Герцогиня

Глава 17

Клер вела себя разумно целых две недели. Она решила забыть капитана Бейкера и начать по-настоящему готовиться к предстоящей свадьбе. Она не опаздывала к столу, одевалась к завтраку в очень строгое платье, ни с кем за столом не разговаривала. В десять часов утра она надевала амазонку и отправлялась на прогулку в сопровождении молчаливого грума. Возвратившись, переодевалась к ленчу и сидела за столом, слушая разговоры о собаках и лошадях. Потом читала книгу, рекомендованную герцогиней, или вышивала, но не могла сосредоточиться на пяльцах. В четыре часа дня она опять переодевалась и спускалась вниз пить чай с древними родственниками Гарри. Она даже пыталась вступить с ними в разговор, но они лишь молча смотрели на нее. После чая дамы отправлялись к себе в комнаты. Клер едва сдерживалась, чтобы не закричать: «От чего вы отдыхаете?! И зачем?!» Но она послушно возвращалась в комнату, ложилась на кровать, закрывала глаза и старалась уснуть. Потом начинался долгий процесс переодевания обеду. Она забыла о модных платьях с низким вырезом, которые могли бы шокировать обитателей дома, носила только самые скромные костюмы. После обеда, длящегося три с половиной часа, она опять возвращалась к себе.

К концу второй недели Клер почувствовала, что сходит с ума. Ей казалось, что еще немного — и она начнет бегать по дому, кричать и рвать на себе волосы. Она начала понимать, почему многие его обитатели были такими чудаковатыми. Однажды вечером, глядя на двух старых дам, прятавших столовое серебро в рукава, Клер подумала, а не испытать ли ей сладость кражи. Она схватила вилку и попыталась спрятать ее. В этот момент она поймала на себе удивленный взгляд дворецкого и немедленно положила ее обратно на стол.

На следующее утро Клер обратилась к Гарри.

— Я должна что-то делать.

— Вы можете делать все, что пожелаете, — ответил он, натягивая перчатки для верховой езды.

— Можно мне поехать с вами? — Уже несколько дней девушка виделась с Гарри только за столом, но не разговаривала с ним. Каждый день он отправлялся на охоту с ее отцом и гостями, приехавшими из Лондона.

Гарри нахмурился, но тут же улыбнулся. Он не считал, что женщины могут принимать участие в охоте, находя их слишком нервными.

— Конечно, можно. Только вы должны будете соблюдать правила.

Клер кивнула. Она готова была согласиться на все, лишь бы вырваться из душной атмосферы этого дома. Она пообещала, что не помешает охотникам.

Однако, оказавшись в седле, бок о бок с Гарри, она поспешила выговориться.

— Гарри, — тихо обратилась она к жениху, так, чтобы не услышали остальные охотники, — я жажду узнать, как ваша мать восприняла известие о замужестве Леатрис. Никто ни словом не обмолвился об этом в доме, даже шепотом. — Клер лукавила: она не только слышала тихие пересуды обитателей имения, но и ловила себя на желании спрятаться, подобно Отродью, за портьерой и подслушивать.

Гарри удивился.

— Мама пожелала Леа счастья. Она сказала, что если бы знала, как сильно Леа хотела выйти замуж, то устроила бы подобающую церемонию. Но Леа опозорила себя, и мама не собирается выделять ей приданое.

Клер отвернулась. Герцогиня осталась верна себе. Интересно, будет ли Леатрис и ее мужу на что жить…

— Вы знаете священника, который совершил церемонию бракосочетания? — спросил Гарри.

— Почему вы спрашиваете? — Клер постаралась скрыть волнение.

— Мама спрашивала. Мне кажется, она собирается выяснить это, — Гарри улыбнулся. — Ей не очень понравилось, как все вышло. Думаю, мама считает, что ей удалось бы отговорить Леа, если бы внезапно не появился священник и не поженил их.

Клер вымученно улыбнулась и отвела глаза. Теперь она знала, что ее первое впечатление о герцогине было, к несчастью, совершенно правильным. Эта ужасная старуха хотела, чтобы Леатрис продолжала служить ей, она ни за что не отпустила бы ее на свободу.

Следующая мысль Клер была о Тревельяне. Что сделала бы герцогиня, узнай она, что церемонию бракосочетания а вершил Велли? Клер видела мать Гарри всего один раз, но хорошо поняла, что эта женщина не из тех, кто легко прощает. Она просто взбесилась бы, если бы узнала, что старший сын яда и живет в доме, да еще осмелился посягнуть на ту, которую она считала своей рабыней.

Боже, ведь старуха может узнать, что она замешана в этом деле с Леатрис!

— Клер, — позвал Гарри. — Вы хорошо себя чувствуете? Вы побледнели. Может быть, вернетесь домой?

— Нет, благодарю вас, все в порядке, — пробормотала она и улыбнулась. Больше всего ей не хотелось возвращаться в дом.

Восемь часов спустя она с тоской думала о тишине и покое старого дома. Гарри привел ее в маленький шалаш и велел сидеть тихо. Сидеть было не на чем, а ей пришлось опуститься на сырую землю. Гарри и его слуга, заряжавший ружья, стояли у выхода и целый день стреляли птиц.

Пошел дождь, не очень сильный, но назойливый, крыша и стены шалаша протекали, и скоро Клер промокла насквозь.

Гарри спросил, не хочет ли она вернуться, и Клер заверила его, что ей здесь нравится, дождик мало ее волнует. Она знала, что, если в первый же раз проявит слабость, Гарри никогда больше не позволит ей сопровождать его на охоту.

В час дня слуга подал им холодный завтрак, и Гарри продолжил стрельбу. Он был в твидовом костюме и тоже совершенно вымок. Однако он не обращал никакого внимания на это неудобство. Клер вспомнила, как герцогиня сетовала на его слабое здоровье, но сегодня Гарри выглядел более чем крепким.

Клер сидела в углу на мокрой земле. Гремели выстрелы, и ей казалось, что еще немного — и она оглохнет навсегда! Девушка чихнула, и Гарри метнул на нее гневный взгляд.

— Клер, если не можете сидеть тихо, вам придется уйти, шум распугивает птиц.

— Но ведь их не отпугивает даже ружейная канонада! — удивилась она вслух.

Гарри обменялся со слугой красноречивым взглядом, ясно свидетельствовавшим, что они думают о женщинах на охоте.

Опускались сумерки, когда Гарри сказал, что пора возвращаться. Клер готова была прослезиться от радости. Она так продрогла, что едва стояла на ногах, промокшее шерстяное платье весило не меньше пятидесяти фунтов. К тому же от нее пахло, как от мокрой собаки.

— Не думаю, что вам понравилось, — сказал Гарри. — Дамам никогда…

— Я прекрасно провела время, — возразила Клер, стараясь не шмыгать носом и не чихнуть. — Это было так ново и интересно!

Гарри обнял ее за плечи и по-товарищески прижал к себе.

— Некоторые молодые англичанки любят охоту, но я никогда не встречал американку, которая увлекалась бы стрельбой. Мне понравилось, что вы были сегодня с нами. Вы хороший товарищ. Завтра мы едем на север, за куропатками, а через несколько недель пойдем на оленя. Но вы должны научиться сидеть совсем тихо, не так, как сегодня. — Он вновь обнял ее. — Клер, я думаю, мы будем прекрасной парой. Я всегда мечтал о женщине, которая охотилась бы со мной. Сознаюсь, меня несколько беспокоило ваше увлечение книгами, но сегодня я понял, что мои опасения напрасны. Когда мы поженимся, сможем проводить вместе целые дни, как сегодня.

Она чихнула, и он потрепал ее по плечу.

— Поехали домой, вам нужно переодеться. А завтра — в поход за куропатками.

Внезапно лицо Гарри озарила счастливая улыбка, он положил руки на плечи Клер и повернул ее к себе.

— У меня появилась прекрасная идея. Я сделаю вам свадебный подарок — пару охотничьих ружей. С серебряной гравировкой. Сегодня же напишу в Лондон, чтобы прислали человека, который подберет вам оружие по росту. — Он удовлетворенно улыбнулся. — Я с нетерпением жду нашей свадьбы.

Клер постаралась улыбнуться в ответ, хотя зубы у нее стучали от холода.

— Вперед, — сказал Гарри. — Я прикажу подать вам горячего крепкого чая.

Клер с тоской вспоминала о маленьком уютном домике Мактаврита и его крепком виски.

— Да, — ответила она. — Чай — это именно то, что мне нужно.

Через полчаса Клер была уже у себя в комнате и слушала причитания мисс Роджерс по поводу промокшего платья.

— Надеюсь, вы не думаете, что я смогу привести в порядок это! — сказала маленькая седая женщина, нюхая амазонку и укоряюще глядя на Клер. — Она, конечно, превосходного качества и французского покроя, но теперь безнадежно испорчена. Да уж, мы, англичане, и даже шотландцы не привыкли сорить деньгами, как вы, американцы.

Я слышала, вы можете позволить себе выбросить хорошее платье, надев его всего один раз. У меня свои обязанности, и я не имею права критиковать господ. Однако не могу себе представить, чтобы жительница страны, еще недавно населенной дикарями, была чем-нибудь лучше англичанки. Впрочем, кто я такая, чтобы иметь собственное мнение? Я ведь только…

— Мисс Роджерс! — процедила Клер сквозь зубы, — извольте сказать, чтобы мне принесли сюда ванну с горячей водой!

— В это время дня?

— Да, именно сейчас! Мисс Роджерс фыркнула.

— Я уверена, что для таких дам, как вы, лишняя работа слуг ничего не значит. Мы ведь для вас — пустое место…

— Идите, — приказала Клер, пытаясь замерзшими руками расстегнуть пуговицы.

В дверь постучали, и вошел дворецкий с серебряным подносом, на котором стоял чайник, прикрытый полотенцем.

«Слава Богу, можно будет выпить теплого чаю», — подумала Клер. Но тут же вспомнила, что кухня находится так далеко от ее покоев, что все наверняка остыло. Ничего, теплый чай лучше, чем ничего.

— Роджерс, — произнес дворецкий строгим, холодным тоном. — Вы нужны внизу.

Клер обрадовалась, увидев, что противная маленькая женщина немедленно вышла из комнаты. Оставшись наедине с дворецким, Клер протянула дрожащую замерзшую руку к подносу и подняла полотенце. Там оказался не чайник, а низкий широкий стакан с виски. Она удивленно посмотрела на слугу, а он улыбнулся в ответ.

— Мактаврит? — спросила она.

— Самый лучший, — ответил дворецкий. — Двадцатипятилетней выдержки.

Рука Клер слегка дрожала, когда она брала стакан. Поднеся его к губам, она сказала:

— Боже, как оно мне нравится!

— Виски нравится многим молодым людям, — заметил он с тонкой улыбкой.

Клер пыталась сдержать нетерпение, но, сделав первый глоток, тут же осушила стакан до дна. При этом она слегка пошатнулась, и ей пришлось ухватиться за колонку кровати, чтобы удержаться на ногах. Она не взглянула на дворецкого. Тот смотрел на нее с изумлением.

— Я слышал, что вы шотландского происхождения, — восхищенно сказал он, — и теперь вижу, что это истинная правда.

В этот момент открылась дверь, и в комнату вошла разгневанная мисс Роджерс.

— Никто не спрашивал меня, — прошипела она. Дворецкий спокойно накрыл полотенцем пустой стакан и обернулся к ней.

— Возможно, я ошибся. Прикажите налить миледи ванну. Его тон не допускал возражений, и мисс Роджерс послушно дернула за шнурок звонка.

Клер улыбнулась дворецкому, а он слегка подмигнул ей, прежде чем выйти.

Через полтора часа, приняв ванну и переодевшись в теплое шерстяное платье, она совершенно ожила. Гарри ждал ее у дверей комнаты и подал ей руку, чтобы опуститься вместе по лестнице. Клер знала, что доставила ему сегодня небывалое удовольствие. Впервые с момента их первой встречи он с интересом беседовал с ней. Обычно им нечего было сказать друг другу, но на сен раз он, не умолкая рассуждал об охоте.

Гарри рассказывал Клер об охоте на птиц, уток и оленей. Он говорил о поездке в Индию, где собирался охотиться на тигра, и в Африку.

— Дорогая, мы поедем вместе.

За обедом он посадил Клер на место Леатрис, по правую руку от себя, и без устали рассуждал о будущей совместной жизни. Он обещал научить ее стрелять и скакать верхом за сворой гончих, преследующих лису, рассказал о ритуале «помазания кровью». Клер поняла, что охотнику мазали лоб кровью убитой лисы.

— Это так интересно и волнующе, — пробормотала она, не доев рыбу.

После обеда, когда мужчины и дамы разделились — первые пошли пить кофе в гостиную, а вторые — в библиотеку, пить портвейн и курить сигары, — Гарри проводил Клер до ее комнаты. Он положил руки ей на плечи и посмотрел прямо в глаза.

— Вы нравитесь мне больше, чем я думал, — произнес он тихо. — Вы были нам хорошим товарищем сегодня.

— Но я ведь не произнесла ни единого слова! Просто сидела под дождем и чихала.

— Вы привыкнете. Когда у вас будут собственные ружья, вы станете получать настоящее удовольствие, не то что сегодня. Нет ничего приятнее, чем подстрелить зверя. Весь азарт в единоборстве. — Он поцеловал ее. — А что касается молчания, мне нравятся спокойные, молчаливые женщины. Умная женщина может утомить и надоесть. Благодарение Богу, вы не такая.

— Это правда, — тихо ответила Клер. — Не думаю, что я слишком умна.

Гарри не почувствовал сарказма в ее голосе.

— Хорошо, — он поцеловал ее в лоб. — А теперь отдохните. Помните, завтра мы идем на куропаток.

Клер кивнула и вошла в комнату. Мисс Роджерс помогала ей раздеваться и готовиться ко сну, не переставая жаловаться, но Клер как будто окаменела. «Ружья, убитые птицы, мертвые тигры и слоны, — думала она. — Капитан Бейкер писал о слонах в двух своих книгах, посвященных путешествиям по Индии. Это прекрасные животные и очень полезные».

Когда мисс Роджерс наконец ушла, Клер присела к туалетному столику, чтобы нанести на лицо крем. Кожа потрескалась от ветра и холода. Медленными движениями, разглаживая лицо, девушка разглядывала себя в зеркале.

«Герцогиня, — думала она. — Я выйду замуж за Гарри и стану герцогиней».

Нет, она ни о чем больше не будет думать сейчас. Встав из-за столика, Клер легла в постель, усталость взяла свое, и она быстро заснула.

Еще не рассвело, когда ее разбудила злая мисс Роджерс, объявив, что пора одеваться: мужчины хотят выехать пораньше.

Клер надела недосохшую амазонку и, не говоря ни слова, сошла вниз. Охотники ждали ее, сидя в седлах. Гарри был в прекрасном настроении, он весело, по-дружески, хлопнул ее по спине.

Клер провела еще один день, скорчившись в сыром шалаше под проливным дождем. Время от времени Гарри улыбался ей говорил, какие замечательные ружья преподнесет он ей в свадебного подарка.

Когда они вернулись домой, в комнате ее уже ждали горячая ванна, чайник на подносе и чашка под салфеткой. Когда мисс Роджерс вошла в комнату, Клер потягивала виски из чашки.

На третий день опять пришлось встать ни свет ни заря. Когда Клер спустилась, Гарри объявил, что на этот раз они будут охотиться на кроликов и перепелок. Это означало, что Клер будет таскаться за мужчинами по болоту, под холодным моросящим дождем и смотреть, как мужчины забавы ради убивают несчастных зверьков. Гарри пообещал ей охотничью собаку — как дополнение к свадебному подарку.

Вечером Клер почти ничего не чувствовала от холода и усталости. Она не могла ни о чем думать. Гарри с упоением рассказывал об охоте на оленя, но Клер боялась, что разрыдается, увидев убитое животное с красивыми глазами.

Она намазала лицо кремом, легла в постель и попыталась заснуть, но внезапно легкий шум, раздавшийся в углу, заставил ее привстать. В полумраке она увидела, как отодвинулась большая картина на стене. Клер знала, что именно так открывается дверь в потайной туннель.

Забыв про усталость, она выпрыгнула из кровати и бросилась к двери.

— Тревельян! — радостно выдохнула она.

Дверь открылась, но вместо Тревельяна на пороге показалась Отродье со свечой в руке. Клер отвернулась.

— Ты должна быть уже в постели, — устало произнесла она.

Отродье закрыла дверь. Поставив свечу на столик у кровати, она забралась под одеяло.

— Я слышала, ты сделалась заправской охотницей.

— Да, настоящая Диана, — пробормотала Клер и состроила гримасу в ответ на вопрошающий взгляд Отродья. — Если бы ты почаще открывала книжки, то знала бы, что Диана — богиня Луны и охоты.

Отродье улыбнулась.

— Спорим, Гарри все знает о богах и богинях. Ведь именно о них вы и беседуете целый день? Или вы практикуетесь во французском и итальянском? Или, может быть, говорите о политике, религии или об истории Шотландии? Обсуждаете, что ты предпримешь, став герцогиней?

Клер с трудом сдерживалась.

— Не пойти ли тебе спать?

— Так о чем вы беседуете с Гарри?

— Это не твое дело. Отродье растянулась на кровати.

— Видела капитана Бейкера?

— Нет, не видела. И не собираюсь. По правде говоря, я была так занята, что даже не вспоминала о нем.

Сара Энн легла на спину, заложив руки за голову, и уставилась на балдахин.

— Мне кажется, Тревельян — самый необычный человек на свете. А ты видела все эти странные вещи в его комнате? Он, наверное, побывал в самых таинственных местах на земле.

— Если бы ты не только подслушивала и подглядывала, а прочла бы несколько книг капитана Бейкера, то узнала бы, где он побывал и что видел. Он — великий человек.

— Почему же ты так возмутилась, узнав, что он поженил Леатрис и Джеймса?

Клер открыла было рот, чтобы ответить, но передумала.

— Ты все равно не поймешь.

— Потому что он был твоим кумиром, героем, а сказался обычным человеком, да?

— Тревельян очень необычный человек. Он… — Клер сердито посмотрела на сестру. — Иди спать.

— Тебе так же интересно с Гарри, как с капитаном Бейкером?

— Конечно. Что за дурацкий вопрос. Гарри я люблю и хочу проводить с ним как можно больше времени. Капитан Бейкер ничего для меня не значит — как мужчина, конечно. Он родственник Гарри, и я должна быть с ним любезна.

— И ты была любезна в те три дня, когда ухаживала за ним во время его болезни, да? — Отродье лукаво посмотрела на Клер. — Ты сама раздевала его?

— Вон отсюда! — закричала Клер. — Уходи, а то хуже будет!

Отродье даже не шелохнулась.

— Тише! Не то разбудишь старого дракона, — сказала она, имея в виду мисс Роджерс. — Ты слышала, что произошло после обретения Леатрис свободы?

Клер хотела было ответить своей не по годам шустрой сестре, что ее это вовсе не интересует, но не смогла.

— Нет, не слышала, — тихо ответила она.

— Старая карга чуть не отдала концы от злости. У нее был припадок. Говорят, даже пена шла изо рта…

— Верится с трудом, — сказала Клер. Она не хотела поощрять Сару Энн, но одновременно умирала от желания узнать детали. — Гарри сказал, что…

— Гарри ничего не знает. Он все время на охоте. — Отродье насмешливо посмотрела на сестру. — Когда Гарри возвращается, старуха уже остывает и воркует с ним. Но я слышала, что она грозится убить того, кто устроил замужество Леатрис. Я думаю, она когда-то пыталась наказать дочь за что-то и злится, что ей помешали.

— Я уверена, все это сплетни!

— М-м-м, — хмыкнула Сара Энн. — Если Гарри придется выбирать между тобой и матерью, как ты думаешь, кого он выберет?

— Я не собираюсь отвечать на глупые вопросы. — Клер не хотела задумываться об ответе даже наедине с собой.

Сара помолчала.

— А ты скучаешь по Тревельяну?

— Конечно, нет! У меня так много дел! Отродье расхохоталась.

— На кухне говорят, что твоя амазонка даже не успевает просохнуть. Она так воняет, что приходится сушить ее отдельно от других вещей!

— Что же, придется купить вторую.

— И еще одну, на потом, и еще, и еще. Тебе понадобится очень много таких костюмов, если ты выйдешь замуж за Гарри. Ты что, думаешь провести всю жизнь, ничего не делая, только охотясь?

— Конечно, нет. Я… — Клер запнулась, думая, чем займется после свадьбы.

— А как ты думаешь, капитан Бейкер когда-нибудь женится?

— О нет! Такие, как он, не женятся никогда. А если это случается, их жены всегда несчастны: ведь мужья покидают их и уезжают… чтобы исследовать чужие страны и… других женщин.

— Ты уверена.

— Я его очень хорошо знаю. Я прочла все, что написал он сам, и все, что написано о нем. Для меня теперь нет секретов в его характере.

— С его стороны было очень мило выручить Леатрис. Он сильно рисковал. Если бы его поймали, страшно даже подумать, что сделала бы с ним старая ведьма!

— Он поступил так не по доброте душевной… — Клер состроила гримасу. — Мне трудно объяснить его мотивы. Скорее всего он собирается потом описать все это.

— Ну, капитан пишет обо всем, что видел. А как тебе карикатуры, которые он нарисовал?

— Я их видела… — Клер удивленно подняла голову. — А ты откуда о них знаешь?

— Вчера утром я пошла повидаться с ним и…

— Что-что?! Ты встречалась с Тревельяном?! — Клер схватила сестру за руку. — После всех тех гадостей, что он наговорил мне. Я не доверяю этому человеку, ты не должна оставаться с ним наедине. Он…

— Тревельян очень милый и галантный, он ни разу ко мне не прикоснулся — ведь именно это тебя волнует!

Клер выпустила руку Сары и откинулась на подушки.

— Нет, я не думала, что он способен на низость. Капитан — достойный и честный человек, в своем роде, конечно. — Она помолчала. — А как он… как ты его нашла?

Отродье задумалась.

— Мне кажется, он скучает по тебе. Клер выпрямилась и села.

— Правда?! Он сам тебе сказал? Конечно, мне это безразлично, но почему ты так решила?

Клер понимала, что даже под пыткой ни за что бы не призналась, как сама она тоскует по Тревельяну. Конечно, он бывает невозможным, раздражительным, циничным, мрачным, вес время задает нахальные вопросы, часто заставляет ее чувствовать себя маленькой и глупой. Но, Бог мой, с ним она чувствует, что живет! В его присутствии каждый ее нерв напряжен. Тревельян заставляет работать ее мозг, ока задумывается над вещами, о которых не думала никогда раньше. Общаясь с Тревельяном, она сформулировала для себя самой, чего ждет от жизни, что собирается делать.

— Он не говорил, что скучает по тебе, — сказала Сара Энн, — но я точно знаю, что это так.

— О-о-о! — Клер разочарованно откинулась на подушки. — Я нисколько в нем не нуждаюсь и вполне счастлива с Гарри. Он собирается подарить мне два охотничьих ружья, украшенных серебром. И, может быть, собаку…

Отродье расхохоталась, а Клер покраснела.

— Ты бы видела себя после этой охоты! Выглядишь, как захлебнувшаяся крыса, вытащенная из воды. Все это видят, кроме твоего драгоценного Гарри. Он такой дуб…

Отродье скатилась с кровати, и Клер не успела оттаскать ее за волосы. Продолжая смеяться, она отступила назад.

— Ты такая смешная, что я чуть не забыла, зачем пришла. Помнишь человека по имени Джэк Пауэлл?

— Того типа, который заявил, что был в Пеше, хотя на самом деле это заслуга Тревельяна?

— Да, его самого. В сегодняшней газете напечатана статья, там говорится, что Пауэлл собирается выступить в Эдинбурге и представить доказательство, что именно он, а не капитан Бейкер открыл Пеш. Газета называет это непро… неоп…

— Неопровержимыми доказательствами?

— Да, да, никто не сможет сомневаться. — Отродье зевнула. — Похоже, твой капитан Бейкер не сможет доказать что он единственный побывал в Пеше.

— Это несправедливо! Именно он, а не Пауэлл открыл запретный город!

Сара демонстративно зевнула.

— Я думала, тебе все равно. Ты ведь ходишь с Гарри на охоту… Я, пожалуй, пойду спать. Велли сказал, что, может быть, придет почитать мне на дочь…

— Ты не имеешь права так его называть. И что он собирается тебе читать?

— Разве я сказала «читать»? Нет, он рассказывает мне истории, удивительные истории о Пеше. Ты должна была бы послушать. Хотя ты ведь не видишься с ним больше. Ну, спокойной ночи. Увидимся завтра. — Отродье ухмыльнулась. — Если будешь ходить в этом мерзком мокром шерстяном платье, я, пожалуй, не стану подходить к тебе слишком близко. — Нахальная девчонка взяла свечу, сдвинула картину и исчезла в глубине туннеля.

Клер несколько секунд сидела неподвижно. Потом повернулась и в сердцах ударила кулаком по подушке. Этот отвратительный Тревельян! Мерзкий, гнусный! Отродье спрашивала, женится ли он когда-либо. Женщина, которая полюбит Тревельяна так сильно, что захочет выйти за него, обречена на печаль и одиночество. Он уедет в далекие края, а она останется одна, думая, чем занимается ее муж с женщинами, которых так замечательно описывает в своих книгах.

Клер еще пару раз ударила кулаком по подушке, пытаясь успокоиться, но сон не шел.

«Герой… — думала она. — Одно дело — обожать человека издалека, не зная его, и совсем другое — встретиться с ним с реальной жизни». Она вспомнила книги, которые читала в детстве, представляя себе, какой интересный человек капитан Бейкер. Он писал, что всегда носит национальную одежду тех стран, где бывает. Клер воображала капитана в экзотических костюмах — он наверняка выглядел весьма романтично.

Здесь, в Шотландии, Тревельян то надевал длинный шелковый халат с вышитыми на спине яркими птицами, то расхаживал в платье английского дворянина восемнадцатого века..

Нет, общаться с подобным человеком опасно. Ей намного лучше с Гарри или с родителями. Конечно, она видела отца редко, когда ездила с Гарри на охоту, а мать и того реже — она была занята туалетом к свадьбе Клер. Предполагалось, что на венчании будут принц и принцесса Уэльские, и Арва с ума сходила от тревоги.

Клер саданула по подушке, понимая, что заснуть не удастся.

На следующее утро, надев сырую амазонку, Клер снова отправилась с Гарри на охоту. Она шагала по болоту, поднималась на заросшие вереском холмы, пока они наконец не добрались до красивой рощицы. Она стойко молчала, потому что Гарри предупредил ее о необходимости соблюдать полную тишину.

Войдя в лесок, Гарри прошептал что-то слуге, а Клер решила оглядеться вокруг. Неподалеку она заметила красивого оленя с тремя самками и улыбнулась их красоте и спокойствию.

Внезапно прогремел выстрел. Стрелял Гарри, стоявший неподалеку. Олень рухнул на землю, истекая кровью.

Гарри торжествовал, возбужденно обсуждая со слугой удачу: ему удалось свалить животное первым же выстрелом.

Клер видела, как они подошли к оленю; тот был еще жив и слегка приподнял голову, увенчанную короной рогов.

Она побежала к оленю, обогнав Гарри. Но Гарри выстрелил еще раз, и голова животного упала на землю.

Это переполнило чашу терпения Клер. Она слишком устала от охоты и не хотела больше видеть убитых птиц и зверей. Остановившись, девушка смотрела на огромного оленя, который всего несколько минут назад был так прекрасен. Ради чего его убили? Гарри не нужно его мясо. Он убил ради спортивного интереса, убил потому, что убийство доставляет ему удовольствие.

— Хороший был выстрел, правда? — возбужденно спросил молодой герцог, подходя к поверженному оленю.

Клер повернулась к жениху, глаза ее сверкали.

— Как вы могли?!

— Как я мог что?! — Гарри не понимал, что так взволновало Клер.

Ока вскипела, волна возмущения захлестнула ее, и, сжав кулаки, девушка набросилась на Гарри, колотя его по груди.

— Вы не имели права убивать оленя! Не имели права! Он был так красив, зачем вы стреляли! Вы…

Гарри схватил ее за руки.

— Дорогая, вы слишком нервны! Все будет в порядке. Когда я убил своего первого оленя, тоже испытал нечто подобное. Это пройдет.

Клер отшатнулась: Гарри не понял, почему она так отреагировала.

— Разве нельзя заняться чем-нибудь полезным?! — Начала она. — И перестать убивать невинных тварей.

Гарри застыл, опустив руки.

— Я не американец, мы в Шотландии живем по-другому.

Клер прижала руку ко рту, чтобы сдержать поток злых слов, рвущихся наружу. Глаза ее наполнились слезами. Как могла она так обидеть любимого человека?! Она повернулась и побежала.

Выбежав из рощи, девушка спустилась с холма, пересекла поле и, вскочив в седло, поскакала к дому.

Клер вошла в дом и сразу наткнулась на мать, стоявшую посреди кучи коробок и ящиков с наклейками лондонских магазинов.

— Иди сюда, дорогая, посмотри, какие чудесные вещи я купила. Смотри, тот веер, украшенный бриллиантами.

Глаза Клер были полны слез, она только кивнула и бросилась по лестнице наверх. Вбежав к себе в комнату, она заперла дверь в гардеробную, где обычно находилась мисс Роджерс.

Клер бросилась на кровать и зарыдала. Она не понимала, почему ей так грустно, пытаясь уверить себя, что это из-за убитого оленя. Но в глубине души Клер чувствовала, что причина ее страданий куда серьезнее, хотя ни за что на свете не созналась бы в этом даже самой себе.

Несколько раз кто-то стучал в дверь, но Клер не отзывалась. Она безутешно плакала.

Сара Энн была на конюшне, когда вернулся Гарри. Она сделала вид, что оказалась там совершенно случайно. На самом деле Камми увидел, что Клер вернулась домой в слезах. Отродье тут же бросилась на конюшню, надеясь узнать, в чем дело. Старшая сестра раздражала ее: при всем своем уме она никак не могла решить, чего хочет. Клер подчинялась чувству долга: она должна любить Гарри и будет любить его.

Когда Гарри вошел, Сара сразу поняла, что он разъярен, Молча наблюдала, как он распрягает лошадь. Она никому не говорила, что считает жениха сестры красивым. Ей нравилась внешность Тревельяна, но женщина — а себя она считала именно женщиной — вряд ли могла быть счастливой с ним. А вот с Гарри проблем не будет. Бедная Клер слишком наивна и не знает, как управлять им.

— Опять бросила вас, да? — сочувственно спросила она. Гарри вздрогнул от неожиданности и обернулся к ней. Сара Энн улыбалась ему, грызя большое красное яблоко.

— Что ты здесь делаешь?

— Жду вас, — ответила она кокетливо. Гарри взглянул на нее и расхохотался.

— Ты бы лучше шла в детскую.

Отродье хихикнула и пошла мимо него к выходу. Она шла, покачивая бедрами, как ходят женщины (правда, Клер так никогда не делала). Она считала, что для того, чтобы завоевать мужчину, с ним надо разговаривать. Сделав несколько шагов, Сара через плечо оглянулась на Гарри. Он наблюдал за ней — как она и думала.

— Вы не придете как-нибудь навестить меня? — промурлыкала она, бросила огрызок и побежала к дому.

С минуту Гарри стоял, глядя вслед юной женщине, которую до сего дня считал ребенком, потом ударил хлыстом по стене конюшни.

— Чтоб вам всем пусто было! — рявкнул он и пошел к дому.

Потайная дверь открылась, и в комнату вошла Сара Энн. Она встала у кровати и внимательно посмотрела на Клер. — Ты что, поругалась с ним?

Клер хмыкнула. Она без сил лежала на спине, устав от слез.

— Не знаю.

— Гарри считает, что вы поссорились. Он поехал в Эдинбург. Даже не собрал вещи. Только поговорил с матерью, сел на лошадь и уехал. Взял с собой пятерых слуг. Остальные с сундуками поедут следом.

Оказывается, Клер еще могла плакать, слезы опять потекли ручьем.

— Он застрелил оленя. Меня это потрясло. Отродье играла с бахромой балдахина.

— Мне кажется, визит Гарри к матери был не слишком приятным.

— Не удивлюсь, если он захочет расторгнуть помолвку, — уныло сказала Клер. — Сегодня я вела себя ужасно.

— Может, Гарри и захотел бы, но я не думаю, что наша мать разрешит тебе разорвать помолвку. Да знаешь ли ты, сколько она уже записала на счет новой герцогини Макаррен, то есть на твой, сестричка?

— И знать не желаю.

Отродье вернулась к картине, скрывающей потайную дверь.

— Мне надо идти. Надеюсь, ты себя лучше чувствуешь сейчас. — Она помолчала несколько секунд. — Надеюсь, ты примешь наконец здравое решение.

— А что, по-твоему, я должна решить?

Сара ничего не ответила, а загадочно улыбнулась и исчезла за картиной.

Клер перевернулась на живот и опять заплакала. Она рассердила Гарри и старую герцогиню, все в доме уже знают об их размолвке. Но ведь влюбленные всегда ссорятся, разве нет?

Однако на этот раз все не так просто.

Итак, он отправился в Эдинбург, а она осталась одна в этом доме. Ей нечем будет заняться, не с кем поговорить придется ждать его возвращения, чтобы поговорить.

Она плакала все сильнее, зная, что им с Гарри не о чем говорить. Когда он вернется, она скажет ему, что очень сожалеет, и… что и? Провести жизнь, охотясь и глядя на убитых зверей и птиц? Ну, будет у нее сто костюмов для верховой езды и охоты и несколько дюжин ружей… А через десять лет она будет пить чай у свекрови, и ей, возможно, даже не разрешат присесть?

Она плакала все горше.