Живая мишень

8

Фэрфакс, Техас

«Похоже, на этой фабрике я вряд ли найду что-нибудь интересное», — думал Смизерс, медленно двигаясь по коридору. Время от времени он останавливался, чтобы заглянуть в ту или иную лабораторию, но ничего заслуживающего внимания пока не обнаружил. Во всяком случае, никаких намеков на то, что здесь когда-то занимались очисткой героина. Напротив, обилие электронного оборудования наводило на мысли, что здесь занимались чем-то другим. Вот и таблицы на стенах…

Смизерс зашел в одну из лабораторий и внимательно изучил висевшую на стене таблицу, издали Напоминавшую расписание пригородных автобусов. Ничего любопытного он, однако, не увидел. Никаких имен, никаких географических названий и вообще ничего определенного — только цифры, проценты, диаграммы… Таблицы ничего ему не говорили. Неудивительно, что их никто не потрудился убрать или уничтожить.

Достав из кармана мобильный телефон, Смизерс набрал номер Гэлена.

— Никаких следов реактивов, — сказал он. — Полно электронного оборудования и какие-то таблицы, в которых невозможно разобраться. На всякий случай я их сфотографировал.

— Ты осмотрел всю фабрику?

— Да, остался только подвал. — Смизерс открыл дверь в конце коридора и начал спускаться по узкой каменной лестнице. — Здесь никого нет, здание покинуто, и уже довольно давно.

— А ночной сторож?

— Я его не видел. Наверное, сегодня он «дежурит» в одном из местных баров. Здесь нечего охранять, Гэлен.

— А компьютеры?

— Обычные счетные машины, причем довольно старые. — Он остановился на площадке и посмотрел вниз. — Глубокий у них, однако, подвал.

— А в столах ты проверил? Вдруг где-нибудь остались какие-то документы…

— Проверил, конечно. Все чисто, словно кто-то с пылесосом прошел. — Преодолев очередной лестничный пролет, Смизерс толкнул подвальную дверь, но та не открывалась. — Черт, дверь заперта. Подожди, я сейчас открою…

Он достал несколько универсальных отмычек и довольно долго возился с замком.

— Ну, наконец-то. Сейчас поглядим, что тут у нас… — Смизерс распахнул дверь, сделал несколько шагов и отпрыгнул назад. — Черт! Чуть не провалился!..

— Куда?! — встревожено спросил Гэлен.

— Не знаю, я просто почувствовал, что падаю. — Смизерс включил фонарик. — Ни фига себе!..

— Что?!!

— Очень странно. Подвал огромный; должно быть, он охватывает и прилегающую территорию. Пол земляной, а в нем — глубокие ямы, словно кто-то хотел прорыть подземный ход в Китай или в Россию. — Смизерс посветил по сторонам. — Больше здесь ничего нет, только эти ямы. Ты хотел, чтобы я сообщал тебе обо всем необычном, вот я и сообщаю. Если хочешь, я даже могу сделать пару фотографий, чтобы ты сам убедился. Мне это не…

Острая боль пронзила его насквозь. «Только новички забывают оглядываться назад», — подумал Смизерс, падая лицом вперед. Это было последнее, о чем он успел подумать.

Алекс потерлась щекой о его плечо.

— А кто такой Рунн? Морган вздрогнул:

— Что-что?

— Должно быть, это какой-то очень важный для тебя человек — ты говорил о нем во сне. А может быть, это она!

Она почувствовала, что Морган немного расслабился.

— Ах, вот откуда ты знаешь…

— Откуда же еще?

— Мистер Рунн иногда кажется мне вездесущим, как господь бог. — Он поцеловал ее в макушку. — Это просто один мой знакомый.

— То есть ты не хочешь говорить, верно? — уточнила Алекс.

— Может, когда-нибудь расскажу. Это не очень приятная история, а мне бы не хотелось портить удовольствие ни тебе, ни себе. — Он положил ей руку на грудь. — Ты понимаешь, о чем я?

Алекс понимала. Еще никогда и ни с кем ей не было так хорошо. Морган был полон неукротимой энергии и… нежности. Алекс было трудно представить его нежным, однако факт оставался фактом, ураганный шквал сменялся затишьем, и тогда казалось — перед ней совсем другой человек.

— Да, — сказала она. — Понимаю. Мне тоже очень понравилось, если ты об этом.

Морган усмехнулся.

— Тебе понравилось? — повторил он. — По-моему, ты просто пытаешься поставить меня на место.

— А где твое место? Каждый раз, стоит мне только отвернуться, ты захватываешь все новые и новые территории.

— Я просто не могу удержаться, — пожаловался он, слегка покусывая ее сосок. — Ведь это так интересно, так увлекательно! Кроме того, ты, кажется, не возражала против того, чтобы я… — Его мобильник, лежавший рядом на тумбочке, разразился громкой трелью, и Морган выругался. — Не дай бог, Гэлен звонит нам, чтобы сказать, что у него нет никаких новостей! — Он взял телефон и нажал на кнопку. — Что случилось, Гэлен?

— Я думаю, Смизерс мертв, — сказал Гэлен. Морган сел на кровати.

— Почему ты так решил? Откуда ты знаешь?

— Пока это только предположение. Я разговаривал с ним по телефону, потом услышал звук выстрела — и все.

— Избавься от своего телефона, пока тебя не засекли.

— Сомневаюсь, что это возможно. Впрочем, я его уже выбросил и разговариваю с тобой по другому аппарату. Смизерс успел сообщить, что на фабрике осталось много электронного оборудования, но все важные документы вывезены или уничтожены. Конечно, можно попробовать покопаться в электронике, но я сомневаюсь, что нам это что-то даст — в противном случае ее бы тоже увезли. Тем не менее Смизерсу удалось обнаружить нечто странное. Подвал, куда он спустился и где его убили, значительно больше по площади, чем само здание; судя по всему, он захватывает и часть фабричного двора. Пол там земляной, а в земле — глубокие ямы. Смизерс сказал, у них такой вид, словно кто-то пытался прорыть подземный ход на другую сторону планеты.

— Это все?

— Да. Если Смизерс и увидел что-то еще, сообщить об этом он не успел. Эти гады его прикончили. Или захватили. Последнее, впрочем, маловероятно.

— Смизерс был твоим другом?

— Нет, но это я послал его в Фэрфакс, и я за него отвечаю! Он был… одним из моих людей, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Это дело становится для меня почти личным… Послушай, Джадд, ты не знаешь, что это могут быть за ямы? Для чего они?

— По поводу ям ничего сказать не могу. Но у меня есть одна мысль. Нужно найти единственного известного нам человека, который может рассказать, что происходило на фабрике. Как насчет кредитки Пауэрса? Есть что-нибудь новенькое?

— Пока нет. Когда что-то будет, я тебе сразу сообщу, но это будет не завтра и даже не послезавтра. Сейчас я лечу в Браунсвилл — мне необходимо убедиться, что я не ошибся и Смизерс действительно погиб.

Гэлен дал отбой, а Морган повернулся к Алекс. — Что случилось? — спросила она.

— Погиб Смизерс — агент Гэлена, который ездил в Фэрфакс. — Морган встал. — Пойду приму душ и сварю кофе. Думаю, мы больше не можем позволить себе валяться в постели.

— Этот Смизерс… Почему его убили? Он что-то нашел?

Морган мрачно посмотрел на нее.

— Только глубокие ямы в земле.

— Ничего не понимаю! — воскликнула Алекс, прихлебывая кофе. — Что они могли копать в подвале? Не нефть же там искали!

— Это действительно вряд ли. Судя по количеству электронно-измерительного оборудования, там, скорее всего, проводились какие-то эксперименты. — Морган откинулся на спинку стула. — Как бы то ни было, нам придется кое-что разведать, проверить все возможности. Скажи, тебе знакома такая работа, как поиск и сопоставление фактов?

Алекс фыркнула:

— Конечно, знакома. Ведь я же журналистка.

— Вот и отлично. — Морган немного помолчал. — Итак, что мы имеем? Рухнула плотина, вода затопила долину и вызвала сильный оползень, под которым погибли десятки людей. При этом плотину никто не взрывал, если только официальные сообщения не лгут. Я лично склонен им верить — в Арапахо-Джанкшн работало слишком много независимых ученых и экспертов, чтобы им можно было одним махом заткнуть рты или обвести вокруг пальца.

— Если так, — не выдержала Алекс, — то что ты хочешь от меня? Что я должна найти, какие факты?

— Новые технологии, — медленно сказал Морган. — Или, наоборот, старые, но забытые. Сообщения о новых методах в таких областях, как, например, геологоразведка или сейсмология, которые по какой-то причине не разрабатывались. В общем, я не знаю… Нам нужна любая ниточка, но я не представляю, что это может быть!

— Я тоже не представляю — пока. Но это ничего не значит. Я уверена — если что-то промелькнуло в средствах массовой информации, я это найду.

— Что тебе для этого нужно?

— Хороший компьютер и пароль, чтобы войти в программу Лексис-Нексис. А еще, конечно, время и немного везения.

— Компьютер и программу я тебе обещаю, что же касается времени и удачи — тут я не властен. В любом случае надо начать как можно скорее.

— А что будешь делать ты?

— Как только Гэлен мне перезвонит, я отправлюсь на поиски мистера Пауэрса. Мне нужно очень серьезно поговорить с этим господином. Если он расскажет нам все, что мы хотим узнать, ничего больше не понадобится.

— А если он не захочет рассказывать?

— Он захочет, — тихо ответил Морган. — Это я тебе обещаю.

От этих слов на Алекс вдруг повеяло таким леденящим холодом, что она вздрогнула и поскорее поставила чашку с кофе обратно на поднос. Каких-нибудь сорок минут назад она лежала в одной постели с этим человеком и чувствовала себя превосходно. Морган казался таким страстным, внимательным, нежным… Теперь это был совсем другой человек — властный, уверенный, опасный.

— Ты хотела бы, чтобы я притворился кем-то, кем я на самом деле не являюсь? — негромко спросил Морган, внимательно наблюдавший за выражением лица. — Напрасно. Умение быть самим собой при любых обстоятельствах — редкая добродетель, и ты ее тоже не лишена. — Он внезапно усмехнулся. — Пауэрс что-то знает, на сегодняшний день он — наш единственный ключ к разгадке. И он все мне расскажет.

— А если он все-таки не захочет?

— Тогда ему будет очень, очень больно. И даже если Пауэре человек упрямый, я сомневаюсь, что он продержится больше получаса.

— О боже!

— Может быть, мне следует проявить мягкость и отпустить Пауэрса на все четыре стороны, чтобы он устроил еще одно Арапахо? Я не знал, что тебе так нравится копаться в глине и искать мертвые тела.

— Ты с ума сошел!

Его губы изогнулись в какой-то странной гримасе, смысл которой до Алекс не дошел.

— Прошло столько времени, а ты так и не разобралась во мне! А может… Известно ли тебе, что на многих женщин запах смерти действует… возбуждающе?

— Что-о?!

Он поднял руку и поднес к ее глазам.

— Что ты видишь?

— Я…

— Ты видишь смерть? Она здесь, только она выжидает. Вот этот палец плавно нажмет на спусковой крючок, винтовка дернется, пуля вылетит из ствола, и…

— Замолчи! — Алекс вздрогнула. — Не надо так говорить! Ты меня…

— Пугаю? Но ведь ты боишься не меня, ты боишься правды. Большинство людей не хочет ничего знать о некоторых не слишком красивых делах, даже если они совершаются ради них, ради их безопасности. Жизнь не бывает без грязи и крови, просто об этом не принято говорить и на это не всегда приятно смотреть. Вот почему люди надеются, что это их никогда не коснется. Часто именно так и бывает, но у нас совсем другой случай.

«Он имеет в виду и меня», — поняла Алекс. Она по уши увязла в этой истории, и выбраться из нее живой, не испачкавшись, было, скорее всего, невозможно. Но если для нее все происшедшее было пусть неприятным, опасным, но все-таки эпизодом в ее жизни, то для Моргана это была повседневная работа. Грязная работа, но и ее тоже должен был кто-то делать.

Так стоило ли удивляться этому вдруг повеявшему на нее холоду? И все же за его суровыми чертами и ледяным взглядом Алекс чудилось что-то еще. Что? Этого она не знала, а выяснять сейчас, что же на самом деле скрывается в глубинах его души, было, наверное, не самой лучшей идеей. Говорят, никто не знает мужчину так хорошо, как женщина, которая с ним переспала. Алекс переспала с Морганом, но не узнала о нем ничего, кроме разве того, что он замечательный любовник. Никого лучше у нее, пожалуй, еще не было. И вот теперь он повернулся к ней новой, неожиданной стороной, о существовании которой она не знала и предпочла бы не знать.

— Опять я кажусь тебе чем-то вроде Джека Потрошителя? — насмешливо спросил Морган, глядя на нее в упор. — Или Чингисхана?

— Вовсе нет, — сухо ответила Алекс, стараясь взять себя в руки.

— Ну, слава богу! — Он встал и отнес свою чашку в мойку. — Однако ты, похоже, не спешишь снова лечь со мной в постель.

— А ты ожидал чего-то другого? — Алекс прищурилась. — Или, может, ты просто испугался, что я слишком много о тебе узнаю, и поспешил оттолкнуть меня? Дистанция — вот что для тебя важнее всего на свете! — Она тоже поднялась. — Что ж, ты получишь то, чего добивался. В настоящее время я не расположена выяснять, какие комплексы тебя терзают. Мне от тебя нужно только одно: привези мне компьютер и дай возможность спокойно работать.

— Я позвоню Гэлену, он пришлет тебе подходящий компьютер, — сказал Морган. — Но на это потребуется время. Кроме того, сейчас Гэлен все равно в пути — он летит в Браунсвилл, и связаться с ним будет нелегко. Пойдем лучше прогуляемся — нам обоим необходимо выпустить пар.

— Я никуда не пойду, можешь отправляться один.

— Ничего не выйдет. — Морган покачал головой. — Я обязан тебя охранять — в этом отношении все осталось по-прежнему. Считай, что мы с тобой соединены, как сиамские близнецы.

«А прошлой ночью мы были соединены совсем не так», — неожиданно подумала Алекс и выругалась про себя. Память сыграла с ней злую шутку, подсунув ей эту картинку-воспоминание как раз тогда, когда она прилагала отчаянные усилия, чтобы оставаться холодной, отстраненной, сдержанной. И произошло это потому (тут Алекс не стала себя обманывать), что она все еще была глубоко уязвлена и совершенно сбита с толку его внезапным превращением из нежного и внимательного любовника в жестокого убийцу. Хуже всего было то, что ее тело все еще слишком хорошо помнило его ласки и… тянулось к нему вопреки всем резонам и здравому смыслу.

«Надо забыть об этом, — мысленно приказала себе Алекс. — Просто абстрагироваться от всего, что произошло вчера, как сделал это он».

— Ты прав, — сказала она совершенно спокойно. — Ничего не изменилось. Пойду возьму куртку потеплее.

Они гуляли по холмам уже больше часа, когда зазвонил мобильник Моргана.

— Я не ждал, что ты позвонишь так скоро, — сказал он в трубку и осекся. — Черт! — вырвалось у него. Он немного послушал, потом сказал: — О'кей, я сам этим займусь. Нет, больше никого не посылай, я сам.

Морган дал отбой.

— Гэлен звонил из аэропорта Хьюстона, — сказал он Алекс. — Он был вынужден пересесть на техасский рейс, когда узнал о взрыве и пожаре.

— О взрыве и пожаре?

— Да. Текстильная фабрика в Фэрфаксе взлетела на воздух. Департамент пожарной охраны подозревает взрыв газа. Огонь еще не потушили.

— Кто-то решил замести следы?

— И избавиться от трупа.

От трупа… Алекс никогда не видела Смизерса, но ей не понравилось, что Морган так сказал. В слове труп было что-то холодное, бездушное, безличное.

— Ты думаешь, они рассчитывали, что он… Что все сгорит?

— Скорее всего, да. Кто-то слышал, как Смизерс говорит с Гэленом по телефону. В этих условиях было бы слишком опасно оставлять улики. Любые улики. Зато теперь не будет ни фабрики, ни Смизерса. А когда здание обрушится, исчезнет и странный подвал с глубокими ямами, — Морган повернулся и зашагал обратно к дому. — Пойдем, — сказал он на ходу. — Прогулка окончена.

Алекс поспешила нагнать его.

— Ты сказал Гэлену, что займешься чем-то сам. Ты поедешь в Хьюстон?

— Нет, я лечу в Индиану. На одном из счетов, оплаченных кредитной карточкой Пауэрса, был адрес. Я должен его проверить, но сначала я отвезу тебя к твоей подруге Саре в ее дом на берегу океана. Логан сумеет обеспечить твою безопасность, пока я…

— Но ведь Логан нанял тебя специально для того, чтобы держать меня как можно дальше от Сары! — возразила Алекс. — Он не согласится…

— Это его проблемы, — махнул рукой Морган. — Никто из нас не рассчитывал, что ситуация может сложиться подобным образом.

— Ты никуда меня не отвезешь, — твердо сказала Алекс. — Я не позволю, чтобы меня перевозили с места на место, словно… словно я сумасшедшая и не отвечаю за свои поступки. И я никогда не соглашусь подвергнуть опасности мою лучшую подругу — заруби себе на носу. — Она перевела дух. — Так куда ты едешь?

— В Индиану, я же сказал!

— Индиана большая.

— В Терри-Хот, — нехотя ответил Морган.

— А ты не думаешь, что этот адрес — фальшивка?

— Все может быть. В любом случае нужно все проверить. Если адрес настоящий, тогда у нас будет хоть какой-то след. Если же нет… Что ж, еще не все потеряно. Пауэрc может узнать, что кто-то пытается проследить его кредитку, и захочет выяснить, в чем дело.

— Вот почему ты сам решил ехать! — догадалась Алекс. — Хочешь устроить охоту на охотника?

— Совершенно верно.

— А если Пауэрc не появится?

— В таком случае я исчезну и повторю свою попытку в другой раз. — Они приблизились к дому, и Морган прибавил шаг. — Но если он появится, я его возьму.

— Мы его возьмем. Морган резко остановился.

— Как я понимаю, мне вряд ли удастся уговорить тебя не ездить со мной?

— Можешь даже не пробовать. Скажи мне только: какие меры предосторожности ты собираешься принять. Ведь нас же в Терри-Хоте сразу узнают!

— Ну, решить эту проблему проще, чем ты думаешь. — Морган снова посмотрел на нее. — Может, ты все-таки передумаешь, а? Давай я лучше отвезу тебя к Логану, мне так будет спокойнее. Ну пожалуйста, Алекс!..

Алекс обогнула его и стала подниматься по ступенькам.

— Нам, вероятно, понадобятся фальшивые документы, кредитные карточки на выдуманные фамилии и все такое прочее?

— А также накладные бороды, парики и черные очки. — Морган покорно кивнул. — Гэлен обеспечит нас всем необходимым.

— Опять Гэлен! — Алекс вздохнула. — Тогда напомни ему, что, когда мы приедем в Терри-Хот, мне понадобится портативный компьютер и соответствующие программы.

— …Фабрики в Фэрфаксе больше не существует? — растерянно повторил Пауэрс. — Но ведь вы говорили — она может понадобиться нам для дополнительных экспериментов. Акция в Арапахо-Джанкшн показала, что новый метод еще недостаточно отработан и откалиброван.

— Оставлять ее было слишком рискованно. Когда Кимбл засек Смизерса в подвале, тот разговаривал по телефону. Одному богу известно, кто еще знает о Фэрфаксе… — Бетуорт немного помолчал. — Кроме того, этот тип наводил справки в отеле. А ты был так неосторожен, что воспользовался кредитной карточкой. Разве я не говорил тебе, чтобы ты расплачивался только наличными?

— Но у меня как раз кончились наличные, и я предъявил свою «Визу». Я был уверен, что это совершенно безопасно!

— Меня не интересует, в чем ты был уверен или не уверен, — холодно сказал Бетуорт. — Если бы все остальное прошло нормально, этот твой промах не имел бы никакого значения. Но теперь мы должны убедиться, что он не приведет к самым серьезным последствиям.

— Вы узнали, кто такой этот Смизерс и откуда он взялся?

— В первую очередь мы попытались выяснить, с кем он говорил по телефону, но проверка ничего не дала. Потом Юргенс проверил самого Смизерса. Он — частный детектив, причем очень опытный и осторожный. В его офисе мы не нашли никаких записей, которые помогли бы установить, кто его клиент. Но я почти уверен, что Смизерс работал на Моргана. Ведь Морган был единственным, кто получил доступ к информации о Фэрфаксе. А как твое мнение?

— Это возможно.

— Кроме всего прочего, у Смизерса был при себе твой портрет, выполненный в стиле полицейских художников. Возможно, он был составлен по описаниям Алекс Грэм, так что она и Морган, по-видимому, до сих пор вместе. — Бетуорт нахмурился. — Куда может привести Моргана адрес на твоей кредитке?

— В Терри-Хот, в Индиане. Но ему это ничего не даст — я не живу там уже больше пяти лет. Кредитку я завел, еще когда был женат. Когда мы с женой развелись, мы договорились, что не станем ее аннулировать, а поступающие счета она будет пересылать на арендованный почтовый ящик. Таким образом, никто не сможет установить мой настоящий адрес. Впрочем, — поспешно добавил Пауэрс, — можно на всякий случай подстраховаться. Например, я мог бы уговорить Мэй отправиться в длительную туристическую поездку. Думаю, с этим проблем не будет, главное — чтобы круиз был достаточно дорогим. Тогда ей наверняка захочется поехать.

— Зачем эти сложности? Почему бы тебе не вернуться в Индиану и не устроить ловушку для Моргана? Кстати, с ним может оказаться и Грэм, так что одним выстрелом мы убьем сразу двух зайцев.

— Если вы так хотите… — протянул Пауэрс.

— Да, я так хочу! Когда Морган появится, сразу дай мне знать, а я извещу Юргенса. Я хочу, чтобы его ребята были наготове, если что-то сорвется.

— Не волнуйтесь, на этот раз не сорвется.

— Я полагаюсь на тебя, Пауэрс. Держи меня в курсе.

Бетуорт дал отбой и сразу же набрал другой номер. К его удивлению, на звонок ответили практически мгновенно.

— Ты где, Рунн? — спросил Бетуорт.

— В Форт-Коллинзе. Я вышел на след — и снова его потерял. Мне нужна новая информация.

— Поэтому-то я и звоню. Буквально минуту назад я отправил некоего Томаса Пауэрса в один городок на Среднем Западе. Джадд Морган приедет туда, чтобы отыскать Пауэрса, а Пауэре думает — он едет, чтобы ликвидировать Джадда Моргана. Так вот этот Пауэре становится обузой для всего нашего дела, но ему, возможно, удастся выманить Моргана из его убежища. Я дам тебе адрес Пауэрса, если ты сделаешь мне одно одолжение. Или лучше — два одолжения…

— Какие же?

— Ты должен обещать, что выполнишь свою часть работы по объекту Z-III.

Рунн не ответил, и Бетуорт добавил, едва сдерживая раздражение:

— Я терпел тебя достаточно долго и вправе рассчитывать на благодарность! Ты не раз говорил, что тебя интересует только одно: Морган. Я готов сдать его тебе, но на своих условиях.

— Если я буду уделять слишком много внимания Z-III, я не смогу действовать достаточно быстро. И он опять уйдет.

— Ерунда, ты справишься, я в этом уверен. Твой отец мог бы гордиться тобой, Рунн.

— Мой отец тут ни при чем.

— Что ж, как хочешь. Продолжай торчать в Колорадо; Моргана тебе не видать как своих ушей.

Последовала долгая пауза, наконец Рунн сказал.

— Хорошо, я все сделаю.

— Обещаешь?

— Обещаю. Где Морган?

— Еще одно, прежде чем я скажу, где его искать… Я хочу, чтобы ты ликвидировал и Пауэрса. Как я уже сказал, он начинает нам мешать.

— Я все сделаю. — На этот раз Рунн ответил без малейшего колебания. — Итак, где Морган?

— В Индиане. Терри-Хот, улица Оук-плейс, номер 1372.

Рунн дал отбой, даже не попрощавшись, но на этот раз его манеры почти не тронули Бетуорта. Он был слишком доволен тем, что ему удалось сделать. Бетуорт упивался властью. Больше всего на свете ему нравилось дергать за ниточки и смотреть, как марионетки дерутся и умирают, дерутся и умирают.

Послать волка по следу тигра, а затем выпустить кобру, чтобы избавиться от обоих — это он считал высшим пилотажем.

— Я почти не могу разговаривать! — пробормотала Алекс. — У меня такое чувство, словно у меня рот набит ватой.

— Извини. Полиэтиленовые пакеты — лучшее, что я смог придумать, — сказал Морган, расчесывая ей волосы на прямой пробор. — Гэлен обещал, что гримировальные принадлежности будут ждать нас в камере хранения на автобусной станции в Де Мойне. Но туда еще надо добраться, по возможности — не привлекая к себе внимания.

— А как мы поедем?

— До Де Мойна доберемся на пикапе, который стоит в гараже, а оттуда вылетим в Терри-Хот самолетом местной авиалинии. Кстати, ты умеешь пользоваться гримом?

Алекс покачала головой:

— Я и косметикой-то почти не пользуюсь, только иногда подкрашиваю губы и ресницы. С остальным слишком много возни.

— С такой кожей ты не нуждаешься ни в пудре, ни в румянах, однако сейчас для нас было бы лучше, если бы ты умела с ними обращаться. Ладно, что-нибудь придумаем. — Он наклонился к очагу и набрал в пригоршню холодной золы. — Это должно помочь.

В несколько взмахов Морган втер золу ей в лицо, остатки золы Морган высыпал ей в волосы и несколько раз провел по ним щеткой. Потом убрал лишнее салфеткой и, отступив на шаг назад, критически осмотрел свою работу.

— Теперь у тебя такой вид, словно весь последний год ты проработала на свинцовом руднике, — сказал он и протянул Алекс небольшой камешек. — Положи-ка это в левую кроссовку.

— Зачем?

— У тебя очень запоминающаяся походка: слишком свободная, раскрепощенная, легкая. Она бросается в глаза, а нам этого не нужно.

— Ты хочешь, чтобы я хромала? — удивилась Алекс. — Но ведь это тоже будет заметно, и…

— Не хромала, а прихрамывала, да и то немного, — ответил Морган. — В любом случае ты перестанешь летать и начнешь ходить, как все люди, обремененные многочисленными житейскими заботами и болезнями мышц, суставов, печени и всего остального. — Он снова внимательно оглядел ее и, по-видимому, остался доволен результатом. — Все в порядке. В моей старой зимней куртке ты будешь выглядеть достаточно уродливо, чтобы никто не заподозрил в тебе знаменитую фотожурналистку. Кроме того, по дороге в Де Мойн мы будем останавливаться только для того, чтобы заправиться бензином.

Алекс встала и отправилась в ванную комнату, чтобы взглянуть на себя в зеркало. Увиденное поразило ее. Защечные подушечки из разорванных целлофановых пакетов изменили контуры ее лица, сделав его болезненно-одутловатым, а зола придала ему бледный, измученный вид. С таким «макияжем» Алекс выглядела лет на десять старше.

Морган подошел к ней сзади, держа в руке футляр с набором контактных линз. Его лицо, тоже покрытое тонким слоем золы, выглядело серым и больным.

— Когда у нас будет гримерный набор, мы кое-что подправим, — пообещал он. — Защечные подушечки, которыми пользуются профессиональные актеры, намного удобнее, а тональная пудра выглядит естественней, чем зола.

— Никогда не чувствовала в себе склонности к лицедейству! — фыркнула Алекс. — Даже в детстве.

— Иногда это очень полезно. — Завернув себе веко пальцами, Морган ловко вставил в глаз коричневую контактную линзу. — Но злоупотреблять маскировкой не следует. Если тебе будет чересчур неудобно, ты начнешь вести себя неестественно и можешь обратить на себя внимание.

— Ты, я вижу, много знаешь о гриме. А кстати, где ты взял контактные линзы?

— Я всегда ношу с собой комплект — они легкие и почти не занимают места. Голубые глаза — такие, например, как у меня, — слишком заметны; из-за них я уже не раз попадал в неприятности. — Он еще раз внимательно посмотрел на нее. — Ну что ж, в путь?

— В путь, — эхом откликнулась Алекс.

Белый дом

«Андреас снова работает на публику», — презрительно подумал Бетуорт, глядя, как президент и первая леди обходят гостей. Андреас буквально лучился обаянием, и Бетуорт не сомневался — все мужчины, собравшиеся сегодня в этом зале, будут впоследствии вспоминать, что президент показался им заботливым, как родной отец, и дружелюбным, как старший брат. Чуть больше сексуальной привлекательности (для дам) — и Андреас был бы настолько близок к идеалу, насколько это вообще возможно.

Но Бетуорт не сомневался, что, когда придет его время, он сумеет затмить Андреаса. Он тоже знал, что такое обаяние, обхождение и шарм. Пожалуй, только исходившая от президента невидимая аура власти делала его полубогом в глазах присутствующих. Когда власть исчезнет — останется обычный человек…

Бетуорт всегда со злобой и ненавистью вспоминал, скольких усилий стоило ему его собственное восхождение к вершинам политического Олимпа. Восхождение, которое фактически закончилось провалом, поскольку он так и не сумел проникнуть в тесную группу единомышленников и самых преданных друзей, окружавших Андреаса. Подозрительный ублюдок держал его на расстоянии, не подпуская к себе слишком близко, и это сразу заметили те, в чьих руках сосредоточилась власть. Но Бетуорт сумел одолеть и это препятствие. Или почти сумел…

— Какой мужественный, смелый человек!..

Обернувшись через плечо, Бетуорт увидел Хэнка Эллсвита, лидера сенатского большинства, который смотрел на Андреаса с наигранным восхищением.

— Признаться, я был уверен, что после поступивших в его адрес угроз президент отменит сегодняшний прием, — добавил Эллсвит, поднося к губам бокал с коктейлем. — Но он, как видно, решил иначе. Кто-то, быть может, скажет: безрассудство, я же скажу: вот настоящая государственная мудрость!

— Белый дом хорошо охраняется, здесь ему ничто не грозит, — улыбнулся Бетуорт. — Но, с другой стороны, в наши дни нельзя ни в чем быть уверенным. Да и от «Матансы» можно ожидать чего угодно.

— Я не утверждаю, что президент совершает ошибку, — уточнил Эллсвит. — Ведь нельзя же давать этим подонкам-террористам повод думать, будто нас можно запугать.

Тем временем президент остановился перед представительным пожилым мужчиной с гривой густых белоснежных волос и тонким аристократическим лицом. В следующую минуту они вдвоем вышли на веранду.

— Интересно, о чем он разговаривает со стариной Шепардом? — вполголоса пробормотал Эллсвит. — Обычно этим двоим почти нечего сказать друг другу. Что они затевают?

— Понятия не имею. — Бетуорт пожал плечами. — Может быть, просто хотят показать всем, что президент и вице-президент еще способны выступать единым фронтом.

— В последнее время Шепард постоянно ездит по стране, бывает в самых опасных местах и открыто выступает перед людьми. После блистательной речи в Арапахо-Джанкшн его рейтинг в один день взлетел чуть не до небес. Я и не подозревал за ним подобной прыти.

— В трудные времена каждый из нас должен следовать зову своего сердца, — напыщенно произнес Бетуорт и бросил быстрый взгляд на собеседника.

— Хотел бы я знать, какому зову президент уговаривает Шепарда поддаться на этот раз, — вздохнул Эллсвит.

Бетуорт пожал плечами:

— Иногда Андреас бывает скрытен, как черт знает кто. В отличие от тебя, Хэнк. Мы все ценим твою открытость и искренность.

Эллсвит самодовольно улыбнулся.

— Я простой парень с Миссури, который пытается честно делать свою работу.

Но Бетуорт прекрасно знал, что в Эллсвите никогда не было ничего простого. Он весьма искусно интриговал и пресмыкался, надеясь выставить свою кандидатуру на очередных президентских выборах. Честолюбивые натуры всегда нравились Бетуорту — в отличие от идеалистов. Ими было легче управлять, легче было подчинить своему влиянию. Достаточно пообещать им целый мир — и они готовы идти за тобой куда угодно.

— Пойду засвидетельствую свое почтение первой леди, — сказал Эллсвит, ставя свой бокал на поднос проходящего мимо официанта. — Я еще не имел чести побеседовать с ней сегодня.

Бетуорт кивнул, машинально отметив, что Челси Андреас стоит как раз возле высокого французского окна, ведущего на веранду, куда только что вышли ее муж и вице-президент Шепард. Как и Эллсвит, Бетуорт тоже был не прочь узнать, о чем шла речь на веранде, но он никогда не позволил бы себе столь явное проявление любопытства. Рано или поздно он все равно узнает, о чем говорили Шепард и Андреас, — для этого у него были свои способы. И терпение. Безграничное терпение человека, который абсолютно уверен в конечном успехе своих планов.

— Я хотел попросить вас об одолжении, Шепард, — сказал президент, глядя на неподвижные деревья в саду. — Об одном личном одолжении…

— Вы знаете, я сделаю все, что будет в моих силах, господин президент. — Карл Шепард улыбнулся. — Признаться откровенно, я даже польщен. За все годы вы впервые обратились ко мне с личной просьбой. Мне уже начинало казаться — вы раскаиваетесь в том, что назначили меня на столь высокую должность.

В действительности дело обстояло не совсем так. В свое время партия предложила Андреасу всего двух кандидатов на кресло вице-президента, имевших наиболее вероятные шансы пройти выборы в Калифорнии. Из этих двоих Шепард казался наименее спорной фигурой, хотя Андреас считал, что он слишком стар для подобной должности. Молодые государственные деятели всегда нравились ему больше; к тому же страна находилась на пороге больших перемен, и политикам предстояло меняться вместе с ней. Шепард же был слишком известен своей приверженностью традиционным, если не сказать — консервативным взглядам, что не могло устроить Андреаса. Сейчас, однако, он был готов признать свою неправоту. Шепард делал столько, что было бы не под силу иному молодому государственному деятелю. Он разъезжал по всей стране, выступал с речами, посещал семьи дипломатов, погибших во время серии нападений на посольства, и исполнял множество другой необходимой работы.

— Я не раскаиваюсь. Больше не раскаиваюсь. — Андреас тонко улыбнулся, зная, что собеседник в состоянии по достоинству оценить его откровенность. — Теперь я сожалею только о том, что мы с вами редко видимся: ведь вы появляетесь в Белом доме только в перерывах между поездками.

Шепард снова усмехнулся:

— Репортеры, которые освещают происходящее в Белом доме, уже окрестили меня Призраком — призраком вице-президента, который появляется в коридорах раз в месяц: в полночь тринадцатого числа. — Его улыбка слегка поблекла. — Я не возражаю. И если для страны нужно, чтобы я работал как можно дальше от Вашингтона, — пусть будет так. Насколько я понимаю, политика или ваши личные предпочтения в данном случае ни при чем, просто так сложились обстоятельства.

— Вы совершенно правы, таковы обстоятельства, — согласился Андреас. — И именно с ними связана моя просьба. Не могли бы вы под каким-либо благовидным предлогом удалить из Белого дома мою жену?

Шепард непроизвольно бросил взгляд в сторону окна, возле которого о чем-то болтала с Эллсвитом Челси Андреас.

— Боюсь, это будет нелегко. Мы почти не знаем друг друга, и…

— Мне известно, что ваша супруга является председателем Национальной ассоциации помощи детям, подвергшимся насилию. Челси относится к деятельности этой ассоциации с огромным уважением и сотрудничает с ней уже несколько лет. Так что если бы ваша супруга пригласила ее, скажем, посетить отделения ассоциации в центральных областях страны, она бы, конечно, не отказалась. Вы уж сами придумайте подходящий предлог, пусть только Челси уедет как можно дальше.

Шепард некоторое время задумчиво молчал, затем спросил:

— Вы приняли такое решение из-за угроз террористов?

— А как бы вы поступили на моем месте, Карл? Три посольства подверглись наглому нападению средь бела дня, а мы до сих пор ничего не сделали. У ЦРУ нет ни одной сколько-нибудь достоверной версии, ни одной ниточки, которая позволила бы обезвредить бандитов. Очевидно только одно: все нападения прекрасно организованы, причем террористы явно не испытывают недостатка в средствах и связях. Я не могу гарантировать, что они не предпримут атаку на Белый дом, да и никто не может.

— По-моему, Келлер неплохо вас охраняет.

— Это верно, однако ко мне в кухню все же каким-то образом попала доза цианида. А еще раньше на лужайке в моей резиденции было найдено взрывное устройство.

— Вот именно — найдено! Кроме того, это было достаточно давно; с тех пор Келлер надежно заткнул все щели.

— Я тоже так думаю, но… — Андреас поджал губы. — Но я обратился к вам не за тем, чтобы вы меня успокаивали. Меня не особенно волнует, когда угрожают мне — я был к этому готов, еще когда давал согласие баллотироваться в президенты. Угроза жизни — неотъемлемое свойство моей работы. Мне не нравится другое — то, что Челси может оказаться рядом со мной в момент, когда… словом, не в самый удачный момент. — Он посмотрел на жену и добавил чуть слышно: — А она всегда рядом со мной, и не только в буквальном смысле.

— Хорошо, сэр. — Шепард кивнул. — Я сделаю все, что будет в моих силах. Сегодня же я переговорю с Нэнси и дам вам знать. Когда бы вы хотели отправить вашу жену в… в турне?

— Вчера. — Андреас улыбнулся явно через силу. — В общем, как можно скорее. Я уже отправил детей к моей сводной сестре в Сан-Диего, но Челси не захотела никуда уезжать. — Он похлопал Шепарда по плечу. — Заранее благодарю, Карл. Вне зависимости от того, выйдет у вас что-то или нет, я ваш должник.

— Напротив, господин президент, я буду только рад помочь. В тяжелые времена нам необходимо держаться вместе.

«Да, — устало подумал президент, возвращаясь в зал. — Мы должны держаться вместе, но… только в переносном смысле». Любая группа людей — слишком удобная цель для террориста. И он готов был сделать все, чтобы в его группе не было Челси.

На пороге Андреас замешкался и окинул взглядом собравшихся в зале. Все шло по заведенному порядку: гости успешно притворялись, будто не заметили его отсутствия. Только Бетуорт — холодный и опасный, как сталь, — перехватив его взгляд, слегка поклонился Андреасу, а затем вернулся к разговору с министром труда.

Андреас спокойно кивнул в ответ и, обняв Челси за талию, легко коснулся губами ее виска.

— Все в порядке, дорогая?

— О, разумеется. — Она приветливо улыбнулась Эллсвиту. — Сенатор рассказывал мне о Сент-Луисе, но я думаю — гораздо больше его интересовало, о чем вы там секретничали с Шепардом. Не так ли, сенатор? — И она отпила апельсинового сока из бокала.

Эллсвит заморгал.

— Вовсе нет! У меня и в мыслях не было…

— Не было? Значит, я ошиблась. — Она взяла Андреаса под руку. — Мне кажется, дорогой, пора в последний раз обойти гостей и пожелать спокойной ночи премьер-министру. Завтра рано утром у тебя запланирована поездка в школу для детей-инвалидов. Надеюсь, вы нас простите? — Челси одарила Эллсвита ослепительной улыбкой и увлекла Андреаса в зал. — Что ты затеваешь? — вполголоса опросила она. — Готова биться об заклад: все, кто только есть в зале, гадают, что ты сказал Шепарду.

— Ну и пусть гадают. Оставим их в неведении, — беззаботно откликнулся президент.

— Но мне-то ты можешь сказать!

— А если это государственная тайна? — улыбнулся Андреас.

Челси внимательно посмотрела на него и покачала головой.

— Почему-то мне кажется, что это не так. Чего-то подобного Андреас ожидал. Они с Челси были не только супругами, но и близкими друзьями, и иной раз понимали друг друга без слов. Но на этот раз, кажется, все обошлось.

— Извини, дорогая, но я действительно не могу ничего тебе рассказать, — ответил он, покачав головой.

Челси снова посмотрела на него, потом пожала плечами.

— Все равно я узнаю, — сказала она и повернулась к подошедшему к ним премьер-министру. — Как любезно с вашей стороны почтить своим присутствием нашу скромную вечеринку… — сказала она самым светским тоном и улыбнулась.