у Уайта. Моему отцу стало дурно, когда он услышал слова Фредди?

— Нет, позднее. Я не выдержал и ударил Фредди. Только потом я понял, что делать этого не следовало: я привлек к нам нежелательное внимание публики. Надо было вывести его на улицу и расквитаться там. Но… я был в ярости. Опомнившись, Фредди извинился и взял свои слова обратно. Если бы на этом все кончилось, ссора была бы забыта. Мало кто обращает внимание на болтовню Фредди Чантри.

— Но ее услышал лорд Кокер.

— Да. Он высмеял Фредди за извинения. Как выяснилось, он не забыл нанесенного ему оскорбления. Кокер заявил, что видел нас в саду Карлтон-Хауса и что все слова Фредди — сущая правда. Остальное вы сможете вообразить сами. Я направился было к нему, но ваш отец опередил меня. Он потребовал, чтобы Кокер взял свои слова обратно. Клянусь Богом, Франческа, ваш отец выглядел на редкость внушительно! Я никогда еще не видел такого испуга на лице Кокера.

— Но приступ ярости не прошел для отца бесследно. Ему не следовало вмешиваться. Почему вы не остановили его?

— Не смог. Никто бы его не остановил. Он вовсе не казался взбешенным — напротив, излучал ледяной холод и казался воплощением оскорбленного величия. Кокер не выдержал. Обезумев, он бросился на вашего отца.

— Боже милостивый!

— Я оттащил Кокера, но ваш отец уже упал. Когда я подбежал к нему, он был без сознания. Сначала мне показалось, что он… мертв. — Маркус помедлил. — Остальное вам известно. Скажите, как он теперь? Я слышал, доктор Гловер советует нам не терять надежды.

— Надеюсь, он поправится. У него уже появились признаки сознания. А что же было дальше с лордом Кокером?

— Ничего…

— Скажите правду, Маркус! Иначе я спрошу у кого-нибудь другого.

— Он оскорбился, и был прав: я забыл о правилах приличия. Он вызвал меня…

— На дуэль? Но ведь они запрещены!

— Я сказал, что готов драться с ним, где и когда он пожелает. Меня такой поворот дела весьма устраивал. Но о скандале узнал принц, и Кокер впал в немилость. Я слышал, он собирается за границу.

Франческа поднялась и зашагала по комнате. Маркус следил за ней.

— Что же теперь? — наконец спросила она. — Что теперь говорят… о нас?

— Ссору замяли, Франческа. Вам незачем беспокоиться насчет Денвера. Я встретился с ним и объяснил, что обвинения беспочвенны. Когда все это случилось, он… был у вас. Сожалею, если я вам помешал. — Он помедлил. — Мне следовало бы пожелать вам счастья. Полагаю, оглашение официальной помолвки отложено только из-за болезни вашего отца?

Франческа смутилась и наконец произнесла:

— Да. Пока папа болен, я не могу принять решение. Что же вы сказали лорду Денверу?

— Что он счастливец. — Их взгляды встретились. Маркус отвел глаза и направился к окну. — Что ему невероятно повезло.

В комнате воцарилась тишина. Ее нарушила Франческа.

— Мне пора к папе, — тревожно произнесла она. — Он волнуется, когда меня нет рядом.

— Я хотел бы повидать его, когда он сможет принимать гостей. И заверить, что все кончилось удачно.

— Разумеется. Я пришлю вам записку. И… спасибо вам за правду. Хорошо, что Мария настояла на нашей встрече. — Она направилась к двери, но Маркус окликнул ее.

Франческа медленно обернулась, не отпуская дверную ручку.

— Вы любите его?

Франческа мучительно покраснела.

— Он хороший, добрый человек…

— Об этом мне известно! Но я спросил о другом. Вы влюблены в него?

— Любовь бывает разной, Маркус…

Маркус что-то невнятно пробормотал и направился к ней. Оказавшись рядом, он схватил ее в объятия и поцеловал — страстно, крепко, не делая уступок правилам приличия. Инстинктивный ответ Франчески последовал немедленно и был ошеломляющим. Застонав, он поцеловал ее вновь, еще крепче, чем прежде. А когда он наконец разжал объятия, Франческа упала бы, если бы он не поддержал ее. С мрачным удовольствием Маркус осведомился:

— К Денверу вы испытываете такие же чувства?

Глаза Франчески наполнились слезами. Вскинув руку, она изо всех сил ударила Маркуса по щеке, распахнула дверь и бросилась бежать вверх по лестнице так стремительно, словно за ней гнались все демоны ада.

Маркус покинул дом и зашагал по улице. Щека его горела от пощечины. Но он ничего не замечал, обуреваемый смятением. Он злился — на себя, на Франческу, на своего давно умершего дядю, на весь мир. Он горько сожалел о душевной боли, которую причинил ей много лет назад. Все оказалось не так просто, как он предполагал. Но еще горше он сожалел, что в порыве беспечности отказался оттого, что ему следовало беречь пуще жизни.

Но прежде всего в нем властвовало желание — страстное желание вернуться на Маунт-стрит, вновь схватить Франческу в объятия, заставить отвечать на свои поцелуи. Почему никогда прежде он не сознавал, что, кроме Франчески, для него в мире не существует других женщин? Что только с ней он способен ощутить всю полноту жизни? Зачем он так долго обманывал себя, услужливо подыскивая ей подходящего мужа, защищая ее от охотников за состоянием, когда ему следовало предъявить на нее права? Маркус понимал, что допустил непростительную глупость.

Но понимание пришло к нему слишком поздно. Из-за его упрямства и душевной слепоты Франческа теперь принадлежит другому. Лучшему другу Маркуса. Сознавать это было невыносимо. Вернувшись домой, он приказал подать бутылку бренди и провел остаток дня в своей комнате, так, однако, и не сумев утопить горе в вине. Но Маркус не собирался сдаваться без боя.

На следующий день, несмотря на муки похмелья, он частично обрел способность рассуждать здраво. Даже если Франческа потеряна для него, он сумеет оказать ей услугу. Его положение в обществе позволит ему защитить ее, уберечь от глупых сплетен. Благодаря дружбе с Кэнфилдами у него есть возможность бывать на Маунт-стрит, и, как только лорд Бодон поправится, он сможет навестить его, развлекая во время выздоровления. Подобная задача требует пристального внимания, ее нельзя доверить незамужней леди.

Мысль о том, что он еще во многом полезен Франческе, помогла Маркусу воспрянуть духом. Ему и в голову не приходило, что все эти услуги мог с успехом оказать ее жених. А когда внезапно у него возникла подобная мысль, Маркус с досадой отмахнулся от нее. Денвер славный малый, но такая задача ему не под силу.

В следующий раз, когда Маркус посетил дом на Маунт-стрит, ему сообщили, что мисс Бодон не сможет принять его. Второй визит оказался столь же неудачным. Когда Маркус попросил помощи у миссис Кэнфилд, она явно растерялась.

— Не знаю, что произошло между вами, Маркус, но Франческа никак не может успокоиться. Думаю, вы забыли о деликатности и такте, рассказывая о событиях того злополучного вечера у Уайта.

— Я знаю, что она встревожена. Именно поэтому я и пытаюсь увидеться с ней — чтобы прояснить дело.

— Она у своего отца. Я поднимусь к ней и спрошу… Только не возлагайте на мои усилия слишком много надежд. Франческа настроена весьма решительно.

— Как чувствует себя сегодня лорд Бодон? Он в состоянии принимать посетителей?

— Вскоре он сможет принимать их. Пока он не говорит, но все понимает и отвечает кивками. Это значительное улучшение.

Она ушла, но через несколько минут вернулась, грустно качая головой.

— Мне не удалось убедить Франческу спуститься к вам. Никогда еще она так не упрямилась. Мне очень жаль, Маркус. Может быть, немного погодя…

Маркус стиснул зубы.

— Не могли бы вы известить меня, когда лорд Бодон будет готов принимать посетителей? По крайней мере я мог бы увидеться с ее отцом… А Денвер часто бывает у вас?

— Он весьма внимателен. Но Франческа уделяет ему мало времени. Большую часть дня она проводит с отцом и редко видится с другими людьми, кроме меня и Лидии.

— Разве она не выходит гулять?

— Я делаю все возможное, чтобы отправить ее на свежий воздух. Изредка она выезжает покататься с лордом Денвером, но этого недостаточно.

Маркус с любопытством взглянул на нее. Похоже, она не подозревала о помолвке. И хотя Маркус несколько раз сам беседовал с Денвером, тот тоже не упоминал об этом. Что с ним такое? — раздраженно размышлял Маркус. Ему следовало постоянно быть рядом, облегчая ношу Франчески, заставляя ее отдыхать, дышать свежим воздухом, заботиться о ней! Каким же черствым оказался этот человек!

А может… При этой мысли сердце Маркуса дрогнуло. Неужели в тот роковой вечер он ошибся? Может, у него еще есть шанс завоевать Франческу? Он должен выяснить это любым путем. Но прежде надо увидеться с ней, а пока это невозможно. Ладно, он подождет. Не станет же она вечно сидеть взаперти.

Ничем не выдав свои мысли, Маркус произнес своим обычным невозмутимым тоном:

— Понятно… Ну что же, я рассчитываю на вас, Мария. Вы пообещали известить меня, как только лорд Бодон будет в состоянии меня принять. Франческе незачем присутствовать при нашей встрече. Кстати, она… здорова?

— Она выглядит бледной и усталой, и это неудивительно: ей часто приходится вставать по ночам. Несколько раз я заставала ее ночью в комнате отца. Такие жертвы совершенно ни к чему: он спит спокойно, рядом всегда находится сиделка. Думаю, Франческа просто страдает бессонницей.

Маркус кивнул. Чем раньше выяснится вопрос о помолвке Франчески, тем лучше. Посторонние заботы ей настоятельно необходимы.

Письмо от Марии Кэнфилд пришло через несколько дней. Маркус отправился на Маунт-стрит в самом радужном настроении. Он не терял времени даром. Вечер в обществе Денвера помог Маркусу выяснить, что помолвка еще не состоялась — просто Франческа обещала обдумать предложение Денвера.

Лорд Денвер был настроен оптимистично. Франческа явно отдавала ему предпочтение перед другими поклонниками, более того — уверяла, что никто другой, даже Маркус, не имеет права надеяться на ее расположение.

Маркус слушал, подливал вина в бокал Денвера и в глубине души жалел друга. Если тот добьется от Франчески твердого согласия выйти за него замуж, ему, Маркусу, придется отступить. И вместе с тем… Денвер не имел ни малейшего представления об истинной натуре Франчески. Ее страстность, упрямство, даже сила воли были ему неведомы. И если эти свойства когда-нибудь вырвутся наружу, то станут для него нежелательным сюрпризом. Нет, сомнений тут быть не могло: Франческа не пара столь… заурядному мужчине.

Маркус явился на Маунт-стрит в твердом намерении убедить Франческу, что они предназначены друг для друга. Но его надежды мгновенно улетучились: слуга вновь объявил, что Франческа не сможет принять его. Не сдавшись, Маркус попросил разрешения повидать лорда Бодона, и его проводили в большую спальню на втором этаже. Франчески там не оказалось, а лорд Бо-дон не спал и выглядел подавленным. Маркус поприветствовал его, сел и подробно рассказал обо всем, что произошло со времени памятного вечера у Уайта. Раз-другой лорд Бодон кивнул, но по-прежнему казался чем-то озабоченным.

— В чем дело, сэр?

Бледные губы зашевелились:

— Мадлен… Париж…

— Не понимаю. Не могли бы вы повторить?

— М-М-Мадлен… Поезжайте… — Он беспокойно задвигался, увидев, что Маркус по-прежнему озадачен. — Франческа! Позовите Франческу…

Маркус бросился к двери и велел слуге позвать мисс Бодон. Она появилась через несколько минут. Увидев Маркуса, застыла на пороге, не сводя глаз с отца. При виде ее Маркус испытал шок: Франческа выглядела так, словно не спала целую неделю.

— Он звал вас, — объяснил Маркус. — Я ухожу.

С постели послышался стон. Франческа поспешила подойти к отцу.

— В чем дело, папа? — встревоженно спросила она. — Тебе больно?

— Карн… останьтесь.

Маркус встал по другую сторону кровати.

— Я здесь, сэр. Чем я могу помочь?

— Па…риж. — Лорд Бодон неотрывно смотрел на Франческу. — Давно хотел… сказать. — Он нахмурился и вдруг добавил: — Мадлен.

— Об этом он говорил и со мной, — негромко пояснил Маркус. — Вы понимаете, что это значит?

— Мадлен? Не понимаю… Папа, ты говоришь о Мадди?

Лорд Бодон кивнул, и на его усталом лице возникла улыбка облегчения.

— Ты знаешь, где она?

— В… Париже. — Утомленный разговором, лорд Бодон закрыл глаза.

— Папа, папа!

Он не ответил. Опущенные веки не дрогнули.

— Оставьте его, Франческа. Дайте ему отдохнуть.

— Но вы ничего не понимаете! Он говорил о Мадди! Он хотел сообщить о ней!

— Пока он больше ничего не сможет добавить. Взгляните на него. — (Лорд Бодон лежал совершенно неподвижно, его осунувшееся лицо было бледным. Он крепко спал.) — Проснувшись, он расскажет остальное. Наберитесь терпения. Кто такая Мадди?

— Моя няня из Сент-Марта. Она привезла меня в Англию, но тетя отослала ее. Мне всегда хотелось знать, что с ней стало. — По щеке Франчески покатилась слеза. — Значит, все это время он знал, но так и не сказал мне…

— Присядьте. Ваш отец проснется не скоро. — Маркус подвел Франческу к креслу у окна и усадил. Глядя на ее бледное лицо, на темные тени под глазами, на дрожащие руки, он с трудом сдерживался, чтобы не заключить ее в объятия. Он понимал, что Франческа наверняка оттолкнет его. Позвав слугу, Маркус приказал принести вина и заставил Франческу выпить несколько глотков. От вина она слегка приободрилась. Придвинув поближе второе кресло, Маркус попытался успокоить ее расстроенные нервы. — А теперь поговорим о Мадди. Значит, ее полное имя — Мадлен? Красивое имя. А мою няню звали миссис Ролле. Мы с сестрой прозвали ее Коротышкой — она и вправду была низенькой и толстой.

— Мадди была красивой женщиной.

— Расскажите мне о ней.

По-видимому, Франческа забыла о том, чем закончилась их последняя встреча. Позволив Маркусу взять ее за руку, она заговорила о том, как жила в Сент-Марте.

— После того как я родилась, мама заболела. Не знаю, что с ней случилось, но врач посоветовал ей побольше отдыхать. Мадди наняли присматривать за мной, когда мне было несколько недель от роду.

— Стало быть, она заменила вам мать?

— Нет, я часто бывала с мамой… и с Мадди. Мама занимала огромную спальню с верандой, откуда открывался вид на море. На окнах висели белые шторы. Помню, они развевались на ветру; кажется, такой ветер называется пассат. Мама и Мадди дружили. Они часто шутили и смеялись.

— Кем была эта Мадди? Откуда она родом?

— Точно не знаю. Кажется, все ее родные погибли во время урагана. Она была креолкой. Мама и Мадди казались мне редкостными красавицами. Мама была миниатюрной блондинкой с карими глазами, а Мадди — рослой, черноволосой женщиной, с кожей, напоминающей лепестки магнолий, растущих у дома.

Маркус заморгал. Втайне он задумался о том, как часто лорд Бодон прибегал к услугам красавицы няни, чтобы не тревожить больную жену. Франческа словно прочла его мысли.

— Должно быть, вы размышляете о том, какое положение занимала Мадди в доме. Конечно, она была прежде всего моей няней. Но позднее, когда я повзрослела и часто вспоминала о Сент-Марте, я не раз задумывалась о том, как относился к ней мой отец. В то время я была о нем невысокого мнения, поэтому предположила самое худшее. Но в одном я не сомневалась: мама и Мадди любили друг друга. Что бы ни случилось, они оставались друзьями. Мадди горевала не меньше моего, когда мама умерла…

— Как бы там ни было, отец ценил ваши удобства превыше собственных — ведь он отправил Мадди в Англию вместе с вами.

— Да, это верно. — Франческа задумалась. — В Сент-Марте я редко виделась с ним — по крайней мере так мне помнится. Но с тех пор, как он вернулся, мы часто беседовали. Уверена, он преклонялся перед мамой.

— Когда она умерла?

— Когда мне было пять лет. Это случилось больше двадцати лет назад.

— И вы не видели Мадди и не слышали о ней с тех пор, как она покинула Шелвуд?

— Да, до сегодняшнего дня.

— Значит, надо выяснить, где она. Это наверняка известно вашему отцу.

— Думаю… она могла вернуться к нему. Значит, теперь она в Париже.

— Я постараюсь вам помочь. — Маркус сжал в ладонях обе руки Франчески.

Франческа вскинула голову и вдруг сообразила, кто перед ней. Отдернув руки, она вскочила.

— Благодарю, но я не нуждаюсь в вашей помощи. Я пошлю за Мадди, как только узнаю, где ее найти.

— Ваш отец считает мою помощь необходимой.

— Он болен!

— Значит, вы намерены ослушаться его?

— Повторяю: я ни в ком не нуждаюсь!

— А как же Денвер?

— О да, он мне поможет. Если понадобится. А теперь я попрошу вас уйти. Отец вскоре проснется.

— В таком случае я останусь здесь — чтобы попрощаться с ним.

Франческа промолчала, но отошла к кровати. Маркус встал напротив нее. Их взгляды встретились.

— Неужели вы не в силах простить меня? — спросил он.

— Это… нелегко. Мне трудно простить себя.

— Не говорите так! Вам не за что прощать себя. Давайте начнем все сначала, Франческа. Я совершил немало глупостей, но поверьте, ко мне наконец-то вернулся рассудок.

— У меня… есть обязательства перед лордом Денвером.

— Джордж Денвер между нами не стоит, и вам это известно. Разве можно сравнивать чувства к нему с теми, которые вы питаете ко мне? Неужели вы забыли, что произошло во время нашей последней встречи?

Франческа закрыла глаза, а когда вновь открыла их, они были переполнены болью.

— Да, — прошептала она. — Я все забыла, потому что не желаю помнить об этом. Прошу вас, уходите, Маркус!

— Знаю, в прошлом я причинил вам немало страданий. Вы и представить себе не можете, как я сожалею об этом. Но неужели вы не доверитесь мне теперь?

Она покачала головой, неуверенно глядя на него. В ее глазах отразилось замешательство. Искренность, прозвучавшая в голосе Маркуса, тронула ее.

— Я… не знаю, — наконец выговорила она. — Не знаю. Сейчас я не могу думать ни о чем. Все случилось так внезапно… Прошу меня простить.

Маркус видел, что она сдерживается из последних сил, и злился на себя за то, что слишком поспешил.

— Все хорошо, моя дорогая, — торопливо произнес он. — Я подожду. По крайней мере, вы не отказались подумать об этом. Только не отвергайте меня окончательно. Передайте мои наилучшие пожелания отцу. Я приеду вновь, когда он пожелает.

Откланявшись, Маркус покинул комнату. Франческа смотрела ему вслед. Они не заметили, что глаза лорда Бодона широко открыты, что он наблюдает за ними и старательно прислушивается. К тому времени, как Франческа повернулась к постели, ее отец успел снова смежить веки.