Глупышка

Глава 11

– Почему он здесь? – шептала Юля мне на ухо, пока застегивала мне сзади платье. Я затащила ее в свою комнату под невинным предлогом переодеться, а сама хотела молить о помощи. Кто, как не подруга, может спасти меня от столь скоропалительного замужества.

– Я пригласила его, но не ожидала, что он воспримет это так буквально и начнет представляться моим женихом.

– Так он не только твоим родителям это говорил, но и продавцам в магазине! – выпалила подруга, а я кивала.

Юля сжала меня за плечи, развернула к себе и пронзила серьезным, даже суровым взглядом.

– Что делать? – взмолилась я, и с затаенной надеждой посмотрела нее, зная, что у подруги в житейских вопросах голова варит лучше, чем у меня.

– Он что, тебе не нравится? – удивилась Юля.

Я тоже удивилась и запричитала:

– Конечно нравится! Но замуж! Юля, я еще не готова!

– Ну да, – кивнула та в ответ. – Я бы, наверное, тоже опешила. Но все же тебе повезло, подруга, и ты не должна упустить свой шанс.

– Какой? – не поняла я. Шанс сбежать или выйти замуж?

– Как какой? – возмутилась Юля. – Он же богат!

– И? – продолжала недоумевать я.

– Ну ты и глупая у нас, Люда, – погладила меня по плечам подруга. – Таким дурочкам и улыбается удача. Ты для себя реши сначала, нравится он тебе или нет. Сможешь с ним переспать?

Я вспыхнула. Какой каверзный вопрос. Прежде чем ответить, я сделала вид, что глубоко задумалась, только бы не выдать, что я всеми руками и ногами за, так как уже знаю, какой страстный Дмитрий в постели. Но замуж! Почему-то я зациклилась на этом слове. От его звука брала оторопь. Мне сразу представлялись дети, много детей – все бегают, орут, просят кушать, а у меня молоко на плите убегает, и скоро с работы придет муж.

– Не знаю, – неожиданно для себя выдала я ответ. Вот не знаю, хочу я или нет иметь много детей. Может, одного или двоих, но спокойных, а не таких, как мои племянники из деревни. Нет-нет. Только не эти «энерджайзеры». Я не выдержу!

– Присмотрись к нему, прощупай, принюхайся, – продолжала наставлять меня Юля. – Может, он пахнет не так, как тебе нравится. Многие женщины из-за запаха не могут с мужчинами спать.

– Что за бред, Юля! – взмолилась я и нервно взбила волосы на голове. – Ты не понимаешь, что ли? Меня папа уже замуж выдает за Большого Босса. Замуж! А Дмитрий хочет, чтобы я сегодня же переехала к нему жить.

– Не мужчина, а мечта, – умилилась подруга, прижав руки к груди. – Вот бы мне Тимофей предложить съехаться, я бы не раздумывала!

Я села на кровать, ошарашенно глядя на мечтательно улыбающуюся подругу. Она, кажется, влюбилась по уши. Я, конечно, радовалась, как плавно развиваются их отношения, как раскрываются грани характера Тимофея и его образ становится более полным и понятным.

– Юль, а мне-то что делать? – тихо шепнула я чуть не плача. Затем поставила локти на колени и положила подбородок на кулаки, следя за подругой. Я вообще не знала, о чем думает Босс. Даже когда он мне улыбался, я чувствовала какой-то подвох. Ну что он мог увидеть во мне такого, что прямо сегодня я должна переехать к нему жить?

Юля стерла улыбку и собранно прошлась вдоль комнаты.

– Честно? Я бы на твоем месте радовалась, но ты не я, и поэтому предлагаю тебе прямо сказать ему, почему ты не хочешь с ним жить.

– А почему я не хочу с ним жить? – поддержала я ее рассуждения, ожидая более четких инструкций.

– Потому что твоя мама больна.

– Типун тебе на язык! – в сердцах шепнула я подруге. – Думай, что говоришь!

– Прости, это я так ляпнула. – Юля уселась рядом со мной на кровати и призадумалась. – Не знаю почему, Люда. Скажи, что мало знаете друг друга.

– Мне кажется, поэтому он и хочет, чтобы мы жили вместе, – возразила я в ответ, понимая, что шансов отказаться нет. Я словно угодила в ловушку и металась, не понимая, как выбраться, а сытый и самодовольный кот улыбался мне, лежа возле золотой клетки.

– Логично, – вздохнула подруга. – Ладно, по ходу пьесы разберемся. А хочешь, могу попробовать его отбить, раз тебе не нужен.

– А как же Тимофей? – искренне удивилась я.

– А мы ему не скажем, – заговорщицки шепнула Юля, а затем грустно вздохнула. – К тому же он сам виноват, раз не делает мне предложения и даже не заикается.

– Нет, Юль. Ты, наверное, права. Я себя накручиваю, а надо радоваться. Мне нравится Большой Босс, просто страшно так быстро довериться ему.

– Я тебя понимаю, сама до сих пор не могу быть уверена, что если пересплю с Тимофеем, то он от меня не сбежит наутро. Вот честно, с утра до ночи только о сексе, компьютерах и об играх твердит. Нет бы поговорить о чем-нибудь возвышенном.

Я нахмурилась, удивляясь Юльке. Она и возвышенное? Подругу воодушевляли только дизайнерские новинки и тренды. Вот об этом она могла говорить часами.

Юля помогла мне уложить волосы. Дмитрий пару раз заглядывал в спальню, проверяя, чем мы заняты. Я слышала, как у него звонил смартфон и он с кем-то общался, поздравлял с праздником. Когда я вышла из комнаты в новом белом платье, не забыв надеть золотой гарнитур, Дмитрий замолчал на полуслове, а затем и вовсе убрал смартфон в карман брюк. Он давно уже скинул пиджак и ходил с закатанными рукавами. Красивый, даже слов не подобрать. Сердце сжималось от восторга. И вот этот мужчина мой? Я сама себе завидовала.

– Ты прекрасна, – приближаясь, шепнул Босс.

– Ну вот, сегодня все комплименты Людочке, – наигранно обиделась подруга, вставая рядом со мной. Из кухни вышли наши мамы и замерли на пороге.

– Она это заслужила, – серьезно ответил ей Дмитрий и притянул меня к груди.

Я же поверить не могла, что Босс может быть таким невнимательным. Это стало неприятным сюрпризом. Мог ведь и пару слов найти для подруги. Ей было бы приятно. Ведь она сегодня нарядилась в голубое сексуальное платье, облегающее ее соблазнительную фигурку. Высокие каблуки подчеркивали длинные стройные ножки, очертания которых угадывались даже несмотря на длинный подол.

– Ну, раз все готовы, – нарушила неловкую тишину мама, – то давайте садиться. Я сейчас Олежку разбужу, а то речь президента проспит.

Мне стало стыдно перед подругой. Та оскорбилась и обиженно насупилась. Дмитрий сел со мной на диван. Юля выбрала кресло рядом с тетей Нюрой, которая тоже молчала, переживая за дочь. Нужно было как-то начать разговор, пока не придет папа и всех не развеселит.

– Кто звонил? – решила начать я с отвлеченной темы.

– Послезавтра летим в Италию кататься на лыжах в Альпах.

Я ошарашенно вылупилась на Босса, который безмятежно спросил:

– У тебя загранпаспорт есть?

Конечно, он у меня имелся. Мы с семьей летали в Египет, правда, два года назад. Однако признаваться в его наличии было страшно. Мало мне переезда, так теперь еще совместная поездка за границу. Он что, решил скопом реализовать все романтические приемчики?

– Альпы? – восторженно переспросила Юля.

Тетя Нюра тут же стала вспоминать, как прошлой зимой ездила в Красную Поляну и что ей там дико понравилось. Я жалобно взглянула на Юльку, чтобы она придумала хоть что-нибудь, только бы отмазала меня от поездки. Я же влюблюсь в него окончательно и бесповоротно! Сейчас хоть еще голова варит, и я смогу пережить, если все это окажется не по-настоящему. Вдруг это просто новогодний сон, а как только выйду на работу, он развеется.

Видимо, Дмитрий неправильно понял страдальческое выражение на моем лице и мыслительные потуги Юльки, потому что, внимательно посмотрев на нас, с разгромным счетом выиграл партию, кроя козырным тузом!

– Юлю тоже можем взять за компанию.

Я закрыла глаза и мысленно застонала. Что тут началось! Тетю Нюру понесло! Она, как самая настоящая сваха, встала на защиту моей девичьей чести и заверила, что мне непременно требуется компаньонка. Ведь мои родители люди приличные, а я очень скромная и начитанная барышня, которой ни в коем разе нельзя без подруги лететь в далекие страны кататься на лыжах. А Юля радостно вскрикнула и бросилась обниматься, опрокинув меня спиной на грудь самодовольно ухмыляющегося Дмитрия.

В общем, все были против меня. Даже родители, которые, услышав от тети Нюры, что мы с Юлей летим в Альпы, похвалили Босса за хороший новогодний подарок. Это они еще не открывали коробки под елкой, хотя отец с любопытством поглядывал на них.

После этого я сдалась. К черту все! Не хотелось думать о плохом и переживать. Наверное, родители меня неправильно воспитали, раз я не умела с благодарностью принять такой подарок судьбы. Ведь мне достался самый внимательный и обольстительный мужчина, который так классно целовался, что, когда вспомнила об этом, у меня бешено заколотилось сердце, и я даже не слышала бой курантов.

Не знаю, что повлияло больше: шампанское или сладкие шальные поцелуи при родителях и гостях, но я, кажется, опьянела сверх меры. Мы решили сходить на Красную площадь, чтобы присоединиться к общему гулянию. Мы с Дмитрием целовались под расцветающим фейерверком на фоне бездонного ночного неба. Юлька тащила меня за руку, требуя поторопиться, так как ее ждал Тимофей.

Это был самый лучший Новый год в моей жизни. Я куталась в шарф, показывала Дмитрию на Дедов Морозов и других людей в маскарадных костюмах.

– Я же говорила, что это красиво! – заявила я Боссу. – Бал-маскарад был отличной идеей.

Дмитрий покачал головой.

– Маска скрывает лицо, а на корпоративе были те, кого нужно было показать и кем похвалиться.

Я не поняла его, но промолчала и позвала кататься с горки. Мне даже удалось затащить его на нее, вот только скатилась я одна, а Босс чинно спустился по ступенькам, помог мне подняться и отряхнул платье.

– «Дольче и Габбана», Люда. Рома, если узнает, придушит тебя за это, – тихо ворчал себе под нос Дмитрий, поправляя подол платья, а я весело рассмеялась.

– При чем тут Милый Босс? Ему-то какая разница, в чем я катаюсь с горки?

Мужчина на миг задумался. Я видела, как менялся его взгляд. Он больше не хмурился, морщинки между бровей разгладились, а серый туман в глазах скал искриться весельем.

– Да, ты права, – усмехнулся Дмитрий и притянул меня за капюшон, чтобы поцеловать.

– Да вы долго еще будете здесь торчать, – заворчала Юля, подбегая к нам. – Там Тимофей себе что-нибудь отморозит, пока нас дождется.

– Прости, – извинилась я перед подругой за свою веселость. Я-то уже была с любимым, а она нет.

После этого я стоически пыталась не упускать черное манто Юли из виду в веселящейся толпе. Когда мы вышли с Ильинки на площадь, я даже растерялась, не представляя, как мы будем здесь искать Тимофея для Юли. Народ растянулся от Храма Василия Блаженного до Государственного исторического музея. К Мавзолею и к елке было не пройти. Так мы и стояли у ГУМа, не зная, куда сунуться. Юля кричала в трубку, пыталась узнать у Тимофея, где он находится. Я жалась к Дмитрию, любуясь Кремлем, утопающим в свете прожекторов, словно на дворе была не ночь, а ясный день. Так было светло, ярко и красочно.

Через десять минут к нам пробрался Тимофей и замер перед Большим Боссом, не зная, что сказать.

– С праздником, – то ли поздравил, то ли подсказал Тимофею нужные слова Дмитрий, не выпуская меня из своих объятий и нисколько этого не стесняясь.

Мы провели на площади около часа, слушали песни, пританцовывали и пили из пластиковых стаканчиков шампанское, принесенное с собой Тимофеем. Потом заедали конфетами, которые раздавал Дед Мороз за детские стишки. Я веселилась, беспрестанно целовалась с Боссом, и счастью моему не было предела, даже когда мы попрощались с Юлей и Тимофеем и уехали на такси домой к Дмитрию.

Оглядывая комнату, в которую нас привел приветливый юноша, я поняла, что отелю в Египте было далеко до пятизвездочного. Отель «Савой» отличался стилем, уютом и комфортом. Небольшое здание покоряло своим сдержанным дизайном. Светлые стены гармонично сочетались с деревянными дверями, мебелью и облицовкой. Теплые мягкие ковры заглушали звук шагов. Белые простыни манили испробовать их, а камин весело потрескивал, наполняя комнату особенным ароматом и даря тепло. Я была в восторге от отеля. Краем уха из коридора слышала писклявый от переполнявших ее чувств Юлькин голос. Ее комната находилась рядом, напротив нашей.

Я подошла к окну, рассматривая заснеженный поселок Сельва. Горы, горы кругом! Только горы и голубое небо! Я развернулась к Дмитрию, злорадно ухмыляясь. Теперь у него не осталось причин быть скромным. Я никак не могла забыть новогоднюю ночь, когда меня разморило в такси. Как я оказалась в его квартире, помнила смутно, но утром обиделась, когда он лишь поцеловал меня, подгоняя просыпаться и стартовать домой, собирать вещи.

В конце концов, кто из нас мужчина? Юлька мне все уши прожужжала, что мужчинам нужен секс. А вот и нет! Некоторым нужно, чтобы я все вещи перевезла к нему домой и собрала чемодан для поездки. Он придумывал сотни причин, чтобы избежать близости, а ночью лишь обнимал.

Мне даже показалось, что он устал от моей озабоченности. А я устала думать о том, как затащить своего жениха в кровать и надругаться над его добрыми принципами. Еще и Юлька подливала масла в огонь. В самолете она наставляла сразу не сдавать «Бастилию», а прежде показаться в эротичном белье, пританцовывая стриптиз.

В общем, я была злая, голодная и в эротичном белье, которое хотела продемонстрировать своему добропорядочному Боссу, замеревшему у закрытой двери.

– Теперь ты моя, – шепнул он, отталкиваясь от двери и начиная срывать с себя одежду.

Я тоже не стала отставать – стянула свитер и футболку и нервно стала расстегивать ремень.

– Эй, ребята, вы на обед пойдете?

– Нет! – хором крикнули мы с Боссом и набросились друг на друга, зарываясь пальцами в волосы. Наши губы истосковались друг по другу, и я чуть не плакала от удовольствия просто обнимать любимого, целоваться с ним, повиснув на шее, прижиматься к нему обнаженной кожей, обвив ногами за талию. Мы упали на кровать. От восторга у меня захватило дух. Да, именно так я мечтала заняться любовью – страстно, необузданно, сумбурно.

Его руки блуждали по моему телу, рисовали круги поверх ажурной ткани, легко пробирались под нее. Его губы медленно клеймили каждый сантиметр моей шеи. Я стонала, выгибаясь навстречу Диме, пыталась снять с себя мешающую одежду, но властные руки пленили мои и завели их за голову.

– Страстная сладкая девочка хочет меня, – слушала я хрипловатый от желания голос Босса и млела от его ласк.

– Да, хочу, – шепнула я в ответ, опуская взгляд.

Глаза у Дмитрия стали совершенно черные, а улыбка кривой и наглой.

– Соскучилась? – шепотом спросил он, и я кивнула, завороженно следя за мужчиной.

Одной рукой он сжимал мои запястья, опираясь на локоть, второй поглаживал мой живот, пробираясь под ткань трусиков. Его пальцы, казалось, могли проникнуть в любое укромное место. Я закусила губу, прикрыла глаза, растворяясь в ощущениях. Почему он держал мои руки? Я так хотела его обнять, прижать к себе.

– Скучала, – удовлетворенно шепнул Босс, вытаскивая влажные пальцы. – Если скучаешь и любишь меня, почему боишься?

Я стиснула зубы, молча крича от злости. Почему его тянет на разговоры в такие моменты? Я стала вырываться и попыталась освободить руки, но сил у Босса было несоизмеримо больше. Да и вес тоже. Он просто придавил меня своим телом, вжимая в кровать.

– Ты моя, Люда. Вся без остатка. И не надо бояться. Все у нас будет хорошо.

Словно в подтверждение своих слов он приник губами к моим и стал нежно целовать, отпустив наконец мои руки, и я смогла обнять его за шею. Придерживая меня за спину, Дмитрий сел сам, усадил меня и, не останавливаясь, продолжал ласково и нежно целовать, расстегнул бюстгальтер и медленно стянул лямки.

– У твоей подруги есть вкус, – тихо шепнул он, рассматривая черные ажурные чашечки, – только в следующий раз выбирать буду я. Хорошо?

Я ахнула и замерла, прикрыв руками грудь. Как он узнал, что белье мне помогла выбрать Юля из того, что у меня имелось в арсенале? Неужели он догадался?

– И еще, Люд, – осторожно пригладил мои волосы Босс, с усмешкой заглядывая мне в глаза. – Свадебное платье тоже выберу я.

Я не могла поверить тому, что услышала. Свадебное? Это что же, мне только что сделали предложение? Я прослезилась и крепко обняла Босса за шею, не веря своему счастью. Теперь, когда он мне это сказал, я наконец успокоилась. А то отца с матерью поставил в известность, договорился с ними обо всем, а у меня даже не спросил, хочу ли я.

Невольно обидевшись, я резко отстранилась от Дмитрия.

– А вдруг я не хочу за тебя замуж?

Нельзя вот так вот быстро сдаваться. И вообще, разве так делают предложения руки и сердца? А кольцо где?

– Я тебя уговорю, – шепнул мужчина и опрокинул меня на подушки.

Он склонился надо мной, сидя на пятках, стал медленно стягивать кружево трусиков, эротично прокладывая дорожку из поцелуев по моему животу вниз. Я дрожала от предвкушения, сжимала пальцами волосы Босса, который не останавливаясь подбирался к потаенному месту, расположился между моих ног, обнимая руками бедра.

Горячий язык скользнул между складочек, смелые пальцы раздвинули их в стороны, прохладный воздух принес новую бурю ощущений из-за контраста согревающего дыхания любимого. Я не сдержала стон, позвала Диму, погладила его по волосам, приподнимая голову над подушками. Как же приятно бесноваться и умирать от настойчивых ласк горячего языка, чувствовать проникновение шаловливых пальцев внутрь. Я задыхалась, приподнимала бедра, чтобы получить поскорее сладкую разрядку. Когда же, достигнув пика сладострастия, я была вовлечена в водоворот экстаза, Босс решил присоединиться ко мне и яростно ворвался, наполняя собой изголодавшуюся пустоту. Я с благодарностью сносила его напор и бешеный темп, оплела мужчину ногами и руками, чтобы он растворился во мне и полностью раствориться в нем самой.

Дмитрий был ненасытен – возносил меня к небесам страстными поцелуями и умело ласкал. Он искал ту позу, при которой я громче кричала от наслаждения, творил чудеса акробатики, закидывал мои ноги себе плечи и владел мной, моим телом, моей душой. Я, кажется, сорвала голос и могла лишь шептать, задыхаясь от быстрого темпа. Сильные руки не давали передышки, заставляли двигаться в заданном ритме, он словно хотел пронзить меня насквозь, добраться до самого эпицентра вожделения, а горячий рот исследовал мои груди, лицо, шею.

– Да, да, да, – шептала я от каждого толчка, ощущая, что подходит очередная волна. Я подгоняла себя, стремясь взлететь, и когда пронзительное удовольствие охватило тело, я глухо застонала, падая на грудь Босса. Я лежала потная и влажная, но у меня не было сил пошевелиться, я даже с трудом дышала. Сердце медленно успокаивалось, а веки сомкнулись от усталости.

– Ты мое чудо, – слабым голосом шепнула я Диме, поцеловала его ключицу. На большее я была уже неспособна. Но мне хотелось, чтобы он знал о моих чувствах.

– Ты моя жизнь, – словно эхо вторил мне Босс.

Я улыбнулась, растеклась по широкой мужской груди, готовая лопнуть от счастья. Оно меня буквально распирало изнутри. Вот только голос Юли все испортил. Я живо подскочила от ее жалобного вопля:

– Ребят, вы вроде закончили. Пойдемте поедим, а? А то они по-русски не говорят и рубли не принимают!

– Совсем забыл, – вздохнул Дмитрий и поднялся с кровати. – Пять минут, Юль! – крикнул он и потащил меня за руку в душ. – Надо было ей кредитку дать.

– Ты что? – шепотом возмутилась я. – Где мы ее потом искать-то будем? Такое ей лучше не давать. Она, конечно, не транжира, – стала защищать я подругу, видя, как скептически ухмыляется Босс, закрывая за мной дверь в ванную, – но со своими женскими слабостями, – продолжила, оглядывая белые стены комнаты. – И самая большая ее слабость – магазины!

– Вы такие смешные с ней, – практически беззвучно рассмеялся он. – Думаешь, я не знаю, что у нее на уме?

Я встала в позу, сложив руки на груди, заодно прикрывая ее. Страсть успокоилась, и я чувствовала себя неловко, стоя перед ним обнаженной, хотя он уже и так все видел.

– Она неплохая. Просто любит красивые вещи. Она же дизайнер.

– Рома тоже любит красивые брендовые вещи. И он тоже неплохой, хотя многие именно так и думают.

Я была приятно удивлена. Босс улыбался тепло и мило. Стоило ему выпрямиться, как я приподнялась на носочках и поцеловала его в губы под шум падающей из душа воды. Как же приятно видеть Диму таким внимательным и заботливым!

– Вот бы их познакомить! Но, увы, Юлька влюбилась в Тимофея.

– Люда, Рома никогда бы не взглянул на Юлю. Она не в его вкусе.

Я перестала улыбаться и насторожилась.

– А кто в его? – осторожно спросила я.

Вот только Босс ответил не сразу. Сначала он поставил меня в ванную, потом забрался сам.

– Его привлекает все стильное, яркое и трендовое. Девушки его интересуют дорогие, упакованные и лощеные.

Я сникла, понимая, о чем он говорит.

– Разве внешность главное? – буркнула я себе под нос.

– Нет, не главное, – улыбаясь, ответил мне Босс.

Я с затаенной надеждой подняла голову и зажмурилась от удовольствия, когда Дмитрий поцеловал меня. Я так и знала, что для него внешность не главное. Как говорится: обжегся на молоке, дуй на воду. Босса не интересовала модельная внешность, я нравилась ему совсем не по этому. Тем не менее мне было интересно знать почему и одновременно страшно…

Мой задумчивый взгляд упал на пах Дмитрия, который он намывал так, что тот утонул в густой пене, и тут я кое-что вспомнила.

– Ой, а мы ведь не предохранялись, – жалобно посмотрела я на любимого, начиная потихоньку паниковать. Таблетки я никогда не пила, а где искать здесь аптеку, не представляла, но хуже всего было то, что я даже не знала, какие именно купить! Что же делать?

Дмитрий усмехнулся и подмигнул. Я в шоке уставилась на любимого, который привычно погладил меня по волосам и навис, требовательно вглядываясь.

– Теперь-то ты уверена, что хочешь за меня замуж? А вдруг забеременеешь от меня?

– Так ты специально? – не поверила я услышанному, пытаясь не поддаваться нарастающему страху.

– Конечно, – ласково шепнул Босс, склоняясь все ниже, – а как по-другому подарить любимой ребенка?

Я смутилась и попыталась отвести взгляд. Он назвал меня любимой! Настаивает на свадьбе! И, кажется, мы с ним проводим медовый месяц. Все закрутилось так быстро! Вдруг мой желудок напомнил о себе неприятным урчанием.

Дмитрий рассмеялся, уткнувшись лбом в мой, и тихо шепнул:

– Мила, я обожаю тебя.

Я закусила губу, готовая сгореть как от стыда, так и от смущения. Мила! Меня редко так называли. Обычно Люда, Людочка, а тут Мила! У меня внутри все сладко заныло, я обняла Босса за талию, уткнулась ему в грудь, наблюдая, как красиво стекала вода по его плечам и руке.

Дети. Он хочет от меня ребенка. Говорит, что любит, и я ему верю. Просто верю и понимаю, что других признаний не дождусь. По-другому Босс, кажется, не умел. Не будет цветов, кольца и пылкого предложения руки и сердца. Будет уют, страстные поцелуи и очередной свершившийся факт.

Хочу ли я замуж? За него – хочу. Главное, чтобы он не передумал. Я ведь умру от горя. Не смогу пережить этот удар.

В коридор мы вышли не через пять, а пятнадцать минут. Наши вещи были не распакованы, поэтому приходилось копаться в чемоданах, выискивая одежду. Когда же я вышла в коридор, то в изумлении открыла рот. Юля сидела на полу, привалившись к стене, выпрямив обтянутые джинсами ноги, натянув на подбородок ворот финского красного свитера с белыми оленями на груди, и обиженно поглядывала на нас с Димой.

И тут мне в голову пришла запоздалая мысль, что подруга все слышала! Слышала, как мы с Димой занимались любовью, мои крики, его стоны. Как же мне было стыдно! Я покраснела и уткнулась в грудь Боссу. Он обнял меня, крепче прижал, спрятал от Юльки, которая продолжала сидеть на полу, молчаливо выказывая свое недовольство.

Дмитрий протянул Юле руку и жестко приказал:

– Вставай.

Подруга воспользовалась помощью, ворча, что отсидела себе всю задницу, пока ждала нас, ненасытных.

– Ребят, вы простите меня, – заявила она, когда перестала охать и разминать ноги, – но я зверски голодная.

– Мы тоже, – ответил за нас Дмитрий и повел кормить.

– Как ты мог, Дим?! Как ты мог меня бросить? С кем ты? Признавайся! Ведь не один улетел!

– Не один, – самодовольно усмехнулся Дмитрий, поглядывая через стекло на плотную стену ночной мглы, которую пронзали парочка освещенных окон соседнего здания да россыпь звезд над небольшим поселком Сельва-ди-Валь-Гардена.

Несравненной красотой Альп он поехал любоваться с Людой, но пока Роме говорить об этом не хотел. Да на то он и друг, чтобы догадаться.

– А с кем? Не с Людочкой же!

Дмитрий усмехнулся, наблюдая, как к нему приближается официант, неся корзинку, в которой красиво лежала бутылка красного вина и фрукты. Девочки, накатавшись на лыжах, изволили напиться, и Негласный им не препятствовал. Сам он уже тоже немного захмелел, был сонным и немного уставшим. Спорт и секс прекрасно поддерживали в тонусе и заставляли соблюдать режим. Дмитрий, глядя на бутылку, слушал голос друга, мечтая лечь в постель, чтобы под боком сопела Мила, пусть и пьяная, но рядом.

– Дим, ты что, серьезно? – Роман умолк, ожидая ответа, а Негласный шел по коридору, возвращаясь в номер. Он знал, что друг его не поймет, поэтому не собирался что-либо объяснять или тем более оправдываться.

– Дим, я не ожидал. После Татьяны… – тяжелый вздох друга рассердил Дмитрия.

Он не удержался и ответил:

– Достал ты меня уже со своей Татьяной.

– Не с моей… – попытался возразить Роман, но Негласному надоел этот разговор.

– Тем более. Забудь о ней, – грозно шепнул он, чтобы не разбудить соседей. Отель был по-домашнему уютным и тихим. Громко разговаривать здесь было не принято.

– Да как я могу, если… – не слушал его друг.

– Я смог, и ты сможешь, – жестко прервал его на полуслове Дмитрий. Затем выключил смартфон, чтобы никто не мешал отдыхать.

Осторожно открыв дверь своего номера, он вошел внутрь. Густой ковер заглушал звук его шагов, поэтому сидевшие у камина подружки его даже не заметили.

– И все же он странный, – говорила Юлька. – Где это видано, чтобы мужчина был без изъяна. Так не бывает, Люд. Тут надо разобраться, в чем подвох. Не импотент, богат, красив, да и вообще щедрый, умный… Черт, сбилась, – тяжело вздохнула блондинка, опуская руку с зажатыми пальцами. Она взглянула на Люду, сидевшую к ней вполоборота с ногами на диване, а голову удобно положившую на спинку.

Дмитрий замер, удивляясь, почему Люда молчит, не оспаривает слов подруги, не встает на его сторону.

– Я сердцем чувствую, что не такой он и хороший, должен же быть изъян.

Негласный разозлился, ведь он решил, что нашел ту, что так долго искал, готов был бросить мир к ногам Люды, а она… Он обошел диван и замер напротив девушек.

Люда спала, примостив голову на спинку дивана и держа в руке недопитый бокал вина. Она даже не догадывалась, о чем с ней говорила подруга, которая удивленно вылупилась на Дмитрия, явно не ожидая его скорого появления. Юля бросила взгляд на Люду и хотела ее разбудить, но Негласный, сделав выпад, перехватил ее руку и покачал головой.

– Она спит, а ты слушай меня, – отставив корзину с вином, Дмитрий присел на корточки рядом с Юлей, зло ухмыляясь. – Я не идеальный. Идеальных людей нет, ты права. И не надо меня хвалить. Мы не на похоронах, и я не умер. А ты здесь только потому, что ты ее подруга. И только от тебя зависит, станешь ли ты подругой семьи, как ваши матери, или же останешься воспоминанием о былой юности. Выбирать тебе, Юля. Но запомни: еще раз услышу, что ты настраиваешь ее против меня, жалеть не стану. Теперь я, а не ты, решаю, как ей жить, во что одеваться, с кем общаться. Запомнила?

Юля испуганно посмотрела на Дмитрия и быстро кивнула, когда он ее спросил.

– Молодец, умница, а теперь иди спать, ты перепила и говоришь глупости.

Повторять дважды не пришлось. Юля ретировалась с дивана, но замерла у дверей, сомневаясь, можно ли оставлять Люду с таким тираном, каким оказался Большой Босс.

– Иди, – холодно подстегнул Дмитрий девушку и, когда за ней закрылась дверь, устало сел на диван, занимая нагретое место. Положив подушку на подлокотник, он аккуратно обнял Люду, убрал ее бокал на пол и, ложась, утянул за собой любимую. Как он устал от окружающих! Их периодически приходилось припугивать, чтобы сильно не окружали и не лезли со своими умными советами в чужую жизнь. Вот теперь к Роману и его матери присоединилась Юля. Вроде и девчонка неплохая, заботливая подруга, да только слишком сильное влияние имела на Милу. Но теперь все встало на свои места, Юле не тягаться с ним, и право управлять Милой осталось за сильнейшим.

Дмитрий, самодовольно ухмыляясь, задумчиво перебирал пряди шоколадных волос, таких шелковых, нежных. Мила раскрыла себя, показала, какая в ней таится страсть, любовь. Показала ему свои маленькие зубки, которые даже не кусали, а приятно забавляли. Наивная, непосредственная и такая очаровательная, его любимая.

Да, она не была властной, не искала выгоду для себя. Она откровенно пришла в ужас, когда он предложил ей переехать. Другая бы на ее месте прыгала от счастья. Ее же приходилось приручать, а не завоевывать. Идеальная жена, спутница по жизни, ласковый и добрый друг. Даже просто лежать рядом с ней спящей, слышать ее шумное дыхание и исходящие пары алкоголя было чертовски приятно, и ничего не раздражало. Для Дмитрия она была мила любая.

Негласный пытался вспомнить момент, когда понял, что хочет, чтобы она стала его. Наверное, когда увидел ее преображение в примерочной, когда сквозь узкую щель приоткрытой двери заметил соблазнительный изгиб бедра. Он не отвернулся, как должен был поступить воспитанный мужчина, нет, он стоял и подглядывал, наблюдая, как поднималась высокая грудь оттого, что Люда начала надевать платье. Секунда, когда ткань скрыла полуобнаженную девушку, была передышкой, чтобы выдохнуть и прикрыть глаза.

Тогда, в примерочной, он разглядел в ней сокровище: красоту, женственность, манящую сексапильность. Фигурка у Милы была аппетитная: грудь третьего размера, тонкая талия и округлые бедра. Вот куда откладывалось все съеденное! Мужчина улыбнулся, прикрыл глаза, сквозь ресницы поглядывая на огонь в камине. Надо будет затащить ее не только в кровать, но и в спортзал, только бы она не вздумала садиться на диету. Аппетит у любимой был заразительный, и Негласный согласился с Романом, который утверждал, что есть в компании приятнее, чем одному. Теперь Дмитрий не мог есть без Люды. Даже когда приходилось это делать одному, она всегда была в его мыслях, в его сердце. Поэтому он радовался совместным завтракам с Милой. Заряда энергии, который он получал рядом с ней, хватало до самого вечера, и день проходил более благотворно. Его малышка, сама того не ведая, отдавала ему больше, чем брала.

Его глупышка, которая так и не поняла, как угодила в его сети. Милая, нежная, ранимая. Своей улыбкой она покорила сердце Негласного, и он за это готов был украсть ее у всего света. И сейчас, лежа на диване в номере альпийского отеля, умиротворенно думал о будущем, где будет она, его маленькая сладкая девочка. Мужчина полежал еще немного, а когда почувствовал, что засыпает, перенес Люду на кровать, ловко раздел и разделся сам. Под одеялом в темной комнате Дмитрий прижимал к себе спящую девушку, радуясь отпуску, которого у него не было уже три года. Одни сплошные деловые поездки, переговоры, подписание контрактов, незнакомые лица. А хотелось спокойно отдохнуть и не вылезать из кровати, тем более когда в ней лежит такая страстная Мила.

Поленья таяли и уже не дарили света, звезды заглядывали в спальню, смотря на двух влюбленных, которые даже во сне обнимали друг друга, а их тела переплелись. Луна медленно плыла по небосклону, а в соседней комнате тихо всхлипывала Юлька, встревоженная и одинокая. Она так радовалась этой поездке. Рвануть за границу, чтобы не упустить шанс увидеть настоящие Альпы, было здорово. Но она совсем не ожидала, что новогодний сюрприз выльется в полное разочарование. Горы как горы, не крутой курорт, а почти совдеповская лыжная база.

Тимофей не отвечал на сообщения. Подруга пребывала в эйфории, не замечая, что ее жених сатрап и тиран. Все Юлю бросили, и она чувствовал себя несчастной. Очередной раз набрав номер Тимофея, девушка всхлипнула и горько разревелась, и именно это услышал принявший вызов рыжий админ.

– Зайка, что случилось?

Рев усилился, а связной речи не получалось, сколько бы Тимофей ни пытался, он не понимал ни слова. Девушке пришлось взять себя в руки, чтобы сипло выдохнуть в трубку:

– Я хочу домой, к тебе. Мне тут так одиноко без тебя и скучно.

Она знала, что нельзя звонить первой и уж тем более признаваться. Нужно было проявить выдержку. Воспитание мужчин – дело сильных женщин. Только что поделать, когда сердце истосковалось, а сказка оказалась унылой обыденной жизнью, где ей выделили лишь место зрителя, наблюдающего за чужим счастьем.

– Юлька, я тоже скучаю! – громко выкрикнул Тимофей. – Зачем ты улетела с ними?

– Не знаю. Я думала, тут город, а здесь деревня какая-то. И никто по-русски не говорит. Балалайка, водка, Россия – вот и весь словарный запас, – обиженно всхлипнула Юля.

Девушка сама себя извела вопросом, почему не осталась дома. Она уже ничего не понимала. Все, что раньше казалось важным, теперь теряло всякий смысл. Ведь хотелось быть любимой, чтобы тебя обнимали сильные мужские руки и родной голос шептал неприличные нежности.

– Ты любишь меня? – капризно спросила она в трубку.

– Конечно, зайчонок.

Юля прикрыла глаза, на душе стало теплее. Он опять не сказал ни слова о любви, но тем не менее девушка верила ему, хотя ждала совсем иного. И вдруг…

– Люблю тебя, – услышала она из динамика смартфона и опять разревелась, только на этот раз от счастья.

– Я тоже, сильно-сильно. Слышишь? Я люблю тебя, Тима.

Я не ожидала, что кататься с горы будет так сложно. Я привыкла рассекать между деревьями в городском парке, а тут был крутой спуск, ветер дул в лицо, снег залетал в открытый рот, а закрыть его не получалось, потому что от восторга непроизвольно вырывались крики. Даже когда все же упала, я ощущала несравнимое удовольствие и задыхалась от смеха. Было совершенно не холодно, яркое солнце слепило глаза, поэтому мы носили очки.

Юля с утра вела себя очень странно. Я долго не могла ее растрясти, чтобы она улыбнулась, но стоило ей один раз скатиться с горы, как плохое настроение улетучилось. Правда, я заметила, что с Дмитрием она разговаривала как-то напряженно. Может, оттого, что утром мы опять задержались на завтрак, и подруга ела без нас, пока мы предавались любви.

На отдых у нас было всего четыре дня, и Босс заверил, что это самый лучший отпуск за всю его взрослую жизнь. Я же сказала, что настоящий отпуск надо проводить на море.

– Непременно, – согласился он со мной и поцеловал, прижимая к себе.

В теплом спортивном костюме я походила на плюшевую игрушку в руках мужчины, да и его я не могла обнять как обычно. Юля попросила нас попозировать, чтобы отправить фото родителям.

Хорошо все же, что она поехала с нами, а то я бы, наверное, и на улицу не выбралась, так бы и провалялась с Боссом в кровати. Никогда не думала, что буду настолько жадной до его тела. Мне постоянно хотелось прикасаться к нему, обнимать, слушать стук его сердца и ласковый с хрипотцой голос, чувствовать его тепло и то, как он ласково перебирает мои волосы, думая, что я не замечаю.

На третий день мы катались на снегоходах. Такого экстрима я не испытывала давно. Дима уверенно управлял громко рычащей машиной, лихо перескакивая трамплины. Юлю катал юноша из проката, порой даже давал ей порулить. Дима не допускал меня до управления, лишь приказывал крепче держаться. В гонках мы всегда были первыми, и Юле приходилось глотать снег, который вылетал из-под нашего снегохода.

В гостиницу мы вернулись лишь вечером и сразу решили поужинать. Дима отправил нас переодеваться, а сам заказал ужин. Натянув джинсы, я оставила теплый свитер и позвала Юлю. Мы, весело делясь впечатлениями, спустились в столовую.

Наш стол у окна был накрыт, но Диму я нигде не видела. Я оглядела зал и нашла его возле барной стойки. Крадучись подобралась к нему, веселя себя и других постояльцев. Приложив палец к губам, я просила их громко не смеяться, чтобы не выдать меня. Привстав на носочки, я прикрыла ему глаза ладонями и весело попросила:

– Угадай, кто?

Его горячие ладони накрыли мои, отнимая их от лица, а сам Дима повернулся со словами:

– Любимая.

– А-а-а, жулик, так любой мог сказать! – И тут я заметила женщину, которая стояла рядом с Димой, и растерялась. – Ой, – вырвалось у меня.

Дима, словно не замечая моего замешательства, поцеловал, а затем повел к столу. Я же оглядывалась на Татьяну. После того как я узнала о ней от Анны Витальевны, перерыла весь интернет и утолила свое любопытство. Модель мирового уровня, имевшая контракты с первыми модными Домами Франции, – Татьяна Ларина. Темное прошлое моего Босса.

Я не слышала, чтобы они разговаривали. Если бы услышала голос Димы, то я конечно же не стала бы играть, а так неловко вышло. Дмитрий чуть не силком усадил меня за стол, Юля проследила за моим взглядом и шепнула:

– Ее-то сюда каким ветром занесло?

– Отдыхает, – ответил ей Дмитрий, а мы с подругой переглянулись. – Ешьте, – жестко приказал нам Босс, и мы дружно схватили вилки.

Нежная телятина под ягодным соусом была очень вкусная, наверное. Я же абсолютно не чувствовала ее вкуса, поскольку наблюдала, как к нашему столу приближается Татьяна. Она демонстративно отодвинула стул и хотела уже сесть, но тут не выдержала Юля.

– Девушка, в зале полно свободных мест. Это наш стол, и вам не рады.

– Подумать только, генеральный директор «Гранд Медиа Групп» в обществе хабалок. Димусик, у тебя портится вкус, – насмешливо закончила та и села на свободный стул рядом с Дмитрием.

– А у меня аппетит. Девушка, вы не видите, он занят, – выпалила Юлька.

Я же напряженно следила за их перепалкой.

– Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, нахалка? – с превосходством начала модель, а я в панике сжала руку Босса. Только ссоры мне не хватало.

– От нахалки и слышу. Пришла, куда не звали, сидит, перья свои распушила.

– Хватит, – остановил Дмитрий Юлю, та замолчала, а Татьяна победно улыбнулась.

Босс встал и потянул меня за руку.

– Дима, я хотела поговорить! – требовательно воскликнула бывшая любовь и ухватила моего Босса за руку.

Тот брезгливо поморщился и сбросил ее ладонь.

– Поздно! – зло бросил он и повел меня к лестнице.

– Дима! – настойчиво позвала брошенная модель, а мы с Юлей, оглядываясь, поспешили за Боссом.

– Какого лешего она здесь делает? – тихо шепнула мне Юля.

Я пожала плечами, занятая своими переживаниями. Босс был зол и сильно сжимал мое запястье. Как его теперь успокоить, что сказать? Или не трогать, дать остыть?

– Юля, прости, но мы спать.

– Понятное дело, – кивнула подруга, поцеловала меня в щеку и пожелала спокойного сна, шепнув на ухо, чтобы я скреблась к ней, если все будет плохо.

Я замерла на пороге, растерянно наблюдая за Димой. Он взял с дивана подушки, швырнул их на пол, включил телевизор и достал из холодильника корзину с вином и фруктами. Я взяла со стола бокалы и села на пол, ожидая, когда ко мне присоединится Босс. Красное вино разлилось по бокалам. Звон стекла огласил тишину комнаты.

– За нас, – провозгласил тост Дима.

Я медленно пригубила вино, напряженно следя за ним. Я думала, он осушит бокал сразу, но вместо этого лишь пригубил.

– Иди ко мне, – позвал меня Дима, и я с большим удовольствием устроилась у него между ног.

Над камином висел телевизор, мы смотрели музыкальный канал. Жгучие брюнеты пели нам о любви, ритмично двигаясь в такт, а мы просто сидели, пили вино и молчали. Дима подкармливал меня виноградинками, я иногда посасывала его палец, а иногда кусала, чтобы хоть как-то развеселить его и унять боль.

– Люблю тебя, – тихо шепнула я, когда вино закончилось, а тоска осталась.

– Я сделаю тебя счастливой, обещаю, – в ответ заверил меня Босс.

Мы легли спать пораньше, секса не хотелось. Мы просто лежали, обнимаясь, я слушала мерное дыхание мужчины и боялась сомкнуть глаза. Вдруг сон развеется, и я проснусь в своей комнате. А может, Босс сбежит, пока я буду спать? В моем сердце поселился страх, ведь я знала, что не ровня сопернице и все решал лишь Дима.

Прошлое так просто не спрячешь в шкаф, оно норовило оттуда вывалиться как снег на голову. Так и Татьяна, призрак былого, неожиданно возникла и хотела поговорить. О чем? Неужели решила вернуться? Или вернуть себе Диму?

Я грустно вздохнула.

– Мила, спи, – сердито приказал Босс, и я, испуганно моргая, притихла. – Забудь о Татьяне, она безвозвратно опоздала. Я не прощаю предательства, запомни это, маленькая. Никому и никогда.

Я опешила. Никому и никогда? Татьяна не единственная, кто его предал? Были и другие? Кто? Я слишком мало знала о Диме, точнее, практически ничего. Поэтому я пошевелилась, положила руку на грудь Босса и тихо попросила:

– Расскажи о своем детстве?

– Сейчас? – удивился Босс.

Я не видела его лица, но почувствовала его эмоции. Ему было приятно, я почувствовала, что он улыбается.

– Да. Ты же жениться на мне собрался, помнишь? – Этот вопрос был как проверка. Изменил ли он решение, засомневался ли после встречи с бывшей?

– И женюсь. Только давай не сегодня я буду рассказывать о своей жизни. Я устал, и история будет длинной и печальной, ты разревешься.

Я уже была готова заплакать, так как верила, что он не обманывает и история и вправду тяжелая и грустная. По нему видно, что не все было гладко в его детстве.

– А когда? – тихо шепнула я, а Дмитрий рассмеялся.

– Когда протрезвею, – пообещал он, а я обиделась.

– Тебе папа про меня все рассказал, а ты, – обиженно буркнула и положила голову на подушку.

– У тебя прекрасные родители, у меня были такие же. Но они погибли в аварии, а я остался никому не нужным сиротой и жил у родного дядьки в деревне. Не хочу вспоминать о них. Для меня их просто не существует.

Я задержала дыхание, прислушиваясь к тихому шепоту Димы и принимая очередную правду о нем. Не прощает предательства, вычеркивает из своей жизни, не сожалеет о тех, кто остался в прошлом. Я закрыла глаза, обрадованная и обнадеженная. Значит, мне нечего переживать о призраках прошлого.

– Спишь? – тихо спросила меня ночная мгла.

Я кивнула, крепче прижимаясь к теплому боку Босса.

– Спи, – ласково погладил меня Дима по волосам, и я с его позволения уснула.

Зря я надеялась, что с восходом солнца призраки прошлого растают. Татьяна, как липучка, следовала за нами по пятам, попадалась на глаза и просила Диму поговорить с ней. Мне даже стало ее жалко, она так унижалась, а Босс грубо молчал, порой даже отталкивал ее.

– Ты пожалеешь об этом, слышишь! – выкрикнула Татьяна в последней отчаянной попытке достучаться до Димы, который скатился с горы к нам с Юлей, поджидающим его возле домика проката. Но мой любимый оставался таким же равнодушным, зато Юлька веселилась.

– Вот упертая. Не боится, что ей лавина на голову упадет. Это же го-о-оры! – многозначительно протянула она, чтобы возвысить и без того прекрасные и величественные заснеженные пики.

Я же взволнованно спросила Диму:

– Она ничего тебе не сделает?

Тот с улыбкой притянул меня к себе и опять поцеловал, нисколько ни смущаясь наблюдателей, а Юля страдальчески застонала и отвернулась.

– Беспокоишься? – шепнул Босс и хитро прищурился от яркого солнца.

– Конечно, я же люблю тебя.

– Я тоже.

Юля за его спиной корчила мне рожицы, а я пыталась не рассмеяться, все же хотелось услышать ответ.

– Так она ничего не сделает?

Босс покачал головой.

– Она всего лишь модель, пустышка.

Я вздрогнула от холодного пренебрежения Димы к своей бывшей пассии, словно он презирал себя за свою же любовь к ней. Я погладила его по груди, заискивающе улыбаясь.

– Может, в баню? – тихо шепнул Босс, а я прикрыла рот варежками, скрывая свой восторг. Я и он, обнаженные, в клубах пара!

Последний день на горнолыжном курорте мы провели восхитительно, нас больше никто не преследовал, мы катались, вкусно ели блюда местной кухни, посетили баню. Юля наслаждалась спа-процедурами, пока мы с Боссом были увлечены собой. Вечером нас пригласили на выступление местных музыкантов.

Утром мы сели в самолет и полетели домой. Рождество отпраздновали у моих родителей, и Дима объявил дату нашей свадьбы – восьмое февраля! Я счастливо продемонстрировала обручальное кольцо с бриллиантом, которое Дима мне надел на палец перед дверью в родительскую квартиру, и я сама им еще не налюбовалась. Растянув губы в радостной улыбке, я принимала поздравления родителей и тети Нюры, а Юлька обрадованно поцеловала в щеку.

В кармане Босса беззвучно звонил смартфон, я чувствовала его вибрацию. Но Дима даже не реагировал на него. Лишь чуть позже я подслушала его разговор с Милым Боссом, когда Дима ушел на кухню поговорить, а я принесла туда грязную посуду.

– Это я решаю, а не ты, и уж тем более твоей матери нечего лезть в наш бизнес. То есть вы уже все решили? Напрасно, Ром.

Дима проводил меня взглядом, а когда я поставила посуду в раковину, притянул к себе.

– Как скажешь, только не пожалей о своем решении. Я? – Дима глухо рассмеялся, затем поцеловал меня, лаская не только губами, но и взглядом. – Я не пожалею, друг. Никогда.

О чем он говорил, я не знала, но мне на миг показалось, что он словно давал клятву, при этом выразительно смотря на меня. Я растаяла, обняла Босса за талию и прильнула к нему. Так страшно возвращаться на работу. Что меня там ждет, я даже не представляла.