Где-то в другом мире. Идеальный выбор

Тарсенье встретил нас прекрасной погодой, и как потом оказалось, мы высадились почти неподалеку того места, откуда начали свой вояж. Фабиан, направившись в близлежащее селение, привел лошадей. Уже через несколько часов мы были на пороге замка герцога. Странно, но в этот раз и меня, и Верджинию знатно укачало, очевидно лодку наши мужчины выбрали не очень подходящую.

После путешествия по этому миру, я по-другому посмотрела на замок де Баргартена. И, хотя, по стенам этого строения было видно, что оно знавало времена более лучшие и успешные, ведь когда-то изящные фронтоны были во многих местах обтесаны, а камень широких террас был основательно потрепан, но именно этот усталый и обветшалый вид вызывал непонятное теплое чувство у меня в груди.

За этими стенами жило и умирало не одно поколение предков герцога, но теперь почему-то, я почувствовала свою породненность и с этим строением, и с его обитателями, вдруг поняв, что этот замок, как и земли его окружающие, ранее казавшиеся вечными, но чужими, теперь уже не мое временное пристанище, не просто отправная точка моей новой жизни, а родной дом. Взглянув на герцога, увидев его радость, волнение и отеческую заботу, почувствовала слезы на глазах. Независимая, неуязвимая, непобедимая и «толстокожая» Инга умерла, в замок входила странно взволнованная и ужасно обрадованная концу путешествия — Гвендолин. Теперь это было мое имя и моя жизнь. Ведь та девочка в моей голове, тело которой я заняла, не просилась наружу, она была счастлива в своем маленьком мирке, изредка глядя на этот мир уже моими глазами, ничуть об этом не жалея.

Меня подташнивало, голова закружилась и Зореан, угадав мое состояние, хотя я ни словом не намекнула о том, что мне плохо, подхватил на руки и отнес в мои прежние покои.

— Я скоро вернусь! Отдыхай родная! — Он поцеловал меня и оставил наедине с Карлиттой. Она ни капли не изменилась, казалось, я только вчера вышла отсюда, а сегодня снова здесь. Все та же темная юбка, блузка с рюшечками, только в другой более мелкий цветочек, платок на голове, завязанный сзади. Мне почему-то захотелось взять ее натруженную, морщинистую и теплую руку и прижать к своей щеке.

— Добрый день, Карлитта. Я очень рада снова тебя видеть.

— Ох, деточка, на тебе же лица нет! — Она всплеснула руками и окружила заботой и вниманием. Также как и в первую нашу встречу, женщина подергала за красочную веревочку, присоединенную к цветку в форме лотоса, и вскоре другая молодая девочка помогла ей отвести меня в ванную. Но сейчас, в отличии от того, давнего случая, я могла идти, хоть и не очень уверенно, но своими ногами. Вода была приятная и придавала силы.

— У нас тут один гость заждался вас, — шепнула Карлитта мне на ухо. — Так он специально зарядил воду, что бы вернуть силы и чуточку взбодрить.

Вдвоем они меня намылили и служанка ласково начала смывать, приятно пахнущую пену. Ее руки задержались на моем животе и груди:

— Ой, дитятко, счастье то какое, беременная вы. Грудки напухли, животик округлился. Чуяла я, что у вас все сладится. Лучше вас одному из охламонов жены не найти!

Она еще что то приговаривала, но я ее уже не слышала. Попав сюда, я почему то решила, что женские дни в мире магии не обязательны. С такими неприятными моментами они должны были что-то решить, вот и не обратила внимание на их отсутствие. Интересно, а какой у меня срок? Женской консультации здесь точно не существует! Прижав обе руки к животу, вдруг почувствовала неявный толчок. Почудилось? Нет! Еще один! И заторопилась из ванны. Кто его не знает — можно ли в моем положении ее принимать? Но Карлитта усадила меня обратно, домыла волосы и только после этого меня проводили в спальню и уложили в кровать. От услышанного самочувствие мое чудесным образом наладилось, тошнота прошла, голова не кружилась. Может это действие того приятного напитка, которым меня Карлитта напоила? Кстати, а что это за напиток? Я взволнованно дернула за веревочку в изголовье, вызывая служанку.

Карлитта меня успокоила, сказав, что такое пили и госпожа Фредерика, и госпожа Винтерия, невестки герцога, во время беременности. Это специальный напиток, усиливающий жизненную энергию и благотворно влияющий на организм. Неожиданно в спальню ворвался Зореан и осведомился о моем самочувствии. Тут словоохотливая служанка не удержалась и ошарашила супруга известием. Он схватил меня на руки и закружил по комнате. Потом остановился и с лицом, полным сожаления и покаяния, изрек:

— Прости, любимая, но нас ждут. Это очень важно. Тебе помочь одеться?

— Еще чего не хватало! — Вмешалась Карлитта. — А я на что? Вы пока подождите в гостиной. — И вытолкала супруга за плечи. И пока меня одевала, пояснила:

— Я близнецов еще со времен изгнания знаю. Вместе с его светлостью на путь истинный наставляла. Бывало и мокрым полотенцем по спинам прохаживала за проделки, от разъяренных придворных прятала, когда что-то набедокурить могли. Разное бывало. И хоть не матери, ни отца, но мальчики хорошие выросли, только вот девки их избаловали. Да видно древность рода посильнее испорченной крови. Не придворных пустоголовых красавиц выбрали. Уж не знаю, как та вторая, что с вами прибыла, но в вас, и характер, и выдержка, и мудрость рода чувствуется.

— Захвалишь, ты меня, Карлитта! — улыбнулась в ответ.

— Да, что ж я не вижу, — покачала женщина головой. — Вас ведь не наряды да балы интересуют, вы за Отечество переживаете, как и его светлость, словно его кровиночка. А уж как он тут маялся вас ожидаючи…

Но продолжать разговор со служанкой не было времени: я уже была одета, а в гостиной нетерпеливо прохаживался супруг.

Когда мы вошли в кабинет герцога, там кроме Фабиана и де Баргартена находился еще один человек. Невысокий, хорошо сбитый крепыш лет 40 в каком-то сером, неприметном костюме. В отличии от одежды, все остальное носило яркий отпечаток его индивидуальности — голову украшала масса густых локонов орехового цвета, умные, проницательные глаза под густыми бровями смотрели настороженно и пытливо, тонко очерченный нос, острые скулы, узкие, словно стрелки, но почему-то яркие, губы, делали образ каким-то зловещим. Кто это?

— Герцог Лайдеро де Войтерено, начальник тайной стражи королевства Даони. — Представился он, выйдя мне навстречу и приложившись к руке.

Ну, да, устремив свой взгляд на его лицо, я не заметила небольшого медальона с королевской печатью на груди, а также сложнейшего артефакта на левом запястье с королевскими вензелями. А кольцо с огромным бриллиантом на указательном пальце было не просто украшением, а оберегом и накопителем, и кто его знает еще для чего предназначенным.

— Я только вкратце ознакомился с материалами, которые вы с супругами привезли, но впечатление, которое они произвели на меня — огромно, а самое главное — все, собранное вами тремя, явно еще более подтверждает позицию нашего королевства в вопросе уничтожения барьера нас защищающего. То, что вместе с вами прибыла особа принадлежащая тому миру, конечно, удачная затея, но к моему сожалению, персона эта лишена магической силы, поэтому интереса не представляет.

Фабиан при этих словах побелел от возмущения, но возразить пока не пытался, а Зореан, сжал мою руку, предостерегая от высказываний.

— Пока я уже второй месяц караулю вас со своими людьми здесь, в столице мой двойник изображает активную деятельность Но, в связи с новыми обстоятельствами, отбыть для встречи с королем мы пока не можем. Архиепископ Валонский в данное время в маленькой часовне его светлости готовится к древнему обряду — вызова Верховного покровителя нашего острова — Тарга, согласно его волеизъявлению. Он хочет вас видеть.

А вот это уже интересно. В каком образе он нам появится?

В этот раз в знакомом святилище было очень мало людей. Я с близнецами, де Войтерено, де Баргартен и архиепископ. Ритуал тянулся уже достаточно продолжительное время, как вдруг помещение заполнил туман и я оказалась отрезанной от всех.

— Смелее двигайся, девочка. — Раздался в ушах знакомый голос.

Я, сделав несколько шагов, очутилась в уютной комнатке с журнальным столиком, накрытым для приема одного гостя, поскольку на столе был только один бокал, и несколькими креслами вокруг него. В одном из кресел сидел в меру упитанный мужчинка, очень похожий на свои изображения, и потягивал вино из большого фигурного объемного фужера.

— Милости просим. Как к вам теперь обращаться — Инга Савельева или Гвендолин О'Шаер де Шаверни? — Он прищурил один глаз и отсалютовал бокалом.

— Здравствуйте. Тарга, кажется? А называйте как вам удобнее.

— Присаживайтесь, Гвендолин. Смею надеяться, что вам понравилось и это тело, и это имя, и то интересное положение, в котором вы оказались.

— Надеюсь к последнему вы не имеете никакого отношения. — Произнесла я, удобно устраиваясь в кресле.

— Да, не в коем случае. С этим прекрасно справился один из моих протеже. Хочу сказать вам большое спасибо за то, что ваш вояж так удачно закончился. Братья де Шаверни мои излюбленные дети. Не хотелось их терять… С настоящей Гвендолин это произошло бы в любом случае, овладей она магией или нет. — Его оценивающий взгляд, брошенный на меня, производил впечатление ленивого разглядывания незначительной детали интерьера.

— Вы не только защитили своих любимцев, вы, скорее всего, сберегли небольшой мирок ваших почитателей. Вряд ли бы, войдя в тот техногенный мир, они в скорости сохранили бы к вам теплые чувства. — Не удержалась я.

Мужской взгляд потеплел, он неторопливо взял цветной кувшин на столике и налил какую-то жидкость в высокий узкий бокал, протянув его мне.

— Угощайтесь. Ничего ужасного, это всего лишь сок… полезный в вашем состоянии. — Его снисходительная улыбка ничуть меня не поколебала, я спокойно взяла сосуд и отпила. Сок действительно был вкусный.

— Вы хотели меня увидеть, что бы просто высказать благодарность и напоить соком? — Верить в благотворительность всемогущего существа, а тем более в его добродушие опыт предыдущей жизни не позволил.

— Конечно же нет. — Божок решительно поставил бокал на столик и, чуть нагнувшись, вонзил в меня свой взгляд.

— Если хотите, я могу вас хоть сейчас вернуть обратно за свадебный стол. Это для меня проще простого. — произнес и откинулся на спинку кресла, потом сделал какой-то финт руками. Вокруг посветлело, стены комнатки исчезли и я увидела зал ресторана, где проходило, давно забытое мной, торжество. Я, не ожидавшая такого предложения, завопила:

— Нет, ни в коем случае! — и услышала почти такой же возглас, сделанный настоящей Гвендолин. Наши голоса слились в один и я, побоявшись, что Тарга не услышал, еще раз крикнула.

— Прошу, вас, не надо!

Тарга захохотал и смеялся он так заразительно, что я невольно улыбнулась. Неожиданно у столика, стоящего передо мной, появился рот. Он сначала скривился в усмешке, потом от туда донесся хохот, поддерживающий хозяина. Вслед за столом захохотали кресла и кувшин с соком. Мне стало неудобно сидеть — мебель подо мной не только ехидно хихикала, но и неуклюже начала переваливаться с одного бока на другой. Я с силой сжала подлокотники. Но, как только затих смех Верховного божества, все вокруг приняло первозданный вид, банкетный зал исчез. Опять сюрреализм какой — то?! Тарга, продолжая улыбаться, с иронией произнес:

— Ты, всерьез поверила, что я своих потомков отправлю в какой-то дурацкий, лишенный магии, мир? Нет, они там, конечно, прозябать не будут, у тебя вполне хватит денег дать им достойную жизнь. Но, что это за жизнь, когда нет возможности развернуться главной сущности — магической?

— Подождите, — прервала я его. — Вы всех жителей Тарсенье называете потомками или только отдельных островитян?

— Умная девочка, — все так же продолжая улыбаться, заметил мужчина. — Это только Реджинальд де Шаверни, прадед вашего супруга, заядлый картежник, которому вдруг непонятно почему начало везти, (почему — знаю лишь только я, а теперь и ты), да так, что он почти перестал бывать дома, мог поверить и убедить в том всех родственников и окружающих, что меня покорили его каждодневные молитвы и оды в мою честь, правдиво говоря, ужасно сложенные и довольно дилетантские. Все было достаточно прозаично — его молодая жена была не менее прекрасна, чем ты, и так же умна. Мой посильный вклад всего лишь распространился на мое участие в продолжении его рода и редкостной удаче его потомков, вернее моих потомков. Реджинальд был бесплоден. К сожалению, им досталась и моя проклятая кровь, отшибающая мозги на определенное время, но весьма удачно подчиняющая всех женщин в окружении. А Гвендолин я сразу наметил кому-нибудь из близнецов в жены — прелестна необычайно, к тому же, усиленная мной магическая мощь ее отца, переданная по наследству и вовремя в ней проснувшаяся, должна была стать достойной наградой ее супругу Я все просчитал, но к сожалению не учел инфантильности Жоржетты, матери Гвендолин, наградившей своим недостатком дочь, усилив его своим воспитанием, да вмешательство моего злобного братца, который сейчас хозяйничает в той части мира. Мой брат-близнец уверен, что магия — это удел нашей семьи и нечего ею одаривать смертных. Магическая война, как он считает, тому пример.

— Так, что же, Тарсенье обречен? — За это время я успела полюбить этот сказочный остров и надеялась с удовольствием, покорив недоступную, пока, мне магию, прожить здесь долгую и счастливую жизнь. Развитого технологического общества я «наелась» до отвала!

— Ну, уж нет! — Лицо Тарга болезненно скривилось, а руки непроизвольно сжали подлокотники. — Я позволил ему вмешаться в ход войны, поверив, что это на благо этого мира, но Тарсенье это Мой мир и его уничтожить я не позволю! Может быть я несколько увлекся собственными приключениями на других планетах, где ты, в конечном счете, и попалась мне на глаза. Но теперь я вернулся домой и пригляжу и за порядком, и за собственным братцем.

— Это все, конечно, прекрасно! — Снова не выдержала я. — Ваши покаянные монологи чудесны, но как все же быть с настоящей Гвендолин? Нам что же всю жизнь делить одно тело на двоих?

Только недавно, нежась в объятиях любимого супруга, силой задавила в себе чувство неловкости и ощущения, что его ласки не мои по праву. Ведь тело то не мое. С владелицей тела все эти яркие «медовые месяцы» я так ни разу и не пообщалась, попросту избегая даже воспоминания о ней, пользуясь тем, что и ее слышно не было. И каждая моя ночь была для меня как последняя, не знаю почему, я боялась снова оказаться в своем мире, боялась услышать ее притязания и на супруга, и на тело.

— Тебя смущает эта полуженщина — полуребенок в голове? — презрительно выдохнуло божество.

— Вообще-то, это ее голова! — поправила я в меру упитанного мужчину.

— Если бы она захотела, она бы давно потребовала бы вернуть ей все это. — Он жестом очертил контуры моей фигуры. — Но пока я не слышал от нее ни слова.

— А может спросим? — съехидничала.

— Почему бы и нет? — Глядя мне прямо в глаза, вымолвил собеседник и повел рукой. Недалеко от нас появилась фигура девочки — подростка в легком комбинезоне и с измазанными краской руками. Она, потупившись, уставилась в пол. — Инга, не хотите ли полюбоваться картинами, любовно исполненными кистью этой самобытной художницы, но только последними? — И опять в голосе мужчины было столько сарказма и издевки, что я передернула плечами от неприятного ощущения.

— Нет! Я вам не разрешаю! — Глаза девочки сверкали негодованием, а весь облик был одновременно и повзрослевшим, и каким-то новым, незнакомым.

Появившиеся одновременно с возгласом картины, меня озадачили. На них был изображен Игорь, иногда обнаженный, но чаще всего одетый в парадный, свадебный костюм. В его глазах были нескончаемое обожание, любовь и восхищение, все то же, к чему я привыкла там, на Земле. Обратив внимание на портреты, я выпустила из внимания автора этих картин. И тут до меня дошло. А откуда она могла знать Игоря и этот взгляд?

— А я вот не понимаю, как вы- умная, зрелая женщина увлеклись этими магическими извращенцами. Вернее одним из них и почему вы так млеете от этой магии! — Голос настоящей Гвендолин был полон затаенной боли и… зависти. Или мне это показалось? — Может быть я и девченка-несмышленыш, — зеленоглазка гордо вздернула голову. — Но Игорь в десятки раз привлекательнее и интереснее, чем этот Шаверни. И как он вас любил! Я уж, простите, имела достаточно времени, что бы просмотреть все ваши воспоминания времен жизни на вашей, так называемой, Земле, пока вы получали удовольствие от тела Зореана. Бр-р-р… — она поежилась, как от холода. — И мне ни капельки не стыдно! Это же мое тело и я имела право сравнивать! Так вот Игорь в сотни тысяч раз лучше!

Я опешила. Может, действительно, со стороны виднее? Да, Игорь очень рассудительный, умный, даже иногда педант и диктатор, но все для пользы дела, подавляющий своими знаниями и скрупулезностью, и на удивление очень привлекательный мужчина, но отчего-то моя душа к нему не лежала. Я просто поверила Денису, что это лучшее для меня, что Игорь — прекрасный отец для моих будущих детей и смирилась с этим. А нашелся человек, который все его потуги оценил. А может в этом как раз и выход?

— А… — Начала я несмело.

— Ну, ну… — Опять этот саркастический взгляд бога везения. — Вы хотите предложить выход из создавшегося положения? Смелее, каким бы нелепым он вам не казался!

И я решилась. Действительно, что мне терять?

— А если нас поменять телами? Я понимаю, конечно, что обмен не равноценен. Здесь этому телу всего 17 и впереди долгая жизнь, а там тело 35-летней женщины, которой еще максимум лет 50 и то….

На этих словах девичья фигурка сорвалась с месте и бросилась к Тарга, буквально упав перед его креслом на колени.

— Я согласна! Согласна! Я не хочу жить в магическом мире! Я ненавижу магию! И…. Несколько лет рядом с Игорем намного лучше вот этой тюрьмы! — она обвила все пространство рукой.

— Милая девочка, ты имеешь в виду свое тайное убежище в голове? — Поинтересовался неунывающий мужчина.

— Нет! — вызывающе произнесла девушка- Весь этот ваш мир, полный магической дребедени и дурацких законов. Выучил пару заветных слов, сумел покорить магические потоки- ты гений, а иначе недотепа и неудачник. Не-на-ви-жу! — Она произнесла последнее слово по слогам с таким отвращением и болью, что я физически ощутила ее состояние. Оно было не из приятных. Тарга внимательно посмотрел на меня.

— Я думаю, что это лучший выход из создавшегося положения. В моих силах передать этому несчастному ребенку часть твоей памяти. Игорь займется корпорацией, а она в твоем теле — живописью. Остались только отдельные штрихи. Ты помнишь детали твоего попадания в мой мир? — С последними словами его взгляд приобрел опять такое ехидное выражение, что во всем этом чувствовался какой-то подвох.

— Я получила в подарок самый навороченный смартфон и записку. — Божок продолжал испытующе смотреть на меня. Я задумалась. Что-то в этой записке было до боли знакомым. Только вот что?… Почерк! Это же мой почерк! Вот поэтому я без раздумий и нажала на зеленую кнопку!

— И эту записку написала я. Но как такое могло произойти? — Мой голос завибрировал от эмоций.

— А вот так! — Верховное божество только одним взглядом очистило небольшой столик от кувшина и фужеров. Там незамедлительно появился небольшой лист бумаги и ручка.

— Но я не помню текста! — Мой взгляд, направленный в сторону мужчины, был растерянный и просительный.

— Ничего, я помню, пиши: «Инга, поздравляю тебя с переломным и решающим днем в твоей жизни! Будь счастлива и в новой жизни найди радость и любовь. Познай новый мир, он ждет тебя, он создан для тебя. Ты ему нужна, как никто другой! Нажми на зеленую кнопку и все поймешь!»

Потом мы создали смартфон, вернее я общий дизайн, а Тарга начинку — артефакт для обмена душ. Все далее произошедшее было обыденно и быстро. Я увидела как после нажатия заветной кнопки мое бывшее тело обмякло на несколько секунд, потом выпрямилось и огляделось, как — то трепетно проведя рукой по лицу и фигуре. Выйдя в просторную комнатку с несколькими раковинами для мытья рук и, пропустив в туалет мою свидетельницу, новая Инга пристально вглядевшись в огромное зеркало на всю стену, несмело улыбнувшись своему отражению, упрямо тряхнула головой.

— Не беспокойся, — произнесла она зеркалу. — Игорь будет так счастлив со мной, как никогда не был бы с тобой. Никогда! — Ее взгляд стал упрямым, дерзким и вызывающим.

Потом изображение померкло.

— Хочешь посмотреть дальше? — По-моему эта ехидная морда надо мной издевается!

— Нет Все остальное — это их личное дело. И я ни капли не жалею. Наоборот — очень рада, что так все закончилось. Теперь я полноправная хозяйка этого тела! Меня сейчас интересует другое — почему мы так сравнительно легко пересекли Стену, ведь нас было четверо?

— А если подумать? — Мужчину явно развлекало наше общение. Он ни на минуту не прятал свою заинтересованность в нашем разговоре. — В тебе уже должны были зашевелиться две магически-одаренных жизни, срок беременности Верджинии, конечно еще мал, но именно из-за этого магическая преграда приняла ее за очень слабую магиню из рода Шаверни. Моя кровь очень сильна! — И были в его голосе такая гордость и самолюбование, что я невольно почувствовала, что передо мной сидит мой дедушка, невероятно желающий увидеть своих внуков и страшно гордый такой большой семьей. — Барьер пересекли шесть магов, пятеро из которых принадлежали семье Шаверни, шестая же семье Ворбильд, то же имеющей право на его преодоление.

Я невольно улыбнулась ничуть не страшному Верховному божеству.

— Интересно, а какова в действительности ваша настоящая внешность? — осмелела я.

— Ты ее видишь каждый день, любуясь собственным супругом! — Буркнул мужчина и опять расцвел улыбкой. — Я же говорил — моя кровь необычайно сильна! Но я надеюсь эти откровения останутся между нами?

— Несомненно! Как и то — кем я была раньше! И еще у меня есть одна небольшая просьба: вы наделили меня слишком большой магической мощью. А нельзя ли ее разделить на нас двоих — меня и Верджинию? — Но ответа я не дождалась, одно мгновение и я стою в маленьком храме рядом с горделиво оглядывающими присутствующих братьями де Шаверни. На их груди ярко поблескивают огромные артефакты, полные магической мощи. Подарок Тарга? Неужели они его тоже видели?

Де Войтерено и архиепископ сразу же оказались возле близнецов и, очевидно, приступили к допросу. Я было решила подойти по-ближе, но де Баргартен удержал за локоть.

— Не стоит им мешать. Я думаю супруг расскажет вам более подробно, но позже, все то же самое.

Мы отошли в сторонку.

— Как я понимаю, не только братья де Шаверни видели Тарга. Только до его светлости это вряд ли дойдет. Для него женщина — это всего лишь средство для продолжения рода. У меня к вам очень большая просьба, Гвендолин. Как только мы вернемся в замок, я хотел бы поговорить с вами лично в своем кабинете. Пусть Войтерено ищет заговорщиков — это его прямая обязанность, я же перед вами очень виноват. Мое невнимание к вашей семье, стоило вашему отцу и матери жизни. — Его голос звучал глухо и виновато, очевидно, что все время нашего отсутствия эта мысль неотступно его преследовала.

Я жестом остановила герцога.

— Я понимаю ход ваших мыслей, ваша светлость. Но смею вас заверить, что я так не думаю и очень вас прошу не думать так то же. Те, кто нам противостоит — не простые люди. В любом случае они бы нашли способ заполучить моих родителей, но отец, в отличии от того, давнего случая, сам выбрал этот конец. И только благодаря тому, что я попала к вам, я жива. Возможно именно этого родители и хотели, поэтому мы и направлялись в ваш замок. Всю жизнь Фаризена де Ворбильта мучила вина за то, что он совершил, и только забота обо мне и матери удерживали его на этом свете. Он постоянно твердил, что мое предназначение — исправить его ошибку и принести пользу этой стране. Я безгранично рада, что выполнила заветное желание отца и не уронила чести семьи де Ворбильт.

Увидев, что в глазах де Баргартена показались слезы, достала платок из-за обшлага рукава платья и, промокнув влагу на щеках мужчины, шепнула герцогу на ухо.

— Не забывайте, вы теперь мой опекун, а это почти то же самое, что и отец. Я преодолела обратный путь через Великий барьер не одна, — взяв его руку, положила себе на живот. — В скором времени на свет появятся двое маленьких де Шаверни и им очень нужен будет дедушка. Сами понимаете, у их отца сейчас будет не простое время: старшие Шаверни — друзья короля и должны быть рядом с ним. Но мне то же нужна поддержка и я надеюсь, что этой поддержкой будете вы.

Герцог сжал мои руки и его взгляд сказал мне больше, чем все прекрасные и цветистые слова. В это время кто-то из мужчин, стоящих невдалеке, окликнул нас. Мы проследовали в замок. Но поговорить этим вечером мне с опекуном было не суждено — начальник тайной стражи выяснил еще не все, поэтому все те же мужчины, что были в часовне, оккупировали кабинет О'ретерена. Меня же милостиво отпустили отдыхать. Но я отправилась не к себе, а к своей подруге — попаданке и обнаружила Верджинию, в отведенных ей с Фабианом апартаментах, нервно расхаживающую и жующую батистовый платочек. Поздравив ее с беременностью, получила в ответ недоумевающий взгляд, который меня позабавил, — злотовласка пока и не догадывалась о своем состоянии. Мы с удовольствием пообщались, я рассказала ей все, что знала о Баргартене и замке, намекнув, что вскоре желанная сила заструится по ее жилам и что нам вдвоем предстоит заняться магией, поскольку я ничуть не лучше ее умею магичить.

— Ты уверена, что этому Тарга можно доверять? — ее глаза светились надеждой и одновременно сомнением. Все это время она не переставая мяла несчастный батистовый кусочек ткани, не зная куда деть руки и как перестать нервничать. Как я ее понимала! Для девушки все здесь было необычно, лишь только любимый и мы с Зореаном были ее поддержкой.

— А ему не имеет смысла лгать. Он силен только тогда, когда в него верят. А если вера пошатнется, где он окажется? Это же не ваши прожженные политики и коммерсанты, которым вера не нужна. Они сорвали куш и имели всех ввиду.

Верджиния захохотала.

— Ты говоришь совсем, как мои друзья по университету и нисколечко не похожа на графиню из волшебной страны.

— А как я должна выглядеть? Этакая чопорная дама с многозначительным взглядом, говорящая намеками и с помощью магии устраивающая разные фейерверки и загадочные инциденты?

— Ну, где-то так!

— Лучше не надо! Если я сейчас захочу сделать что-то, используя магию, вам с Фабианом придется ночевать в других комнатах, а ремонт в этих на долго затянется!

Вместе мы еще немного похохотали над моими «приглаженными» рассказами о наставниках-близнецах, о курьезах и смешных случаях при моих попытках овладеть волшебством, произошедших в зале для занятий, но Фабиана все не было, а мы все чаще зевали. Поняв, что мужчин в скором времени не дождаться, решили лечь спать, тем более, что теперь в нашем положении должны были думать не только о себе.

Вернувшись в свою спальню и удобно устроившись в огромной постели, все равно, никак не могла уснуть, мысленно перебирая разговор с Верховным божеством. Ведь только теперь запоздалый вопрос возник в голове: «Почему он сказал, что ни за что бы ни отправил своих потомков в не магический мир, ведь тело с детьми все равно оставалось бы здесь, оно принадлежит настоящей Гвендолин? Какой подвох я теперь должна искать в нашем с ним разговоре?»

Переворачиваясь с боку на бок, я все-таки уснула и оказалась в знакомой небольшой комнатке.

— Ну, что еще тебя тревожит? — устало произнес мужчина, прибывая все в том же образе смешного человечка.

Я выпалила вопрос и внимательно уставилась в лицо божества.

— Я все время забываю, что ты до сих пор размышляешь, согласно канонам своего мира. В мире магии все значительно сложнее. Дети сейчас — это энергетические и магические коконы, эмоционально и духовно связанные с тобой. Плоть на таком сроке — ничего не значащая деталь. Они последовали бы за тобой, куда бы ты не перенеслась. Все сейчас зависит от твоей внутренней энергии души. На новом месте они бы сами создали себе тела, согласно законам того мира, в который попала их мать. В момент рождения магия помещается в специальный схрон, который открывается только в определенном возрасте, для каждого индивидуума в свое время. А твоя магия — особенная. На ней печать твоего мира и твоей внутренней силы.

— А вы, действительно одарите Верджинию магическими способностями?

— А как ты думаешь? В противном случае, что заставит этих чопорных придворных хоть каплю считаться с ней? — Он постучал пальцами по подлокотнику кресла. — Напомни мужчинам, что необходимо срочно провести свадебный ритуал Фабиана и Верджинии в часовеньке, мои внуки должны быть рождены на законных основаниях! С утра, там на алтаре, найдете мои распоряжения по этому поводу. Я расторгну только твой брак с Фабианом, с Зореаном же — укреплю особо.

Тяжело вздохнув, как учитель после разговора с двоечником, он медленно растаял, а я провалилась в спасительный сон без сновидений.

Утро началось с объятий супруга. О как спокойно и прекрасно было в кольце его заботливых и ласковых рук, словно я не видела его целую вечность! Забыв обо всем, мы просто наслаждались друг другом. Жаркая нежность рук, нескончаемая жажда обладания, живительные поцелуи. Мне казалось, что я рождаюсь на свет снова и снова. От каждого его поцелуя меня охватывал непередаваемый восторг, каждая его ласка, каждое движение его рук давали нескончаемое наслаждение, я нежилась в ощущениях. Смесь каких-то приятных ароматов и мужского, любимого запаха, кружили голову. Его бархатистое напряженное естество скользнуло в меня и каждый неспешный толчок казался изумительно долгим. Сначала он был осторожен и деликатно нежен, но страсть, охватившая обоих, заставила, безоглядно, упиваясь эмоциями и влечением, подчиниться ритму, движениям и желаниям его мужского достоинства. Оргазм был настолько сильным, что нам понадобилось достаточно времени, что бы прийти в себя. Первым очнулся Зореан и я ощутила его поцелуи на лице и плечах.

— Прости, родная, нам придется уже сегодня, ближе к ночи, под покровом темноты отбыть в столицу. Надо доложить королю и высшим сановникам результаты поездки. — Он тяжело вздохнул.

— Не спешите, дорогой, Тарга сегодня ночью оставил свои указания на алтаре в маленькой часовеньке замка. Фабиан больше не мой супруг, Верховное божество требует немедленного совершения таинства брака твоего брата и Верджинии. А потом, на каком основании вы решили, бросив нас здесь, предаться придворному разгулу? — Я прижала руками плечи супруга к постели и нависла над ним.

— И почему я не удивлен, — целуя меня в кончик носа, вымолвил супруг. — такому ходу событий? Хороший щелчок по лбу его светлости де Войтерено. Он возомнил себя чуть ли не вершителем судеб и так уверовал в собственные измышления — «Этим дамам пока не место в королевском дворце, они наше тайное оружие», что убеждал весь вечер всех нас- только его план достоин исполнения. И все время нашего общения старательно делал вид, что не слышит ни наших с Фабианом доводов, ни де Баргартена. — Зореан вскочил с кровати и направился в ванную, но на пороге обернулся и бросил:

— Я еще вчера мечтал вместе с тобой предаться водным процедурам, но видно в этом замке не судьба. Когда я вернулся — ты спала, а утром…. утром было незабываемо и чудесно. Но хотелось бы и поплескаться подольше, со всеми приятными моментами. — Он, жеманно притворяясь, вздохнул. — Придется в одиночестве. Нам же надо торопиться? — Его лицо озарила дерзкая улыбка. — Я прямо весь в предвкушении этой занимательной сценки — предводитель тайной стражи читает послание Тарга вместе с архиепископом. И все оказывается совсем не так, как они вчера запланировали! — Супруг подмигнул мне. — Я ничуть не сомневаюсь, что это твое влияние, дорогая! — И скрылся за дверью.

Я счастливо потянулась. Ну, уж нет, что бы и как бы то ни было, но мы с Верджинией поедем вместе со своими мужьями! И ни какие сановники нам не указ!

Потом вспомнила вчерашний день и перед глазами замаячили огромные артефакты на груди близнецов. А я их еще не видела и руками не потрогала! Мгновенно вскочив с кровати и набросив на плечи халат, отыскала одежду супруга, и, перевернув ее, выудила красивую, с ладонь величиной, круглую штуковину на длинной, витой золотой цепочке.

Вроде бы обыкновенная золотая бляха, украшенная бриллиантами, сапфирами и… непонятными камешками, мелкими, какими — то серыми, невзрачными, с разноцветными вкраплениями. Что это за чудо такое?

Вскоре в комнату вбежал Зореан и, увидев у меня в руках собственное украшение, воскликнул:

— Вот хорошо, что ты, дорогая, его нашла. Я еще к нему не привык и забыл надеть, но во время вспомнил. Тарга предупредил, что бы мы этот медальон носили постоянно.

— Любимый, — вкрадчиво напомнила ему-Ты мне еще не рассказал о вашей встрече с верховным божеством. Все знают, одна только я не в курсе. Не кажется ли тебе это ужасным и несправедливым?

— Ну, что ты, — целуя меня, скороговоркой произнес супруг, надевая подарок пра-пра. — Там ничего особенного не было. Тарга сказал, что очень внимательно наблюдал за нашими приключениями и даже продемонстрировал фильм о приключениях братьев де Шаверни среди отвергнутого мира. Мы с Фабианом получили громадное удовольствие от просмотра. Но, естественно, об этом королевским посланникам мы даже не упомянули. А, наоборот, сказали, что сами отчитывались. А уже по результатам отчета он и наградил нас.

Милый попытался улизнуть, но не тут — то было, я придержала его за руку.

— Тарга наказал вам носить не снимая, почему же я нашла его среди твоей одежды?

— Родная, — наиграно вздохнула голубоглазая заноза моего сердца. — Рядом с тобой мне ничего не страшно. Ты только один раз взмахнешь своими ресничками и нападающих можно брать голыми руками.

— На первый раз будем считать, что это оправдание принято, но в дальнейшем… — Супруг попытался выдернуть руку. — Подожди, я еще не договорила. Меня интересует всего один вопрос. А что это за серенькие камушки, разбросанные среди драгоценных камней?

— Серенькие? Это Лабардон. Чрезвычайная редкость с сильнейшими защитными свойствами. Он, прежде чем очутиться в нашем мире, побывал в нескольких других. Отгоняет нежелательные воздействия от владельца, возвращая их пославшему, и защищает от утечек жизненной энергии. У короля в короне всего пять таких уникальных диковинок, а у нас как видишь..! — Он горделиво приосанился и, пользуясь моментом, выскользнул из спальни.

Ну, что же мое любопытство частично удовлетворено, можно одеваться и готовиться к очередному ритуалу в часовне.

К этому времени как раз и подоспела Карлитта. Она помогла мне привести себя в порядок, сделала прическу, принесла завтрак и… не упустила возможности посплетничать.

— Там этот, самый главный над всеми королевскими стражами, который, — лютует. Прямо не подойди, все не так. А за ним следом архиепископ ходит, да что-то втолковывает, но тот только отмахивается. Губы сцепил, глазами зыркает, везде измену ищет. Были, да все вышли шпиены-то. Как только вы уехали — двух обнаружили. Но наш-то их сразу в его цепкие ручки и сдал. Откуда же новым взяться? Теперь у нас в замке людей короля больше чем местных натыкано. Вот пусть бы своих и проверял!

— Карлиточка, а как там Верджиния?

— Его светлость, наш хозяин, мне на ушко шепнул, что вроде вас двоих хотели здесь оставить, а сами уехать, но что-о там не так пошло… САМ, — Она подняла глаза к потолку, — Тарга совсем другие указания отдал. Даже не знаю какие, архиепископ все тайны разводит. А подружку вашу к свадьбе готовят. Видно, этого наш Покровитель хочет… Вот Войтерено и серчает, не по его выходит. Он то сам до сих пор не женат, а какая же такого потерпит. Когда я еще в столице жила, то слыхивала, будто у него невеста была, да изменила ему с самым злейшим врагом и его, и нашего короля. С тех пор он женщинам и не доверяет.

Его святейшество служанка не трогала, а вот о главном жандарме многого порассказала. Но ворвавшийся, как вихрь, супруг прервал познавательную беседу и препроводил меня в знакомое святилище.

Верджиния была великолепна- огненная красавица в золотисто-бежевом, почти королевском, наряде.

Не успели мы с Зореаном войти, как спешащий, очевидно по наущению Войтерено, архиепископ Волонский начал службу, приглашая подойти к алтарю братьев де Шаверни и меня. Мои два брачных браслета, вросших в кожу и прибывающих под мороком, проявились. После всего лишь нескольких слов священнослужителя один из браслетов расстегнулся и Фабиан, сняв его с большим удовольствием, развернулся сразу же к своей любимой, но тут фигурка Тарга засветилась и луч, который ее покинул, достиг наших с супругом браслетов и те стали почти такого же цвета, как волосы невесты, а потом превратились в очень узкие полосочки без следов застежки.

— Вечный брак! — ухнули почти хором присутствующие.

Но герцог Лайдеро не дал возможности выяснить, что означает мое новое положение, устремив на нас свой суровый взгляд. А Волонский, не обращая ни на кого внимания, пригласил к своему возвышению счастливую пару новобрачных. Весь процесс, подобный тому, что состоялся пред нашей поездкой за Стену, повторился. Только теперь вместо меня рядом с Фабианом стояла золотоволоска.

Сразу же после церемонии архиепископ объявил, что мы все выезжаем тот час же, как только будем готовы. Почему Войтерено поменял планы никому не было известно, даже Баргартену.

Герцога Терео де Стеро уже давно интересовало только одно — как скоро вернуться его посланники из-за магической преграды. Больше всего он боялся, что люди короля Редорика опередят его троицу и, договорившись с представителями отвергнутого мира, выторгуют себе побольше привилегий и станут полноправными владетелями острова Тарсенье. Канцлер не мыслил другой причины опасного путешествия.

Но пока сообщения его шпионов были неутешительны: барон Тибор с полностью подчиненными ему людьми нигде на побережье обнаружен не был. Немного утешала герцога мысль, что и людей королевства Даони никто и нигде не видел.

Одна надежда была на тайного покровителя несколько лет назад одарившего искусного интригана, но посредственного мага де Стеро новыми, тайными способностями и подсказавшего ему несколько способов возвысится. Так он стал канцлером, а теперь надеялся захватить всю власть на острове.

«Доброжелатель» очень редко устанавливал связь со своим протеже, только в экстренных случаях и что тому было виной Терео не знал.

Но в это раннее утро древнейшее огромное зеркало в спальне засверкало знакомым серебряным светом, потом от туда донеслось нетерпеливое покашливание. Герцог вскочил с кровати и не мешкая преклонил колени.

— Я вас слушаю, мой господин.- (Кто находился по другую сторону сверкающего артефакта де Стеро не ведал, он никогда не видел своего благодетеля, но рассудил здраво, что тому вряд ли не понравится такое обращение).

— Братья Шаверни вернулись, но не только со своей спутницей, они захватили и представительницу той цивилизации, правда лишенную магической силы. Сегодня к вечеру посланцы, скорее всего, покинут замок герцога де Баргартена и направятся в столицу. Войтерено решил обмануть всех, создав еще два фальшивых отряда. Не переживайте. Вам следует ждать их в городке Мергон, это предпоследняя остановка перед конечной целью, здесь нужный нам отряд будет менять коней. Близнецов, также как и их жен, следует обязательно уничтожить, иначе план не удастся. Возьмите перстень, — из рамки вылетел на вид простой перстень с ярко-красным рубином и упал к ногам канцлера. — Это то оружие, о котором мы с вами говорили — пробивает любую защиту и уничтожает все артефакты, когда либо существовавшие на этой планете. Заряд его бесконечен, не экономьте. Сначала убейте женщин, они несут в себе опасность грядущему миру, потом мужчин.

— Но господин, если женщина оттуда, она может быть нам полезна. Не просто же так братья ее захватили с собой?! — Предводитель заговорщиков уже начал прокручивать в голове возможность использования такого важного трофея. Но ледяной голос покровителя рассеял его мечты.

— Я же сказал — убить всех. И это не обсуждается. Жду вас в этой комнате сразу же после ликвидации наших врагов.

Зеркало снова стало отражать спальню и бледного до синевы де Стеро.

Если бы даже кто-то и захотел усадить меня и Верджинию в карету, в связи с нашим интересным положением, ничего бы ни вышло. Мы не должны были привлекать внимание, а кроме того, что карета была достаточно заметна, обязательный герб на ней был, как визитная карточка, а его отсутствие — еще один повод заинтересоваться. В нашем случае требовались легкость и быстрота передвижения, что с громадной коробкой на четырех колесах вряд ли было бы возможным. Но наши любящие мужья, использовав магию, изобрели удобные седла с максимальными удобствами для своих половинок. Конечно, здесь это было не принято, умение держаться на лошади без использования магии было так же обязательно, как хорошие манеры, им хвастались, ничуть не меньше, чем родословной и древностью рода. Но нас такие условности не тревожили.

Выехав огромной толпой сразу же после полудня, мы вскоре разделились на три отряда. К сожалению де Баргартен поехал не с нами.

Мы с Верджинией, как в прочем и наши мужья, ехали в накидках обыкновенных стражников, и ни чем не отличались от остальных мужчин. И хотя Волонский и Войтерено были одеты так же, но их статные, привыкшие повелевать фигуры, заметно выделялись на общем фоне, а если еще добавить сбрую лошадей… От этого наши высшие сановники не смогли отказаться. Странно, но близнецам, казалось, совсем было наплевать, что ехали они на затрапезных лошадях, с самой дешевой упряжью.

Зато во время скачки, а особенно на небольших остановках, нас, их жен, окружало столько внимания, такта и заботы! Вот теперь я поняла, как приятно ощущать себя хрупкой, слабой, оберегаемой, любимой. Больше всего, за эти более десятка дней, мне запомнились моменты нашего трепетного общения с детьми. Как только Зореан прикасался к моему округлому животику, немедленно следовали толчки, достаточно ощутимые, именно в том месте, где располагались ладони супруга. Казалось, мы могли часами ощущать эти милые игрища наследников. Но следовало спешить, иногда мы, даже спали в седле, тем более, что с помощью магии, придумать удобное ложе для нас с Верджинией мужьям не было проблемой. На одной из остановок архиепископ, давно наблюдающий за действиями Зореана, захотел тоже ощутить прелесть общения с детьми… Но как только его рука приблизилась на очень близкое расстояние к моему телу, обтянутому тонкой рубахой, Волонский получил сильнейший ожог кисти. Луч, поразивший его, исходил откуда-то у меня изнутри. Зато рубаха ничуть не пострадала.

— Не может быть! — Не удержавшись, заявил Волтерено, пока врач, путешествующий с нами, залечивал потерпевшему раны. — Проявление магических способностей у детей на таком сроке не возможно!

— Может быть у ваших детей так и будет, в том случае, если они вообще появятся, — небрежно бросил ему Зореан, ласково поглаживая мое брюшко. — Ну, а наши с Гвендолин дети не любят, очевидно, чужих прикосновений и уже в этом возрасте имеют свою точку зрения, оберегая свою мать. Если вы внимательно всмотритесь в фигуру моей жены, ваша светлость, то заметите, что какой-то непонятный панцирь окружает ее. Я к этому сооружению ни имею ни какого отношения, как впрочем и она, и, даже, не представляю, что это может быть.

Вот тут и началось странное шевеление вокруг моей тушки. Особенно меня поразил щупленький, маленький человечек, которому постоянно всем не довольный начальник тайной стражи услужливо уступил дорогу, и все время, пока тот осматривал непонятное и невидимое сооружение, доверчиво вглядывался в его лицо.

— Главный маг-эксперт королевского двора. — Шепнул на ухо супруг.

— Природа сего охранного укрытия мне не понятна, — изрек мужчина. — Подпитывается оно от артефакта «Сердце океана», расположенного на груди этой милой леди. Сам же артефакт давно и безоговорочно признал ее своей хозяйкой. Возможно он, вместе с ее детьми и воздвиг данный бастион.

— Аргдени, — почему-то хрипло, произнес столичный герцог. — Что означает: «природа не понятна»?

— А то и означает, — вызывающе ответил щуплый. — Что магическая структура всего этого ничего не имеет общего с нашей. Совсем другой принцип. И не надо меня спрашивать какой… — Он почему-то зло посмотрел на Войтерено. — Я не всеведущий. Они зачали этих детей на территории, где наши магические законы не действуют. Я не знаю как это могло на них повлиять. — А потом добавил задумчиво. — Будет интересно понаблюдать за их развитием.

— Значит ли это, что мы не будем знать, что следует ожидать от их появления на свет? — Войтерено смерил нас подозрительным взглядом.

— Я бы на вашем месте не был бы так категоричен, — вмешался архиепископ. — Это всего лишь дети. И если бы их рождение угрожало нашему острову, Тарга вмешался бы, нет сомнений. А он наградил Шаверни и, хотелось бы отметить, что награда эта достаточно ценна. Даже король не располагает такими артефактами.

Жандарм неопределенно хмыкнул, но ничего не произнес. Мы же продолжили путь как ни в чем не бывало, только Зореан чаще, чем до этого, оказывался возле моей лошади и, не упуская случая, то целовал руку, то гладил по щеке, шепнув по мыслесвязи:

— Ты у меня самая лучшая! Я тебя очень люблю! Скорее бы оказаться во дворце одним и без этой своры!

Не доезжая до городка Мергон мы вынуждены были устроить остановку — Верджиния потеряла сознание. Жар, охвативший ее, не давал дышать, и даже магия не могла удержать ее в седле — все магические путы сгорали от прикосновения к ее телу. Врач оказал женщине первую помощь, дав выпить необходимую микстуру, а Фабиан, забрав к себе на лошадь, крепко обнял, что бы время от времени нейтрализовать выбросы просыпающейся магии. Мы поспешили на постоялый двор в маленький сонный городок: там нас ожидали свежие лошади и небольшая передышка перед конечной целью. Близился рассвет.

Странная тревога сжала мое сердце. Воздух комом встал в горле, непонятное чувство, словно зубная боль, начало нестерпимо терзать.

— Зореан! — позвала тихо. На большее не хватило сил.

— Да, дорогая! — Муж мгновенно оказался рядом.

Но я не успела ничего сказать. Необычные яркие молнии, разорвав серое марево, полетели в меня и Верджинию, но неожиданно, как в замедленном кино, не долетев, уткнулись в невидимую преграду и на мгновение застыв, взорвались черными кляксами, опавшими через несколько ударов сердца пеплом на землю. Невидимый противник на доли секунды замер, затем снова послал в нашу сторону еще несколько цветных разрядов. С одной стороны, хорошо видеть все проявления магии, но эти были особенно яркие, и я на миг прикрыла глаза, боясь ослепнуть, но тот час же их распахнула и стала оглядываться кругом, надеясь увидеть виновника нападения. В это время множество людей, одетых в черное, окружили наш небольшой отряд. Сначала я растерялась, но потом знакомый азарт и ненависть к противнику заполнили всю мою сущность. Пусть я неумеха, но одним ценным качеством обладаю несомненно. Призвав свой неповторимый взгляд, стала оглядывать ненавистные темные фигуры. Надо ли напоминать, что после движения моих ресниц никакой защиты на них не оставалось? Братья Шаверни действовали слажено, давно отработав парное ведения боя, запрятав меня между собой. Верджинию же Фабиан плотно прижал к своей груди левой рукой. Во все стороны, как назойливые, неугомонные мухи, летали заклинания. От нас — к врагу, от него — к нам. Только вот наш маленький отряд был несомненно более удачлив. Но владельца цветных молний я никак не могла вычислить, что бы лишить защиты, непонятно как он избегал моего взгляда. Когда нашу оборону неизвестно кому не удалось пробить, он ударил по Войтерено, уничтожившего к тому времени, достаточно успешно, большую часть толпы, нас окружившую. Цветной луч прошел сквозь его охранки, как нож сквозь масло, превратив бравого начальника тайной стражи, увешанного кучей артефактов, в прах.

Засверкавший на моей груди артефакт «Сердце океана» высветил одинокую фигуру на крыше одного из домов, нас окружающих. Близнецы одновременно ударили по, ставшей видимой, желанной мишени. Незаметно, желая всем сердцем им помочь, я влила в этот удар все свои силы, поделившись магией с супругом и потеряла сознание.

Когда я очнулась, все уже было закончено. Мы потеряли пятерых, в том числе Войтерено, уничтожив около 80 нападавших. Архиепископ восторгался таким результатом, искренне не понимая почему противники напали, не имея ни одного защитного заклинания на своем теле. Зореан и Фабиан только переглядывались и усмехались. Невдалеке от нас, жадно рассматривая что-то на своей ладони, охая, стоял маг-эксперт. Подойдя к нам, он похвастался невзрачным простым кольцом с ярко-красным рубином:

— Перстень царя-царей легендарной страны Озирио. Его луч превращает в прах всех и каждого, кого пожелает одевший украшение и нет для него преград. Он пробивает любую защиту, созданную артефактами, изготовленными в нашем мире. Нам просто невиданно повезло, что Верховное божество одарило братьев де Шаверни этими талисманами, очевидно принадлежавшими совсем недавно не только другому миру, но и другим существам. Ведь ответный удар близнецов был на столько мощным, что можно только предположить, что вместе с подарком Тарга дал им немного чужой силы. До нынешнего случая этот знаменитый перстень был самым надежным щитом из ныне существующих артефактов, даже более надежным, чем корона его Величества Редорика.

— Но к сожалению, — вмешался архиепископ в пламенную речь Аргдени. — мы не знаем имени его владельца. По остатком того пепла, что мы смогли обнаружить на крыше, выяснить это не удалось, а тем, нескольким нападавшим, взятых нами в плен, заказчик не известен.

— Простите, ваше преосвященство, может мы просто проедем на постоялый двор и там договорим, — вмешался Фабиан. — Наши женщины нуждаются в отдыхе и заботе.

Волонский дал свое согласие и наш отряд, захватив своих убитых и пленных направился в город, по пути встретив отряд встревоженной городской стражи.

На постоялом дворе, куда мы прибыли, мест оказалось мало. Оставив архиепископа разбираться с местными блюстителями порядка, наша четверка расположилась в комнате, не очень большой, но имеющей отдельную помывочную и две огромные, удобные кровати. Верджиния медленно приходила в себя. Интересно, я провалялась в магической лихорадке около десяти дней, а подруга и суток не проболела. В чем дело? Врач, сопровождающий нас от самого замка, долго возился с женщиной, а потом глубокомысленно прокашлялся и изрек:

— Скорее всего, сильнейшие магические колебания, в центре которых мы оказались, позволили ее организму принять свою чародейскую сущность достаточно быстро и всю остаточную энергию, так сказать, «слить» в пространство совершенно для себя безболезненно. Это, конечно, первый прецедент в таком роде, но рядом с вашими двумя парами я теряюсь в возможном и не возможном.

— Лорд Фергюсон, скажите прямо, что вы ничего не понимаете в произошедшем, и это будет более честно. — Не удержался Фабиан, а Зореан презрительно улыбнулся.

Когда эскулап, покинул комнату, супруг предложил:

— Поднимаясь сюда, я заказал завтрак, но, прежде всего, хотел бы помыться. Ты со мной? — И так посмотрел, что я только радостно кивнула. Но, зайдя в помывочную, мы синхронно тяжело вздохнули. Деревянная лохань, стоящая посредине, была явно детской, правда, полной чистой воды. Зореан, опустив руку в жидкость, нагрел ее, потом осторожно меня раздел и вымыл нежно и ласково, как любимого маленького ребенка. Затем замотав в огромную, мягкую простынь, лежащую на лавке, отнес и уложил в постель, жарко поцеловав.

— Ничего, скоро мы окажемся в моих апартаментах во дворце. Там такая ванная комната! — Он закатил глаза к потолку, дерзко улыбнулся своим мыслям и поспешил обратно к местной пародии на ванну.

— Так у вас не дом в столице, а собственные комнаты во дворце короля? — Обратилась я к Фабиану. Верджиния после принятия микстуры, пока происходило мое омовение, уснула.

— Конечно, мы же приближенные первого круга, то есть, должны быть всегда под рукой. А вообще-то, мы с детства дружим с его величеством и уже привыкли быть и жить рядом с ним, либо неподалеку. Вы бы поспали, Гвендолин, сегодняшнее приключение было для всех наш сильнейшим испытанием.

Я решила последовать его совету, переживая, что после всех приключений это будет достаточно трудно. Но, на удивление, уснула быстро. Когда я открыла глаза, солнце стояло уже достаточно высоко. Возле окна сидели на высоких стульях близнецы и о чем-то увлеченно переговаривались, окружив себя сферой тишины. На столе под огромными магическими крышками, сберегающими продукты горячими, нас дожидался обед. Стук неизвестного посетителя нарушил идиллию. Фабиан послал импульс в сторону двери и, когда она открылась, мы увидели герцога де Баргартена. Он оглядел комнату, встретился со мной глазами и приветливо кивнул.

— Я очень рад, что у вас все в порядке. Очень прошу вас поесть и быть готовыми к отъезду, во дворце нас уже ждут.

Дверь закрылась и все завертелось в ускоренном темпе. Вскоре мы все снова оказались в седлах. Верджиния, по-прежнему продолжила путь вместе с супругом, в его крепких объятьях.

Когда мы приблизились к столице Даони, солнце уже готовилось к ночному отдыху и наша компания спокойно миновала городские ворота — архиепископ в полном облачении во главе нашего отряда был прекрасной визитной карточкой. Герцог тоже был в парадной одежде, с обязательной титульной лентой с гербом, переброшенной через левое плечо. Только мы, четверо, да наша охрана продолжали изображать обыкновенных стражников. Наш небольшой отряд ехал по широким улицам, щедро украшенным зелеными деревьями и всевозможными цветами, поражая меня чистотой и ухоженностью. Конечно, кто бы что не говорил, но магия творит чудеса. Стены 3–4 этажных домов были сложены из разноцветного камня, а огромные арочные окна поблескивали, как любопытные глаза великана. Впереди на огромной возвышенности, словно на постаменте, красовался дворец короля. Огромный, пышный и, словно, невесомый, больше похожий на свадебный многоярусный торт со взбитыми сливками, он парил и господствовал над окружающим городом, хвастаясь квадратными и круглыми башенками с остроконечными и зубчатыми крышами, и почти зеркальными, громадными окнами, отражавшими заходящее солнце. Миновав ажурную решетку, отделяющую дворец и королевский парк от остального города, мы проехали мимо цветников и красивых маленьких беседок, увитых цветущими лианами, мимо изумрудных лужаек и рукотворных островков на них для отдыха, с вычурными и оригинальными фонтанами посредине, мимо водопадов и чуть угадывающихся гротов, и, наконец, оказались у белоснежной, широкой и гигантской лестницы дворца.

Нас встречал, стоя перед первой ступенькой, странный субъект. Он держал в руках длинный жезл, заканчивающийся фигурой невиданной птицы, вырезанной из целостного рубина, на голове его красовалась трехцветная шапочка, похожая на головной убор скомороха, с острым, свисающим концом, а одежда была до того украшена золотым шитьем, белыми кружевами и всевозможными нашивками, что меня потянуло на смех.

— Барон Фендорис де Монжес, — представился он. — Я давно вас жду по волеизъявлению короля и рад приветствовать в замке де Шер-ле- Нуар. Ваше преосвященство, — обратился он к нашему спутнику. — Вас, братьев де Шаверни и герцога де Баргартена я должен препроводить в малый королевский кабинет, ваших спутниц доставят в покои их супругов. При входе во дворец их встретят мои сыновья.

Он выполнил своим жезлом несколько церемониальных приемов, отступил назад и влево и поднял птицу высоко над головой, навершие засветилось ровным светом.

— Барон доверенное лицо его величества. Он из простых, но полной преданностью завоевал титул и признательность. — Шепнул мне на ухо Зореан, когда, взяв меня на руки, понес следом за бароном ко входу во дворец. — Жезл это магический артефакт, только с его помощью можно попасть к королю.

Остальные наши сопровождающие остались внизу.

Коридоры дворца, по которым мы передвигались вслед за молчаливыми юношами, одетыми, в противоположность отцу, в обычные бархатные костюмы дворян, были тихи и пустынны. Можно было видеть только статуи в нишах, мозаичный пол и расписной потолок да гвардейцев, стоявших подобно изваяниям.

— Не беспокойтесь, ваши сиятельства, — неожиданно произнес один из наших провожатых. — Мы ведем вас по королевским личным переходам. Здесь очень редко кому разрешено быть.

Вскоре мы оказались перед высокой двухстворчатой дверью, расположенной по левой стороне коридора.

— Она откроется только если кто-нибудь из вас дотронется до нее родовым браслетом. — Пояснил все тот-же молодой человек.

Мы так и сделали вдвоем. Двери распахнулись.

— Вы нас извините, но далее мы не смеем идти. Мы останемся здесь дожидаться ваших супругов, — голос второго сопровождающего был немного ниже, но такой же приятный.

В проеме мы увидели небольшое фойе с всего двумя дверьми, справа и слева, и на каждой из них герб рода де Шаверни. Как только высокие входные закрылись, мы подошли к маленьким и опять приложили свои браслеты. Ответа не последовало. Тогда мы поменялись местами. Тот час же двери, отмеченные эмблемами, распахнулись и нас встретили две милые женщины, представившись горничными. Мы переглянулись, вздохнули и проследовали за служанками.

Крепко уснув, сквозь сон вдруг услышала знакомый голос:

— Не бойся, мы сейчас совершим маленькое путешествие.

Сил проснуться не было и через несколько мгновений я очутилась в знакомом и, в то же самое время, незнакомом месте. Все вокруг было похоже на мой прежний дом с Денисом, только вот мебель давила своей монументальностью и темным цветом — любимый стиль Игоря, вспомнилось сразу же.

Я, казалось, сижу на диване и листаю альбом с репродукциями картин, в которых явно угадывалась рука юной Гвендолин, занявшей в недалеком прошлом мое бывшее тело. Встав, отложила красочный фолиант, и подошла к зеркалу. В блестящей поверхности отразилась молодая, ухоженная женщина, с короткой стрижкой на темно-каштановых волосах, которая с ласковой, полной бесконечной любви, улыбкой погладила свой большой живот, указывающий на 7–8 месяц беременности, и с надеждой вдруг посмотрела на межкомнатные двери. В комнату стремительно вошел Игорь. Я еще никогда не видела на его лице выражения такой нежности и такого обожания. Он поцеловал меня (или скорее не меня, а новую Ингу), и что-то тихо спросил. Слова ускользали, их не было слышно, как и ответов женщины. Я только видела сияющие глаза, так и не ставшего моим любимым, мужчины. А потом все покрылось дымкой и исчезло в темноте.

Ощутив под головой пышность и мягкость обычной подушки, а телом — нежное, легкое покрывало, поняла, что нахожусь в постели. Глубоко вздохнула и улыбнулась — близкий и родной запах Зореана я ни с чем и никогда не спутаю. Открыв глаза, увидела любимого. Неожиданно он перевернулся на бок и сердито засопел, зарывшись в подушку. Сниться что-то плохое? Я ласково погладила его по голове, дыхание выравнялось и стало тихим и размеренным. Идиллия. Оглянулась вокруг, милая, уютная спальня, хоть и большая, вся в светлых, бежевых тонах, так, как я люблю. Магический ночник возле двери, мягкий, стеганный халат не6режно брошенный на мягкий диванчик неподалеку. В груди возникло щемящее чувство — я дома и это так хорошо!

Тихо встав, вышла в соседнюю комнату. Яркий солнечный свет вливался через раскрытые двери маленького балкончика, мягкая мебель, нежный голубой цвет и серебро, манила присесть, но я, переборов себя, вышла поприветствовать начинающееся утро. Сияло солнце, прозрачное, безоблачное небо обещало хорошую погоду, ароматный воздух хотелось вдыхать и вдыхать. Внизу виднелись дымки над крохотными, разноцветными крышами, маленькие, подобные муравьям, передвигались люди. Город жил своей, интересной жизнью. Вдруг раздавшийся звон посуды, доносящийся из соседней комнаты, через чуть приоткрытые двери, ворвался в сознание, отрезвляя и возвращая во дворец. Стало интересно. Кто это?

В желто-зеленой столовой хозяйничала служанка. Она расставляла тарелки, бокалы и столовые приборы. В низком поклоне, похожем на реверанс, произнесла:

— Доброе утро, ваше сиятельство, горничная Ванлания. Когда подавать завтрак?

Не дождавшись ответа, она начала плести что-то вежливое и восторженно-хвалебное в мою сторону, закололо в висках, Меня поразило ее напряженно-внимательное лицо, абсолютно не соответствующее произносимому тексту. Когда я смотрела прямо на нее, то видела милую, юную девушку, но стоило чуть отвести глаза и посмотреть чуть искоса, над столом мелькала рука, покрытая светло-коричневой шерстью, а вместо нежного девичьего личика возникала морда какого-то чудовища с красными глазами навыкате и выдвинутой вперед челюстью с хорошо видимыми двумя клыками. Я даже потрясла головой, посчитав это наваждением. Но все оставалось по-прежнему и я не сдвинулась с места, так и оставшись стоять у полураскрытой двери.

— А его сиятельство встали?

Невинный вопрос странного существа рассеял мою задумчивость.

— По моему да, но не уверена. Сейчас посмотрю и тогда распоряжусь на счет завтрака. — Непонятно почему, но солгав, я быстро, плотно прикрыв за собой двери, проследовала в спальню. Зореан спал безмятежно и крепко. Попробовав его разбудить и поделиться странными наблюдениями за служанкой, поняла, что это невозможно. Сколько супруга ни трясла за плечо, он не просыпался. Ноги стали ватными, присев, задумалась. Что делать? Выход в коридоры дворца был один — мимо оборотня. А кто это еще мог быть? Только вот откуда он здесь и какова его природа? В той литературе, что я изучала до нашей миссии, о таких существах не было ни слова. Увидев шпагу Зореана, решительно взяла ее в руки. Если нападет — будет чем обороняться. А вдруг мои опасения напрасны и все слуги в этих хоромах выглядят именно так, а Зореан, просто-напросто, очень устал? Вспомнив о Верховном божестве, вознесла молитвы, так, как умела.

Когда я вошла, существо в ожидании подняло голову, все еще нервно переставляя посуду на столе.

— Супруг сейчас подойдет, — опять солгала я.

— Неужели? — Презрительно скривилась морда. — А что тогда делает в ваших руках шпага? Вы на нее опираетесь вместо трости?

Странная фигура приосанилась, руками-лапами оттолкнулась от стола и прыгнула в моем направлении. Я выставила вперед шпагу, сжимая ее двумя руками. Время остановилось. В тот же миг дверь напротив меня распахнулась и в нападающего полетел красный луч, выпущенный из алой невиданной птицы, расположенной в навершии знакомого жезла. Зверь-человек замер в воздухе, а я не верила своим глазам. В проеме двери стоял опекун и с тревогой всматривался в меня.

— Вы в порядке? — всего несколько слов де Баргартена и я пришла в себя, но шпагу не опустила, хотя за его спиной находилось несколько вооруженных гвардейцев.

Непонятная зверюшка все еще висела в воздухе, спеленутая сильнейшим заклятьем и утратившая человеческую личину. Опасливо косясь на нее, произнесла как можно быстро:

— У меня все нормально. А как там Верджиния? — по спине побежал холодок и я попыталась по стеночке обойти этот большой «воздушный шарик».

— Не беспокойтесь, все живы, — войдя в столовую, произнес герцог и уселся устало на один из стульев. — Прошу прошения, Гвендолин, но ноги уже не держат. Присаживайтесь тоже. Сейчас подойдет барон де Монжес: он наводит порядок на второй половине. А Зореан спит? — Дождавшись моего ответного кивка, он произнес задумчиво. — Его величество так и предположил. Рано утром он послал к близнецам вестника, но ответа не дождался. Благодаря ритуалу содружества, эти трое тесно связаны. Угрозу жизни одному из них, почувствуют остальные. Он предположил, что братьев Шаверни усыпили. Только вот зачем? Поэтому мы и поспешили к вам. Подождем барона- все скоро выяснится. — Герцог улыбнулся- До вашего появления моя жизнь была размеренной и тихой, я сам себе казался никому не нужным реликтом. Теперь же начинаю скучать за тем спокойным состоянием, когда каждый день был известен заранее, как страницы давно прочитанной книги.

— Простите, ваша светлость, — не выдержала я, обходя зверюшку и усаживаясь рядом. — А кто это здесь висит и что это все означает?

— Я все забываю, деточка, что вы выросли в полной изоляции от всего остального мира. Да, и мне, признаюсь честно, давно представителей горного народца не довелось видеть, хотя, как вы уже успели заметить, «жезлы порядка» до сих пор против них самое действенное оружие. Именно в королевстве Тамер проживает это очень симпатичное племя — фарганы. Перед нами висит его яркий образец. Другое их прозвище — «дети ночи». Под покровом темноты их силы, как магические, так и физические, вырастают в несколько раз. В моем замке, построенном еще до отделения, ни одно окно не открывается. Да, плохо, что молодежь сейчас не придерживается старых правил. Эти «детки» умеют принимать человеческий облик, правда не на долго, и говорить голосом своих жертв. Девушка, чей облик вы видели, уже мертва. Для большей достоверности образа фарганы выпивают кровь своей жертвы, вместе с ней они получают и информацию.

— Когда я глядела на него искоса, я видела зверя, поэтому и взяла шпагу. Но не знала бояться его или нет. А вдруг все слуги во дворце выглядят так?

— Вот об этом я и говорю, Гвендолин, — вздохнул опекун. — Хотя вы обладаете зрением, позволяющим видеть то, что многим не дано, вы абсолютно беспомощны из-за незнания многих существующих явлений в этом магическом мире. В нашем захолустье таких гостей не бывает, им вообще запрещено покидать места проживания. Каждый такой экземпляр слишком дорого стоит. Ведь штраф, который теперь должен будет выплатить их вождь огромен, значит им заплатили еще более крупную сумму. Меня сейчас волнует другой вопрос. Как эти создания попали в столь охраняемые покои?

В это время в комнату вплыло еще одно чудовище в одежде горничной, а следом за ним вошел встретивший нас вчера скоморох, только уже одетый не в такой запоминающийся костюм, а в совершенно неприметный темно серый, почти черный, бархатный. Его сопровождали пятеро гвардейцев. В комнате сразу же стало тесно. Барон поздоровался.

— Может быть, ваше сиятельство, вам лучше проследовать к супругу, пока мы допросим незваных гостей? В вашем состоянии не стоит волноваться, — взгляд его спокойных и серьезных глаз сразу же обследовал меня полностью.

— Наоборот, я уже пришла в себя от небольшого шока и теперь мне очень интересно — кто к нам пожаловал и почему. А еще очень бы хотелось узнать как там Верджиния. — Усевшись удобнее на стуле, вопросительно посмотрела на представителя короля.

— А о Фабиане вы ничего не хотите узнать? — Ехидство так и сквозило в каждом слове.

— Я думаю, что он спит так же, как и мой супруг и сон это не простой. Интересно, а когда они проснутся?

— Вы очень догадливы, графиня. Мне его светлость говорил, что вы необычайная женщина и очень не похожи на наших жеманных придворных красавиц. Очень приятно с вами познакомится, жалко только, что при столь досадных обстоятельствах. Верджиния, в отличии от вас, так и не покинула спальню, поэтому не знает о происходящем. Я ее попросил остаться с мужем, пока за ней не придут. Ну, что же, если вы столь любопытны, то пожалуй начнем.

Он сотворил жезлом в воздухе замысловатую фигуру и направил ее в сторону одного из «гостей». Эта зверюшка подняла голову. Еще один финт скипетром и, хотя красные глаза так и норовят прожечь взглядом присутствующих, губы уже произносят: «Что угодно, хозяин?»

— Для чего вы сюда пожаловали? — допрос вел королевский представитель.

— Убить графинь де Шаверни.

— Кто вам это приказал?

— Вождь Тореату.

— А ему?

— Мне не ведомо.

— Что вам сказано о графах де Шаверни?

— Нам следовало убедиться, что братья де Шаверни спят и только тогда убить их жен. Владельцев этих покоев запрещено трогать, лучше погибнуть. Они нужны вождю. Очень нужны. Нам сказано, что если с ними что-то случится, все племя будет уничтожено.

— Как вы сюда проникли и почему графы де Шаверни находятся в таком состоянии?

— После знакомства с молоденькими служанками графов де Шаверни в таверне «Веселый бык» мы несколько раз встретились с ними под личиной младших сыновей барона Бренски. Для подтверждения своих серьезный намерений подарили им пару семейных драгоценностей барона. Прошлой ночью дурехи приоткрыли двери на балкончики, прилегающие к покоям, а так же остальные двери, ведущие к их комнатам. Взобраться по любой отвесной стене ночью для нас не проблема. Попросить открыть двери в спальни господ мы не могли. Девушки только по нашей просьбе поставили в маленьких гостиных, прилегающих к спальням, любимое вино близнецов. Мы туда добавили траву веньи.

— Сильнейшее, но безвредное снотворное, значит мужчины проспят как минимум сутки, — пояснил мне опекун. — Гвендолин, когда вы проснулись, двери на балкончик были приоткрыты?

— Открыты полностью. Я с удовольствием полюбовалась на город, подышала прекрасным воздухом. А через не плотно закрытые двери в столовую услышала звон посуды.

— Запомните, Гвендолин, все покои во дворце сделаны таким образом, что только те, у кого на руке есть браслет с гербом владельцев может открыть любые двери внутри покоев. Поэтому они все закрываются очень плотно. И только владельцы и избранные, которые устанавливаются королем, могут открыть главные входные двери. На ночь все, выходящие наружу, отверстия должны быть наглухо закрыты. Это правило у нас действует еще со времен войны. Безопасность короля и королевской семьи превыше всего. У вас на руке брачный браслет и, как вы уже удостоверились, вы свободно можете открывать любые двери. Служанкам же внедряют в руку специальный браслет, пользуясь которым они могут передвигаться спокойно, но только внутри апартаментов хозяев. Внутрь дворца им ход закрыт. У них бывают выходные и тогда их выпускает специальный провожатый с таким вот жезлом. Если бы девушки не оставили балконы открытыми, эти незваные гости ни как не смогли бы проникнуть во дворец. Днем, охранные контуры дворца работают в другом режиме, благодаря солнцу, поэтому проникнуть значительно труднее. Тем более, что у злодеев были специальные артефакты, делающие их невидимками. А лучше всего эти артефакты работают ночью.

— Так, что же, все служанки мертвы?

— К сожалению, девицы подписали смертный приговор не только себе, но и своим подругам по несчастью. Комната, для служанок одна, — барон поднялся и наклонил голову. — Извините, но мы вынуждены вас покинуть. Представители племени будут помещены в специальную королевскую темницу для дальнейшего расследования, труппы мы так же забираем. Через некоторое время герцог де Баргартен доставит в ваши покои новых служанок. Если вы голодны, то еда уже по магической доставке прибыла в специальный шкаф, но открыть его сможете только вы. Пока, если вы того пожелаете, я вам оставлю одного гвардейца. На всякий случай. Он будет в вашем полном распоряжении.

Не успела я сделать пару вдохов и выдохов, как гостиная опустела. А я поспешила на вторую половину — к Верджиии, через внутренние двери. Они открылись без малейшие сопротивления.

После того, как я объяснила подруге по несчастью все происходящее, мы вместе нашли желанный специальный шкаф и, набрав приглянувшейся еды, сели завтракать, вернее обедать. Солнце стояло уже довольно высоко. Как хорошо, что жена Фабиана не местная леди, привыкшая к полному обслуживанию и постоянному присутствию служанок и челяди. Мы прекрасно насытились и, не ощущая дискомфорта, убрали сами со стола, все в тот же магический буфет.

Теперь уже можно было совершить ознакомительную экскурсию по собственным апартаментам.

— Ты знаешь, — грустно сказала огневолоска. — Мне, конечно, очень жалко этих девочек и женщин, но это мы с тобой прибыли сюда только вчера и всех тонкостей и правил проживания во дворце не знаем, а они ведь уже долго здесь находились. Тем более, что их предупредили, что со дня на день, здесь будут хозяева. Как бы им не хотелось поскорее замуж или соскучились по мужскому вниманию, но поступать так безответственно они не имели права.

— Скорее всего, свои «свидания» женщины согласовали с товарками по комнате, или все заранее было оговорено и это делали по очереди, и пока хозяев долгое время не было, они постоянно практиковали такие проникновения. Значит надо сразу же поговорить с новыми служанками о правилах поведения. — не утерпела я. — Я не против, что бы они с кем-то встречались, но за пределами дворца, даже согласна давать им несколько дней свободных для устройства личной жизни.

— А я, уж так точно, буду проверять все двери перед сном. — добавила Верджиния.

Наши части покоев были почти идентичны, отличаясь только отделкой мебели. Кроме малой гостиной и огромной ванной комнаты, прилегающих к спальне, в нашем распоряжении были: будуар-гардеробная, большая гостиная, большая столовая и кабинет. Отделенные неприметной дверью покои служанок, мы обошли стороной. Полюбовавшись на серебряные статуэтки, изящные безделушки и ювелирные утонченные украшения комнат, мы с радостью вышли на балкончик, теперь уже на половине Фабиана. Мой балкончик выходил на эту же сторону дворца и был расположен достаточно далеко от нас. А город притягивал и завораживал. Было такое впечатление, что мы рассматриваем детскую огромную игрушку. Я сразу же вспомнила Мадуродам- миниатюрный город в Голландии. Конечно, не хватало железной дороги и аэропорта, но это только радовало. Лишь в этом мире я заметила, что воздух может быть на столько вкусным.

Здесь нас и нашел герцог де Баргартен, познакомив с двумя милыми женщинами и двумя камердинерами. Мужчины жили в лакейский покоях только во время прибывания хозяев во дворце. Слуг мы сразу же отправили убирать их собственные комнаты, а сами уединились с опекуном в близлежащем кабинете.

— Его величество просит прощения за возникшую ситуацию, угрожающую вашей жизни, и за причиненные неудобства. Как только очнуться ваши мужья, он будет рад вас всех видеть. Срочность разговора возникла вот из-за чего. Мы прекрасно понимаем какие пересуды и сплетни возникнут при вашем появлении в свете в качестве жен графов де Шаверни. Пристального внимания вам хватит надолго. А если подбросить в костер всеобщего негодования еще и то, что Верджиния из запретного мира, так вас попросту постараются сжить со свету. Мелкие подколки и большие гадости, а возможны и похищения. Она лакомый кусочек для всех остальных четырех королевств. Поэтому его величество решил даровать юной леди титул и семью.

Мы с подругой недоумевающе переглянулись, а герцог невозмутимо продолжил:

— В северной части королевства Даони расположены земли барона Продгау. Как только его огненную шевелюру замечают на своей земле соседи, делают вид, что их нет дома. Барон, обладая завидным здоровьем, благодаря магии, в тоже время страстный любитель выпить и устроить потасовку по любому поводу, поэтому уже давно был отлучен от двора. Для нас самое ценное в этом субъекте — он был неоднократно женат и я абсолютно уверен, что не помнит не только как зовут его детей, но и сколько их было. Две его старшие дочери сейчас во дворце — они фрейлины королевы, так вот, они узнали друг о друге только здесь. Цвет их волос — рыжий, только вы, Верджиния, обладаете, по сравнению с ними, не только другим оттенком, более привлекательным и интересным, вы сами полны очарования и прелести, которой так им не достает. Когда вы ближе познакомитесь со своими родственницами, ваше сиятельство, вы вспомните мои слова. А пока я передаю вам новые документы и все записи о новоиспеченной семье. — он прямо из воздуха извлек целую стопку книг, бумаг и тетрадей. — Это подарок для вас двоих от его величества. В то время, когда ваши мужья отдают должное сну и отдыху, вы смело можете начать знакомится с историей магии и тайнами нашего острова.

Неспешное течение нашей с Верджинией жизни закончилось с приходом близнецов в себя. Но мужчины не сразу сообразили что произошло. Поначалу свое вялое, чуть заторможенное состояние, не пропавшее даже после энергичных водных процедур, они отнесли к слишком непродолжительному сну. За завтраком недоумевающие и растерянные физиономии мужей, узнавших, что они проспали более суток, вызвали у нас лишь снисходительные усмешки. А вот рассказ о нападении «детей ночи» привел супругов к небольшой панике. И только полное наше заверение, что мы ни капли не пострадали, их немного утешило. Правда, после завтрака у братьев сразу же возникла мысль исследовать наши тела для более точной уверенности в этом. Но только мы с Зореаном успели добраться до постели, как вестник короля о необходимости срочной встречи разрушил наше желание этот день провести вдвоем за закрытыми дверями спальни.

Честно говоря, у меня сразу же возникла небольшая паника. В той, прошлой жизни, я никогда не была представлена коронованным особам. Да, конечно, видела и князя Монако и королевскую семью Великобритании, но издали, как обыкновенный обыватель и турист, а здесь приватная встреча, на которой будет очень маленькое и ограниченное число людей. Но любимый, сразу же заметив мое состояние, рассмеялся и утешил:

— Редорик чуть старше нас и совсем не чудовище или самодур. У него прелестная жена из королевства Гарси и я думаю, что вы подружитесь с ней. Ее имя Урсула. Мы слишком близки с его величеством, что бы играть в «паркетные» игры, так что веди себя так же естественно, как с лучшими друзьями, правда не забывай, что они король и королева.

Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Рядом с бесконечно обожаемым я расслабилась полностью и стала просто любящей женщиной. Следовало призвать снова непоколебимую Ингу, державшую в напряжении собрание акционеров и заставлявшую самых непримиримых голосовать за нужные постановления.

Призвав слуг, мы спешно начали готовится к встрече. Нежное голубовато-зеленоватое платье, хорошо подчеркивающее мою, пока, еще стройную фигуру, несколько драгоценностей в тон платья и веточка зачарованных живых цветов, так напоминающих незабудки, на груди, и я была готова.

Возле кабинета, где нас уже ожидали, я, вдохнув и выдохнув несколько раз, полностью пришла в себя.

Король оказался очень привлекательным мужчиной, так же, как и его жена. Черные, как смоль, волосы мужчины резко контрастировали с белокурыми локонами его супруги, темно-зеленые глаза обоих смотрели приветливо и доброжелательно. И хотя они, в то же самое время, держались с холодной властностью высоких особ, всем своим видом демонстрируя «избранность», величавость и спокойствие, впитанные с молоком матери, общая атмосфера в комнате была теплой и гостеприимной. После общих представлений и нескольких минут знакомства то, первое, впечатление уже не имело значения. Конечно, большее внимание было уделено Верджинии. Из всех вопросов и любопытных взглядов бросаемых на нее не только королевской четой, но и канцлером и опекуном, поняла, что ностальгия по огромному, прекрасному миру, оставшемуся за магическим барьером, будоражит их умы и Отделение остается самой большой скорбью и болью всех этих людей.

— Слушая все эти рассказы ни как не могу отделаться от мысли, что просто не представляю как можно существовать без магии. И в то же самое, если там магия исчезла, то почему мы, постоянно совершенствуясь в магии, добиваясь могущества, все равно, ни как не можем достигнуть того несравненного уровня, который царил на этих землях более 500 лет назад. Кто и зачем вмешался в ход истории, кто и зачем вознамерился нас наказать? — слова короля повисли в воздухе, заставив на некоторое время утихнуть разговорам.

Но братья Шаверни, не привыкшие унывать, наперебой начали делиться своими впечатлениями от посещения мужских клубов и балетного спектакля.

В начале одного из пикантных рассказов они, вдруг остановившись, попросили прощение и жалостливо посмотрели на королеву. Та, пожав плечами, встала и пригласила дам в соседнюю комнату, раз мужчины хотят посекретничать.

Прилегающая к кабинету небольшая гостиная была уютна: низкие диванчики, не высокий большой прямоугольный стол, уставленный маленькими бутербродами в виде розеток, корабликов, разных интересных фигурок, пирожные, фрукты и множество графинов с напитками, все это было нам компенсацией за удаление из мужской компании. Урсула, в свою очередь, поинтересовалась модой и положением женщин в обществе. Это было не так интересно, поэтому я стала рассматривать помещение. Меня привлекло туманное свечение, вспыхнувшее напротив в зеркале, заключенном в золотую раму. Сначала это была крошечная яркая оранжевая точка, постепенно занявшая всю поверхность, потом оранжевый туман заполонил всю комнату. Я сидела неподвижно, боясь шевельнуться, опять чувствуя себя профаном и неучем. Когда непонятная стихия схлынула, комната была прежней, а я опасливо выдохнула.

— Что-то не так? — встревожено спросила коронованная блондинка.

Я объяснила ей свое видение, попросив прощение за возможную ошибку. Но девушка вскочила и приоткрыв двери в кабинет, громко позвала веселящихся мужчин. Все еще громко похохатывая и переглядываясь между собой, те медленно прошли к нам.

— Вы беспокоитесь, что мы проголодались или уже соскучились? — улыбаясь спросил король.

— Гвендолин видела золотой туман королевы Орсаны! — с непередаваемым восхищением воскликнула Урсула. Редорик перевел взгляд на меня.

— Какой- то оранжевый туман заполонил всю комнату, а потом неожиданно схлынул. — Я виновато посмотрела на мужа, надеясь встретиться с ним взглядом и понять что в этом явлении такого сверхъестественного, что все всполошились.

Но мужчинам уже было не до меня — они рыскали по комнате. Вскоре канцлер, лорд Дармслип, издал торжествующий вскрик и, развернувшись, продемонстрировал камею, сделанную из цельного александрита, с барельефом женщины и золотой медальон на длинной цепочке. Перевернув находки, он прочитал на крышечке медальона: «Королеве Урсуле, носи с честью» — и на камее: «Гвендолин. С глубокой благодарностью».

Тишина и странные переглядывания продолжились непозволительно долго.

— Эта молодая женщина обладает редким талантом видеть то, что от других скрыто покровом таинственности. — не выдержав прокомментировал опекун. Государь смерил меня внимательным взглядом.

— Моя прабабка была очень своенравной женщиной и крайне редко делала кому-то подарки. А золотой туман в нашем роду мог видеть только отец. В другой ситуации я бы подумал, что вы его дочь, но дата вашего рождения делает невозможным это допущение.

— А давай посетим с ней пещеру призраков? — вмешался Зореан. Королева побледнела, канцлер и опекун застыли с непонятными выражениями на лицах.

— Но она же беременная! — с испугом возразила блондинка. А мой супруг улыбнулся, да так, что всем вокруг захотелось его поддержать.

— Вы уверены, что ваши предки захотят нанести нам увечья или наказать за дерзость? Я думаю, присутствующая там ее величество Орсана не допустит этого. Все до сих пор помнят ее тяжелую руку и норовистый характер. А может наоборот мои дети получат благословение, такое, как легендарный герцог Фереандр? — он горделиво осмотрел комнату. — Я думаю о моей супруге в скором времени заговорят в самых отдаленных уголках! Она такая единственная.

Малый королевский прием был в самом разгаре. Людей действительно было мало, в основном королевские особы, канцлеры, архиепископы, министры безопасности и главные жандармы, среди которых, почему — то затерялись мы четверо да герцог де Баргартен, как доверенное лицо короля. Главные переговоры начнутся завтра, а сегодня старые «знакомые» решили немного пообщаться в неформальной обстановке. Сановники и остальные особы были при орденах, в позолоченных роскошных нарядах и мундирах, женщин было мало, но они блистали платьями разных расцветок, лишь одно было неизменным — безумное количество драгоценностей. Они как будто собрались помериться их количеством. Правда, почему-то запаздывали король Тамера Бореан вместе с так ожидаемым Терео де Стеро. Знать мы то знали, что канцлер один из самых главных наших противников. Но вот как это доказать? Все искоса поглядывали на нас, но подойти и поговорить пока не считали нужным. Наконец в зал вошел очень высокий, немолодой, но еще привлекательный мужчина с усталым лицом и какими-то пустыми глазами, его спутник не уступая ему в росте, был сухопарым, по его непроницаемому лицу изредка проскакивали волны неудовольствия, а темные глаза, похожие скорее на опасные омуты, смотрели на всех презрительно и свысока.

— Тот, что чуть пониже, и есть наш заговорщик, — прошептал мне на ухо супруг.

Я пригляделась пристальнее к обеим фигурам. Что-то неуловимое вызвало протест у моей внутренней сущности. Интуитивно я раздвоила зрение, как дома при просмотре стереограмм — картинок, и увидела странные черно-серые очертания вокруг фигуры короля Тамера, а когда он повернулся, меня поразила черная, извивающая нить, идущая от его сердца к руке де Стеро. Король на поводке у своего канцлера? Вот это да! Странное выражение моих глаз обеспокоило Зореана, а когда я объяснила, что так я осматриваю подозрительную парочку, несказанно воодушевился.

— Быстрее к Редорику, возможно именно на этом мы поймаем Терео, а потом его будет легче прижать и все выведать!

Как только мы уединились в кабинете с королем, муж поведал ему о моих наблюдениях, тот вызвал Аргдени- мага-эксперта королевского двора, он долгое время прибывал в задумчивости, потом неожиданно охнув, попросил подождать и прытью бросился куда-то. Вернулся эксперт с каким-то старинным фолиантом.

— Записи очевидцев Великой магической войны, — пояснил он его величеству. Быстро пролистав несколько десятков страниц, прочел вслух:

— «И становились люди и маги „марионетками“, и держали черную нить их судьбы в своих руках наиболее безумные. И выедала эта чернь все лучшее, не вернуть больше былых друзей, нет у них ни семьи, ни Родины, только хозяин, ведущий их по земле и полностью ими повелевающий. Выглядят „марионетки“, так, как в былые времена и память та же, и разум не спит, и способности не утрачены, да только сосуд души опустел и ничего уже их не радует, только похвала хозяина.»

Далее, ваше величество, приведены воспоминания многих очевидцев. Вернуть, подвергнутых процедуре подчинения, к нормальной жизни не возможно. Заклинания, которые использовали безумные маги нам не известны, и даже с нашими запретными ни какой связи не усматривается. Иногда на убитых «перевертышах» находили артефакты с чуждой магией, никакого отношения к нашему миру не имеющих.

— Простите, ваше величество, — вмешалась я. — Вряд ли нам будет под силу призвать к ответу этого де Стеро, раз у нас нет знатоков магии, которой он владеет. Единственный, кто может нам помочь — это Верховное божество.

— Вы всерьез предлагаете вызвать Тарга для разбирательства с каким-то канцлером? — воскликнул Аргдени.

— А, что тут такого? — пожала я плечами. — Здесь, как сказано в записях, чувствуется чужое влияние, явно не из нашего мира, значит только в его силах остановить это безумие. Неужели вы предлагаете выгнать представителей государства Тамер и отгородится от них, как сделали наши предки? И кстати, я хорошо рассмотрела только этих двоих, на остальных не обратила внимание. А вдруг таких «перевертышей» много?

Побледневший Редорик, ранее стоявший рядом с нами, прошел и сел в кресло.

— Вызывайте архиепископа Валонского!

— Извините, ваше величество! — опять вмешалась я. — Нет необходимости. На груди у Зореана подарок божества. Пусть он попробует, положив на артефакт руку, возвать к Тарга. Если у него не получится, тогда обратимся к Волонскому.

Король согласился и супруг тот час же мысленно обратился к небесам. Ответ не заставил себя ждать. Перед нами появился высокий седовласый старец с большой окладистой белой бородой и в какой-то странной хламиде.

— Я вас слушаю дети мои, — его бас заставил тихонько зазвенеть красивые хрустальные бокалы на столе. — Новые проблемы? Мои подарки пришлись по сердцу? Пригодились?

Редорик вскочил с кресла и склонил, как и все в комнате, голову.

— Спасибо, ваши подарки были как нельзя кстати и сохранили множество жизней. У нас другая проблема. Простите, что потревожили вас, но на острове появились измененные, такие же как в ту, давнюю, Великую магическую войну, — начал король. — Только отгородившись, мы избежали с ними столкновения. Более 500 лет назад маги сделали вывод, что это чужое вмешательство и наша магия перед ними бессильна. По воспоминаниям очевидцев: «марионетки» — обреченные люди, но сейчас под подчинение попал одни из пяти королей, у него, конечно есть совершеннолетние дети, но скоро время Великого таинства и мы бы не хотели рисковать барьером.

Божество окуталось дымкой и скоро перед нами стоял ничем ни примечательный мужчина, больше похожий на какого-нибудь секретаря или мелкого помощника.

— А вы пригласите подозреваемых в этот кабинет, поговорите с ними, а я посмотрю.

Так и поступили. Божество улыбнулось нам с Зореаном и село в сторонке возле маленького столика, на котором появились листы бумаги и канцелярские принадлежности. Его величество быстро вышел из кабинета и вернулся с двумя мужчинами. Вмешивать кого-либо еще не хотелось. Ситуация была деликатная, мало ли что мне могло привидеться.

— Мы, конечно, все понимаем, но формально племя фарганов проживает именно на землях вашего королевства, — услышали мы слова Редорика, обращенные к королю соседнего государства, когда они втроем входили в кабинет- Вот перед вами пострадавшие от этого нападения — граф Шаверни с супругой. Они подали официальную жалобу, в государственной темнице находятся двое ваших подданных, совершивших нападение в моем дворце, но мне бы не хотелось выносить это на всеобщее обозрение и затевать судебные тяжбы.

— Мы понимаем, ваше величество, — канцлер Тамера был предельно вежлив и изображал всей своей фигурой глубокое уважение и смирение. — Но их наниматели и главные виновники это, скорее всего, кто-то из ваших подданных, дочерей которых братья де Шаверни соблазнили и бросили ради своих нынешних супруг. Вы молоды и просто не знаете на что отцы могут пойти ради своих детей. Мы, конечно, разберемся с их вождем, и он заплатит штраф, его величину определит пострадавшая сторона, но мы очень рады, что этот инцидент закончился столь прекрасно и никто не пострадал.

— Так, так, — неприметный клерк даже привстал. — Заклинание подчинения самого великого Ториса! Как я понимаю, данный лорд никогда не был за пределами этого прекрасного острова, тогда как на нем смогло оказаться еще и благословение этого великого мага?

Все в недоумении уставились на Тарга, а де Стеро попытался что-то выхватить из-за обшлага камзола, но один щелчок божества пальцами и интриган застыл. Потом еще несколько манипуляций вокруг короля Тамера и его тело опустилось на близстоящий диван без сознания.

— Не беспокойтесь, через некоторое время Бореан придет в себя и даже будет полностью помнить что с ним происходило во время подчинения, — конторский служащий ехидно улыбнулся. — А сейчас мне бы хотелось выслушать этого таинственного господина. Где это он сподобился получить свои знания.

Терео поведал о своем тайном покровителе, появившемся однажды в старом зеркале его замка, но к сожалению кто он и даже как выглядит объяснить не мог. Зато подробно выложил кто еще на территории Тарсенье находится под его полным подчинением и все детали заговора, а так же все подробности нескольких покушений на нашу четверку.

Оказывается, вместо себя в маленький городок близ столицы де Стеро послал свою любовницу, После всех неудач, он не очень-то верил покровителю о полной безопасности и очень рад, что оказался прав. Услышав о таинственном перстне царя-царей легендарной страны Озирио, наш небесный покровитель захотел его увидеть. А увидев, положил в карман, сказав, что на память. Похлопав по щеке «замороженного» мужчины, он язвительным тоном подвел итоги нашей встречи.

— Сей субъект больше не является не магом, ни мужчиной. Нет, стать то у него мужская осталась, вот только для женщин он будет полным евнухом, незачем таким людям плодится и размножаться. А на счет измененных не переживайте, я это исправлю.

Через несколько мгновений Тарга превратился в милую голубоватую тучку, которая облетев нас, исчезла в стене. На прощание я услышала возле самой головы:

— Хорошо выглядишь, девочка, береги внуков.

В небольшой гостиной, украшенной причудливыми фресками и различными ярко раскрашенными масками, среди эксцентричных статуй на мягком диванчике, оббитом синим бархатом с изображениями всевозможных смеющихся клоунов сидел обычный, чуть полноватый мужчина. Самым заметным в нем были черные, чуть вьющиеся с коричневым отливом волосы до плеч, ярко-синие, чуть ехидные огромные глаза и усталое, озабоченное выражение лица. Когда на входе в комнату возник почти его двойник, только с короткой стрижкой, стройный, подтянутый, но отчего-то очень сердитый, хозяин апартаментов вскочил.

— Торис, ты как всегда до тошноты пунктуален и как всегда, всем недоволен.

— Зато ты у нас, Тарга, само добродушие и разгильдяйство. Зачем звал?

— Есть серьезный разговор, но обстоятельные переговоры следует вести в кабинете. — мужчина подошел к огромной двери, на которой висела большая маска смерти, и распахнул их, пропуская близнеца вперед.

— Ты, по прежнему фигляр и обстановка у тебя балаганная. — чуть скривив губы, произнес приверженец дисциплины. — А это что у тебя за конструкция посреди?

Зашедший следом Тарга неожиданно воскликнул:

— Дудуля! Здравствуй дорогой. Какими судьбами?

В странной штуковине посреди комнаты Инга Савельева без сомнения узнала бы разноцветного большого и длинного бумажного китайского дракона, так знакомого жителям планеты Земля по наблюдаемым в телевизоре праздникам Поднебесной страны. Мифическое животное тотчас же превратилось в невысокого благообразного человека.

— Вечно ты, Тарга, меня выдаешь. Я тут хотел еще из пасти мыльные пузыри попускать. А, ты… — Он укоризненно покачал головой — Давно я вас внучки не видел, но мне кажется, что вы какие были, такие и остались. — Подойдя ближе и, обняв каждого из присутствующих, он добавил- Правда, Торис стал, скорее всего, еще зануднее, а Тарга, — он принюхался. — Что за дивный аромат? Дай попробовать!

— Да, нет проблем, — произнес полноватенький и щелкнул пальцами.

Перед дедулей в воздухе повис огромный, до краев наполненный, бокал. Мужчина в сей же час схватил его, медленно, наслаждаясь ароматом, выпил и глубоко вздохнул:

— Даш с собой пару бутылочек… и бочечку!

Верховное божество кивнуло голой, а его серьезный и деловой близнец, усаживаясь в кресло, поморщился.

— Ну, и семейка!

— Зато его отличает честность и бескорыстие помыслов, в отличии от тебя. А ты у нас, как всегда, самый предприимчивый! — не удержался гость и присел на рядом стоящий диванчик.

— Говори быстрее зачем звал, у меня дел хватает, в отличии от вас. — не обращая внимание на замечание родственника, серьезно произнес сородич.

— Вот как раз о твоих делах мы и поговорим. — произнес его брат и опять щелкнул пальцами.

Перед мужчинами развернулся большой экран на котором они смогли наблюдать сцену допроса канцлера королевства Тамер.

— Как я понял, тайный покровитель у нас — это ты, дорогой. Знаешь, что меня потрясло больше всего, родственничек? То, что некоторые наши семейные заклятья ты превратил в рычаги уничтожения магии! А эти скрытные «марионетки», в которых так ловко превращает твой ставленник других людей? Именно так было и в Великую магическую войну, не правда ли? Значит ее, все таки, развязал ты, а не сумасшедшие маги, решившие обрести могущество? Я оставил на тебя этот мир, а ты решил навести в нем свои порядки, оболгав и уничтожив моих друзей, затеяв заговоры и перевороты! И как мне теперь прикажешь поступать?

— Это все твои личные инсинуации, доказательств то нет! — горделиво оглядев присутствующих, заявил единокровник.

— Нет? — презрительно скривился мужчина- Именно тобой придуманные заклинания не в счет, твое благословение, которым так благоухал этот несчастный не в счет, а как же вот эта безделушка, которую ты протаскал все наше детство на среднем пальце левой руки? — Тарга бросил на стол ничем не примечательное колечко с красным камнем.

— Ты меня просто хочешь подставить. — спокойно ответил брат.

— А у меня есть для вас двоих заманчивое предложение, — неожиданно вмешался, следивший за перепалкой, дедуля. — Одной милой планетке не хватает управителя. Демиург куда-то свалил уже давно, оставив на этом обжитом шарике полный кавардак. Если люди себя и дальше так поведут, на один освоенный мир станет меньше. Этот замечательный образ, который я вам продемонстрировал, именно от туда.

— И как там с магией? — заинтересовался любимый внук.

— Ее там столько же, какой величины мизинец на левой ноге Ториса!

— Хочу вам напомнить, что упомянутый мизинец у меня отсутствует, — сквозь зубы вымолвил другой внук. — Стараниями вашего любимого Тарга!

— А в тебе до сих пор живы детские обиды? Ну, вымолвил он случайно придуманное заклятье, которое оказалось столь сильным, что никто из взрослых так и не смог исправить его воздействие. Неужели какой-то небольшой отросток стоит целой планеты, родственных чувств и семейной магии?

— Вам то что, у вас все пальцы на ногах! — уже более примирительно вымолвил мужчина. — Так что, там вообще нет магии?

— Магии нет, зато есть куча людей, которые абсолютно серьезно утверждают, что они маги, экстрасенсы, ведьмы и разные прочие магически одаренные субъекты. Но это меньшее из зол на этой милой планете. А вот остальной хаос! В качестве распорядителя — управителя ты бы им прекрасно подошел. Может обсудим предложение? В ответ Большой Совет демиургов согласен выполнить любые твои пожелания. Здесь же никто не позволит тебе уничтожить магию, прежде всего ваш отец.

— Ну, что же, я не против начать переговоры! — ударив рукой по колену произнес Торис.

— Тогда это надо отметить! — ехидно улыбаясь, констатировал дедуля.

После того, как короля государства Тамер, чуть пришедшего в себя доставили в его резиденцию, а канцлера — в темницу, и скорее всего, не для того, что бы наказать, а что бы спрятать от справедливого гнева его сюзерена, мы узнали, что несколько высоких сановников разных государств на приеме потеряли сознание так же, как и король Бореан. Ох, что будет поутру, когда они придут в себя!

Мы же под этот шумок удалились в свои покои. Фабиан и Верджиния насели на нас, что бы узнать о том, что происходило в кабинете короля. Удобно расположившись в малой гостиной, мы все внимали Зореану, который в лицах, очень эмоционально поведал о тайнах канцлера де Стеро. Рассказывал он так интересно, что даже я, знавшая все события, слушала с не угасающим вниманием…

Терео не доверял даже своему благодетелю, именно он, решив убить нас с золотоволоской, заставил вождя «детей ночи» прислать убийц. В перспективе он решил выдать за братьев де Шаверни своих дочерей. Рассудив, что кто его знает, почему таинственный подстрекатель так жаждет смерти братьев. Возможно близнецам на отвергнутой территории предложили намного больше, чем ему — главному заговорщику! Ведь ему пообещали всего лишь пост наместника, а он жаждал большего. Интриган во всем, он не верил никому. Услышав о возможном браке с другими дамами, Фабиан возмутился:

— На ком я должен был бы жениться? На одной из этих плоскогрудых язв? Но одна же из них замужем!

— Фаб, ты забываешь, что любого человека можно устранить. Бедный малый итак женился под принуждением, потому что девице очень захотелось, а папочка дочкам потакал во всем, — и далее язвительный супруг достаточно долго перемывал косточки теперь уже не опасному герцогу.

Чуть позже мы со спокойной душой и с твердой уверенностью, что все теперь будет хорошо, разошлись по спальням.

И для нас и для острова Тарсенье начиналась новая эпоха.

На фоне старинного замка с небольшими окнами, спрятанными за решетками, в большом плетенном кресле-каталке сидел подтянутый седовласый мужчина с книжкой в руках. Когда вдалеке раздались приближающиеся звонкие детские голоса, он встал, положив книгу на сидение, осторожно вгляделся в огромную плетенную кроватку, стоящую рядом. Склонившись, заботливо и бережно поправил легкое одеяльце и решительно, но тихо, произнес огромной собаке, лежащей на траве.

— Сторожить!

Пес трехцветного окраса и непонятной породы поднял квадратную голову, лежащую на лапах и облизнулся.

— Тир, никого не кусать и не лаять, понял?

Пес тяжело вздохнул, положив снова голову на лапы, и закрыл один глаз. Другим же проследил за уходящим хозяином. Мужчина же отправился на встречу возмутителям спокойствия. Только он дошел до конца большой ухоженной поляны, как навстречу ему выбежали двое мальчишек лет 4–5. Один с черными, как смоль волосами, другой, по-ниже, огненно рыжий.

— А мы первые, деда! Мы-первые! — немного в разнобой закричали сорванцы.

— Дариан и Эрнест, тише. Вы забыли, что Алисия спит?

Но в голосе Баргартена было столько любви не нежности, что мальчишки улыбнулись, тем более что одновременно руки герцога погладили взъерошенные вихри на детских головах и прижали маленькие фигуры к своей, долговязой.

— А где девочки и ваши воспитатели?

— Они, как всегда, отстают! — горделиво ответил черноволосый. — А еще девченки дразнятся, а когда что-то не так, как они хотят — щипаются, поэтому мы от них и удрали!

— А они — бьются! — запыхавшись, выпалила девочка, как две капли воды похожая на черноволосого мальчика, а копия рыжика добавила:

— А еще они отнимают у меня моих лягушечек!

Герцог О'ретерен не успел ничего сказать, как подбежавшие четыре женщины виновато и извиняясь посмотрели на него.

— Вы уж простите, ваша светлость, мы за ними не успеваем, — произнесла старшая из них.

— Ничего, — ответил мужчина, а про себя подумал: «На прогулки уже надо брать и мужчин. Мальчики слишком быстро растут». А вслух произнес:

— Мужчины нашей семьи никогда не обижают ни девочек, ни женщин. Вы — будущие защитники и должны себя вести соответственно! Понятно?

— А чего Кристина эту гадость постоянно собирает? — потупившись и ковыряя землю носком туфли, выпалил Эрнест.

Баргарден подозвал к себе милую рыжеволосую сестру доносчика и присел возле нее на корточки, заглянув в кармашек передника. В тесном углублении он увидел несколько маленьких пупыристых жабок.

— Солнышко, — поцеловав малышку в щечку, сказал он. — Если бы тебя забрали у мамы с папой и отнесли не известно куда, ты бы очень переживала?

Девочка, потупившись засопела, но ничего не ответила, вмешалась ее бойкая черноволосая подружка:

— А их мамы и папы близко не было. Значит детки заблудились и могут умереть с голоду. Мы же их накормим. А потом они в грязной луже прыгали, их надо вымыть!

— Ярослава, — даря поцелуй и этой смелой малявке, произнес герцог, — Твоих папы и мамы сейчас то же рядом нет. Так, что же, любой имеет право взять тебя и унести?

— А рядом с нами всегда Милена и Ления. Они никому этого не позволят!

— Ну, так ты же — человек. А в природе так не принято. Детки сами знают, что далеко убегать нельзя, пока мама и папа ушли на охоту. Вот родители сейчас вернуться и будут очень горько плакать.

— А еще они грязные! — не успокаивалась Ярослава.

— Видишь ли, дорогая, именно для этих животных это не грязь, а спасение. На солнце их кожа может пересохнуть и тогда они умрут. Ты бы лучше посмотрела на себя. Нос и щека испачканы, руки чернее земли.

— А она змей и ящериц ловила! — выдал тайну двоюродной сестры рыжеволосый.

— Но мне удалось поймать хотя бы хвост одной из них, а вам нет! Вот! — и она показала язык.

«Слава Таргу, — подумал Баргартен, — что в наших краях нет ядовитых гадин. Но с воспитателями поговорить надо».

— Так, — распорядился он — Сейчас всем мыться и переодеваться, потом обедать. Я сам прослежу, что бы вы все съели. А жабок Милена сейчас вернет их родителям. — Но заметив огромные, полные слез глаза рыжей любительницы животных, добавил — А потом мы пригласим пожить возле замка всю семью этих чудесных попрыгунчиков.

— В моей комнатке, дедуля! — всхлыпнув, произнесла малютка.

— Ну, это уж как они пожелают, — подытожил герцог и распорядился отвезти детей в дом. Вернувшись обратно к креслу, он взглянув по привычке в кроватку и улыбнувшись своим потаенным мыслям, удобно уселся, не забыв погладить и приласкать пса.

Тем временем, недалеко от замка, на небольшой полянке, среди цветов и травы на плотных покрывалах, рядом с блюдами, наполненными вкусной едой и фруктами, около бутылок и бокалов, расположились две пары.

Зореан, с удовольствием поцеловав жену и почувствовав, как ее тело мгновенно отозвалось на ласку, задорно улыбнулся.

— Дедушка сверху обозвал нас с Гвен халтурщиками, а вас уклонителями и сказал, что не потерпит такого состояния дел.

— Вместо того что бы ругаться непонятными словами, лучше бы объяснил что это означает, — попивая вино, заметил его брат.

— Наверное, который все видит, имеет ввиду, что в этот раз вместо близнецов у нас родилась одна девочка, а вы постоянно откладываете появление детей на не понятно какой срок. — рассмеялась изумительно красивая женщина с длинными темно-пепельными волосами, чуть пополневшая после недавних родов.

— Я, вы же знаете, так увлеклась покорением магии, что ни как не могу остановится, — улыбнулась рыжеволосая красавица. — А Фабиан, в отличи от своего брата, больше отсутствует дома, чем присутствует. Мне иногда кажется, что королевский дворец и король ему намного роднее, чем семья.

— Знаем, знаем, — подняв к небу глаза, ворчливо отозвался Зореан. Ты у нас теперь самая сильная магиня на острове. — А Фабиан… Что поделаешь, мы прежде всего вассалы и друзья Редорика. Это для наших с Гвен детей он еще и посаженный отец, поэтому меня щадит… Зато отыгрывается на Гвен, она его главный консультант в сфере законов и еще один Тарг знает чего, а я всего лишь по экономической части. — Он притворно, вздохнул. — Но мне как-то не хочется огорчать и заботливого предка сверху. Придется приложить много усилий, что бы повторить предыдущий результат. Ты не против? — он обняв любимую, покрыл ее лицо поцелуями.

— Дорогой, разве я могу тебе отказать? — она прижалась еще теснее к мужу. — Только появление детей придется отложить на более поздний срок, пусть Алисия немного подрастет. Ты лучше расскажи: что ответил на твою просьбу Главный свидетель.

— Он не против. — оглядев притихших родственников, ответил Зореан. — На следующей неделе из подвала этого замка откроется проход в наше бывшее поместье в отвергнутом мире. Мы пойдем туда втроем. Верджиния увидится с отцом, он как раз приехал в гости, а мы с Фабианом сообщим графу Бартолиньи и герцогу де Партинору, что они скоро смогут беспрепятственно пользоваться потоками магии в той части мира, эта привилегия будет дарована и их детям. К стати, у Раймонда и Десмы годовалый сын, именно на его годовщину прибыл Ларсен Лагортен.

Верджиния вскочила и бросилась на Зореана. Он отскочил на другой конец полянки.

— И ты молчал! И ты молчал! Негодяй! — рыжеволосая фурия отправила в сторону родственника несколько молний и какой-то странный сгусток. Он, уворачиваясь, отбил непрошеные подарки и взмолился:

— Фаб, утихомирь жену, пожалуйста. Это все ты виноват! Держишь жену без ласки в черном теле, вот она магией и увлеклась!

Близнец медленно поднялся и неторопливо подошел со спины к жене, азартно бросающей в брата мужа разные магические «штучки». Было явно видно, что и он опасается любимую в гневе. Прижав ее руки к телу и целуя, то в висок, то в щечку, он приговаривал:

— Родная, утихомирься. Мы не хотели тебя обнадеживать заранее. А вдруг бы ничего не вышло.

— Мой отец то же хочет увидеть внуков, — сквозь зубы произнесла она, перестав яростно сопротивляться объятиям супруга.

— Видишь ли, любимая, еще не известно как барьер отреагирует на тоннель. Если будут какие-то изменения, проход сразу же пропадет, а нам придется возвращаться тем же путем, что в прошлый раз. Мы возьмем портреты. А на следующий год, если все будет хорошо, и детей.

Проходя мимо подруги рыжеволосая бестия бросила:

— А ты то же молчала, хотя знала!

— Вери, в некотором незнании заключено спокойствие. Ну, поставили бы тебя в известность, что Зореан собирается просить на верху о переходе в отвергнутый мир, переживала бы, места себе не находила. А так — раз и хорошая новость. Радуйся, а не негодуй. Я вот спокойная, хотя кто его знает, когда увижу мужа.