Жестокий трепет (СИ)

Глава 36 Ставки

Дом Расела находился в восточной части города. В тихом, но закрытом районе, в который меня пропустили лишь потому, что альфа заранее предупредил охрану о моем приезде.

Уже когда я оказалась рядом с его домом, с интересом осмотрелась по сторонам. Мне было любопытно, как жил Расел. Сам особняк имел глобальные масштабы. Четыре этажа. С крыши выход на террасу.

Оценить сад я не могла. Ураган значительно его потрепал. Даже имелось несколько рухнувших деревьев, но проходя по тропинке из брусчатки, я заметила около семи садовников, уже сейчас работающими над тем, чтобы привести территорию в порядок.

Ненадолго остановившись, я некоторое время смотрела на одного из парней, сгребающих листья. В нем узнала своего бывшего одноклассника — Нормана Амана. Некогда он был достаточно популярен. Даже ухаживал за Алес, несмотря на то, что она раз за разом его отвергала. Меня же этот парень постоянно задирал. Толкал. Жвачки в волосы цеплял. Иногда засовывал грязную половую тряпку мне в сумку с учебниками, когда я отходила в столовую.

Все это происходило уже в старших классах. Ведь, если раньше меня в основном игнорировали, то на последних годах обучения, все почему-то будто бы с цепи сорвались, превращая мою жизнь в подобие ада.

И Норман Аман внес свою особую роль. А сейчас, смотря на то, как он, будучи грязным и растрепанным, стоял коленами на газоне и собирал ветки, не могла понять, что с ним произошло.

Наша школа была престижной. Лишь бы кого туда не брали. То есть, родители Нормана были из высших слоев общества. А теперь он работал чуть ли не уборщиком.

— Миссис Дилан, прошу проходите. Мы вас ждали, — услышав глубокий мужской голос, я обернулась и посмотрела на того, кто это сказал. Им оказался мужчина лет сорока, одетый в строгий костюм.

Именно он провел меня в дом, после чего сказал, что мистер Дилан скоро подойдет ко мне.

Расел появился примерно через двадцать минут. Одетый не в привычно строгую одежду, а лишь в домашние штаны черного цвета. Ступни вовсе босые. А еще, судя по мокрым волосам, он только вышел из душа, но все равно был растрепанным и сонным. Что ясно давало понять, альфа лишь недавно поднялся с кровати, из-за чего больше был похож на ленивого хищника.

— Я тебя разбудила своим приездом? — спросила, отводя взгляд в сторону, решив, что с моей стороны было непристойно, настолько пристально рассматривать Расела.

Но таким он для меня был непривычен. Я еще с прошлых времен помнила альфу одетого только в классику. Иногда он надевал водолазки или свитера. Все однотонное. Темное. Кажется, несколько раз я видела его в джинсах, но это не точно.

И в таком виде Расел мне казался совершенно другим человеком.

— Мне уже нужно было вставать, — произнес он, садясь в кресло. Делая это вальяжно. Лениво. Словно вовсе не прочь продолжить спать тут. Но при этом от альфы ощутимо исходило нечто раскаленное. Животное.

— Решил в честь дня рождения сделать себе выходной?

— Помнишь о нем?

— Как я могла забыть? — я постучала указательным пальцем по подлокотнику, после чего спросила: — Может, ты оденешься?

— Я тебя смущаю?

— Немного.

Я опять постучала указательным пальцем по подлокотнику, после чего, так и не дождавшись ответа Расела, спросила:

— Так ты оденешься?

— Нет.

Я шумно выдохнула, слегка наклоняя голову набок.

— А ты изменился. Берешь и ходишь полуголым перед гостями.

— Если тебя это успокоит — только перед тобой, — он закрыл глаза.

— Какая честь.

— И ты не гость. Ты моя жена. Может, это тебя тоже успокоит.

— Теперь мне намного легче смотреть на тебя полуголого.

— Наслаждайся.

Повисла тишина, во время которой я опять посмотрела на Расела, а затем вновь отвернулась.

— Будешь кофе? — спросил он.

— Буду, — ответила кивнув.

Мы перешли на кухню. Я, опершись поясницей о столешницу, скрестила руки на груди и посмотрела на улицу, слыша, что Расел достал чашки. У него были горничные. Нескольких я уже успела увидеть. Да и в таком огромном доме без прислуги никуда.

Но альфа решил самостоятельно приготовить кофе. От этого он лишь больше выглядел таким домашним.

— Тебе с сахаром? — спросил он, нажимая кнопки на кофемашинке.

— Без. Пять лет в браке, а ты все еще не можешь запомнить вкусы своей жены, — колко сказала, до сих пор смотря в сад. Там Норман теперь вовсе на четвереньках ползал. Собирал что-то мелкое.

— Вечером исправлюсь. Подарю тебе цветы, — мрачно ответил Расел.

— И сводишь в ресторан.

— Обязательно.

Я не сразу поняла, почему мы вообще говорим друг другу нечто такое. Лишь сейчас до меня дошло осознание того, что у меня с Раселом было кое-что общее.

Для нас обоих дико то, что мы состоим в браке.

Пять лет назад мы особо не задумывались над этим. Все произошло слишком быстро и нас даже расписывали не в том месте, где обычно проходит подтверждение союза. Штамп мы рассматривали лишь, как мою свободу.

Но сейчас мы уже были взрослыми и, готовя документы к разводу, более отчетливо осознавали, что все прошедшие годы были мужем и женой. И это даже толком нельзя назвать фиктивным союзом, ведь для альф и омег такого понятия не существует. Брак священен.

А какие из нас муж и жена? Я та самая нелепая девчонка, тенью бродящая по дому, а Расел зверь одиночка, для своих братьев и сестры выполняющий роль отца, но чаще всего позволяющий им учиться на своих ошибках. Мы долго жили под одной крышей, но все равно являлись друг другу чужими. А встретившись через пять лет, уже изменившиеся и повзрослевшие, поймали диссонанс от нашей связи. Причем официальной, подтвержденной.

Конечно, мы понимали, что из себя состоял наш брак, но из-за инстинктов и противоречий, которые расшатывали сознание, наверное, еще долго будет поддевать друг друга словами про брак и про мужа с женой.

Расел поставил на столешницу рядом со мной чашку с кофе. При этом, он потянулся к окну, чтобы немного открыть его. Но, поскольку оно находилось прямо за моей спиной, буквально на несколько секунд мы с Раселом оказались друг к другу слишком близко. Даже непристойно, хотя в самой ситуации не было ничего необычного.

— Я тебе кое-что принесла, — сказала, когда Расел отошел от меня и, держа чашку с кофе, сел за стол.

Я достала из своей сумочки черную матовую коробочку, после чего поставила ее перед альфой.

— Это и подарок на день рождения и благодарность за то, что ты для меня сделал.

Расел открыл коробочку. Приподнимая одну бровь, посмотрел на часы.

— Не нравится? — спросила у него.

— Нет. Нравятся. Но я тебе говорил, что мне ничего не нужно.

— Тогда просто воспринимай это, как подарок на день рождения, — я достала часы и спросила: — Можно?

Альфа кивнул и я медленно надела часы на его запястье, после чего защелкнула их. Эти часы на Раселе смотрелись так, словно были созданы для него. Значит, я не ошиблась с выбором, когда покупала их. От этого я испытала облегчение.

Отойдя обратно к столешнице, я взяла свою чашку.

— Я недавно виделась с Брендоном, — сказала, отпивая кофе.

— И?

— Откуда у него кольцо из аметана?

— Он уже отдал его тебе?

— Да, но я отказалась и, в принципе, мне все равно, но, наверное, все-таки немного интересно, как он смог достать такую вещь.

— Брен его купил на аукционе.

— Мне всегда казалось, что кольцо из аметана так просто не достать.

— Кто сказал, что было легко? — Расел откинулся на спинку тяжелого, дубового стула. — Он за него отдал все.

— Какую-то большую сумму?

— Нет, Элис. Когда я говорю «все» — это означает именно все. Деньги, имущество, бизнес. Он за кольцо отдал абсолютно все, что имел.

Моя ладонь, в которой я держала чашку, сжалась сильнее и уголок губ опустился вниз.

— Разве аукционы так работают? — спросила, еле сдержавшись, чтобы не качнуть головой. А ведь хотелось. Сильно. Чтобы встряхнуть мысли, которые в этот момент замерли.

— Нет, но ставка Брена была заманчива и правила изменили.

— В чем именно она такая заманчивая? Владелец аукциона повелся на его недвижимость?

— Она дополняла ставку, но главная причина была в другом. Ты знаешь компании «Дара» и «Интера»?

— Конечно, — я кивнула. Это были целые корпорации. Нерушимые короли в своей отросли. К тому же, я слышала про них еще по той причине, что корпорация «Дары» принадлежала Сэмюелю.

— Брен был их основателем.

— Ты шутишь? — вырвалось у меня. Я даже не заметила того, что у меня широко раскрылись глаза.

— На момент аукциона эти компании еще были молодыми, но на свой рынок они ворвались. Им предрекали большое будущее. Такое сразу анализируется и про их перспективность было известно. Всем. В том числе и владельцу аукциона. Поэтому ставка Брена выиграла.

Кофе в моей чашке колыхнулось. Я даже не заметила того, что чуть не пролила его себе на платье.

— Он ненормальный делать такие компании ставками? — спросила, думая про Сэмюеля. Он никогда не уточнял, но все же я всегда думала, что «Дара» основал именно он. Это ведь сейчас была его основная компания, приносящая огромнейшие суммы. Целые состояния.

— У Брена не было достаточно денег, чтобы бороться на аукционе на привычных правилах. Там были люди, с куда более огромными сумами на счетах. Поэтому он поставил все и даже больше.

— Что ты имеешь ввиду?

— Он в будущем мог создать компании наподобие тех, которые поставил на аукцион. И в его руках они могли бы превзойти «Дару» и «Интеру». Чтобы исключить возможность такой конкуренции, Брен подписал документы, по которым ему запрещалось создавать компании в этих или смежных сферах. Там было много нюансов. Долго рассказывать. Но, думаю, ты понимаешь, что просто не было.

Я поднесла чашку к губам. Сделала глоток. Обожгла язык, но этого даже не заметила.

— Я не понимаю, зачем нужно было лишаться всего ради кольца.

— Потому, что Брен на тебе двинулся. Ты даже не представляешь насколько.