Желание женщины

Глава 4. Таинственная коробка

«Не время расслабляться», — напомнила я себе, въезжая в распахнутые ворота.

Ветер, словно живое существо, с новой силой обрушился на меня, заставляя сжиматься от холода. Снег хлестал в лицо, как будто сама метель пыталась остановить меня. Я обогнула машину спереди и, перекрикивая завывание стихии, закричала:

— Держитесь, Николай Егорыч!

Стараясь не терять ни секунды, я помогла старику вылезти из машины. Добравшись до крыльца, с трудом открыла незапертые входные двери. Ветер толкал в спину, и я практически ввалилась в тёмные и холодные сени, прошла внутрь и, не сдерживая волнения, прокричала:

— Куда вас проводить?

— В конце коридора есть комната, — тихо произнёс Николай Егорыч. Его голос звучал так, будто он боролся с болью, и это тревожило меня. — Помогите мне дойти туда.

Я кивнула, стараясь разглядеть в темноте дорогу. Внутри было так холодно, что казалось, воздух сам по себе замерзает.

— Где здесь свет включается? — спросила я, чувствуя, как холодный ветер гуляет по коридору, несмотря на то, что я закрыла за собой входную дверь.

— Выключатель на противоположной стене, — раздалось в ответ.

Я медленно двинулась к выключателю, каждый шаг давался с трудом. Ветер с такой силой бил в окна, что стёкла жалобно дребезжали. Того и гляди ворвутся в дом сотнями осколков. За окном снег стучался в дверь, как будто пытался проникнуть внутрь. Я нащупала выключатель и нажала на него — ничего. Свет не включился.

— Николай Егорыч, — позвала я, стараясь скрыть растущее беспокойство. — Кажется, нет электричества.

— Не может быть! — пробормотал он с недоверием. — Возможно, это из-за метели. Давайте, Машенька, я сам попробую включить.

Я почувствовала его руку на своём плече — тёплую и уверенную, но заметно дрожащую. Раздался щелчок, но света всё не было.

— Наверное, провода оборвались из-за непогоды, — предположил он.

Внезапно послышался треск — что-то упало в соседней комнате. Я вздрогнула и обернулась, но во мраке не было видно ничего, кроме светло-серых оконных пятен.

— Не бойтесь! Это всё сквозняк! — успокоил меня Николай Егорыч.

Он распахнул очередную дверь, и я почувствовала ледяной ветер, который заставил волосы встать дыбом.

Внутри комнаты было темно и тихо. Я шагнула вперёд и наткнулась на что-то мягкое — возможно, кресло?

— Николай Егорыч, — прошептала я с дрожью в голосе, — вы уверены, что здесь безопасно?

— Да, Машенька… Это самое безопасное место в мире, — его голос дрогнул так сильно, что у меня перехватило дыхание. — Я сейчас зажгу свечи, а потом камин затоплю. Только принесите коробку.

Я кивнула и вышла в коридор, сердце колотилось в унисон с гулом метели за окном. На миг остановилась у двери. Снаружи буря продолжала свирепствовать, закручивая снежные вихри. Я сделала шаг в снег, оставляя за собой цепочку следов, которые быстро заполнялись белоснежными хлопьями.

Найдя в багажнике нужную коробку, я схватила её и почувствовала лёгкость, словно держала лишь пустоту.

«Что же в ней может быть такого важного?» — пронеслось у меня в голове, пока я несла коробку к дому. Едва заметное пламя свечи в подсвечнике с трудом рассеивало тьму. Передавая коробку Николаю Егорычу, я заметила, как его руки дрожат. Он поспешно подхватил её, поставил на стол и тихо произнёс:

— Спасибо вам большое. Сейчас растоплю камин, станет теплее…

Но не успел он сделать и нескольких шагов, как его высокая фигура вдруг покачнулась.

— Николай Егорыч, что с вами? Как вы себя чувствуете? — испуганно вскрикнула я, сердце моё забилось чаще.

Он попытался улыбнуться, но вместо этого на его лице появилась лишь кривая ухмылка, полная боли и усталости.

— Всё в порядке, просто немного устал, — произнёс он тихо, но я заметила, как он держится за сердце.

— Вам необходимо отдохнуть, — настаивала я, подойдя ближе и глядя в его глаза, которые казались тусклыми и полными тревоги. — Позвольте помочь вам.

— Вы правы, Машенька, мне нужно отдохнуть, — сказал он, присаживаясь на стул.

Я села рядом, тревожно вглядываясь в его лицо. В темноте черты старика стали резкими, а глаза — тусклыми.

— Вы говорили, что у вас в доме есть лекарства, — напомнила я, стараясь скрыть нарастающее беспокойство.

— Рни в соседней комнате, — тяжело вздохнул он. — Помогите мне туда дойти.

— Вы плохо выглядите. Может, всё-таки позвать кого-нибудь? — предложила я.

— Вы не переживайте за меня, — ответил он с натянутой улыбкой, которая лишь усилила мою тревогу. — Я сейчас приму лекарства, отдохну немного, и мне полегчает. Вот увидите!

Я помогла Николаю Егорычу дойти до кровати и проследила, чтобы он принял лекарства. По его тихому и ровному дыханию поняла, что он заснул.

Я вернулась в комнату и осмотрелась. Мне было неуютно в чужом доме. Я опустилась на стул, размышляя о том, что делать дальше.

«Как известно, любопытных девушек часто ждут неприятности. Что, собственно, со мной и произошло», — вздохнула я. «Ира наверняка с ума сходит от переживания. А возвращаться к машине в такую метель — настоящее самоубийство. Жаль, что телефон разрядился».

Я ещё раз огляделась. Взгляд остановился на коробке. Она выглядела такой безобидной, но что-то в ней тревожило меня.

«И что в ней такого особенного, что старик из-за неё готов рискнуть своим здоровьем?» — подумала я.

В этот момент пламя свечи затрепетало, и в комнате послышался странный шёпот. Я замерла, прислушиваясь к этому загадочному звуку. Он исходил из коробки. Дрожащей рукой я коснулась крышки. В ту же секунду шёпот усилился, становясь более отчётливым, завораживающим и одновременно пугающим. Я почувствовала, как волосы на затылке встали дыбом.

— Что за безумие? — прошептала я, отскочив в сторону, словно коробка могла наброситься на меня.

Сердце стучало в груди, а страх стискивал тело ледяной хваткой. Я медленно двинулась обратно к столу, как в трансе, не в силах оторвать взгляд от таинственной коробки.

Внезапно шёпот стал громче: «Ма-а-а-ша-а-а!»

Через некоторое время я всё-таки решилась открыть крышку. Внутри оказался старый альбом, который я отложила в сторону. Было ещё несколько предметов, которые вряд ли представляли какую-нибудь ценность: старинные часы с кукушкой, пожелтевшие письма, альбом с фотографиями и даже маленький стеклянный шар со снегом из пенопласта. Все эти вещи казались смутно знакомыми, словно я когда-то уже видела их.

И снова кто-то позвал меня по имени.

— Что происходит? — в ужасе закричала я, отталкивая коробку.

Но прежде чем успела это сделать, из неё вырвался яркий свет. Он становился всё ярче, и я невольно зажмурилась.

В этот момент комната наполнилась теплом и ароматом хвои, цитрусов и сладкой выпечки. Шёпот перешёл в хор голосов — знакомых и любимых. Музыка заполнила пространство, создавая ощущение праздника.

— Николай Егорыч! — закричала я, но мой голос растворился в хаосе звуков и света.

Словно сама реальность начала распадаться на кусочки, и я ощутила, как меня тянет в эту вихревую карусель.