Жил-был Миллиардер

– Вы должны снять пиджак, чтобы мы его не испортили, – заявила она. – И рубашку тоже.

Любопытно. Он снял пиджак, развязал только завязанную ею бабочку и бросил ее на кровать. Все происходящее напомнило ему стриптиз. Он посмотрел на нее, гадая, думает ли она о том же, и заметил, с каким огнем в глазах она наблюдает за его движениями. Из–за косметики он не мог определить покраснела она или нет.

Ему обязательно нужно было переговорить с той девушкой администратором. Хотя она и всего лишь исполняла свои обязанности, Гриффину нужно было кого–то обвинить в своем негодовании по поводу внешнего вида Мэйли. К ней не возможно было придраться: платье, макияж, прическа были идеальными. И это его беспокоило. Ему не нравилось то, что он видел, и он не мог объяснить, что именно было не так. Просто не нравилось и все. Он снял рубашку, продолжая думать на эту тему.

Оставшись в одной майке, он повернулся к Мэйли. – Хорошо, я разделся. Что ты будешь дальше со мной делать? – спросил он хриплым голосом.

Глаза Мэйли распахнулись, улыбка стала шире, а затем она прикусила губу, словно старалась скрыть свое желание. – Эм, для начала мне нужно накинуть халат, чтобы я сама не испачкалась.

– Бери все, что тебе нужно, – ответил он. Черт, и почему эта фраза прозвучала так эротично? Да что с ним не так?

Она прошла до его шкафа, вытащила оттуда банный халат и накинула поверх своего платья. Когда она завязала пояс халата, Гриффин ощутил прилив желания, и ему снова пришлось прибегнуть к обратному отсчету, чтобы успокоиться.

– А теперь вы должны склониться над раковиной.

***

Двадцать минут спустя Мэйли была довольна преображением Гриффина. Исчезли его стариковские, намертво зализанные назад волосы. Она помыла ему голову, а затем уложила их с помощью фена и небольшого количества геля для волос. Теперь волосы Гриффина представляли собой взлохмаченную светло – карамельную копну. Немного небрежно, но очень стильно, решила Мэйли. Намного лучше его старой прически. – Вот, – заявила она. – Теперь вы выглядите на 10 лет моложе.

Его удивили ее слова, он потянулся за своими очками, надел их и посмотрел на свое отражение в зеркале. – Я похож на участника мальчиковой группы.

Мэйли засмеялась. – Ничего подобного. Вам очень идет. Между прочим, точно такая же прическа была у Люка Хьюстона в его последнем фильме. – Она увидела его фотографию в одном из журналов, пока была в парикмахерской. – Поверьте, сейчас вы похожи на молодого, лихого виконта, а не одного из друзей моего дедуленьки.

Гриффин все еще выглядел неубежденным, прикасаясь к своим волосам. – И тебе это нравится?

– Безумно, – заявила она. Так он выглядел невероятно красивым. Он больше не напоминал ботаника и ворчуна, а, скорее, отвязного хулигана.

Гриффин кивнул, потянувшись за своей рубашкой. – Ну тогда ладно. Нам уже пора выезжать.

– Хорошо. – Мэйли отвела взгляд, чтобы не смотреть, как он будет одеваться, потому что если она будет пялиться и пускать слюни на своего временного босса, тем самым поставив в неловкое положение их обоих. Она сняла позаимствованный халат и повесила его обратно в шкаф Гриффина. Ее рука прошлась по мягкой ткани. Халат пах его мылом, и как странно, что ей захотелось провести весь вечер в этом халате. На тебе роскошное вечернее платье, ты не можешь пойти в халате, как бы хорошо он не пах, напомнила она себе.

Но она готова была признать, ей действительно понравился запах мыла Гриффина.

Мэйли повернулась к Гриффину, только когда он надел пиджак, и стала смотреть, как его длинные пальцы справляются с запонками, а затем он протянул ей галстук. Умело повязав ему бабочку, Мэйли направилась к двери. – Ну что, пойдем?

Гриффин еще раз пригладил фрак перед зеркалом, и она поняла, что он нервничал. От этого ей стало немного легче. Черт, да ее саму трясло от страха, хотя никто многого от нее не ожидал.

– Я принес кое–что подходящее к твоему платью, – сказал он.

– Бэйдж сотрудника? – спросила она.

Он нервно улыбнулся. – Нет, не бейдж. Это колье и серьги, относящиеся к моему титулу.

– Ооо, – ее глаза округлились. – Не уверена, что смогу их надеть, мистер Гриффин.

– Я–то уж точно их не надену, – ответил он, указывая на свою бабочку. – Они будут ужасно смотреться с моей бабочкой.

Мэйли нервно, но громко хихикнула. – Я представила вас в сережках, и это выглядело весьма забавно.

Гриффин улыбнулся, и Мэйли вновь ощутила то, что испытывала каждый раз видя его улыбку… Словно она получала долгожданный подарок. – Я больше предпочитаю броши.

– Перестаньте, – сказала она, смеясь, прижимая руку к груди. – Иначе моя грудь выскочит из платья.

– Боже упаси, – ответил он, но судя по тону, он был бы не прочь посмотреть на это зрелище. Мэйли сбили с толку его слова, и она готова была поклясться, что он опустил взгляд на ее декольте.

Стоит признать, ее грудь отлично выглядела в этом платье.

Гриффин взял маленькую коробку с комода, открыл ее, демонстрируя Мэйли украшение. Серьги – большие, квадратные, свисающие с ножки изумруды, и колье – переплетение нескольких нитей, украшенных сверкающими бриллиантами и тремя квадратными изумрудами по центру.

– Ой, божечки, они выглядят очень дорогими, – выдохнула она.

– Так и есть.

– Ничего себе. – Она достала серьги и поморщилась. Они были тяжелыми. – А что случится, если я вдруг одну из них потеряю?

– Я оштрафую тебя на 3 миллион долларов Беллиссима.

Мэйли стало плохо. Она бросила серьгу обратно в бархатную коробку. – Серьезно?

– Нет. Это просто серьги. К тому же, они застрахованы, так что тебе не о чем волноваться.

– А если меня на них стошнит? – сказала она, когда он доставал колье.

– А такое может случиться? – он жестом попросил ее повернуться.

– Вполне возможно, – призналась она, поворачиваясь к нему спиной. Божечки, все как в сцене из «Красотки», за исключением того, что она не проститутка. Мэйли застыла от этой мысли. – А вы всегда покупаете девушке одежду?

Холодное колье легло ей на грудь, она почувствовала, как руки Гриффина коснулись ее шеи сзади, пока он возился с застежкой. – Откровенно говоря, ты первая, кому я выбирал одежду.

По непонятной причине, Мэйли почувствовала себя лучше. Она коснулась колье, а затем взяла первую сережку. К ее великой радости, на ней оказалось 2 застежки – первая классическая для гвоздиков, а вторая – силиконовая, предотвращающая расстегивание первой, тем самым не позволяющая сережке упасть. Хвала небесам. Мэйли надела серьги и слегка помотала головой, проверяя их. – Как я выгляжу?

– Очень элегантно, – ответил Гриффин.

– Другими словами совершенно не похожей себя.

– Да, совершенно не похожей на себя, – согласился он со странным выражением лица.

Мэйли вновь стало обидно от его слов. Она не нравилась ему в повседневной одежде, но и от нового образа он также не был в восторге. Мэйли совершенно не понимала Гриффина. Неужели ему было так трудно сделать ей комплимент? Он тяжело вздохнула, и все радостное ожидание бала улетучилось. Сейчас она чувствовала только тяжесть украшений, словно на ее шее висел кошелек с деньгами. – Мистер Гриффин, вы готовы ехать?

Он предложил ей руку. Мэйли взяла его под руку, и они покинули номер.

На удивление, их водителем был не Робби, и также отсутствовал привычный седан. У дверей их ждал лимузин с гербом Верди на двери и пожилым водителем. Мэйли улыбнулась джентльмену, приветствуя его. Должно быть, он нервничал перед таким важным событием. Она знала, каково это.

– Вы сменили водителя? – с любопытством шепнула она Гриффину.

– Мистер Старджесс больше не сможет нас сопровождать, – она видела довольство в его взгляде.

– Ой, очень жаль.

– Да, весьма, – ответил Гриффин, явно не чувствуя сожаления по этому поводу.

Когда она подошли к лимузину, Мэйли аккуратно опустилась на сидение, придерживая лиф платья рукой, чтобы оно не дай бог не сползло. Она разгладила подол, проверила колье и серьги, дожидаясь, пока Гриффин займет свое место.

Когда он сел в лимузин, в его кармане завибрировал телефон. Гриффин вытащил телефон, и уже через секунду на его лице была гримаса боли.

– Что такое? Что–то случилось? – поинтересовалась Мэйли.

Он показал ей экран телефона. – Они нашли мраморную колонну и плитку, которая могла быть полом. – На фотографии, которую он ей показывал, была обычная груда камней, поэтому она решила поверить ему на слово.

– Это на раскопках в Испании? – догадалась она.

Он кивнул, глядя на фотографию. Она увидела тоску в его глазах. – Как бы мне хотелось быть там.

– Если вам станет от этого легче, – заговорила Мэйли, – то я бы тоже предпочла быть сейчас там.

– Тебе не нравится в Беллиссиме?

Мэйли выпрямилась, не зная, как ответить на этот вопрос. Она могла сказать, что ей нравиться быть здесь с ним, но все эти светские мероприятия и предстоящая свадьба заставляли ее нервничать. Что она всегда чувствовала себя неуверенно. Что она постоянно боялась ошибиться, от чего без конца переживала, и ее едва не стошнило, перед тем, как она надела свое красивое платье. И не посчитает ли он такой ее ответ желанием уехать? Поэтому Мэйли хорошо подумала, прежде чем ответить. – Нравится… просто у нас много дел.

– Верно, – Гриффин со вздохом опустил глаза на экран телефона. – Уверен, в Испании тоже не спокойно, но только нет моей матери, причитающей о слишком фамильярной прислуге.

– Ваша мама сказала такое обо мне?

Сейчас Гриффин выглядел немного потерянным, словно ушел в свои мысли. – Мэйли, на твоем месте, я бы не стал обращать внимания на слова моей матери. Моя мать всегда была, мягко говоря, заносчивой, а если откровенно, то настоящей королевской стервой. Они никому не нравится, ее не любят ни ее сыновья, ни даже собственная мать. Ее суждения основаны на пережитках прошлого, но Александра и ее семья более прогрессивные.

Мэйли тяжело сглотнула. – Тогда, может, мне не следовало одевать эти украшения? Что на это скажет ваша мама?

– Мне плевать на мнение матери.

Ой, божечки. Неужели он все это подстроил? Хоте чтобы ее королевское высочество Сибилла–Луиза обрушила на Мэйли все свое негодование? – Мэйли почувствовала, как ее внутренности стянулись узлом.

– Мэйли, тебе, правда, не о чем волноваться, – успокаивал он ее.

– Как скажете, – шепнула она. И осознала, что он впервые назвал ее по имени, а не мисс Меривезер. Но она не понимала, имеет это значение или нет.

Глава 9

Лимузин въехал на территорию дворца и замедлил ход в веренице машин, дожидающихся подъезда к дверям. Чем ближе они приближались, тем сильнее волновалась Мэйли. Они проехали ворота, возле которых собралась толпа папарацци. Ступени дворца были украшены красной ковровой дорожкой.

Мэйли была совершенно уверена, что ее стошнит прямо на эту чудную дорожку.

– Ты в порядке? – спросил ее Гриффин, уже второй раз за минуту.

– Да, только немного страшно.

– Тебе нечего бояться, – говорил он успокаивающим голосом. Мэйли удивилась, когда Гриффин положил руку ей на плечо и неловко обнял.

Ей показалось странным его подбадривание, но все же приятным. Она слегка прижалась к нему. – Я никогда не была на таких мероприятиях. Конечно, я была на выпускном балу, но он проходил в небольшом отеле. Это мероприятие совершенно иного уровня.

Его губы немного дрогнули. – Не намного.

– Мне страшно, – прошептала она. – А вдруг я опозорюсь.

– Я буду рядом, – заверил ее Гриффин, а затем рука на ее плече, прижала ее ближе.

– А разве вы не должны будете тусоваться с членами королевской семьи, а я с прислугой? – поинтересовалась она.

– Ммм, примерно так. – Он подался вперед, и она хлопала глазами, видя, каким красивым он казался в темноте салона. Не то, чтобы она раньше не считала его привлекательным, нет. Но его презрительный взгляд, которым он смотрел на нее раньше, исчез. Теперь в его взгляде читалась теплота и заинтересованность. – Вот как мы поступим. Я отведу тебя к нужным людям, чтобы ты не потерялась. Как тебе такое решение?

– Я буду очень вам благодарна, мистер Гриффин. – Так ей не придется вежливо улыбаться герцогу в то время, как он будет смотреть на нее, как на отбросы общества.

Лимузин остановился, и водитель вышел из машины. Внутренности Мэйли снова сжались, и она с ужасом посмотрела на Гриффина. Гриффин подбадривающе улыбнулся. – Мэйли, все будет хорошо. Никто даже не обратит на тебя внимания. Все пришли посмотреть на мою кузину и знаменитого актера, за которого она собирается выйти замуж.

Она немного расслабилась, ведь это было действительно так.

Водитель открыл дверь лимузина, и громкий голос огласил. – Гриффин, виконт Монтегне Верди.

Выходя из машины, Мэйли заметила, что все взгляды были обращены в их сторону. Она распахнула от ужаса глаза, а ее сердце было готово вот–вот выпрыгнуть из груди.

Но Гриффин оказался рядом, он закрыл ее от любопытных взглядов. Мэйли снова поправила декольте, убеждаясь, что грудь не выскочила наружу, затем потрогала колье. Она улыбнулась Гриффину, заметив, что он едва сдерживает смех. – Хорошо тебе смеяться, – буркнула она, взяв его под руку, которую он вежливо ей предложил.

И они вошли во дворец.

***

Гриффин не удивился, увидев полный зал гостей. Были приглашены большинство знатных семей не только Беллиссима, но и соседних государств. Как только они вошли в зал, температура подскочила на несколько градусов, и он услышал удивленный всхлип Мэйли, пока они шли вперед.

Он накрыл рукой ее пальцы, цеплявшиеся за его рукав. – Все хорошо?

– Я не ожидала увидеть такую толпу.

А он ожидал, но от этого ей вряд ли станет легче, поэтому он просто похлопал ее по руке. – Я помогу тебе найти прислужника моей матери.

– Напомните еще раз, кто такой прислужник? – спросила Мэйли, когда они поднимались по лестнице, ведущей в главный зал.

– Так в монарших семьях называют личного ассистента, – спокойно ответил Гриффин. – Но моя мать никогда не использует настолько обычное слово, как ассистент.

Он услышал сдавленный смешок Мэйли. Она в порядке, если могла смеяться. Он знал, насколько она нервничала, черт, даже для него это мероприятие не было приятным, но его волнение несравнимо с ужасом, который можно было увидеть на лице Мэйли.

Им кивнул проходящий мимо высокопоставленный чиновник под руку с голливудской актрисой. Но он не видел никого из своей семьи. Черт побери, а куда запропастились эти трусы? Если ему пришлось явиться сюда, то и они должны были.

С Мэйли, приросшей к его боку, ему будет непросто быстро обойти весь зал. Даже сейчас гости бросали на них любопытные взгляды. Они знали, кто он, а теперь пытались понять, кем была его спутница. Неподалеку от них появился фотограф, делающий снимки гостей. Алекс разрешила нескольким журналистам освещать это событие, но Гриффин не одобрил ее решение. Поэтому он повел Мэйли в противоположную сторону.

Они дошли до самой дальней стены и остановились. Мэйли посмотрела на него испуганным взглядом и нервно сглотнула.

Ее состояние насторожило его. – Ты хорошо себя чувствуешь?

Она немного скривилась. – Я сегодня почти не ела. Мой желудок плохо с этим справляется.

Гриффин подозвал к ним официанта с закусками. Мужчина подошел к ним с подносом, полным канапе. – Не хотите отведать лобстера, завернутого в огурец и прошутто?

Мэйли взяла небольшой рулет и целиком закинула его в рот, и начала быстро жевать. Он понимал, что это все нервное, но не смог сдержать смех. – А это вкусно, – сказала она, прикрывая набитый едой рот. – Спасибо.

– Съешь еще один, – настоял Гриффин.

Она взяла еще один рулет с подноса, после чего официант кивнул и удалился. На его месте появился другой с подносом, на котором находилась миска для мытья рук и салфетки. Королева обожала закуски, поэтому гости после этих лакомств, могли с легкостью сполоснуть руки. Гриффин часто видел подобные миски на вечеринках. В них плавала долька лимона, придававшая воде свежесть.

Мэйли закинула рулет в рот, потянулась к миске и начала подносить ее ко рту.

Боже правый. Гриффин наклонился вперед и остановил ее, пока она не опозорилась. – Мэйли, ты не должна это пить.

– Ой, – она посмотрела на хрустальную миску, а затем обратно на него. – Разве это не коктейль?

– Тут ты должна ополоснуть пальцы. – Он указал взглядом на лежащую салфетку, не обращая внимания на шокированный взгляд официанта, стоявшего с пустым подносом.

– Ой, – повторила она, заливаясь каской от смущения. Она поставила миску обратно на поднос. – Вот я дурочка, да? – Она быстро заморгала, словно боролась со слезами.

– Вовсе нет, – ответил Гриффин, обмакнув пальцы в воду, демонстрируя Мэйли, как нужно это делать. Затем он вытер руку о салфетку и сердито посмотрел на официанта, словно тот был готов посмеяться над Мэйли.

Мужчина покорно кивнул, подождал, пока Мэйли помоет руки, и молча удалился к другим гостям.

Как только они остались одни, Мэйли повернулась к Гриффину, посмотрев на него жалостливыми глазами. – Мистер Гриффин, я не уверена, что смогу это сделать.

– Ерунда, – ответил он. – Ты хорошо держишься.

– Вовсе нет, – шепотом ответила она, хотя была на грани истерики. – Я опозорю нас обоих! Я не знаю, как вести себя на таких вечеринках. Я…

– Шшшш, – сказал он и погладил ее по щеке. – У тебя все получится.

Она была поражена его прикосновением. Он не винил ее. Гриффин сам поразился своему поведению. Но ему было легко и приятно успокаивать ее. Он должен был ее защитить.

– Ты хорошо справляешься и восхитительно выглядишь, – убеждал он низким голосом. – И я готов поспорить на свой бумажник, что некоторые из этих голливудских знаменитостей, сделали бы так же, как и ты.

Она снова нервно хихикнула, и этот звук едва не разбил его сердце. – Мистер Гриффин, ваш бумажник совершенно пуст, там не на что спорить.

Ее маленькое поддразнивание успокоило его. – Ты раскусила мою игру, да?

– Да, я же знаю вас как облупленного.

Господи, неужели она с ним флиртовала? Ему это понравилось и даже очень. – Думаю, ты ошибаешься на мой счет.

– Разве? А вы проверьте.

Ты же не осознаешь, что я сейчас хочу зацеловать тебя до смерти, подумал он, но оставил мысли при себе. Он был рад, что она немного расслабилась. – Я бы с радостью, но вижу в толпе маминого прислужника. – Он положил руку ей на плечо. – Жди здесь.

Она топнула ногой, показывая, что не сдвинется с места, и подмигнула ему. Гриффин рассмеялся.

Пять минут спустя он передал Мэйли в руки маминого слуги, который с пониманием и заботой отнесся к взволнованной Мэйли. Гриффин мысленно поставил галочку, поднять мужчине жалование, раз он сам выплачивал зарплату всем маминым слугам. Он оставил их двоих, а сам направился на поиски своих родственников. Он сможет немного пообщаться с братом и матерью, выкажет свое почтение и поздравления Алекс и ее жениху, и если все пройдет удачно, то сбежит отсюда после одного, максимум двух танцев.

Гриффина неожиданно обняли за плечи. – Вот ты где, братишка.

Джордж. Хорошо, одной проблемой меньше. – Приветствую, Ваша светлость.

Джордж рассмеялся, похлопывая его по плечу. – Как официально. Должно быть, мама в конец тебя достала.

– Ничего подобного, – ответил Гриффин, позволяя Джорджу увести его к группе своих друзей. Они все были титулованными мужчинами одного возраста, и все невероятные придурки. Гриффин презирал их, их охоту на лис, женщин и пьяные хвастливые истории столько, сколько себя помнил. Они определенно были ни теми людьми, с которыми ему хотелось водить дружбу. Он предпочел бы провести время с Логаном, Ризом, Хантером, Джонатаном и Кейдом за игрой в карты и беседой о финансах. Ему не нужны были друзья брата.

– Так, – начал Джордж, заводя Гриффина в круг скучных снобов. – Поведай нам о сладенькой маленькой штучке, с которой ты сегодня пришел.

– Она моя помощница, – сдержанно ответил он, хотя внутри закипал от ярости. – И неприкосновенна.

– Хочешь сказать, что уже сам вставляешь в нее свой член, да? – сказал один из мужчин с противным вытянутым лицом. – А ее сиськи настоящие? Я слышал у всех американских девушек силиконовые сиськи.

– Я не собираюсь отвечать на этот вопрос.

– Это означает, что он не знает.

– Это означает, что я оставлю этот вопрос без ответа, – повторил Гриффин, его тон стал грубым от ярости. Господи, как же он ненавидел этих избалованных ублюдков. Они считали себя лучше других и относились к другим людям как к грязи у себя под ногами. – Она моя сотрудница.

– Да, но Джордж постоянно имеет своих миленьких служанок.

– И я заметил, что на ней изумруды Верди, – съехидничал Джордж, и внутри Гриффина все сжалось. – Значит, она все–таки их чем–то заслужила.

– Это тебя не касается, Джордж, – сказал Гриффин. Ему хотелось ослабить удушающую его бабочку, но он сдержал порыв из–за страха развязать ее. Он должен выглядеть безупречно. В кругу друзей Джордж, может, и говорит непристойности, но на публике он всегда величественный, как и полагается монарху.

– Никогда не думал, что тебя потянет к американке, – сказал стоящий рядом мужчина. – А как вам ее речь?

Глаза Гриффина налились кровью от гнева. И не только потому, что было грубо говорить такое об американцах, когда их принцесса выходит замуж за одного из них, но и потому, что несколько дней назад он сам говорил то же самое. Сам критиковал акцент Мэйли. Унижал ее за то, кем она была.

Услышав такое от этих высокомерных засранцев, он понял, насколько неправильно так себя вести. Он был не лучше этих избалованных мужчин и в тот момент осознал свою ошибку.

Каким невероятным козлом он был по отношению к Мэйли.

– Да ладно тебе, – сказал Джордж. – Расслабься. Кстати, хорошо, что я тебя нашел. Сегодня кое–кто о тебе спрашивал.

Гриффин огляделся по сторонам. – Кто?

– Я тебе покажу, – ответил Джордж, уводя брата в сторону от мужчин. Джордж обнял его за плечи, но это выглядело странно, ведь Гриффин был на несколько дюймов выше брата и придвинулся ближе. – Так куда ты дел свою миленькую помощницу?

– Она вместе с маминым слугой, – не задумываясь, ответил Гриффин. Он осматривал гостей в поисках знакомого лица, но не видел ничего, кроме моря фраков и сверкающих платьев. – А что?

– Ничего, – пропел Джордж. – А, вот и она, – сказал брат, когда они подошли к группе девушек в дальнем конце зала. – Ваше высочество, мне кажется, я нашел мужчину, которого вы весь вечер искали.

Услышав титул, Гриффин едва не застонал, но сдержался, сохранив невозмутимое выражение лица.

Повернувшаяся к ним женщина была ослепительна красива. Высокая, блондинка, скандинавка – Элоиза, принцесса Сакс–Галии, небольшого государства на границе с Данией. Она отошла от своей свиты и протянула Гриффину руку.

Гриффину пришлось поклониться и поцеловать ей руку. – Ваше высочество, рад вас видеть. – Наглая ложь. Он не выносил Элоизу. Их пытались свести еще с самого детства. Его мать желала, чтобы он женился на Элоизе. Элоиза, в свою очередь, мечтала о славе…голливудской славе. Именно поэтому одевалась и вела себя вызывающе. Даже сегодня на ней было не подобающее для чужой свадьбы белое платье с глубоким декольте. – Виконт Монтегне Верди. Я надеялась вас сегодня увидеть.

– Я польщен, – вежливо ответил Гриффин. Она продолжала стоять с вытянутой рукой, и ему ничего не оставалось, как предложить ей взять его под руку.

– Ладно, оставлю вас наедине, – сказал Джордж, подмигивая брату. Гриффин заметил, что Джордж пошел обратно в зал в направлении, где он оставил Мэйли с маминым слугой. Будь проклят его непутевый брат. Неужели он решил приударить за Мэйли? Как только ему удастся вырваться из цепких рук принцессы, он позаботится, чтобы его старший брат держался подальше от….

– Рада снова тебя видеть, Грифф, – пропела принцесса Элоиза, прижимаясь грудью к его руке.

– Я тоже, принцесса. – Он не собирался переходить на неформальное общение, как бы ей этого не хотелось.

Она намеренно вела его через зал к центру танцпола, убеждаясь, чтобы их пара привлекла внимание не только гостей, но и фотографов. – Я была бы разочарованна, не встретив сегодня тебя. Как дела в Штатах?

– Нормально.

– Слышала, тебе удалось сколотить там довольно неплохое состояние, – продолжила она, перебирая пальцами лацкан его фрака. – И если верить слухам, именно ты оплачиваешь расходы на дворцы своей матери и Джорджа. Это очень мило с твоей стороны.

Гриффин удивленно вскинул бровь. Как правило, члены королевской семьи не обсуждают деньги. Не важно, есть они у тебя или нет, никто об том не говорит. Ты не упоминаешь свое состояние, даже если ты богаче самого Креза. И тот факт, что Элоиза отошла от придворного этикета и завела разговор о его деньгах, свидетельствует о том, что ее интересует именно эта тема.

– Ваше высочество, не поэтому ли вы искали встречу с простым виконтом? – Его слова были резкими, но он не обратил на это внимания, Гриффин продолжал следить за братом. Тот как раз скрылся за дверью для прислуги.

Вот черт. Руки Гриффина сжались в кулаки.

Принцесса Сакс–Галии рассмеялась и игриво шлепнула его по руке, словно он пошутил. – Дорогой, так когда ты собираешься жениться? Мой отец настаивает на поиске подходящей мне пары, но мне скучно со всеми дворянами Сакс–Галии, а принцы из других европейских государств или слишком молоды, или, наоборот, стары.

– Возможно, тебе стоит найти себе американца, как моя кузина, – вежливо ответил Гриффин.

Элоиза застыла. Она моргнула, потеряв дар речи. Если она сейчас нелестно отзовется об американцах, а Гриффин подозревал, что она так сделает, то тем самым она оскорбит жениха будущей королевы. А если согласится на его предложение, то тем самым унизит себя. Но Элоиза лишь широко улыбнулась, сжимая его руку. – Или, возможно, мне стоит найти себе виконта. Я слышала, они все такие страстные.

И она наклонилась к нему, положив руку ему на щеку, и в этот момент перед ними появился фотограф и сделал снимок.

Борясь с желанием закатить глаза, Гриффин терпеливо дождался, когда Элоиза уберет свою руку, а после вежливо улыбнулся. – Я не собираюсь жениться, Ваше высочество.

– Это был бы замечательный политический союз.

– Политические дела меня также не интересуют.

Ее глаза расширились от удивления. – Я поражена, что ты отклоняешь мое предложение. Грифф, дорогой, ты знаешь, у моей семьи превосходная родословная, и я четвертая в очереди на престол Сакс–Галии.

Она так говорила, будто это имело значение. – А я буду именно тем, кто будет обеспечивать всю эту семью, да?

Принцесса натянуто улыбнулась. – Какая бестактность. Так мог сказать только…

И она замолчала. Гриффин засмеялся. – Ты хотела сказать американец, да?

– Конечно, нет. – Но Гриффин заметил румянец смущения на ее высоких скулах.

Он ничего не сказал, а просто улыбнулся.

***

– Главное правило, – сказала Мэйли, аккуратно поглаживая шею ее королевского высочества Принцессы Александры. – Вы не должны меня благодарить или платить мне, иначе заговор не сработает.

Мэйли видела в отражении зеркала, как заплаканная принцесса кивнула, а после сжалась от боли.

– Вот и чудненько, – сказала Мэйли, продолжая нежно поглаживать шею принцессы. Они обратились к ней, когда она стояла с Томасом, и спросила, не может ли она оказать первую помощь. Мэйли, конечно же, согласилась помочь, и ее отвели в личные покои принцессы.

В покоях принцессы творился хаос. Люк держал руку невесты, при этом выглядел таким же расстроенным, как и заплаканная принцесса. В углу, закрыв лицо руками, плакала горничная, а остальная прислуга металась по комнате, не понимая, что делать. Одна женщина пыталась поправить макияж принцессы, не смотря на бегущие по бледным щекам Александры слезы. В это же время другая взрослая женщина прижимала к шее принцессы пакет со льдом.

Мэйли незамедлительно ринулась к ним. – Я могу помочь. – Она выхватила пакет со льдом из рук женщины и только потом поняла, что едва не оттолкнула королеву – мать принцессы. Но она побеспокоится об этом позже.

После того, как Мэйли убрала с ожога пакет со льдом, она начала говорить. Используя свой дар, Мэйли понижала голос до нежного, мелодичного шепота. Она просила пострадавших описать свою боль. Как оказалось, парикмахерша принцессы (девушка, плачущая в стороне) решила немного подвить локоны с помощью щипцов. Кто–то рядом обронил бутылку вина, и парикмахерша испугано дернулась, и горячие щипцы обожгли нежную кожу на шее принцессы.

След от ожога был большим и ярко красным и выглядел ужасно. Кожа вокруг ожога была очень чувствительной, поэтому Мэйли старалась не касаться больного места и водила пальцами вокруг отметины, продолжая отвлекать принцессу разговорами. Она поинтересовалась, была ли та взволнована приближающейся свадьбой? Хотела ли Александра потанцевать на сегодняшнем балу? Был ли Люк отличным танцором?

Нет, призналась принцесса, и ее признание рассмешило Люка. Он сжимал ее руку, пока Мэйли говорила с принцессой. Мэйли все чаще спрашивала, хотела ли принцесса отдать боль Мэйли. Александра немного скептично относилась ко всему происходящему, но каждый раз положительно отвечала на вопрос Мэйли.

Если честно, Мэйли не знала, как действует ее дар. Он достался ей по наследству, как и всем женщинам в семье Меривезер. Некоторые семьи в их городке могли вызывать дождь или предсказывать погоду. Семья Меривезер лечила заговорами. Мэйли коснулась ожога и в последний раз нежно провела по нему пальцем. – А теперь, мисс Александра…

– Ваше высочество, – поправила Мэйли мать принцессы.

Она говорила в точности, как Гриффин, и Мэйли на секунду отвлеклась, но быстро пришла в себя и продолжила лечение. – Не бойтесь и отдайте мне оставшуюся боль.

Александра молча моргнула, а затем расплылась в улыбке. – Больше не болит. Как ты это сделала?

Мэйли подняла руки. После успешного заговора она чувствовала в них тепло и легкое покалывание. – Не знаю, это просто дар. Моя мама вмиг может избавить от бородавок, но я справляюсь только с ожогами.

– Бородавки? – с ужасом повторила стоящая рядом женщина. – Как вульгарно.

– А мне все равно, – ответила Александра, улыбаясь в зеркало Мэйли. – Когда Гриффин рассказал мне, я сначала не поверила, но признаюсь, я поражена твоими способностями. Прими мою благодарность. – Принцесса подозвала визажиста, и девушка со спонжем в руках поспешила подправить макияж.

– Просто будьте осторожны, – продолжила Мэйли. – Нанесите вечером компресс с алое–вера, так вы не будете задевать кожу. Через день или два покраснение пройдет и шрама не останется, но только если не будет волдыря.

–Просто невероятно, – сказал Люк с облегчением на лице. Затем он вновь улыбнулся невесте. – Детка, ты в порядке? Точно хочешь продолжить вечеринку?

– Мое присутствие обязательно, не важно, хочу я этого или нет, – ответила ему Александра. – Дай мне 10 минут, и я буду готова выйти к гостям. – Она кивнула на соседний стул. – Мэйли, присядь, на случай, если мне вновь понадобится твоя помощь.

– Только больше никаких щипцов для завивки, – твердо заявил Люк. – Ты итак прекрасно выглядишь.

Александра нежно улыбнулась. – Мы их просто подколем. – Она щелкнула пальцами, привлекая внимание плачущей служанки, затем показала пальцами на свои волосы, и служанка приступила к работе.

Мэйли посмотрела на предложенный ей стул, но разладила подол платья. – Если позволите, мисс Александра, то я бы предпочла постоять. Я боюсь испортить платье, и тогда мистер Гриффин вновь будет мной недоволен.

Принцесса посмотрела на отражение Мэйли в зеркале, пробежав глазами по ее наряду. – Кстати, говоря о кузене Гриффине, как погляжу, он достал фамильные драгоценности.

Руки Мэйли машинально коснулись серег и колье. – Ой, божечки, да. В них я чувствую себя слоном в посудной лавке.

Люк тихонько прыснул от смеха.

– Отнюдь, – сказала Александра довольным тоном. – Но все же он должно быть очень доволен твоей работой.

– Ой, это не подарок, он дал их мне на время, – ее рука продолжала лежать на слишком дорогом колье. – Мне кажется, ему просто стало меня жаль, ведь у меня нет подходящих украшений.

– Это очень не похоже на Гриффина, – заверила ее принцесса.

– Что не похоже на Гриффина?

Мэйли обернулась, услышав знакомый голос, и неожиданно разволновалась. – Привет, мистер Гри… эм лорд Монтегне Верди.

Он подошел к ней и обнял за плечи. Это был очень собственнический жест, не допустимый к сотруднице, но Мэйли не отпрянула. Ей, наоборот, было приятно. Словно он приравнивал ее к остальным, вместо того чтобы заставить чувствовать себя изгоем.

– Джордж ошивается где–то поблизости? – спросил Гриффин, и Мэйли почувствовала, как напряглась его рука на ее плече.

– Нет, – ответила принцесса Александра, перед тем как повернуться лицом к визажисту, чтобы та смогла нанести тушь. – Мы скоро спустимся вниз, а значит, вот–вот начнутся танцы. Ты сбежишь, как только это начнется, да?

Гриффин нахмурился. – Я так не делаю.

– Делаешь, – сказала Александра, и их препирательство напоминало разговор брата и сестры, а не принцессы и виконта. – Я говорила Люку, ты всегда рано сбегаешь с балов, потому что не выносишь танцы, даже больше чем он.

– То есть мы уедем и не увидим танцы? – Мэйли не могла скрыть разочарование в голосе. Сейчас, пока они были здесь, и она познакомилась с принцессой, которая оказалась очень приятной и милой девушкой, она почувствовала себя более уверенно. И ей хотелось подольше побыть на королевском балу и посмотреть, что представляют из себя их танцы.

– Думаю, мы можем задержаться на один танец, – сказал Гриффин.

– На два, – поправила его принцесса, поднимаясь с пуфа, представая перед ними в вихре тонкого, голубого кружева. – Первый танец только мой и Люка.

***

Двадцать минут спустя объявили выход жениха и невесты, и оркестр начал играть. Бал официально считался открытым, а Александра и Люк вышли на танцпол и закружились в медленном вальсе.

– Она такая красивая, – прошептала Мэйли. – Я так за нее рада. Она чудесно выглядит.

– Несомненно, – согласился с ней Гриффин. Он не отходил от Мэйли с момента выхода из личных покоев принцессы. Когда кто–то подзывал Гриффина для разговора, он утягивал за собой Мэйли. Она была польщена, но не произносила ни слова, пока Гриффин беседовал с очередным политиком о недавних выборах премьер–министра Беллиссима. Однако Мэйли внимательно наблюдала за боссом. Хоть он и не хотел здесь находиться, но отлично держался в обществе. Он выглядел расслабленным и способным поддержать любую беседу.

Мэйли же, в свою очередь, стояла рядом молча, боясь заговорить, и, тем самым, опозорить их обоих.

Бурные аплодисменты заставили всех посмотреть в центр зала, где Александра и Люк уже покидали танцпол, направляясь к помосту, на котором королева наблюдала за всем происходящим. Для Александры был приготовлен второй трон рядом с бабушкой, и когда она заняла свое место, Люк расположился у нее за плечом.

Они очень гармоничная пара, подумала Мэйли. Такие романтичные и сказочные. Мэйли могла бы любоваться ими весь вечер, и, судя по мечтательным выражениям лиц других женщин, многие были с ней солидарны.

Как только Александра расправила подол платья, она кивнула в сторону оркестра, и вновь зазвучала музыка. Пары направились в сторону танцпола, и Мэйли с горящими глазами наблюдала за всем происходящим. Она хотела в мельчайших подробностях запомнить этот момент, чтобы никогда не забывать, как дамы в красивых, дорогих платьях кружились в объятиях элегантных мужчин во фраках.

Мэйли увидела перед собой руку. – Вы позволите?

Она смотрела на предложенную Гриффином руку. –– Неужели?

– Да, но предупреждаю сразу, я очень неуклюжий.

– Ничего страшного, – воскликнула Мэйли, вкладывая руку в его ладонь. – Я тоже не особо умею танцевать.

– Чудесно, – сухо сказал он. – Ужасная же из нас выйдет пара.

Его комментарий только рассмешил ее.

У Мэйли перехватило дыхание от восторга, когда Гриффин вывел ее на танцпол. Заиграла величественная музыка, все пары заняли свои места и начали двигаться в медленном темпе. О, как в сказках.

Руки Гриффина легли ей на талию, держа ее на приличном расстоянии от себя. Не зная, куда деть свои руки, Мэйли обняла ими его за шею.

Он долго смотрел на нее, и Мэйли почувствовала, как ее дыхание вновь стало сбиваться от пристальности его взгляда, даже сквозь квадратные стекла его очков, обычно скрывавшие его выражение лица. Но не в этот раз. Его взгляд переместился с ее лица на шею. – Я погляжу, колье все еще на месте.

Его слова обескуражили ее. Было ли это шуткой или он действительно думал, что она потеряет его украшения? – Да, я была очень осторожна.

– Разумеется.

Они танцевали, скорее, топтались на месте, а не вальсировали. Это напомнило ей школьные танцы, и из ее горла вырвался нервный смешок.

– Что такое?

– Просто подумала, как это напоминает школьные танцы.

Его губы слегка дернулись. – Вот как? И чем же?

Она кивнула на пару, танцующую рядом. – Платьями. Неловкостью. Клевыми ребятами и теми, кто хочет таковыми казаться.

– Клевыми ребятами и теми, кто хочет таковыми казаться? – Он немного искривил бровь. – И кто из них ты?

– О, я определенно из тех, кто строит из себя крутую.

– Почему ты так решила?

Она сглотнула, отводя взгляд в сторону. А как же иначе, ведь она просто пыталась быть одной из тех, кто танцевал рядом. – Я очень боюсь сказать что–то или сделать и все испортить. Поэтому я лучше промолчу.

Гриффин мотнул головой, и его руки чуть сильнее сжались на ее талии. – Мэйли, сегодня тебя никто не будет стесняться.

Странно, но от этого ей не стало легче. – Потому что я не похожа на саму себя, да?

– Почему ты так думаешь? – Он уставился на нее, едва передвигая ногами, и он был прав – он совершенно не умел танцевать. Он дважды наступил на ее платье и на ногу, но это как–то не имело значения.

– Вы сами так сказали.

Гриффин вздохнул.

– Ну, так и было, – говорила она в свою защиту. – А затем вы отвезли меня в салон, чтобы я выглядела «презентабельно». Ваши слова.

– Ты неправильно меня поняла.

– Мистер Гриффин, я не уверена, что их можно было неправильно понять. Вы только что сказали, никто не будет меня стесняться. Получается, я позорю вас своим привычным внешним видом. И вы еще раз подтвердили это, когда купили мне новую одежду. – Ой, она решила выплеснуть наболевшее. Ей нужно остановиться, но она не могла. – Пожалуйста, скажите, в чем я не права? Я, может быть, деревенщина, но не дура.

– Я никогда не считал тебя дурой.

– Давайте забудем о том, что я сказала, ладно? – Она испортила этот чудесный вечер. Она вновь посмотрела на череду невероятных платьев, кружащихся рядом. – Простите, что завела этот разговор. Я знаю, мне здесь не место.

– Мисс Меривезер, – начал он, затем добавил, – Мэйли, – и замолчал. А потом тяжело вздохнул.

И теперь она чувствовала себя ужасно. Он потратил круглую сумму, чтобы она смогла сюда попасть, и она никогда не сможет забыть этот бал.

– Я… я не умею общаться с людьми, – неожиданно признался он.

– А вот это ложь, – сказала она. – Вы весь вечер общались с гостями.

– Я могу поддержать разговор в компании, – сказал Гриффин. – Но у меня не выходит разговора один на один. – Его руки переместились на ее талию, и он зажался, затем помотал головой из стороны в сторону, будто хотел ослабить воротник рубашки. – Мэйли, я знаю множество людей, но у меня мало близких друзей. И я всегда говорю не то, что нужно.

– Ну, вы довольно много говорите для человека, который не умеет общаться, – пробубнила она.

Гриффин крепче сжал талию Мэйли и, к ее изумлению, убрал ее руку с его шеи и сжал в своей руке. Было похоже, что они действительно вальсировали, хотя ни один из них не умел танцевать вальс. – То, что я говорю, не означает, что я не порчу все своими разговорами.

Мэйли крепко сжала ему руку и на мгновение почувствовала связь с Гриффином. Возможно, виной были его волнение и напряжение, или слова, в точности объясняющие ее состояние на протяжении всего вечера. Он был среди высшего общества, в котором вырос, но даже он не знал, как с ними общаться. Мэйли же, наоборот, была очень общительной и с радостью бы поболтала с любым гостем, но среди этой гламурной толпы она чувствовала себя уличным котенком, прошмыгнувшим сюда через заднюю дверь. – Так, если бы вы продолжили говорить не то, что нужно, что именно вы бы сказали?

Гриффин сглотнул и на секунду выглядел таким смущенным, что Мэйли захотелось рассмеяться. Потом он заговорил, и ей уже было не до смеха.

– Мне следовало сказать, что я считаю тебя… необыкновенной, – сказал низким голосом он. – Мне следовало сказать, как все вокруг тает от твоей улыбки. Что в комнате становится темнее, когда ты ее покидаешь.

У Мэйли округлились глаза. Неожиданно их сцепленные руки ощущались так интимно. Словно они не держались за руку, а его рука сжимала ее грудь.

И на один короткий миг Мэйли задумалась, а какой Гриффин любовник. Будет ли он скучным, немного эгоистичным, как в обычной жизни? Или же под этой маской скрывается более страстная натура?

– Скажи что–нибудь.

–Я… я не знаю, что сказать, – ответила она. Мэйли была поражена его словами, что впала в ступор.

– Ты смутилась и покраснела, – заключил он, и нежный тон его голоса сменился на более привычный. – И чтобы ты знала, твой румянец творит со мной невероятные вещи.

– Вы так говорите, будто это плохо, – защищалась она. Разве его слова не были своего рода комплиментом? Разве ей не должно льстить его влечение к ней?

– Это отвратительно, потому что ты моя сотрудница, – сказал Гриффин. – Именно поэтому ты для меня недоступна. Я не хочу пользоваться положением и набрасываться на тебя. – Его злила эта мысль. – И я не должен ставить тебя в неловкое положение, однако вот мы тут, и слова выплескиваются из меня, как из кипящего чайника.

Картина строгого Гриффина в образе чайника вызвала у Мэйли нервный смех. В этот момент музыка начала стихать, а вскоре совсем прекратилась.

– Я наговорил лишнего, – сказал Гриффин, отпуская ее руку. Люди перестали танцевать, и повернулись поаплодировать. Она и Гриффин отошли друг от друга, оставляя Мэйли в растерянных чувствах.

***

Они покинули бал через полчаса, и Мэйли испытала облегчение от ухода, несмотря на неловкую поездку обратно в отель. Гриффин молчал, лишь изредка теребил запонки.

Мэйли хотела, чтобы он заговорил, но он, кажется, действительно верил, что наговорил за вечер лишнего. Так что всю поездку Мэйли смотрела в окно, на проплывающие мимо ночные улицы Белиссима. Она сама запуталась в своих мыслях и не могла привести их в порядок, особенно когда он сидел молча всего в метре от нее. Поэтому она смотрела в окно, машинально проверяя на месте ли украшения и старалась не думать о молчаливом Гриффине.

Они не произнесли ни слова, пока поднимались в лифте. Охранник на посту в конце коридора кивком поприветствовал их обоих. Мэйли замерла перед дверью в собственную комнату. Ее рука снова коснулась безумно дорогого колье. – Мне лучше вернуть их вам.

Гриффин снял очки, потер глаза, не глядя на нее. – Мэйли, сегодня был невероятно долгий день. Я заберу их завтра.

– Хорошо, – тихо ответила она, открыла дверь и скрылась в своей комнате. Закрыв за собой дверь, она быстро проверила комнату. Она могла бы попросить Гриффина осмотреть ее комнату, но ее мысли все еще были спутаны, и по непонятной причине, она не хотела видеть его в своей комнате, если он не хотел ее.

Не хотел ее настоящую.

Мэйли взглянула на свое отражение в зеркале. В ответ на нее смотрела женщина с длинными, густыми ресницами и идеально прямыми светлыми волосами. На ней сверкало украшение, а дорогое платье делало из нее элегантную леди. От этого мысли Мэйли путались еще больше.

Гриффин сказал ей, что она его привлекает, хотя сам постоянно настаивает на ее преображении. Как она может воспринимать серьезно мужчину, который так усердно пытается ее изменить?

Она аккуратно сняла тяжелое колье и серьги и положила их на комод. Затем она вытащила шпильки, потрясла головой. Прическа рассыпалась, и ее волосы все еще были слишком прямые. Так же, как и слишком идеальное лицо, которое она видела в зеркале. Ей срочно нужно было принять душ.

Она с трудом выбралась из платья, ведь ей никто не помог с молнией на спине. Схватив полотенце, она направилась в ванную.

Закончив душ, на ее лице не осталось ни грамма косметики, волосы превратились в мокрые пружинки, и она вновь почувствовала себя собой. Она натянула свою камуфляжную пижаму, взяла вязание и забралась в постель. Однако она не могла сосредоточиться. Ее взгляд возвращался к дорогому украшению на комоде, и она мысленно прокручивала события сегодняшнего вечера.

Гриффин сказал, что она ему нравится. Ему нравится ее улыбка и ее прикосновения.

Но действительно ли она ему нравилась? Хотел ли он настоящую Мэйли? Простушку в камуфляжной пижаме, которая на роскошной вечеринке едва не отпила из миски для мытья рук? Или же он хотел элегантную блондинку, которую пытался из нее сделать?

Она отложила вязание и выключила свет. Даже сейчас она не могла уснуть. Она продолжала обдумывать произошедшее.

Я не умею общаться с людьми.

Мэйли решила, дело не в том, что он не мог с ними говорить. Он просто не знал, как о чем–то попросить, ведь всю его жизнь с легкостью получал желаемое.

И эта мысль заставила ее сесть. Он не знал, как просить. Он полагал, что все сразу будет его. Все дворяне были такими. Он не знал, как спросить ее, нравится ли он ей. Он весь вечер ходил вокруг да около и, в конце концов, признался, что она его волнует.

Но только и всего. Может, он не понимал, что ей нужно было услышать больше?

Был ли это его странный способ узнать, испытывает ли она ответные чувства? Или хотела ли она его поцеловать? Полагал ли он, что она сама все поймет после того, как он признается ей в своем неумении общаться с людьми?

Ей вдруг захотелось узнать ответ на этот вопрос.

Включив свет, она выпрыгнула из постели и быстро направилась к смежной двери. Она постучала в дверь, не думая о времени и о том, было ли вежливо тревожить Гриффина в столь поздний час.

За дверью раздался громкий шорох, и минуту спустя Гриффин распахнул дверь с дикими глазами и спутанными волосами. – Мэйли! У тебя все в порядке? – Он толкнул ее обратно в ее комнату, и Мэйли заметила, он сжимал в руке настольную лампу, снова используя ее в качестве оружия.

О, боже, она его напугала. – Все в порядке, – ответила она. – В моей комнате никого, кроме вас.

Он медленно выдохнул, но пробежался взглядом по комнате. Потом кивнул и расслабился. – Ты меня напугала.

– Простите, – она скрестила руки на груди, чувствуя неловкость. – Мне не следовало вас будить.

– Не говори глупостей. – Он провел рукой по лицу и вернулся в свою комнату, чтобы поставить на место лампу. – Тебе что–то нужно?

Мне нужно, чтобы ты полюбил меня настоящую, – подумала она, и была поражена своим мыслям. – Я, эм, мне просто интересно узнать, что вы имели в виду ранее.

– Ранее?

– Когда назвали меня необыкновенной.

Его лицо покраснело. Это, в паре с торчащими волосами делало его по–детски очаровательным, если не брать во внимание его накаченную грудь, которую она сейчас видела. – Давай мы обсудим это утром.

– О. – Мэйли покачивалась на пятках, расстроенная тем, как быстро он ее прогонял. У нее было ощущение, что она была близка к разгадке, что если она сейчас ничего не скажет, то момент будет навсегда упущен. Но будет ли глупо спросить его об этом? Особенно когда она выглядела самой собой, а не элегантной леди, как была ранее?

– Тебе нужно отдохнуть, – спокойно сказал он. – Если хочешь, я могу осмотреть твою комнату.

– Не нужно, – заверила его Мэйли. – Но мне бы хотелось поговорить именно сейчас.

– О чем?

Мэйли проигнорировала его резкий ответ. – О нас.

– А что на счет нас?

Мэйли решительно посмотрела ему в глаза. – Я хотела бы знать, если я вам нравлюсь, то почему вы постоянно пытаетесь меня изменить?

Гриффину явно стало неловко. – Я не пытаюсь тебя изменить.

– Пытаетесь.

Гриффин снова провел рукой по лицу. – Дело не в этом. Понимаешь, эти люди живут и дышат придворным этикетом. Я просто не хотел… не хотел, чтобы они причинили тебе боль, заставив чувствовать себя неполноценной.

– Вы были единственным человеком, заставившим меня так себя почувствовать.

Гриффин вздрогнул и отвел взгляд.

– Это правда. Стоит мне довериться вам, как вы причиняете мне боль. А вы… вы мне нравитесь, но я не знаю, должна ли я это делать.

– Я идиот, – быстро ответил он. – У меня и в мыслях не было причинить тебе боль. Что угодно, только не это.

– И я действительно вам нравлюсь? – Было странно задавать такой прямолинейный вопрос. Но кто–то должен был, раз он не знал, как спросить о ее чувствах. – Я настоящая?

Он так долго молчал, Мэйли даже подумала, не совершила ли она ошибку, признавшись ему. Ее внутренности стянуло узлом от переживания.

А затем он посмотрел на нее и коснулся пальцами ее волос. Они все еще были влажными, распущенными пружинками. Она смотрела, как он наматывает прядь на палец. – Мне их сегодня очень не хватало.

– Правда? – У нее перехватило дыхание.

Он кивнул и казался завороженным шелковистыми кудрями между пальцами. – Я всегда считал твои волосы слишком пышными, неаккуратными, но я не понимал, насколько они мне нравятся, пока не увидел их выпрямленными. Ты была красива, но ты не была… собой.

И это было то, что она хотела, нет, жаждала услышать.

Мэйли шагнула вперед, приближаясь к нему. Положила руку ему на грудь, в область сердца. Он был чертовски горячим. Гриффин не шелохнулся, но Мэйли почувствовала, как он напрягся. – Могу я сегодня поспать в твоей комнате? – прошептала она.

Их взгляды встретились, и она увидела надежду и страсть в его глазах. Его рука переместилась на ее щеку. – Ты боишься спать одна?

– Нет, но могу я поспать с тобой?

Гриффин застонал и утянул Мэйли в свою комнату.

Глава 10

Горячие руки Гриффина утянули ее в комнату. Свет был потушен, но благодаря лампе из ее смежной комнаты, Мэйли заметила весьма скомканные простынь и одеяло. Очевидно, он много ворочался и не тоже мог уснуть. Интересно, он думал о ней? Не мог уснуть, потому что она занимала все его мысли? Или же это только ее мечты?

Гриффин отпустил руку Мэйли, закрывая за ней дверь. В комнате стало совсем темно.

– Может? нам стоит принести изумруды? – спросила она. – Мне не по себе оставлять их без присмотра.

– К черту изумруды, – его руки легли ей на плечи, утягивая вглубь комнаты. – Пойдем в постель.

Мэйли нервно хихикнула. – Мистер Гриффин, вам не нужно меня долго уговаривать.

– Мэйли, пожалуйста, не говори «мистер». Если хочешь, можешь, как и мои близкие, звать меня Грифф.

Он только что причислил ее к своим близким? По телу Мэйли растеклось тепло, а ее руки накрыли его, которые лежали на ее плечах. – Хорошо, Грифф.

– Так–то лучше, – буркнул он.

– Я не принесла подушек, – тихо добавила она, – чтобы положить между нами.

– Мне бы хотелось надеяться, что они нам больше не понадобятся.

– Мне тоже, но я боялась предложить.

Его руки сжали ее плечи, и он развернул Мэйли к себе. В комнате было темно, Мэйли едва могла разглядеть очертания его подбородка, блеска глаз и взлохмаченных волос. – Мэйли, перед тем как мы ляжем, я хочу, чтобы ты знала, я ничего от тебя не жду. Я согласен на все, что ты предложишь. Если тебе нужна всего лишь моя компания, то так и быть. Ты не обязана делать то, чего не хочешь. Понятно?

– Я рада это слышать, – ответила она, – но я не понимаю, зачем вы мне это сказали.

– Потому что нравится тебе это или нет, но я твой босс, и я не хочу пользоваться положением и принуждать тебя. Это будет не честно. За стенами этого номера – я начальник, но в этой комнате – все будет, как ты скажешь.

– Правда?

– Да. – Его пальцы погладили ее шею, и от этого нежного прикосновения у нее побежали мурашки.

– Все, как я скажу?

– Все.

– Даже если я попрошу тебя полаять, как собака?

Гриффин замер. – Почти все.

Она снова засмеялась, потому что услышала страх в его голосе. Руки Мэйли легли на его грудь и начали медленно спускаться по теплому телу. – А что, если вместо этого, я попрошу тебя снять свои пижамные штаны?

– А ты свои тоже снимешь?

– Нет, потому что сейчас я главная.

Гриффин зарычал от ее ответа. – Решила сразу упиваться властью?

– Нет, только прощупываю почву, – поддразнивала она. – Но я пойму, если ты не захочешь этого делать.

– Так ты больше не хочешь увидеть меня без штанов? – Она слышала игривые нотки в его голосе.

– Ну... раз ты так ставишь вопрос, то нет. – Откуда появилась эта легкость в общении? Мэйли не понимала, но ей понравилось. – Снимай штаны.

– Будет сделано, – ответил он, отходя на шаг. Мэйли слышала шорох одежды, а затем, как его штаны приземлились на пол. – Я весь твой.

Мэйли неожиданно накрыла волна смущения, и из горла вырвался нервный смешок.

– Чтобы ты знала, Мэйли, – немного строго сказал Гриффин. – Большинство мужчин предпочитает не слышать женских смех в тот момент, когда они снимают штаны.

– Дело не в тебе, – заверила Мэйли. – Я просто немного волнуюсь.

Она слышала, как Гриффин жадно втянул воздух. – Ты что, девственница?

– Нет, – тихо ответила она. – Ты заставляешь меня нервничать.

– Как раз наоборот. Я снял штаны, а ты расхохоталась.

– Я ни черта не вижу, – призналась она. – Так что, Грифф, дело точно не в тебе. – Было странно называть его по имени, но невероятно приятно.

– Мы могли бы включить свет, но я бы предпочел этого не делать. – Он потянулся к Мэйли. – Знаешь, слепые видят руками. – Он нашел ее руки в темноте и положил себе на грудь. – Я считаю это отличной идеей.

Мэйли ахнула. Кончики ее пальцев коснулись его груди и поднялись вверх к ключице. – Ты хочешь, чтобы я тебя ощупала.

– Я давно об этом мечтал, – прохрипел он.

Мэйли задрожала от того, как сексуально прозвучал его голос. Она немного приблизилась к нему и почувствовала, как его возбужденный член коснулся ее бедра. Ой. Он действительно разделся догола. Ее щеки вспыхнули от смущения, ей очень хотелось ощупать его и выяснить, был ли его член таким длинным, как она предполагала, но Мэйли пока не была готова к такому смелому поступку.

Так что она позволила рукам блуждать по его плечам, чувствуя крепкие мышцы. Затем спустилась вниз по рукам, поглаживая бицепсы, и довольно вздыхая, когда Гриффин напряг мышцы под ее руками. – Я думала ты ботаник.

– Так и есть, – ох, его голос прозвучал так нежно и совсем близко к ее уху. Она могла часами слушать этот голос.

– У тебя довольно накаченное тело для ботаника.

Гриффин усмехнулся. – Иногда единственная возможность почитать выпадала только в спортзале. Поэтому я часто там бывал. Мне нравится быть в форме, на случай, если во время одной из поездок, потребуется физическая сила. В колледже, мы с Джонатаном повторили восхождение Хайрема Бингема к Мачу–Пикчу, и это едва его не убило. С тех пор, я решил, что должен больше тренироваться.

– Ммм, – он явно много тренировался. Мэйли снова сжала его бицепсы, а потом переместила руки обратно на грудь. Пальцы двинулись ниже, легонько касаясь его сосков, от чего Гриффин жадно втянул ртом воздух. Мэйли хотелось укусить их, хотелось посмотреть на его реакцию, когда она сожмет соски зубами и немного потянет, но она не могла оторвать рук от его груди. Поэтому вместо зубов она использовала ногти, слегка царапнув ими вниз по его груди. Она едва слышно застонала, почувствовав его реакцию в виде дрожи.

– Обожаю твои руки, Мэйли, – сказал он, томным, хриплый голосом, сводившим Мэйли с ума. – Когда мы вернулись в номер, я пытался придумать нелепую причину, чтобы ты ко мне прикоснулась. Я даже подумывал обжечься щипцами для завивки, как Алекс, вот только у меня их нет. И тогда я решил просто сказать тебе, что у меня жжет в штанах, но ты могла бы решить, что у меня какая–нибудь инфекция.

Она снова хихикнула. – Ты действительно не умеешь общаться с людьми.

– Абсолютно.

– И все это ради того, чтобы я к тебе прикоснулась?

– Я бы сделать что угодно, лишь бы испытать тепло твоих рук, – признался он.

Ой, какие романтичные слова. Мэйли шагнула ближе, сцепила руки на его шее, притягивая к себе его губы. Ей не терпелось проверить, всегда ли Гриффин отлично целовался, или же тот раз был случайностью. Губы Гриффина с жадностью впились в ее. Нет, не случайность. Мэйли поразила интенсивность его поцелуя, но только на мгновение. Ей понравилось быть объектом страсти этого мужчины. И когда его язык скользнул ей в рот и начал дразнить ее, Мэйли полностью отдалась во власть долгого, страстного поцелуя, наполняющего желанием каждую клеточку ее тела.

Вскоре Гриффин отпрянул от нее, оставляя Мэйли со сбившимся дыханием, и цепляющуюся за его плечи. – Ой, божечки. Ты целуешься точно не как ботаник.

– Рад это слышать, – ответил Гриффин между покусываниями ее мочки. – И со сколькими ботаниками ты целовалась?

Мэйли уговорила его не зализывать сегодня волосы, поэтому сейчас ее пальчики перебирали его мягкие, волнистые локоны. Ей нравились его волосы. – Ты первый.

– Хорошо, – ответил он довольным, собственническим тоном.

Мэйли прижалась к нему, не в силах больше игнорировать прижимающуюся к ее животу эрекцию. Ей хотелось обхватить его член рукой, но она боялась, Гриффин не правильно расценит ее действия. Сегодня она была согласна на поцелуи и ласки, она пока еще не была готова к сексу. Для начала, ей хотелось сблизиться с Гриффином, и она знала, он думает совершенно иначе. Мэйли не возражала, но должна была сразу расставить все точки над и. – Грифф, – шепнула она и дернулась, когда он обвел языком ее ушную раковину. – Ой, божечки.

– Что такое? – Гриффин откинул в сторону ее волосы, и она почувствовала сильный жар, исходивший от его груди. Он так сильно к ней прижимался, что ее возбужденные соски терлись о его твердые мышцы.

– Мы должны поговорить об... этом. – Ей было сложно сконцентрироваться на разговоре, пока он покусывал ее мочку. Кто же знал, что они у нее такие чувствительные? Каждый раз, когда его зубы сжимались на мочке, ей казалось, будто он кусает другие более чувствительные части ее тела.

– О чем именно?

– Просто я не уверена, насколько готова сегодня зайти... – Ооо, его рот явно мешал ей сосредоточиться.

– Мэйли, я уже тебе говорил, – бормотал он возле ее горла, и Мэйли запрокинула голову назад, давая ему лучший доступ к чувствительной коже. – Мы зайдем так далеко, как ты позволишь. Решать тебе.

– Это хорошо, – сказала она. – Очень хорошо. – Его губы вновь нашли ее мочку, от чего ноги Мэйли подкосились. – О, боже, как же хорошо.

– Хочешь лечь в постель? – Ее влагалище начало сжиматься и пульсировать, в ответ на его хриплый шепот.

– Да, – выдохнула она, – давай.

Гриффин осторожно направил ее вперед, пока Мэйли не уперлась ногами в кровать. Она упала на спину, и секундой позже Гриффин накрыл ее своим телом. Мэйли протяжно застонала, когда Гриффин разместился у нее между ног, прижимаясь твердым членом к ее промежности.

– Так приятно чувствовать тебя под собой, – бормотал он, все еще целуя шею Мэйли. – Может, ты хочешь быть сверху?

– Нет, – задыхаясь, отвечала Мэйли. – Мне нравится вес твоего тела.

– А когда я упираюсь тебе сюда? – Гриффин подался бедрами вперед, потираясь членом у нее между ног.

Мэйли довольно застонала. Ей очень это понравилось. Ее ногти вновь впились в его спину, и она притянула его голову для очередного страстного поцелуя.

– Может сегодня, – говорил Гриффин между поцелуями, – Ты останешься в одежде, и мы ограничимся поцелуями и ласками? Что скажешь?

Ой, божечки, его губы заставляли Мэйли сожалеть о решении не спешить, и подталкивали к греху. – Ты не против не форсировать события?

– Нет, если ты позволишь мне ласкать твое тело.

Она быстро закивала, в действительности ей очень этого хотелось.

– Я могу прикоснуться к твоей груди? – Его язык вновь скользнул ей в рот, после чего долгое время не позволяя Мэйли ответить на вопрос.

– Да, – на выдохе ответила Мэйли, ощущая физическую потребность в его руках. Ох, в идеале она хотела, чтобы он пососал ее грудь, но руки тоже неплохо.

Одна большая, теплая рука сжала ее грудь, и Мэйли всхлипнула.

– Мммм, идеальный размер, – сказал ей Гриффин. – Такая упругая и восхитительная. Какого цвета у тебя соски? Бледно–розовые?

– Д–да. – Его пальцы уже теребили возбужденные соски через ткань пижамы, и она бесконтрольно дернула бедрами. Господи, она так давно не занималась сексом. Неужели секс всегда был таким приятным?

– Они кажутся крошечными, – продолжал Гриффин, обводя по соску подушечкой большого пальца. – Маленькие, бледные соски на пышной груди. Не могу дождаться, когда смогу их увидеть.

– Скоро, – выдохнула Мэйли.

– Да, не сегодня, – согласился он. Гриффин подался вперед, сильнее прижимаясь к промежности Мэйли, и прежде чем она поняла, Мэйли согнула ноги в коленях, затем обхватила ими бедра Гриффина и сжимала их, пока Гриффин буквально не повалился на нее.

Ее руки опустились на его задницу, и она ощутила упругие ягодичные мышцы. – Ммм, далеко не задница ботаника.

Гриффин тихо хмыкнул. – Рад, что тебе нравится мое тело.

– О, да, – мечтательно пропела она. – Еще как нравится.

Он качнулся поверх нее, и Мэйли ахнула. Ткань защищала от проникновения, но она все же ощущала давление члена на промежность, ощущала, как он терся о ее набухшие складки, задевая пульсирующий клитор.

– Тебе нравится? – Она слышала напряжение в его голосе, словно он прощупывал почву. И если она скажет нет, он тут же остановится.

Но она не хотела, чтобы он останавливался. – Еще, – взмолилась она, впиваясь в него ногтями.

Он повторил толчок – Мэйли застонала. О, боже, трения через одежду были столь же приятными, сколько и трения без нее. Все происходящее больше напоминало поддразнивания, потому что никто из них не получал желаемого, однако они дарили друг другу приятные ощущения. Со следующим толчком Мэйли услышала стон Гриффина. Эти ласки заставляли гореть от страсти их обоих.

Гриффин двигался быстро и резко, а Мэйли была надежно защищена тканью пижамы. Но его фрикции через ткань не доходили до самого нужного места, и неважно, как бы высоко Мэйли не приподнимала бедра или прижималась к Гриффину, он все равно не задевал чувствительный бугорок. Она разочарованно вздохнула.

– Что тебе нужно? – процедил он между ударами. – Скажи мне, Мэйли. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

– Мне нужно... ну не знаю, немного другое. – Хныкала она, отрывая от кровати бедра, прижимаясь промежностью к стволу его члена.

– Другое? – Гриффин немного поерзал на ней, а затем она ощутила его руку, накрывшую ее промежность. И в следующее мгновение он уже потирал пальцем ее клитор через промокшую ткань. – Вот так, дорогая?

Мэйли вскрикнула, поражаясь тому, насколько быстро одно легкое прикосновение смогло подогнать ее к краю. Она была близка к оргазму, и ее стоны лишь подзадоривали Гриффина. Он дразнил ее клитор сильнее, продолжая потираться о насквозь промокшую ткань.

Мэйли крепче обхватила его ногами и издала не самый женственный стон. – Мать твою, Иисусе.

И она кончила, между ног стало мокрее, а мышцы так сильно сжимались, что ее тело забилось в конвульсиях. И она продолжала выкрикивать ругательства, пока Гриффин кружил пальцем по ее клитору, а его член терся и упирался во влажную ткань пижамы.

Когда Мэйли перестала видеть перед глазами звездочки, она выдохнула и обмякла. – О, господи.

Гриффин усмехнулся. – Хорошо?

– Неописуемо, – буркнула она. Она провела рукой по его спине, чувствуя капельки пота, и заметила, как он дернулся от ее прикосновения. – А ты?

– А я … приму ледяной душ, – ответил он и начал скатываться с нее.

Мэйли сцепила ноги, останавливая его. – А ты не... ну ты понимаешь. – Она слышала смущение в своем голосе.

– Не кончил вместе с тобой?

– Ну вроде того.

Он засмеялся от ее застенчивости. – Ты не можешь произнести этого вслух? Еще минуту назад ты выражалась, как сапожник.

Ее щеки залились румянцем, и она была рада, что Гриффин ее не видел. Мэйли поглаживала его руки. – Ты понял, о чем я говорила. Ты ведь не кончил, да?

Гриффин немного замешкался. – Я не был уверен, как далеко ты согласна сегодня зайти. Думаю, в твое понимание поцелуев и ласк не входит моя дрочка, в конце которой я кончаю тебе на живот, а потом растираю свою сперму по твоей нежной коже.

Мэйли ахнула, мысленно представляя эту картину. Было ли плохо не возражать против такого? – Вот теперь я не могу думать ни о чем, кроме этого, – призналась она, нервно хихикнув. – Ты хочешь это сделать?

Гриффин застонал, усаживаясь на нее, зарываясь пальцами Мэйли в волосы. – Больше всего на свете. – А после добавил. – Ну, почти. Еще больше я хочу погрузиться в тебя и вновь заставить тебя стонать от восторга.

Его пальчики пробежались по ее влажной, нежной коже. – Хочешь, чтобы я оголила свой живот?

На этот раз она слышала, как он жадно втянул воздух. – Мэйли, ты не обязана....

– Я знаю, что не обязана ничего делать, – аккуратно напомнила она. – Но я хочу, чтобы ты кончил.

Мэйли взяла его за руку, и сцепленными руками ухватилась за край пижамы. Гриффин застонал, удобно расположившись у нее между ног. Она видела в темноте очертания его тела, возвышавшегося над ней, и застонала, когда Гриффин рванул вверх пижаму, оголяя ее живот. Его пальцы поглаживали ее живот, и Гриффин застонал, а затем задышал чаще. – Ты все еще можешь отказаться, – предупредил он.

– Разве ты не хочешь кончить на меня? – тихо спросила Мэйли.

Он снова застонал, засунул руку под пижаму и сжал ее грудь. Мэйли взвизгнула от удивления, особенно когда его пальцы начали теребить сосок. – Черт. Ты такая красивая, – его голос напоминал рык. – Такая...чертовски... красивая.

Гриффин простонал ее имя, и на ее живот брызнула горячая струя. Мэйли не шевелилась, пораженная эротизмом всего происходящего. Как простые ласки превратились в самый эротичный опыт в ее жизни? Тяжело дыша, рука Гриффина двигалась по ее животу, растирая семя. – Надо было включить свет.

Мэйли взволнованно коснулась живота. – Ты все забрызгал? Мне сходить за полотенцем?

Он хмыкнул. – Нет, я просто хотел видеть тебя под собой, покрытой моей спермой. Думаю, это какая–то мужская фишка. – Он склонился над ней, захватывая ее губы в крепком поцелуе. – Я сам схожу за полотенцем.

В свете, исходившей из ванной комнаты, Мэйли видела восхитительную накаченную спину Гриффина и не менее умопомрачительную упругую задницу. Ой, божечки. Какое прекрасное зрелище. Мэйли почувствовала, что вновь начала возбуждаться, и была разочарована, когда свет неожиданно погас, оставляя ее в полной темноте.

Гриффин вернулся на кровать, аккуратно вытер ее живот и опустил пижаму. – Тебе, пожалуй, лучше ее снять и бросить в стирку. Ты можешь поспать в моей футболке.

– О, уверена я найду что–нибудь подходящее в своем шкафу...

– Нет, – твердо заявил он. – Мне нравится видеть тебя в моей футболке.

Мэйли смутили его слова.– Хорошо, мистер... эм Грифф.

Отнеся полотенце обратно в ванную, Гриффин вернулся к ней с одной из его мягких футболок. – Тебе помочь переодеться?

– Думаю, я сама справлюсь, – игриво заявила Мэйли. Она быстро избавилась от пижамы, и пока натягивала футболку, Гриффин перебрался на свою сторону кровати. Расправленная футболка едва прикрывала ее попку, а у Мэйли не было желания идти к себе за запасной парой трусиков. – Эм. Можешь дать мне свои боксеры?

Гриффин хмыкнул. – Если ты настаиваешь, хотя я бы предпочел всю ночь прижиматься к твоей оголенной попке.

– Боксеры, – настойчиво повторила Мэйли.

Буквально через мгновение боксеры лежали в ее руке, и она поняла, что он давно их приготовил, но все это время держал у себя. – Какой же вы бесстыдник, Гриффин Верди, – пожурила его она, втискиваясь в его боксеры. Они оказались немного тесными, естественно, у нее была более округлая попа.

Закончив переодеваться, Мэйли легла на кровать и взбила подушку. Что теперь? Поцеловать на ночь и отвернуться в другую сторону?

Гриффин решил эту проблему за нее. Как только она легла на бок, он обхватил ее за талию и прижал к своей груди. Аха, значит, он любитель засыпать в обнимку. Гриффин уткнулся носом в ее шею. – Скажи, так гораздо лучше, чем стена из подушек?

Его слова щекотали Мэйли ухо. – Да, так определенно лучше. Я надеюсь, ты не храпишь?

Я никогда не храплю, – сказал он своим надменным голосом. – А вот ты пыхтишь, как паровоз.

– Ты лжешь. Я девушка с юга. Мы не храпим и не выражаемся.

– Угу. По–моему, южанки слишком высокого о себе мнения.

Она щекотала его до тех пор, пока она не поймал ее руки и не удерживал их. Последним что она помнила перед тем как провалиться в сон то, что она плотнее прильнула к его груди, а губы Гриффина находились в непосредственной близости от ее шеи.

***

На следующее утро Гриффин проснулся с каменным членом, с копной непослушных белых кудряшек, щекочущих ему нос, и желанием провести весь день в постели.

Он поднялся, перегнувшись через прижимающуюся к его груди девушку, выключая будильник, заметив, что Мэйли даже не шелохнулась. Вернее, единственное, что она сделала – это сильнее прижалась к его груди, тем самым еще больше усугубив его утренний стояк.

Как бы то ни было, ему понравилась вчерашняя ночь.

Гриффин пригладил рукой ее взлохмаченные кудри, поражаясь, какими они были мягкими и как придавали ей вид хорошенько оттраханной, даже если они сделали это через одежду. Он не мог отрицать, вчерашняя ночь была самым лучшим, что случилось с ним за последнее время. И впервые в жизни он был рад своему происхождению, и внезапной болезни Кипа.

Наклонившись, Гриффин поцеловал ее в щеку. – Мэйли, дорогая, просыпайся.

Она пробубнила что–то о кормлении собаки и провела рукой по щеке, будто смахивая назойливого комара.

Это выглядело... очаровательно. Улыбаясь, он выбрался из крепких объятий Мэйли и направился в ванную комнату. Он разбудит ее после того, как примет душ.

Гриффин разделся и посмотрел на свое отражение в зеркале. Он улыбался, как идиот. Нет, как Риз, когда тот заговаривал об Одри. Обычно Гриффин закатывал глаза при виде улыбки влюбленного придурка на лице друга, понимая, вероятно, она вызвана ошеломляющими способностями Одри в постели.

Но Мэйли еще ничего ему не делала. Она просто была в привычном для нее волнении, а затем стала страстной и сгорающей от желания. Гриффин посчитал это невероятно сексуальным.

Одна только мысль о Мэйли заставила его член дернуться, и он обхватил возбужденный член, вставая под струи воды. На его плечах виднелись красные следы от ее ногтей, и теперь его член требовал разрядки. Гриффин налил немного мыла на руку, немного сжал и начал дрочить, представляя Мэйли стоящую перед ним на коленях, в то время как он сгребает в кулак ее мягкие волосы, пока трахает ее рот.

Когда он, наконец, вышел из душа, обернув вокруг бедер полотенце, то увидел еще сонную Мэйли, сидящую на краю кровати. Ее волосы буквально торчали в разные стороны.

– Ты меня не разбудил,– пробубнила она, потирая глаза.

Гриффин подошел к ней и наклонился поцеловать ореол непослушных кудрей, которые он теперь так обожал. – Ты показалась мне уставшей, и я решил дать тебе поспать еще несколько минут.

Ее щеки залились румянцев, после чего она спрыгнула с кровати. – Мне лучше стоит начать одеваться, если мы не хотим опоздать на завтрак.

Она убежала к себе в комнату, но Гриффину все же удалось полюбоваться ее попкой в его боксерах. Он точно спрячет ее пижаму, чтобы она всегда спала в его одежде. Ему очень нравилось видеть ее в ней. Словно она принадлежит ему. И она должна быть его, решил Гриффин.

Гриффин оделся, бросив на кровать несколько галстуков, чтобы Мэйли выбрала подходящий. Она довольно быстро вернулась в его комнату, ее восхитительные кудри были стянуты в тугой пучок, а ее еще более восхитительное тело скрывалось под свободным деловым костюмом, который точно бы надела мать принцессы. В нем она выглядела на 10 лет старше. Гриффин застыл. Ведь именно он превратил жизнерадостную Мэйли в это убожество.

Но Мэйли широко улыбалась, весело подхватила один из лежащих на выбор галстуков и поманила его пальчиком. Этот маленький сексуальный жест заставил Гриффин забыл обо всем на свете.

– Когда–нибудь, – поддразнивала она, накидывая на его шею галстук, – я покажу тебе как самому завязывать себе галстук. Чтобы ты знал, на YouTube довольно много познавательных видео. И они показывают очень медленно, так что ты без труда сможешь повторить.

– Чудесно, – буркнул он.

– Ты только представь, каким ты станешь независимым.

– Зачем мне самостоятельность, если она лишит меня дополнительного повода ощущать твои прикосновения, – спокойно ответил он и был награжден румянцем на щеках Мэйли и нервным смешком.

– Вот, – заявила она, поправив галстук, – все готово. А теперь давай поторопимся. Нам нужно быстро позавтракать, потому что у нас сегодня очень загруженный день.

Гриффин вздохнул. – Куда еще загруженнее. Свадьба через два дня, а я клянусь, я посетил уже все музеи, благотворительные организации и пообщался со всеми чиновниками Беллиссима.

Она засмеялась, глядя на него жалостливым взглядом. – Гриффин, не я составляла твое расписание встреч. Я только слежу за его исполнением.

Верно. Ему следует винить во всем Кипа.

Убрав изумруды обратно в бархатный футляр, положили их в сейф в кабинете управляющего гостиницы, а затем направились на завтрак. Едва они сели за стол, как Мэйли открыла ноутбук и с сосредоточенным выражением лица начала печатать. – Нам нужно попросить на кухне приготовить нам сэндвичи с собой, – заявила она. – У нас не будет времени пообедать.

Гриффин скрестил руки на груди, когда официант ставил перед ним кружку с кофе. Он ненавидел такие дни. Ему нужен был один свободный день, когда он сможет бездельничать и проведет его с Мэйли, любуясь ее улыбкой. Он снова хотел видеть ту неподдельную радость на ее лице, когда она покупала глупые безделушки в подарок семье. Ему точно не хотелось проводить еще один день, выслушивая представителей фондов, рассказывающих, на что они потратят выделенные им деньги.

Гриффин внимательно посмотрел на Мэйли. Только сейчас он заметил у нее темные круги под глазами. И это понятно, загруженные дни выматывали их обоих. Уж его точно. Он, задумавшись, постукивал пальцами по столу. – Мэйли, а у тебя была возможность прогуляться по Беллиссиму?

Мэйли читала очередное письмо, шевеля губами, очевидно проговаривая текст. Чтобы она обратила на него внимание, Гриффину пришлось повторить вопрос. – Что? Ой, нет. Мы же были очень заняты.

Даже отвечая ему, она не отрывалась от работы, печатая какой–то текст. После этого она достала свою нелепую пачку стикеров и начала делать заметки. Он постоянно находил их на полу машины или прилипшими к подошве его ботинок. Как и он, Мэйли нуждалась в передышке.

Гриффин поднес к губам кружку с кофе. – Думаю, сегодня я окажусь больным.

Прошла минута, прежде чем Мэйли перестала печатать и подняла на него глаза. – А?

– Я заболел, – заявил он, отвивая кофе. – Отмени все встречи.

– О, но … – она снова опустила взгляд на экран ноутбука, – а как же...

– Даже встречу с матерью и всеми, кто ждет визита члена королевской семьи. А благотворительным организациям скажи, чтобы они прислали чеки, я дам им столько денег, сколько они пожелают. Передай всем, чтобы они от меня отъебались.

Мэйли хихикнула. – Прямо так и передать? Лорд Монтегне Верди желает, чтобы вы от него отъебались?

– Не так прямо, а в более вежливой форме. И после этого мы поймем осматривать достопримечательности.

Ее глаза восторженно загорелись, давая понять, что Гриффин принял верное решение.

***

После завтрака они поднялись в номер переодеться. Гриффин решил, если они не хотят быть замеченными папарацци, им стоит замаскироваться. Мэйли купила в сувенирном магазине несколько футболок и бейсболок для родных. В номере они разошлись по своим комнатам, чтобы переодеться в джинсы и ужасные футболки из синтетики. Гриффин натянул на глаза бейсболку и внимательно изучил свое отражение. – Кошмар.

Конечно, когда через несколько минут к нему вышла Мэйли в бейсболке поверх распущенных волос и плотно обтягивающих джинсах, Гриффин изменил свое мнение по поводу выбранной ими одежде. Ее попка весьма аппетитно смотрелась в джинсах.

Все–таки это был отличный план.

– Я также купила тебе солнечные очки, – сказала она, протягиваю пару очков с наклеенным на линзы флагом Беллиссима.

– У меня есть очки.

– Да, и тебя сразу же в них узнают. Ты ваще без них видишь?

– Ты без них видишь, – поправил ее Гриффин.

– Я то хорошо вижу, я беспокоюсь о тебе.

Он вздохнул. – Забудь. Да, я хорошо вижу без очков.

– Тогда сними их и надень эти, они будут твоей маскировкой.

Гриффин сделал это, но наградил ее недовольным взглядом. Мэйли хихикнула при виде его. – Очень хорошо, – сказала она, не в силах сдержать улыбку.

– Первое, куда мы зайдем, будет магазин солнцезащитных очков, – предупредил он и попытался придать лицу хмурый вид, но не смог, видя какой довольной была Мэйли.

– Пойдем, – сказала она, протягивая ему руку. – Я знаю, где находится запасной выход. Нас никто не увидит.

Гриффин взял Мэйли за руку, поражаясь, как приятно это было. Ее теплая и нежная рука напомнила о ее прикосновениях ночью. Их общение с каждой минутой становилось все более приятным.

Они прошли по лабиринтам коридоров отелей и, выйдя с черного входа, попали на узкую улочку, пройдя по которой два квартала, очутились на большом перекрестке. На центральной улице было полно туристов, а вдоль дороги висели растяжки с символикой королевской семьи.

– Куда идем сначала? – спросила Мэйли, сжимая его руку.

Гриффин постучал по душке очков. – Для начала, мы избавимся от этого.

Мэйли снова рассмеялась, и они направились в район с бутиками.

***

Гриффину очень понравилось проводить время с Мэйли. Ее приводила в восторг любая мелочь, начиная от уличных торговцев с куклами в образах принцессы и Люка Хьюстона, заканчивая шоколадными тортами, продающимися на каждом углу. Они прошли мимо нескольких брендовых бутиков, но Мэйли их даже не заметила, ее больше интересовали покупки безделушек в подарки родным.

Гриффин приобрел пару менее позорных очков и после позволил Мэйли самой выбирать, куда они пойдут дальше. К его великому изумлению, ее интересовали старые здания Беллиссима ни чуть не меньше сувенирных магазинов. Она останавливалась возле каждой таблички на здании и после прочтения информации засыпала Гриффина вопросами. Было истинным удовольствием гулять по улицам и рассказывать ей о истории его родного города, и Мэйли ловила каждое его слово. Ему особенно понравилось, как у нее перехватило дыхание, когда они проходили мимо церкви Св. Анны де Валье – крошечного древнего собора, в котором через несколько дней состоится венчание Алекс и Люка.

– Она такая красивая, – сказала ему Мэйли.

– Она очень старая, – ответил Гриффин и рассказал ей об истории церкви, вплоть до Карла I Великого. Она слушала его с большим интересом. Обычно, когда он заговаривал о своем увлечении историей, люди начинали скучать или отворачивались в сторону. Мэйли же выглядела впечатленной и заинтересованной. Он мысленно поставил галочку, взять ее с собой в следующую поездку. Возможно в Перу. Понравится ли ей Мачу–Пикчу? Конечно, он там уже был, но будет не против побывать там еще раз с ней. Но потом он вспомнил. Мэйли была с ним временно, она работала на Хантера.

Ему стало интересно, сколько ему стоит ей заплатить, чтобы она перешла работать к нему. Мэйли была очень преданной сотрудницей, и Гриффин не был уверен, согласится ли Хантер ее отпускать, особенно если она нравилась Гретхен. Конечно, найм Мэйли сулит некоторыми проблемами. Кип очень ревностно относился к своей работе, а Гриффин меньше всего нуждался в двух личных помощниках. Ладно, об этом он подумает позже.

– Господи, здесь действительно все так любят сладости? – спросила Мэйли, тем самым отвлекая Гриффина от своих мыслей. Она стояла посреди тротуара, глядя в витрину кондитерской.

– Беллиссим славится и гордится своим шоколадом. Не желаешь его попробовать?

– Думала, ты никогда не предложишь, – улыбаясь, ответила она.

Несколькими минутами позже они покинули кондитерскую с двумя рожками мороженого. Гриффин предпочел классическое шоколадное спумон, а Мэйли – «шокола крема де минт», которое, по ее мнению, было лишь замысловатым названием обычного шоколада с мятой.

Мэйли не удержалась и лизнула мороженое прямо на выходе из кондитерской. – Мое такое вкусное. Мне кажется, я влюбилась в Беллиссим.

Гриффин засмеялся. – Да, мы очень ответственно подходим к шоколаду.

Она покосилась на его рожок. – А твое вкуснее моего?

– Хочешь его попробовать? – Они двинулись к ближайшей скамейке и расположились на ней. Рядом бил красивый фонтан, и люди останавливались, чтобы сфотографироваться. Типичная туристическая достопримечательность. – Я могу поделиться.

–А если я соглашусь, ты не будешь меня поддразнивать, что я ела оба мороженных?

– Вовсе нет, я с радостью полюбуюсь, как ты будешь лизать мой рожок. – И он поиграл бровями.

Мэйли прыснула от смеха. – Пошляк. – Но она притянула его руку с рожком к своему рту и медленно лизнула. А затем застонала. – О, мой бог. Объедение. Почему здесь все такое чудесное?

Гриффин не мог оторвать глаз от ее рта, от того, как ее маленький розовый язычок снова лизнул его рожок, а после исчез между пухлыми, идеальными губками. И теперь у него стало тесно в штанах. Закрыв глаза, он начал обратный отсчет от 100, не обращая внимания на стоны Мэйли, пока она ела его мороженное.

– Грифф, не хочешь лизнуть у меня?

Боже, она решила свести его сегодня с ума, да? К черту обратный отсчет. Он открыл глаза и увидел, как она впилась губами в мороженое, жадно слизывая подтаявшее мороженное. Ее розовые губки были покрыты шоколадом.

Он подался вперед и обхватил губами ее нижнюю губу, и пососал. – Прелестно, – заключил он, а потом переключился на ее верхнюю губу, пока Мэйли тихо мурлыкала, возбуждая его еще больше. – Мне кажется, твое мне больше нравится.

Она уставилась на него, когда он отпрянул. Ее губы были слегка раскрыты и влажными от его поцелуя. – Ты… хочешь еще раз попробовать? – спросила она шепотом.

– Больше всего на свете, – признался Гриффин, – но если я это сделаю, меня арестуют за непристойное поведение в общественном месте.

Ее взгляд переместился на его пах, который он усердно прикрывал рукой. И она засмеялась. – Прости, обещаю вести себя прилично.

– Давай поговорим о чем–нибудь, что поможем мне избавиться от моей проблемы, и оставим дегустации на потом.

– Хорошо, – весело ответила она, теперь уже надкусывая свое мороженное. Спустя мгновение она продолжила. – Расскажи мне о своем детстве.

Это точно подействовало. Одна лишь мысль о его семье убила в нем всякое желание. – А это обязательно?

– Нет, если ты не хочешь.

Гриффин переключил свое внимание на фонтан. – Боюсь, это будет очередная история о «несчастном богатом мальчике». Вот только в период моего детства наша семья не была такой состоятельной. Мы владели несколькими замками, но своих денег не было, только те, что выделялись из казны. Моя мама – ее королевское высочество Сибилла –Луиза вышла замуж за моего отца, только из–за его происхождения и состояния, позволяющим ее семье сохранить недвижимость. Их брак был далеко не по любви. Ты, вероятно, заметила, что за исключением моей кузины Александры, не многие члены семьи женятся по любви.

– Это кажется таким старомодным, – заметила Мэйли, продолжая поглощать свое мороженное.

– Так и есть. Нам нравится делать вид, что королевская семья живет в ногу со временем, но на самом деле, они все еще придерживаются старых правил. Мою семью сложно назвать любящей. Я редко видел родителей, в большинстве случаев только на официальных мероприятиях. Нас с братом воспитывали гувернантки. А когда мы подросли, нас отправили учиться в закрытые школы заграницу. Я окончил Этон в Англии.

– Какой ужас.

– Этон? Там было не так уж плохо.

– Нет, я имела в виду твою семью. Разве вы не любили и не заботились друг о друге?

Гриффин слабо улыбнулся. – Я больше люблю свою кузину Александру, чем родного брата.

– Это так грустно, – ее круглое личико осунулось. – А тебе не было одиноко?

– Полагаю, было, но у меня были мои книги и учеба. Мне этого было достаточно.

Мэйли сжала его руку. Гриффину стало неловко от ее жалости. – В любом случае, мой отец умер, когда мне было 15, и мой брат Джордж стал герцогом, что сделало его еще более невыносимым, чем он уже был. Когда я закончил учебу, мне пришлось вернуться домой, и это время было…настоящим кошмаром. – Он замолчал, вспоминая недовольство брата отсутствием денег; постоянном нытье его новой жены о том, что она больше никогда не вернется домой; и безразличной матери, которую больше интересовал не Гриффин, а опрятность его одежды. А еще соблюдение протокола и обязанностей члена королевской семьи. – Я изъявил желание учиться в колледже в Штатах. Моя мама была потрясена этой новостью, но меня не отпустили. Я хотел убраться как можно дальше от Беллиссима, и Штаты показались мне прекрасным вариантом.

– Но они все–таки разрешили тебе уехать.

– Да, но для этого мне пришлось отказаться от права претендовать на трон. Моя мать была убеждена, что жители нашей страны не одобрят короля, учившегося в Америке. И было не важно, что я был девятым в очереди на престол и мог занять его, только если остальные претенденты случайным образом умерли. – Его рот дернулся в улыбке, и он посмотрел на Мэйли. – Но самое смешное, следующим королем Белиссима станет американец Люк Хьюстон.

Но Мэйли не улыбнулась, ей было грустно.

– В итоге, я отказался от трона, лишился титула, и все мое наследство перешло к Джорджу, поэтому он с радостью отправил меня в Штаты. Моя мама не могла вынести, чтобы ко мне обращались «мистер», поэтому все–таки присвоила мне титул Виконт Монтегне Верди. После этого я переехал в Штаты и больше не возвращался.

– И заработал кучу денег, – подытожила Мэйли. – И утер им всем нос.

Гриффин хмыкнул. – Да, я заработал кучу денег и после этого покрыл все долги моей матери и Джорджа.

Мэйли нахмурилась. – Но почему?

– Полагаю, из преданности семье. – Иногда Гриффин сам задавался этим вопросом. Даже это не помогло ему добиться одобрения и расположения матери и Джорджа. Наоборот, они часто высказывали неодобрение за его успех и состояние, которое он заработал.

– Грифф, твоя семья просто кучка засранцев.

– Они члены королевской семьи. Они могут быть заносчивыми или снобами, но никак не засранцами.

Мэйли засмеялась и бросила на землю кусочек рожка. На него моментально слетелись птицы, и она отломила еще один кусочек. – Если тебе интересно, то я считаю такую жизнь грустной и одинокой. А у тебя есть семья, родные в Штатах?

Он подумал о Братстве, о друзьях, которые были рядом и поддерживали больше, чем кто–либо из его кровных родственников. – У меня есть друзья, и мне этого достаточно.

В этот момент зазвонил его телефон. Гриффин вытащил его из кармана и скривился, увидев появившееся на экране фото. Джонатан и глава их экспедиции сидели возле выкопанной траншеи и улыбались как пара идиотов. – Кстати о друзьях, – раздраженно заявил он. – Похоже, Джонатан решил довести меня и заставить начать его ненавидеть.

Мэйли взглянула через его плечо на фотографию. – Потому что он там, а ты нет?

– Я не могу бросить Алекс. Хотя я искренне желаю, чтобы она сбежала и тайно вышла замуж, закончив это безумие.

Мэйли рассмеялась.

Глава 11

Они провели весь день, гуляя по Беллиссиму, держась за руки. Мэйли приобрела несколько сувениров, но большую часть времени они просто гуляли, посещая основные достопримечательности, и дегустировали сладости в каждой открытой кондитерской. К тому времени как они вернулись в отель, у Гриффина гудели ноги и болел живот от переедания шоколада, но он наслаждался каждой минутой сегодняшнего дня.

Мэйли высвободила руку из его крепкой хватки, как только они поднялись на свой этаж, и сразу же направилась в свою комнату.

Гриффина это удивило. Днем они несколько раз целовались, но флиртовали на протяжении всей прогулки. Они часами держались за руки. Она решила не спать сегодня в его постели? Незачем притворяться, что Гриффин не думал об этом. – Что–то случилось?

Мэйли мотнула головой, открывая дверь своей комнаты. – Всего лишь хочу позвонить маме, а еще мне нужно кое–что сделать, – и она скрылась за дверью до того, как он успел возразить.

Она решила все прекратить? Или устала от него за весь день? Обеспокоенный Гриффин сорвал с головы дурацкую бейсболку, бросив ее на кровать. Он взял книгу и начал читать, но эта ситуация не позволяла ему сосредоточиться, поэтому он отложил книгу и начал расхаживать по комнате.

Слабые отголоски разговора Мэйли заставили его остановиться, и он прижался ухом к смежной двери. Она явно разговаривала по телефону, хотя голос звучал тише обычного, поэтому он не мог разобрать, о чем она говорила. Он вздохнул, вернулся к кровати, опять взял книгу, но снова и снова перечитывал один и тот же абзац. Почему она решила позвонить матери именно сейчас? Гриффин думал, они хорошо провели день вместе, даже больше чем хорошо. Ему еще никогда не было так легко и комфортно в обществе женщины. Обычно его отношения были натянутыми, несколько недель страсти, которые быстро сходили на нет.

Он мог с уверенностью сказать, у него еще не было такой эмоциональной связи, как было сейчас с Мэйли. Его даже бесило, что она решила немного отдалиться. Он говорил, что не любит суету и излишнее внимание к себе, именно поэтому она ушла в свою комнату? Она хотела, чтобы он побыл в тишине? Потому что он бы предпочел ее внимание, а не уединение. Она с неподдельным интересом слушала все его рассказы, и не потому что была вынуждена это делать. Он еще ни с кем так долго не обсуждал свое увлечение историей, высказывая предположения относительно Атлантиды и Тартеша, объясняя, почему они решили проводить раскопки в Испании, несмотря на то, что многие ученые не разделяли их теорию.

Мэйли выглядела заинтересованной, или он не правильно ее понял? А, возможно, он как–то ее обидел, и ей захотелось кому–нибудь рассказать и пожаловаться? В нем проснулось чувство вины, неужели он опять задел ее чувства? Черт.

Гриффин поднялся с кровати и направился к смежной двери. Он уже было занес руку, чтобы постучать, как дверь резко распахнулась.

Мэйли посмотрела на зависшую в воздухе руку и улыбнулась. – Уже соскучился по мне, да?

Гриффин опустил руку. – Какие–то проблемы?

– Неа, – она шагнула в его комнату, закрывая за собой дверь.

– Нам нужно о чем–то поговорить?

– Неа, – повторила она, расстегивая молнию на своих джинсах. – Не хочешь принять душ?

– Вместе? – его член тут же дернулся.

– Ага, ты и я немного пошалим перед сном. Ну, так как? – Мэйли подмигнула, отвернулась, а затем сняла свои джинсы. На ней были крошечные трусики, едва прикрывающие попку. Какое волнующее зрелище.

– Заманчивое предложение, – ответил он, следуя за ней в ванную комнату.

Ванная комната в его номере была размером с весь номер Мэйли. В нем были огромнейшее джакузи и душевая кабина, отделанная мрамором. Он наблюдал, как Мэйли прошла по ванной, скидывая футболку, оставаясь в простом белом хлопковом лифчике, который возбудил Гриффина сильнее, чем любое кружевное белье их тех, что он видел. – Грифф, а где у тебя полотенце?

– Где–то там. – Он не выйдет из ванной, тем более, пока она раздевается.

Мэйли подошла к стеллажу, где лежали полотенца и корзиночка с маленькими флаконами шампуня и геля для душа, и понюхала их. – У тебя другие флакончики. Ты каждый день убираешь те, что остаются?

– Те, что остаются?

– Ты же знаешь, они каждое утро доставляют новые, взамен использованных. Тебе следует их убирать, если хочешь, чтобы каждый день приносили новые.

Гриффин застыл. – А это не расценивается, как воровство?

– Неа. Отель же ожидает, что ты их используешь. – Она поманила его пальцем. – Ты должен начать их убирать, если не используешь. А еще мыло. Для меня.

– Я могу купить тебе мыло...

– Это не то же самое... – подшутила она и начала расстегивать крючки лифчика.

– Не могу поверить, что мы говорим о сборе отельных банных принадлежностей в то время, как ты раздеваешься.

Мэйли остановилась, как раз закончив возиться с крючками. – Ты прав. Ты тоже должен раздеваться. – Бретельки лифчика так и остались на ее плечах, когда она с загадочным лицом приблизилась к Гриффину. Ее руки сразу же потянулись к джинсам, где она потерла выпирающий член. – Кажется, у кое–кого на уме вовсе не душ.

Гриффин застонал. Боже, Мэйли совсем осмелела, и ему это очень нравилось. Черт, надо было еще неделю назад затащить ее в постель. – Ты настоящая лиса.

– Возможно, – поддразнивала она, продолжая дразнить его член. – А может, я просто подталкиваю тебя быстрее раздеться, чтобы ты потер мне спинку.

– Только потереть тебе спинку и больше ничего?

– Будет зависеть от того, как хорошо у тебя это получится, – ответила она, вытаскивая из–за пояса край его футболки.

– Да я буду гребанным чемпионом в мытье спинки. – Гриффин схватил ее за руки и дернул на себя. Мэйли задрала голову как раз в тот момент, когда Гриффин склонился ее поцеловать. Их губы встретились, и Гриффин снова был поражен, как ему нравилось целовать Мэйли. Как ее губы и язык идеально двигаются вместе с его, и какие нежные звуки она издает, когда он ее целует. Он это просто обожал. Он водил руками вверх–вниз по ее обнаженной спине, а затем стянул с плеч бретельки лифчика.

Мэйли дернула плечами и затем отпрянула от него, задыхаясь, тряхнув копной кудрявых волос. От этого ее грудь слегка покачнулась, тем самым, завораживая Гриффина. Она была идеальной, как он себе и представлял. Высокая, упругая, с маленькими розовыми сосками, которые сейчас торчали, и Гриффин не мог удержаться и провел по ним пальцами. – Ты такая красивая.

Мэйли громко застонала, сцепила руки на его шее и притянула к себе. – Поцелуй меня.

Гриффин послушно выполнил ее просьбу, жадно борясь с ее языком, в то время его руки мяли ее грудь. Мэйли постанывала от удовольствия, и он почувствовал, как она выгнула спину, еще больше подставляя грудь его рукам. – Обожаю тебя ласкать, – шептал он возле ее губ.

– Такими темпами мы никогда не доберемся до душа, – предупредила она, глядя на него полными желания глазами.

– О, еще как доберемся, – ответил он, проводя пальцем по возбужденному пику, упиваясь ее дрожью в ответ на его прикосновения. – Лучшего вида твоей бесподобной груди, будет только вид ее мокрой и намыленной.

– Я тоже хочу посмотреть на тебя голого.

Гриффин улыбнулся, снял и положил на полку очки. Затем быстро избавился от футболки, радуясь тому, как Мэйли пожирала его глазами. Было приятно знать, что она хотела его так же сильно, как и он ее.

– А теперь джинсы, – приказала она.

– Понравилось командовать, да? – Но он без промедления расстегнул молнию на джинсах и спустил их по ногам, вместе с боксерами. В этот момент Мэйли тоже сняла свои трусики.

И теперь они стояли нагие друг перед другом. Мэйли поднесла палец к губам, осматривая Гриффина, затем она шагнула к нему, улыбнувшись. – Грифф, ты скрывал такое сокровище под одеждой. – Она обхватила его член и начала ласкать. – Очень... впечатляюще.

– Согласен, – ответил он, накрыв рукой ее промежность. Кто бы мог подумать, что она натуральная блондинка, и аккуратный треугольник на лобке точно такого же цвета, что и ее непослушные кудри. У него захватывало дух от ее красоты.

Мэйли застонала, прижимаясь бедрами к его руке, обнимая его за шею.

– Мэйли, тебе нравятся мои прикосновения? – шепнул он, получив в ответ лишь ее быстрый кивок. – Теперь хочешь, чтобы я потер тебе спинку?

Взгляд, которым она на него посмотрела, был немного затуманенным, и она продолжала поглядывать на его рот, словно разрывалась между желанием поцеловать его и отвечать на его вопрос. – Я думаю... эм... можно переместиться в душ?

– Ты в этом уверена? Потому что, если ты хочешь, мы можем продлить поцелуи. – И он сжал рукой ее промежность.

–Я голосую за поцелуи, – выдохнула она, прижимаясь к нему.

Гриффин чмокнул ее в губы, и когда Мэйли переключила внимание на его шею, он подтолкнул ее в сторону душа. – Пойдем.

Они шагали вместе, не выпуская друг друга из объятий, и Мэйли покрывала поцелуями каждый участок его тела, до которого могла дотянуться.

Каким–то, образом ему удалось высвободить и вытянуть руку достаточно, чтобы включить воду, после чего он утянул Мэйли за собой под струи воды. Гриффин решил, что это будет довольно быстрый душ. Он подхватил с полки мочалку и быстро начал ее намыливать. Затем начал водить ею по плечам, округлой груди Мэйли, любуясь, как ее формы покрываются соблазнительной пеной.

– А где моя мочалка? – спросила она, поглаживая его грудь.

– Я первым тебя помою.

– А не будет быстрее, если мы будем это делать одновременно?

Ему так понравилась картина, как Мэйли намыливает его член, пока он водит мочалкой по ее телу, что он отдал ей мочалку, а сам потянулся за второй. Как только он ее намочил и развернулся к Мэйли, она тут же обхватила мыльными руками его член.

Гриффин застонал, машинально закрывая глаза. Зажав в кулак ее волосы, он притянул ее для поцелуя, а ее рука продолжала сжимать его член. – Если ты продолжишь, то я долго не продержусь, – предупредил он, хотя дернул бедрами навстречу ее крепкой хватке.

– Мне все равно, если ты быстро кончишь. Ни к чему сдерживаться.

– Мне кажется, ты просто пытаешь отвлечь меня от моей первостепенной задачи, – договорил он, а после захватил ее губы в страстном поцелуе. Когда его язык скользнул между ее раскрытыми губами, Гриффин поместил мочалку на ее грудь и начал водить небольшими кругами, обрисовывая соски.

Ее рука сжалась вокруг его члена, и Мэйли заскулила, прижимаясь к нему.

– Вот так, – бормотал он между поцелуями и мыльными ласками. – Ты такая красивая. Я не могу оторваться от тебя.

Она громко фыркнула, крепче сжала член и начала водить рукой вверх–вниз по стволу, заставляя Гриффина жадно глотать воздух. – Это говорит твой член.

– Вовсе нет, – заверил он, но Мэйли прервала его, прильнув к его губам, после чего начала активней работать рукой. Он кончит, если она не замедлиться, но... он не хотел, чтобы она останавливалась. Гриффин толкал в ее мыльную руку, и Мэйли издавала стоны, позволяющие ему понять, как сильно ей нравилось его ласкать, от чего Гриффин возбуждался еще сильнее.

Он кончил, протяжно зашипев, а его горячая сперма растеклась у Мэйли по руке и животу.

– Ммм, кажется, я выиграла этот раунд, – с довольной улыбкой провозгласила Мэйли.

– А это было соревнование? – сказал он, успокаивая дыхание. – Если так, то ты должна была предупредить меня заранее.

– Зачем?

– Чтобы я использовал весь свой арсенал и одержать победу. – Он подтолкнул Мэйли, прижимая ее спиной к стене, накрывая своим телом. Поцелуй был страстным, жадным и таким долгим, что ей не хватало воздуха, когда Гриффин, наконец, оторвался от ее губ.

А потом он опустил руку ей между ног. – Теперь моя очередь.

Вскоре Мэйли вскрикнула, кончая ему на руку.

***

Мэйли проснулась от первого звонка будильника, ощущая на себе руку Гриффина. Вместо привычного для нее ленивого пробуждения, она почти сразу же подскочила с кровати. Ее переполняло волнение. Сегодня она приготовила для Гриффина сюрприз. Она гадала, понравится ли ему, или же он будет взбешен.

Она надеялась, что понравится.

– Просыпайся, – сказала она Гриффину, целуя в щеку. – Сегодня важный день.

– Ммм? – Он запустил руку в ее непослушные локоны, притягивая к себе для более нежного и долгого утреннего поцелуя.

Вскоре ей удалось высвободиться из его объятий. – Мы должны собираться, иначе опоздаем.

Гриффин сел на кровати, потирая глаза. – Что значит опоздаем? Как у нас может быть назначена встреча еще до завтрака?

– Ну... для начала, – начала Мэйли, отходя от кровати. Она прошла в свою комнату, сменить футболку и боксеры Гриффина на свою одежду. – Сегодня ты снова болеешь.

– Что? – крикнул Гриффин.

Улыбаясь себе под нос, Мэйли проигнорировала его удивленный вопрос и начала доставать из шкафа джинсы и очередную футболку с принтом Беллиссима. Она жалела, что не захватила с собой больше повседневной одежды. А на сегодня строгий брючный костюм явно не подойдет.

Гриффин без стука зашел в смежную дверь, как раз когда она снимала его футболку. Он остановился, мгновение таращился на ее обнаженную грудь, а затем тряхнул головой. – Что ты имела в виду, говоря, что я снова сегодня болею?

– Я отменила твои встречи, – ответила Мэйли, она надела лифчик и немного потрясла грудью, чтобы посмотреть на реакцию Гриффина.

– Ты отменила все встречи, – повторил он, не отрывая глаз от ее груди. Забавно.

– Да. И нам придется взять завтрак с собой, в противном случае, мы опоздаем на наш рейс.

– Наш рейс, – как заколдованный повторил он, только потом осознав смысл сказанного. – Что значит «наш рейс»?

– Наш рейс до Кадиза. Ну не совсем до него, – исправилась она, – до ближайшего к нему аэропорта. После этого мы отправимся на раскопки и сами взглянем на все то, что тебе постоянно скидывает Джонатан.

– А как же свадьба?

– И сегодня же вечером мы вылетаем обратно, чтобы успеть на свадьбу, – закончила она, натягивая футболку. – Но нам нужно собираться, иначе мы опоздаем.

– А как же все мои встречи?

– Перенесла, а некоторые совсем отменила. Ты же не хочешь провести еще один день за чаепитиями?

Гриффин ринулся прямо на нее, обхватил лицо руками и смачно поцеловал в губы. – Ты лучшая из всех, кого я знаю.

Она рассмеялась. – Значит, ты не против изменения планов, да?

– Не просто не против, я в восторге, – ответил он и умчался в свою комнату. – Давай собираться, и сразу же в аэропорт.

Мэйли улыбнулась, натягивая джинсы. – Да, сэр.

***

16 часов спустя, Мэйли возвращалась на машине в отель, положив голову Гриффину на колени. Это был долгий, но удивительный день. Они слетали в Испанию, где посетили раскопки, встретились с Джонатаном, который очень обрадовался приезду Гриффина. Пока мужчины разговаривали, Мэйли с восторгом наблюдала, как Гриффин сиял от радости. Они говорили о радарах, о картах и местах возможных поисков, и Мэйли в большинстве случаев не вникала в суть вопроса, особенно когда Джонатан разворачивал новые рулоны с картами, и они сравнивали между собой отметки.

Затем, они сели в джип Джонатана, и он отвез их непосредственно на место раскопок, где он наглядно показал Гриффину, насколько они продвинулись. После этого они съездили на склад с артефактами, где археолог подробно рассказал об их находках.

Мэйли слушала только потому, что это было интересно Гриффину. Ей нравилось наблюдать счастье и жизнерадостность на лице Гриффина, когда он обсуждал раскопки с Джонатаном. Она не влезала в их разговор, чтобы они объяснили ей, что такое «глубинные измерения» или важность сравнивания трудов Платона с руинами, которые они нашли. Именно поэтому она взяла с собой вязание, чтобы ей было чем заняться, а не открыто пялиться влюбленными глазами на Гриффина. Потому что он был таким милым и забавным, когда был чем–то увлечен.

Джонатан пока оставался для Мэйли загадкой. Он был более спокойным, уравновешенным, в отличие от Гриффина, и она несколько раз за день поймала на себе его любопытные взгляды, словно он пытался определить цель ее приезда. Но он был невероятно учтив с ней. И он довольно красив, заметила Мэйли. В отличие от типичных аристократических черт лица Гриффина, придававших ему красоту, только когда он искренне и по– мальчишески улыбался, во внешности Джонатана была некая таинственность и загадка.

Мэйли призналась себе, внешность Гриффина ей нравилось больше.

Гриффин весь день был увлечен раскопками, но все же не забывал и про Мэйли. Большую часть дня он держал ее за руку. Или обнимал, целовал в волосы или шептал на ушко непристойности, вгоняя ее в краску. Он также делал все это в присутствии друга, от чего тот любопытно вскидывал бровь.

Гриффин не видел взглядов друга, но Мэйли все подмечала. Ей стало любопытно, часто ли Гриффин приводил с собой женщин на столь важные для него раскопки? У нее теплело на душе от того, что она могла разделить с ним этот момент.

Им пришлось до темноты покинуть раскопки, и они сразу же направились в аэропорт. Гриффин впервые за неделю выглядел расслабленным и довольным, у него была целая гора новых отчетов, переданная Джонатаном. Мэйли нанесла крем на обгоревший нос и подремала несколько часов на плече Гриффина. Даже сейчас, по дороге в отель, она с трудом могла держать глаза открытыми, так что ее не пришлось долго уговаривать, когда он предложил ей положить голову ему на колени. Когда она удобно разместилась на его ногах и расслабилась, Гриффин начал аккуратно перебирать ее волосы. И это доставляло Мэйли огромное удовольствие.

Она начал влюбляться в Гриффина. Не в строгого, чопорного аристократа, а в беззаботного мужчину, увлеченного своим делом. Мужчину, который не возражал, если она не ворковала над ним... но в то же время хотел, чтобы она постоянно была рядом, и он мог держать ее за руку или в любой момент поцеловать. Мэйли улыбнулась, будто сегодня она совершила нечто невероятное.

Когда они вернулись в отель, Гриффин настойчиво утянул ее в свою комнату. Не для секса, объяснил он, а просто, чтобы они снова спали вместе. Мэйли почти уснула до того, как успела раздеться, и периодически просыпалась, когда Гриффин снимал с нее кроссовки или джинсы. Затем он лег рядом и крепко обнял ее.

Она могла поклясться, что он сказал «Ты удивительная и необыкновенная девушка, Мэйли», но возможно ей это просто приснилось.

***

Утро следующего дня было насыщенным. Они проснулись раньше обычного, потому что Гриффину нужно было явиться во дворец для праздничного завтрака. Затем ему нужно было переодеться в торжественный пиджак со всеми регалиями для церемонии в крошечной церкви в самом центре Беллиссима и потом часами позировать перед фотографами. Вечером устраивали праздничный банкет, на котором настояла семья Люка. Но ее королевское высочество Сибилла – Луиза отказалась проводить вечер в обществе американцев. Также отсутствовала и Королева, но только в силу возраста и усталости.

Гриффин решил, раз его матери не будет, то и он не покажется на банкете. Он загладит свою вину перед кузиной хорошим свадебным подарком – шале в Долине Луары. Он знал, Алекс всегда нравилось это место.

Но для начала ему нужно пережить этот долгий, мучительный день. Он снова и снова повторял это Мэйли, пока она завязывала ему бабочку.

Мэйли легонько шлепнула его по груди. – Стойте смирно, Ваша Королевская Вертлявость.

– На самом деле, правильнее будет Виконт Вертлявость или Лорд Вертлявость, – исправил ее Гриффин и, не удержавшись, провел рукой по груди Мэйли, когда она наклонилась ближе. – У меня больше нет королевского титула.

Мэйли игриво отодвинулась от него, поправляя в последний раз бабочку. – Вот, теперь, Лорд Вертлявость, вы во всей красе, – ответила она с веселыми нотками в голосе. – Могло быть хуже. Вам не приходится надевать нелепую маленькую шляпку. – Она указала на синюю фетровую шляпку с перьями поверх ее светлых кудрей.

– Она называется – таблетка, – объяснил Гриффин. – Все дамы будут в таких. Так положено по этикету.

– Кажется, что мне на голову прицепили раздавленную птичку, – ворчала Мэйли.

Гриффин хохотнул, потому что со стороны так и выглядело. – Если я обязан появиться на свадьбе в нелепом наряде, то и ты тоже.

– Но я не иду на свадьбу, – напомнила она, поправляя декоративную вуаль, – Я всего лишь ничтожная сотрудница, исполняющая любые ваши прихоти.

– Восхитительная, очаровательная сотрудница, – поправил Гриффин, не в силах устоять перед желанием прильнуть к ее шее. – С изумительной грудью, которую я не могу перестать трогать. – Он запустил руку в ее вырез и сжал ее грудь, чувствуя, как в ладонь уперся возбужденный сосок.

– Теперь послушайте меня, Лорд Непристойность, – задыхаясь, сказала она, вытащив его руку, после чего развернулась и прижалась к Гриффину. Ее пальцы пробежались по гладковыбритому подбородку. – Если вы весь день будете хорошо себя вести, я подумала, мы можем в полной мере использовать вашу огромную кровать.

Его член тут же отреагировал. – Да?

– Ага. – Ее глаза горели от желания, и она легонько провела ногтями по его горлу. – Как думаешь, в отеле есть пачка презервативов, которые мы можем одолжить?

– Нет, и я не могу попросить доставить в номер презервативы, – прохрипел он. – На утро эта информация появится во всех бульварных газетах Беллиссима.

Гриффину понравилось, как она разочарованно надула пухлые губки. – Полагаю, тогда ночью никакого веселья, да? Жаль, потому что я так ждала...

Не в силах устоять, Гриффин с жадностью впился в этот маленький развратный ротик. Ее глупая шляпка билась о его очки, но ему было все равно. Как только их губы соприкоснулись, Мэйли с радостью и со всей страстью ответила на его поцелуй. К тому моменту как они отстранились друг от друга, Мэйли посмотрела на него таким опьяняющим взглядом, что Гриффину захотелось прямо сейчас швырнуть ее на кровать и оттрахать, послав подальше свадьбу и родственников.

Гриффин бросил взгляд на часы. Черт. Ему меньше чем час нужно было явиться во дворец. – Эта гребанная свадьба меня убивает.

Мэйли тихо хихикнула, поправляя сбившуюся бабочку. – Как тебе такой план: водитель отвезет тебя во дворец, а затем свозит меня в аптеку за презервативами? – Она расправила его пиджак, а затем опустила руку к его брюкам, сжимая уже пульсирующую эрекцию. – Размер XXL да?