Глава 21

Позавтракав в кафе при гостинице, бабушка с внуком уселись в машину и выехали в город. Фрося на светофорах поглядывала по сторонам, вбирая в себя новую Москву. Не смотря на зиму, улицы были чисто убраны, на обочинах не громоздились сугробы грязного снега, как в былые годы.

Вдоль тротуаров бросались в глаза в основном одноэтажные новостройки. Среди них выделялись в большом количестве яркие павильоны и салоны по типу Таниного.

— А, знаешь, мой мальчик, оказывается даже не представляла, куда и зачем я еду.

Когда в Штатах грезила Москвой думала, что буду порхать по любимому городу, встречаться с родными людьми, много разговаривать и смеяться.

— Так, начинай смеяться, потому что я тебе честно признаюсь, что не люблю Москву. Родные люди давно мне стали чужими, больше всего на свете мечтаю стать взрослым и независимым. Хочу сам себе выбирать занятия, профессию и место жительства. Поэтому на данном этапе жизни, йога-смога, как ты выразилась, спасает меня от всего этого кошмара всеобщего не восприятия меня и мною.

Фрося резко сбавила скорость, подыскала взглядом место, где можно припарковаться и, затормозив, развернулась в сторону юноши. Она долго внимательно смотрела в его чёрные, горящие не высказанной до конца болью, честные глаза.

— Послушай, мой мальчик, я уже старая женщина, мне осталось жить, может год, а может десять, но это сейчас неважно. Главное, я постараюсь в дальнейшем сделать всё от меня зависящее, чтобы возместить тебе то, что невольно у тебя отняла своим отбытием в Штаты. Мой отъезд в Америку не был актом циничного эгоизма. Я тогда была раздавлена морально смертью дочери и только, благодаря чуткому сердцу, заботе и уму моего мужа, я смогла, в конце концов, выйти из этого ступора. Ты, не думай, я не ищу себе оправданий. Милый Сёмочка, разве я имела представление, как ты тут растёшь без меня, ведь на тот момент, когда я уезжала, у вас была очень дружная и доброжелательная по отношению друг к другу семья. Все эти десять лет нашей разлуки мы с Марком поджидали вас и подготавливали благодатную почву для приёма и устройства вашей семьи на постоянное место жительства в Штатах, но Таня все эти годы только кормила нас обещаниями.

К сожалению, время назад уже не повернуть, но многое ещё можно исправить.

Достаточно быстро всё прояснилось здесь для меня, а особенно, после нашего вчерашнего разговора с твоей мамой, а до этого с Алесем. С Анжелой и разговаривать долго не понадобилось, с первых секунд, как мы с ней встретились, я поняла, мы чужие, а Лена, вон, даже не пытается со мной встречаться, но я ни на кого не обижаюсь, принимаю всё, как должное.

Десять лет разлуки никуда не скроешь и ничем не сгладишь, хотя, когда-нибудь я тебе расскажу про Майечку, живущую в Израиле, с которой я рассталась тридцать лет назад, когда ей было всего три годика.

Только одно тебе скажу, что с первой секундочки, как мы с ней увиделись в аэропорту, я сразу же почувствовала, что это моя родная душа. Теперь передо мною сидишь ты и от тебя льётся такое же родное тепло, что мне хочется буквально кричать от радости. Постарайся, мой мальчик, всё сделать от тебя зависящее, чтобы через три месяца уже оказаться в моих объятиях в Штатах.

— Бабуль, ты не думай, что я хочу разжалобить или чего-нибудь добиться от тебя своими печальными рассказами о своей жизни.

Могу смело тебя заверить, что если бы не появилось нынешней возможности поехать учиться в Америку, я бы всё равно, только бы мне исполнилось восемнадцать лет, тут же бы куда-нибудь уехал из дому, потому что, как я тебе говорил раньше, очень трудно жить рядом с близкими людьми и чувствовать себя возле них чужим и не нужным. Бабуля, чтобы больше не возвращаться к этой теме в наших дальнейших разговорах, потому что тебе это неприятно слушать, а мне неприятно об этом вспоминать, я вкратце опишу эти десять лет, которые тебя не было рядом со мной в Москве.

Вкратце, потому что мне нечего особо вспоминать произошедшего за эти годы.

После твоего отъезда я долго не мог забыть твою любовь и заботу обо мне, потому что враз всего этого лишился.

До самой школы я ходил в продлённый детский садик, а, когда пошёл в первый класс, то большую часть дня проводил одиноким, оставленный на произвол судьбы в нашей квартире, потому что Анжелка работала уже у мамы в салоне, и они возвращались домой поздним вечером. Правда, ещё была Ленка, но она меня больше воспитывала, чем опекала, потому что сама ещё была ребёнком и не меньше моего нуждалась в воспитании и внимании взрослых. Представляешь, между нами пять лет, а я почитал её, как свою маму. Мы вместе с нею кушали, что придётся, одевали, что находили чистым и она со мной выводила первые мои корявые буковки и, при этом, иногда от души била по голове книгой, когда у меня что-то не получалось.

Сёмка улыбался, а Фрося вытирала от нахлынувших слёз глаза.

— Не плачь бабушка, ведь тогда я всё воспринимал, как должное, ведь нормальных семей вокруг было не так уж много, у нас, по крайней мере, не было в квартире отца-пьяницы. Я ведь не утверждаю, что мы полностью были брошены на произвол судьбы, мама о нас, особенно первое время, как могла заботилась, она периодически набивала холодильник продуктами и даже иногда в выходной день наготавливала нам с Ленкой кастрюлями суп, гору котлет и пирожков, а иногда, даже что-то вкусненькое и сладенькое. Сколько себя помню с самого детства я несколько раз пытался спрашивать маму о своём отце, но эти мои вопросы выводили её из терпения, она страшно злилась, говорила о нём всякие страшные и ругательные слова и запрещала впредь о нём вспоминать, иначе грозила, что будет за это очень строго меня наказывать. Я пытался что-то выяснить у Анжелки, но та, видимо, была предупреждена мамой, ничего не рассказывала, говорила, что ни к чему мне эти сведенья. Ленка бы мне точно выдала секрет, но она сама почти ничего не помнила, кроме того, что он был похож на меня и покупал им много игрушек и сладостей. Фотографии моего отца дома я не нашёл ни одной. Потом, Анжела вышла замуж за Алеся и перебралась к нему в квартиру. Мама вначале была очень довольна, а затем, стала поносить всякими не хорошими словами своего никудышного зятька.

Это не я так его называю, а мама, это её слова.

— Сёмочка, наверное, она окрысилась на него, после того, как сломалась у Алеся артистическая карьера?

— Думаю, да, но я тогда в этом мало смыслил. Бабуля, мой рассказ практически подходит к финишу — Ленка окончила школу и поступила в универ, сама понимаешь, что дома она появлялась только поздно вечером, а, когда у неё рядом возник Глеб, так вовсе исчезает на недели. Я уже давно научился быть самостоятельным, умею сносно готовить, следить за своим внешним видом, покупать сам себе всё необходимое, в деньгах, надо сказать, мама меня давно уже не ограничивает. Мой рассказ хоть и короткий, но после него вряд ли у тебя возникнет ко мне много вопросов или я ошибаюсь?

Фрося, сидела опустив голову, и покусывала нижнюю губу. Слушая горькое повествование внука, невольно вспоминала себя и своё воспитание младшего сына. Как она тоже мало уделяла ему внимания, живя в Поставах, хотя, когда она бывала дома, малыш всегда крутился возле её ног.

Чуть позже появилась в их жизни мама Клара и тогда они вовсе восемь лет жили дружной семьёй.

В свой актив смело могла занести тот факт, что не предала своего сынишку ради мужского внимания со стороны Виктора, а разыскала мальчику его бабушку, о существовании которой они даже не подозревали, как и она о них. Её Сёмочка на протяжении восьми лет был окружён такой любовью и заботой бабушки и матери, что тут нечего сравнивать с судьбой её внука, сидящего сейчас рядом с ней.

После смерти мамы Клары, они с Сёмкой стали настоящими друзьями, хотя в их отношениях не всегда было всё гладко, особенно это касалось Марка, которого он с самого начала на дух не переносил.

Исчез на долгие годы из её жизни Марк, а затем и сынок, окончивший университет, отправился по распределению в Новосибирск. Боже мой, много ли найдётся на земле людей, которые так испытывали одиночество, как она, а ей этой участи хватило сполна и это при всех мужчинах в её жизни.

— Бабуль, чему ты улыбаешься, что-то вспомнила весёлое или я тебе рассказал что-то такое забавное, что ты сдержать улыбку не можешь?

— Прости, мой мальчик, нет ничего забавного в твоём рассказе, просто я вспомнила, как подрастал рядом со мной твой отец.

— Наверняка, ядом с папочкой?

— Сёмочка, его папочка, а твой дед умер, когда мой сын ещё даже не родился.

— Выходит, у него была судьба примерно такая, как и у меня, бабуль, прости, я ведь ничего, совершенно, ничего не знаю.

Фрося погладила по вихрастой голове внука.

— Узнаешь, обязательно узнаешь, приедешь ко мне в Штаты, и если ты захочешь, я тебе расскажу всё до самой малости, всё, что ты только захочешь узнать о своих ближайших родственниках.

— Бабулька, я теперь эти месяцы до приезда к вам в Америку только и буду жить воспоминаниями о нашей теперешней встрече и предвкушением, когда снова смогу отогреться душой в непосредственной близости от тебя.

— Сёмочка, всё, что было то было, прошлое не стоит того, чтобы его постоянно ворошить, лучше думай о будущем, штудируй английский язык и свою любимую физику.

Скажи, куда тебя подвести, мне надо встретиться кое с кем и побывать на могилках, эти мероприятия тебе ни к чему. Если захочешь, подожди меня у себя в квартире, справлюсь со всеми делами и заеду за тобой и мы где-нибудь отобедаем, идёт…

— Ещё как, идёт!

Загрузка...