Живая история

2

Гейдж открыл дверцу грузовика, забрался в кабину и нахмурился. Он собирался съездить к Дэвиду Ламбоузе, своему школьному другу, у которого было двести акров вблизи Прескотта, но не ехать же ему следом за Луизой Хадсон. Черт ее возьми! Он не считал себя вспыльчивым, но ей удалось завести его с пол-оборота.

Надо работать, решил он, включил мотор и повернул к дому. Да, ему сейчас нужна работа — тяжелая, изнурительная, чтобы выбросить Луизу Хадсон из головы раз и навсегда.

В другое время года он, конечно, нашел бы себе занятие на ранчо, но сейчас, зимой, особенно нечего было делать. Отгоняя от себя беспокойство, которое всегда овладевало им в это время года и нахлынувшие на него какие-то незнакомые чувства, он подъехал к гаражу. В нем стоял старый «Шевроле-55», его первая машина. Она простаивала много лет, требуя основательного ремонта, да у него все руки не доходили. Может, стоило сейчас заняться ею?

В гараже царил могильный холод. Натянув комбинезон, он окунулся в работу, словно от нее зависела его жизнь. Перчаток с собой не было, и Гейдж время от времени потирал руки, чтобы согреться. Закручивая болты, к которым давно никто не прикасался, он вспотел, мышцы ломило. Гейдж так надеялся избавиться от мучившего его раздражения, но мысленно вновь и вновь возвращался к Луизе.

Лежа на спине под машиной на холодном полу, он не переставал удивляться: что же с ним такое? Ведь она — Хадсон, а от них только и жди подвоха. Ее папаша вечно всех обвинял в своих бедах. Наверняка и дочь такая же. Свято верит в то, что ее отец — ангел, но Гейдж не собирается тратить время, чтобы разубедить ее в этом. Пусть живет в своем придуманном мире. Ему плевать!

Забыть ее!

Но это было нелегко. Когда наступило время ужина, он уже наполовину закончил перебирать мотор. Устав и проголодавшись, Гейдж ужасно злился на себя. Весь день у него не было ни одной свободной минуты, а мысли об этой женщине не оставляли его ни на миг.

— Привет, Гейдж, — встретил его на кухне Ник, где собиралась за ужином вся семья. — Ну что, ты был у Дэвида Ламбоузе? Купил он лошадей на аукционе? Поль Бокэн тоже хочет купить несколько и пустить на своем выгуле. Может, и нам стоит так сделать? Потрясающее зрелище — дикие лошади, как считаешь?

Гейдж подождал, пока Дорин, их домработница, поставила блюдо с жареной курицей на стол, и сел напротив Ника. За столом собрались все.

— Не знаю, я не ездил к нему.

— Почему? Ты же собирался. Что-нибудь случилось?

— Передумал ехать. Был не в настроении общаться. Давай-ка сменим тему.

За столом повисла напряженная тишина. Все с удивлением посмотрели на Гейджа. А он вовсе не хотел выплескивать на них свое дурное настроение и постарался сгладить возникшую неловкость.

— Просто был бестолковый день, — стал оправдываться он.

— Мы можем чем-нибудь помочь? — участливо спросила Марджи. — Поделись…

— Нет! — Господи, больше всего на свете он не хотел бы обсуждать с Марджи Луизу Хадсон. Он прекрасно знал, что из этого может получиться. Она обрадуется, что он в конце концов хоть к кому-то проявил интерес и не поверит, что его отношения с этой девушкой далеко не дружеские. Марджи, одержимая идеей женить его, тут же закусит удила. — Вообще-то нечего рассказывать, — с трудом выдавил он из себя. Просто все пошло не так, как я рассчитывал!

— Из-за женщины, да? — опять вмешался в разговор Ник. Его глаза хитро блестели, на губах играла улыбка.

Венди, как всегда готовая поддержать Ника, широко улыбнулась — на щеках четко обозначились ямочки.

— Кто она, Гейдж? Мы ее знаем? — Улыбка вдруг превратилась в гримаску. — Надеюсь, она не похожа на Орелию Пальмер? Ее бы надо скальпировать за то, что она с тобой сделала.

— Венди, — мягко предостерег Ральф, — хватит!

Венди запнулась, но только потому, что увидела, как Гейдж разозлился. Другие вполне понимали и даже разделяли воинственный настрой Венди. Дорин, которая жила в семье с давних пор, — никто из них даже не помнил, когда она появилась в их доме, тоже возмущенно фыркнула при упоминании имени Орелии Пальмер. Марджи, как обычно, держала язык за зубами, но Венди точно знала, что каждый раз, встречая Орелию Пальмер в городе, Марджи была неизменно холодна с ней.

Ник замолчал, но глаза его по-прежнему озорно блестели. Отводя разговор от Орелии Пальмер, в которую Гейдж был некогда безнадежно влюблен, он снова вернулся к теме загадочной незнакомки, сумевшей так расстроить брата.

— Ладно, скажи, как ее зовут, — подначивал он брата. — Кто она?

Гейдж наградил брата тяжелым взглядом, словно собираясь пригвоздить его к стулу. Но увидев, что Ник ничуть не смутился, Гейдж невольно улыбнулся. Ведь брат, черт возьми, подтрунивает над ним!

— Ник, отвяжись от Гейджа, — вмешался Ральф. Давайте оставим эту тему. Нам с Марджи нужно вам кое-что сообщить.

Гейдж встревожился:

— Что случилось?

— Кто-то заболел? — заволновалась Дорин. — Марджи подхватила что-то в больнице, да? Так я и знала! Ральф, я так боялась этого!

— Она не больна, — ответил Ральф.

— Я беременна.

Тихое признание Марджи сначала потонуло в гуле вопросов, обращенных к ее мужу, потом вдруг до всех дошел смысл сказанных ею слов. Венди восторженно смотрела на нее широко раскрытыми голубыми глазами.

— Ты беременна? Честно-пречестно, у тебя будет ребенок?

Марджи рассмеялась.

— Честно-пречестно! У меня будет ребенок. А ты готова стать его тетушкой?

— Конечно, готова! — От избытка чувств Венди выскочила из-за стола и, подбежав к Марджи, порывисто обняла ее.

— Ребенок! Вот здорово, у нас будет ребенок!

У Дорин на глаза навернулись слезы, когда она нежно обняла Марджи за плечи.

— Как давно здесь не звучали детские голоса. Поздравляю, мамочка.

По столь радостному поводу открыли бутылку шампанского, долго шутили и смеялись, пока незаметно разговор не стал серьезным. Сев рядом с Марджи, Ральф заметил:

— Рождение ребенка многое изменит.

— Конечно, — согласился Гейдж. — Когда же в последний раз здесь были дети?

— Восемнадцать лет назад, — уточнил Ник и протянул через стол руку, шутливо дернул младшую сестру за волосы. — С тех пор как здесь появилась эта обезьянка, больше никого не было.

Венди мило наморщила носик.

— Да ты просто мне завидуешь, я же заняла твое место.

— Точно, и еще как заняла. Более избалованной девчонки я не видел.

— Дети, хватит пререкаться, — строго прервал их Ральф. — Нам многое нужно обсудить в связи с рождением ребенка. Я думаю, прежде всего, надо решить, во что вкладывать деньги.

Весь капитал семейства Коулов был вложен в скотоводство, однако спрос на говядину постоянно падал, все сейчас были помешаны на холестерине. Ральф предложил заняться выращиванием хлопка и перца, но для этого требовались новые земли, а где их взять?..

— Идея хорошая, — сказал Гейдж. — Но, действительно, где взять землю? Урезать выгулы? Но тогда придется резко уменьшать поголовье.

Ральф покачал головой.

— Можно уменьшить поголовье, если нет другого выхода, но я бы пока не стал рисковать. Предлагаю подыскать поблизости землю, которую мы могли бы купить или взять в аренду.

— Конечно, поискать что-то можно, — согласился Гейдж. — Но, насколько я знаю, никто из соседей землю не продает.

— Не продает, но вчера в городе я встретил шерифа и узнал от него, что вернулась дочь Тома Хадсона. Никто не знает, сколько она здесь пробудет. После смерти отца она распродала весь скот, так, возможно, и землю продаст.

— Я думал, Хадсон лишил ее наследства, — задумчиво произнес Ник.

— Как видно, нет. Ранчо принадлежит ей, и, если она надумает его продать, нам нельзя зевать. — Ральф взглянул на Гейджа. — Ты хотел чем-то заняться, вот и займись. Предупреждаю, дело может оказаться довольно хлопотным. Девица как-никак из породы Хадсонов.

Гейдж был уверен, что эта гордячка не отдаст им ни акра земли — с таким же успехом они бы могли ожидать снега в Сахаре, — но признаться в этом значило бы навлечь на себя массу ненужных вопросов. Он не хотел иметь ничего общего с Луизой Хадсон, поэтому и не рассказал, что уже встречался с ней.

Скрепя сердце он кивнул.

— Ладно, попробую.

Гейдж откладывал встречу с Луизой на самый дальний срок, но судьба столкнула его с ней нос к носу в торговом центре на автостраде № 3 на следующий же день. Он попридержал дверь, когда девушка выходила, нагруженная пакетами, и с ее губ чуть не сорвалось «спасибо», но, увидев Гейджа, она осеклась.

В нем всколыхнулось какое-то непонятное чувство — горячее и опасное. Стараясь избавиться от него, Гейдж раздраженно поджал губы и, едва заметно кивнув, поспешил было пройти мимо. Но не тут-то было — услужливый внутренний голос напомнил ему, что, как бы он лично ни относился к Луизе Хадсон, его семья заинтересована в ее земле.

— Позвольте. — Он взял у нее пакеты прежде, чем она успела возразить. — Я помогу вам. Где ваша машина?

Луиза, застигнутая врасплох, потянулась обратно за пакетами.

— Спасибо. Я сама донесу, это не тяжело.

— Все в порядке. Которая ваша машина?

— Серый «форд», — автоматически ответила она, тут же пожалев и ругая себя за уступчивость. — Не надо, прошу вас, мистер Коул, — хмуро бормотала она, спеша за ним.

— Гейдж, — поправил он ее. — Мы здесь не очень соблюдаем формальности, тем более мы соседи.

Соседи, которые были лютыми врагами. Подойдя к автостоянке, Луиза подозрительно взглянула на Гейджа. Она вдруг вспомнила записи в отцовском дневнике: «Коулы любезны только тогда, когда им от тебя чего-то надо». Смерив молодого мужчину презрительным взглядом, она наконец выхватила у него из рук пакеты с продуктами.

— Что вы от меня хотите?

— Хочу? — удивленно переспросил он. — Кто вам сказал, что я чего-то хочу?

— Мой отец, — отрезала она. — Он никогда не доверял вам и вашей семье. Особенно когда вы были любезны. Так чего же вы хотите, мистер Коул?

Его словно ударили кнутом и… вернули на землю. Черт возьми, он терпеть не может попадать в такое положение. Да, он хочет, хочет купить ее землю. Купить честно, а не завладеть ею обманным путем.

— На вашем месте я бы не очень верил тому, что говорил ваш отец. Вы ведь его совсем не знали. Он был преступником, — не сдержался Гейдж.

— Прекратите!

— Послушайте, хотя это, конечно, не очень приятно слышать, но, что поделаешь, это правда. Ваш отец хотел оттяпать у нас часть ранчо.

Рывком открыв дверцу, Луиза бросила на сиденье сумку и пакеты и, окинув Гейджа ледяным взглядом, злобно процедила:

— Вы, Коулы, просто невыносимы! Всегда повернете правду так, как вам нужно, да еще требуете, чтобы вам верили. Конечно, мой отец не ангел, но он бы никогда не сделал того, в чем вы его обвиняете. Так что оставьте вашу ложь при себе, мистер Коул!

— Ложь?! — Гейдж задохнулся от возмущения. — Вы думаете, я лгу?!

— Полагаю, вы готовы на все, что угодно, лишь бы представить свою семью в выгодном свете. Вам ничего не стоит оболгать человека, который уже не сможет защитить себя.

— Милашка, я не разрушал репутацию вашего отца. Он сделал это своими собственными руками.

— После того как ваша семья оболгала его!

Не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих, они стояли посреди стоянки, с ненавистью глядя друг на друга и тяжело дыша. Никто не хотел уступить. Гейдж пытался втолковать ей очевидные вещи, но, похоже, напрасно. «Злобная, упрямая» — такими эпитетами он мысленно награждал ее и ужасно злился.

Но стоя совсем близко от нее, он не мог не заметить, какая она хорошенькая.

А заметив, отскочил как ошпаренный. Что же с ним творится? Нахмурившись, он холодно заметил:

— Солнышко, если вы так думаете, то очень заблуждаетесь. Не верите мне, спросите других. Поспрашивайте, и вам ответят то же самое.

— Конечно! — фыркнула Луиза. Вам принадлежит чуть ли не половина земель в округе, поэтому, естественно, никто не будет выступать против вас.

— Потому что против нас нечего сказать. — Гейдж предупреждающе поднял руку, не давая ей возразить, и продолжал: — Если вам так не нравится здесь, почему вы здесь торчите? Упакуйте вещички и убирайтесь откуда приехали! Уж поверьте, никто по вам не заплачет!

Выпалив все это, он резко повернулся и зашагал прочь, кипя от негодования. Только отъехав на порядочное расстояние от торгового центра, вдруг вспомнил, о чем хотел поговорить с Луизой Хадсон.

— Черт! — вырвалось у него. Он был вне себя.

Минут двадцать Луиза все еще не могла успокоиться.

— Каков наглец! — кипела она от возмущения. Представить только — выгоняет ее из округа, как обнаглевший шериф в какие-нибудь прошлые времена. Что он себе позволяет? Она такой же землевладелец, как и Гейдж Коул, и никуда не поедет, пока не сочтет нужным.

Ладно, этот человек не стоит того, чтобы о нем думать, — у нее есть другие дела. Вчера она закончила уборку гостиной, а сегодня хотела побаловать себя — почитать последнюю книгу Чарлза Гилгуда, которую привезла с собой из Далласа и еще не открывала.

При мысли о Чарлзе она улыбнулась. Бывший военный летчик, он был не только ее хорошим приятелем, но и соперником по перу — писал приключенческие романы, которые постоянно входили в список бестселлеров.

В доме царила тишина. Роман был довольно занятным, но отвлечься Луиза так и не смогла. Перед глазами стоял черноволосый, худощавый и мускулистый Гейдж Коул с горящими от ярости карими глазами…

С раздражением она захлопнула книгу и бросила ее на журнальный столик. Что же с ней такое? Давно никто так не занимал ее мысли, как этот неотесанный ковбой. Глупо. Она ведь не из тех, кто сходит с ума по мужчинам.

Конечно, у Луизы были поклонники, а однажды она чуть по-настоящему не влюбилась и не выскочила замуж. Но именно тогда она начала писать свою первую книгу и исколесила полстраны в поисках материала. Разлука не способствовала сердечной привязанности, и, когда вернулась домой, выяснилось, что они с Ричардом стали почти чужими…

Горевала она недолго. Вышла ее первая книга о смельчаке Джерри, попавшая в список бестселлеров, и жизнь Луизы очень изменилась. Не успевала она перевести дух после одной книги, как ее захватывали новые идеи, и в поисках сюжета Луиза снова отправлялась в неизведанные края.

За семь лет вышло в свет четыре ее книги, каждая последующая удачнее предыдущей…

Так было до недавнего времени, до момента смерти матери…

Вот почему сейчас ни в коем случае ей нельзя было отвлекаться на Гейджа Коула. У нее и так достаточно проблем. В себе бы разобраться…

Телефонный звонок прервал ее путаные размышления.

— Алло? — рассеянно спросила она.

Ответом служила тишина, и по непонятной причине Луиза вдруг испугалась.

— Говорите же! — кричала она снова и снова, но трубка по-прежнему зловеще молчала.

Она бросила ее на рычаг и со страхом уставилась на телефон. Опять ошиблись номером? За последние несколько дней такое случалось не однажды, и каждый раз — тишина. Если так будет повторяться, надо будет проверить номер.

Луиза направилась в кабинет отца. Остановившись на пороге, она критически осмотрела комнату и пришла к выводу, что откладывать уборку больше нельзя.

Отца нет, напомнила она себе. Дом и все имущество теперь принадлежат ей. Но, когда она подумала, что придется копаться в его бумагах, сердце сжалось от испуга. Луиза вновь почувствовала себя маленькой девочкой, дрожавшей от страха всякий раз, когда отец сурово глядел на нее…

Она опустилась в кресло возле письменного стола, взяла стопку пыльных бумаг, лежавших сверху, — пальцы ее дрожали. Оказалось, здесь не было ничего интересного — старые счета, квитанции и вырезки из газет и журналов, пожелтевшие от времени и почти истлевшие, — видно, их неоднократно перечитывали.

Она просмотрела все бумаги, лежавшие на столе, и выбросила их в корзину, не узнав об отце ни на йоту больше. Выдвинув центральный ящик стола, Луиза увидела среди ручек и карандашей бежевый замшевый мешочек.

Давно забытые воспоминания неожиданно нахлынули на нее. В мешочке лежали кубики из слоновой кости.

Крепко зажмурившись, чтобы подольше удержать сладостное мгновение, она мысленно увидела, как играет в кости с родителями. Ей девять или десять лет, мама и папа смеются и шутят. Как же она забыла смех отца? Он редко смеялся, или она просто выкинула его смех из памяти, думая, что легче будет перенести разлуку с ним, вспоминая лишь неприятные моменты? Выходит, отец хранил этот замшевый мешочек в ящике стола и часто смотрел на него? Ведь он же чуть не отрекся от дочери, когда она после развода родителей уехала жить с матерью. Луиза полагала, что он вычеркнул ее из своей жизни, но тем не менее он оставил ей ранчо.

Вопросы… Слишком много вопросов, и некому дать ответы…

Засыпая, Луиза надеялась увидеть во сне отца, но ей явился совсем другой человек. Гейдж Коул пронзал ее горящим взглядом и кричал: «Почему бы вам не упаковать вещички и не убраться туда, откуда приехали? Никто по вам не заплачет!»

Луиза стонала, металась во сне, закрывала голову подушкой, пытаясь отгородиться от навязчивого голоса. «Хватит! Оставь меня в покое!» — силилась крикнуть она.

Резкий телефонный звонок прорезал ночную тишину. Луиза вздрогнула — сон как рукой сняло.

— Алло…

В ответ — молчание, которое сейчас, ночью, казалось зловещим.

— Кто вы? — закричала она в трубку. — Я знаю, вы слышите меня. Ответьте!

Холодная, звенящая тишина будто наваливалась на Луизу. Она ожидала, что трубку, как обычно, повесят, но вдруг услышала приглушенный мужской голос:

— Тебя здесь не ждали! Слышишь? Убирайся, пока не поздно!

— Кто вы? — похолодев от ужаса, хрипло прошептала Луиза, но в ответ услышала лишь короткие гудки.

Она ошеломленно уставилась на аппарат — кто это? Зачем? Ведь она приехала около недели назад, ни с кем толком не успела познакомиться…

Неожиданно ночной кошмар обернулся явью. Неужели Гейдж Коул осмелился звонить ей посреди ночи и угрожать. А вдруг?..

«Эти Коулы полные ничтожества. Я не доверяю никому из них. Когда им что-то надо, они не остановятся ни перед чем». Вспомнив эти строки из дневника отца, Луиза гневно сжала кулаки. Коулам нужно заполучить ее ранчо. Это же очевидно!

Луиза вскипела. Как он смеет запугивать ее? Что он себе позволяет? Откинув одеяло, она зажгла ночник. Схватив трубку, нашла в справочнике номер Дабл-Ар и позвонила на ранчо. Итак, он вообразил, что испугал ее. Она этого так не оставит!..

Услышав в трубке заспанный мужской голос, Луиза с ужасом поняла, что к телефону мог подойти не Гейдж, а кто-то другой. Она уже хотела было извиниться за поздний звонок, но поборола эту сиюминутную слабость. В конце концов, она пострадавшая сторона и нечего чувствовать себя виноватой!

— Это Луиза Хадсон, — холодно представилась она. — Мне нужно поговорить с Гейджем Коулом.

— Сейчас? В два часа ночи?

— Я знаю. Поверьте, я тоже хочу спать. Так что чем скорее я переговорю с ним, тем скорее мы все снова уснем.

— Ну хорошо, — пробормотали в ответ. — Только предупреждаю — Гейдж спит как убитый и вряд ли обрадуется, что его разбудили.

Луиза хотела возразить, что Гейдж вовсе не спит — он звонил ей несколько минут назад, — но не успела, на другом конце сказали: «Подождите» — и положили трубку.

Гейдж подошел быстрее, чем она ожидала. Голос у него был сонный, раздраженный и… взволнованный. Но Луиза была начеку — ему не удастся одурачить ее.

— Кто? Луиза Хадсон? Что случилось?

— Случилось? — Она сухо рассмеялась. — Вы правы, случилось. Я не люблю, когда меня пугают, особенно по ночам. Если вы еще раз позвоните и будете угрожать, я обращусь к шерифу и вам не поздоровится.

— Угрожать? Вы что, спятили?

— Не валяйте дурака, — отрезала Луиза. — Я знаю, это были вы, так что не прикидывайтесь невинной овечкой. Не запугивайте меня! Это мое ранчо, и я не уеду отсюда, пока не сочту нужным.

Она швырнула трубку, прежде чем Гейдж успел что-то ответить.

— Черт возьми! — выругался Гейдж.

Ральф выдвинул из-за кухонного стола стул и, оседлав его, с нескрываемым любопытством уставился на озадаченного брата.

— Похоже, леди звонила среди ночи вовсе не для того, чтобы проворковать что-то приятное. Немного нервничала, да?

— Мягко сказано, — пробормотал Гейдж, косясь на телефон. — Просто кипела от ярости. Почему-то вообразила, что я только что звонил и угрожал ей.

В глазах Ральфа появилась тревога.

— Ей угрожали? Она сообщила шерифу?

— Не знаю. Но она почему-то считает, что это я ей звонил.

— Не нравится мне все это. Может, заехать к ней? После смерти отца она распродала скот, отпустила работников и сейчас совсем одна. Как бы чего не случилось.

Гейдж думал о том же. Не то чтобы он ей симпатизировал, просто понимал, каково это — когда среди ночи тебе звонят и угрожают.

— Пожалуй, ты прав. Возьму Дирка и поеду проверю, как там.

— Хочешь, я поеду с тобой?

— Нет. Ложись спать, пока не проснулась Марджи и не подняла на ноги весь дом. Сам справлюсь.

— Возьми ружье, — посоветовал Ральф. — Если понадобится помощь, звони. Хотя, звонить ты, конечно, не будешь… А может, это чья-то злая шутка?

Гейдж мог допустить и такое. Тем не менее, он захватил ружье и Дирка, немецкую овчарку. Несколько минут спустя он уже сидел за рулем своего грузовичка. Он знал, что все равно не сомкнет глаз, пока не убедится, что с Луизой все в порядке. Не потому, что она ему симпатична, убеждал себя Гейдж, просто так уж его воспитали… в рыцарских традициях.

Отец всегда учил его и братьев не бросать человека в беде, особенно женщину или ребенка, и Гейдж неукоснительно следовал этому правилу, хотя его благородные порывы не раз выходили ему боком… как в случае с Орелией Пальмер. Ей было очень плохо, когда она после школы рассталась со своим парнем. Тогда Гейдж хотел просто поддержать ее — заставить снова улыбаться, радоваться жизни. Но в итоге втюрился в нее как последний дурак, а она… она вернулась к своему возлюбленному.