Гарем-академия 2. Судья

Глава 2. Третья участница (без правок)

Обычные адептки размещались в общежитиях Академии в комнатах по трое; на младших курсах проживание там было обязательных даже для тех, чьи семьи обитали в Ло-Саароне или могли позволить себе снять квартиру поблизости от Академии.

На взгляд Даари, комнаты эти напоминали неплохие гостиницы. Ну, разве что порядки немного старинные: никаких кроватей, спите прямо на матрасах, которые расстилают на полу, на день матрасы положено убирать в шкаф… Зато туалет с душем не на этаже, а при каждой комнате, столы нормальные, и магстанция каждой адептке положена не самая плохая. В общем, Даари сказала бы, что это если и не люкс, то весьма высокий уровень комфорта.

Так вот, Гешвири, дочь Утреннего Лотоса, занимала двухкомнатные апартаменты в гордом одиночестве, и все здесь дышало роскошью — самой настоящей, а не «почти».

Роскошь начиналась уже от порога: под ногами Даари и Тоннар оказался не просто какой-то там половичок, а аккуратный такой серый коврик из плотного пеноматериала; Даари заметила, что в этот половичок вплетено множество перламутровых магических каналов. Что они делали, она догадалась, когда тонкие перламутровые ниточки аккуратно поднялись и стряхнули с туфель Даари и Тоннар почти незаметную пыль (много ли ее в чистеньких коридорах академических башен?).

А кроме того, обстановка. Спальню отделяла от гостиной закрытая дверь, поэтому что там, Даари не увидела. Однако в самой гостиной стоял большой диван, два кресла и журнальный столик, а на окне висели длинные, в пол, шторы — все отличного качества и благородных расцветок. Явно собственная мебель, а не собственность общежития! Даари такие дорогие предметы обстановки ранее видела только в фильмах.

Одну стену, совершенно пустую, украшало каллиграфическое панно в традиционном стиле с тигром на берегу лотосового пруда и фамильным девизом, написанным столь затейливо, что Даари не смогла его сходу прочесть — тут нужно разглядывать и догадываться.

— Я не собираюсь участвовать в турнире, — холодно проговорила Гешвири, дочь Утреннего Лотоса, едва посетительницы уселись в кресла; сама она заняла место напротив них на диване, по другую сторону журнального столика. На столик она даже для проформы чаю не поставила и никакого угощения не предложила.

Эта девушка произвела на Даари странное впечатление.

Во-первых, странно было видеть свою ровесницу в цветах первого курса — обычно-то в белом и синем ходили только младшие девчонки. Во-вторых, она казалась не такой хорошенькой, как прочие адептки. Большинство из них как по одному лекалу подбирали: круглые личики, миндалевидные глаза, одинаково гладкая бронзовая кожа (некоторые чуть бледнее, другие чуть темнее, не суть важно). При том, хотя официально правила Академии запрещали декоративную косметику, адептки шли на разные ухищрения, чтобы выглядеть как можно лучше — кожа у них буквально светилась, аккуратно расчесанные брови чернели волосок к волоску, ногти только что не сияли. Гешвири же выглядела почти болезненно бледной, под глазами у нее темнели мешки, волосы были коротко обрезаны (это допускалось, но не приветствовалось: уставная прическа считалась предпочтительнее), и даже их цвет казался каким-то тусклым и безжизненным. Это клановый розовый-то! Кроме того, Даари решила, что даже когда девушка ухаживала за собой, она вряд ли могла похвастаться исключительной красотой: нос длинноват и великоват, глаза маловаты, подбородок слегка скошенный… вроде бы считается, что такие у слабовольных натур, но слабовольной Гешвири никак не выглядела: ее карие глаза опасно блестели, как будто она готова была наброситься на гостий и растерзать их.

Не лотос — тигрица!

Неделю назад Даари сидела на лекции по истории, где преподавательница вскользь коснулась истории кланов. Она говорила об этом как о чем-то всем известном, но Даари прежде ничего подобного не слышала, так что после уроков заглянула в библиотеку уточнить (она делала это часто и, к счастью, обзавелась там полезным знакомством: библиотекарям было плевать на сословные предрассудки и отсутствие у Даари магических способностей — они просто радовались вежливой и старательной вольнослушательнице). И выяснилась любопытная вещь!

Оказывается, двойные названия кланов отсылали к древнейшим временам, когда миром еще властвовали драконы, а люди ютились в пещерах. Тогда кланы делились на мужские и женские: в некоторых землях царил матриархат, в других — патриархат. И в «женских» землях клановые маги брали себе животных-тотемов, чтобы подчеркнуть свою силу и хитрость, а в «мужских» — растительные, чтобы подчеркнуть несгибаемость и умение сокрушать любые препятствия, как побеги прорастают сквозь камень. То есть все было наоборот, не так как сейчас. Потом, когда нашлись такие кланы, которые решили отбросить противоречия и объединиться перед лицом общей опасности (читай — драконов), они никак не могли договориться о совмещении тотемов и порядке их упоминания. В конце концов дело решили тем, что поменялись: мужская часть кланов взяла себе звериные имена, а женская — растительные. Однако характерные боевые приемы, передаваемые от отца к сыну и от матери к дочери, остались те же: мужчины подпрыгивают и парят, как лепестки на ветру (да еще и творят иллюзию летящих вокруг лепестков, если не забывают о ней в пылу битвы и если она им самим не мешает), женщины призывают астральных зверей и сами на время обретают звериные свойства.

Так вот, по Гешвири казалось, что она сейчас превратится без всякой магии — и ка-ак прыгнет! Достойная дочь своих предков.

— Как вы вообще смеете мне это предлагать? — продолжала она, сощурив и без того узковатые глаза. — Неужели думаете, что я объединюсь с малолеткой и… — она смерила взглядом Даари, — тобой?

Она так выплюнула это «тобой», что Даари дернулась, как от удара. Оно прозвучало хуже всякого ругательства. Тут же делалось ясно, что Гешвири заранее решила, что не найдет слово, которое прозвучало бы достаточно уничижительно, поэтому вложила все свое презрение в интонацию.

— Еще как думаю, — сказала Тоннар, перехватив инициативу. — Ты ведь хотела участвовать в турнире, так? Но тебе запретили родители. Мол, тебе не следует сейчас лезть на рожон, а лучше подождать, пока твое фиаско забудется.

Даари думала, что «дернулась, как от удара» — это такое книжное преувеличение. Но Гешвири именно дернулась, как будто в нее попал заряд биток из не очень тугой рогатки. Или, допустим, кольнуло зарядом от какого-то магического талисмана.

— Мне ничего не запрещали, — отчеканила она. — В нашей семье это не принято.

— Ну, значит, очень не советовали, — миролюбиво согласилась Тоннар. — Слушай, ну, дело житейское. Родители хотят тебе добра. Но они списали тебя со счетов. Думают, лучшее на что ты можешь рассчитывать — это тихо-мирно закончить Академию и найти теплое местечко в аппарате Дракона. Что приблизиться к персоне Владыки уже не получится. Но это ведь не так.

Гешвири сощурилась:

— Да что ты понимаешь, младшая сестрица!

Интонация у этой «сестрицы» тоже была непередаваемая.

— Технически, «старшая», — заметила Тоннар. — Я ведь уже на втором курсе, а ты — на первом. И ты всегда будешь младше меня… если не скакнешь через ранг или два.

Гешвири сжала зубы, отчего в ее лице тигровость проступила еще очевиднее. «Ну и ну, — подумала Даари, — и не страшно Тоннар такую дразнить!»

Однако Тоннар продолжала совершенно спокойно:

— Ладно, я не ругаться с тобой пришла! Будешь в команде — зови меня хоть «младшая сестрица», хоть «эй ты», слова не скажу! А если патруль придерется, объясню, что я разрешила. Мы обе понимаем, что как маг ты много круче меня и способна уделать одной левой. И Алиоту ты могла с легкостью одолеть… вот только не в боевой магии. Ты же маг-созидатель по основным предпочтениям, боевка тебе дается через не могу.

Гешвири побледнела еще сильнее, так, что мешки под глазами стали особенно заметны.

— Как ты догадалась? — почти прошипела она.

— Именно что догадалась, — Тоннар пожала плечами. — А ты сейчас эту догадку подтвердила. У тебя оценки были лучше, чем у Алиоты, по всем дисциплинам абсолютно, включая физподготовку. Ну не могла ты ей так просто проиграть! Если только у тебя с чисто физическими способностями хуже — ну там адреналиновый ответ запаздывает, если ты слишком много думаешь и привыкла осмыслять каждое движение…

— Разговор окончен, — Гешвири поднялась с дивана. — Я не стану унижать себя, показавшись на турнире в компании двух выскочек.

— А не унизительно быть той, кого все списали со счетов? — колко спросила Тоннар.

«Ой, бля, — подумала Даари. — Да уж, она не врала, когда сказала, что у нее не все хорошо с анализом социальной динамики! Такого недипломатичного человека еще поискать…»

Но Гешвири почему-то не набросилась на Тоннар с боевым заклинанием и не подняла руку, указывая девушкам на дверь. Наоборот, она замерла, и что-то в ее лице подсказало Даари: Тоннар задела бывшую третьеранговую за живое. Некоторые люди в такой ситуации закрываются и становятся глухи к любым уговорам, другие, наоборот, начинают думать. Очевидно, Гешвири была из вторых — или Тоннар очень точно дозировала яд.

— Сама подумай, если Даари будет капитаном, — продолжила Тоннар уже более мягким, увещевательным тоном, — все поймут, что ты на это согласилась по политическим мотивам на это, никто не усомнится, что ты самый сильный маг…

— Она — капитан?! — а вот тут Тоннар допустила промашку: пылающий яростью взгляд Гешвири обратился на Даари. — Да ни за что на свете! Еще одна… драконья подстилка!

— Я не ради Дракона это делаю! — воскликнула Даари, задетая за живое. — Он мне на хрен не сдался!

— Знакомая песня! — фыркнула Гешвири. — А ради чего, ради тайных знаний, ради власти и положения, ради семьи?

— Да, ради семьи! — Даари, сжав зубы, сама поднялась с кресла. — Я сирота, моему брату вчера сделали операцию только потому, что я стала здесь адепткой! Иначе он бы сейчас валялся дома в состоянии овоща! А о моем младшем брате вообще некому позаботиться — ему всего двенадцать. Думаешь, на сиротскую пенсию легко выжить? Или думаешь, в нашей замечательной Цивилизации из детского дома много дорог открывается?! Я делала и буду делать то, что лучше для них! И мне неважно, как меня за это назовут!

Судя по лицу Гешвири, эта тирада не произвела на нее ни малейшего впечатления.

— Похвальная лояльность — на словах, — выплюнула она. — Сможешь ли ты доказать ее на деле?

— Как тебе доказать? — спросила Даари, уже понимая, что лезет головой в ловушку.

Но бесы побери эту носатую девицу, как еще ответить на такое?

— Сотвори какую-нибудь магию, — заявила дочь клана. — Я уже слышала о твоем шарлатанском предприятии…

— Это не шарлатанство! — вставила Тоннар.

— ...Или не шарлатанском, не суть важно. Сглазы и проклятья, которые дозволяет система охраны Академии, так мелки, что в половине случаев девицы их себе придумывают, стоит им недоспать или перепить, — фыркнула Гешвири. — Особенно младшеклассницы. А я хочу посмотреть на то, чего ты стоишь в деле. Сама, без амулетов или жертвенного ножа! Все равно это требование к капитанскому конкурсу, иначе снимут баллы.

— Мы можем победить и без этих баллов, я считала… — тут же вклинилась Тоннар, но Гешвири сложила руки на груди, показывая, что разговор окончен.

— Вы меня слышали. Так и быть, я войду в вашу команду и обеспечу вам победу на Снегострое — вы ведь ради этого меня зовете? Но только если она, — Гешвири ткнула пальцем в Даари, — докажет, что не будет висеть на мне мертвым грузом!

«Ну точно, — подумала Даари, — головой прямо в ловушку!»