Жемчужина боярского рода

Глава 38

— Мила, Милочка, — повторяла я как в бреду, подхватывая кинувшуюся ко мне через улицу старушку… девушку? Все перепуталось, даже голова закружилась. Я окончательно перестала различать, где мои чувства, а где те, что раньше принадлежали Оленьке Барятинской.

Может, и к лучшему, мы окончательно слились и стали одним человеком. Но сейчас меня волновало другое.

— Что случилось?! Ох! — Я почувствовала, что подруга едва стоит на ногах. Под бесформенной толстой стеганой фуфайкой прощупывались тонкие цыплячьи косточки, едва облаченные в сухонькую плоть. — Мила, пойдем… пойдем ко мне? Или хотя бы в какое-то кафе, пойдем сядем!

Она только едва заметно кивнула в ответ, почти повисая на моих руках. У меня сердце зашлось от тревоги и жалости. Но откуда-то пришло четкое знание: лекарей звать бесполезно. Они не помогут. Я сначала не уловила нюансов, а потом почувствовала, что это так откликается моя новая странная магия, будто прощупавшая Милу изнутри и выдавшая страшный вердикт.

Ни до какого кафе мы не дошли, хорошо хоть, добрели вдвоем до маленького скверика, где и устроились на скамейке под деревом, чуть поодаль от фонаря. Ночные бабочки и мотыльки кружились вокруг светящегося яблока на столбе, отбрасывали хрупкие полупрозрачные тени на мостовую и на скамейку.

Мила с облегчением села на деревянную лавку и откинулась глубже в тень дерева. Худые руки, торчащие из обшлагов фуфайки, вцепились в мою ладонь и заметно дрожали.

— Оля, ты вернулась! — Из темноты голос подруги звучал по-прежнему молодо и звонко, создавая иллюзию прежней Милы. — Как я рада, ты не представляешь! Я так о тебе беспокоилась! Так боялась за тебя!

— За меня?! — Я не поверила собственным ушам. — Мил, да что со мной могло случиться такого страшного? Все уже произошло… но почему ты в таком состоянии?! Кто это с тобой сделал?!

— Никто. — Мила еще крепче сжала мою ладонь. — Я сама.

— Как это?! — Меня будто электрическим шокером ударило.

— Мила грустно вздохнула:

— Ты же помнишь проклятие нашей семьи?

— Погоди… Проклятие, из-за которого больше ни одна женщина вашего рода не сможет родить? — Смутные воспоминания Ольги всплыли сами. — Но это же чушь! Глупые сказки, сплетни, которые распускали девчонки из зависти! Да ваш род славен своими здоровыми и многочисленными детьми!

— Не совсем, — грустно покачала головой Мила. — Я узнала, что изначально это и было благословение на плодовитость и здоровье. Но моя старшая сестра… она совершила один очень нехороший поступок, из-за которого древнее благословение обернулось проклятием. Она оскорбила богиню-мать. Мы поняли это, когда у нее случился второй выкидыш — она ждала сына. Лика прошла ритуал покаяния и очищения, а мама сделала огромное пожертвование в пользу больниц и домов призрения. Но когда через какое-то время сестра забеременела снова, случилась беда. До седьмого месяца все шло хорошо, а потом… Ты помнишь, что такое Антонов огонь?

— Родовая горячка, — прошептала я. — Заражение крови. Но она бывает после родов и только при неумелых повитухах!

— Мы тоже так думали, — вздохнула Мила. — Никто из лекарей ничего не мог сделать, сестра умирала вместе со своим ребенком. В отчаянии мама решилась и позвала храмовницу из затвора богини-матери. И та рассказала, в чем дело. Лика должна была умереть вместе со своим ребенком, а проклятие перекинулось бы на среднюю сестру, Светлану. И так, пока весь наш род не исчезнет…

— О господи! — У меня волосы на голове зашевелились от ужаса. Я даже не обратила внимания на свою оговорку из другого мира. Но и Людмила ее не заметила, только грустно вздохнула.

— Храмовница сказала, что ее богиня в гневе и снять проклятие можно только добровольной жертвой. И что тот, кто станет этой жертвой, потеряет больше, чем жизнь. Мама выгнала храмовницу и велела вызвать лучших лекарей и малефиков, готова была заплатить даже царскому защитнику! — Она тихо вздохнула и закончила: — Но все мы прекрасно понимали: это бесполезно. Без жертвы…

— А дальше?!

— Несколько дней мама пыталась что-то сделать. И мы все тоже. А потом… — Девушка-старушка спряталась еще глубже в тень. — Потом я случайно подслушала разговор матушки, тетушек и сестер… о том, что надо отдать богине самую бесполезную и слабую из нас. Что нужно всем вместе придумать, как уговорить… меня. Мол, тоже жалко, но Лика и Светлана уже замужем за родовитыми, у них обеих хороший магический потенциал. А я всегда была последней, и в учебе, и в красоте. И в умении выбирать мужа.

— Мила… — Я прижала к себе подругу дрожащими руками. — Это неправда!

— Правда, Оль. В том-то и дело, что правда. Я не стала ждать, пока они придут с фальшивыми лицами уговаривать меня. И потом, это моя семья… Все равно кто-то должен был.

— Это так на тебя похоже, Мила. Ты… добровольно?

— Я сбежала и нашла ту храмовницу, — тихо закончила девушка. — Это все случилось три года назад. С тех пор так и живу… при храме.

— А твоя семья? — В голове не укладывался этот жутковатый рассказ. Но памятью Ольги я помнила, что в этом мире храмы богини-матери, проклятия и наказания всего рода за грехи кого-то одного — дело хоть и не каждодневное, но вполне возможное.

— Я ведь ушла, — вздохнула Мила. — Без спросу. И с тех пор не возвращалась к ним. Мама и сестры, да и тетки, приходили в храм, пытались меня найти. Но я не хотела никого из них видеть — слишком больно. Я знала, что проклятие снято, что цена уплачена и с ними все будет хорошо. Лика родила здорового сына, Светланка через год тоже понесла. А мне среди них больше места нет. Я все равно не могла бы показаться им на глаза… такой.

Она даже не плакала. Рассказывала просто, почти без эмоций. А вот у меня слезы текли вовсю. Как же можно вот так — несправедливо?!

— Мила, Милушка. — Я не выдержала, снова обняла подругу, прижала ее к себе. — Родная моя, хорошая, храбрая. Ты больше не одна. Я обещаю, Мила: я сделаю все, чтобы тебе помочь! Мы что-нибудь придумаем! В храм пойдем! Не может быть так, чтобы все закончилось так неправильно!

— Оль, — Мила вздохнула и сама приникла ко мне, — что уж тут поправишь. Но ты вернулась, я больше не одна… этого уже достаточно! Спасибо богине-матери!

— Идем. — Я встала со скамейки и потянула подругу за тонкую руку. — Идем ко мне, я остановилась пока в гостинице, там мы не встретим никого лишнего. Поедим, отдохнем. Поговорим как раньше.