Жизнь после предательства

Глава 27

— Юля, я в город хочу съездить, дело одно есть, — Игнат появляется в беседке, где я корпела над вязанием коврика, нашла еще бабушкино и решила закончить. — Сегодня не приеду, у родаков останусь.

Ничего себе новости…

— Подожди, как в город, тебе же пока не рекомендованы нагрузки, давай хотя бы я с тобой поеду тогда, — соскакиваю с кресла, роняя вязание на пол. — Я за десять минут соберусь.

— Нет, я один поеду, мне по работе надо, что ты будешь там за мной, как хвостик ходить, — лицо напряжено и почему-то бледное.

— Хорошо, — решила не настаивать, мужчины не любят, когда им перечат. — Подожди, сейчас хотя бы таблетки положу тебе с собой, обезболивающее, вдруг нога разболится и бинты для перевязки.

Лечу в дом и собираю пакет с лекарствами. Недолго думая, наливаю термос чая и пару бутербродов с собой. Сложив все это в прозрачный, дорожный кейс, быстро иду обратно к Игнату.

— Ногу бинтуй, с открытой можно ходить только дома, не дай бог какую-нибудь заразу занесешь. Обезболивающее можно только два раза в день.

— Понял, я же все это знаю, что ты, как будто моя мама, как наседка…

— Просто ты в первый раз едешь, дорога не близкая, ну и…

— Ты калека… договаривай уже, раз начала. Ставь в машину и открой мне, пожалуйста, ворота. Я все знаю, Юль, не маленький. — разворачивается и собирается уходить, а я подныриваю под его руку и заглядываю ему в лицо.

— У тебя что-то случилось? Я просто не хочу, чтобы мы прощались на такой ноте… езжай осторожно и… если сможешь, позвони, когда доберешься до города… я буду волноваться.

— Хорошо… — касается рукой моей щеки, — Спасибо тебе, Юль, за все спасибо…

Для его состояния Игнат довольно шустро усаживается за руль своего гелика, пристроив костыли на пассажирское сидение, надевает свои фирменные солнечные очки и, выезжая со двора, машет мне рукой… даже не поцеловал… такое чувство создается, как будто он вылетел из клетки на свободу.

Закрываю ворота и калитку на замки и плетусь в сторону дома, мне уже не хочется ни вязать, ни делать что-то другое… просто весь воздух из меня вышел, весь дух. Так муторно на душе стало, как будто случилось что-то или должно случиться. Тьфу, тьфу, не дай бог. Надо что-нибудь почитать, отвлечься… я всегда так делаю, когда переживаю, помогает успокоиться. Иду в кабинет и с порога в нос мне ударяет неповторимый запах мужчины, моего любимого мужчины… поэтому беру книгу и просто ложусь на диванчик, кладу голову на подушку, которая еще хранит вмятину от его головы и почему-то начинаю тихо плакать… не хочется уже и читать, наревевшись вдоволь, проваливаюсь в глубокий сон.

Спала я долго, звонка не слышала, значит не звонил… тянусь к телефону и сразу вижу загоревшийся звонок на ватцапе.

— Доехал, не волнуйся. — и больше ни слова… вот почему мужики такие, а? Ну напиши, что доехал, что все хорошо, что уже скучаешь, что хочешь поскорее вернуться… ну рука же не отвалится, а нам, женщинам, знаете как приятно будет… но нет, сухо доехал и точка, и никаких гвоздей, всё.

Хороший сон видимо пошел мне на пользу, потому что я встала с дивана отдохнувшая и полная сил. Хотелось свернуть горы, только не думать сейчас об Игнате, не травить себе душу. Он свободный парень и ничего тебе не предлагал и не обещал, это ты вцепилась в него, как клещ и боишься отпустить от себя хоть на шаг, боишься, что не вернется к тебе… отпусти… если твое, то вернется, а если нет, то и не жди.

Раз у меня такое боевое настроение, то займусь, пожалуй, бабушкиными шкафами, давно хотела перебрать. Что-то оставить на память, что-то раздать, а совсем ветхое сжечь. Да и в кабинете надо в дедушкином столе документы просмотреть, и тоже что-то выкинуть, что-то оставить. Столько времени прошло, маме с папой некогда все время, хорошо, что у них есть я.