Герцогиня

Глава 13

Когда Оман доложил Тревельяну о приходе старого Мактаврита, он только кивнул и вернулся к своей работе. Когда Ангус появился в дверях, дыша спокойно и ровно, несмотря на долгий путь и крутую лестницу, Тревельян не мог сдержать восхищения. Не поднимая головы, он спросил:

— Что привело вас? У меня ведь нет коров, которых можно украсть.

Старик молча подошел к столику с бутылками, налил себе виски и сел у окна, глядя на Тревельяна.

Тот отложил перо и уставился на старого шотландца. На его задубевшем морщинистом лице отражалась напряженная работа мысли.

— Выкладывайте, что у вас там, — сказал Тревельян.

— Девочка встретилась со старухой.

— А-а-а… — Тревельян не поднимал глаз. — Ну, это не страшно. Ее любовь к Гарри…

Ангус прервал его.

— Она не любит парня. Считает, что он очень хороший… Вчера Гарри взял ее с собой, чтобы показать имение. — Он взмахнул рукой. — Молодой Гарри делал вид, что знает всех арендаторов, управляет всеми делами. А насколько я знаю, он даже не видел всех ваших владений.

— Моих владений?!

Ангус пристально смотрел на Тревельяна. Тот бросил перо, встал и подошел к камину.

— Ну и что я по-вашему должен делать? Сказать ей, что Гарри не такой, каким она его считает? Что мой маленький брат ленив и находится под пятой у маменьки?

— Девочка уже кое-что поняла о старухе. — Ангус ухмыльнулся. — Карга рассказала ей, как кормить Гарри, что он может есть с морковью и горохом, а что нет, как заботиться о его нежном здоровье.

Тревельян расхохотался.

— Гарри может сожрать лохань любой дряни, он здоровее лошади.

Ангус помолчал, потом сказал:

— Вы можете положить конец всему этому. Объявить, что вы живы.

— Но я не хочу! — Губы Тревельяна сжались в тонкую злую линию. — И, черт возьми, вы прекрасно знаете почему. Старуха превратит мою жизнь в ад. Сейчас у нее есть все, чего она хочет. Ее драгоценный Гарри герцог, и она получит деньги этой девочки. Гарри согласен финансировать мою следующую экспедицию, это все, что мне нужно.

— Ну а девочка?

— Это не мое дело… — Тревельян почти кричал. Ангус внимательно посмотрел на него.

— Я видел вас с ней. Вы глаз не могли от нее оторвать. Вы смотрели, как она танцует, слушали, что она говорит. Вы… — Он остановился, подбирая слова. — Вы гордились ею.

Тревельян отвернулся, положил руки на каминную доску и уставился на огонь.

— Да, у нее есть мозги. Она воспитана в богатой семье, но, вместо того чтобы думать только о новых платьях, предпочла читать и учиться. Даже выучила латынь, чтобы читать мои книги.

— Ну да, неприличные места!

— А вы откуда знаете об этих неприличных местах?

— Старый священник в деревне читал мне их. Я ему за это давал виски, но, думаю, он делал бы это и бесплатно.

— Вы маленький старый грубиян, — сказал Тревельян, но в голосе его не было ни вражды, ни злобы.

— Значит, вам нравится эта девочка, но вы хотите, чтобы она вышла замуж за вашего брата. Вы знаете о завещании ее деда?

— Да, знаю. Поделом ей, если выйдет замуж за псевдогерцога! Она так хочет стать герцогиней, что готова продаться человеку, которого не…

— Вы считаете, она не любит Гарри? Он красивый парень. Выглядит куда лучше вас — с вашей-то хмурой рожей и недовольным взглядом. Очень красивый малый. Любая девушка была бы счастлива, заполучив такого. Бьюсь об заклад, он заделает ей ребенка при первой же возможности. Сомневаюсь, чтобы такой удалой парень, как Гарри, стал ждать первой брачной ночи.

— Замолчите! — взревел Тревельян. Ангус посмотрел на него с ехидной ухмылкой.

— Она сказала, вы ее предали: слушали, что она говорила, чтобы потом написать о ней. И опять рисовали свои маленькие картинки?

Тревельян не сразу понял, что он имеет в виду. С тех пор как Клер убежала от него, он старался не думать о ней. Ему это плохо удавалось. Дважды он был почти готов пойти к ней. Тревельян уже привык, что она все время рядом с ним. Он хотел бы прочесть ей кое-что, услышать ее мнение о своей работе: девушка иногда критиковала его книги, говоря, что читать их скучно. Тревельян уговаривал себя не поддаваться чувствам, но он действительно нуждался в помощи Клер.

— Да, я сделал несколько рисунков, — наконец сознался он.

— Рассматривая карикатуру, она могла подумать, что не нравится вам.

Тревельян уставился на старика.

— Как не нравится?! Какое отношение имеют эти рисунки к моим чувствам? Я рисую карикатуры на многих.

— Может быть, девочка не знает о ваших привычках. Может, она не в курсе, что ваши рисунки и слова доводили людей до бешенства, в вас стреляли, вас били, а однажды чуть вообще не убили, да только вас это ничему не научило. А если Клер считает, что невежливо смеяться над людьми?

Тревельян пожал плечами. Он не понимал, как такая мелочь, как рисунки, могла так сильно разозлить Клер. Она была оскорблена, узнав, что он и есть капитан Бейкер. Когда она преодолеет свой страх, сама вернется.

— Я скажу ей, что рисунки ничего не значат, что я не хотел ее обидеть.

— Вы всегда нравились девушкам, — буркнул Ангус. — Правда, немногим это известно. Вы нравились больше старшего брата. Он был хорош, как дьявол, и должен был стать герцогом но вас девушки любили больше.

— Да вы же ничего не знаете обо мне. Я ребенком уехал отсюда.

— Я знаю о вас больше, чем вы думаете, и, бьюсь об заклад, ваша мамаша тоже немало знает. — Ангус изогнул бровь. — И теперь вы хотите отнять у Гарри его маленькую американочку.

— Не имею ни малейшего намерения. Я даже не дотронулся до нее.

— Но вы проводите с ней больше времени, чем Гарри.

— Это его вина, не моя. Если бы я был обручен с ней, то не оставлял бы ее без присмотра.

— Да, и завлекали бы ее всеми этими штуками, которые ей так нравятся: книгами, разговорами, пледом главы клана…

— Клер не знала, что это плед лорда. Она никогда его не видела.

— Зато многие арендаторы видели. Они знали, кто вы, когда вы сидели там и смотрели на танцы. Они танцевали для нового лорда и его леди.

— Она не моя леди… — Тревельян понизил голос. — Она не моя и никогда не будет моей. Мы… друзья, — тихо закончил он. — Между нами ничего нет и никогда не будет. Она решила выйти за моего брата и стать герцогиней.

— Вы могли бы сказать ей, кто вы такой. И ее родители одобрили бы ваш брак. Судя по тому, что она рассказала мне, им наплевать, сколько герцогу лет и на месте ли у него руки-ноги!

Тревельян криво улыбнулся.

— Она вышла бы за меня замуж, если бы знала, что я герцог. Но я не собираюсь жениться. Я не смогу путешествовать, если женюсь, да и не хочу брать на себя ответственность за дом и другие владения. А главное, на кой черт мне жена, которая вышла за меня только из-за титула? Ангус издал звук, похожий на смех.

— Если бы хорошенькая девушка сказала мне, что пойдет за меня потому, что я глава клана Мактавритов, я побежал бы с ней к священнику, не раздумывая.

— Этим мы друг от друга и отличаемся — вы и я. Я не хочу жениться, не хочу быть герцогом и не хочу больше с вами разговаривать. Мне надо работать.

— Она хочет выдать вашу сестру замуж за Джеймса Кинкайда.

— Что-о?! — Тревельян был потрясен. — А как она узнала об этой истории? Так много лет прошло…

— Ваш младший брат рассказал ей.

— Соединить Леа с Джеймсом! Как романтично! Она хочет сделать их такими же счастливыми, как они с Гарри.

Ангус рассказал Тревельяну, что Клер говорила о детях — основе будущей жизни герцогини.

— Девочка восприняла эти взгляды от деда. Я думаю, она попробует отобрать власть у старухи.

Тревельян покачал головой.

— Американская глупышка! Не понимает, о чем говорит. Не знает, с кем имеет дело. Клер просто невинное дитя. Она мечтает об идиллии — жить с Гарри, воспитывая светловолосых детишек, у каждого из которых будет титул. Она и представить себе не может, что на свете живут люди, подобные старухе. — Цинизм Тревельяна перешел в горечь. — Эта женщина убьет всякого, кто попытается отобрать у нее Гарри или власть.

— Я думаю, наша красавица все-таки попробует, — тихо сказал Ангус.

— И потерпит поражение! У нее нет опыта борьбы с коварством и предательством.

— Что будет, когда она узнает, что девочка решила не подчиняться?

— Наверное, заточит ее. Откуда я знаю? Это не мое дело. Ангус ничего не сказал в ответ, продолжая все так же пристально смотреть на Тревельяна. Тот продолжал едва слышно.

— Старуха узнает очень скоро, потому что Клер слишком откровенна и не умеет ничего хранить в тайне. Все, что думает и чувствует, отражается в ее глазах. И она во всем признается Гарри. — Он фыркнул. — Ее прекрасному Гарри! Да она может и старухе все выложить. Гарри не понимает опасности. Если Клер попытается заручиться его поддержкой, чтобы поженить Леа и Кинкайда, он отнесется к этому как к работе, которую ему надо выполнять, и пожалуется матери.

— Она и так узнает.

— Верно, — сказал Тревельян. — Узнает, что Клер пытается отобрать у нее власть, хотя бы часть. И будет мстить.

— Так же, как когда-то отомстила маленькому мальчику, Доставлявшему ей хлопоты, — тихо заметил Ангус.

Тревельян сделал вид, что не расслышал.

— Она подождет, пока Гарри и Клер поженятся. Черт! Она может назначить дату свадьбы очень скоро. Она никогда не позволит Клер ускользнуть от нее после подобной попытки.

— И что она сделает с девочкой?

— Не хочу даже думать об этом, — тихо ответил Тревельян. — Станет мучить ее так, как не мучили бы жестокие дикари в Африке! Она сломит ее дух так же, как Леа. Знаете, Леа ведь была когда-то чертовски смела и своенравна… Она была заводилой во многих наших проделках… Тревельян замолчал, увидев, что Ангус поднялся и идет к двери.

— Куда вы?

— Можете вернуться к своим бумажкам. Я должен посмотреть, как там девочка. Она может проснуться, нужно присмотреть за ней.

— Вы оставили Клер одну в своей ужасной норе?! Ее же могут убить! Она…

Ангус улыбнулся.

— Мы же в Шотландии, это самое безопасное место на свете. Тут вам не дикая Африка и не тот город, который вы искали и не нашли.

— Нашел!

— Ну нет, вы же умерли! — На несколько секунд их взгляды встретились, и Ангус первым отвел глаза. — Я иду к Клер. А вы оставайтесь и пишите. Когда поправитесь, возвращайтесь к своим дикарям, в дальние страны. Оставьте Шотландию Гарри, его матери и… жене. Раз вам все равно. И вы не герцог, не глава клана. Вы не хотите жениться на этой девочке. Продолжайте прятаться здесь со своим темнокожим, ешьте, спите, пишите и не вмешивайтесь в наши дела. Они вас не касаются!

Ангус повернулся и пошел вниз по лестнице.

Тревельян подошел к столу и взял ручку. Он работал над книгой о Пеше, собираясь поведать миру о том, как ему удалось проникнуть в этот закрытый город. Джек Пауэлл присвоил себе первенство, думая, что никто на свете не сможет опровергнуть его. Но Тревельян издаст книгу и разоблачит ложь. Джек думал, что украл все заметки Тревельяна о Пеше, когда оставил его умирать одного, но в памяти капитана Бейкера хранится гораздо больше сведений!

Несколько часов спустя Оман молча вошел в комнату и вручил Тревельяну плоский пакет.

— Что это?

— Американская леди дала мне это для вас.

Оман назвал Клер леди — в его устах это была высшая похвала. Вскрывая пакет, Тревельян хмурился, однако изумление стало беспредельным, когда он понял, что прислала ему Клер.

Рисунки были сделаны неопытной рукой, однако узнать изображенного на них человека не составляло труда. Тревельян — разбойник с большой дороги, стоящий под виселицей. А вот он маленький мальчик, стоящий в стороне от играющих детей с презрительным видом, будто ему вовсе не хочется быть с ними, а в глазах — тоска и одиночество. А вот он сидит один в башне из слоновой кости.

В первый момент Тревельян пришел в ярость. Как смеет эта плебейка изображать его так!

Постепенно гнев уступал место обиде. Он не думал, что Клер видит его таким. Он считал, что она… боготворит капитана Бейкера. Карикатуры задели самолюбие Тревельяна.

Сдавленный смешок за спиной заставил его обернуться. Оман, его невозмутимый слуга, пытался сдержать смех. Он рассматривал рисунок, на котором его господин был изображен разбойником.

— Не вижу ничего смешного, — резко сказал Тревельян.

— Очень похоже. Смотрите, вот здесь и здесь. Просто вылитый вы.

— Чепуха! — прорычал Тревельян, вырывая листок аз рук Омана. — Это просто… — он вдруг замолчал: сходство определенно было. Несмотря на досаду, он улыбнулся. — Это не я, — произнес он вслед вышедшему из комнаты Оману.

Тревельян взял рисунки, подошел к окну и стал тщательно рассматривать их, улыбаясь все шире. Разве Клер не знает, что он капитан Бейкер?! Эта маленькая бесстыжая американка, наверное, не понимает, что никто не смеет смеяться над великим человеком! Он может, а все остальные не смеют!

Положив рисунки на стол, Тревельян подошел к камину. Вороша поленья, он говорил себе, что ему нет дела до Клер и до всего того, что рассказал Ангус. Не нужно вмешиваться в чужие дела — этот принцип не раз спасал ему жизнь.

Внезапно Тревельян вспомнил, какую трогательную заботу проявляла о нем Клер, когда он болел. Конечно, спасти его от очередного приступа малярии девушка вряд ли сумела бы, но она осталась с ним и сохранила его тайну, никому не проболталась, где он.

Тревельян поворошил угли в камине. Ему не стоит вмешиваться в ее отношения с матерью Гарри. Одна только мысль о старухе вызывала приступ отвращения. Она его мать, но он не видел от этой женщины ничего, кроме обид и унижений.

Тревельян знал, как крепка старуха. Ангус прав: она способна на все. Разве не она отослала своего сына к деду, мерзопакостному старику? Ему было всего девять лет, а его навсегда оторвали от семьи, потому что мать находила его непокорным. Уже через две недели Тревельян понял, как сильно мать ненавидела его.

Так что же она сделает с Клер, если узнает, что та пытается отобрать у нее власть? Превратит в пленницу, как Леа? Кто защитит ее? Конечно, не Гарри. Он не захочет жертвовать своим покоем, охотой, женщинами… А родители Клер, что смогут сделать они? Из того, что Тревельян знал об этих людях, он не мог вывести ничего успокоительного. Они получат то, к чему стремились, пусть даже за счет собственной дочери.

Значит, все останется на своих местах. Старуха будет по-прежнему властвовать над всем и вся, а Леа и Клер останутся пленницами. Жизнь не изменится.

Тревельян попытался представить себе, во что превратится жизнь Клер под гнетом его матери. Не станет визитов к старому Мактавриту, не будет ни виски, ни танцев с арендаторами. Возможно, и арендаторов не будет. Тревельян не спрашивал Гарри о его планах, но предполагал, что мать собирается использовать часть денег Клер, чтобы купить овец, значит, придется согнать с земли людей.

Он посмотрел на огонь в камине. Не его это дело. Он возвратился, чтобы поправить здоровье и написать книгу. Закончив, он уедет, и, если Гарри сдержит обещание и даст деньги на экспедицию, то отправится в Африку уже в конце следующего года. Ему еще многое предстоит открыть.

— Да, все это меня не интересует, — произнес он вслух, взглянул на рисунки и позвал Омана.