Жизнь удалась!

Глава четвертая

Проснувшись, Оливия обнаружила, что лежит, прижимаясь к Алексу. Своему мужу.

Своему временному мужу, напомнила она себе, хотя сейчас ей было трудно в это поверить. Она невольно покраснела при воспоминании о том, как страстно он занимался с ней любовью.

Он был нежен, но то, какое сильное желание вызывала она у него, удивило ее.

Только определенный тип мужчин был способен вызвать у нее сильные эмоции, которые не имели ничего общего с любовью.

У нее пересохло во рту. Почему она подумала о любви, стоило ей оказаться в объятиях мужчины? Любовь не имела отношения к ним с Алексом. Любовь не была частью их сделки, напомнила она себе, пытаясь отодвинуться.

— Не двигайся.

Оливия замерла.

Алекс повернулся к ней лицом и долго вглядывался в нее своими серо-голубыми глазами.

— Куда это ты собралась?

Оливия неуверенно улыбнулась.

— Так… уже пора вставать, — сказала она и тут же почувствовала, как краснеет.

Он насмешливо скривил губы.

— Ты меня спрашиваешь или сообщаешь об этом?

Она едва сдержалась, чтобы не поддразнить его в свою очередь.

— Сообщаю.

Алекс многозначительно посмотрел на нее.

— Ты была фантастична, — мягко произнес он.

— Была?

Он опустил взгляд на ее обнаженную грудь.

— У тебя давно этого не было, правда?

Оливия не ответила. Просто не могла. Слова Алекса напомнили ей об Эрике, который восхвалял ее только для того, чтобы она пребывала в неведении относительно его любовных приключений на стороне.

— Пусть тебя не смущает то, что ты не спишь с кем попало, — продолжал Алекс, проводя ладонью по ее бедру. — Вообще-то мне нравится, что ты этого не делаешь.

— Двойные стандарты, Алекс?

Его рука замерла, взгляд стал острее.

— Вовсе нет. Я никогда не спал с кем попало. — Заметив недоверие в ее глазах, он продолжил: — И, безусловно, не стану этого делать, женившись.

Странное волнение охватило ее.

— Но женщины, должно быть, все время бросаются тебе на шею.

Он сдвинул брови.

— Я не такой, как твой бывший муж, Оливия. Если от женщины и исходит какое-то предложение, это вовсе не означает, что я его принимаю.

Оливия продолжала недоверчиво смотреть на него.

— Но иногда устоять просто невозможно, правда?

Неожиданно его взгляд стал твердым.

— В этой постели есть место только для двоих. Для тебя и меня. Не для твоего бывшего мужа. То, что произошло между вами, должно оставаться за стенами нашего дома.

Его слова отрезвили ее.

— Да, ты прав.

Алекс пристально смотрел ей в глаза какое-то мгновение, потом его взгляд потеплел.

— Отпусти его, Оливия. Не дай ему испортить то, что у нас есть.

У нее все перевернулось в душе.

— Не думаю, что у нас что-то есть.

— Не думаешь? — хмыкнул он. — Наверное, я должен освежить твою память.

Не дав ей возразить, он притянул Оливию к себе. И этого было достаточно, чтобы между ними вновь вспыхнуло пламя.

Когда Оливия снова проснулась, она увидела, что лежит на кровати одна. Алекс куда-то исчез. Она с удовольствием потянулась.

Воспоминания о том, как они с Алексом вновь занялись любовью, нахлынули на нее. Она невольно покраснела, чувствуя приятную усталость во всем теле. Оно хранило воспоминание о ласках Алекса.

Оливия откинула простыню и поспешила в ванную. Оставаясь в постели, она будет думать о прошедшей ночи, что сейчас ей совсем не нужно.

Если Алекс увидит ее такой, он может подумать, что имеет над ней власть.

Ни за что.

Она подарила ему год своей жизни, но не подарит к тому же еще и душу.

Умывшись, Оливия спустилась по лестнице и вышла на огромную застекленную террасу. Стол был сервирован для позднего завтрака. Но Алекса нигде не было видно.

Тут появилась Гарриет.

— Он в кабинете, занят с какими-то бумагами, хотя я не в состоянии понять, какими бумагами можно заниматься в первый день медового месяца.

Оливия села за стол, и Гарриет захлопотала вокруг нее.

Будучи сама деловой женщиной, Оливия знала, что бумажная работа никогда не заканчивается. Она даже обрадовалась, что Алекс занят, хотя не могла признаться в этом Гарриет. Ей ведь полагалось быть застенчивой невестой.

— Все в порядке, Гарриет. Я совсем не чувствую себя забытой. — Она лучезарно улыбнулась. — Спасибо вам за заботу.

Гарриет перестала суетиться и улыбнулась Оливии.

— Мы так счастливы, что вы вышли замуж за Алекса. Ему нужна собственная семья.

Это стало новостью для Оливии. У Алекса ведь есть семья: отец, мать, два брата. Наверняка было и множество друзей.

Собственная семья.

Да, разница есть, подумала она. Не считая матери, у нее тоже не было своей семьи. Она решила, что нашла особенного человека, когда вышла замуж за Эрика, и какое-то время была счастлива. Оливия вздохнула. Но ее эйфория не продлилась долго.

Конечно, она совершенно не заблуждалась по поводу нынешнего брака. Это был брак по расчету. Они с Алексом извлекут из него максимальную пользу для бизнеса.

Экономка предложила приготовить яичницу, но Оливия сказала, что предпочитает овсянку. Гарриет кивнула и вышла.

У Оливии наконец появилась возможность рассмотреть террасу. Обстановка была выдержана в нежно-желтых, бледно-зеленых и кремовых тонах. В одном углу находился фонтан, рядом располагались плетеные кресла и софа. Здесь можно было посидеть и отдохнуть. Вдоль стен стояли растения в горшках. Большой стеклянный обеденный стол, за которым она сидела, был, без сомнения, местом, где Алекс любил обедать. Отсюда открывался потрясающий вид на океан.

Оливия пила кофе, когда на террасу вошел Алекс. От его внезапного появления у нее перехватило дыхание. Он направился прямо к ней, взял ее лицо в ладони и прижался губами к ее губам.

Вот это поцелуй!

Отпустив ее, он с удовлетворенным видом обошел стол и сел с другой стороны.

— Извини за опоздание, — небрежно бросил он. — Меня задержал телефонный звонок.

От его обыденного тона ее приподнятое настроение сразу испарилось. Без сомнения, Алекс привык к тому, что женщины принимали как должное и его поцелуи, и его занятость.

Неужели он не собирался считаться с ее чувствами? И что было бы, если бы она действительно любила его? К счастью, она тоже деловая женщина и может отплатить ему той же монетой.

Оливия бросила салфетку на стол и встала.

— Все в порядке, Алекс. Мне и самой надо сделать пару деловых звонков.

Она направилась к двери.

— Оливия?

Она остановилась и холодно взглянула на него.

— Что?

— Дверь в кабинет — четвертая справа.

В его глазах застыло странное выражение. Она кивнула.

— Я найду.

Войдя в кабинет, Оливия села за письменный стол. Даже если Алекс посчитал ее слабый протест забавным, она все-таки выиграла очко.

Она сняла трубку, но почувствовала себя довольно глупо, потому что звонить ей было некуда. Она отменила вес встречи, намеченные на эту неделю. Лианна настойчиво просила ее связываться с ней только в исключительных случаях. Кому еще она могла позвонить?

Своей матери.

Фелиция наверняка обрадуется, услышав ее голос. Но когда она позвонила в имение Валенти в Сиднее, экономка сказала, что ее мать куда-то уехала на целый день с родителями Алекса.

Оливия вздохнула. Никому больше звонить она не могла. У нее было множество знакомых в Соединенных Штатах, но все они посчитают, что она сошла с ума, раз звонит на следующей день после своей свадьбы.

— Ты еще не закончила свои звонки?

Подняв глаза, она увидела в дверях кабинета Алекса. На мгновение ей показалось, что он говорит с сарказмом, но потом она поняла, что это не так.

Алекс, возможно, удивился, когда она оставила его одного на террасе, но, по крайней мере, он не отнесся с пренебрежением к ее делам.

— Закончила.

— Тогда давай прогуляемся по пляжу.

Оливия заметила, что Алекс переоделся. Она медленно скользнула взглядом по его стройному телу, теперь облаченному в белую футболку и кремовые шорты. На ногах у него были кожаные сандалии. Он был похож на спортсмена, занимающегося сёрфингом и готового оседлать волну.

— А где твоя доска для сёрфинга? — с улыбкой спросила она.

Алекс просиял.

— Я утопил ее много лет назад.

Оливия, не сдержавшись, хмыкнула. Господи, улыбка делала Алекса таким молодым и беззаботным, что ей нелегко было представить его в роли всемогущего президента компании.

Она перевела взгляд на свои брюки.

— Дай мне пять минут, чтобы переодеться во что-то более удобное.

— Помощь не нужна?

Ее сердце забилось сильнее.

— Нет, спасибо. Я уже давно одеваюсь сама, — сказала она, идя к двери и стараясь выглядеть беспечной.

— А раздеваешься тоже всегда сама? — пошутил он, посторонившись и пропуская се.

Оливия спрятала улыбку, иначе он мог подумать, что она приглашает его в спальню, чтобы заняться любовью.

Она не собиралась этого делать. Нет, ни в коем случае.

— Я буду ждать тебя на крыльце через пять минут, — услышала она за своей спиной, направившись к лестнице.

— Хорошо.

Оливия нарочно растянула на целых десять минут свое переодевание в бермуды и топ. Потом нанесла солнцезащитный крем на открытые участки тела, достала из сумочки большие очки с затемненными стеклами и надела их.

— Твои пять минут что-то затянулись, — недовольно пробурчал Алекс, когда она распахнула дверь и вышла на крыльцо.

— Я не знала, что ты засек время.

— Да нет. — Алекс взглянул на свой «Ролекс» и поморщился. — Привычка. — Сняв часы, он положил их на стоящий рядом столик. — А теперь пойдем, подышим немного свежим воздухом. — Он протянул ей руку.

Почему-то она замялась.

— Гарриет смотрит в окно, — сказал он. — Да?

Оливия хотела обернуться, чтобы посмотреть, но не успела, потому что Алекс сделал шаг вперед, схватил ее за руки, стащил вниз с крыльца и по стриженой траве увлек за угол дома. Взявшись за руки, они пошли по неровной тропинке, ведущей на пляж.

Он искоса взглянул на нее.

— Видишь, теперь мы выглядим как настоящие любовники.

— Да, но…

— Что? Разве мы не любовники? — Алекс остановился и повернулся к ней. — Тогда какая же роскошная женщина была в моих объятиях прошлой ночью?

Неожиданно его улыбка исчезла. Темные очки скрывали выражение его глаз.

Оливия почувствовала, как запылали ее щеки.

— Может, это была мечта?

— О, да, — пробормотал он. — Мечта.

Ее сердце забилось.

— Алекс, я… — Неожиданно налетел океанский бриз и вихрем закружился вокруг них, не дав ей договорить. — А ветер… довольно сильный, — поспешно сказала Оливия, повернулась и пошла дальше. Она надеялась, что он снова схватит ее за руку, повернет лицом к себе, притянет и…

Но теперь Алекс просто шел рядом, даже не дотрагиваясь до нее.

Оливия почувствовала легкое разочарование. Сама виновата, твердил внутренний голос. Она могла остаться стоять на месте и позволить ему поцеловать ее. Однако она понимала, почему так не сделала. Несмотря на то, что они были любовниками, она не любила его. Для нее проявить инициативу было равносильно тому, чтобы пройти по главной улице Сиднея голой. Она чувствовала себя эмоционально обнаженной.

Впереди тропинка заворачивала к небольшой песчаной дюне и опускалась к залитому солнцем пляжу. Тут и там лежали на полотенцах парочки. Родители играли на мелководье со своими детьми. Пожилой мужчина бежал трусцой вдоль кромки воды. Несколько любителей сёрфинга ждали в морс большой волны.

Оливия с восторгом произнесла:

— Как красиво!

— Да.

Она сбросила босоножки и наслаждалась ощущением мягкого песка, струящегося под ногами.

— Я уже сто лет не ходила по пляжу.

Алекс тоже сбросил пляжные туфли.

— Тогда чего же мы ждем? — Когда Оливия наклонилась, чтобы поднять свои босоножки, он сказал: — Оставь. Мы возьмем их на обратном пути.

Она удивленно заморгала.

— А их не украдут?

Алекс пожал плечами.

— Если они кому-то позарез нужны, так пускай берут.

— О! — произнесла она. — Наверное, таким, как ты, не нужно беспокоиться о том, сколько стоят вещи.

Желваки заиграли на его щеках.

— Таким, как я?

Она смутилась, поняв, что ее слова прозвучали невежливо.

— Просто я заметила, что ты оставил свой «Ролекс» на террасе.

— И что?

Оливия вздохнула.

— Согласись, Алекс, ты родился под счастливой звездой и считаешь некоторые вещи само собой разумеющимися.

— Кажется, я должен напомнить, что тебе тоже кое-что перепало.

— Да, — нехотя признала она, — но моя бабушка учила меня быть бережливой. — И хотя Оливия зарабатывала достаточно, она не могла быть настолько беспечной, чтобы оставлять дорогие часы на видном месте или даже босоножки на пляже.

Его лицо превратилось в маску.

— Я храню то, что мне дорого.