Житейское море

1

Этот субботний вечер Кэтрин вовсе не собиралась проводить возле телевизора в компании с младшим братом. Сейчас ей полагалось находиться на вечеринке, устраиваемой боссом по случаю своей серебряной свадьбы. Вместе с красавцем Гербертом ей предстояло вкусить все прелести этого торжества. Но когда к одиннадцати часам стало очевидным, что ее друг не появится, Кэтрин, извинившись и поблагодарив за теплый прием, взяла такси и отправилась домой к брату, оставленному на ее попечение по случаю карантина в школе.

Ее подруга Ханна, с радостью согласившаяся приглядеть за юным Рупертом в этот вечер, удобно устроилась рядом с ним на диване и наблюдала за транслируемым футбольным матчем, казалось, с не меньшим интересом, чем ее подопечный. Судя по всему, Ханна пылала решимостью дождаться момента, когда Руперт отправится спать, чтобы расспросить Кэтрин о причинах ее раннего возвращения. Наконец трансляция закончилась, и Руперт, чьи возражения не возымели действия, был отправлен спать в комнату Кэтрин.

— Ну, говори, — распорядилась Ханна, когда они остались вдвоем. — Ты не сможешь лечь на этот диван, пока я его не освобожу. Итак, что произошло?

— Герберт не пришел, — с горечью произнесла Кэтрин. — И это после того, как я ухлопала на свой наряд уйму денег.

— Ну туфли-то ты купила на распродаже, — утешила ее Ханна.

— Пусть, но они все равно обошлись мне в целое состояние! — Кэтрин горько усмехнулась. — Не говоря уж об этом платье, купленном лишь потому, что кое-кто однажды обмолвился, что зеленое весьма подходит к цвету моих глаз.

— И он был прав.

— Откуда ты знаешь, что это он?

— Догадка умудренного опытом человека! — Ханна, симпатичная особа лет сорока с небольшим, разведенная, но сохранившая с бывшим мужем прекрасные отношения, задумчиво смотрела на Кэтрин.

— Итак, Герберт не явился. А как ты вообще к нему относишься?

— В данный момент я его ненавижу! — Кэтрин, задумавшись, умолкла. — Но если хорошенько разобраться, полагаю, я бы могла в него влюбиться.

— Но ты об этом не думала, — заметила подруга.

— И в данных обстоятельствах это к лучшему. — Кэтрин насупилась, затем вскочила с места и подозрительно втянула носом воздух. — Ты не чувствуешь запах дыма?

Ханна тоже начала принюхиваться и быстро встала.

— И правда, чувствую. Вряд ли это Руперт — курить ему еще рано.

Она отправилась в спальню, чтобы убедиться в справедливости своих слов, а Кэтрин побежала на кухню проверить, не случилось ли чего там. На кухне все было в порядке, но запах дыма с каждой минутой усиливался. Кэтрин подняла опущенные жалюзи и ахнула от ужаса. Из окна расположенной этажом ниже квартиры выбивались языки пламени.

— Ханна! Быстро уводи отсюда Руперта, — крикнула она. — Я вызову пожарных. Горит квартира на первом этаже!

Ее подруга в одно мгновение подняла с постели сопротивляющегося Руперта, схватила его тапочки и торопливо заставила покинуть спальню. Она вытолкала его на уже наполненную дымом лестничную площадку, пытаясь кое-как успокоить мальчугана, отчаянно призывавшего сестру следовать за ними.

— Иду! — прокричала Кэтрин, и в ту же секунду стекло кухонного окна разлетелось на мелкие кусочки, и внутрь ворвались языки пламени.

Она с криком швырнула телефонную трубку и бросилась прочь из квартиры. Захлопнув за собой дверь, Кэтрин с ужасом обнаружила, что ничего не видит в густом дыму, наполнившем лестничную клетку. Кашляя от удушья и стараясь сохранять спокойствие, Кэтрин на ощупь начала спускаться по первому лестничному пролету, со страхом ожидая, что в любую минуту стена пламени встанет на ее пути. Жара становилась нестерпимой, и мысль о Ханне и Руперте заставила ее стремглав броситься вниз по ступенькам вслед за ними. Но не приняв в расчет, что на ней туфли на высоких каблуках, Кэтрин поскользнулась на гладкой поверхности каменных ступеней. Отчаянно взмахнув руками, она потеряла равновесие, и ее, задыхающуюся от дыма, повлекло вниз. Кэтрин бросало из стороны в сторону, и она беспомощно натыкалась то на стену, то на перила до тех пор, пока ее голова не пришла в соприкосновение с чем-то твердым, после чего сознание покинуло ее.

Последовавшие после этого часы превратились для Кэтрин в сплошной кошмар. Она не чувствовала, как подоспевшие пожарники вынесли ее из задымленного подъезда, как ей накладывали кислородную маску… Сквозь густой туман, затянувший ее сознание, до девушки слабо доносились голоса, выяснявшие ее имя, призывавшие не волноваться и лежать спокойно. Затем она почувствовала, как в кожу вонзается игла, услышала, как кто-то говорит успокоительные слова, пока ей накладывают швы на лоб, и, наконец, желанная темнота вновь окутала ее.

Когда Кэтрин пришла в себя, то поняла, что находится на больничной койке, окруженной занавесками, а новый день уже в самом разгаре. Ее отгородили от окружающих, мелькнула в голове страшная мысль. Неужели она умирает? Кэтрин судорожно закашлялась и пожалела об этом. Грудь горела, каждый вздох причинял ей нестерпимые страдания, голова раскалывалась от боли. Руперт! Где Руперт? Медицинская сестра просунула голову сквозь занавески.

— Ага! Вы пришли в себя.

— Мой брат! — простонала Кэтрин. — Что с ним?

— Память вернулась к вам! Отлично! — просияв, сказала сестра. — Не волнуйтесь о брате. Он ждет вас вместе с миссис Уортон в приемной. С ним все в порядке. С вашей подругой тоже. Через минуту они смогут навестить вас.

— Что со мной произошло? — кашляя, спросила Кэтрин.

— Вон идет старшая сестра. Вам лучше поговорить с ней. — Приветливая сиделка исчезла за занавесками, и вместо нее перед Кэтрин появилась молодая женщина, чей спокойный вид свидетельствовал о ее неоспоримой власти.

— Доброе утро, я — сестра Купер. Итак, память вернулась к вам. Назовите мне ваше полное имя, пожалуйста.

— Кэтрин Маргарет Эшли.

— Прекрасно. Как вы себя чувствуете?

Кэтрин судорожно вздохнула.

— Так, словно меня избили.

Сестра Купер утвердительно кивнула.

— Не мудрено. Врач скоро осмотрит вас, поэтому все объяснения отложим на потом. А пока пусть дежурная сиделка даст вам воды и поможет лечь поудобнее. Затем вы сможете увидеться с вашим братом и миссис Уортон. Но только на пару минут.

Появившийся в сопровождении Ханны Руперт в новом спортивном костюме выглядел паинькой, казалось, что его недавно тщательно отмыли. К неописуемому удивлению Кэтрин он поцеловал ее.

— Ба, кажется я и впрямь серьезно больна, — вымолвила Кэтрин. — Ты меня целуешь!

Руперт смутился, и в глазах у него блеснули слезы.

— Мы думали, что ты умерла, Кэтрин, — тихо произнес он.

— Я живучая, — успокоила его Кэтрин.

Ханна со всяческими предосторожностями тоже поцеловала ее и придвинула к кровати стул.

— Ну и напугала же ты нас. Руперт решил, что все кончено, когда один из пожарных вынес тебя на руках, — содрогнувшись, сказала Ханна.

— Все эти чертовы туфли, — печально произнесла Кэтрин хриплым голосом. — Знать бы, где упадешь… А что сталось с соседями?

— Их не было дома, — приободрившись, сообщил Руперт. — Они оставили включенным телевизор. Пожарные считают, что произошло короткое замыкание.

— Так с ними все в порядке? — с облегчением спросила Кэтрин.

— Помимо пережитого по возвращении потрясения оттого, что их квартира превратилась в руины, с ними все в порядке, — сухо заметила Ханна. — Они прибыли как раз в тот момент, когда тебя выносили в бессознательном состоянии. Нет необходимости говорить, что они просто вне себя от раскаяния, да и по поводу квартиры сильно переживают.

— Бедняги, — сказала Кэтрин и бросила многозначительный взгляд на подругу. — Не надо от меня ничего скрывать. Что с моей квартирой?

— Пропахла дымом, стены почернели от копоти, — сказала Ханна, — но пожарные прибыли вовремя и успели спасти ее.

— Эти пожарные — парни что надо! — просияв, заявил Руперт. — Им пришлось выламывать дверь.

— Замечательно, — слабым голосом произнесла Кэтрин.

— Не волнуйся, — успокоила ее Ханна. — Кое-что уже подремонтировали. В том числе и окна. Убедившись, что ты цела, мы отправились с Рупертом ко мне, чтобы отмыться и поспать, ну и перекусить, конечно. Затем, прежде чем идти к тебе, мы сходили в магазин и купили ему спортивный костюм. — Она насторожилась, услышав доносившиеся из-за занавески звуки. — Похоже, нас сейчас попросят отсюда. Наверное тебя будет осматривать врач, Кэтрин. Не беспокойся о Руперте. Он пока побудет у меня. Позвонить твоим родителям?

— Нет. Не стоит портить им отпуск. — Кэтрин посмотрела на брата. — Если только ты не против, Руперт?

— Не-а, — презрительно буркнул он. — Я прекрасно себя чувствую у Ханны. Да и в школу мне только на следующей неделе. А если я расскажу папе с мамой о пожаре, они прилетят первым же самолетом.

— Это верно. — Разговор утомил Кэтрин, и Ханна, заметив это, поднялась с места.

— Пойдем, мой мальчик. Мы отправимся домой, перекусим и снова вернемся сюда.

К неописуемому удивлению Кэтрин Руперт наклонился и снова поцеловал ее, и тут же покраснел от смущения, заметив высокого черноволосого мужчину в элегантном костюме, вошедшего в сопровождении старшей сестры и троицы утомленных молодых людей в белых халатах. Замыкала процессию сиделка.

— Доктор Хьюс-Эллингтон, — произнесла старшая сестра так, словно сообщала о прибытии коронованной особы. Врач любезно улыбнулся Руперту и Ханне.

— Простите, что вынужден просить вас удалиться. Возвращайтесь в положенные для посещения часы, и обещаю, что не потревожу вас.

Руперт смущенно поблагодарил его, помахал Кэтрин на прощание рукой и последовал за Ханной. Консультирующий врач обменялся несколькими фразами со старшей сестрой, после чего подошел к кровати больной и с улыбкой склонился над ней.

— Как вы себя чувствуете?

Зажмурившаяся после первого взгляда на него Кэтрин без особой охоты открыла глаза, испытывая слабую надежду, что ошиблась.

— Не очень-то хорошо, — с трудом выдавила она из себя.

Доктор Хьюс-Эллингтон, на мгновение оцепенев, внимательно посмотрел на нее. Последовала немая сцена: пациентка и врач, потрясенные тем, что узнали друг друга, молча смотрели один на другого, ничего не замечая вокруг. В наступившей тишине присутствующие начали переглядываться. Сестра Купер, многозначительно кашлянув, напомнила консультанту о его обязанностях. Лицо врача вновь приобрело любезное выражение, и он, взяв руку Кэтрин, чтобы проверить пульс, заглянул в ее медицинскую карту.

— Судя по записям доктора Джайлса, вас прошлой ночью доставили в приемный покой с симптомами отравления угарным газом и раной на голове, мисс Эшли, и еще с сотрясением мозга в результате падения.

— Какое облегчение! Выходит, обрушившаяся крыша меня не придавила, — пробормотала Кэтрин, стараясь своим легкомысленным замечанием немного успокоить пульс, участившийся от прикосновения его пальцев, непроизвольно сжавших ей запястье.

— Вы полагали, что именно это с вами произошло? — Небрежно спросил он, внимательно глядя на часы.

— Это вполне могло стать причиной моего теперешнего состояния. — И не только это, в отчаянии подумала Кэтрин и закашлялась.

Сестра быстро подала ей стакан воды и отошла, предоставляя возможность врачу осмотреть ее. Сиделка помогла ей сесть, и консультирующий врач начал водить стетоскопом по спине пациентки, тщательно выслушивая ее. Затем ей было позволено вновь лечь, и Кэтрин, дрожа и задыхаясь, легла, терзаемая ощущениями, хуже которых ей в жизни не приходилось испытывать.

— Вам дали кислород и сделали анализ крови, — бодро сообщил доктор Хьюс-Эллингтон. — Думаю, все обойдется. У вас есть ко мне вопросы?

Да, подумала Кэтрин. Во-первых, по поводу твоего имени. Последний раз, когда мы встречались, тебя звали Марком. Во-вторых, зачем столько лет назад ты разбил мое сердце? Сейчас, конечно, боль утихла. Но твоей заслуги в этом нет.

— Когда меня выпишут? — прохрипела она.

— Как только мы убедимся, что сотрясение не даст осложнений. — На его губах появилась привычная ободряющая улыбка, но тут же исчезла. Он на мгновение прикрыл свои серо-голубые глаза с черными ресницами. — Мы не задержим вас здесь дольше, чем потребуется. — Он умолк, словно собирался что-то добавить, но видимо передумал и, учтиво кивнув, удалился в сопровождении своего окружения.

Кэтрин лежала, боясь пошевелиться, она испытывала тошноту и головокружение, кровь бешено стучала в висках. Все перевернулось в ее жизни. Вчера в это же время она ходила по магазинам с Ханной и Рупертом и надеялась прекрасно провести время на вечеринке. С тех пор она умудрилась не только пострадать на пожаре, но и вновь встретиться с Марком. Только теперь его зовут доктор Хьюс-Эллингтон. Боже правый, и к тому же он — главный консультант центральной городской больницы. Он сильно изменился. Да и она уже не та, что была раньше. За эти десять лет она часто думала, суждено ли им встретиться вновь. Но даже в самых страшных снах ей не могло привидеться, что встретятся они в подобных обстоятельствах.

Десять лет назад Марк был весьма привлекательным молодым человеком, сейчас он превратился в очень красивого мужчину, в чьих густых черных волосах появилась седина. Серо-голубые глаза по-прежнему приковывали к себе внимание, но в них появилась холодная уверенность в себе, весьма отличная от растерянного взгляда, замеченного ею при первой встрече. А я, с горечью думала Кэтрин, предстала перед ним в таком непотребном виде.

Пришедшие навестить ее Руперт и Ханна застали принявшую ванну и причесанную Кэтрин за беседой с другими пациентками небольшой палаты.

— Хм, ну и синяк у тебя, Кэтрин! Светится всеми цветами радуги, — с улыбкой сказал Руперт, поставив на тумбочку рядом с кроватью корзиночку винограда и положив стопку журналов.

— Знаю, — уныло ответила Кэтрин, имевшая возможность посмотреть на свое отражение в зеркале, когда приводила себя в порядок. — Мама не узнает меня.

— Ты еще легко отделалась, могло быть и хуже, — убежденно заявила Ханна. — Кстати, твоя квартира в полном порядке. И еще — пришла телеграмма от Герберта. Он срочно вылетел по делам в Германию и задерживается там. Прислал номер телефона.

Кэтрин безо всякого интереса посмотрела на протянутый ей подругой клочок бумаги. Герберт и вечеринка — сейчас это казалось таким далеким, словно происходило в другой жизни. В ее жизни до пожара.

— Будь любезна, позвони ему сама и все объясни, — равнодушно сказала она.

— Конечно, не беспокойся. — Ханна положила листок с телефоном в сумку. — Я купила тебе туалетные принадлежности и принесла кое-что из белья, а также пару полотенец и халат. Твою одежду и одежду Руперта надо почистить. Я позабочусь об этом.

Выдавив из себя улыбку, Кэтрин поблагодарила подругу. Каждое слово давалось ей с большим трудом, и когда посетители ушли, она чувствовала крайнее утомление: голова гудела, боль в грудной клетке не утихала. Разбитые колени и локти тоже причиняли боль, ей было трудно дышать, тошнота не проходила, и ко всему прочему она до сих пор не оправилась от пережитого потрясения от встречи с Марком.

А в остальном я в порядке, подумала Кэтрин, Непроизвольный смешок, вызванный этим заключением, завершился очередным приступом кашля, и Кэтрин поклялась себе, что больше не станет смеяться. Тем более, что особых причин радоваться она не видела. Вскоре появилась ночная сиделка, представилась и прежде, чем начать обход, перекинулась с Кэтрин парой слов. Затем она удалилась, и Кэтрин вдруг почувствовала себя очень одинокой, остро ощущая, как ей не хватает материнской ласки.

— Не волнуйтесь сестра, вы мне не понадобитесь, — послышался снаружи знакомый голос. — Перед уходом я решил еще раз осмотреть мисс Эшли.

Кэтрин вдруг охватила тревога. Все обитатели палаты отправились смотреть телевизор, и ей предстоит встреча с глазу на глаз с приближавшимся к ее кровати доктором Хьюсом-Эллингтоном.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он, взяв ее за запястье. — Откровенно.

— Ужасно. — Она отвернулась, испугавшись своей реакции на его прикосновение. Смятение ее возрастало по мере того, как нажим его пальцев усиливался — это уже не напоминало осмотр пациента врачом.

— Кэтрин, — тихо сказал он, и она быстро повернулась к нему, вздрогнув от резкой боли в голове.

— Выходит, ты узнал меня? — Вырвалось у нее.

— Конечно, я узнал тебя! — Он оглянулся, но в коридоре никого не было. Он снова повернулся к ней. — Встреча, достойная слезливой мелодрамы.

— К сожалению, это не мелодрама, — холодно бросила Кэтрин.

— Нет. Но, согласись, довольно знаменательно, что из всех больниц в стране тебя доставили именно в ту, где работаю я.

— В этом нет ничего странного. Я здесь живу.

Марк, в присущей ему манере, которую она так хорошо помнила, недоуменно сдвинул свои тонкие брови.

— И давно? — с недоверием спросил он.

— Около года. — Она пристально взглянула на него. — А ты?

— Полгода.

Кэтрин устало опустила голову.

— А тебя, случайно, не интересует произошедшее со мной за те десять лет, что мы с тобой не виделись? — вежливо спросил он, просматривая ее медицинскую карту.

— Нет, — шепотом солгала она, испытывая острое желание, чтобы он скорее ушел и оставил ее в покое. В другой обстановке, конечно, она могла бы задать ему множество вопросов, независимо от того дал бы он ей на них ответы или нет. Но в настоящий момент ей приходилось концентрировать все силы на том, чтобы сдержать подступившую тошноту. Показать свою физическую слабость в присутствии господина консультанта стало бы для нее настоящим унижением. От подобной мысли она побледнела, как бумага.

— Что с тобой? — спросил он.

— Так, ничего, — жалобно произнесла она.

— Скажи мне, — потребовал он, придвигаясь к ней.

Кэтрин сделала глубокий вдох и тут же закашлялась, Марку пришлось помочь ей лечь. Он дал ей воды и стал внимательно наблюдать, как она пьет.

— Ответь мне, что тебя беспокоит, Кэтрин? — скорее приказал, чем спросил он.

Ты, с горечью подумала она.

— Так, всякая ерунда. Ладно бы у меня болели только голова и грудь, но у меня болят локти и колени. Да и еще кое-что, о чем лучше не упоминать.

— Это из-за падения. Врачи скорой помощи считают, что тебе крупно повезло, — сказал Марк. — Что ты помнишь?

Кэтрин задумалась, стараясь припомнить все, что случилось с ней.

— Я почувствовала запах дыма в квартире, — хрипло произнесла она. — Пока я вызывала пожарных, моя подруга Ханна увела Руперта. Затем окно на кухне разлетелось на куски, и я выбежала из квартиры. На лестничной площадке из-за дыма ничего нельзя было рассмотреть. Я заспешила, но споткнулась и кубарем покатилась вниз по ступенькам, потом ударилась головой обо что-то. Дальше ничего не помню.

Марк стиснул зубы и снова взял ее за руку.

— Когда ты упала, тебя, видимо, швыряло от стены к стене, но по счастливой случайности череп твой остался цел. У тебя ободраны локти и колени, множество синяков и небольшое сотрясение мозга в результате удара. Могло быть хуже, — коротко добавил он.

— Да, — угрюмо согласилась она. — Мне уже сказали. Прошу прощения за стоны.

— Ты не стонала. Кэтрин. Тебе сильно досталось, к тому же ты еще не совсем оправилась от шока.

Тут он прав. Кэтрин постаралась изобразить на лице улыбку.

— Тяжелее всего было оставаться в неведении, что с Рупертом. — Она умолкла, заметив входящую сестру Купер.

— Все в порядке, доктор? — спросила та.

— Мисс Эшли начинает в полной мере осознавать, насколько тяжелы ее травмы, сестра. — Он на мгновение повернулся к Кэтрин, любезно улыбнулся и, пожелав спокойной ночи, вышел вместе с сестрой.

Тело Кэтрин обмякло после испытанного напряжения, она обрадовалась, что Марк ушел, хотя радость эта оказалась недолгой. Перекинувшись парой слов с сестрой в коридоре, он вдруг вернулся, испугав Кэтрин своим неожиданным появлением.

— Кэтрин, — небрежно спросил он, — кто такой Руперт?

Она недоуменно посмотрела на него.

— Мой брат.

— Твой брат, — односложно повторил он. Затем пристально посмотрел на нее, и на его лице появилась улыбка, от которой Кэтрин стало не по себе. — Конечно. Милый мальчуган. Доброй ночи.

Когда Кэтрин наконец стала устраиваться на ночь, то чувствовала себя измотанной до предела. Тело болело, а мысли о Марке занимали ее так сильно, что поспать ей почти не удалось, и она с радостью приветствовала наступление нового дня. К полудню в окружении цветов и подарков, присланных коллегами по работе, Кэтрин выглядела и чувствовала себя значительно лучше, чем накануне. Ей, правда, пришлось провести полчаса в напряженном ожидании перед утренним обходом, но, как оказалось, его возглавлял доктор Джайлс, велевший одному из сопровождавших его врачей осмотреть и выслушать ее. Марк не появлялся. К огорчению Кэтрин, консилиум решил, что ей придется провести в больнице по крайней мере еще сутки. Ей было заявлено, что доктор Хьюс-Эллингтон, конечно, проведет осмотр и даст заключение о возможности выписки. Но сегодня она может не волноваться, ибо травмы ее не столь серьезны, чтобы требовалось присутствие главного консультанта больницы. Кэтрин, полностью согласная с подобным утверждением, мысленно высказала благодарность за это.

Поток посетителей к ней не иссякал. Днем, вслед за Ханной и Рупертом, по дороге с работы ее пришли навестить коллеги, ближе к вечеру вместе с женой появился Майкл Кромптон, один из совладельцев компании, устраивавший вечеринку. Фигура высокого и элегантного Герберта Вайна, принесшего роскошный букет орхидей, привлекла особое внимание остальных обитательниц палаты. Он наклонился, чтобы поцеловать Кэтрин.

— Боже, Кэтрин, мне нет прощения, — с раскаянием в голосе заявил он, явно ужаснувшись ее внешности. — Но я не мог упустить представившийся мне шанс заключить новый контракт. Ах, если бы я вернулся вовремя, и мы вместе пошли на вечеринку, тебе бы не пришлось рано возвращаться домой и этого бы не случилось.

— Хорошо, что случилось именно так, — возразила она. — Не забывай, что в квартире оставались Руперт и Ханна.

Но Герберта, похоже, мало интересовали младший брат Кэтрин и ее верная подруга. К тому же чувствовалось, что его привели в смятение ее растрепанные волосы и огромный синяк под глазом, и он не прочь поскорее закончить свой визит.

— Мы встретили в коридоре Герберта, бегущего, словно за ним гонятся, — сообщила пришедшая вместе с Рупертом Ханна.

Кэтрин криво усмехнулась.

— Несмотря на принесенный тобой пеньюар, моя внешность, по-видимому, пришлась ему не по вкусу. К тому же, он считает себя частично виновным в том, что случилось, поэтому предпочел уйти уже через пару минут.

— Ну и черт с ним, — без сожаления произнесла Ханна. — Кстати, эта довольно грозная сестра говорит, что если завтра тебя выпишут, то ты сможешь вернуться домой. Ремонтная контора просто творит чудеса — твоя квартира выглядит лучше прежнего. Хотя я считаю, милая, вам на первых порах, пока ты окончательно не поправишься, лучше побыть у меня.

— Спасибо, но думаю, мы вполне справимся сами. Тебе итак хватало хлопот в последнее время, — твердо сказала Кэтрин.

Руперт с беспокойством посмотрел на Ханну.

— Надеюсь, я не очень докучал вам?

Ханна обняла его.

— Ну что ты, милый. Можешь оставаться у меня сколько захочешь. Ты мне совсем не мешаешь.

— В четверг мне надо возвращаться в школу, — мрачно сказал Руперт. — Учителя уже поправились.

— Надо же, вот не везет тебе, — пошутила Кэтрин. — Ну ничего, на следующей неделе возвращаются папа с мамой, а там и конец полугодия не за горами.

— К тому же, — хитро заметила Ханна, — приятели проникнутся к тебе еще большим уважением, узнав, как смело ты вел себя на пожаре.

Руперт просиял.

— Я им непременно расскажу! Кэтрин, можно я попробую шоколад, который тебе принесли?

— Я его кормлю, — смущенно начала оправдываться Ханна.

Кэтрин расхохоталась.

— И я тоже, но это не имеет значения. У него не желудок, а просто бездонная бочка.

— Я расту, — энергично работая челюстями, заявил Руперт.

— Судя по твоему аппетиту, ты прибавляешь в день по дюйму, — заметила Ханна. — Особенно быстро растут ноги. Боюсь, понадобится покупать ему новые школьные ботинки, — обратилась она к Кэтрин. Та порылась в тумбочке, вытащила оттуда бумажник и вручила подруге свою кредитную карточку.

— Руперт, ты знаешь код. Если потребуется больше, мы потом рассчитаемся, Ханна.

— Можно мне воспользоваться ею, чтобы угостить Ханну обедом? — с надеждой в голосе спросил Руперт.

— Прекрасная мысль, — весело одобрила Кэтрин, но вдруг помрачнела, заметив входящего в палату высокого и элегантного доктора.

— Еще раз здравствуйте, — улыбнувшись посетителям Кэтрин, любезно сказал он. — Моя фамилия Хьюс-Эллингтон.

— Моя подруга, миссис Уортон и мой брат, Руперт. — неохотно представила визитеров Кэтрин. Последовал обмен приветствиями, после чего Руперт начал выказывать признаки нетерпения, свидетельствующие о желании скорее покинуть палату.

— Сегодня интересный футбольный матч по телевизору, — предвкушая приятное событие, с жаром заявил он, но тут же смутился. — Заканчивается он не очень поздно, Кэтрин.

Кэтрин улыбнулась ему.

— Что ж, пользуйся моментом. Ведь в четверг тебе в школу.