Где кончаются нервы (ЛП)

Я ласково обхватил ладонями его лицо.

- Что не так?

- Послушай, я... - Он глубоко вздохнул. - Я этого не делал. Я имею в виду, не очень много.

- Что именно?

- Все. - На его щеках появился румянец, и он чуть ослабил хватку на моей рубашке. - Прошлой ночью. Когда я привел кое-кого домой, это было... - Он закрыл глаза и с трудом сглотнул. Когда он заговорил снова, слова прозвучали быстро и мягко. - Это был первый раз, когда я был с мужчиной.

Мое сердце подпрыгнуло.

- Ты серьезно?

Майкл кивнул, и его лицо залилось краской. С сухим, натянутым смешком он сказал:

- Лучше поздно, чем никогда, верно?

- Кто сказал, что поздно? - Я запустил пальцы в его волосы и наклонился, ища его губы своими. Сначала он колебался, немного отстраняясь от меня, но прежде чем я успел отстраниться, он обхватил меня сзади за шею и поцеловал в ответ.

И внезапно он отстранился и прижался к двери, ругаясь себе под нос.

- Ты в порядке? – спросил я.

- Нервничаю. - Он провел языком по губам, избегая моего взгляда. - Это... - Он тихо рассмеялся. - Это смешно, но это… это пугает меня до смерти.

- Ты, правда, хочешь этого? - Пожалуйста, пусть его ответ будет «да», и, пожалуйста, пусть он говорит искренне.

Мое сердце бешено заколотилось, когда его губы коснулись моих, и он прошептал:

- Больше, чем ты можешь себе представить.

Его поцелуй подтвердил это, и я поверил ему.

Я провел рукой по его боку, задержавшись на поясе, и когда он вздрогнул, а его поцелуй усилился, я просунул руку между нами.

- О, Боже. - Майкл со стоном отстранился.

Мои пальцы нащупали застежку-молнию.

- Все в порядке?

Он кивнул, извиваясь подо мной, пока я расстегивал молнию на его брюках. Закрыв глаза, он тяжело выдохнул и просунул руку между нами. Я подумал, что он оттолкнет меня, но вместо этого он предпринял отчаянную попытку расстегнуть ремень. Поскольку он не поддавался, я взял инициативу на себя. Я закончил то, что начал он, и когда мои пальцы скользнули под его джинсы и боксеры, Майкл снова задрожал. Я обхватил рукой его толстый член, и от одной мысли у меня чуть ноги не подкосились.

Пожалуйста, Боже, пусть он будет сверху.

Мне нужно было, чтобы этот мужчина трахнул меня. Поскорее. Но сначала...

Я опустился на колени и взял его член в рот, по спине у меня побежали мурашки, когда Майкл издал низкий, горловой стон.

- Боже мой, - выдохнул он. - Господи, Джейсон... - Он схватил меня за волосы и потянул так сильно, что у меня защипало кожу головы. Я задвигал головой быстрее, чтобы дать ему больше и заставить его дергать меня за волосы еще сильнее. У меня кружилась голова от возбуждения, и каждый стон и ругательство подбадривали меня. Когда у него перехватило дыхание, я удивился, что не кончил сам.

Пол вибрировал у меня под коленями, и мысленным взором я видел всех внизу, на танцполе, их тела двигались вместе в такт басам, с каждым гулким ударом, который отдавался во мне. Сам того не осознавая, я попал в тот же ритм, что и музыка, и двигался в такт пульсирующему ритму, как это делают завсегдатаи клуба, и я представлял, как они становятся ближе друг к другу, прикасаются и двигаются волнообразно, ища друг в друге тепло, которое потрескивало у них над головами в пределах моего кабинета. Руки скользили по одежде так же, как моя поддерживающая рука скользила вверх по ноге Майкла. Губы приоткрылись, выпуская горячие, прерывистые вздохи, такие же, как у Майкла, когда его пальцы вцепились в мои волосы.

Ритм ускорился. Усилился. Или, может быть, это кровь стучала у меня в ушах. Что бы это ни было, это заводило меня, и я все быстрее гладил Майкла и дразнил его губами и языком, а его колено дрожало под моей другой рукой. Кто-то из нас застонал, но я не понял, кто именно, потому что был слишком чертовски возбужден, чтобы обращать на это внимание.

Майкл едва издал звук, просто глубокий, почти неслышный стон, но каждая душа в здании, должно быть, почувствовала его освобождение. Мы послали ударную волну, рябь через клуб - продув колонки и лампы, разбивая бутылки и бокалы - в ту же секунду его сперма залила мне рот.

Я сел на корточки и провел языком по губам, глядя на него снизу вверх. Его глаза были закрыты, голова прислонена к двери, и он не смотрел вниз, когда говорил.

- Ни хуя себе, Господи. Я хочу отплатить тебе тем же.

Он не спрашивал. Он не предлагал. Взволнованный, неопытный или нет, но в его голосе звучали дерзкие и требовательные нотки, как будто было предрешено, что мы уйдем отсюда, а он отплатит тем же, и мы займемся сексом еще до того, как закончится эта ночь. Подобная самонадеянность обычно выводила меня из себя, но в его устах это была самая возбуждающая фраза, которую я когда-либо слышал.

Так что мы свалили отсюда нахуй.

Глава 14

МЫ ушли, но не вместе. Майкл ушел первым, и как только он ушел, я проскользнул за барную стойку на первом этаже и нашел Бренду в задней комнате.

- Ты не против, закрыть сегодня вечером? – спросил я.

Она подняла взгляд от коробки с солью «Маргарита», которую доставала с полки.

- Я думала, что твоему плечу сегодня стало лучше.

- Так оно и было. - Я поморщился. - Но… ты же знаешь, как это бывает.

Она нахмурилась.

- Тебе нужно, чтобы кто-нибудь присматривал за этой штукой, Дэвис. Ты не сможешь пошевелиться, если это продолжится.

- Да, поищу. - Если повезет, я не смогу двинуться с места завтра утром. В любом случае, таков был план, а это означало, что пора сваливать отсюда к чертовой матери. С Брендой за штурвалом «Отбоя» я быстро сбежал и дважды чуть не надорвал себе задницу, спускаясь по черной лестнице.

Всю дорогу от клуба до моего дома я была уверен, что Майкл передумает. Одному богу известно, сколько ему потребовалось нервов, чтобы прийти в «Отбой» сегодня вечером, и, по моему опыту, сожаление и нерешительность обычно накатывали вскоре после того, как утихал первый оргазм. Как только эрекция проходила, разум внезапно прояснялся настолько, что в нем появлялись сомнения, и если бы эти сомнения проявились у Майкла, то сегодня вечером я бы развеял их в душе. Снова.

Но когда я вошел в парадную дверь, Майкл ждал меня у подножия лестницы, и, если его глаза не обманывали, он не передумал. Нисколько.

Я пересек зал, чувствуя, как слюнки текут, а член уже твердеет, но прямо перед тем, как я подошел к нему, Майкл остановил меня, положив руку мне на грудь. Мое сердце даже не успело отреагировать, как он указал на лестницу.

- Наверх. - Его голос был низким и тихим. - Как только мы начнем, я ни за что не остановлюсь.

Ну, тогда хорошо ...

Не говоря больше ни слова, мы поспешили наверх.

Как только мы дошли до конца коридора, до двери его спальни, Майкл развернулся и схватил меня за ворот рубашки. Мы целовались с таким неистовым желанием, которого я ожидал там, на крыше, чуть раньше: задыхаясь, отчаявшись, мы понятия не имели, что делать с нашими руками, кроме как вцепиться, держаться, не отпускай, пожалуйста, Боже, не отпускай.

Как и в моем кабинете, я прижал его к двери, раздвигая языком его губы. Мы схватились за волосы и одежду, прижались бедрами друг к другу и застонали от поцелуев друг друга. Я все еще не мог поверить, что он здесь, что мы делаем это. Все фантазии, которые у меня когда-либо были о нем, испарились из моей головы, потому что ни одна из них не могла сравниться с реальностью - просто быть вот так прижатым к нему, целовать его, пока его руки бегали по моему телу, было горячее, чем все возможности, которые я себе представлял. Потому что это было реальностью.

Майкл убрал руку с моего плеча, и мое сердце забилось быстрее, когда я услышал, как его ладонь скользнула по двери, пока он искал дверную ручку.

Я прервал поцелуй и прикоснулся своим лбом к его.

- Ты уверен в этом? - Спросил я, тяжело дыша ему в губы. – О…

- Да, - прошептал он. - Боже, Джейсон, пожалуйста...

Он открыл дверь, и мы чуть не свалились на пол. Мне было бы все равно; он мог трахать меня, где хотел, лишь бы трахнул.

Но мы продолжали стоять на ногах, деревянные полы скрипели под нашими спотыкающимися шагами. Мы медленно приблизились к кровати Майкла, и где-то по пути моя рубашка упала рядом с нами. Его рубашка упала поверх нее. Ботинки застучали по полу, затем стукнули, когда мы отбросили их в сторону. Звякнули ремни. Молнии расстегнулись.

Майкл включил свет у кровати и прорычал:

- Хочу... хочу тебя видеть, - прежде чем притянуть меня к себе для очередного поцелуя.

Я засунул большие пальцы за пояс его джинсов и хотел стянуть их с его бедер, но Майкл повалился сверху меня на кровать. Боже, он был возбужден. Мы оба были возбуждены, и я был на грани помешательства. Я прижался бедрами к его бедрам, застонав, когда его эрекция коснулась моей через одежду, а его горячая кожа коснулась моей груди и пресса. Мы двигались вместе, дышали вместе, перебирая пальцами волосы и выдыхая воздух из легких, и я не мог придвинуться к нему достаточно близко.

Я наклонил голову, чтобы поцеловать его в шею, и Майкл застонал.

- Я полагаю, сейчас было бы... - Он втянул воздух, когда я прикусил его ключицу. - ...подходящее время, чтобы спросить, ты сверху или снизу.

- И так, и так. - Я поцеловал то место, где его шея переходила в плечо, провел языком по тому месту, которое мне до смерти хотелось попробовать на вкус, и начал прокладывать дорожку поцелуев к его подбородку.

- А ты?

- Я... о, Боже... - Он впился пальцами в мои руки. - Я был только сверху. Пока что.

Кто там сверху сейчас слушает? Спасибо . Черт возьми. Огромное тебе спасибо.

Я поднял голову и поцеловал его.

- Значит ли это, что мне не придется выкручивать тебе руки, чтобы ты меня трахнул?

- Ты можешь, если хочешь, но я не думаю, что тебе это понадобится, - прорычал он. - Я так сильно хочу тебя, Джейсон.

- Правда? - Я подавил стон.

- Боже, да. - Он снова поцеловал меня. Наши губы разделились настолько, что он смог добавить: - Я хочу трахнуть тебя, - и я вздрогнул.

- Пожалуйста, сделай это, - прошептал я ему в губы, прежде чем погрузиться в еще один глубокий, отчаянный поцелуй.

Он скользнул ладонью по моей руке, и когда я снова поднял голову, на его лбу появились морщинки неуверенности.

- Твое плечо, - выдохнул он, когда его ладонь скользнула по нему. - Я не хочу...

- Я в порядке. И прямо сейчас мне все равно. - Утром я пожалею об этом, но к черту все это. - Черт, давай снимем эту одежду, пока я не сошел с ума.

- Мне нравится эта идея.

Еще один поцелуй был соблазнительным, но тогда мы не смогли бы оторваться друг от друга настолько, чтобы раздеться, поэтому я приподнялся. Мы сбросили с себя оставшуюся одежду, позволив ей беспорядочно упасть на пол.

Когда его джинсы оказались рядом с моими, мы остановились и уставились друг на друга. Только расстояние вытянутой руки разделяло нас, когда мы стояли у его кровати, оглядывая друг друга с ног до головы. Я сотни раз видел его обнаженный торс, я видел и пробовал на вкус его член, но вся картина? О Боже. Ничто не делает верхнего более привлекательным, чем подтянутые, сильные ноги - это значит, что он может трахаться как никто другой, да еще с таким толстым членом? Начинай, блядь.

Наши взгляды встретились. Его приподнятые брови намекали на неопытность, из-за которой он раньше колебался, но его темные глаза и тень улыбки не говорили ничего, кроме «почему мы еще не в постели?»

Мы быстро исправили эту ситуацию. На этот раз он был сверху, прижимая меня к матрасу и крепко целуя, именно так, как мне это нравилось. Блядь. Неопытный или нет, но этот мужик был напорист.

Его губы оторвались от моих и спустились по моей шее, медленно прокладывая теплую дорожку к ямочке у горла. Я вздрогнул, когда его подбородок нежно коснулся моей кожи, и схватил его за плечи, когда он продолжил свой путь вверх по другой стороне моей шеи.

И снова вниз.

И еще ниже.

Еще ниже, пока мои руки не соскользнули с его плеч и не упали на кровать рядом со мной.

Его взгляд метнулся вверх и встретился с моим, в то же мгновение он поцеловал меня повыше бедра, а мои пальцы вцепились в простыни.

- Я же говорил тебе, - пробормотал он, останавливаясь, чтобы запечатлеть еще один поцелуй в опасной близости от моего твердого, как камень, члена, - я хотел отплатить тебе тем же.

С этими словами его губы оказались на мне, и я оторвался от кровати, еще крепче вцепившись в простыни. Сначала он был осторожен, придерживая мой член рукой и проводя языком по внешней стороне, вокруг головки, обратно вниз. Когда он обхватил головку губами, я тихо застонал, и он глубже взял меня в рот. Не глубоко в горло - не думаю, что он уже готов к этому, - но, черт возьми, это было идеально.

Он сосал мой член с ненасытным энтузиазмом, и я закрыл глаза, позволяя себе потеряться во всем, что он делал. Учитывая то, как он целовался, меня не должно было удивлять, что его рот так хорош. Он не должен был точно знать, как это делается, как обводить головку моего члена языком или сжимать ее губами и рукой, но он знал, о Боже, он знал.

Запустив пальцы в его волнистые волосы, я прикусил губу и изо всех сил старался оставаться неподвижным, чтобы не засунуть свой член ему в рот, как мне отчаянно хотелось. Больше всего на свете мне хотелось трахнуть его в рот, но у него не было опыта - Господи, по тому, как он сосет член, этого никогда не скажешь - поэтому я сдержался. Во всяком случае, попытался. Мои бедра двигались без каких-либо сознательных усилий с моей стороны, слегка приподнимаясь над кроватью и поддерживая идеальный ритм с Майклом.

Внезапно он остановился и, прежде чем я успел возразить, приподнялся на руках и потянулся поцеловать меня.

- Я не могу дождаться, - сказал он, тяжело дыша между поцелуями. - Мне необходимо трахнуть тебя.

Даже если бы мой рот не был занят, я не смог бы произнести ни одного связного слова, поэтому я углубил поцелуй и утвердительно простонал. Из горла Майкла вырвалось низкое рычание, и он прижался своим твердым членом к моему. Мне было все равно, насколько он неопытен, он точно знал, как свести меня с ума, и я хотел большего, большего, большего.

Он прервал поцелуй ровно настолько, чтобы я успел прошептать:

- Майкл, пожалуйста...

Ухмыляясь, он наклонился и поцеловал меня еще раз, на этот раз коротко, прежде чем оторваться от меня.

- Нам нужен презерватив. - Я начал вставать, но он остановил меня, положив руку мне на плечо.

- Я принесу. - Он отпустил мою руку и наклонился к прикроватному столику. Когда он вернулся с презервативом и бутылочкой смазки, на его лице снова появилась неуверенность.

- На четвереньки? - Я сел.

- Твое плечо выдержит это? - Он сглотнул.

Я обхватил ладонями его лицо и легонько поцеловал.

- Если не выдержит, мы всегда можем переместиться. Но мне нравится, когда все так и есть.

На его губах промелькнула улыбка, и через секунду они полностью ожили.

- Скажи мне, если захочешь сменить позу.

- Я скажу, не волнуйся. - Я снова поцеловал его и откинулся назад, пока он надевал презерватив и смазывал его. Как только все было на месте, я встал на четвереньки.

Он опустился на колени позади меня, положив руку мне на бедро. На мгновение я подумал, что он заколебался, но затем матрас слегка прогнулся под нами, и секунду спустя он прижался к моей заднице.

Закрыв глаза, я выдохнул, заставляя себя расслабиться, потому что он был нужен мне как можно скорее…

Ооо...

Он вошел медленно, осторожно.

О Боже...

Меня трахали много раз в жизни, но я не мог вспомнить, когда в последний раз мужчина заставлял меня задыхаться от первого долгого, проникающего толчка. Мои локти дрожали подо мной. Позвоночник грозил рассыпаться на мелкие наэлектризованные кусочки. Мои глаза наполнились слезами, когда Майкл вошел в меня еще глубже, и я застонал, когда он скользнул по моей простате.

- Все нормально? – спросил он.

- Боже, да. - Я прижался к нему, и он задвигался быстрее. Он провел руками вверх и вниз по моим бокам, его бедра набирали скорость. Я был прав насчет его ног. Боже милостивый, этот мужчина умел толкаться. Жесткий и глубокий, именно таким и должен был быть секс, и все же я простонал: - Быстрее… трахай… о, черт, быстрее...

Он схватил меня за бедра и стал трахать быстрее. Легкая боль в плече грозила все испортить, но я перенес вес тела на другую руку и свободной рукой потянулся вниз и сжал свой член. Я затаил дыхание и боролся с собой, чтобы не сорваться, но все равно ласкал себя, потому что желание кончить было почти невыносимым. Я балансировал на тонкой грани между сдерживанием и уступкой. Мужчина, который ходил без рубашки по моим коридорам, сводя меня с ума чистой, необузданной похотью, был внутри меня, прижимался ко мне, трахал меня, шептал и проклинал, и я не собирался заканчивать это ни на секунду раньше, чем нужно.

- О, Боже мой, - простонал он. – О, Боже, я сейчас кончу... - Его пальцы впились в меня, но не настолько, чтобы помешать мне двигаться сильнее, и я задвигал членом быстрее, ругаясь и дрожа, и, наконец, издал беспомощный стон, когда потерял самообладание, и через несколько секунд Майкл вошел в меня так глубоко, как только мог, вздрогнул и кончил.

И все прекратилось. Мое сердце бешено колотилось, руки дрожали, но в остальном мы были соединены. В комнате воцарилась тишина, только мы оба пытались отдышаться, и через мгновение стало слышно, как руки Майкла скользят вверх и вниз по моей спине, проводя ленивые, нежные линии вдоль позвоночника.

- Я думал, ты сказал... - Я замолчал, облизывая губы. - Мне казалось, ты говорил, что у тебя мало опыта.

- Я не говорил, что у меня нет опыта в сексе. - Он склонился надо мной, его влажная от пота грудь согревала мою спину. Когда он поцеловал меня в плечо, я повернул голову, и он нашел мои губы своими. - Я сказал, что у меня мало опыта с мужчинами.

- Это ты так говоришь, - пробормотал я. - Твои навыки минета говорят о другом.

Он рассмеялся и снова поцеловал меня в плечо.

После того, как он вышел, мы оба поднялись на трясущихся ногах и, приведя себя в порядок, вместе упали обратно в постель.

Он закрыл глаза, смахнув несколько капель пота с виска.

- Итак, прошлой ночью, - сказал я. - Это реально был твой первый раз с мужчиной? Вообще?

Майкл медленно кивнул, и его щеки потемнели.

- Не возражаешь, если я спрошу почему?

- Почему мне потребовалось так много времени, чтобы переспать с мужчиной? - Он повернулся ко мне. - Или что заставило меня сделать это сейчас?

- И то, и другое, полагаю.

Майкл прикусил губу. После долгой паузы он сказал:

- Это звучит невероятно глупо, но… выслушай меня.

Я кивнул.

- Я давно знал, что меня привлекают мужчины, но я не хотел этого, особенно после того, как потратил столько времени и энергии, убеждая людей, что это не так. Только в последние пару лет я начал с этим мириться. И это не было... - Он глубоко вздохнул. - Только недавно я набрался смелости переспать с одним из них.

- Так почему же сейчас?

Его голос был тихим, почти неслышным.

- Я хотел точно знать, нравится ли мне быть с мужчиной. Я не хотел... - Он замолчал, на секунду его взгляд стал рассеянным. - Сначала мне нужно было попробовать это с кем-нибудь другим.

- Сначала? - Я сглотнул. - До... чего?

Он сглотнул и поднял глаза, чтобы встретиться со мной взглядом.

- До этого.

Мое сердце подпрыгнуло.

Майкл облизал губы. Он перевернулся на спину и уставился в потолок.

- Ты мне понравился с самого начала, и я снова и снова повторял себе, что есть множество причин, по которым мы не можем этого сделать. Но потом, после того, как ты вернулся домой тем утром, у меня возникло ощущение, что ты был... - Он вздрогнул. - Я не знаю, мое воображение взяло надо мной верх, и я не мог выбросить тебя из головы. Потом мне пришло в голову, что на самом деле я никогда не был с мужчиной. Хотя я уже давно знал, что меня интересуют мужчины, как мне узнать, что мне удобно спать с одним из них? - Его кадык дернулся. - Я не хотел переспать с тобой и выяснить, что на самом деле мне это не нравится, и после этого между нами возникнет неловкость. Раз уж нам приходится, ну, ты понимаешь, жить вместе.

- Так ты сначала попробовал с кем-то другим?

Не глядя на меня, он кивнул.

- Это... - Я перевернулся на бок и оперся на руку. - Думаю, я могу это понять.

- Правда? – Наконец, он повернулся ко мне. - Мне это показалось нелепым. Во всяком случае, оглядываясь назад.

- Нет, в этом есть смысл. Если ты не был уверен, черт возьми, почему бы и нет? - Я положил руку ему на грудь, лениво проводя кончиками пальцев по тонким темным волосам. - Полагаю, тебе понравилось? С ним?

Он тихо рассмеялся.

- Да. Но я не сказал ему, что все это время думал о тебе.

Мои пальцы замерли.

- Думал?

- Ты был единственной причиной, по которой я нашел его. - Его рука легла поверх моей. - Конечно, я думал о тебе.

Я с трудом сглотнул.

- Надеюсь, на самом деле это не было разочарованием.

Майкл улыбнулся. Потянувшись к моему лицу, он оторвал голову от подушки и наклонился, чтобы поцеловать меня. Прямо перед тем, как наши губы встретились, он прошептал:

- В этом не было ничего разочаровывающего.

Глава 15

Я ПРОСНУЛСЯ от того, что кто-то обнял меня, а мягкие губы прижались к моим лопаткам. Обычно Майкл просыпался и вставал с постели задолго до меня, но когда утренний свет привел меня в сознание, он был здесь.

- Я ведь не нагрузил тебе плечо прошлой ночью, правда? - пробормотал он мне в шею.

- Вовсе нет. - Я улыбнулся. - Я чувствую себя прекрасно.

- Ты уверен в этом? - Он положил руку мне на плечо, и я инстинктивно отпрянул.

- Все в порядке. Немного болит, но со мной все будет в порядке. - Я начал переворачиваться, и он поднял руку, пока я не устроился на спине. Запустив пальцы в его растрепанные волосы, я сказал: - Между прочим, я не думаю, что мое плечо пострадало. Хотя все остальное тело немного побаливает.

Он ухмыльнулся.

- У меня тоже.

- Миссия выполнена?

Майкл наклонился, чтобы поцеловать меня.

- Угу.

Тихо усмехнувшись, я поднял голову, чтобы посмотреть на часы.

- Уже почти девять. С каких это пор ты стал так поздно вставать?

- Ты пытаешься вышвырнуть меня из постели?

- Вовсе нет. - Я провел рукой по его руке. - Но обычно к этому времени ты уже встаешь и уходишь.

Он пожал плечами.

- И, наверное, так и должно быть. Мне столько всего нужно сделать сегодня. - Его рука скользнула вниз по моей груди и нырнула под одеяло. - Но прямо сейчас, я думаю, что все это может пойти к черту.

- Правда?

- Так и есть. - Он подразнил мой твердеющий член кончиками пальцев. - Наконец-то, я затащил тебя в постель. Я совершенно не спешу вытаскивать тебя оттуда.

- Мне реально нравится ход твоих мыслей. - Я притянул его к себе, чтобы поцеловать.

Прошло добрых полчаса, прежде чем мы, наконец, выбрались из постели и поплелись вниз выпить кофе.

Я не обращал внимания на постоянную боль в мышцах. Я ни в коем случае не жаловался на этот дискомфорт. Провести всю ночь в мучениях - это одно. Позволить Майклу трахать меня семью способами, до воскресенья, и чувствовать легкую боль на следующий день? Это того стоило. Это стоило даже боли в моем плече, тем более что ее причиной было и лечение. Чертовски хорошо, что Майкл хранил дома кое-что из своих профессиональных инструментов.

Но если и было что-то, чему я научился на собственном горьком опыте за последние несколько лет, так это то, что что-то настолько хорошее почти всегда - нет, всегда - слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мне следовало знать, что это ненадолго. И, может быть, так оно и было, но я подумал, что сначала выпью хотя бы чашечку кофе.

Неа. Ни за что. Это, должно быть, был своего рода рекорд.

Мы стояли в противоположных концах кухни, без рубашек, с чашками кофе в руках. Майкл не смотрел на меня. Никто из нас не произнес ни слова.

После пары неловких минут он взглянул на меня, но быстро отвел взгляд.

Черт возьми. Мы сделали два глотка кофе, и он уже пожалел об этом, да? Я вздохнул. Мой желудок скрутило в узел, когда мое собственное сожаление пробило себе дорогу вместе с изрядной долей неловкости.

- Может, стоит просто поговорить об этом, - сказал я за чашкой кофе. - Проясним ситуацию, пока все не стало странным.

Его взгляд метнулся ко мне.

Ладно, вот теперь, как все стало странным.

Тяжело вздохнув, Майкл оперся бедром о стойку и потер глаза большим и указательным пальцами.

- Все в порядке. Ну, когда в доме были только мы с тобой, в этом не было ничего особенного, но... - Он указал на лестницу. - Дело не только в нас. И, наверное, я не знаю, смогу ли я это делать.

- Почему нет? – спросил я. - Ты... Ты же не думаешь, что я брошу это ему в лицо, правда?

- Нет, нет, дело не в этом. Но... - Он выдохнул. – Блядь , я даже не знаю, почему это меня так беспокоит. Но мы живем вместе. С моим ребенком. И ты мой пациент. И я… - Он закрыл глаза и провел рукой по волосам. - не знаю. Прошлая ночь была великолепна, но теперь, когда я могу ясно мыслить, я... я просто чувствую себя не в своей тарелке.

Я прикусил внутреннюю сторону щеки. Я хотел возразить, что мы могли бы обойти все эти проблемы, но… могли ли мы?

Я перевел дыхание и тихо спросил:

- Значит, мы снова будем соседями?

- Я не вижу, какой у нас есть выбор.

Я воздержался от очевидного варианта.

- Встречаться с кем-то - это одно, - сказал он. - Жить вместе, когда в доме мой ребенок...

- Мы не обязаны ничего делать, пока он здесь.

- Он не глуп, - решительно заявил Майкл. - Нам не обязательно давить друг на друга, чтобы он понял, что что-то происходит.

- Я не утверждаю, что он глуп, но это не значит…

- Джейсон, нам действительно не следует этого делать. - Вздохнув, он прислонился к стойке. - Прости. Не то чтобы я не хотел продолжать, но... - Он потер глаза. - Я должен думать о своем ребенке. И если мы будем жить вместе, все может сильно осложниться.

У меня сердце ушло в пятки.

- Совместная жизнь тоже все усложнит, если мы решим отступить.

- Так что, мы обязаны продолжать в том же духе? - он спросил. - Потому что мы живем вместе?

- Вовсе нет. Все, что я хочу сказать, это то, что в любом случае все будет сложно. - Я засунул большие пальцы в карманы джинсов, чтобы не скрестить руки на груди. - Мы не можем вернуться назад и стереть из памяти все, что произошло прошлой ночью.

- Нет, полагаю, не можем. - Он потер лоб. - Дело в том, что мой ребенок даже не знает, что я гей. До недавнего времени я и сам себе в этом не признавался. Как, черт возьми, я могу все это объяснить семилетнему ребенку?

- Ты стыдишься этого? - спросил я.

- Что? - Он покачал головой. - Нет, конечно, нет. Я... - Опустив взгляд, он выдохнул. - Я имею в виду, я не уверен. Я, правда, не знаю, что я чувствую по этому поводу. По… по поводу всего этого.

Я не ответил. Я не знал, как.

Майкл продолжал говорить так тихо, что я едва мог его расслышать.

- Это выходит за рамки того, чтобы сказать ему, что я гей. В наши дни даже встречаться чертовски сложно. Я всегда меньше беспокоюсь о самих отношениях и больше о том, как они повлияют на моего ребенка, что в значительной степени все портит, и... - Он замолчал.

- И я, вероятно, сочувствую Дилану больше, чем ты думаешь, - сказал я. - Мои родители развелись и поженились еще раз, когда я был маленьким.

Он слегка сдвинулся, приподняв брови.

- А тебе было трудно?

Я пожал плечами.

- Конечно, было. Но это не был конец света.

- А как бы это было, если бы один из твоих родителей был геем?

- Я не знаю. Может быть, это что-то изменило бы, а может быть, и нет. Но я хотел, чтобы мои родители были счастливы.

Майкл вздохнул.

- Чего определенно хочет Дилан. Думаю, ему было тяжелее, чем мне, когда я расставался с людьми. - Он остановился. - В последний раз, когда я расставался, это было абсолютно по-дружески, и, честно говоря, я думаю, что Дилану от этого было еще тяжелее, чем если бы он услышал, как мы ссоримся.

Я склонил голову набок.

- Как это?

- Это его чертовски смутило. Я имею в виду, что мы скрывали от него все наши споры. И, как я уже сказал, все было по-дружески. Мы сказали Дилану, что не ладим и нам нужно идти разными путями, но для пятилетнего ребенка это не имело никакого смысла. Он никогда не видел, чтобы мы не ладили, так что, насколько он мог судить, все было в порядке.

Майкл вздохнул.

- Мы с его матерью тоже всегда были в дружеских отношениях, и, сколько он себя помнит, мы были порознь. Поэтому он не знает, как вести себя в отношениях. Его мама и папа никогда не были вместе. Единственная подруга его отца уехала, не предупредив Дилана. Вот почему он так и не смог наладить отношения со своим отчимом. Он до смерти боится, что в любой момент может вернуться домой, а Ли уйдет. - Закрыв глаза, он провел рукой по лицу и тихо выругался. - Тот факт, что мы с тобой живем вместе, только усложняет ситуацию. Дилану и мне.

- И мне.

- И тебе, - сказал он, едва заметно кивнув. - Послушай, я знаю, что, возможно, извлекаю из этого больше пользы, чем следовало бы, но… Прости. - Он избегал моего взгляда и, прислонившись спиной к стойке, увеличил расстояние между нами на короткое, но решительное расстояние. - Я не готов к этому. Не сейчас.

Я сглотнул, но ничего не сказал. Что я мог сказать? Не имело значения, насколько сильно это меня разочаровало. Я должен был знать, что это не так просто, как упасть в постель и все будет идеально с этого момента.

- Я должен... - Он прочистил горло. - Мне нужно в клинику. Закончить кое-какие бумажные дела. И я обещал Дилану, что отведу его поужинать сегодня вечером, так что вернусь домой немного позже обычного.

Я просто кивнул.

Он поднялся наверх. Не прошло и десяти минут, как он вышел за дверь, и дом опустел.

Оставшись один, я перевел дух и прислонился к стойке. Я никак не мог сделать гребаный перерыв. Особенно потому, что, казалось, я не мог перестать попадать в ситуации, когда…

Нет. Я не собираюсь провести весь день, предаваясь жалости к себе. Может быть, я и плескался в нем, но не по уши.

Я поднялся наверх, чтобы принять душ. Тело все еще болело от секса, которым, мы только что договорились, больше не заниматься, я закрыл глаза и позволил горячей воде стекать по мне, прокручивая в голове наш разговор.

Как я мог спорить с мужчиной, который хотел защитить своего ребенка? Я вспомнил, каково это было, когда мои родители начали встречаться с другими людьми, и я не засну, будучи причиной расстройства маленького мальчика.

Но что, черт возьми, мне делать? Это не изменило моих чувств к Майклу. Это не изменило того факта, что он привлекал меня больше, чем какой-либо другой мужчина, особенно теперь, когда у нас был секс, о котором я мечтал всю жизнь.

Но наши профессиональные и жилищные проблемы осложняли секс. А секс осложнял наши отношения как соседей и как врача и пациента. Мне нужно было иглоукалывание. Нам обоим нужен был дом. Две потребности превышали одно желание, так что единственное, что мы могли сделать, это отказаться от секса.

Неважно, насколько хороша была прошлая ночь и как сильно я хотел повторить все сначала.

Рассеянно потирая плечо под струей горячей воды, чтобы унять боль, я прошептал несколько ругательств.

Хотя бы раз в жизни, неужели хоть что-то не может быть простым?

И впервые я пожалел о том, что Майкл переехал ко мне.

Глава 16

СУДЯ по всему, мы с Майклом снова стали платоническими соседями, не теряя при этом ни минуты. Мы часто встречались в коридорах. Вместе играли в видеоигры, без насилия, когда с нами был Дилан, и чертовски жестокие в остальное время, особенно когда с нами был Сет. По очереди выполняли различные дела по дому и во дворе. Разговаривали на кухне, в гостиной, на веранде, как будто наверху ничего не произошло.

Но стены все время сжимались. Дюйм за дюймом, день за днем, дом уменьшался в размерах. Коридоры сужались. Расстояние между дверьми его и моей спальнями сокращалось, и, несмотря на уменьшение пространства, эхо каждого скрипа, каждого шага, каждого движения усиливалось. Независимо от того, где Майкл находился в доме, я был очень хорошо осведомлен о нем.

Мне нужно было снять это напряжение, но я боялся, что Майкл подслушает меня. Двое одиноких мужчин, живущих вместе, время от времени должны были немного подрочить, но теперь он знал, что он мне нравится, поэтому сложит два и два и поймет, что я думаю о нем. В любом случае, я не мог даже немного расслабиться в отчаянно необходимой мастурбации.

И тут возникла проблема с моим плечом. Естественно, я достиг того уровня, когда мог позволить себе ходить на приемы. Я мог платить Майклу, не сокращая денег на еду и не посещая ломбард Эла. Впервые с тех пор, как я повредил плечо, у меня появилось эффективное лечение, но ничто так не напрягает мышцы, как стресс, и даже иглоукалывание теперь не помогало. Вернее, иглоукалывание помогало, но присутствие иглотерапевта перечеркивало все его методы лечения. Один в темной комнате? Без рубашки и с руками Майкла на себе? Чего там только не было, чтобы завести меня, вывести из себя и превратить мое плечо в ярко-красный маяк, говорящий о том, что, черт возьми, это больно!

Поэтому я позвонил и отменил две следующие встречи.

- Ты хочешь перенести встречу? - Спросил Натан. - Я могу назначить встречу на конец июля, если нужно.

- Не сейчас, - сказал я. - Но все равно спасибо. - Может быть, мне стоит обратиться к кому-нибудь из других иглотерапевтов в городе? В конце концов. После того, как я придумаю, как объяснить это своему соседу.

Через три дня после того, как должна была состояться моя вторая отмененная встреча, Майкл зашел на кухню, когда я без четверти полдень наливал себе утренний кофе.

Он небрежно скрестил руки на обнаженной груди и остановился в дверях.

- Привет.

- Привет. - Я заставил себя сосредоточиться на том, чтобы налить себе кофе. Заняться чем-нибудь другим, а не смотреть на него. Особенно когда он стоял там, полуобнаженный и чертовски привлекательный.

- Как твое плечо?

Я подавил желание повернуть его, чтобы доказать, что я могу нормально двигаться. Тем более, что я не мог нормально двигаться. Не оборачиваясь, я сказал:

- Все в порядке.

- Ты же понимаешь, что мне отсюда все видно, верно? – сказал он. - Мышца напряжена. Ты двигаешься скованно. Ты держишь руку так, словно...

- Что ты хочешь, чтобы я сказал? - Огрызнулся я, поворачиваясь к нему лицом.

Он подпрыгнул, его брови полезли на лоб.

- Джейсон, я хочу тебе помочь. Ты, очевидно, в…

- Да, мне больно. - Я прислонился к столу и ухватился за его край. - Чертовски больно, понимаешь?

Майкл выдохнул.

- Тогда почему бы не позволить мне помочь тебе с этим? Если это проблема с деньгами, мы...

- Дело не в деньгах, - сказал я. - Я не могу… Я не могу этого сделать.

Он склонил голову набок.

- Но тебе больно.

- Спасибо, я не заметил, - пробормотал я.

Его глаза слегка сузились.

- Если я могу что-то сделать, скажи, и я сделаю.

Я уставился в пол, молча раздумывая, позволить ли ему меня лечить или объяснить, почему я не могу позволить ему прикасаться ко мне.

- Джейсон?

- Честно? - Я сглотнул. Набрал в грудь воздуха и собрал всю силу воли, которая у меня была, чтобы посмотреть ему в глаза. - То, что ты меня лечишь, только усугубляет ситуацию.

Его глаза расширились.

- Я думал, ты сказала, что это помогает.

- Так и есть. Ну, было. Иглоукалывание помогает, но... - Ты сводишь меня с ума. Когда ты прикасаешься ко мне, мне хочется прикоснуться к тебе. Просто стоя здесь и разговаривая с тобой, я усиливаю мышечные спазмы, потому что я схожу с ума от своей вечной любви.

Он оттолкнулся от дверного косяка и шагнул ко мне, но остановился, когда я отступил. Он засунул руки в карманы.

- Это из-за того, что произошло между нами?

- Конечно, из-за этого, - прошептал я. - Когда ты работаешь надо мной, это помогает, но потом я так чертовски завожусь от твоих прикосновений... - Я сделал резкий, раздраженный жест и избегал его взгляда. - Это в значительной степени сводит на нет все, что сделали иглы.

- Я и не подозревал, что это так сильно тебя беспокоит.

- Так и есть. - Я поднял взгляд и на мгновение встретился взглядом с ним. - Так что, да, у меня болит плечо. Но поездка в клинику или твое лечение здесь мне не помогут. Я имею в виду, что достаточно тяжело хотеть тебя так, как хочу я, когда ты этого не хочешь...

- Я никогда не говорил, что не хочу тебя. - Майкл подошел ближе, сократив расстояние между нами до расстояния вытянутой руки, и когда я отстранился, мои лопатки уперлись в стену. - Как бы то ни было, меня это тоже убивает. - Его голос дрожал. - Если ты думаешь, что мне легко, подумай еще раз.

Я закрыл глаза и разочарованно вздохнул.

- Джейсон, я так сильно хочу тебя, но это...

- Если избегание этого сводит нас обоих с ума, возможно, это не так плохо, как ты думаешь.

- Я не говорю, что это плохо. Я никогда не говорил, что это неправильно.

- Значит, если бы мы не жили вместе с твоим сыном, и ты бы никогда не был моим иглотерапевтом... - Я облизал губы. - Мы могли бы?

- В мгновение ока, - выдохнул он, потянувшись ко мне. От ласкового прикосновения его руки к моей талии у меня перехватило дыхание. - Если бы не эти факторы, одному богу известно, что бы мы сейчас делали.

По моей руке побежали мурашки, когда я прикоснулся к его руке.

- Но эти факторы есть.

- Да. - Он обнял меня. – Есть.

Я провел по его подбородку тыльной стороной пальцев.

- Что означает, что мы не можем.

Майкл кивнул.

Я не мог заставить себя убрать руку. Я едва мог заставить себя произнести:

- Тогда зачем мы это делаем?

- Я не знаю. - Его голос дрогнул, и он прикоснулся своим лбом к моему. - Все, что я знаю, это то, что я хочу тебя прямо сейчас.

- Что мы будем делать завтра?

Он сглотнул, отстраняясь и глядя мне в глаза.

- Мы... разберемся с этим, когда оно наступит. Прямо сейчас я не могу думать, ну, прямо сейчас.

Я знал, что это была плохая идея. Я знал, что пожалею об этом. Я знал, что буду ругать себя, как только все закончится, потому что из-за этого мне будет только труднее выбросить его из головы.

Но я все равно поцеловал его.

Мы столкнулись. Держась друг за друга, учащенно дыша в унисон, мы чуть не споткнулись друг о друга, прежде чем я нашел стойку и прислонился к ней, чтобы не упасть. Теперь, когда мы обрели силу притяжения и поддержку, поцелуй стал глубже и настойчивее, его растущая эрекция прижалась к моей, и у меня ослабли колени.

Его руки скользнули мне под рубашку и прошлись по коже. Жар его прикосновения заставил меня вздрогнуть, и я выгнул спину, прижимаясь к нему всем телом. Я потянулся, чтобы запустить пальцы в его волосы, и это простое движение вызвало острую боль в моем плече.

Острая боль, которая отвлекла мое внимание от его поцелуя и от боли, вызвавшей весь этот разговор. Боль, которая нуждалась в иглоукалывании, а я не мог его делать, потому что не мог смириться с прикосновениями Майкла, потому что он не стал бы прикасаться ко мне иначе. Кроме как сейчас. В этот раз. В этот единственный раз.

И что после?

Ничего не изменится. Причины, по которым он отказывался от этого, все еще существовали, а это означало, что как только все уляжется, а оргазмы достигнут своего пика и пойдут на спад, мы вернемся к тому, с чего начали наш разговор.

И если мы все-таки поднимемся наверх, я не уверен, что смогу справиться с его разочарованием, когда мое плечо помешает нам увлечься так же сильно, как в первый раз. Он прекрасно знал, что у меня хронические боли, но принять это теоретически и смириться с этим в спальне - две совершенно разные вещи.

«Правда? - В глубине души я услышал голос Уэса, когда пальцы Майкла легли мне на затылок. - Если ты снова не в настроении, просто, блядь, скажи об этом».

«Дело не в этом. - Я приоткрыл губы для настойчивого языка Майкла. - Ты же знаешь, что это не так».

Майкл прижал меня к столу, и призрачный голос Уэса прорычал мне в ухо: «Если все так плохо, прими чертову таблетку от боли. Я собираюсь принять душ».

«Уэс, подожди...»

Когда в моей голове эхом отозвался звук захлопнувшейся двери, я прервал поцелуй и отстранился от Майкла.

- Подожди. Остановись. - Я осторожно высвободился из его объятий и отошел в сторону, чтобы не оказаться между ним и стойкой. - Я не могу этого сделать.

Он уставился на меня, все еще держа руки в воздухе между нами, и я не мог понять, то ли он мне не поверил, то ли неправильно расслышал.

- Прости. Я... я не могу. - Я отступил на шаг, подняв руки, чтобы не дать ему сократить дистанцию, которую я создал. - Я знаю, ты хочешь защитить Дилана. Я знаю, что тебя беспокоит ситуация между врачом и пациентом. И я понимаю. У нас не может быть отношений. На сто процентов сексуальными или... или нет. Мы не можем. Я понимаю. - Все еще держа руки поднятыми, я отступил еще на шаг. - Но я не могу побыть с тобой всего одну ночь, а потом притворяться, что ты мне не нужен, каждую ночь после этого.

Прежде чем он успел назвать мне причину остаться, я повернулся и вышел из кухни.

Становилось только хуже. Два шага вперед, десять шагов назад. Однажды мы уступили и перешли черту, а в ту же секунду, как расстались, стали еще дальше друг от друга. Стены дома смыкались все плотнее и плотнее, чем больше мы с Майклом старались избегать друг друга.

Каждая минута, проведенная в этом доме, сводила меня с ума, поэтому, как только у меня появлялась возможность, я убегал оттуда к чертовой матери. Я проводил в клубе часы. По возможности проводил время с Сетом. Все, что угодно, лишь бы мы с Майклом не попадали в поле зрения друг друга.

Сегодня вечером, когда я уезжал, у меня не было четкого представления о месте назначения, но когда я остановил машину, я не был удивлен тем, где оказался. В конце концов, несмотря на то, что я спешил покинуть дом, я нашел время принять душ, привести себя в порядок и еще раз проверить свое отражение в зеркале заднего вида, прежде чем выехать с подъездной дорожки. Я надушился одеколоном, и моя счастливая серебряная цепочка лежала на ключицах. Что еще я мог иметь в виду?

Я запер машину и пошел в клуб «У Джека».

Парни, как всегда, были горячими, и многие из них разделись настолько, что стали видны первые признаки летнего загара. Обтягивающая кожа, джинсы в обтяжку, рубашки в обтяжку. Ухмылки и подмигивания, многозначительные взгляды, мимолетные ласки - его следующая выпивка за мой счет.

Теперь, когда я был здесь и рассматривал лица и задницы, чтобы понять, не выглядит ли кто-нибудь привлекательно, отвлекая внимание, мне пришло в голову, что, возможно, это не лучший способ выбросить Майкла из головы. Одно дело - использовать секс, чтобы игнорировать свои финансовые проблемы или любую другую драму, которая возникла в моей реальности. И совсем другое - использовать секс, которого я хотел, для отвлечения от секса, которого я действительно хотел. Это было все равно, что заглушить тягу к дорогому вину тем дерьмом в коробках, которое продают в продуктовом магазине. Это снимает зуд, но в основном заставляет вас думать о том, чего вы не получаете.

Правда, однажды это сработало. Ну, в некотором роде. Не могу сказать, что в ту ночь я выбросил Майкла из головы, но, по крайней мере, я переспал с ним. Оргазм был ничем иным, как кратковременным отвлечением. Очень кратковременным. И в этот момент я взял то, что мог получить.

Но сегодня вечером я даже не мог отличить привлекательных мужчин от непривлекательных. Они все сливались воедино. От мелированных волос до ярких рубашек и облегающих брюк, они сливались в одно бесцветное, невыразительное зрелище, лишенное того, что я на самом деле искал. Не было ни любителей ковбоев, ни геев, никого в моем вкусе или во вкусе Сета. Только серое море выпивки, волнений, метания дротиков, но не Майкла.

Вздохнув, я повернулся обратно к бару. Кого, черт возьми, я обманывал? Это был не тот вечер, когда любое теплое тело могло бы снять напряжение. Это был Майкл или никто другой.

Неважно, кто именно.

Я отставил в сторону свой стакан, к которому почти не притронулся, бросил рядом с ним пятерку для бармена и ушел, но не сразу поехал домой. Опустив стекло и включив радио, я покатил по городу. В Квартал фонарей. На север, огибая Университет Такера. И на юг от Государственного университета Ист-Сентенниал - Ист-Сент, как его называли. Я зашел в несколько клубов, которые показались мне многообещающими, хотя бы для того, чтобы провести вечер за легким джазом и холодным пивом.

Нет, слишком беспокойный. Слишком взвинченный. Обычно джаз мог меня расслабить - а в этом городе его было предостаточно, - но сегодня вечером я был уверен, что он просто напомнит мне о том, как сильно я не мог расслабиться.

В конце концов, мне пришлось вернуться домой. Примерно в половине одиннадцатого я перестал искать причину, чтобы не делать этого.

Машина Майкла стояла на подъездной дорожке. В его спальне горел свет, что означало, что он не спал, но, по-видимому, был один. Надеюсь, в наушниках, с закрытой дверью и совершенно не заметивший моего возвращения. Если, конечно, он не передумал. В таком случае, я надеялся, что он хорошо осведомлен о том, что я вернулся домой.

Тихо поднимаясь по лестнице, я не слышал ни звука, кроме собственных шагов. Если бы не полоски света над и под дверью его спальни, я бы вообще не подумал, что здесь кто-то есть.

Я закрыл за собой свою дверь. Откинувшись на спинку кровати, я предался фантазиям, которые крутились у меня в голове всю ночь. Черт возьми, всю неделю. С тех пор, как я встретил его, если быть честным с собой, и вдвойне с тех пор, как прикоснулся к нему.

Закрыв глаза, я подавил стон, когда мой член затвердел в джинсах. Я потянулся к молнии, но от этого простого движения каркас кровати почти неслышно заскрипел. Я замер, уверенный, что скрип эхом разнесся по комнате Майкла, нарисовав ему мысленную картину того, как я лежу здесь, возбужденный и все такое. И если бы я пошевелился, если бы сделал хоть что-нибудь, он бы это услышал, он бы это понял, и он бы понял почему.

А на восьмой день Бог создал душ, чтобы такие мужчины, как я, могли дрочить, оставаясь незамеченными.

Я спустил ноги с кровати и встал.

В ванной я включил воду, по привычке установив температуру настолько горячую, насколько мог выдержать. Кожу обожгло, и я инстинктивно повернулся, чтобы падающая вода ударила по моим нежным мышцам.

Мое плечо болело, но это было не так сильно по сравнению с другой болью, которую нужно было унять, прежде чем я смог бы даже подумать о чем-то другом, поэтому я проигнорировал боль, оперся о стену левой рукой и погладил свой член правой.

Я достаточно общался с Майклом, чтобы знать, как он звучит, выглядит и какой на вкус, когда был так же возбужден, как я сейчас. Я запомнил каждый стон, каждое рычание, то, как его лицо выражало боль, когда он был близок к тому, чтобы кончить. Моя рука повторяла его движения, сжимая и разжимая там, где он бы сделал это, если бы был в душе со мной, целуя меня со смесью смелости и неуверенности. Беспомощные стоны и хриплое рычание, когда он трахал меня. Руки и рот, которые не могли быть такими неопытными, какими был он сам.

Боже, Майкл, я так сильно хочу тебя...

Мои глаза закатились, колени подогнулись, и сперма смешалась с горячей водой в моей руке. Я перевел дыхание и сосредоточился на том, чтобы удержаться в вертикальном положении. Не упасть в обморок. Не упасть в обморок. Никаких ушибов коленных чашечек, ко всему прочему. Стоять.

В конце концов, мои ноги перестали дрожать. Зрение прояснилось. Я перевел дыхание и восстановил равновесие. Горячая вода все еще струилась по моей коже. Плечо все еще болело.

А Майкл все еще был в соседней комнате. А я все еще был здесь. От толчков оргазма у меня покалывало в основании позвоночника, но этого было недостаточно.

Этого было совсем недостаточно.

- ДЖЕЙСОН, нам нужно поговорить.

Я поставил чашку с кофе на кухонный стол, медленно перевел дыхание и обернулся.

Майкл прислонился к дверному косяку, засунув большой палец в карман джинсов.

Не нужно было быть гением, чтобы понять, что нам нужно обсудить. После нескольких дней ощутимого напряжения кто-то рано или поздно должен был сдаться и нарушить молчание.

Расправив плечи, я встретился с ним взглядом.

- Ладно. Давай поговорим.

Его кадык дернулся.

- Предполагалось, что это соглашение - я буду жить здесь - снимет некоторое напряжение с нас обоих. - Он заерзал. - Но, похоже, оно возымело обратный эффект.

- Да, я думаю, что это только ухудшило ситуацию.

Майкл кивнул.

- Так что же нам делать? – спросил я. - Ты живешь здесь, и у нас... что ж, суть в том, что, что сделано, то сделано.

- Да. - Он провел рукой по волосам и вздохнул. - Думаю, что сейчас самое лучшее - забыть об этом и двигаться дальше. Это случилось, но...

- Но это была ошибка. - Я вздрогнул.

Избегая моего взгляда, он снова кивнул.

- Может быть, это соглашение не такая уж хорошая идея. Если мы не можем жить вместе, не сходя с ума, тогда... может быть, нам не стоит.

Я опустил взгляд. Каждая частичка меня хотела отвергнуть это предложение и настоять на том, что у нас все получится, но...

- Может, нам не стоит.

- Ты хочешь, чтобы я остался? - Майкл пошевелился.

- Мне нужно, чтобы ты остался. - Я посмотрел на него.

Он сглотнул.

- Но действительно ли мой вклад в ипотеку стоит того, - он указал на нас обоих, - вот этого?

Кто говорил что-нибудь об ипотеке?

- Послушай, я... - Немного успокоившись, я прислонился к стойке. - На это нет простого ответа. Нет, я не хочу, чтобы ты уходил, но я также не хочу, чтобы кто-то из нас был несчастен.

- Я тоже, - он облизнул губы. - Так что же нам делать?

- На самом деле у нас не так много вариантов.

- Нет, у нас их нет. - Он долго смотрел мне в глаза. - Я начну искать другое жилье.

Что я мог на это сказать? Я не мог просить его оставаться в этой атмосфере. И уж точно не мог просить его оставить там своего ребенка.

- Что произойдет, если ты все-таки съедешь?

Он склонил голову набок.

- Что ты имеешь в виду? - Затем все, должно быть, встало на свои места, потому что он выпрямился и добавил: - Между нами?

- Да.

- Черт, я не знаю. - Он потер лоб и шумно выдохнул. - Мне просто нужно, чтобы немного улеглась пыль, чтобы я мог понять, что к чему. Что будет дальше, я... Я никак не могу ответить на этот вопрос прямо сейчас.

- Да, я понимаю. - Я медленно кивнул.

Я даже не был уверен, какой ответ мне нужен. Какая-то часть меня отчаянно надеялась, что мы сможем найти способ видеться, когда не будем больше жить под одной крышей, что у нас может быть что-то, что не будет строго платоническим или профессиональным. Какая-то часть меня все еще слышала отголоски ухода Уэса и не могла смириться с мыслью, что Майкл когда-нибудь откажется от нас по тем же причинам. Может быть, сейчас лучше всего было бы привести в порядок свои финансы и свои плечи, вместо того чтобы обрекать себя на потерю кого-то еще, когда ему надоест быть во власти моей хронической боли. Я отвел от него взгляд.

- Ладно. Хорошо. Когда ты найдешь место... - Я сглотнул. - Просто, э-э, держи меня в курсе.

- Буду.

Напряженная тишина затянулась на несколько секунд. Затем он вышел, и я выдохнул.

Блядь. Закрыв глаза, я потер шею, разминая растекающееся напряжение.

Вот и все. Вернемся к началу. Я снова столкнулся с перспективой самостоятельно выплачивать ипотеку, но это не вызвало такой паники, как раньше. Я волновался, но… черт, если бы я не мог заплатить за дом, то мог бы отдать его банку, и я бы съехал к чертовой матери. Я устал бороться с балансом счета за то, чтобы спокойно спать по ночам.

Кроме того, в моей голове сейчас не было места для всего этого.

Особенно учитывая перспективу ухода Майкла.

Когда Уэс ушел, я почувствовал облегчение. Я любил его, я не хотел, чтобы он уходил, но он вынес столько дерьма из этого дома, что последствия нашего разрыва были сродни выздоровлению после ампутации пораженной гангреной конечности.

Потеря моего соседа теперь означала нечто большее, чем просто обременение домом и непомерными долгами.

Это означало потерю Майкла. Так или иначе, рано или поздно Майкл уйдет, и я ничего не мог сделать, чтобы остановить его.

И это причиняло мне гораздо больше боли, чем следовало бы.

Глава 17

Я ЗАКОНЧИЛ просматривать клубные бухгалтерские книги около трех часов дня. До этого я потратил немного времени - что угодно, лишь бы не читать бухгалтерские книги - на проверку ежевечерних запасов барменов. Теперь делать было особо нечего, кроме как запереть клуб и отправиться домой.

Что, безусловно, было заманчиво, за исключением того, что Майкл тоже скоро закрывал кабинет и отправлялся домой. Это была одна из недель опеки Дайны, так что там были только мы с Майклом. Только мы вдвоем, что превратило весь этот чертов дом в пороховую бочку секса.

Мне нужно было выпить пива. Пиво решило все проблемы.

Ну, ладно, оно ничего не решало, но провести вечер, сидя на солнышке с холодным пивом, было лучше, чем идти домой и лезть на стены.

Перед тем как уйти из офиса, я отправил Сету сообщение.

« Я направляюсь в паб «Маунтинвью» . Хочешь выпить пива? »

Через несколько минут, когда я запирал заднюю дверь, он ответил.

«Да, блядь. Я заканчиваю, буду через час»

По крайней мере, у меня будет компания.

Одно пиво и девяносто минут спустя обычно пунктуальный Сет опустился на свободный стул напротив меня.

Я театральным жестом взглянул на часы.

- Что случилось с часом?

Он застонал.

- О, Боже мой. Это было... - Он сделал паузу, чтобы подозвать официанта, затем снова повернулся ко мне. - Получасовая бабочка на лодыжке превратилась в полуточасовое испытание.

- Серьезно?

Он кивнул.

- Ее парень все время говорил ей, что это будет больно, но она настаивала на том, что именно этого и хотела. И она не боялась небольшой боли. Так что это заняло около пяти минут на нанесение татуировки, десять минут на то, чтобы дать ей возможность перевести дыхание, пять минут на нанесение татуировки и так далее.

Рядом с нами появился официант. Сет заказал пиво из местных мини-пивоварен, о котором даже я не слышал. Как только мы снова остались одни, он сказал:

- Я предложил ей дать мне закончить набросок сегодня, а потом вернуться попозже для растушевки. Ни за что, она хотела сделать это сегодня, потому что это был последний раз, когда она делала тату.

-Ну, ну, Сет, - сказал я. - С каких это пор ты стал таким нечутким к своим клиентам?

- С тех пор, как она не давала мне выпить пиво!

- Ладно, справедливо. - Я ухмыльнулся.

- Ладно, она была не так уж плоха, но сегодня был день «дай мне чертово пиво». - усмехнулся Сет.

- Мне знакомо это чувство, - пробормотал я в свою бутылку с пивом.

Мгновение спустя принесли напиток Сета, и, сделав глоток, он спросил:

- Итак, Майкл сделал тебе что-нибудь?

Только по милости Божьей я не оказался с полными носовыми пазухами пива. Кашляя и отплевываясь, я уставился на Сета.

- Мне... что?

- Твоему плечу. - Он опустил подбородок, и уголок его рта приподнялся. - А что, по-твоему, я имел в виду? Его навыки минета?

- Да, что-то в этом роде. - Я рассмеялся, надеясь, что Сет не заметил, как покраснело мое лицо. - Но, отвечая на твой вопрос, да, он очень помог. Этот человек - чудотворец.

- Согласен.

Конечно, Майкл уже давно ничего не делал с моим плечом.

Может быть, мне стоит найти нового специалиста по иглоукалыванию. Все это лечение без ответной страсти. Это было еще одно, на что стоило обратить внимание, пока я искал нового соседа.

- Джейсон? - Сет помахал рукой у меня перед носом. - Ты в порядке?

- Да. - Я потер переносицу. - Просто… отношения - чушь собачья, полагаю.

- Что? Этот придурок снова доставляет тебе неприятности или что-то в этом роде?

Я покачал головой.

- Нет, я сто лет ничего о нем не слышал. - Нахмурившись, я добавил: - Думаю, он вполне счастлив со своим папиком.

- Ублюдок. Клянусь, если он вернется в Такер Спрингс, я сделаю татуировку «спринцовка» у него на лбу.

- Я подержу его для тебя. – хихикнул я.

- Договорились. - Он сделал глоток, затем поставил бутылку на стол, но не выпустил ее из рук. - Так что происходит?

- Ничего такого, чего бы не вылечила еще пара кружек пива, - сказал я категорично.

- Угу. - Он заговорил со своим знаменитым смешным немецким акцентом. - Доктор на месте. Расскажи мне об этом все.

Я выдохнул и прижал бутылку пива ко лбу.

- Скажем так, я схожу с ума в этом доме.

- В самом деле? Я думал, что с Майклом будет легко жить. И его ребенок проводит с ним только половину времени.

- О, да, он такой. Все так и есть. - Я опустил бутылку. - С Диланом все в порядке. Это Майкл.

- Что? Вы двое не ладите? - Сет нахмурил брови.

- Да, - я покачал головой, уставившись на стол между нами. - Мы определенно ладим.

- Тогда...?

- Ты же знаешь, как это бывает, когда ты к кому-то неравнодушен, и...

- О-о-о. - Он ухмыльнулся. - Пытаться жить с Майклом, должно быть, тяжело. На него определенно стоит смотреть.

- Да. Насчет этого. - Я снова взял свое пиво и, прежде чем сделать глоток, пробормотал: - И если бы я был умнее, я бы продолжил смотреть.

- Что ты имеешь в виду?

- Я имею в виду, что сейчас все чертовски странно. - Я лениво взбалтывал свое пиво, как будто это был бокал вина. С горьким смешком я добавил: - Я должен был это предвидеть.

Морщинки между бровями Сета углубились от замешательства.

- Я не... - Затем он моргнул. - Подожди, что?

И мое сердце упало. Бутылка в моей руке чуть не сделала то же самое.

- О, блядь.

- Ты... и Майкл... - Глаза Сета медленно расширились. - Ты хочешь сказать, что Майкл гей?

« Но, я имею в вид у, мой сын не знает. И Сет тоже» .

Я едва успел поставить бутылку на стол, не уронив ее и закрыл лицо руками.

- Черт. Мне так жаль, Сет. Я... даже не подумал.

« Я уверен, что мне не нужно спрашивать, но ты будешь... сдержан ? »

Майкл убьет меня. И это справедливо. Черт возьми, как я мог быть таким идиотом?

Стул Сета скрипнул, и когда я поднял глаза, он откинулся на спинку и отвернулся, уставившись в пол отсутствующим взглядом. Недоверие отразилось в морщинах на его лбу. Если и был на свете человек, который мог понять, почему кто-то не хочет откровенничать, даже с близким другом, то это был Сет, но он определенно был ошеломлен и, должно быть, ему было больно. Разве нет? Это было не то, что он должен был услышать от меня.

Блядь...

- Мне так жаль, - повторил я.

- Это не твоя вина. - Сет махнул рукой. - И я не злюсь, я имею в виду, я не сержусь. Немного ошеломлен, наверное. - Больше для себя он пробормотал: - Не могу поверить, что он никогда не говорил мне.

- Господи, - прошептал я. - Майкл будет в бешенстве.

- Послушай, кот уже вылез из мешка. Клянусь своей жизнью, я ни слова не скажу Майклу об этом. Но, что случилось? - Он наклонился чуть ближе, наклонив голову. - У вас, ребята, что-то происходит или что?

- Что-то вроде того. - Стыд скрутил мои внутренности. - Мы начали, потом остановились, потом мы... - Я покачал головой. - Черт, я даже не знаю.

- Вы, ребята, поговорили? - Сет потер подбородок.

- Неоднократно.

Он помолчал, затем покачал головой.

- Я не знаю, что тебе сказать. Я не могу представить, что совместная жизнь может быть простой.

- Нет, - ответил я. - Вовсе нет. Но эта ситуация вроде как разрешилась сама собой. - Я снова прижал бутылку с холодной водой ко лбу. - Майкл ищет другое жилье. Думаю, он съедет в ближайшие пару недель.

- Ух ты. Черт. - Сет забарабанил пальцами по столу. Тихим голосом, с явным отсутствием энтузиазма, он сказал: - Удачи.

- Спасибо.

То, что он не давал мне советов, никак не помогало избавиться от чувства вины. Обычно Сет умел проникать в суть дела, как никто другой; для одинокого мужчины он был мудр в вопросах любви и вожделения. Но не в этот раз.

Мы перевели разговор на более приятные темы, но Сет не расслаблялся. Всякий раз, когда возникала пауза, выражение его лица становилось отстраненным, а когда он смеялся, это выглядело без энтузиазма. Я не мог понять, был ли он зол, обижен или пытался переварить информацию, и я не спрашивал. Назовите меня трусом, но я боялся услышать, как сильно я облажался, вдобавок ко всему прочему. Особенно когда мои внутренности скручивались в узел от чувства вины.

После того, как Сет допил свое второе пиво, ему пришлось вернуться в салон, чтобы закончить кое-какие дела, прежде чем закругляться. Я заплатил за его выпивку, мы пожали друг другу руки, и он ушел.

Когда он ушел, я поставил локоть на стол и подпер лоб рукой. У меня под ребрами возникло неприятное ощущение. Да, это упростило бы дело.

Майкл, я хочу снова переспать с тобой, и, кстати? Я только что выдал тебя твоему лучшему другу. Виноват . Итак, у тебя есть под рукой какие-нибудь презервативы?

Боже. Я не мог поверить, что сделал это. Я даже не знал, как объяснить ему, чтобы не показаться невнимательным ослом, каким я и был. Я увидел возможность поговорить с кем-то, кто мог бы понять, возможно, прояснить все это дерьмо в моей голове, и полностью подорвал доверие Майкла к этому процессу. К черту мою жизнь.

Я не знал, как я собирался искупить свою вину, но ради его и моего здравомыслия было хорошо, что он съезжал. Надеюсь, скорее раньше, чем позже.

Все, что я знал, это то, что я не мог продолжать жить с ним теперь, когда мы были вместе, и прекратили это.

Глава 18

ТОЛЬКО не сегодня. Блядь. Пожалуйста, пожалуйста, только не сегодня.

Я уставился в потолок в темноте и потянулся, чтобы потереть плечо. Я понятия не имел, который час, и напряжение в шее заставило меня повернуть голову и посмотреть на часы. Вероятно, в час или два ночи, поскольку я сомневался, что спал долго.

Я должен был знать, что это произойдет. Прошлой ночью я был не в себе, отчаянно хотел чем-то занять свои руки и разум на работе, и вместе с другими ребятами разгрузил партию выпивки. И перестроил заднюю комнату. И в целом сделал намного больше, чем я мог бы сделать.

Я закрыл глаза и стал медленно, глубоко дышать, осторожно потирая плечо. Боль была сильной, как будто кто-то воткнул нож мне под ключицу и дальше в грудную клетку. Даже дышать было больно.

Блядь. Блядь. Блядь.

Пустой душ звал меня из хозяйской ванной. Так же, как и обезболивающие таблетки внизу, в ящике рядом с холодильником. Каждый уголок в доме манил к себе, обещая то эйфорическое облегчение, которое могут понять только страдающие хронической болью.

Но если я пошевелюсь, если издам какой-нибудь звук, я рискую разбудить Майкла. И он найдет меня, и он настоит на том, чтобы лечить меня, и я не смогу ему отказать, потому что все было бы лучше, чем ничего, даже если само присутствие Майкла заставило бы меня снова напрячься.

Я разминал шею и плечо, пока не заболела рука, но это не принесло ни малейшей пользы. После первого спазма ярко-красные отростки с острыми краями разлетелись веером, обвились вокруг позвоночника, поползли вверх по шее, к другому плечу. От тошноты у меня потекли слюни, и я сжал челюсти.

Я не шевелился. Не пошел в душ. Никаких таблеток, никаких поисков того иррационального мгновенного избавления от того, что я ударюсь плечом об острый угол.

Я пожалею об этом через несколько часов, но я не мог встретиться с Майклом лицом к лицу.

Не сегодня.

Все, что я мог сделать, это умолять эту чертову боль прекратиться, потому что, видит Бог, в прошлом это было эффективно.

Мне пришло в голову, что если бы желание избавиться от боли когда-либо срабатывало, я бы вообще никогда не встретил Майкла. Было бы это хорошо? В те дни я не знал. Он облегчил мою физическую и финансовую боль, но заставил меня не спать по ночам по совершенно другим причинам, и эти причины были не в его власти и не в моей. Я хотел этого. Он хотел этого. Если бы он этого не делал, нам не было бы так чертовски трудно держаться подальше друг от друга.

И вот я здесь. Он был там, в другом конце дома, вероятно, крепко спал за закрытой дверью напротив своего сына.

« Если снова будет так плохо, - сказал он, - не стесняй ся разбудить меня» .

« Я ценю твое предложение, но сомневаюсь, что стал бы приставать к тебе посреди но чи, если бы не пожар в доме».

« Что ж, предложение в силе. Лучше так, чем всю ночь би ться об острый угол » .

Предложение было сделано.

И мне было больно.

Но я не стал его беспокоить.

Я еще не спал, когда Майкл ушел на работу около половины восьмого. Теперь, когда он ушел, можно было приложить немного больше усилий, чтобы избавиться от этой боли, а не просто желать, чтобы она освободила мои мышцы.

Наркотики. Горячий душ. Горячее обертывание. Сесть. Лечь. Больше наркотика. Другой душ. Снова подогреть грелку. На этот раз не помог даже угол; боль только усилилась, и не было этого блаженного мгновения кратковременного облегчения. Ничего не помогало.

Как, черт возьми, я пойду сегодня на работу? Дерьмо. Я не мог выполнять свою работу. Я не мог жить со своим соседом. Я, блядь, не мог дышать из-за боли, стресса и... Господи, из-за всего, что было в моей жизни.

- Блядь, - пробормотал я, прижимая к плечу чуть теплый пакет с горячей водой. Это было нехорошо, и если Майкл вернется домой, скрыть это будет невозможно. Если он догадается, то спросит, почему я так напряжен, и мне придется либо придумывать какую-нибудь дурацкую отговорку, либо признаться, но этого не произойдет. Мне просто нужно залечь на дно между его приходом домой и моим уходом в клуб. Вполне выполнимо. Я надеялся.

Я только что закончил принимать сотую по счету с утра грелку, и время действия третьего обезболивающего подходило к концу, когда он пришел. Я быстро убежал в свою спальню, прежде чем они с Диланом вошли внутрь.

К половине десятого я начал сходить с ума. Мне нужно было попасть в клуб до того, как мои сотрудники уничтожат это место.

В доме уже добрый час стояла мертвая тишина. Дилан некоторое время назад лег спать, а Майкл не издал ни звука. Я подождал, сколько мог, чтобы убедиться, что они оба устроились на вечер или, по крайней мере, скрылись из виду на достаточное время, чтобы я мог быстро сбежать, а затем вышел из своей спальни.

Осторожно и тихо ступая, я спустился вниз. В гостиной все еще горела лампа, но в остальном в этой части дома было темно. Я включил свет на кухне, схватил ключи и…

- Джейсон.

Я чуть не выпрыгнул из собственной кожи, от чего боль пронзила мою шею и руку. Поморщившись, я повернулся к нему лицом, когда он последовал за мной на кухню.

- Майкл. – Выдохнул я. - Господи, ты напугал меня до смерти.

Скрестив руки на груди, он посмотрел на меня.

- Тебе больно, да?

- Я в порядке. - Я стиснул зубы.

- Не вешай мне лапшу на уши.

Мне следовало догадаться, что я ничего не смогу от него скрыть. Избегая его взгляда, я сказал:

- У меня болит плечо. Это случается. Не беспокойся об этом.

- Это... - Он сделал паузу. - Твою мать, Джейсон. Ты просто развалина, да?

Я подавил желание потереть шею.

- Я в порядке.

- Черт возьми, ты в порядке. Я и отсюда это вижу. - Он опустил подбородок, глядя на меня таким взглядом, который говорил, что мне это с рук не сойдет. - Ты прижимаешь руку к боку только тогда, когда тебе действительно больно. - Он нахмурил брови, переводя взгляд на мое плечо. - Ты как-то усугубил это?

Помимо того, что я сам себя напрягаю? Из-за физической активности, которой я хотел бы заниматься, но не могу?

Я прочистил горло.

- Определи, как именно усугубил.

Я подумал, что он устроит мне разнос за то, что я сделал то, чего не должен был делать, хотя, черт возьми, я прекрасно это понимал, но он только усмехнулся и покачал головой.

- А я-то думал, я упрямый, - сказал он. - Ладно, что ты сделал?

Смущенно улыбнувшись, я сказал:

- Помогал разгружать партию выпивки в клубе.

Майкл закатил глаза.

- Реально?

Я кивнул.

- Насколько все плохо? - спросил он.

Я сглотнул.

- Это... довольно плохо.

Он резко указал на гостиную.

- Процедуру ты знаешь. Я пойду, соберу свои вещи.

Я твердо стоял на ногах.

- Я ценю это, Майкл, правда, ценю, но мне нужно идти на работу. - И я не могу этого сделать. Не сейчас.

- У тебя есть начальник смены?

- Ну, типа того. Бармены, которые работают некоторое время, являются неофициальными руководителями.

- Скажись больным. - Выражение его лица стало суровым. - По предписанию врача.

- Я, кажется, припоминаю, что отменил свои сеансы, так что…

- Ты хочешь, чтобы тебе опять было больно всю ночь?

Я приподнял бровь.

- Опять?

- Думаешь, я не знаю, что ты не спал прошлой ночью? - Он наклонил голову, пристально глядя на меня.

С трудом сглотнув, я отвернулся и переступил с ноги на ногу.

- Извини, если не дал тебе уснуть.

- Не волнуйся об этом, - сказал он мягким тоном. - Но не строй из себя мученика, когда мы оба знаем, что я могу тебе помочь. - Он помолчал. - Возможно, то, что я буду твоим иглотерапевтом, не очень хорошо в долгосрочной перспективе, но сегодня вечером...

Закрыв глаза, я глубоко выдохнул через нос. Черт бы побрал мое плечо. В этот момент боль была сильнее, чем напряжение между нами, и даже если я позволю ему прикоснуться ко мне, я не смогу восполнить то облегчение, которое принесет мне иглоукалывание.

Отчаянные времена, отчаянные меры.

Я достал телефон и набрал номер клуба.

- «Отбой», говорит Бренда.

- Бренда, это Джейсон.

- О, привет, босс. В чем дело?

Я взглянул на Майкла и прочистил горло.

- Слушай, ты не могла бы сегодня закрыть клуб и держать всех в узде? Мне нужно...

- Тебе нужен выходной?

- Я... ну, я...

- Я справлюсь, - сказала она. - Ни о чем не беспокойся.

Я выдохнул.

- Хорошо. Тогда увидимся завтра вечером.

- Спокойной ночи, босс. Надеюсь, ты почувствуешь себя лучше.

- Спасибо. - Только после того, как я повесил трубку, я понял, что не сказал ей, почему не приду. Даже мои чертовы сотрудники знали, когда мне было слишком больно, чтобы работать. Наверное, потому, что это была единственная причина, по которой я когда-либо звонил.

Нет, не мое плечо управляло моей жизнью. Нисколько. Майклу я сказал:

- Хорошо. На сегодня я свободен.

- Хорошо. Снимай рубашку, ботинки и ложись на диван. Пойду, соберу свои вещи.

Я снял обувь и, с некоторым усилием, рубашку. Как и в первый раз, когда он лечил меня дома, я лег на диван на живот, положив голову на здоровую руку, а другую прижав к боку.

Майкл вернулся со своими вещами и сел рядом со мной.

Я вздрогнул, когда его рука коснулась моей кожи, но он, похоже, этого не заметил. Во всяком случае, он никак не отреагировал. Нет, сегодня вечером он был профессионалом на все 100 процентов доктор Уитман, не Майкл. Как он мог переключаться с одного на другого, ведя себя так, будто мы никогда не были никем, кроме врача и пациента, я никогда не пойму. Мы жили вместе (пока), мы были друзьями (надеюсь), и мы трахались (к сожалению).

Но, по-видимому, доктор Уитман никогда не спал со мной.

Он воткнул иглу мне в кожу.

Я вздрогнул, резко втянув воздух. Обычно это было не очень больно, но на этот раз ужалило.

- Блядь...

- Прости. Становится лучше?

Сначала боль была сильной, как и последовавшая за ней боль, но через мгновение она ослабла.

- Да, становится лучше. - Я глубоко вздохнул.

- Хорошо. - Он приставил еще одну иглу к моей шее. - Почему ты не разбудил меня прошлой ночью? - Он вставил ее на место. - Нет смысла быть несчастным весь день, если в этом нет необходимости.

- Тебе нужно было поработать сегодня. Я не мог так с тобой поступить.

- Но если тебе так больно... - Майкл прищелкнул языком. - Боже мой, Джейсон, я не могу позволить тебе так страдать, если я могу что-то с этим сделать.

Я ничего не сказал и позволил ему втыкать иглы. Некоторые из них причиняли боль, некоторые - нет. Каким бы безумным это ни было, я не возражал против жжения; мне было о чем подумать, кроме его пальцев на моей коже. Попрошайкам выбирать не приходится.

Как только иглы были воткнуты, Майкл оставил меня, чтобы я немного отдохнул. Руководствуясь мазохистским чувством гордости, я почти надеялся, что боль не уменьшится. Я не хотел, чтобы он был прав и чтобы это стало решением проблемы, поскольку косвенно это было и причиной.

Но, несмотря на мои упрямые мысли, мышцы постепенно расслабились. Они болели, в некоторых местах их почти жгло, но ярко-красные когти постепенно ослабили хватку. К тому времени, когда он вернулся, мое плечо уже терпимо болело, а шея больше не была опутана стальными тросами. Остались только самые болезненные узелки, похожие на крошечные пулевые отверстия в центре мышц.

- Иглы останутся там еще на несколько минут, но на этот раз я попробую другую технику.

- Пытка водой в сочетании с автомобильным аккумулятором?

- Только если это не сработает. - Он потянулся за чем-то на кофейном столике. - Кроме того, у меня здесь нет автомобильного аккумулятора, так что придется воспользоваться этим.

Я оглянулся, повернув голову, насколько позволяли мое положение и скованность. В одной руке у него была зажигалка. В другой - предмет, подозрительно напоминавший очень большой тупой нож: тонкая белая бумага, обернутая вокруг каких-то трав, скрученная с одного конца, но длиной около семи или восьми дюймов. Если бы это действительно был косяк - я предполагал, что это не так, но откуда мне было знать? - это заставило бы каждого студента колледжа в городе плакать от зависти.

- Я не собираюсь прикасаться к твоей коже. - Он щелкнул зажигалкой и поднес ее к открытому концу. - Ты почувствуешь жар, но я не обожгу тебя.

- Это хорошо, чтобы... - Я понюхал воздух и снова подпер голову рукой. - Это то, о чем я думаю?

Майкл рассмеялся и с тихим щелчком положил зажигалку на кофейный столик.

- Нет, это не марихуана.

- Ты уверен в этом? - спросил я.

- Да. И ты не первый, кто так думает, уверяю тебя.

- А эффект от этого такой же?

- Я бы хотел.

И ты, и я , оба.

- Как я уже сказал, я только прижму его к твоей коже. Он не коснется тебя, поэтому не обожжет. - Он положил одну руку мне на другое плечо, и секундой позже сильный жар согрел место сильнейшего мышечного спазма.

Инстинктивно я попытался отодвинуться от жара, но рука Майкла удержала меня на месте.

- Я не обожгу тебя, обещаю. Расслабься.

Закрыв глаза, я выдохнул и подавил желание отодвинуться снова, когда тепло приблизилось к моей коже. Жара не была неприятной, но близка к этому. Как и в случае с горячим душем, который я принимал, чтобы облегчить боль, на грани перегрева.

Но расслабиться? Этого не случилось. И это не имело никакого отношения к тлеющему свертку, который был в опасной близости от моей кожи. Я не мог спокойно дышать, когда Майкл был в комнате.

Напряжение в моем плече снова начало нарастать, поэтому я заставил себя не думать о мужчине, сидящем рядом со мной. Я прочистил горло.

- Так для чего именно это нужно?

- Это называется прижигание. - Его рука переместилась с моего раненого плеча на шею, и, хотя он продолжал говорить, единственная часть его объяснения, которую я уловил, была что-то о том, что тепло выводит токсины. Все остальное отошло на второй план, и я сосредоточился на ощущении не совсем обжигающего жара и сравнительно прохладном прикосновении его руки к моей коже. Его голос усиливал успокаивающий, почти гипнотический эффект. Возможно, я не понял, что он сказал, но тон Майкла снял напряжение с моей шеи и плеч, так же как и жар, иголки и его рука.

Затем жар прекратился. Рука Майкла оставила мою кожу. Я несколько раз моргнул, медленно возвращаясь на землю.

Он вытащил иглы, промокнул одну или две, которые, должно быть, немного кровоточили. Закончив, он спросил:

- Как ты себя чувствуешь?

- Намного лучше. - Я медленно сел. - Спасибо.

- Не за что. В любой момент, когда тебе понадобится, все, что тебе нужно сделать, это попросить.

- Спасибо. - Я опустил взгляд и потянулся за своей рубашкой.

- С тобой все в порядке? – спросил он. - Кроме твоего плеча, я имею в виду?

Я закрыл глаза. Даже мысль об ответе вызвала новое напряжение в моих мышцах. Я наклонил голову, чтобы размять шею, и несколько раз пожал плечами, чтобы расслабить их.

- Джейсон?

Вздохнув, я поднял руку и потер виски.

- Я расстроен. - Я невесело рассмеялся. - Это мое естественное состояние в последние год или два, я думаю.

- Что-то особенное? - Его тон был настороженным.

- Просто обычное дерьмо. Ничего необычного. - Я вздохнул и натянул рубашку. - В любом случае, еще раз спасибо. - Я начал вставать.

- Джейсон, подожди.

Его мягкий голос заставил меня замереть на месте, и я опустился обратно на диван.

- Хм?

- Есть ли… я могу что-нибудь сделать?

Я прикусил губу. Был ли это его способ начать разговор, который у меня не хватило смелости завести? «Мы оба скоро сойдем с ума, так что к черту предупреждения - просто убирайся к черту, чтобы мы могли жить дальше»?

- Есть идеи? – спросил я. Мяч на твоей стороне.

- Я могу назвать несколько вариантов. - На твоей.

- Например? - Нет, твоя очередь.

- Ты мне скажи. - Твоя.

Я нахмурился. Итак, он начал разговор, но не собирался облегчать мне задачу. Большой сюрприз.

- Я не знаю, сможет ли кто-нибудь что-нибудь сделать, пока мы оба все еще живем здесь. Включая меня. - Я тяжело выдохнул, и слова начали приходить сами по себе, быстро и яростно. - Вот тут-то я и начинаю чертовски расстраиваться. Я имею в виду, не то чтобы я хотел заполучить весь мир, понимаешь? Я хочу всего лишь нескольких простых вещей, должно быть я хочу слишком многого, и... - Я потер лицо руками. - Боже, прости. Я просто расстроен. Я хочу...

Джинсовая ткань прошелестела по обивке, когда Майкл заерзал на диване рядом со мной.

- Чего ты хочешь?

Закрыв глаза, я потер виски.

- Просто, знаешь, немного стабильности. Немного покоя. Я хочу, чтобы мое плечо перестало превращать мою жизнь в ад, и я хочу... - Я оборвал себя, буквально прикусив язык, чтобы удержать эту мысль при себе.

Его голос был мягким, когда он спросил:

- Чего, Джейсон?

- Ничего. - Я опустил руки и покачал головой. - Не беспокойся об этом.

- Джейсон. Расскажи мне остальное. Что это? Чего ты еще хочешь?

Черт возьми, Майкл, ты точно знаешь, чего я хочу.

Я не смотрел на него.

- Тебя.

Он выпрямился, и, хотя я не мог видеть его лица, я мог поклясться, что почувствовал, как расширились его глаза.

- Что?

- Ты, правда, удивлен?

Он выдохнул.

- Не то чтобы это имело значение. Теперь это стало известно. - С трудом сглотнув, я заставил себя повернуться к нему. - Я хочу тебя. И я не могу заставить себя думать о том, почему я не должен этого делать. То, что мы делаем или не делаем, или что еще, черт возьми, мы делаем, сводит меня с ума.

Майкл облизал губы.

- Вот почему я съезжаю. Меня это тоже сводит с ума.

- Я знаю. И я продолжаю убеждать себя в этом. - Я горько рассмеялся и покачал головой. - Наверное, это к лучшему, что мы движемся дальше, а не... - Боже, даже думать об этом было больно.

- Что «не», Джейсон?

Я опустил взгляд.

- Послушай, ты не хуже других знаешь, с чем я имею дело. - Я указал на свое плечо.

- И? - Он пошевелился. - Какое это имеет отношение к тому, что мы хотим друг друга?

Я встретился с ним взглядом.

- Отключись на минутку от «доктора». Подумай об этом.

Он моргнул и покачал головой.

- Я что-то не улавливаю.

- Как долго ты на самом деле хотел бы терпеть это? - Я повел плечом, притворяясь, что оно снова не затекло. - Потому что это касается не только моей жизни. С кем бы я ни был, им тоже приходилось с этим сталкиваться. - Я пожал другим плечом. - Вот почему мой бывший ушел.

Майкл удивленно приподнял брови.

- И ты думаешь, я ухожу из-за этого? Потому что я не хочу иметь дело с твоей хронической болью?

- Нет. Нет. Я... наверное, я боюсь на чем-то настаивать, потому что не могу заставить себя поверить, что это не развалится позже из-за... - Я похлопал себя по плечу.

- Господи Иисусе. - Майкл покачал головой. - Это... Я надеюсь, что ты обо мне лучшего мнения.

- Дело не в том, чтобы думать о ком-то лучше или хуже. Для меня жить с этим - сущий ад. Я не ожидаю, что кому-то еще будет легко с этим смириться, понимаешь?

- Твой бывший был идиотом, - проворчал он. - Очевидно, он не понимал, что имел. - Майкл сглотнул. - Я ни за что на свете не смогу понять, почему он вообще ушел, точно так же, как бы я ни старался, я не перестаю желать, чтобы у нас все получилось.

Мое сердце екнуло. Я встретился с ним взглядом.

- Ты… ты не перестаешь желать?

- Нет. - Он глубоко вздохнул и взял меня за руку. - Я даже не знаю, сколько я не мог уснуть из-за этого. Я хочу тебя. Изуродованное плечо и все такое.

- Тогда почему... - Я обхватил его пальцы своими. - Почему мы боремся с этим?

Он покачал головой, но ничего не сказал.

- Я знаю, что ты хочешь защитить своего сына, - мягко сказала я. - И я тоже не хочу смущать или расстраивать его. Но, Майкл, Господи Иисусе... - Я с трудом сглотнул. - Ты тоже. И, я не знаю, может быть, ты не хочешь этого так сильно, как я, но если ты хочешь, то почему мы сдерживаемся?

- Ты знаешь, почему.

- Я знаю, почему ты так говоришь. - Я перевел дыхание, надеясь, что не ступаю на тонкий лед. - Но я должен задаться вопросом, ты защищаешь своего сына или себя? - Я указал на потолок над нами. - Потому что единственный способ, которым он когда-либо узнает, это если мы будем не просто спать вместе. Так что единственная причина, по которой я могу придумать как этого избежать, если ты хочешь этого так же сильно, как и я...

Майкл опустил взгляд. Прошла целая минута, прежде чем он, наконец, сказал:

- Ты прав. Дело не только в Дилане. Или в том факте, что ты являешься - был - моим пациентом. - Он оперся локтями о колени и провел обеими руками по волосам. - Это я.

- Что ты имеешь в виду?

- С тобой это был первый раз, когда я полностью потерял бдительность и позволил себе стать тем, кем я отказывался быть столько лет. - Он провел руками от своих волос к затылку. - И поскольку мы живем вместе, это означало, что отношения перейдут «с места в карьер», понимаешь? Только что я с трудом признался, что я гей. - Он опустил руки и посмотрел на меня. – А следом я уже живу с мужчиной, в присутствии которого мне почти невозможно дышать.

Кстати, о невозможности дышать...

Я набрал в легкие побольше воздуха и собирался заговорить, но Майкл опередил меня.

- Ты не единственный, кто делает все, чтобы усложнить себе жизнь, - тихо сказал он. - И если бы мы... Если бы что-то пошло не так...

Осторожно, молясь всем, кто приходил мне на ум, чтобы он не отшатнулся, я потянулся к его руке. Когда он этого не сделал, я переплел наши пальцы.

- Ты хочешь?

Его глаза встретились с моими.

- Конечно, хочу.

- Тогда...?

Он выдержал мой взгляд. Затем он выдохнул и посмотрел на наши руки.

- Есть так много причин, по которым нам не следует этого делать. - Его большой палец пробежался по моему. - Но прямо сейчас, я должен признать, что все они меркнут по сравнению с причиной, по которой мы должны это сделать.

Я провел тыльной стороной пальцев по его заросшему щетиной подбородку.

- И что это?

Он запустил руку мне в волосы и за долю секунды до того, как наши губы встретились, прошептал:

- Потому что я, блядь, этого хочу.

И он поцеловал меня.

Мышцы, о напряжении которых я даже не подозревал, расслабились, когда губы Майкла встретились с моими. Мое сердце не забилось быстрее. Оно замедлилось, сменившись с учащенного сердцебиения на облегченное и спокойное.

- Мне так надоело быть ответственным, - пробормотал он. - Хотя бы раз я хочу притвориться, что остального мира не существует, и делать то, что я хочу.

- Тогда почему бы нам не проигнорировать остальной мир, - прошептал я, - и не подняться наверх?

- Я думал, ты никогда не спросишь.

Глава 19

НА верхней площадке лестницы Майкл заколебался. Его взгляд метнулся к закрытой двери, за которой спал его сын. Когда он снова посмотрел на меня, то прошептал:

- Мы должны вести себя тихо.

Я кивнул.

- Так и будет. - Я притянул его к себе и легонько поцеловал. - Ни о чем не беспокойся.

Я взял его за руку и повел в свою спальню, так как мы находились в противоположном конце коридора от комнаты Дилана.

Как только за нами закрылась дверь, мы снова оказались в объятиях друг друга, и я готов был поклясться, что комната завибрировала от отчаяния, вызванного тем, что я был так близок к тому, в чем нуждался дольше, чем любой здравомыслящий мужчина мог бы прожить без этого. Не раз мне приходилось убеждать себя, что это происходит на самом деле. Видеть, пробовать на вкус, осязать - не верилось, я был уверен, что это сон. Что я могу проснуться в любой момент.

Но я не проснулся, и Майкл не пришел в себя, и с каждой проходящей минутой, с каждым мгновением, когда я прижимался к нему и терялся в его поцелуях, это становилось реальностью. Это стало реальностью, и моя потребность в нем усилилась, и мы перешли от хватания за одежду к попыткам преодолеть ее.

Однако необходимость соблюдать тишину замедлила наше движение. Мы расстегивали все пуговицы, как будто одно неверное движение могло привести к включению огней и сирен. Молнии расстегивались медленно и незаметно. Я не осмеливался прервать поцелуй, даже сделать глубокий вдох, боясь издать какой-нибудь звук.

И когда расстояние между нами было преодолено, мы медленно, почти бесшумно опустились на мою кровать. Мое плечо все еще болело, мышцы все еще были неприятно напряжены, но это не помешало мне провести по нему руками.

Он приподнялся и встретился со мной взглядом. Он медленно провел языком по нижней губе, и я подумал, что у него все еще есть сомнения.

Никаких сомнений, Майкл, - я не смог заставить свои губы произнести эти слова, поэтому обхватил его за шею и притянул к себе для поцелуя.

Его губы оторвались от моих, и он проложил дорожку поцелуев от моей шеи к груди. Пока он спускался все ниже, я извивался и закусывал губу, стараясь сохранять спокойствие, хотя предвкушение грозило вывернуть меня наизнанку.

- О боже, Майкл, - прошептал я, когда его губы приблизились к моему пупку. Я вслепую искал его волосы и, когда нашел, нежно ухватился за них, поглаживая его кожу головы, потому что мне нужно было прикоснуться к нему, нужно было как-то удержать его.

Он оперся на одну руку, а свободной рукой держал основание моего члена, и его рот - ох, блядь, его рот. Его язык рисовал самые невероятные, умопомрачительные круги вокруг головки моего члена, дразня меня, пока я не возбудился настолько, что мои нервные окончания были на грани воспламенения. Я впился зубами в согнутый указательный палец, зажмурил глаза и заставил себя не издавать ни звука. Я старался не шевелиться, не смея даже вздохнуть, но Майкл почти не оставил мне выбора, когда начал сосать мой член.

Может, он не замечал, как я был близок к тому, чтобы закричать, может, ему было все равно, потому что он не останавливался. Он гладил меня рукой. Дразнил губами и языком. Стонал так тихо, что я осознал это только по покалывающей позвоночник вибрации на моей плоти. Господи Иисусе, это никак не могло закончиться без того, чтобы я не сорвался, и чем больше он работал с моим членом, как будто слова «неопытный» даже не было в его словаре, тем быстрее он подталкивал меня к неизбежному освобождению.

Я сильнее прикусил палец, еще крепче зажмурив глаза. О, черт, он был великолепен, и я был так близко, так чертовски близко, что приходилось вести себя тихо, так близко, не издавай ни звука, не издавай ни звука, о Боже, Майкл...

Темнота за моими веками побелела, и плотина прорвалась. Когда мой оргазм охватил меня, я опустил ладонь на кровать, схватив в охапку простыни, и мне даже не пришлось беспокоиться о том, чтобы сохранять тишину, потому что весь сдерживаемый экстаз сорвался с моих губ одним почти беззвучным выдохом.

Когда мое зрение прояснилось, и я откинулся на спинку кровати, Майкл навалился на меня сверху. Он поцеловал меня, его губы были солеными от моей спермы, а я схватил его за волосы и затылок, целуя сильнее. Я хотел большего. Нуждался в большем. Не имело значения, что я все еще отходил от оргазма, я была так возбужден, что не мог дышать.

Трахни меня, пожалуйста, трахни меня, кричал мой разум, когда я провел дрожащими руками по волосам Майкла. Сейчас, пожалуйста...

Наконец, мне удалось заговорить.

- Презерватив. - Все, что я смог произнести.

Майкл все понял. Как только я произнес это слово, он вздрогнул, застонал и прижался своим твердым членом к моему бедру.

Мы приподнялись, но едва перестали целоваться, оторвавшись друг от друга только тогда, когда это было абсолютно необходимо. Каким-то образом - я никогда не пойму как - мы добрались до презерватива и смазки и сумели применить их. Я намазал презерватив смазкой, сжимая и отпуская его член ровно настолько, чтобы у него перехватило дыхание, пока он не схватил меня за запястье и не остановил движение моей руки.

- Я не могу ждать, - прошептал он.

- Я тоже не могу. - Я поцеловал его. - Ты хочешь, чтобы я...

- Так идеально. - Он наклонился ко мне, снова целуя, и всем своим весом опрокинул меня на спину.

Мои лопатки только коснулись простыней, когда он прервал поцелуй и сел. Он провел кончиками пальцев по внутренней стороне моего бедра, и я раздвинул ноги. Нахмурив брови, Майкл направил свой член в меня. От прохлады презерватива мой пульс участился, как и от жара его тела, и я тихо выругался, когда он начал входить.

Господи Иисусе, не было ничего более страстного, чем принимать член Майкла так скоро после оргазма. Все мои нервы были напряжены, я остро ощущал все, начиная от прикосновения его губ к моим и заканчивая его толстым членом, скользящим все глубже внутрь меня.

Наши взгляды встретились. Мои губы тут же защекотало от его отсутствия, и я потянулся к нему в тот самый момент, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня. Я обхватил его руками, приоткрывая губы для его языка и изо всех сил стараясь оставаться в сознании, пока его бедра плавно двигались.

Тихо застонав, Майкл просунул руки под меня и обхватил ладонями мои плечи. Его бедра медленно, плавно покачивались, его член входил и выходил без единого скрипа кровати под нами. Наши губы слились, наши тела двигались вместе, и тишина требовала медлительности, и эта медлительность заставляла каждое движение, каждое прикосновение длиться вечно, прежде чем следующий момент соприкосновения воспламенял следующее нервное окончание.

Его пальцы сжались на моих плечах, когда его голова оказалась рядом с моей. Горячее дыхание обдало мою шею. Каждый мускул в его теле - черт возьми, каждый мускул в моем - дрожал от напряжения и сдержанности, которые требовались, чтобы двигаться так медленно. Стоны, которые он издавал, согревавшие мое плечо и шею, были в равной степени полны разочарования и экстаза, как будто он был в шаге от того, чтобы вонзиться в меня достаточно сильно, чтобы причинить боль. В то же время он казался таким же безумным, как и я, от этой замедленной сенсорной перегрузки.

Дрожь пронзила его еще сильнее. Выгнуло спину дугой. Затем он приподнялся на руках. Он запрокинул голову, его брови сошлись на переносице, а рот открылся в беззвучном, задыхающемся крике, когда он протолкнул свой член глубоко в меня и кончил.

Его локти подогнулись, и кровать тихо скрипнула, когда он навалился на меня. Обхватив его руками, я закрыл глаза и затаил дыхание, а он - свое.

Через некоторое время Майкл пошел в ванную, чтобы избавиться от презерватива. Мы привели себя в порядок, затем осторожно улеглись обратно в постель, как будто любой скрип матраса или каркаса кровати мог объявить всем соседям, что во второй раз мы больше не просто соседи по дому.

Лежа рядом, накрытые простыней, и нежно поглаживая руками все еще горячую кожу, мы смотрели друг на друга, воздух между нами был наэлектризован миллионом слов, которые хотелось высказать.

Итак, мы пересекли эту черту. Снова.

Итак, мы были здесь. Снова.

Что теперь?

Я облизнул губы.

- Все еще думаешь, что это хорошая идея?

Майкл улыбнулся, проведя пальцами по моему лицу.

- Я начинаю удивляться, как я вообще мог подумать, что это не так.

Я тихо рассмеялся, когда от облегчения мое сердце забилось быстрее.

- Я и сам задавался этим вопросом. - Посерьезнев, я сказал: - Я хочу, чтобы ты остался, Майкл.

- Что, если это не сработает? - Его улыбка погасла.

- Мы перейдем этот мост, когда доберемся туда. Но я не могу убедить себя, что не стоит попробовать.

Его взгляд на мгновение затуманился, а затем он покачал головой.

- Я тоже не могу.

Я ласково переплел наши пальцы.

- Все, о чем я прошу, это просто наберись терпения, когда... - Я указал на свое плечо.

- Я сделаю это, но при одном условии.

Я сглотнул.

- Хорошо?..

Он поднес мою руку к губам и нежно поцеловал.

- Обещай мне, что попросишь о помощи, когда будет больно.

Я сжал его руку.

- Я так и сделаю. Обещаю.

Майкл улыбнулся. Он поднял голову и нежно поцеловал меня в губы. Откинувшись на подушку, он сказал:

- Еще кое-что. Если мы собираемся это сделать... - Он закрыл глаза. - Тогда мне нужно поговорить об этом с моей бывшей женой.

Я поморщился.

- Как, по-твоему, она это воспримет?

- Я не знаю, насколько она будет счастлива. Если ты думаешь, что меня воспитывали в строгости и консервативности... - Он присвистнул и повернулся ко мне. - Ее родители, мои, Сета - даже если наши родители и не были такими психами, как его, они все были сделаны из одного теста.

- Как ты думаешь, она попытается помешать тебе рассказать Дилану?

Он на мгновение прикусил губу, затем встретился со мной взглядом.

- Это возможно. Юридически она не может помешать мне что-либо сделать, не обратившись в суд.

- Думаешь, она может?

- Я не знаю, согласится она или нет. Мы в хороших отношениях, развод был мирным, но это... - Он вздохнул. - Для нее это может оказаться слишком тяжелым испытанием. Надеюсь, она не будет пытаться скрывать от меня Дилана из-за этого. Я почти уверен, что она не зайдет так далеко, но никогда не знаешь наверняка.

- Думаю, мы будем надеяться на лучшее, - прошептал я.

Майкл кивнул.

- И если ты не против, я бы хотел, чтобы ты был там со мной и поговорил с ней. А потом, если все пройдет хорошо… с Диланом.

- Ты уверен, что ему стоит знать, что мы… кто мы такие? Я имею в виду, что моя мама познакомила меня и моих братьев с отчимом, но не говорила нам, что у них на самом деле что-то есть, пока не убедилась, что он еще какое-то время будет рядом.

Он наблюдал, как наши пальцы переплелись.

- И я с этим согласен. - Он с трудом сглотнул, затем немного приподнялся и наклонился, чтобы поцеловать меня. - Вот почему я хочу, чтобы он знал.

- Правда? - У меня перехватило дыхание.

Майкл кивнул.

- Возможно, еще слишком рано даже думать об этом, но... я нутром чую... - Он помолчал, собираясь с духом, прежде чем продолжить. - Этого было бы не так трудно избежать, если бы это был просто секс.

Мое сердце забилось быстрее.

- Нет, я не думаю, что это помогло бы.

- И я не знаю, что это такое, - сказал он, - но что бы это ни было, если мы собираемся это сделать, то я обязан быть честным перед своим сыном. Я не хочу, чтобы он рос, думая, что гомосексуальные отношения - это странно, и прятаться от него - все равно, что признать, что с нами что-то не так. - Его пальцы скользнули с моего лица в волосы. - Тем более, я думаю, что у нас все в порядке.

- А если что-то не получится?

- Тогда я объясню это так же, как собираюсь объяснить вот это. - Он на секунду отвел взгляд, но затем снова встретился со мной взглядом. - Господи, Джейсон, я не знаю, почему я думал, что смогу притвориться, что мы соседи и ничего больше. - Он провел тыльной стороной ладони по моему лицу. - Не с теми чувствами, которые я испытываю к тебе.

Я сглотнул.

- И это...?

- Честно говоря, я даже не уверен, - сказал он. - Но я знаю, что хочу быть с тобой, и я хочу, чтобы мой сын знал, что я с тобой.

И наконец-то - наконец-то - мое сердце снова забилось нормально.

- Для меня этого достаточно. - Я накрыл его руку своей и повернул голову, чтобы поцеловать ладонь. - Мы уже живем вместе. Зачем торопить события?

Он улыбнулся, и впервые за этот вечер в выражении его лица не было ничего неуверенного или сдержанного. Проведя пальцами по моим волосам, он сказал:

- Думаю, я смогу с этим справиться.

- Хорошо. - Я прижался губами к его губам. - Я тоже могу.

Однако, когда я отстранился, внизу моего живота образовался комок.

- Что-то не так? - спросил он.

- Я, эм... - Я глубоко вздохнул. - Есть кое-что, что тебе нужно знать, прежде чем мы продолжим.

- О? - Он пристально смотрел на меня, ожидая.

- Все это стресс для меня, - сказал я. - Итак, прошлой ночью я был в замешательстве. Расстроен. И я не знаю, наверное, мне нужна была отдушина и, возможно, какой-нибудь совет.

Майкл нахмурил брови, и у меня внутри все сжалось.

Стиснув руки на коленях, я продолжил:

- Майкл, прости меня. Я даже не думал об этом и не понял, что сказал, пока не осознал, но я... - Я заставил себя посмотреть ему в глаза. - Сет знает.

Его губы приоткрылись.

- Прошу прощения?

- Сет знает. О нас. - Я сглотнул. - О... тебе.

Он съежился. Закрыв глаза, он откинулся на подушку.

- Ох, блядь...

- Мне так жаль. Клянусь, я...

- Все... все в порядке. Я знаю, ты не собирался ему говорить. - Он запыхался, как будто я ударил его в живот. - Он, вероятно, в конце концов, все равно бы понял, но... - Майкл пожевал губу. - Как он отреагировал?

- Он был удивлен. Я думаю, он был немного шокирован. Не ожидал, что это произойдет.

Майкл снова съежился.

- Я чувствую себя ужасно, - сказал я. - Я привык говорить с ним обо всем, и на этот раз...

Майкл взял мою руку в свою и поднес к губам. Встретившись со мной взглядом, он сказал:

- Я понимаю. Если ты был в таком же стрессе и замешательстве из-за всего этого, как и я, я не могу винить тебя за то, что ты поговорил с ним. Это не было похоже на то, что ты сказал мне назло.

- Боже, нет. - Я сжал свои пальцы в его. - Я бы никогда...

- Я знаю. - Он отпустил мою руку и потянулся к моему лицу. - Я поговорю с ним. Мы с ним поговорим. Он разумный парень.

Осторожно ухмыльнувшись, я спросил:

- Мы говорим об одном и том же Сете?

- Ладно, возможно, «разумный» - неподходящее слово...

Наши взгляды снова встретились, и мы оба рассмеялись.

Когда мой юмор угас, я коснулся его лица и сказал:

- Так ты… ты правда не расстроен?

Он покачал головой.

- Мы с ним все уладим. Сегодня вечером я просто рад, что мы все уладили.

- Я тоже. - Я провел подушечкой большого пальца по его щеке, притягивая его к себе. - Еще одна такая ночь, и, думаю, я бы сошел с ума.

- Ты и я. Мы оба. - Майкл обхватил мой затылок одной рукой, а другой обнял меня и ответил на мой поцелуй. И этот поцелуй продолжился. И углубился.

И медленно, молча, когда нас ничто не сдерживало, мы снова занялись любовью.

Глава 20

КОГДА я, наконец, вытащил свою задницу из постели без четверти одиннадцать на следующее утро, я обнаружил Майкла на кухне, он барабанил пальцами по краю дымящейся чашки с этим ужасным напитком, который он называл чаем. В кои-то веки на нем была рубашка, и он выглядел… нервничающим?

- С тобой все в порядке? – спросил я.

- Да. Я, эм, позвонил Дайне по дороге домой, после того как отвез Дилана в школу. - Он сделал глубокий вдох, затем медленно выдохнул и встретился со мной взглядом. - Она уже едет ко мне. Он сглотнул. - Не мог бы ты, эм...

- Ты все еще хочешь, чтобы я был здесь?

- Пожалуйста. - Он положил руки мне на талию. - Возможно, я слишком остро реагирую. Я не знаю. Я имею в виду, Дайна замечательная женщина, но она разделяет некоторые взгляды своей семьи.

- Гомофобные?

- Не обязательно. Она обожает Сета, но я не уверен, как она отнесется к тому, что Дилан будет жить с Сетом. Или со мной, если на то пошло, когда узнает. - Потирая затылок, он вздохнул. - Боже, я понятия не имею.

Я поцеловал его в щеку.

- В любом случае, я буду здесь.

- Спасибо. - Он поцеловал меня в ответ и отпустил, чтобы я мог налить себе кофе.

Доставая из буфета чашку, я спросил:

- Какого хрена у вас с Дайной и Сетом такие семьи? Я мог бы поклясться, что Лос-Анджелес довольно прогрессивный город.

Майкл фыркнул.

- О, люди там думают, что это так. Не так уж и много, поверь мне. Кроме того, причина, по которой мы трое познакомились, в том, что наши семьи ходили в одну церковь.

- О-о-о.

- Да. На самом деле это была одна из тех прогрессивных либеральных церквей, которые можно встретить в Калифорнии, - сказал он. - Но все наши семьи были безумно чопорными и консервативными, поэтому они как бы объединились. - Он помолчал, вздыхая. - Хотя у нас с Дайной все было не так плохо, как у Сета.

- Слава Богу, - пробормотал я. - Не думаю, что семьи бывают намного хуже, чем эти засранцы.

- Без шуток. Я определенно не горю желанием признаваться в этом своим родителям. Вовсе нет. - На его губах появилась озорная усмешка. - А что родители Дайны? Возможно, мне придется рассказать им исключительно для развлечения.

Я рассмеялся.

- Ты бы хотел, не так ли?

- Может быть...

- Угу.

Он усмехнулся, но затем его веселье угасло.

- Это при условии, что Дайна не расстроится.

- Ты думаешь, она расстроится?

- Я не уверен, - тихо сказал он. - Я хожу туда-сюда, думая, что она взбесится, и думая, что с ней все будет в порядке. Если бы я был просто другом, она, вероятно, не возражала бы против этого. Она считает преступлением то, что семья Сета сделала с ним. - Он замолчал и снова потер затылок. - И, возможно, она бы даже не возражала, если бы мы все еще были женаты и у нас не было детей. Но с Диланом...

- Хотя она не возражала, чтобы Дилан жил со мной.

Майкл опустил взгляд.

- Она не знает, что ты гей.

Я не был уверен, что с этим делать.

- Оу.

Он выдохнул.

- Я должен был сказать ей, но я... наверное, я не хотел усложнять ситуацию. - Сухо рассмеявшись, он покачал головой. - Это сработало, да?

Я понятия не имел, что сказать.

- Что ж, - продолжил Майкл, - думаю, есть только один способ узнать, что она думает.

- Да. Думаю, так и есть.

Я допивал вторую чашку кофе, а Майкл как раз заваривал этот отвратительный чай, когда звук мотора снаружи заставил нас обернуться. Он замедлился, затем заглох на холостом ходу. Секундой позже хлопнула дверца машины.

- Ты уверен, что хочешь этого? – спросил я.

Снаружи послышались шаги. Каблуки застучали по бетону, затем с гулким стуком ударились о деревянное крыльцо.

- Выбора теперь нет, - сказал Майкл. В дверь позвонили, и он глубоко вздохнул.

Я остался на кухне, пока он открывал дверь. Давление воздуха в комнате почти незаметно изменилось, когда дверь открылась, затем снова, когда она закрылась. В холле послышались приглушенные голоса - судя по звуку, дружелюбные. Затем послышались шаги: мягкий звук босых ног Майкла и громкий, размеренный стук высоких каблуков по твердому полу.

Она вошла в кухню первой.

- О, привет, Джейсон. Приятно снова тебя видеть.

- Мне тоже, - сказал я с натянутой улыбкой.

За теплотой ее приветствия, казалось, скрывалось беспокойство. Независимо от того, подозревала она что-то конкретное или нет, она должна была знать, что Майкл пригласил ее сюда не просто так. Вопрос, который нужно было решить лично, а не по телефону.

Она посмотрела на меня, на него, снова на меня, ее губы были плотно сжаты, а поза напряжена. Мое постоянное присутствие, казалось, выбивало ее из колеи: был ли я частью этого? Неужели я просто не понял, что сейчас самое подходящее время свалить отсюда?

Она посмотрела на Майкла.

- Итак, ты хотел со мной о чем-то поговорить. - Ее взгляд метнулся ко мне, и когда я не пошевелился, она напряглась еще больше.

- Да, я хочу поговорить, - сказал Майкл. - И я... - Он взглянул на меня, и я кивнул ему, как я надеялся, ободряюще. Он положил руки на стойку, переминаясь с ноги на ногу. - Мне нужно было поговорить с тобой. С Джейсоном.

Она сглотнула.

- О чем?

- Ну, - сказал он. - Я...

В комнате воцарилась тишина. Стоя рядом со мной, он нервно барабанил пальцами по столешнице, вероятно, подыскивая нужные слова. Я изо всех сил сдерживался, чтобы не сжать его руку, но это выдало бы нас и лишило его возможности быть честным с ней по этому поводу.

Ее взгляд метался между нами, и, хотя она ничего не говорила, истина явно складывалась у нее в голове. Она знала. Я видел это в ее глазах, когда она искала подтверждения в моих, потом в его, потом снова в моих. Подтверждения я ей дать не мог, и оно могло исходить только от Майкла, когда он найдет нужные слова.

Наконец Майкл накрыл мою руку, лежавшую на столешнице, своей, и правда выплыла наружу. То, что он не мог выразить словами, он выразил этим безошибочным жестом. Я заметил, как их взгляды встретились в тесной кухне.

Дайна подпрыгнула, как будто прикосновение наших рук вызвало у нее физический шок.

- Что такое?.. - Ее взгляд снова метался между нами. Она спросила едва слышным шепотом: - Майкл, ты хочешь сказать, что ты… гей?

Он медленно кивнул. Затем он сказал, его голос был не громче, чем у нее:

- Да. Я гей.

Ее руки вслепую нащупали стойку позади, и когда они нащупали край, она тяжело оперлась на него, слегка покачиваясь, как будто ноги забыли, как держать ее самостоятельно. Через мгновение дрожащая рука поднялась со стойки и провела по волосам, и она вдруг посмотрела… потерянно.

Мы с Майклом обменялись неуверенными взглядами. Это было проникновение в суть, понимание. Одному Богу известно, какая реакция последует, когда эти слова дойдут до ее сознания.

Очевидно, уверенная, что ноги ее удержат, она скрестила руки на груди. Это не было похоже на враждебную позу. Скорее, она обхватила себя руками. Собираясь с духом.

Наконец, она встретилась взглядом с Майклом.

- Как давно ты знаешь?

Мы с Майклом в унисон выдохнули. Она перескочила с отрицания «Что ты имеешь в виду, ты гей?», или «Как ты можешь быть таким?», или «Это невозможно», и с головой ушла в попытки осмыслить это. Он прочистил горло.

- Я, ну. - Он помолчал, глядя на меня. - Не... не долго. Я имею в виду, я давно подозревал это, но не был уверен.

Ее взгляд снова метнулся ко мне, затем остановился на нем.

- Значит, он... - Она сглотнула. - Первый?

Майкл глубоко вздохнул.

- Я, он... - Он немного сдулся, как будто стыд измотал его, и испустил долгий вздох. - Да, он первый. Я вроде как знал это еще в старших классах, но после того, как... после того, как нас всех воспитали, я боялся, что это неправильно. Поэтому я пытался притвориться, что этого не было на самом деле.

Дайна уставилась в пол между нами.

- Но ты знал. - Это был не вопрос.

- В глубине души. Как бы я ни пытался убедить себя, что это неправда... - Он медленно кивнул. - Да, я знал.

Она крепче обхватила себя руками, поджала губы и нахмурила брови. Мы с Майклом снова обменялись нервными взглядами.

Его большой палец скользнул по моему пальцу, и Дайна снова вздрогнула. Именно тогда я понял, что она смотрела на наши руки.

Майкл убрал свою, взглянув на меня, приподняв брови, как будто хотел убедиться, что я не против. Я кивнул. Затем он нарушил молчание.

- Дайна...

- О, Боже мой. - Она рассмеялась. Я не мог понять, было ли в ее голосе волнение, облегчение или это был тот невеселый смех, который иногда предшествует приступу ярости. Покачав головой, она добавила: - Не могу поверить, что я этого не поняла.

- Что ты имеете в виду? - спросил он.

Она прикусила губу, на секунду отвлекшись. Когда их взгляды снова встретились, смех исчез с ее лица, но на смену ему пришел гнев.

- Я чувствую себя такой глупой, я...

- Дайна, пожалуйста, ты не могла знать, - тихо сказал Майкл. - Прости, я не...

- Нет, нет, дело не в этом. Это... - Она помолчала, а когда заговорила снова, то говорила быстро, как будто так было легче разобраться в своих мыслях. - Все это имеет смысл. Я имею в виду, я годами корила себя, потому что знала, что между нами чего-то не хватает. Я знала это, но не могла понять, чего именно, и чувствовала себя такой виноватой. Все это время я думала, что делаю что-то не так или что со мной что-то не так, и именно поэтому мы не могли наладить контакт, и...