Жестокий и нежный

Глава 9

Господи, как же ей страшно! Лара нервно расправила складки шелкового вечернего платья и попыталась выровнять дыхание. Нетрудно было говорить хвастливые слова и изображать уверенность, но теперь, когда время действовать неумолимо приближалось, куда делась вся ее бравада? И ожидание выхода в бальный зал для получения этой медали ничуть не улучшало Ларе настроения.

– Ты выглядишь просто замечательно, – тихо шепнул Пако. – Телевизионщики сегодня не прогадают.

– Это все платье.

Бальное платье с низким квадратным вырезом было сшито из тончайшего розового шелка и украшено цветочным орнаментом из золотого бисера.

– Я чувствую себя принцессой Дианой.

– Не говори так. – Пако сделал сердитое лицо. – Ты героиня Республики Сент-Пьер. Мы не признаем монархии.

– Я предпочла бы тоже не получать никакого признания. Ты не мог бы пойти туда и сказать Рикардо, что я не хочу принимать эту проклятую награду?

Пако отрицательно покачал головой.

– Ты согласилась ее принять. Это займет всего несколько минут. Когда назовут твое имя, ты вместе со своим сопровождающим пройдешь через зал и поднимешься на возвышение, на котором стоит Рикардо, и…

– С сопровождающим? Но ведь у тех двоих, которые уже получили медали, не было никаких сопровождающих.

– Но ведь ты женщина.

– Я думаю, что пора основать на Сент-Пьере феминистскую организацию.

– Рикардо думал, что ты будешь волноваться.

– Кто, я? – Она вздрогнула. – Да я до смерти боюсь.

Пако улыбнулся.

– Значит, он не ошибся.

– У него есть одна неприятная особенность: оказываться правым – иногда. А кто будет меня сопровождать? Ты?

– Нет, Рикардо предоставил эту честь другому. Я должен встретить на лестнице запоздавшего гостя.

– Если это не ты, то я лучше пойду одна.

Пако улыбнулся.

– Ты будешь довольна своим сопровождающим. – Дверь в зал открылась, и он обернулся. – Ну вот и он наконец-то.

На пороге стоял Мануэль в новом, с иголочки, военном мундире. Его ботинки сверкали, но темные глаза сияли еще ярче.

– Вы не возражаете? – сказал он важно. – Сопровождать вас – большая честь для меня.

Это мог сделать только Рикардо. Он знал, как будет нервничать Лара, и послал единственного человека, рядом с которым она могла чувствовать себя уверенно и спокойно.

Волнение исчезло без следа. Лара сделала реверанс и серьезно сказала, беря Мануэля за руку:

– Это большая честь для меня.

Награда оказалась золотым медальоном, изображающим солнце, подвешенным на зелено-бело-алой ленте.

Рикардо надел медаль ей на шею и отступил на шаг. Замерцали вспышки, и защелкали затворы фотоаппаратов.

– Правительство Республики Сент-Пьер выражает вам благодарность за вашу помощь и награждает за проявленное мужество.

Рикардо сказал это официальным тоном, и Ларе не досталось теплой улыбки, с которой он поздравил других награждаемых.

Она услышала вежливые аплодисменты и, как в тумане, сошла с возвышения, стремясь смешаться с толпой гостей на балу.

Рикардо быстро отвернулся и сделал знак, говорящий об окончании церемонии. Сразу же снова заиграл оркестр.

– У вас все здорово получилось, – серьезно сказал Мануэль. – Когда мы шли через зал, я все время боялся, что вы наступите себе на шлейф.

– Мне повезло, что ты не сказал этого раньше, а то я бы обязательно наступила.

Лара шла по залу, отвечая вежливой улыбкой на поздравления и приветствия. Теперь, когда церемония окончилась, она хотела только одного: как можно скорее уйти отсюда.

– Проводи меня, пожалуйста, к выходу…

– Симпатичный кулончик. Не очень идет к этому платью, но ты никогда не умела правильно подбирать украшения.

– Брет!

Обернувшись, Лара увидела брата.

За инвалидным креслом Брета стоял Пако. На его лице сияла широкая улыбка.

– Это наш опоздавший гость. Я обещал тебе, что объясню ему, что у нас есть серьезные основания, чтобы пригласить тебя на Сент-Пьер.

Лара устремилась к брату.

– Как ты себя чувствуешь? Как ты перенес дорогу?

Брет поморщился.

– Дорогу я перенес нормально. Но меня чуть не уморили, натягивая этот пижонский наряд, – он показал на свой смокинг. – Надеюсь, ты оценила жертву, которую я принес только для того, чтобы увидеть, как ты получаешь эту милую безделушку.

– Я ценю твою жертву. – Лара с трудом проглотила стоящий в горле комок. – Они не должны были награждать меня. Это ты заслужил эту медаль.

– Я получу свою на следующей неделе с мужественными воинами. Сегодняшняя церемония нужна просто для того, чтобы придать блеск балу.

– На следующей неделе? Ты не собираешься возвращаться на Барбадос?

– Я же предупреждал тебя, что хочу уехать на Сент-Пьер. Пако уже нашел мне место в госпитале. А потом… – Брет пожал плечами. – Кто знает?

– Для тебя всегда найдется место на Сент-Пьере, – сказал Ренальто. – Как только мы тебя подлечим, мы вернемся к этому разговору.

– Пако сказал, что ты завтра улетаешь в Штаты. – Брет просительно улыбнулся сестре. – Мне кажется, что с твоей стороны нехорошо уезжать, когда я только что приехал. Почему бы тебе не остаться и не поухаживать за братом-инвалидом?

– Может быть, я так и сделаю. – Лара подняла глаза и встретилась взглядом с Ренальто. Она вызывающе улыбнулась. – Это ведь просто мой сестринский долг, не так ли, Пако?

– Я думаю, что гораздо важнее, чтобы ты сразу же уехала с острова, – сказал Пако бесстрастно.

– Ты так думаешь? – Лара встала на его место за креслом Брета. – Иди по своим делам, Пако. Я знаю, что у тебя миллион забот. Мы с Мануэлем отвезем Брета в буфет и полакомимся этими потрясающими морскими закусками.

– Лара! – Пако попытался многое вложить в это слово.

Не обращая на него больше внимания, Лара развернула кресло брата, и они направились к буфету.

Лара совсем забыла о двух часовых, стоящих у президентских апартаментов.

Черт побери, как жаль, что среди них нет Педро, который охранял пещеру Рикардо в тот памятный день. Это подняло бы ее дух.

Она остановилась, затянула потуже пояс желтого бархатного платья и решительно направилась к ним.

– Buenas tardes. [4]

Часовые вежливо кивнули.

Пока все шло нормально. Лара улыбнулась и потянулась к дверной ручке.

Перед ее лицом тут же оказались две скрещенные винтовки.

Неверное движение. Она снова успокаивающе улыбнулась им и постучала в дверь.

– Успокойтесь, я не собираюсь его убивать. Я просто хочу…

Дверь распахнулась, и на пороге стоял Рикардо. Он уже снял китель и галстук и теперь был в белой рубашке и форменных брюках. Увидев Лару, он напрягся.

– Какого черта ты здесь делаешь?

– Стараюсь, чтобы эти приятные люди не убили меня. – Лара показала на часовых. – Наверное, мне надо было надеть свою медаль.

Его взгляд оторвался от лица Лары и опустился ниже.

– Это было бы в тысячу раз приличнее, чем это платье, – хрипло сказал Рикардо. – Ты все испортишь, черт побери!

– Ты собираешься дать мне войти, или мы будем препираться в присутствии…

Прежде чем Лара успела закончить предложение, Рикардо схватил ее за руку и втащил в комнату. Он с силой захлопнул дверь и развернул ее лицом к себе.

– Я не могу поверить, что ты это сделала. Дворец все еще кишит репортерами. Если тебя кто-нибудь видел, завтра эта новость будет во всех утренних газетах.

– Меня видели часовые.

– Об этом я позабочусь. Они ничего не скажут, иначе…

– Ты прикажешь отрезать им языки? – Лара неодобрительно хмыкнула. – Я слышала, что власть портит людей. Ты не успел вступить на пост президента, а уже становишься тираном.

– Мои люди мне преданы. Мне не нужно их запугивать.

– Но ты все равно будешь. Сейчас ты выглядишь угрожающе. Мне кажется, что ты позволил чувствам управлять тобой. – Лара улыбнулась. – Что касается меня, я только за.

Она подошла ближе и начала расстегивать его рубашку.

– Это мне на руку. Я слишком устала от твоего непробиваемого самоконтроля.

Рикардо удивленно смотрел на ее руки.

– Что ты делаешь? – хрипло спросил он.

– Разве не понятно? Я тебя раздеваю. – Лара нахмурилась. – С этими маленькими пуговицами всегда куча проблем. Если ты захочешь оказать мне ответную услугу, уверяю тебя, это будет совсем не трудно. Под платьем у меня ничего нет.

– Я вижу. – На ее груди, обтянутой желтым бархатом, выпукло выделялись напряженные соски. Рикардо бессознательно облизал пересохшие губы. Брюки стали тесными. – Какого черта ты собираешься со мной делать?

– Я собираюсь тебя соблазнить. – Лара опустила взгляд ниже. – И если о людях можно правильно судить по внешнему виду, дела идут совсем не так плохо.

Она распахнула на нем рубашку, и ее руки коснулись загорелой кожи.

– А ты как считаешь? Рикардо начал дрожать.

Лара наклонилась и поцеловала маленький твердый сосок.

– Господи, – выдохнул он сквозь стиснутые зубы.

Не выдержав напряжения, Рикардо схватил ее за плечи и притянул к себе. Неожиданно он остановился, его пальцы сжались, причиняя ей боль, и он оттолкнул Лару.

– Нет.

– Да. – Комок в горле мешал ей говорить.

Лара не предполагала, что это будет так трудно. Она ничего не знала о том, как соблазнять мужчину. Раньше, когда они бывали вместе, страсть вспыхивала в обоих, и их тела сами стремились друг к другу, чтобы погасить этот огонь.

– Ты хочешь этого. Я тоже хочу. Пусть это случится.

– Я не могу этого допустить. Я не животное. Я существо, наделенное разумом, и отвечаю за свои поступки. – Его руки сжались в кулаки. – Почему ты пришла ко мне?

– Потому что я ненавижу проигрывать.

– Оставаться здесь – это самый верный способ проиграть.

Если она будет стоять и спорить, она обязательно проиграет. Все ее надежды могут быть связаны только с физическим контактом, пока слова окончательно не оттолкнули их друг от друга.

– Я не согласна с тобой.

Лара подошла к Рикардо ближе и прижалась всем телом, давая ему почувствовать тепло и нежность ее кожи, подчеркнутую мягким бархатом платья.

Он снова задохнулся и задрожал.

Лара не знала, сколько еще выдержит. Желание заставило дрожать и ее тело. Он был слишком близко. И все это продолжается очень долго. Она уже чувствовала, как кровь приливает к ее лону и горячая жидкость увлажняет его.

– Я все продумала и решила, что готова стать любовницей президента и завести выводок ребятишек, цепляющихся за мои юбки. – Лара потерлась щекой о его грудь. – Ты наградишь меня снова, если я рожу близнецов? Ты знаешь, это ведь передается по наследству.

– Перестань шутить. Я не могу… – Он не смог закончить: ее рука скользнула за пояс брюк и стала опускаться по мускулистому животу. – Лара, веди себя разумно!

– Я не могу быть разумной. – Она говорила, не отрывая губ от его груди. – Я люблю тебя. Рикардо молчал.

– Ты не дал мне сказать об этом, но ты понял это тогда, на озере.

Он судорожно вздохнул.

– И что же я должен теперь делать?

– Ты должен заняться со мной любовью. Я не хочу больше стоять здесь, как памятник, и чувствовать себя никому не нужной дурой, сделав самое главное признание в своей жизни.

– Я не могу сказать тебе, что я люблю…

– Я сказала, заняться любовью, – сердито повторила Лара, глядя на него полными слез глазами. – Сегодняшняя ночь – это все, чего я прошу. Черт возьми, только одна ночь. Неужели я прошу так много?

Рикардо колебался. Наконец счастливая улыбка осветила его лицо.

– Тогда я дам тебе то, что ты хочешь. Он поднял Лару на руки и понес в спальню.

– Ты не проиграешь сегодня, querida. Рикардо бережно опустил ее на широкую постель, сбросил рубашку и лег рядом.

– И я тоже не проиграю.

– Где ты взяла это платье? – рассеянно спросил Рикардо, целуя ее шею. – Я отослал его портнихе, чтобы она сняла размеры.

– Я ездила за ним в город. – Лара поднялась на локте и смотрела на него. – Я решила, что мне понадобятся все атрибуты соблазнительницы, чтобы затащить в постель Великого освободителя. – Она усмехнулась. – Но все оказалось гораздо проще, чем я ожидала.

Он напрягся.

– Не так уж все просто. Я обещал тебе только одну ночь.

– Я тебя обманула. Мне мало одной ночи, мне нужна вся твоя жизнь.

– Это невозможно.

– Конечно, возможно. Ты просто должен дать нам шанс.

– Мы уже использовали свой шанс. Утром ты полетишь с Пако в Штаты.

– Даже не мечтай!

Рикардо посмотрел ей в глаза.

– Сегодняшняя ночь ничего не значит. Я не хочу, чтобы ты была моей любовницей, и я не люблю тебя, Лара.

Выражение его лица было искренним, слова звучали правдиво, и на мгновение Лара поверила ему. Неожиданно ей вспомнился этот же голос, снова и снова повторявший, когда бич Хурадо опускался на ее окровавленную спину:

«Она ничего не значит для меня».

Рикардо лгал Хурадо, а теперь по той же самой причине он лжет ей. За эти трудные годы он научился скрывать свои чувства, и ему чуть не удалось обмануть ее снова, как он обманул ее в тот день, когда снайпер прострелил его плечо. Но на этот раз она не позволит ему так легко обвести ее вокруг пальца.

Она еще не выиграла битву.

Но она уже добилась многого. Нужно ослабить нажим. Лара наклонилась и нежно поцеловала его в губы.

– Все в порядке, – прошептала она. – Не переживай из-за этого. Я не собираюсь просить тебя, чтобы ты сказал мне, что любишь.

Лара взяла его руку и поцеловала ладонь.

– Но, по крайней мере, ты можешь сказать, что тебе нравится заниматься со мной любовью? – Она положила его руку к себе на грудь. – Просто, чтобы слегка подбодрить женщину?

Рикардо смотрел на нее, и на его лице отражалась борьба тысячи эмоций. Он так нежно коснулся ее щеки, что это было похоже на благословение.

– О, да.

Неожиданно он повернул ее на спину, накрыл своим телом и после мощного толчка оказался глубоко внутри. Почти невыносимое наслаждение отразилось на его лице.

– В этом можешь не сомневаться. Мне определенно это нравится.

– Лара.

Лара открыла глаза и увидела склоненное над ней лицо Пако. Это уже входит в обычай, подумала она сонно. Но на этот раз было светло. И она не в своей постели на Барбадосе. Яркий утренний свет лился через французское окно. Это комната Рикардо. «Откуда здесь взялся Пако?» – удивилась Лара.

– Лара, проснись.

Лара посмотрела на постель. Рядом с ней лежала подушка, на которой сохранился след от головы Рикардо, но самого Рикардо не было. Сна как не бывало. Она резко села на кровати.

– Где он?

– Уехал.

Ренальто наклонился и накрыл покрывалом ее обнаженную грудь. Лара бессознательно натянула его, не отрывая глаз от лица Пако.

– Он зашел ко мне на рассвете и после этого вскоре уехал.

– Куда уехал?

– Я упаковал твои вещи. Рикардо хочет, чтобы к его возвращению тебя уже не было на острове.

Надо начинать все сначала.

– Тогда он должен приготовиться отсутствовать черт знает сколько времени, и ему придется управлять этой страной из добровольной ссылки. Я не собираюсь уезжать. – Лара убрала волосы с лица, пытаясь справиться со слезами. – Я должна была заставить его рассуждать здраво, когда он был здесь, со мной, черт побери. Откуда я знала, что он сбежит, пока я сплю. Она вскочила и завернулась в покрывало.

– Где мое платье? Я должна ехать. Она увидела лежащее на полу платье, схватила его и направилась в ванную.

– Пошли ко мне за одеждой, Пако, хорошо?

– Рикардо не хочет, чтобы кто-нибудь узнал, что ты была у него.

– Тогда сходи сам, пока я приму душ. Я поеду за ним.

Пако отрицательно покачал головой.

– Он мой командир и президент моей страны. Он приказал мне отвезти тебя в Штаты.

– Но он еще и твой друг, черт возьми. – Лара посмотрела ему в лицо. – Я не могу позволить ему уйти сейчас. Ты знаешь, как он несгибаем. Я не могу дать ему шанс снова построить эти стены, которые я разрушила этой ночью. – Она прошептала:

– Прошу тебя, Пако, не заставляй меня уезжать.

Он все еще колебался, затем, смирившись, вздохнул.

– За неисполнение приказа он может предать меня военному суду.

– Нет, он этого не сделает. Расследование привлечет ко мне внимание общественности, а на это он никогда не пойдет.

Пако слабо улыбнулся.

– Это правда.

У двери в ванную Лара снова остановилась.

– Куда он поехал?

– Он поехал домой.

– Домой? Я думала, что он живет теперь во дворце.

Пако покачал головой.

– Домом для Рикардо всегда было ранчо. Правительство официально вернуло ему его собственность после поражения хунты.

– А где это?

– Около семидесяти пяти миль к югу от города.

– Ты отвезешь меня туда?

– Почему бы нет? Хуже мне уже не будет.

– Спасибо, Пако.

– Не за что. – Пако помолчал. – Это твой последний шанс, Лара. Я не смогу ослушаться Рикардо еще раз. Ты уверена, что хочешь попытаться? Я еще не видел его более решительным.

– Он сдастся. – Лара закусила нижнюю губу. – Господи, как я надеюсь, что он сдастся. Этот чертов самоконтроль… Почему он такой сильный?

– Эта сила помогала ему остаться живым в течение последних десяти лет.

– Я знаю. Я знаю. Я все это знаю. – Она отвернулась и распахнула дверь в ванную. – Волшебник-крысолов, Великий освободитель, живая легенда!