Где кончаются нервы (ЛП)

Он вздохнул.

- Ладно. Хорошо. Первая половина мая все еще актуальна?

- Чем скорее, тем лучше.

- Отлично. А теперь давай посмотрим на плечо.

ПРИМЕРНО за неделю до окончания последнего месяца, проведенного Майклом в своей квартире, он подкатил задним ходом к моей подъездной дорожке. Мы оба собрали небольшую армию друзей, чтобы помочь ему переехать, и перед каждым дюймом тротуара в тупике было припарковано по машине. Позже, днем, я разожгу гриль и угощу всех стейком и пивом, но сейчас мне нужно было поработать.

Я потянулся за коробкой, но Майкл схватил меня за руку.

- Даже не думай об этом.

Хотя в последнее время мое плечо чувствовало себя довольно хорошо, я не стал спорить. Подняв руки, я сказал:

- Я, э-э, проконтролирую.

Он улыбнулся, а я притворился, что у меня по спине не бегут мурашки.

- Отлично, - сказал Майкл. - Кто-то должен присмотреть за всем этим сбродом.

- Эй! - Голос Сета заставил нас обоих обернуться. - Я слышал это.

- Легок на помине, - сказал Майкл с ухмылкой.

- Да, как скажешь. - Сет отшил его. - Пошел ты.

Вместе со всеми, кого мы привезли, Сет и Майкл принялись за разгрузку коробок и мебели, а я стоял в стороне и пытался найти способ быть полезным. Несмотря на то, что лечение Майкла давало потрясающий результат, моему плечу все еще было далеко до заживления. Сегодня я мало что мог сделать, если не хотел потом мучиться. Итак, я руководил. По крайней мере, у меня хватило порядочности воздержаться от того, чтобы развалиться в шезлонге с пивом и в темных очках, хотя это было заманчиво, хотя бы просто подразнить Сета.

Я огляделся по сторонам. Занавески были раздвинуты, из окон выглядывали лица, и я мог только представить, какие безумные сплетни поднимались, когда коробки и мебель доставали из грузовика. Эдна и Кристина стояли каждая по свою сторону забора высотой по пояс, разделявшего их владения, и с глазами, большими, как блюдца, разговаривали, прикрываясь руками. Кто-то въезжал, это было точно, но кто? Можно было подумать, что простой внедорожник на подъездной дорожке стал радужным маяком сверкающего веселья, вторгшегося в их тихий пригородный район. Не то чтобы я был удивлен. Они все внимательно наблюдали, как такой же грузовик приехал, чтобы забрать Уэса и его вещи. Меня бесконечно забавляла реакция людей - от облегчения до откровенного разочарования - когда они узнавали, что я все еще живу здесь. Посмеиваться над ними было лучше, чем мучиться из-за того, что Уэса больше нет.

Я отвернулся от глазеющих соседей и стал наблюдать, как двое парней передвигают по пандусу небольшую кровать. Я предположил, что это кровать Дилана.

Сет вышел из дома и остановился, чтобы вытереть вспотевший лоб тыльной стороной ладони.

- Так вы, ребята, специально запланировали это на самый жаркий день в году?

- Самый жаркий день? - Я усмехнулся. - Пожалуйста. Зима только закончилась. Радуйся, что мы не стали ждать до августа.

- Я удивлен, что вы этого не сделали, - пробормотал Сет. - Просто чтобы быть мудаками.

- Мы думали об этом. - Майкл хлопнул его по плечу. - Выбрали жаркий день, чтобы сделать тебя несчастным, Уилер. - Он ухмыльнулся. - Миссия выполнена, да?

- Да, да. Пошел ты, док. - Сет подозрительно посмотрел на него. - Это уловка, чтобы заманить меня обратно в твой кабинет, да?

- Конечно, - сказал Майкл, легкомысленно пожав плечами.

- И все это для того, чтобы ты мог жить с этим йо-йо. - Сет ткнул в меня большим пальцем. - Ты хоть представляешь, во что ввязываешься?

- Думаю, я справлюсь. - Майкл рассмеялся.

- Продолжай твердить себе это. - Сет повернулся ко мне. - Ты собираешься помочь что-нибудь донести или как?

- Нет. - Я поднял руки. - Так велел врач.

- Это правда, - сказал Майкл. - Если он поднимет что-нибудь, что весит больше десяти фунтов, ему придется здорово поплатиться.

- Вот дерьмо. - Сет фыркнул. - Я хочу посмотреть, как это будет «здорово поплатиться», так что, Джейсон, почему бы тебе...

- Ты платишь за его иглоукалывание? - Майкл бросил на него многозначительный взгляд.

- Э-э, нет. - Сет повернулся ко мне. - Если подумать, почему бы тебе не успокоиться?

- Планирую. - Я ухмыльнулся. - А что касается тебя, как насчет того, чтобы поменьше болтать, а побольше собирать дерьмо и таскать его с собой?

Сет проворчал что-то о жаре и рабском труде. Затем он стянул свою пропотевшую футболку и повесил ее на перила крыльца. Со стоном он сцепил пальцы над головой и потянулся.

И будь я проклят, если Майкл, черт возьми, не окинул его двусмысленным взглядом.

Я имею в виду, я не мог его винить. Мы с Сетом были друзьями и никогда не станем чем-то большим, но этот мужчина был просто сногсшибателен. Замысловатые татуировки, покрывавшие его руки, большую часть груди и примерно три четверти спины, создавали идеальный повод полюбоваться на его худощавое, почти безволосое тело. Джинсы с низкой посадкой на таких узких бедрах могли свести с ума любого мужчину, так как я мог винить Майкла за то, что он украдкой взглянул?

Не считая того факта, что он был, знаете ли, натуралом.

Возможно, он не видел более свежих татуировок Сета. Сложный рисунок чернилами, покрывающий плечи Сета и спускающийся по центру спины, был довольно новым. Майкл знал Сета много лет. Возможно, он просто давно не видел его без рубашки.

С другой стороны, Сет был одним из пациентов Майкла. Наверняка он уже видел татуировки? И не раз?

Когда Сет скрылся в машине, Майкл перевел взгляд на меня, и в тот же миг я понял, что пялился на Майкла, а он, вероятно, понял, что его застукали за разглядыванием Сета. Он встряхнулся и отвернулся, на его щеках появился румянец.

- Эй, Майк! - Позвал Сет из фургона. - Помоги мне с этой штукой.

Майкл выдохнул, несомненно, с таким же облегчением, как и я, и скрылся в фургоне. Металлический ящик заглушал их голоса и движения, но перед моим мысленным взором все еще стоял двусмысленный взгляд Майкла.

Должно быть, мне это показалось, верно? Майкл был натуралом. И то, что он смотрел, еще не означало, что он, типа, смотрел. Но он реально смотрел. Я, блядь, видел это.

Видел?

Выдаешь желаемое за действительное, чувак. Ж елаемое за действительное.

Покачав головой, я пошел в дом посмотреть, не нужна ли там кому-нибудь помощь.

Разгрузка грузовика заняла всего пару часов. Затем Майкл и Сет уехали на грузовике, чтобы забрать все остальное из старого дома. Майкл сказал, что все это уже упаковано и готово к отправке, осталось только погрузить и отвезти к нему на склад, чтобы они с Сетом могли с этим справиться.

Пока их не было, мы все перетащили оставшиеся коробки и мебель в свои комнаты. Без Майкла, который присматривал бы за мной, я кое-что перенес. Ничего слишком тяжелого, но достаточно, чтобы чувствовать себя полезным. Хотя я не был уверен, насколько мудро было настраивать себя на то, чтобы потом у меня все болело, когда я жил с этим чертовым иглотерапевтом, который с самого начала посоветовал мне не напрягаться.

К половине третьего все стояло на своих местах, мебель была собрана, и оставалось только распаковать коробки. Майкл и Дилан решили заняться этим делом самостоятельно.

На заднем дворе все нырнули в холодильник с пивом, пока я жарил барбекю. Древесные угли только что достигли идеальной температуры, и я как раз укладывал бургеры и стейки на гриль, когда вернулись Сет и Майкл.

- Тебе работа разрешает пить пиво? - Спросил я, когда Майкл достал одно из холодильника.

Он рассмеялся.

- Не говори никому из моих других пациентов, хорошо?

- Только не говори моему иглотерапевту.

- Ни слова.

Майкл только успел сесть и открыть бутылку пива, когда его телефон издал звуковой сигнал. Он взглянул на экран и вскочил со стула.

- Мой ребенок здесь. Сейчас вернусь. - Он поставил стакан и тарелку на пластиковый столик рядом со своим стулом и исчез в доме.

Мгновение спустя он вернулся в сопровождении миниатюрной брюнетки с малышом с косичками на бедре, светловолосого парня, который был даже выше Майкла, и Дилана.

- Это Дайна, - представил Майкл. - Ее муж Ли. Их дочь Аманда. И, - Майкл просиял, - ты, конечно, уже знаком с моим сыном.

Я пожал руки бывшей жене Майкла и ее мужу.

Дайна передала Аманду Ли, затем переключила свое внимание на сына.

- Ты хочешь о чем-то спросить Джейсона, не так ли?

Дилан прижался к матери.

- Давай. - Дайна легонько подтолкнула сына. - Ты уже встречался с ним, милый. Ты знаешь, что он не кусается.

Я присел на корточки, чтобы наши глаза были примерно на одном уровне, и он отодвинулся еще немного.

- Привет, приятель. Помнишь меня?

Он кивнул. Затем он взглянул на свою мать, и когда она улыбнулась ему, он посмотрел на меня и застенчиво спросил:

- Можно я включу свою PlayStation на твоем телевизоре?

- Конечно, - сказал я. - Просто ей придется немного потесниться между Wii и Xbox.

Его глаза загорелись.

- У тебя есть Xbox? Могу я поиграть на ней?

- Если, конечно, твои родители не против. - Я взглянул на Майкла и Дайну, и они оба кивнули. Дилану я сказал: - Мы все устроим сегодня вечером, хорошо?

- Круто! - Он улыбнулся своей маме, которая рассмеялась и взъерошила ему волосы.

- Дайна! - Голос Сета заставил нас обернуться, и он подошел к нам с протянутыми руками и пивом в руке. - Я не видел тебя целую вечность.

- Сет! - взвизгнула она, бросаясь к нему на шею. - Давно не виделись.

Он крепко обнял ее.

- И почему я так давно тебя не видел, женщина? Хм?

- Кажется, я давно не была в трущобах.

- Оу, - он отпустил ее и прижал руку к сердцу. – Без ножа режешь.

Она игриво ткнула его локтем.

- Это закаляет характер.

- Ага. - Сет повернулся к Ли. - Так когда ты зайдешь и попросишь меня закончить этот дизайн?

- Когда ты будешь выполнять эту работу бесплатно.

- Бесплатно? - Сет фыркнул. - Я не работаю бесплатно. - Ему не нужно было бросать на меня взгляд, говорящий «держи язык за зубами», но он все равно это сделал. Я промолчал. Конфиденциальность была единственным условием получения бесплатных чернил.

Пока все продолжали болтать, раздался звонок в дверь. Когда я открыл, то не очень удивился, увидев Эдну, стоящую на крыльце.

- Я увидела, что кто-то въезжает. - Она указала на передний двор, где внедорожник сообщал о прибытии Майкла. - Конечно, все хотят поздороваться и поприветствовать их в этом районе.

- Конечно, заходите.

По крайней мере, это была Эдна. Ей было под восемьдесят пять, и, хотя она, очевидно, не была уверена, что делать с двумя мужчинами, живущими вместе так, как жили мы с Уэсом, она всегда была дружелюбной. Внешне она не была гомофобкой, весь этот гей-бизнес, как она его называла, просто не укладывался в голове.

На заднем дворе мы подошли к Майклу, который болтал с Сетом.

- Майкл, - сказал я, - это Эдна Мортон. Она живет через два дома отсюда. Эдна, Майкл Уитман. Мой новый сосед по дому.

- Твой... - Эдна посмотрела на меня снизу вверх, ее большие глаза за толстыми стеклами очков казались еще больше. - Сосед?

- Да. Просто мой сосед. Он переезжает ко мне вместе со своим сыном.

Я изо всех сил старался сохранить серьезное выражение лица, когда ее глаза расширились еще больше. Обращаясь к Майклу, она спросила:

- У тебя есть сын?

На этот раз Майкл старался скрыть свое веселье.

- Да, есть. Я думаю, он пошел перекусить со своей матерью, так что давай я схожу, поищу его.

Она посмотрела ему вслед, затем повернулась ко мне.

- Ну, он кажется приятным джентльменом. Он недавно в городе?

- Нет, я так не думаю. Тебе лучше спросить у него.

- И он такой… живя здесь...

Не. Укладывается . В голове.

- Ты же знаешь, как это бывает. Экономика и все такое.

- О, да, - сказала она, медленно кивая. - Конечно, знаю.

Мгновение спустя Майкл вернулся, обнимая Дилана за плечи.

- Дилан, это Эдна. Она одна из наших соседок.

- Привет, - сказал мальчик.

- Привет, Дилан. - Эдна улыбнулась. - А сколько тебе лет?

Дилан застенчиво ответил:

- Семь.

- Семь, да? - Она улыбнулась. - Ну, этим летом мои внуки приедут в гости из Мичигана. Они примерно твоего возраста, так что, может быть, ты сможешь поиграть с ними. Тебе бы это понравилось?

Дилан кивнул, но ничего не сказал. Не думаю, что он до конца понимал, что с ней делать.

Мне знакомо это чувство, малыш.

Остальные соседи собрались, чтобы познакомиться с Майклом, и все, казалось, решили, что с ним все в порядке. Им так же понравился Дилан. Кристин была более чем «в порядке» с Майклом. Она явно чувствовала себя неуютно со мной и Уэсом, но все еще могла связно говорить. При виде Майкла она залилась краской, как сумасшедшая, и ей потребовалось три попытки, чтобы произнести собственное имя.

И сн ова, мне знакомо это чувство...

В конце концов, барбекю на заднем дворе закончилось, и к тому времени, когда солнце село, остались только мы трое. Когда все ушли, стало удивительно тихо, за исключением Майкла, Дилана и меня. Конечно, каждый звук, от скрипа половицы до приглушенного кашля, разносился по всему дому, но, по крайней мере, сейчас здесь были только мы. После вечеринки наступило затишье.

Майкл оставил Дилана наверху распаковывать свои вещи и спустился на кухню. Он достал пиво из холодильника.

- Кстати, я, серьезно, ценю все это. - Майкл облокотился на кухонную стойку. - Ты позволил нам переехать.

- Эй, мне это нужно так же сильно, как и тебе.

- Тогда все в выигрыше. - Он отставил пиво в сторону и достал чайник из одной из коробок, сложенных на полу. - Предупреждаю, пахнет это дерьмо не очень.

- Чай? Обычно он пахнет довольно вкусно, не так ли?

- Обычно, да. - Он достал пакет на молнии, наполненный листьями и веточками, и, высыпав их в чайник, продолжил: - Но поверь мне на слово. Некоторым людям не нравится, как пахнут эти травы.

- Осмелюсь спросить, что это такое? - Спросил я, пока он наполнял чайник водой.

Он сказал то, что я бы и за миллион лет не смог бы повторить.

- Я... извини?

Он поставил чайник на конфорку.

- Это пучок китайских трав. И наслаждайся, не зная, что это такое и каков он на вкус, потому что, возможно, в конце концов, я заставлю тебя попробовать.

- О, хорошо. Не могу дождаться. - Я отхлебнул пива.

Чай? Думаю, я лучше запью хот-дог водой.

Пока чайник грелся, Майкл потянулся за своим пивом.

- Значит, ты смешиваешь чай и пиво? - Я сморщил нос. - Чудесно.

Он рассмеялся.

- Эй, мне хочется пива. А это, - он кивнул в сторону чайника, - все равно еще не скоро можно будет пить. Так что с этого момента я... - Он внезапно замолчал, и его взгляд стал рассеянным, когда он вытянул шею, словно прислушиваясь к чему-то.

- Что не так?

- Черт возьми. - Он поставил пиво на стол и оттолкнулся от стойки. - Дилан кашляет. - Теперь, когда он упомянул об этом, я тоже это услышал. Глубокий, отрывистый кашель, который звучал так, будто ему было больно. Майкл направился к лестнице и бросил через плечо: - У него снова приступ астмы. Сейчас вернусь.

Через несколько мгновений Дилан спустился по лестнице. Его глаза были красными, и он остановился, чтобы кашлянуть в локоть.

- Привет, чемпион, - сказал я. - Неважно себя чувствуешь?

Он покачал головой и снова закашлялся. Когда он перевел дыхание, то слабо захрипел, поэтому я не стал заставлять его говорить.

Его отец спустился следом за ним по лестнице с коробкой под мышкой. Он подтолкнул Дилана локтем.

- Начинай свою игру, малыш. Какое-то время ты не будешь двигаться.

Дилан снял футболку и бросил ее на спинку дивана. Майкл ничего не говорил о том, чтобы сложить ее или положить в корзину для белья. Я не возражал.

Игровая приставка PlayStation еще не была установлена, но у Дилана было небольшое портативное устройство. Он лежал на животе, на полу в гостиной и с удовольствием играл, держа ингалятор под рукой, в то время как Майкл опустился рядом с ним на колени и начал доставать из коробки разные предметы: длинные тонкие щипцы. Несколько ватных шариков. Медицинский спирт. Зажигалку. Четыре круглые стеклянные банки, похожие на аквариумы, размером с мой кулак.

Когда все было разложено, Майкл взял щипцы и зажал между ними ватный тампон. Он обмакнул ватку в спирт для протирания, и мой взгляд метнулся к зажигалке, лежащей рядом с банками.

Я прочистил горло.

- Итак, что именно…

- Банки. Помогает при астме, особенно если ингалятор не помогает. - Майкл щелкнул зажигалкой и поднес ее к ватному тампону. - Готов, малыш?

- Ага. - Лежа перед ним и лениво раскачиваясь взад-вперед, как это часто делают дети, Дилан сосредоточился на своей игре.

Держа щипцы в одной руке, Майкл взял одну из баночек в другую. Он поднес обе банки к спине сына, перевернув банку открытой стороной вниз. Он положил в нее горящий ватный тампон, подержал его там мгновение, а затем вытащил за мгновение до того, как поставить банку Дилану на спину, прямо под левое плечо. Когда банка коснулась кожи Дилана, его плечо слегка опустилось, как будто Майкл сильно надавил на него, но парень не вздрогнул и не издал ни звука. Когда Майкл отпустил его, банка осталась на спине Дилана.

Он собирался поставить на место вторую, но Дилан снова начал кашлять. Майкл подождал, пока кашель пройдет, и затем спросил:

- Ты в порядке?

- В порядке.

Майкл поставил в общей сложности четыре банки - стаканчика? - на спину своего сына, затем сел, скрестив ноги, рядом с ним. Через несколько минут он взглянул на меня и, должно быть, увидел выражение моего лица, говорящее «какого хрена?», потому что он сказал:

- Проще говоря? Всасывание улучшает кровообращение, стимулирует лимфатические узлы, выводит токсины. И тому подобное.

- Что помогает при астме?

Он указал на Дилана, затем приложил руку к уху и приподнял брови. Именно тогда я понял, что хрипы мальчика стихли.

- Я приму это за согласие, - сказал я.

Майкл улыбнулся, взъерошив волосы сына.

- В последнее время у него все шло неплохо, но я предполагаю, что переезд усугубил его астму. Стресс и все такое. Возможно, поэтому на этот раз его ингалятор действовал недостаточно эффективно. – Он спросил Дилана: - Чувствуешь себя лучше?

Парень не отрывал взгляда от своей игры.

- Да. - Он замолчал, чтобы прочистить горло. - Спасибо, папа.

Майкл подержал банки на спине Дилана еще несколько минут, а затем осторожно снял их. На коже Дилана остались четыре красновато-фиолетовых синяка, но он, казалось, не испытывал дискомфорта, и Майкл не беспокоился. Дилан подобрал с пола ингалятор, а с дивана футболку и взбежал по лестнице со своей видеоигрой в руках. Он ни разу не кашлянул.

- Похоже, это действительно помогает, - сказал я.

- Тебе лучше поверить, что так оно и есть. - Майкл встал и, неся банки на кухню, добавил: - В любом случае, с тех пор, как мы переехали в Колорадо, ему стало намного лучше.

Я последовал за ним на кухню.

- Правда?

- О, да. - Майкл поставил банки на стол, затем достал из коробки чайную кружку. - Загрязнение окружающей среды и дерьмо в Лос-Анджелесе были ужасны для его легких.

Я сморщил нос, кивая в сторону чайника, который все это время нагревался и начал издавать какие-то горьковатые запахи.

- И этот ужасный запах его не беспокоит?

- Ему не нравится вкус, но нет, запах его не беспокоит.

- Ты заставляешь его пить это дерьмо?

- Смешанный с достаточным количеством меда и всякой всячины, чтобы он не почувствовать худшего вкуса, - сказал он. - Вообще-то, мне нравится, но...

Я содрогнулся.

- В любом случае, - сказал он, - загрязнение окружающей среды не пошло Дилану на пользу, поэтому мы с моей бывшей женой решили переехать в место почище. И дешевле, если уж на то пошло.

Я приподнял брови.

- Дешевле?

- По сравнению с Лос-Анджелесом, да, черт возьми. Но с одним доходом справиться сложнее, чем с двумя.

- Мне знакомо это чувство. - Я взглянул на часы. - Черт возьми, уже шесть часов? Думаю, мне пора идти.

Майкл ухмыльнулся.

- Ты не против оставить нас здесь без присмотра?

Я усмехнулся.

- Пора привыкать к этому, верно?

- Хорошая мысль.

- Кстати, клуб открыт допоздна сегодня вечером и завтра, - сказал я. - Я приду примерно в половине четвертого - четыре утра. Так что, если ты услышишь, что кто-то входит ночью, это, вероятно, я.

- Приятно слышать. - Он протер свой чай через ситечко, затем отставил чайник в сторону и посмотрел на меня. - Как я уже сказал, ты меня не разбудишь.

- Должно быть хорошо.

- Плечо?

Я кивнул.

- Не волнуйся. - Он подмигнул. - Давай я продолжу работать над ним, и мы дойдем до того, что оно не будет мешать спать по ночам.

- Надеюсь, что так.

- Меньшего я и не ожидаю. - Он замолчал, чтобы выбросить пустую бутылку из-под пива в мусорное ведро. - В конце концов, именно за это мне и платят.

- Хорошо, что ты переехал, - сказал я. - Это значит, что я, возможно, смогу продолжать платить тебе за это.

Он улыбнулся.

- Что ж, может быть, теперь, когда мы договорились, нам обоим станет легче.

Я улыбнулся в ответ.

- Да. Может быть, так и будет.

Глава 8

МАЙКЛ прожил со мной еще недостаточно долго, чтобы как-то повлиять на мои проблемы с денежными потоками, поэтому спустя почти две недели после нашего соглашения бухгалтерия клуба была такой же удручающей, как и всегда. Рост цен. Низкий доход. И, конечно, все, от вышибал до барменов, хотели прибавки к зарплате, поскольку растущая стоимость жизни в этом районе сказывалась и на них.

Закрыв глаза, я откинулся назад и потер шею обеими руками. Первые приступы боли ползли вверх по левой стороне моего позвоночника, перекатываясь через плечо, как лоза кудзу, и оставляя после себя узловатые мышцы.

Мне нужно было убираться отсюда, иначе я доведу себя до невыносимой боли. К счастью, это был вечер вторника, так что я все равно был единственным человеком в здании. Клуб был закрыт с понедельника по среду, но я обычно приходил, по крайней мере, на два из этих дней, чтобы разобраться с административной ерундой.

Нахуй. Разберусь с этим завтра.

Я оставил папку открытой на столе и отодвинул стул. Закрывать бар в такие вечера было проще простого: не нужно было убирать еду, не нужно было прибираться. Ничего, кроме того, что нужно было выключить несколько ламп, быстро проверить, заперты ли двери, а наличные в сейфе, и я вышел оттуда.

Оказавшись на улице, я остановился и глубоко вздохнул. Воздух был слегка затхлый от протекавшей неподалеку реки, но чистый и свежий. Солнце только что скрылось за горами, окрасив небо в темно-красный и пурпурный цвета на фоне зубчатых силуэтов гор. Прекрасная ночь. Определенно, это не тот случай, когда стоит тратить время на бумажную работу.

Лучше потратить его, сидя перед телевизором.

К тому времени, когда я был на полпути домой, я был достаточно расслаблен, чтобы, наверное, вернуться и разобраться со всем дерьмом, которое все еще копилось на моем столе. Но не сегодня. В кои-то веки я не собирался накручивать себя из-за бумажной волокиты.

Позволь мне провести эту ночь без боли, взмолился я у Вселенной.

Примерно в двух кварталах от моего тупика мне пришло в голову, что возвращение домой может быть не намного приятнее, чем на работу. Может быть, это и не так угнетало, но теперь я чувствовал напряжение во время поездок и на работу и обратно. Когда я предложил Майклу переехать ко мне, я знал, что это будет пыткой - смотреть, но не прикасаться. Однако три вещи, связанные с этим соглашением, не пришли мне в голову:

Во-первых, причудливые разновидности здоровой пищи, большинство из которых представляли собой какие-то неидентифицируемые формы растительной жизни, материализовались в моем холодильнике между пивом и мясным ассорти.

Во-вторых, как чертовски трудно было сдерживать свои ругательства, особенно во время игры в видеоигры, потому что в комнате был семилетний ребенок.

И в-третьих, если Майкл выходил из дома в деловой одежде, то дома он возвращался к более повседневной и менее деловой одежде. Для Майкла это означало джинсы. Ничего больше. Только джинсы.

О Боже .

Мы договорились всего две недели назад, а я уже сходил с ума. Я твердил себе, что рано или поздно привыкну к нему. Надеюсь, до того, как он придет к выводу, что я от природы неуклюжий. Я спотыкался о собственные ноги, ронял вещи, и запорол видеоигру, которой я полностью владел, в тот момент, когда Майкл, вальсируя, вошел в раздвижную стеклянную дверь, держа солнцезащитные очки в зубах и весь в поту от стрижки травы.

Ну что ж. Сошел я с ума или нет, но у меня, наконец, появилась надежда привести свои финансы в порядок. Ну и что, если это означало мучить себя сладостями для глаз, от которых мое сердце учащенно билось каждый раз, когда он наклонялся, чтобы достать что-нибудь из шкафа? Я мог бы окончательно сойти с ума еще до того, как все было сказано и сделано, но, по крайней мере, я мог бы не обанкротиться.

Когда я вернулся домой, то застал Майкла в гостиной, и он был полной моей противоположностью: без рубашки, босые ноги на оттоманке, полностью расслабленный, только большие пальцы на игровом контроллере.

Он поднял взгляд.

- Ты рано вернулся.

- Решил отдохнуть вечером.

Кивнув, он снова переключил свое внимание на экран.

- Тебе, наверное, не помешало бы ночь отдохнуть. Это полезно для плеч.

- Если мой босс разозлится, я получу справку от врача?

- Конечно. - Майкл рассмеялся.

- Потрясающе. Сейчас буду. - Я прошел на кухню, бросил ключи на стойку и достал пиво из холодильника. После того, как я открыл бутылку, я вернулся в гостиную.

Я взглянул на экран и задумался.

- Знаешь, ты последний человек в мире, которого я ожидал увидеть играющим в «уличные гонки».

Майкл снова рассмеялся, но не оторвал взгляда от анимированной спортивной машины, скрывающейся от полиции на улицах Лос-Анджелеса.

- Не говори моему ребенку, ладно?

- Я сохраню все в тайне. - Я опустился на диван рядом с ним. - Не думал, что ты увлекаешься чем-то настолько жестоким.

- Ну, я мог бы обойтись без той части, где рассказывается о стрельбе в полицейских и проституток, но есть что-то забавное в том, чтобы разъезжать по городу и воровать всякое барахло. - Он взглянул на меня. - Терапия после долгой недели.

- Это отлично подходит, да?

- Ага. Пока Дилана здесь нет. Я могу достать это или «Кредо убийцы», только когда он у своей мамы.

- Ты не даешь ему играть в них?

- Черт, нет. - Угнанный автомобиль на экране врезался в заднюю часть полицейской машины, а затем сбил пешехода. - Он сможет играть в эту игру и смотреть фильмы с насилием, когда станет достаточно взрослым, чтобы ужасаться им.

- Говорит человек, который только что сбил кого-то на угнанной машине.

Он свернул за крутой угол, ускользая от полиции, а затем пожал плечами.

- Эй, я хочу, чтобы ты знал, что я в ужасе. - Майкл прищелкнул языком. - Я должен был получить за это чертовски больше очков.

- Тебя ограбили. – Рассмеялся я.

- Меня ограбили! Серьезно. - Продолжая играть, не обращая внимания на то, как подрагивают его предплечья от быстрых движений больших пальцев, или насколько я был невнимателен к этому эффекту, он сказал: - С моим ребенком случился бы припадок, если бы он узнал, что я играю в это, хотя не разрешаю ему.

- Нет, пока он не станет достаточно взрослым, чтобы бить тебя?

- Да пошло оно все к черту. Неважно. Он никогда в нее не будет играть.

- Хорошее решение, - сказал я. - Знаешь, моя двоюродная сестра позволяла своему ребенку играть в эту игру, пока не узнала о сексуальном содержании.

- О, ради Бога. - Майкл раздраженно вздохнул. - Если вы собираетесь ограждать своего ребенка, то, по крайней мере, будьте последовательны в этом.

- Без шуток. Я не мог поверить, что она не возражала против насилия и преступлений, но как только появляется что-то подозрительное...

- Похоже на то, как сделала бы моя бывшая теща, - пробормотал он.

- Правда?

Закатив глаза, он кивнул.

- Мои родители консервативны, но родители Дайны? - Майкл присвистнул, качая головой. - Черт возьми, да. Я имею в виду, они все еще переживают, что я выращу своего сына буддистом, сторонящимся современной медицины.

- А ты?

- Я не планировал, но если это разозлит маму Дайны, то я испытываю искушение.

Я хихикнул.

- Иногда стоит зайти так далеко, чтобы разозлить тещу.

- Бывало? - Он снова взглянул на меня.

- Ну, технически, я не родственник, но я встречался с парнем, чья мать терпеть меня не могла. Так что я, в некотором роде, смирился с этим и немного разозлил ее.

Его губы дрогнули.

- Уверен, твоему бывшему это понравилось.

- Он перестал пытаться убедить нас поладить, - сказал я, пожав плечами.

Майкл рассмеялся.

- Черт, моя бывшая жена все еще подталкивает нас со своей мамой к тому, чтобы мы поладили. Боюсь, этого не произойдет.

- Не могу винить ее за попытку, верно?

- Полагаю, что нет. - Он поставил игру на паузу и потянулся за кружкой на крайнем столе.

- Стой, стой, стой. - Я поднял руку. - Ты же не пьешь чай, когда играешь в «уличные гонки». Что, черт возьми, с тобой не так?

Майкл поперхнулся чаем, о котором шла речь, но сумел прийти в себя, прежде чем выплюнуть остатки.

- Очень смешно. - Он отставил кружку в сторону. - Я не знал, что в этой игре есть требования к напиткам.

- Ну, эти две вещи не совсем сочетаются, понимаешь? - Я махнул бутылкой пива. - GTA - пивная игра, а не… - я сморщил нос, - «чайная игра».

- А если я скажу, что в чае была травка, это что-то изменит?

- Ты… что? - Я моргнул.

- Шучу. Он усмехнулся и поерзал на стуле, и я понял, что у него из лодыжки и стопы торчат четыре иглы.

- Берешь работу на дом?

- Скорее, это все равно, что взять домой чертовски больную лодыжку. - Он нахмурил брови, возясь с иглами.

- Это не… странно? Работать над собой? – Спросил я. - Я имею в виду, думаю, это не хуже, чем если бы кто-то делал себе уколы, но...

- На самом деле иногда это немного легче, потому что я точно знаю, где болит. И не то чтобы я раньше не практиковался на себе. Черт возьми, когда я учился, я практиковался на всех, кто попадался мне под руку.

Везучие ублюдки. Я не был уверен, завидовал ли я им больше из-за бесплатного иглоукалывания или из-за того, что они занимались «практикой». Если подумать, если бы он все еще учился сейчас, возможно, я бы отказался от игл.

- Знаешь, мне пришлось изрядно попотеть, прежде чем я позволил тебе воткнуть их в меня. Не думаю, что я смог бы справиться с ролью подушечки для иголок на тренировках.

- Моя бывшая жена чувствовала то же самое, поверь мне. - Он воткнул одну из игл себе в ногу. - Она изменила свое мнение, когда узнала, что иглоукалывание помогает от утренней тошноты.

- Это так?

Кивнув, он откинулся на спинку дивана. Он несколько раз осторожно согнул ногу в колене, затем положил ее на оттоманку.

- Очень помогает, и она была очень больна в течение нескольких месяцев. Я думаю, что почти всю беременность она провела, по крайней мере, с парой игл в коже. - Он взял в руки игровой контроллер. - Когда она была беременна дочерью, она все шутила, что пригласит меня переехать к ней, чтобы я мог лечить ее по первому требованию. - Он поморщился. - Ли это не показалось слишком смешным.

- Большой шок. - Я поднес кружку с пивом к губам. - Так что же все-таки побудило тебя стать иглотерапевтом? Я почти уверен, что никогда не видел эту профессию в списке в кабинете моего школьного психолога.

Майкл взглянул на меня, уголок его рта приподнялся в легкой ухмылке.

- А ты видел объявления о поиске владельца гей-клуба?

- Туше. – Рассмеялся я.

Он снова переключил внимание на свою игру и усмехнулся.

- Ладно, отвечая на твой вопрос, я повредил лодыжку, и подруга буквально затащила меня за шкирку, или, по крайней мере, за костыль, в кабинет своего иглотерапевта. И будь я проклят, если эта женщина не помогла мне с лодыжкой, мигренями и аллергией. - Он подложил подушку под ногу. - И вот, когда я лежал в ее кабинете после пятого или шестого приема, я решил, что это мое призвание. И вот я здесь.

- Играешь в видеоигры с торчащими из ступни иглами.

- В значительной степени.

- Так что случилось? Я имею в виду, с твоей ногой?

- Я учился в колледже, играл в баскетбол с приятелями. Вывихнул чертову лодыжку. Иногда это все еще причиняет мне боль, так что... - Он указал своим джойстиком на ногу, о которой шла речь. Продолжая свою игру, он сказал: - И, эй, это единственная причина, по которой я начал заниматься иглоукалыванием, так что я не могу особо жаловаться.

- Полагаю, судьба могла бы привлечь твое внимание более худшими способами.

- Я не шучу. Моя мама убеждена, что это было божественное вмешательство. Я думаю, что любой, кто способен на божественное вмешательство, мог бы найти менее болезненный способ передать послание, но что я знаю?

- Это лучше, чем травма головы, верно?

- Ладно, хорошая мысль. - Он рассмеялся.

- Ты сказал, что уже учился в колледже, когда это случилось?

Майкл кивнул.

- Что ты изучал?

- Кроме баскетбола и употребления пива?

- Чувак, мы все учились пить пиво.

- Верно. В колледже я крутился, чтобы... о, мать твою. - Он застонал, когда на экране высветилась надпись «Игра окончена». Затем он поднял контроллер. - Хочешь попробовать?

- Да, черт возьми, - сказал я, беря его. - Я всегда готов украсть и уничтожить несколько вещей, чтобы расслабиться.

- Прошу. - Он взял свой чай и откинулся на спинку стула, пока я запускал новую игру. - В общем, как я уже говорил, в колледже я как бы метался из стороны в сторону, пытаясь понять, чем я хочу заниматься. Думал о подготовке в мед, думал о сестринском деле. Даже заглянул в остеопатический колледж. Потом... инцидент с лодыжкой. А как насчет тебя? - Его кружка с глухим стуком опустилась на край стола. - Что сподвигло тебя открыть клуб?

- Мания величия и безумная идея, что я мог бы разбогатеть к тридцати годам.

- Ах, Американская мечта. Открыть бизнес, сидеть на постоянно растущей куче наличных.

- Больше похоже на постоянно растущую кучу стресса, дерьма и все углубляющуюся долговую яму, - проворчал я.

Майкл поднял свою кружку.

- Что ж, выпьем за то, чтобы найти способ выбраться из этой ямы.

Я поставил игру на паузу и чокнулся бутылкой с пивом о кружку. Сделав глоток, я решил, что есть вещи и похуже, чем присутствие в доме привлекательного гетеросексуального мужчины, и быть по уши в долгах - одна из них.

Да, все должно было сложиться довольно удачно.

Глава 9

ЧЕРЕЗ три недели после того, как Майкл переехал ко мне, я проснулся в страшных муках.

Давно уже не было так плохо, но сегодня вечером? Черт возьми. Одна напряженная смена в клубе и теперь мое плечо превратилось в раскаленный уголек чистой, неослабевающей боли. К тому времени, когда я больше не мог этого выносить и встал с постели, боль распространилась на шею и вниз по спине.

К черту душ, я сразу же принялся за наркотики. Двигаясь так медленно, как только мог, как для маскировки, так и для того, чтобы не ушибить спину и плечо, я спустился вниз.

Я сунул упаковку с горячим в микроволновку и, пока она разогревалась, отломил пару ломтиков хлеба от недоеденной буханки, лежавшей на крыше холодильника.

После того, как я проглотил обезболивающую таблетку, я оперся одной рукой о столешницу и просто дышал, в то время как другой рукой держал горячий компресс на месте. Таблетка рано или поздно подействует.

Я напомнил себе, что если напрягаться - будет только хуже. Медленно, осторожно, удерживая горячий пакет на плече, я сложил ладони вместе и вытянул их перед собой. Я глубоко вздохнул, пытаясь расслабиться.

Однако безуспешно. Минута за минутой спазмы распространялись, как растущая паутина. Я совсем не мог поднять левую руку, и даже поднятие правой вызывало резкую боль в глазах.

Мой взгляд скользнул к пузырьку с таблетками. Единственное, из-за чего я не решался принять две таблетки, это из-за угрозы усиления тошноты. От них не было бы никакой пользы, если я не мог их проглотить. Одна таблетка не помогла. Две могут окончательно свести меня с ума.

Мой взгляд метнулся от пузырька с таблетками к углу стены и обратно.

Я выбрал стену.

Затаив дыхание, я прислонился к углу, изо всех сил вжимаясь в него, чтобы острый угол стены врезался в мышцы. Слезы защипали мне глаза, штукатурка впилась в обнаженную кожу, а темноту под веками залило красным.

Когда я больше не мог терпеть, я оттолкнулся от угла. Закрыв глаза, я схватился за стойку, чтобы сохранить равновесие, боль отступила, колени ослабли, а в голове прояснилось. Головокружение не помогало справиться с тошнотой, и я задержал дыхание, стиснув челюсти и приказывая себе не болеть; меня не тошнит, меня не тошнит.

Головокружение постепенно замедлилось, и тошнота отступила. Я откинул голову на стену и стал медленно и глубоко дышать, наслаждаясь уменьшением боли. Облегчение длилось недолго, но это было все, что у меня было.

Слишком скоро боль начала усиливаться, поэтому я снова прижался к стене. После третьего раза облегчение было огромным, но накатившая волна тошноты чуть не заставила меня броситься к раковине. Я прислонился к стене, на этот раз для поддержки, и вздохнул.

Шаги заставили меня обернуться, и когда Майкл появился из-за угла, он подпрыгнул, как будто не ожидал меня там увидеть.

- Ой. - Он моргнул. - Я... думал, Дилан уже встал.

Я смущенно рассмеялся.

- Нет, только я. Извини, если разбудил тебя.

- Не волнуйся об этом.

Именно тогда я понял, что он переключил свое внимание на мое плечо, которое я осторожно потирал. Его взгляд метнулся к углу. На открытый пузырек с таблетками на столе. Вернулся ко мне.

Опустив взгляд и руку, я прочистил горло.

- Я, эм... - Я снова закашлялся.

- Насколько все плохо?

- Со мной все будет в порядке.

- Я спрашивал не об этом. - Он наклонил голову. - Знаешь, я могу тебе помочь.

- Как бы я ни хотел воспользоваться твоим предложением, я все еще на мели. Я никак не смогу заплатить тебе, пока...

- Джейсон, тебе явно больно. Я не позволю тебе провести всю ночь в таком состоянии из-за денег. - Он бросил на меня многозначительный взгляд. - Я не спрашиваю. Ложись на живот на диване. Я сейчас вернусь.

Он повернулся, чтобы уйти. Когда ступеньки заскрипели под его ногами, у меня возникло искушение крикнуть ему вслед и сказать, что со мной все в порядке, но к черту все это. Я чувствовал себя паршиво, Майкл уже проснулся, и он мог бы заняться чем-нибудь более эффективным, чем давить углами стен на сведенные мышцы.

Итак, я пошел в гостиную, как мне было приказано. К счастью, на мне не было рубашки, потому что я не представлял, как буду выполнять движения, необходимые для того, чтобы ее снять. Я лег на диван, на живот и уткнулся лбом в правое предплечье. Я не мог поднять левую руку, поэтому держал ее прижатой к боку.

Майкл вошел в гостиную и придвинул оттоманку к дивану. Он сел на нее, и краем глаза я заметил, как порвалась обертка. Как и в прошлый раз, этот звук заставил меня подумать о том, что обертку рвут по-другому, но я не позволил этой мысли задержаться.

Мечтай дальше, Джейсон.

Черт, даже если бы у меня был шанс с Майклом, об этом не могло быть и речи ни с ним, ни с кем-либо еще. Ни за что, когда мне так больно.

Его рука согрела меня между лопаток, и я почти прижался к нему, как кошка, в поисках облегчения, которое, как я знал, должно было прийти. Его прикосновения стали синонимом как неослабевающего возбуждения, так и облегчения боли, а сегодня меня волновало только одно из них.

Пластиковая трубка коснулась моей кожи, и я закрыл глаза.

Майкл нажал на иглу. На мгновение кольнуло, боль прошла прежде, чем я успел ее заметить. То же самое со вторым и третьим уколом. Четвертая, недалеко от основания шеи, прошла без происшествий, но от этого острого укола медленно распространилась теплая тупая боль. Я наклонил голову, чтобы размять шею и потянуть напряженную мышцу.

- Болит? – спросил он.

- Болит.

- Подожди минутку. Скажи мне, если станет хуже.

Хуже не стало. Не прошло полностью, но и не было так уж плохо. Немного раздражало, если уж на то пошло. И после такой ночи, небольшое раздражение вряд ли можно было считать концом света.

Он собрал обертки и бросил их в мусорную корзину рядом с диваном, прежде чем вернуться к оттоманке.

- Не возражаешь, если я спрошу кое о чем? Просто… из любопытства?

Я подпер рукой подбородок.

- Давай.

- Почему ты управляешь клубом в одиночку? Ты говорил, что у тебя был партнер по бизнесу, но его больше нет. Что произошло?

Я вздохнул и закрыл глаза, когда в шее и плечах вновь появилось напряжение.

- Рико в значительной степени занимался финансовой стороной, в то время как я занимался маркетингом, управлением клубом и тому подобными вещами. У нас были некоторые проблемы с поступлением наличности, но мы работали над поиском способов вернуть себе прибыль. Я думал, что на тот момент у нас все было в порядке. Деньги поступали, накладные расходы были под контролем.

- Что случилось?

- Однажды вечером он не появился в клубе. - Я проглотил комок, который попытался подступить к горлу. - Я нашел его в его гараже. Знаешь, я всегда думал, что это выдумка Голливуда, но нет, он был там. Упал на руль своей машины, двигатель все еще был включен.

- Боже мой, - выдохнул Майкл. - Мне жаль это слышать.

- Рико чертовски нравился этот автомобиль. – Вздохнул я. - Он всегда шутил, что его похоронят в нем. Я думаю, когда он понял, что скоро потеряет его и все остальное, он решил, что это подходящее место для...

- Господи.

- После его смерти я узнал, что он брал всевозможные кредиты. - Я перевел дыхание. - Использовал свой дом в качестве залога, свою машину, все, что попадалось ему под руку, и вкладывал эти деньги в клуб. Судя по тому, как это прозвучало, он понял, что сам себя загнал в слишком глубокую яму, из которой уже не выбраться.

Майкл на мгновение замолчал.

- Тогда, полагаю, это ответ на мой второй вопрос.

- Какой еще вопрос?

Он заколебался.

- Учитывая, сколько сил отнимает у тебя клуб, изматывая тебя и истощая твои финансы…

- Почему я его не закрыл?

- Да. Полагаю, теперь я знаю, почему?

- И да, и нет. - Я вздохнул. - Отчасти это гордость. Мы оба приложили немало усилий, чтобы добиться успеха. Я слишком упрям, чтобы отказаться от этого, пока не останется абсолютно никакой надежды. - Я сделал паузу. - И, да, Рико тоже в этом замешан.

Теплые кончики пальцев Майкла коснулись моей кожи, вероятно, он поправлял одну из игл. В том месте, где он прикоснулся, появилась слабая боль, так что, должно быть, так и было. Когда он убрал руку, то заговорил снова.

- Возможно, я не вправе предлагать что-либо в том или ином виде, - сказал он мягким тоном, - но я думаю, он бы понял, если бы ты это сделал. Я имею в виду, если бы ты закрыл клуб. Я не могу себе представить, что он хотел бы, чтобы ты так усердно боролся за то, чтобы все шло своим чередом, что качество твоей жизни резко упало.

- Нет, я полагаю, он бы этого не сделал. - Я вздохнул. - Может быть, если дела пойдут хуже, я подумаю об этом. - Я повернул голову, чтобы посмотреть на него. - Но, может быть, в один прекрасный день денежный поток улучшится.

- Поверь, я и мой бизнес тоже рассчитываем на это. - Он улыбнулся и медленно поднялся. - Я оставлю это ненадолго. Постарайся расслабиться, хорошо?

- Так и будет.

Он вышел из комнаты, и я закрыл глаза. Я был уверен, что не смогу расслабиться, не тогда, когда мне было так больно - эй, сейчас уже не так больно - и я думал о смерти Рико. Но чем дольше я лежал, тем больше напряжение покидало все мое тело, и тем больше отступала боль, превращаясь из ярко-красной в тускло-серую. Все еще ощущалась, все еще была неприятной, но уже не такой, из-за которой прислониться к острому углу казалось рациональным решением.

Прошло некоторое время. Несколько минут? Десять? Двадцать. Черт меня побери, если я знал.

Движение рядом с диваном вывело меня из полусонного состояния, в которое я погрузился.

- Как ты себя чувствуешь? - Голос Майкла был низким и успокаивающим.

- Лучше, - пробормотал я.

- Хорошо. - Он положил руку мне на плечо, и тепло его кожи, соприкоснувшейся с моей, вызвало у меня удовлетворенный вздох. - Тогда, наверное, они готовы выйти. - Он вытащил иглу и аккуратно промокнул место укола салфеткой.

- Кровит?

- Немного. - Он снова промокнул его, прежде чем отложить салфетку в сторону. - Такое иногда случается.

Очевидно, это было единственное место. Остальные он снял без происшествий, а затем осторожно взял меня за руку, поддерживая - и пошатывая, но ему не нужно было этого знать, - когда я сел. Комната перевернулась, и, когда я полностью выпрямился, я уперся локтями в колени и потер виски, сделав несколько медленных вдохов.

Я осторожно наклонил голову в разные стороны и расправил плечи.

- О боже. Чувствую себя намного лучше.

- Надеюсь, это поможет тебе уснуть.

- Уверен, что так и будет.

- Если завтра у тебя что-нибудь будет болеть, дай мне знать.

- Хорошо. - Я улыбнулся, встретившись с ним взглядом. - И спасибо.

- Обращайся.

Мы оба встали. Он направился к лестнице, но заколебался и повернулся ко мне.

- Ты, эм, не возражал, что я спросил о… ты же знаешь...

- О Рико? - уточнил я.

Он кивнул.

- Нет, все в порядке, - сказал я. - Наверное, не помешает поговорить об этом время от времени.

- Нет, полагаю, что нет. - Он переступил с ноги на ногу. - Но я не хотел лезть во что-то слишком личное, понимаешь?

- Не беспокойся об этом.

- Хорошо, - сказал он. - Что ж, если я когда-нибудь буду действовать тебе на нервы, скажи об этом.

- Я так и сделаю, - сказал я.

Мы обменялись усталыми улыбками, и он продолжил подниматься по лестнице.

Я немного постоял в гостиной, просто наслаждаясь тем, что теперь мне не так больно. Единственным, что действительно раздражало, была горящая полоса в том месте, где угол стены, должно быть, впился мне в спину. Завтра останутся синяки, возможно, немного содранной кожи, о которых я забуду, пока не приму душ, но мучительные мышечные спазмы прекратились.

Я поднялся наверх и заснул как убитый.

Глава 10

НА следующий день я проспал почти до полудня, как я часто делал после суматохи в клубе на выходных. Потом были дела, пара кружек пива с Сетом в одном из баров неподалеку от его тату-салона и возвращение домой уже после наступления темноты.

Я достал из холодильника бутылку воды и направился наверх, чтобы немного отдохнуть, но, проходя мимо слайдера, сделал еще один глоток.

Майкл был на террасе, босой и без рубашки, и, как всегда, чертовски возбуждающий. Он не обращал на меня внимания, его руки лежали на перилах, а голова запрокинута вверх, как будто он наблюдал за звездами.

Я хотел оставить его наедине с его мыслями, но… Я ничего не мог с собой поделать. Что-то дернуло меня, подталкивая к раздвижной стеклянной двери.

Это, должно быть, вожделение, Джейсон. И всерьез принятие желаемо го за действительное.

Возможно. Ну что ж.

Я подошел к двери, и когда открыла ее, он оглянулся через плечо.

- Не возражаешь, если я к тебе присоединюсь?- Спросил я.

Света было как раз достаточно, чтобы осветить его улыбку.

- Вовсе нет.

Я закрыл за собой дверь и прошелся по веранде. Положив руки на перила, я перегнулся через них, держа в ладонях бутылку с водой.

- У тебя отсюда великолепный вид, - сказал он тихим голосом, как будто боялся, что если заговорит слишком громко, то может распугать все звезды.

- Тебе стоит увидеть его зимой. - Я тоже старался говорить тихо. - Приезжай сюда после хорошего снегопада в полнолуние, и это будет потрясающе.

- За исключением той части, где в Колорадо зима, верно? – сказал он.

Я рассмеялся и каким-то образом, Бог знает каким образом, удержался от желания уставиться на него, сосредоточив свой взгляд на поясе Ориона, а не на поясе Майкла.

- Я не говорил приходить сюда без рубашки.

- Что в этом смешного? Ценность рубашек переоценена.

Для тебя, безусловно .

- Да, хорошо, - сказал я. “Посмотрим, какую мелодию ты будешь напевать, когда будет очень холодно и пойдет снег.

- Тогда, наверное, мне придется остаться дома. - Он пожал плечами.

А , это значит, что мне придется выйти сюда, чтобы остыть.

- Как твое плечо? - Он повернул голову.

- На этот раз не так уж плохо. - Я улыбнулся. - Думаю, это благодаря тебе.

- Обращайся. И, эй, если станет так же плохо, как прошлой ночью, не стесняйся разбудить меня.

Я отхлебнул воды и поставил бутылку на перила.

- Я ценю твое предложение, но сомневаюсь, что стал бы приставать к тебе посреди ночи, если бы в доме не был пожар.

- Что ж, предложение в силе. Лучше так, чем всю ночь биться об острый угол.

Мои щеки вспыхнули.

- Полагаю, это правда.

- Если тебя это как-то утешит, ты не единственный, кто так поступает.

- Не единственный?

Он покачал головой.

- Многие из моих пациентов, страдающих хронической болью, поступают подобным образом. Кто-то однажды сказал мне, что это все равно, что биться головой о кирпичную стену, потому что так приятно, когда перестаешь.

- Если сформулировать таким образом, - пробормотал я, - это звучит еще более нелепо.

- На самом деле, нет, если вдуматься. Когда тебе так больно, ты будешь принимать все, что сможешь, даже если это даст тебе лишь кратковременную иллюзию облегчения.

- Похоже на правду. По крайней мере, я не сумасшедший.

- Я этого не говорил.

Мы оба рассмеялись.

- А если серьезно, - сказал я. - Иногда это кажется меньшим из двух зол.

- Это лучше, чем обезболивающие?

Я кивнул.

- Ты не поверишь, сколько вечеров я простаивал у себя на кухне, играя в гляделки с пузырьком таблеток. Я, правда, правда, не хочу их принимать, и я до смерти боюсь подсесть на них, но иногда...

- Я понимаю.

- Ты понимаешь? - Я посмотрел на него в темноте. - Я думал, что ты будешь категорически против любых наркотиков.

- Да, - он взглянул на меня, прежде чем снова обратить свое внимание на горы. - Да, мое обучение подсказывает мне, что обезболивающие приносят больше вреда, чем пользы, но, учитывая ту боль, которую ты испытываешь последние пять лет, я не могу упрекать тебя в том, что ты принимаешь любое возможное облегчение.

- Хорошо, - сказал я с ухмылкой, - потому что мне, вероятно, пришлось бы послать тебя нахуй, если бы ты это сделал.

- Понятно. - Он рассмеялся. - Но, надеюсь, тебе больше не понадобится все это дерьмо.

- Остается надеяться.

Мы оба помолчали несколько минут, прежде чем Майкл спросил:

- Так как долго ты здесь живешь?

- В доме? Или в Такер Спрингс?

- И то, и другое, раз уж ты об этом заговорил.

- Я прожил в Такер Спрингс всю свою жизнь, - сказал я. - Ну, я родился в Монтане, но мои родители переехали сюда, когда мне было три года, так что я живу здесь, сколько себя помню. Что касается дома, то он у меня уже несколько лет. Мы, с моим бывшим, купили его вскоре после того, как экономика пошла на спад. Я заключил выгодную сделку, - вздохнул я. - Просто не думал, что буду оплачивать все сам.

- Это были самые продуманные планы, - сказал Майкл.

- Вот именно. - Я рассеянно потер плечо, которое еще не болело, но вечер только начинался. - Даже без Уэса я, наверное, прекрасно справился бы сам, если бы не клуб. Всякий раз, когда бизнес в убытке, деньги должны откуда-то поступать. Если я не могу получить ссуду, они поступают за счет моей прибыли. А если я не получаю прибыли, что ж, поступают из моего кармана.

- Мне знакомо это чувство, - пробормотал Майкл. - Каждый раз, когда я думаю, что продвигаюсь вперед, появляется что-то новое. Если я смогу погасить свои студенческие ссуды, я буду в лучшей форме, но с минимальными платежами? В ближайшее время это не произойдет.

- Боже, ни хрена себе. Я только расплатился за свои два года назад. Если бы у меня были еще и они, я бы сейчас был в полной заднице.

- Они хороши для этого. Так почему ты не продал дом? Похоже, для твоего уровня стресса было бы лучше, если бы ты был подальше от этого места.

- Я продолжаю думать, что, возможно, было бы проще продать его, но стоимость невелика, так что это будет короткая продажа, на обработку которой уйдет чертова вечность, если предположить, что она вообще состоится. Это, и мне придется добиваться продажи без подписи моего бывшего, а это значит, что я должен буду сам собрать сумму, достаточную для покрытия всех расходов, связанных с продажей дома.

- Могу себе представить. - Он взглянул на меня. - Как это вообще? Расставаться с кем-то, когда вы не женаты, но у вас есть общий дом?

- Как это? - Я сухо рассмеялась. - Это заноза в заднице, поверь мне.

- Ты выкупил его долю или как?

Я покачал головой.

- Он бы с таким же успехом мог отдать дом под залог. Он уже разрешил банку выкупить его машину, и его кредит исчерпан, так что у него нет причин пытаться выплачивать ипотеку.

- Есть какой-нибудь способ убрать его имя?

- Кроме принудительной продажи? Если я получу его одобрение, то смогу рефинансировать его, но я сильно сомневаюсь, что банк одобрит мне что-либо подобное. Только с поручителем, у которого кредитоспособность намного выше, чем у меня.

- Думаешь, он согласился бы на это?

- Если бы я мог с ним связаться, возможно. - Я вздохнул, качая головой. - Но он не отвечает на мои звонки, электронные письма и все такое. Он, по сути, порвал со мной.

Майкл надолго замолчал.

- Если ты не возражаешь, я спрошу, - мягко сказал он, - что между вами произошло?

Я не сразу ответил. Мои мысли вернулись к той ночи, когда Уэс сказал, что нашим отношениям пора заканчиваться. Меня поразило, как нечто подобное могло причинять боль даже спустя месяцы после случившегося. Если бы он вошел в мою дверь, я бы тут же выставил его вон, но то, как все закончилось, все еще причиняло боль. Я перевел дух.

- Уэс считал меня трудоголиком. Особенно после того, как я потерял... после того, как клуб стал моей единоличной ответственностью. И, наверное, он был прав. Я не обращал внимания на то дерьмо, которое было в наших отношениях, потому что пытался уберечь свой бизнес от краха. И старался не падать духом от постоянной боли. - В моем голосе прозвучала горечь, когда я сказал: - Итак, он нашел кого-то, у кого не было хронических болей, но было достаточно денег, чтобы никому из них вообще не приходилось работать, не говоря уже о долгих часах.

- Ох.

-Да.

Он взглянул на меня, состроив сочувственную гримасу.

- Я понимаю, что такое трудоголизм. Моя бывшая жена тоже так обо мне думала.

- Она так думала? – спросил я. - Или ты трудоголик?

- Может быть, немного того и другого. Я с головой ушел в свою работу, проводя слишком много времени в клинике каждый день - буквально каждый день - вместо того, чтобы проводить время с ней. - Он вздохнул. - Она думала, что я одержим своей работой и не забочусь о нашем браке. Честно говоря, я с головой ушел в работу, чтобы избежать нашего брака.

- Серьезно?

Он медленно кивнул, глядя на темные горы.

- Оглядываясь назад, я понимаю, что вел себя с ней как придурок. В то время я просто боялся встретиться с ней лицом к лицу и понять все причины, по которым мы не ладили. - Он невесело рассмеялся, покачав головой. - Думаю, было проще избегать наших проблем, даже если от этого все становилось только хуже.

- Боже, я знаю, как это бывает. Назначать собственное рабочее время - это удобно для того, чтобы избегать проблем в отношениях, да?

- Очень. - Он снова посмотрел на небо. - И сколько же времени прошло? Я имею в виду, с тех пор, как вы расстались с твоим бывшим?

- Шесть месяцев. Хотя иногда кажется, что дольше.

- Скучаешь по нему?

- Не совсем. - Я сделал паузу. - Ладно, это прозвучало немного стервознее, чем следовало бы. Иногда, да, но большую часть времени? - Я взял свою бутылку с водой. - Хорошо, что он ушел.

Майкл удивленно выдохнул.

- Я знаю, как это бывает.

- С твоей бывшей женой все закончилось не очень хорошо?

- О, все было не так уж плохо. Мы прекрасно ладим, учитывая все обстоятельства. Но… мы так долго не общались, и никто из нас так и не понял, почему. До сих пор не знаем. Так что я бы сказал, что развод давно назрел.

- Похоже, большинство расставаний таковы.

Мы оба сухо рассмеялись, а затем замолчали. Звезды и горы поочередно давали мне возможность сосредоточиться, но мои мысли были сосредоточены исключительно на Майкле. Я мог поклясться, что мой левый бок, самый близкий к нему, покалывало, в то время как правый был прохладным от пустого воздуха рядом со мной. Мы прожили вместе три недели, а я все еще не мог контролировать свое кровяное давление, когда был рядом с ним.

- Мои родители звонили сегодня утром, - неожиданно сказал он. - Ну, ты знаешь, проверяли, хотели поговорить с Диланом. - Он забарабанил пальцами по перилам, и только тогда я понял, что его непринужденная поза сменилась позой человека взвинченного и граничащего с волнением.

- О? – сказал я. - Как, эм...… как все прошло?

- Это было интересно, - сказал он, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне. - Они не были уверены, что я могу переехать с их внуком к «какому-нибудь мужчине».

Я проглотил.

- Потому что они меня не знают? Или потому что я...

- Я не говорил им, что ты гей. - Его пальцы застучали еще быстрее. - Они, эм, предположили, что ты гей. Потому что я живу с тобой.

- Прошу прощения? - Мое сердце остановилось.

- Мои родители убеждены, что я гей. - Он не отрывал взгляда от гор.

Хорошо, что я в тот момент не пил, иначе бы подавился.

- Серьезно?

Майкл кивнул.

- Что навело их на эту мысль?

- Я думаю, они... - Он замолчал, неловко переминаясь с ноги на ногу. Нервозность и Майкл были таким странным сочетанием, двумя несовместимыми вещами, которые не должны были существовать в одной плоскости, и все же они были здесь.

Он глубоко вздохнул и оперся руками о перила, словно нуждался в их поддержке, чтобы не упасть.

- Родители Сета и мои были очень близки, когда мы были детьми, а его родители, по какой-то причине, были убеждены, что я гей. То из-за того, как я одевался, то из-за музыки, которую я слушал, или из-за того, что я ходил в поход с тремя другими парнями из школы. Если я встречался с девушкой, она была бородой. Дайна, по их мнению, была гребаной бородой. - Он закатил глаза. - Они были одержимы этой идеей.

- Почему их это вообще волновало? Ты не их сын.

- Нет, но я «влиял» на их сына. Думаю, они глубоко отрицали его, но увидели надпись на стене и спроецировали это на меня, чтобы я мог быть геем, а не он. Или они подумали, что это заразно, и предположили, что это я, поэтому они беспокоились, что я буду рядом с ним.

- Хотя ты и не дал им никаких оснований полагать, что ты на самом деле гей.

- Вот как боялись его родители, что что-то или кто-то может превратить его в гея, - тихо выругался Майкл. - Знаешь, многие люди считали, что это поэтическая справедливость, что у таких родителей, как у него, родился ребенок-гей. Я просто думаю, что это хреново, что Сету достались такие придурки в качестве родителей.

- Ты не шутишь. - Я никогда не встречал таких придурков, но родители Сета были одними из очень, очень немногих людей в моем списке пожалуйста, сгорите в этом проклятом огне.

- Итак, его родители с подозрением относились к любому парню, с которым Сет общался, который не был полузащитником, выделяющим достаточно тестостерона, чтобы было заметно невооруженным глазом. - Он выдохнул. - И поскольку он проводил со мной больше времени, чем с кем-либо другим, а я не был таким уж крутым мачо...

- Так это из-за Сета и его родителей? – спросил я. - Твой не... Ты не...

Он повернулся ко мне лицом.

- Я дал им повод думать, что я гей?

- В принципе, да.

Майкл тихо рассмеялся.

- Давай просто скажем, что после того, как мой отец застукал меня в моей спальне с главной чирлидершей, когда мне было семнадцать, он, по большей части, забыл об этом. - Его смех угас. - Ну, ладно, он забыл об этом на неделю или две.

- Значит, они все еще спрашивают?

- Иногда. - Он кивнул. - Они так долго слушали, как родители Сета подвергают сомнению все, что я делаю или говорю, что даже того, что они застукали меня с девушкой, было недостаточно, чтобы убедить их. Клянусь, когда я сказал им, что мы с Дейной разводимся, моя мать была уверена, что это из-за того, что я гей.

- Не возражаешь, если я спрошу кое-что личное? – сглотнул я.

- Дерзай.

Я колебался, но, в конце концов, спросил:

- Тебе нравятся только женщины, да?

- Абсолютно, - быстро, почти резко ответил он, но затем снова рассмеялся. - Главная черлидерша недостаточно убедительна?

- Некоторые парни идут обоими путями.

- А ты думаешь, я такой? - Майкл слегка напрягся.

- Я не знаю. Мне просто любопытно. - Я прочистил горло. - Очевидно, это не мое дело. Просто, знаешь, как я уже сказал, любопытство.

Майкл уставился в темный двор, и что-то нечитаемое застыло на его лице.

- Я так и не добился от них ответа. Если во мне и было что-то особенное, я имею в виду. По крайней мере, они не отправили меня ни в один из этих лагерей.

Мы оба вздрогнули.

- Это когда-нибудь предлагалось?

- Несколько раз, - процедил он сквозь зубы. - Моим родителям, слава Богу, эти места нравились еще меньше, чем мысль о том, что я гей. Но они никогда не переставали сомневаться во мне. Даже сейчас, когда я спрашиваю их, почему они решили, что я такой, они как бы замолкают, неловко отвечают «просто интересно» и меняют тему. - Он повернулся ко мне. - Когда ты понял, что ты такой?

Я поиграл крышкой от своей бутылки с водой.

- Когда мне было двенадцать.

- Так рано?

- Ага. - Я кивнул. - Ну, я не совсем понимал, что значит быть геем. Все, что я знал, это то, что когда один из моих друзей стащил у своего отца номер «Плейбоя» и показал его нам, это произвело на меня не такое сильное впечатление, как постеры бойз-бэнда, которыми была обклеена комната моей сестры. - Воспоминание заставило меня рассмеяться. Майкл тоже засмеялся, но это был вымученный, неловкий звук. Я продолжил: - В любом случае, мне было шестнадцать, когда я понял, что я гей и что это значит. В семнадцать лет я вышел в свет и никогда не оглядывался назад.

Майкл ничего не сказал.

У меня в голове возник вопрос, и только через секунду я осознал, что произнес его вслух:

- Тебя это беспокоит?

Он посмотрел на меня в темноте.

- Меня беспокоит что?

- Что я гей?

- Нет, конечно, нет. - Он улыбнулся, но улыбка получилась такой же натянутой, как и его смех минуту назад. - Я когда-нибудь давал тебе повод так думать?

- Нет, не давал, - сказал я. - Я не знаю; наверное, я просто задавался вопросом. С тех пор, как ты согласился переехать ко мне.

- А я бы переехал, если бы это было так?

- Ну, я имею в виду, мы оба сейчас в отчаянном положении. - Я неловко поерзал. - Попрошайкам выбирать не приходится и все такое. Поэтому я не был уверен, беспокоит ли это тебя. Особенно то, что твой сын живет со мной.

- А почему это должно беспокоить?

- Ну, это... - Я поймал себя на том, что прикусываю губу изнутри, раздумывая, как закончить ответ.

- Хм?

Хотя в темноте это было едва заметно, я наблюдал, как мой большой палец обводит край этикетки на бутылке с водой, продолжая пытаться облечь свою мысль в слова.

- Послушай, - продолжал Майкл, - если бы у меня были какие-то проблемы с геями, мы бы с Сетом не дружили так долго. Он бы с этим не смирился.

- О, нет, конечно, - сказал я. - Я не имел в виду, что гетеросексуальные мужчины по умолчанию гомофобны. Ты, очевидно, нет. Но в прошлом я знал нескольких парней, которые совершенно спокойно относились к этому, до тех пор, пока в игру не вступали условия для ночлега.

Майкл рассмеялся.

- Ну, мы же не живем в одной комнате.

- Нет, это правда. - К несчастью. - Я, черт возьми, не знаю. Наверное, это был глупый вопрос. Я вроде как привык к тому, как гетеросексуальные парни ведут себя… мне не по себе от этой мысли.

- Нет, это не глупый вопрос. Если ты привык к странным реакциям, я понимаю, что нужно быть настороже, ожидая, что кто-то отреагирует подобным образом.

Снова воцарилось молчание. После того, как я придал нашему, теперь уже покойному, разговору неловкий оборот, я не был уверен, что сказать, чтобы вернуть нас к более приятной теме. Может, лучше было оставить все как есть. Зайти в дом, закруглиться и посмотреть, не возникнет ли неловкость на следующий день.

Я набрал в грудь воздуха, собираясь откланяться, но он заговорил раньше, чем я успел.

- Ты когда-нибудь в этом сомневался?

- В чем именно? - Я нахмурил брови.

- В том, что ты гей?

- Больше нет.

- Но ты сомневался?

- Конечно, я сомневался. - Я рассмеялся. - А кто бы этого не делал? Не думаю, что кто-то добровольно соглашается на то дерьмо, с которым мы миримся, так что у меня было много разговоров с зеркалом на тему «ты уверен насчет этого?».

- Но ты всегда приходил к одному и тому же выводу.

Я кивнул.

- Ты когда-нибудь... - Он замолчал, снова уставившись на двор, а не на меня. - Ты когда-нибудь встречался с женщинами?

- Нет. Многие парни так делают... Черт, разве Сет не встречался с королевой выпускного бала, когда вы, ребята, учились в старших классах?

- Да, так и было. Везучий сукин сын.

- Думаю, я бы предпочел короля бала, но, эй, у него больше власти.

- Да, правда, - тихо сказал Майкл. - Знаешь, мне всегда было интересно, экспериментировал ли он или знал и пытался скрыть это от своих родителей.

- К тому времени он уже открылся тебе, да?

Майкл кивнул.

- Мне, и никому другому, о ком я знаю. Но он продолжал встречаться с девушками, так что я... - Он надолго замолчал. - Боже, он так боялся, что его родители узнают. Трудно было сказать, пытался ли он что-то сделать из любопытства или для прикрытия.

- Возможно, это было и то, и другое.

- Возможно. - Майкл запрокинул голову и уставился на звезды. - Значит, ты никогда не экспериментировал с женщинами?

- Нет. - Я проследил за его взглядом, устремленным вверх. - К тому времени, когда я заинтересовался свиданиями, я уже знал, что женщины меня совершенно не интересуют.

- Должно быть, это было… Я не знаю, наверное, это принесло облегчение.

- Что ты имеешь в виду?

- Знать наверняка.

Я прокрутил этот комментарий в голове.

- Думаю, так оно и было. Я имею в виду, я все еще сомневался в этом, просто потому, что мне не нравилась идея открыться, но я так и не смог убедить себя, что меня привлекают женщины.

- Что произошло, когда ты открылся? – спросил он. - Твоя семья поддерживала тебя?

До сих пор у меня перехватывает дыхание, когда я вспоминаю, как мне было страшно сначала и какое облегчение я испытал после того, как сказал эти два слова своим родителям. Я гей, мой молодой, чуть более высокий голос все еще звучал в моей голове. Я гей.

Мои родители были ошеломлены. Совершенно сбиты с толку. Они понятия не имели. На несколько ужасных минут это определенно потрясло их. Но, по прошествии этих минут, когда до них дошла правда, мои родители сказали мне, что любят меня, и это не изменилось и не изменится в будущем.

- Они были святыми, - прошептал я.

- Тебе повезло, - сказал он не громче моего собственного голоса.

- Поверь мне, я знаю. - Я повернулся к нему. - Я напоминаю себе об этом каждый божий день.

Майкл ничего не сказал.

Глава 11

КОГДА однажды вечером я вернулся домой после беготни по делам, грузовик Сета стоял на подъездной дорожке. Я нашел его и Майкла в гостиной, они болтали о всякой ерунде за видеоигрой, а на кофейном столике стояли бутылки пива - одна перед Майклом, три перед Сетом.

Они подняли головы, когда я вошел, и Сет взмахнул своим контроллером.

- Привет, чувак. Хочешь поиграть?

Я покачал головой.

- Нет, я, пожалуй, пойду, прогуляюсь, и... - Мой взгляд метнулся к Майклу, и к щекам прилила кровь. Я прочистил горло. - Я отложил кое-какую административную работу, которую мне нужно закончить в клубе. Я должен пойти и закончить, пока это не лишило меня сна еще на одну ночь.

Майкл взглянул на меня, приподняв брови, но быстро снова сосредоточился на игре.

Я повернулся, чтобы уйти, добавив через плечо:

- Увидимся позже, ребята.

- Ты слишком много работаешь, - крикнул Сет мне вслед, когда я направился к лестнице. - Скоро состаришься раньше времени.

- Вот почему у меня такие зрелые друзья, как ты, - крикнул я в ответ. - Это помогает мне оставаться молодым и глупым.

- Я живу, чтобы служить!

Посмеиваясь, я направился наверх, в свою спальню, где переоделся во что-то более презентабельное, чем выцветшие джинсы и старую футболку. Все еще джинсы, но с рубашкой на пуговицах и серебряной цепочкой, перекинутой через ключицы. Моя счастливая цепочка, как всегда называл ее Уэс. Не знаю, как насчет этого, в конце концов, она была на мне, когда я с ним познакомился.

Я спустился вниз и быстро вышел, но, выехав из тихого тупика, даже близко не подошел к «Отбою». Да, книги требовали внимания, но, в кои-то веки, я не отставал от них, а сегодня вечером сосредоточиться не получилось. Мне нужно было провести вечер наедине с собой, чтобы проветрить голову.

Поэтому вместо того, чтобы ехать до «Отбоя», я поехал на противоположный конец Хак-тауна, к Джеку. Это заведение, возможно, и было одним из моих главных конкурентов, но я мог бы вести себя здесь менее скрытно, чем на глазах у сотрудников, которым я платил зарплату, где я, конечно, мог бы подцепить кого-нибудь, если бы был очень-очень осторожен.

Я припарковался на улице и прошел пешком полквартала до клуба. У дверей вышибала взял пять долларов в качестве платы за вход и жестом пригласил меня войти.

Хотя я нечасто бывал в этом конкретном клубе, он показался мне знакомым, как, в конце концов, кажутся все клубы. Одинаковые неоновые вывески одних и тех же марок пива, от «Будвайзер» до местных мини-пивоварен. Треск бильярдных шаров время от времени перемежается с непрерывным шумом болтовни и грохочущими басами музыки, играющей рядом с танцполом. Одиночки у бара, парочки по углам, все остальные где-то посередине.

Свободных кабинок и барных стульев было больше, чем занятых. Что характерно для среды. В пятницу или субботу было бы гораздо больше возможностей, но в такие вечера я не мог уйти из своего клуба, так что приходилось довольствоваться толпой в середине недели. Редкая или нет, толпа предлагала широкий выбор: любитель ковбоев в обтягивающих джинсах и шляпе с козырьком, испуганный студент колледжа с широко раскрытыми глазами, вероятно, впервые зашедший в гей-бар, сорокалетний парень в костюме за пятьсот долларов. Даже после того, как я отсеял слишком молодых, слишком агрессивных и слишком женатых - эй, у меня тоже были свои стандарты, - недостатка в желающих и красивых не было.

Я никуда не спешил. У меня было то, чего я хотел - возможность сбежать из дома, и я находил кого-нибудь до того, как бармены объявляли о закрытии. Для терпеливого мужчины это место было всего лишь развлечением на одну ночь, которое только и ждало своего часа.

Я сел за стойку и продолжил разглядывать толпу. Некоторые из этих парней были мне знакомы. Черт возьми, большинство геев в Такер Спрингс, вероятно, в то или иное время заходили в «Отбой», так что, конечно, я узнал некоторые лица. Может, они узнали меня, а может, и нет. Было известно, что такое случается. Я почти всегда постфактум выяснял, что их больше привлекает мой кошелек, чем я сам, но обычно мы оба неплохо проводили время за этой сделкой, прежде чем я понимал, что он был золотоискателем, а он понимал, что мне сильно не хватает золота.

Я узнал бармена, и, по-видимому, это было взаимно, потому что выражение его лица омрачилось после секундного зрительного контакта. О да. Я вспомнил его. Несколько месяцев назад он проходил собеседование на должность бармена в «Отбой». Я всерьез подумывал о том, чтобы нанять этого парня, пока он не открыл рот и не показал свое отношение.

- Ром с колой, - сказал я.

- Ром с колой, - повторил он. - С вас пятерка.

Доставая бумажник и вынимая пятерку и доллар, я наблюдал, как он смешивает напиток. Он, вероятно, подумал, что я самодовольно изучаю его технику и напоминаю себе, почему я его не нанял. На самом деле, я хотел быть уверенным, что он не плюнет или не бросит мне какую-нибудь мелочь из кармана назло. Учитывая, как прошло его интервью, я не мог оставить это без внимания.

Он закончил готовить мой напиток и положил его на квадратную зеленую салфетку напротив стойки. Я расплатился, оставив ему положенные чаевые, и с бокалом в руке повернулся, чтобы полюбоваться пейзажем.

Мне не нужен был алкоголь, чтобы набраться смелости и подойти к кому-нибудь. Хотя Майкл мог лишить меня дара речи, я мог постоять за себя, когда дело доходило до игр, в которые мужчины играли между флиртом и сексом.

Первым, кто привлек мое внимание, был парень с вьющимися светлыми волосами, стоявший возле мишени для игры в дартс, но загорелая полоска на безымянном пальце выдала его. Парень, склонившийся над ближайшим бильярдным столом? Симпатичная задница, но слишком молодой. Я бы подошел к тому, кто стоял, прислонившись к стене, с голубым ирокезом и ухмылкой «я слишком крут, чтобы быть здесь», если бы не узнал его. Ирокез был желтым и примерно на дюйм короче, когда в прошлом году я пожизненно запретил ему посещать «Отбой» за то, что он угрожал одному из моих барменов разбитой бутылкой. Провести с ним ночь? Да, нет.

Я сделал еще глоток и продолжил оглядываться по сторонам.

О, он был симпатичным. Джинсы, которые были такими же обтягивающими и, вероятно, такими же тонкими, как презерватив. Тщательно растрепанные волосы цвета обесцвеченного блонда. Губы, которые были созданы для поцелуев, и даже не заставляли меня начинать говорить о минете. Хотя он больше подходил Сету, чем мне: не совсем женственный, но близкий к этому. Он был из тех парней, которые могли вызвать мой интерес, но у Сета слабели колени. Я почти пожалел, что со мной нет Сета; из него получался отличный напарник, и мне всегда было забавно наблюдать, как он из язвительного и несущего чушь человека превращается в немого и запинающегося, когда его взгляд привлекал симпатичный красавчик.

Но Сет был у меня дома. С Майклом.

С Майклом. Который был натуралом. И постоянно ходил без рубашки. И это не выходило у меня из головы, сколько бы я ни смотрел на других мужчин.

Я покачал головой. Сделав еще один большой глоток, я напомнил себе, что нет смысла тосковать по своему соседу. Вот почему я здесь, черт возьми, чтобы найти кого-то, кто играл бы за ту же команду.

Мой взгляд остановился на парне, наблюдавшем за игрой в бильярд, и мой стакан чуть не упал мне на колени. Иисус. Он был мне очень знаком, но я никак не мог вспомнить его лицо. Возможно, кто-то, кого я видел раньше, но кого это волновало, потому что, черт возьми. Не часто мне приходило в голову выскользнуть из клуба и отсосать у незнакомца в переулке, даже не узнав его имени, но чтобы такой горячий парень? Держите меня семеро.

Итак, с бокалом в руке я пересек клуб и присоединился к нему у бильярдных столов. Он взглянул на меня, и дьявольская улыбка сказала, что у меня есть шанс.

- Ты кажешься мне знакомым. - Я быстро взглянул на него сверху вниз. - Мы встречались?

Он рассмеялся, обнажив ряд блестящих, безупречных зубов.

- Ты так говоришь каждому парню?

Усмехнувшись, я покачал головой.

- Наверное, прозвучало как предложение для знакомства, да?

- Да?

- Нет, я был серьезен. Клянусь, я где-то видел тебя раньше.

Он оглядел меня с головы до ног, ухмыляясь.

- Что ж, не припомню, чтобы я где-нибудь видел тебя раньше. - Наши взгляды встретились, и он подмигнул. - Какая жалость.

Я улыбнулся.

- Определенно, жаль. - Я протянул руку. - Я Джейсон.

- Рэй. - Он пожал мне руку. - Итак, рискну предположить, что ты здесь часто бываешь?

- В этом месте? Нет. Я... не очень-то люблю клубы.

- Я тоже. - Он оглядел наше окружение. - Но это либо клубы, либо Интернет, и с этим мне не очень везет. - Вздохнул он, пожимая одним плечом. - Я не знаю, как это делать. - Значит, остается либо это место, либо «Отбой», и, - он поморщился, - да, я займу это место.

В любой другой вечер я бы расспросил его про «Отбой», а потом заявил, что это моя собственность, просто чтобы посмотреть, как быстро он пойдет на попятную. Сегодня вечером? Он мог бы оскорбить мою мать и сказать, что «Бронкос» - отстой, и я бы не сдвинулся с места.

Горячий. Доступный. Гей. Совпадение мнений не требуется.

Я перевел разговор с выбора гей-клубов в Такер Спрингс на другую тему. Важно было то, что по ходу разговора он придвинулся ко мне поближе. Когда я предложил ему присесть, он предложил одну из уединенных кабинок в другом конце зала. В кабинке мы играли во все игры: смотрели друг другу в глаза, наклонялись достаточно близко, чтобы вызвать друг друга на поцелуй, клали руку на бедро.

И, наконец, он бросил мне вызов.

- Хочешь уйти отсюда?

Я ухмыльнулся.

- Я думал об этом.

Улыбнувшись в ответ, он отодвинул свой пустой стакан и выскользнул из кабинки. Я последовал за ним и, когда встал, мельком увидел его лицо в профиль и едва сдержался, чтобы не воскликнуть «Сукин сын».

Он показался мне знакомым? Да, он был таким. Господи Иисусе, как же я, черт возьми, не догадался об этом с того самого момента, как увидел его? Теперь это было совершенно очевидно.

Он выглядел как чертов сосед по дому, от которого я сюда приехал, чтобы избежать встречи.

Ладно, сходство было мимолетным, но оно было. И, по правде говоря, теперь, когда я уловил связь, Рэй немного растерял свой лоск, потому что я не мог перестать сравнивать его с Майклом. Не такой подтянутый. Не такой соблазнительный. Не такие обезоруживающие карие глаза.

Но он был горяч, он был готов, и он был здесь.

- Так что, - спросил он, - у тебя или у меня?

Я облизнул губы.

- Как насчет у тебя?

- Пойдем.

НА следующее утро я вернулся домой около десяти. У меня болело плечо, но что может не болеть после такой ночи? Этот человек был ненасытен и определенно знал, что делал.

По всем правилам, зуд должен был быть хорошо утолен. У меня было такое либидо, что я жаждал секса всякий раз, когда мог его получить, если у меня были отношения, но могло длиться значительно дольше, когда я был одинок. Теоретически, после вчерашней ночи я должен был прийти в себя на некоторое время.

Но этого не произошло.

Я бы вернулся домой пораньше, я старался не злоупотреблять гостеприимством, устраивая свидания на одну ночь, но после того, как уехал от Рэя, мне пришлось какое-то время поездить по окрестностям. Решил, что мне нужно выпить кофе в одном кафе на другой стороне Такер Спрингс. Я подумывал о том, чтобы позавтракать, но, проехав мимо университета к определенному ресторану, понял, что мне все-таки неинтересно там есть.

Когда часы на приборной панели показали, что путь свободен, что мужчина, о котором я думал всю ночь в постели Рэя, определенно уже ушел на работу, я отправился домой.

И там, на подъездной дорожке к моему дому, стояла машина Майкла. Блядь. Серьезно?

Что ж, я не мог разъезжать вечно, и мне нужно было кое-что сделать перед тем, как идти сегодня на работу, так что я сдержался, припарковался и зашел внутрь.

Майкл оторвался от мытья чайной кружки, когда я бросил ключи на стойку, но быстро отвернулся к раковине.

- Доброе утро, - сказал он.

- Доброе утро. - Я приготовил себе чашечку кофе. - Разве тебе не нужно быть на работе?

- Сегодня четверг. - Его тон был ровным, на грани лаконичности. - По четвергам и субботам никаких встреч, помнишь?

- О, точно. - И я это знал, не так ли? Мы прожили вместе достаточно долго, я должен был уловить закономерность, но я был так взвинчен последние несколько дней, что мне и в голову не приходило, что он, черт возьми, будет здесь сегодня утром. Вот тебе и снятие некоторого напряжения.

Прислонившись к стойке, я обхватил чашку кофе обеими руками, изо всех сил стараясь скрыть онемение в плечах. То, что Майкл лечил меня дома, было прекрасно, но я была уверен, что Рэй оставил несколько отметин. Майклу, может, и наплевать, но я бы знал, и это было бы здорово… неловко. Поэтому я двигался медленно и осторожно, заставляя себя расслабиться и не прижимать левую руку к боку, как я делал, когда она болела.

Майкл сосредоточился на своей задаче. Что-то здесь определенно было не так. Майкл, когда он был дома, всегда был расслаблен, даже когда он выполнял какую-то работу или был на грани проигрыша в игре, но сейчас он держался прямо, как палка. Челюсть сжата, плечи напряжены. Его губы были сжаты в тонкую, напряженную линию, а морщинки между бровями говорили о напряженной сосредоточенности.

Наконец, Майкл закрыл кран и прочистил горло.

- Ну, мне, пожалуй, лучше поехать в клинику. Сегодня у меня нет назначенных встреч, но мне нужно закончить кое-какую бумажную работу. Ты же знаешь, как это бывает.

Прежде чем я успел что-либо сказать, он ушел, оставив меня разглядывать пустую кухню поверх чашки с кофе.

Я скользнул взглядом по лестнице. Половицы надо мной заскрипели от движения, и мое сердце забилось быстрее, когда что-то сжалось у меня под ребрами. Снова и снова я мысленно видел, как он встает и уходит. Спешит куда-то? Или торопится сбежать от меня?

Я отхлебнул кофе, но не почувствовал его вкуса.

Что, черт возьми, только что произошло?

Глава 12

В ПОЛОВИНЕ четвертого утра в «Отбое» был отбой. Все, что осталось от музыки, это неизбежный звон в ушах. Бармены отработали положенное время и прибрались, официанты и вышибалы давно ушли, и все, что оставалось, это закрыть двери и отправиться домой.

Еще одна ночь, еще несколько пополнений в казне. На самом деле, это была неплохая смена. Народу собралось прилично, спиртное лилось рекой, как и должно было быть; судя по квитанциям из касс, «Отбой», возможно, даже принес прибыль, для разнообразия.

После того, как я заскочил в банк и внес наличные за ночь на счет, я отправился домой, в кои-то веки, чувствуя себя чертовски хорошо. Плечо сегодня болело не сильно, и я предвкушал крепкий ночной сон. За три дня, прошедшие с тех пор, как Майкл в последний раз лечил меня, у меня почти ничего не болело. Слава Богу, я был слишком измучен, чтобы даже приложить к плечу горячий компресс.

Когда я вернулся домой, машина Майкла стояла на месте, но на улице была припаркована еще одна машина. Достаточно близко к моей подъездной дорожке, чтобы было ясно, что она принадлежала гостю в моем доме, а не моему ближайшему соседу.

В доме было темно, в том числе и в окне спальни Майкла.

Я съежился и тихо выругался. Добавим это к растущему списку вещей, которые я не принял во внимание, когда он переехал ко мне.

Ублюдок. Достаточно того, что каждый раз, когда мы разговаривали, а на нем не было рубашки, моя влюбленность в него становилась все более невыносимой. Черт возьми, она становилась сводящей с ума.

И теперь? Я уставился на машину у подъездной дорожки. А теперь это.

Но Майкл жил здесь. Он был натуралом, ни к кому не привязанным, и если он хотел привести домой женщину, это было его прерогативой, независимо от того, насколько сильно это повлияло бы на мое здравомыслие до рассвета. Хорошо, что несколько затычек для ушей, которые я хранил в клубе, со временем перекочевали ко мне домой, так что я мог заглушать любые восторженные звуки, доносившиеся до моего конца коридора.

Оказавшись внутри, я задвинул засов и активировал систему безопасности. В доме стояла полная тишина. Ни стонов, ни скрипа пружин кровати. В ушах все еще звенело, как всегда после работы, но не было слышно ни звука, кроме моих собственных шагов по лестнице.

На всякий случай я достал из ящика пару затычек для ушей и положил их на прикроватный столик.

Я закрыл глаза, и ни один звук или мышечный спазм не потревожили меня до конца ночи.

Я ПРОСНУЛСЯ от звуков движения. Ничего необычного, но малейшего признака жизни было достаточно, чтобы я проснулся.

Надо отдать им должное, они были сдержанны, но в этом доме звуки разносились далеко. То, чего не выдавал каркас кровати, выдавал случайный приглушенный стон. Хотя он и не был особенно громким, Майкл определенно обладал вокалом. Больше, чем его партнерша - я ее вообще не слышал. Время от времени до моих ушей доносилась слабая вибрация, восхитительно низкий тембр, который я скорее ощущал, чем слышал. У него был сексуальный голос, и, очевидно, когда он был возбужден, он становился еще ниже.

Самоистязания ни к чему не привели, поэтому я встал и пошел принять душ. Хотя я больше не слышала их - его - я остро ощущал, что происходит в коридоре. Мой разум рисовал мне всевозможные картины. Майкл трахал ее во всех мыслимых позах. Он закрывал глаза, когда ее голова двигалась вверх-вниз по его члену. Я никогда не получал удовольствия от обычного порно, но в этот раз я мог видеть только Майкла. Возбужденного, потного, трахающего кого-то до упаду. Я достаточно часто видел его обнаженный торс, и мне не потребовалось много усилий, чтобы добавить к мысленному образу пот и руки, бегущие по его спине.

Как только я оказался в душе, не было смысла притворяться, что я не возбужден. Не тогда, когда я знал, что Майкл занимается сексом с кем-то прямо по коридору. Черт, я не мог вспомнить, когда в последний раз так быстро кончал сам.

К тому времени, как я закончил, в доме снова воцарилась тишина, поэтому я старался двигаться как можно тише, чтобы не потревожить их. С деревянными полами и дерьмовой акустикой всегда непросто, но я старался изо всех сил, открывая дверь ванной медленно, чтобы петли не скрипели, и стараясь не наступать на доски, которые скрипели громче всего.

Дверь спальни Майкла была закрыта. Они, вероятно, еще не ушли, если только не закончили, не оделись и не убрались к чертовой матери на «Додже» за то время, которое потребовалось мне, чтобы принять душ, кончить и убраться восвояси.

Чуть позже десяти - что для меня было чертовски рано - я был на кухне и допивал вторую чашку кофе, когда внизу тихо раздались шаги двух пар ног.

На кухню они не заходили. У подножия лестницы их шаги свернули направо и продолжились в прихожей. Я облегченно вздохнул; нет ничего более неловкого, чем застать соседа по дому с любовником на одну ночь, или с девушкой, с которой он впервые потрахался, или с девушкой, о которой он до сих пор не упоминал, или с кем бы то ни было, на следующее утро.

В холле Майкл что-то сказал, и от его ответа я поперхнулся своим кофе.

Это был голос не Майкла, но, блядь, определенно мужской.

Я вытянул шею, прислушиваясь. Входная дверь закрылась прежде, чем кто-либо из них успел сказать что-либо еще, но я услышал достаточно.

Блядь. Серьезно?

Чертов Иисус Христос на скейтборде. Так вот почему я не слышал женских стонов этим утром.

О, ты счастливчик, ублюдок. Я вздрогнул, вспомнив все, что представлял себе ранее, но с мужчиной вместо женщины. О, Боже. Мысль о женских ногах, обвивающих его талию, была ничем по сравнению с мощными мужскими ногами, обхватывающими Майкла. Мужские руки, хватающие Майкла за плечи, голова Майкла, двигающаяся вверх-вниз над членом другого мужчины...

Еще одна дрожь, и я чуть не выронил свой кофе. Я поставил его на стол, на всякий случай, и намеренно задумался о клубных расчетных книгах, чтобы не думать о Майкле, который вгоняет свой член в другого мужчину, или о том мужчине, который вгоняет свой член в Майкла, и о том, как они оба стонут, содрогаются и…

Книги, Джейсон. Д умай о книгах.

А потом вернулся Майкл, и книги в моей голове вспыхнули пламенем, оставив меня наедине с фантазиями о том, что он делал раньше, и реальностью его великолепного тела прямо передо мной.

Наши взгляды встретились. Судя по густым теням под глазами Майкла, я догадался, что они с партнером не ложились спать допоздна прошлой ночью.

Прочистив горло, он быстро отвернулся, но не раньше, чем его щеки порозовели.

- Я думал, ты еще спишь.

- Уже больше десяти.

- Разве ты не спишь до трех или четырех?

- Да, но это все равно почти полноценный ночной сон.

Он склонил голову набок.

- Да, полагаю, что так и есть? - Он приглушенно кашлянул и снова отвернулся, на этот раз доставая из холодильника бутылку воды.

Я отхлебнул кофе. Как настоящий мазохист, я скользнул взглядом по его плечам и спине. Мое сердце екнуло, когда я понял, что тень на его талии вовсе не тень. Боже, они просто обязаны были трахать друг друга достаточно сильно, чтобы остались следы, не так ли? Потому что мой мозг уже не мог отделаться от наглядных пособий, таких как синяк у него над поясом или намек на отметину у основания шеи. По крайней мере, у него не было никаких укусов, иначе я бы растворился в облаке чистой ревности.

Между нами повисла странная, неуютная тишина. Он поставил бутылку на стол, и тихий стук эхом разнесся по просторной кухне.

Я обхватил пальцами чашку с кофе. Майкл скрестил руки на груди и быстро забарабанил пальцами по своему предплечью. Я посмотрел на него только тогда, когда был уверен, что он не смотрит на меня, но ошибся и поймал его взгляд, когда он посмотрел в мою сторону.

- Итак, эм... - Мне удалось произнести два слова, но я не мог сообразить, как продолжить. Как прошел твой вечер? Как он? Что бы он ни сделал, я отдал бы свою правую руку за возможность добиться большего успеха. Может быть, даже, какого черта ты сказал мне, что ты натурал?

Майкл вертел в руках крышку от бутылки, стоявшей на столе.

- Я, эээ... - Он помолчал, не отрывая взгляда от пола. - Я полагаю, ты не против... - Он указал на лестницу и приподнял брови, словно умоляя меня сложить два и два. Наконец, он шепотом добавил: - Гостей?

- Не переживай. - Я махнул рукой, затем потянулся за своим кофе. - Ты живешь здесь, Майкл. Ты можешь приводить сюда людей.

- Ну, хорошо, я знаю, но... - Он выдохнул. - Думаю, я все еще не привык к такому порядку вещей.

Расскажи мне об этом.

- Это часть того, что у тебя есть сосед по дому, верно? - Я рассмеялся, надеясь, что это прозвучало не так натянуто, как было на самом деле.

Он изобразил слабую, без энтузиазма улыбку, которая быстро исчезла.

- Послушай, эм... - Он сделал паузу, прочищая горло. - Я уверен, что мне не нужно спрашивать, но ты будешь… - Его взгляд метнулся к лестнице, затем вернулся ко мне. - Осторожен?

- А что еще мне остается делать? – спросил я. - Я не собираюсь размещать твое лицо на доске объявлений в клубе или что-то в этом роде.

Майкл без особого энтузиазма усмехнулся.

- Ну, нет, я и не предполагал, что ты это сделаешь. Но, я имею в виду, мой сын не знает. И Сет тоже.

Мне интересно, как давно т ы знае шь ...

- Я сохраню все в тайне.

- Спасибо.

Снова воцарилось неловкое молчание. Боже, я хотел задать ему столько вопросов, и большинство из них сводилось к следующему: Что мне нужно сделать, чтобы оказаться в твоей постели? К счастью, я нашел в себе силы сдержаться, хотя, когда Майкл поднялся наверх, чтобы принять душ, я не мог решить, испытываю ли я облегчение или ругаю себя за то, что не набрался смелости что-то сказать.

Обычно меня не волновало, переспал ли с кем-нибудь сосед. На самом деле, имея нескольких за эти годы, я открыто поощрял каждого из них трахаться как можно чаще, потому что с сексуально удовлетворенными соседями было легко уживаться.

Но когда этот сосед был воплощением всех моих сексуальных фантазий? Тогда я не испытывал такого энтузиазма, когда он сбивал штукатурку от стен.

«Я уверен , что мне не нужно спрашив ать, но ты будешь... осторожен?»

Я бы держал рот на замке, но он определенно возбудил мое любопытство. Помимо всего прочего.

Мой сосед по дому был сексуальным. Мой сосед редко надевал рубашку. И мой сосед по комнате спал с мужчинами.

Хо чу .

Глава 13

Я НИКОГДА не пил на работе. Даже если бы это было законно, а это было не так, это было бы дурным тоном и непрофессионально. Сегодня вечером? Боже мой, это было так соблазнительно. Налей мне немного «Егеря» и отпусти меня.

Ребенок был у своей матери. Был субботний вечер. Когда я уходил на работу, Майкл поднялся наверх, чтобы принять душ. Я понятия не имел, где он и что делает. Что касается меня, то единственный вопрос заключался в том, кем он был занят, и я позавидовал тому сукиному сыну, который остался с ним на ночь.

По крайней мере, я был здесь, а не дома со своим соседом. С той ночи, когда Майкл переспал с другим мужчиной в моем доме, я был на полпути к тому, чтобы окончательно сойти с ума. Я не мог даже смотреть на него, не слыша - не ощущая - тихих, раскатистых звуков, которые доносились из его комнаты в то утро, и каждый скрип половицы заставлял меня думать о скрипящей мебели. Слабый синяк над его бедром исчез, но это не помешало моему разуму твердить мне, что каждая тень, падающая на его кожу - всегда без рубашки, всегда без этой ебаной рубашки! - была отметиной, оставленной каким-то мужчиной, который был к нему ближе, чем я смогу когда-либо смогу.

Разочарование. Ревность. Обычное возбуждение. Каким бы ни было это слово, оно сводило меня с ума.

Слава Богу, я буду на работе почти до рассвета, и, надеюсь, «Отбой» поможет мне занять себя и отвлечься, чтобы не думать о том, что происходит у меня дома.

Сомнительно. Клуб не был настроен на то, чтобы в этот вечер в нем было слишком напряженно. Напротив, он выглядел слишком тихим. Субботним вечером люди должны были стоять в очереди на улице, а банки для чаевых у барменов должны быть переполненными еще до половины девятого.

Я оперся руками о стойку бара и огляделся по сторонам. Ходили слухи, что в одном из клубов города сегодня вечером проводилось какое-то мероприятие, так что, вероятно, это отвлекло часть моей клиентуры. Кроме того, мы готовились к выпускным экзаменам в обоих университетах. На следующей неделе в университете Такера должны были завершиться занятия, а через неделю - Ист Сент. Это означало, что студенты массово отправятся на летние каникулы. Путешествуя, они возвращались туда, куда считали своим домом, а не входили в двери «Отбоя».

В университетском городке лето было неблагоприятным для бизнеса.

С выбором этим вечером тоже было не очень, но не могу сказать, что сегодня я был слишком разборчив. Единственный мужчина, которого я хотел, был недосягаем, так что никто другой все равно не смог бы быть лучше, чем он. Это лучше, чем предаваться бесплодным фантазиям о Майкле. Хорошо, что я работал в месте, где множество мужчин приходили в поисках кого-нибудь, с кем можно было бы провести всю ночь, прежде чем расстаться на рассвете, потому что если я не мог заполучить Майкла, то это было именно то, что мне было нужно сегодня вечером.

Но сейчас я должен был руководить клубом. Я уйду только после закрытия, а это означало, что не было смысла кого-то искать. Если бы он был достаточно возбужден для одной ночи, он бы не стал торчать здесь до трех утра, ожидая, когда я приду его трахнуть. С другой стороны, тот, кто остался бы в конце ночи, был бы в таком же отчаянии, как и я. Ты почеши мне спинку, я почешу тебя; у тебя или у меня?

А пока о делах.

Я обошел всех, проверяя, как там мои бармены и официанты, убедился, что ди-джей настроен на вечер, и не спускал глаз с тех, кто мог воспользоваться моей либеральной политикой в отношении перерывов. Я спросил вышибал, не заметили ли они каких-нибудь потенциальных нарушителей спокойствия. Пока все шло хорошо.

По пути на верхний этаж я вытащил затычки из ушей, которые всегда носил внизу. Здесь, наверху, было шумно, но была разница между просмотром авиашоу и тем, когда просовываешь голову в воздухозаборник космического челнока. Если бы в Такер Спрингсе когда-нибудь разразилась эпидемия потери слуха среди молодых геев, я, вероятно, был бы отчасти за это ответственен.

Моим глазам потребовалось всего мгновение, чтобы от мерцающих стробоскопов внизу привыкнуть к более тусклому, статичному освещению наверху. Взрослая, более сдержанная публика смешалась и пила, играла в бильярд и флиртовала, обменивалась взглядами и номерами телефонов. Бутылки пива. То одно, то другое со льдом. Мартини. Бармены, несомненно, подают первоклассный алкоголь. Тише, чем внизу, но неплохо.

Мое внимание привлекло лицо в толпе, и я остановился как вкопанный.

О Боже .

Очевидно, было кое-то похуже, чем знать, что Майкл трахается с другими мужчинами в моем доме: он пришел в мой клуб, чтобы найти этих мужчин.

Каким бы даром он ни обладал - читать вопросы до того, как они будут произнесены, - он, должно быть, воспользовался им, чтобы подключиться к той части моего мозга, где я перечислял вещи, от которых у меня слюнки текли. Джинсы, которые идеально сидят. Пятичасовая щетина. Волосы уложены безупречно, но не зафиксированы гелем или какой-нибудь другой дрянью, которая помешала бы мне провести по ним пальцами. И, конечно, фетиш, который Уэс всегда считал нелепым - старая футболка под блейзером. В нем ровно столько стиля и непринужденности, сколько нужно, вперемешку со старомодным «похуй».

Впервые в жизни я был убежден, что кто-то появился на этой земле с единственной целью - свести меня с ума.

И на случай, если мое давление еще не достаточно зашкаливало, Майкл осмотрел меня. И он направлялся сюда. И не было смысла притворяться, что я его не заметил, потому что я пялился на него, как идиот.

- Привет, - сказал я, когда мы были на расстоянии вытянутой руки друг от друга. - Не ожидал увидеть тебя здесь сегодня вечером.

Он улыбнулся и поднес свой напиток к губам.

- Да, я надеюсь, ты не против, что я вломился в твой клуб.

- Нет, вовсе нет. - Я выдавил улыбку. - Чем больше народу, тем веселее.

- Что ж, я слышал много хорошего об этом месте. - Его улыбка внезапно утратила свою обычную бесстыдную уверенность. - Знаешь, я подумал, что стоит это проверить.

- Надеюсь, оно тебя не разочарует.

Его глаза над краем бокала слегка сузились и встретились с моими.

- Пока все хорошо. - Однако, когда он сделал глоток, эта мимолетная уверенность, этот проблеск смелости исчезли, и он опустил взгляд. Затем он встретился со мной взглядом. - У тебя, эм, найдется несколько минут? Чтобы пойти куда-нибудь и поговорить?

Я улыбнулся, несмотря на то, что у меня все сжалось в комок под ребрами.

- Я босс. Я могу выделить несколько минут, если захочу.

Его улыбка оставалась неуверенной.

- Пошли. - Я кивнул в сторону лестницы.

С колотящимся сердцем я повел его по лестничной клетке на террасу на крыше, предназначенную только для сотрудников.

- Здесь есть третий уровень? – спросил он.

- Ну, не совсем, - сказал я. - Скорее, это так называемая комната отдыха для моих сотрудников. Зимой это отстой. Всем приходится делать перерывы на складе, а курильщикам? Ну, они в полном дерьме. - А ты болтаешь без умолку, капитан Гладкий-И-Обходительный.

Майкл рассмеялся.

- Похоже, это хороший способ мотивировать их уволиться.

- Именно это я им и говорил, но они просто выходят на улицу и страдают.

Он усмехнулся, но ничего не сказал.

Мы остановились у бетонных перил высотой по грудь, и когда Майкл посмотрел на ночное небо, я тоже.

В Такер Спрингс не было такого светового загрязнения, как в таких местах, как Денвер, и когда ночное небо было таким чистым, звезды были видны лучше, чем они имели право быть над городом. Не такие, какими они были бы, окажись мы посреди необитаемой пустоши, но все равно впечатляющие. Есть на что посмотреть, кроме как друг на друга. Но созерцание звезд означало молчание, что сводило на нет цель нашего прихода сюда.

- Итак. - Я подавил желание съежиться. - Ты хотел о чем-то поговорить?

Его пальцы начали барабанить по перилам, отбивая быстрый нервный ритм на выветренном бетоне.

- О прошлой ночи.

- Хорошо... - Я сглотнул. О какой прошлой ночи? Я хотел спросить. Когда ты привел домой кого-то другого? Или когда я пришел домой с надписью «Я трахался с другим мужчиной» на лице, и ты чуть не выбежал из комнаты? – О какой части?

Затем, так же внезапно, как и началось, его пальцы перестали барабанить.

- Я... даже не знаю.

Дай мне что-нибудь, Майкл. Знак. Подсказку. Что- нибудь .

Выдохнув, он провел рукой по волосам, но его внимание было приковано к горам, а не ко мне.

- Я думал, ты натурал. - Ох. Отличное начало для того, чтобы разговор не стал еще более неловким.

Но он прошептал:

- Я тоже. - Он глубоко вздохнул, опуская взгляд на парковку рядом с клубом. - Я все равно говорил себе это долгое, долгое время.

Если бы он в тот момент держал руку на моем пульсе, то не смог бы сосчитать удары. Когда он повернулся и смотрел куда угодно, только не прямо на меня, я подумал, что его сердцебиение могло бы соперничать с моим.

Он закрыл глаза и выдохнул. Возможно, он даже тихо выругался, хотя я не был уверен. И, наконец, он повернулся ко мне и заговорил.

- Честно говоря, ты мне нравишься. - Он снова отвел взгляд, пробормотав: - Очень нравишься.

О, Боже милостивый. Пожалуйста, не дай мне уснуть.

У меня пересохло во рту, но я почему-то прошептал:

- Взаимно.

Это ничуть не ослабило напряжения в его позе. И в моей тоже. Господи, к чему все это ведет?

Дава й, Майкл, дай мне что-нибудь...

- Итак, если мы оба знаем, что нас влечет друг к другу... - Я прочистил горло. - Тогда почему бы нам не...

- Это не так просто.

- Да?

Майкл облизнул губы.

- Я должен быть осторожен со своим ребенком. И это моя профессиональная этика. Да, мы соседи. Мы... Мы, очевидно... - Он резко выдохнул. - Но ты все равно остаешься и моим пациентом тоже.

- Ты всегда можешь лечить меня дома. Я буду продолжать платить тебе столько же.

Он опустил взгляд.

- Это мало что меняет.

- Ты сам сказал, что лечил свою бывшую жену. - Я наклонил голову. - И я не думаю, что после этого она была переведена в статус пациентки.

Поджав губы, он уставился на бетон между нами.

- Нет, не была. Но это... Это сложно. Формально ты мой пациент. К тому же мы живем вместе, так что, если что-то пойдет не так...

- Я не за церемонию бракосочетания и совместную ипотеку, если это то, о чем ты беспокоишься, - сказал я. - Я уже был там.

Наконец, он посмотрел мне в глаза.

- Тогда чего ты хочешь? - Это не было требованием, не тогда, когда его глаза кричали: Помоги мне, потому что я понятия не имею, что здесь происходит.

- Я даже не уверен. Я просто хочу... тебя.

Повернувшись ко мне лицом, он оперся локтем о перила рядом с собой. Хотя он и прислонился к стене, его тело оставалось напряженным. Нервным. Было странно видеть его таким. Я не привык к тому, чтобы Майкл Уитмен волновался. Конечно, я не теряю дара речи.

- Дело не в том, что я не хочу, Джейсон, - сказал он, наконец. - Поверь мне, я хочу.

- Значит, ты за этим сюда пришел? – спросил я. - Чтобы сказать мне, почему мы ничего не можем с этим поделать? - Когда ты одет как на свидание, когда ты здесь, а не дома, когда ты даже представить себе не можешь, как сильно это меня убивает...

- Я...

Я подошел чуть ближе, и мы оба напряглись, когда расстояние между нами сократилось.

- Майкл?

Он медленно выдохнул.

- Мне нужно было поговорить с тобой, - сказал он, на этот раз быстро, - и я буду первым, кто скажет тебе, что я не разбираюсь в подобных вещах, поэтому, когда я понял, что мне нужно это сделать, я решил, что должен приехать сюда и покончить с этим, но я этого не сделал. Я действительно не думал о том, чтобы отвести тебя в сторонку и поговорить, так что... - Он резко оборвал себя и покачал головой. - Черт, я не знаю. Честно? - Он снова встретился со мной взглядом. - Я не знаю, зачем я здесь.

- Ты уверен в этом?

Он сглотнул.

- Нет. Я вообще ни в чем сейчас не уверен.

- За исключением того, что ты здесь.

- За исключением того, что я здесь.

На этот раз ни один из нас не отвел взгляда. Мое сердце бешено колотилось. Каждый мускул превратился в сжатую пружину, ожидая, что у меня сработает инстинкт самосохранения. Или у него.

Но когда еще мне представится такая возможность?

Не знаю, откуда у меня взялась смелость, но я потянулся к его руке, лежащей на перилах. Когда мою ладонь отделяло всего несколько дюймов от его кожи, где тепло его тела начало смешиваться с моим, я замер. Мои пальцы нерешительно дернулись в воздухе.

Взгляд Майкла метнулся к пустоте между нашими руками. Затем он встретился со мной взглядом, и никогда еще его выражение не было таким непроницаемым. В мгновение ока его глаза сказали мне отступить. В следующее мгновение они заставили меня продолжить. А затем, умоляя меня отступить. Умоляя меня не отступать. И все это время моя неподвижная рука парила в ожидании.

Наконец, не сводя с него глаз, я опустил руку, но в то же мгновение он вытащил свою из-под нее, и моя ладонь легла на грубый, еле теплый бетон.

У меня даже не было возможности выразить свое разочарование, потому что долю секунды спустя его холодная, как бетон, ладонь коснулась моей шеи, а его губы встретились с моими.

Никто из нас не пошевелился. Я не мог, пока не обрел равновесие, покинувшее меня в тот момент, когда наши губы соприкоснулись. Было ли это... Он реально... Это, блядь, действительно случилось?

Боже, да, это произошло. И это еще не конец.

Другая рука Майкла обвилась вокруг моей талии. Медленно вдыхая через нос, я обхватил его руками, и наши губы медленно и нежно начали двигаться.

Все первые поцелуи с незапамятных времен заканчивались слишком рано, но не этот. Несмотря на мое отчаянное влечение к нему, я не мог представить, что мы будем делать это как-то иначе, кроме как медленно, чувственно, делая один долгий вдох за другим, в то время как углубляющийся поцелуй сближал наши тела. Рука Майкла лежала на моей пояснице, другая его рука была в моих волосах, кончики пальцев неуверенно касались меня, пока он нервно, нерешительно, смущаясь, храбро исследовал мой рот.

Прошла вечность, прежде чем он отстранился, прервав поцелуй, но мы не отпустили друг друга, и, черт возьми, я был неправ - в конце концов, все закончилось слишком рано.

Мы смотрели друг другу в глаза, оба тяжело дышали, и мое сердце бешено колотилось в груди. То, к чему мы пришли дальше, было не так уж предрешено, как я надеялся; этот поцелуй, возможно, отнял у всю уверенность, которая у него была сегодня вечером, и один-единственный шаг назад мог все остановить. Поскольку последующий поцелуй длился почти так же долго, как и предшествовавший ему, я был уверен, что с каждой секундой он вот-вот отступит. Я был на грани того, чтобы опередить его, когда его ладонь уперлась мне в спину, и прежде чем я успел что-либо понять, его губы снова прижались к моим.

Теперь он был не таким нерешительным. Не таким нервным. На самом деле, совсем наоборот, и мне понравилось, как его губы беззвучно произнесли: Я собираюсь поцеловать тебя вот так, и тебе это понравится, потому что мне это понравилось. В тот момент я не думал, что есть что-то, чего бы я не сделал, если бы он этого потребовал. Не то чтобы я вообще мог о чем-то думать, потому что его язык дразнил мой, а пальцы сжимали мои волосы... О Боже, я хотел его.

Тяжело дыша и дрожа, я отстранился и встретился с ним взглядом.

- Нам нужно уйти куда-нибудь. Один из моих... - Я кивнул в сторону двери. - Мои сотрудники иногда заходят сюда.

Майкл облизнул губы.

- Показывай дорогу.

Не сказав больше ни слова, я повел его обратно к лестнице и вниз, в коридор за баром верхней части клуба. Я открыл ключом свой кабинет, задержавшись, чтобы окинуть взглядом коридор, убеждаясь, что никого из моих сотрудников здесь нет. Мы были одни, поэтому я толкнул дверь, и мы вошли внутрь.

Как только дверь закрылась, Майкл схватил меня за ворот рубашки и притянул ближе к себе. Я прижал его к двери, как для того, чтобы сохранить равновесие, так и для того, чтобы удержать его там, где хотел, и жадно поцеловал его, когда он потерся своей эрекцией о мою.

Щетина скребла по щетине, джинсовая ткань - по джинсовой ткани, и мы оба задышали резко, учащенно, постанывая друг другу в губы. Боже, это было даже горячее, чем я себе представлял - я едва мог поверить, что это реально, что я действительно прижимаюсь к нему и вдыхаю его запах.

Я тяжело дышал ему в губы и одной дрожащей рукой держался за его рубашку, а другой упирался в дверь позади него.

Майкл провел кончиком языка по нижней губе. Его зрачки расширились, в широко раскрытых глазах было написано возбуждение, но в них появилось что-то еще, отчего он сдвинул брови и ослабил хватку на моей рубашке.