Голливудский скандал

— Я не хочу ничего скрывать от тебя или вводить тебя в заблуждение.

— Ввести меня в заблуждение? Как?

Он моргнул раз, потом ещё раз.

— Просто не сказав тебе ничего.

— Хорошо.

Я пыталась вспомнить, слышала ли я о нём раньше? Видела ли я его в каком-нибудь фильме? Он был достаточно красив, чтобы быть кинозвездой, а его имя действительно казалось знакомым, но с тем же успехом он мог бы быть местным парнем, которого библиотекарь хвалила за то, как он стриг ее газон. Я провела кончиком пальца над бровью. Я не была уверена в том, почему он решил рассказать мне обо всём. Ведь он не был Джорджем Клуни, а у моих дверей не вились роем папарацци. Он явно принадлежал к типу актёров, часто меняющих своё местоположение. И скоро он будет далеко от Уортингтона.

— Означает ли это, что ты хочешь остановиться?

Он прижался ко мне бедрами и снова поцеловал. Думаю, у меня был ответ. Может быть, я понимала, почему пару секунд он взял паузу, но сейчас единственное, чего хотела, это больше его поцелуев.

— Пойдём внутрь, — сказала я, и он оторвал меня от стены и повёл нас в закрытое помещение.

Дверь щёлкнула, закрываясь, и тьма окутала нас.

Мэтт принёс меня на кухню, а затем посадил на столешницу:

— Ты прекрасна, — сказал он, отступив на полшага назад.

Я прикрыла рот пальцами, пытаясь скрыть улыбку, вызванную его комплиментом. После работы я надела штаны для йоги, а никто не мог выглядеть красиво в штанах с эластичным поясом.

Он опустил руки к моим леггинсам и трусикам и каким-то образом совершенно без усилий раздел меня. Моя голая попа оказалась, на столешнице, а единственным предметом одежды, оставшимся на мне, был лифчик.

— Дай, мне взглянуть на тебя. — Мэтт отступил назад и поднял подбородок с таким видом, словно гордился тем, каким образом раздел меня.

— Твой бюстгальтер, сними его.

Он вытащил свою футболку из штанов и стянул её с себя, в то время как я потянулась назад, чтобы расстегнуть застёжку на своём белье.

С такой внешностью неудивительно, что он был актёром, у него были скульптурный профиль и добрые голубые глаза.

Мужественный и красивый одновременно, он обладал точёным телом цвета коричневого сахара.

Мэтт был идеален.

Я наблюдала за тем, как свет, льющийся с крыльца, осветил его голодное лицо.

— Так хорошо, — сказал он, как только я сняла лифчик.

Холодный мрамор, находившийся под моей горячей кожей, казалось, питал моё желание. Я раздвинула ноги под его пристальным взором. Я хотела его глаза, его пальцы, его член между своих бёдер. Сейчас же.

— У тебя красивая киска, — сказал он, отрываясь от моей киски и глядя мне в лицо.

Я наклонила голову в подтверждение приглашения.

Нас разделяло пространство в два фута длиной, но под его взглядом казалось, что он касается меня.

Мэтт медленно двинулся к молнии, расстёгивая свои джинсы. При этом смотрел на меня, не отрывая глаз.

Затем спустил штаны. Мне очень хотелось посмотреть, что будет дальше.

У меня перехватило дыхание, когда он сжал член, провёл рукой вверх и потер округлившуюся головку, прежде чем снова сжать её.

Я не могла вспомнить, когда в последний раз член мужчины заставлял мой рот наполниться слюной.

— Давай-ка слегка испачкаем эту красивую киску, ты не против?

Я двинула бёдрами Мэтту навстречу, и он больше не стал мучить меня, остановившись у меня между ног.

Наблюдая за мной, он провёл пальцами по моим складкам, а другая его рука всё ещё лежала на члене. Я прикусила губу, сдерживая стон, рвавшийся из меня.

— Не сдерживайся. Я хочу взять то, что хочу. Но также хочу дать тебе то, что тебе нужно. И хочу видеть, слышать, чувствовать, что это такое.

Я ахнула.

— Да, — одобрительно сказал он и медленно моргнул, словно желание сдерживало его реакцию.

Его пальцы покинули моё естество, и он схватил меня за сосок, покрутив его, а затем потянув. Мои соски были почти болезненно опухшими от возбуждения. У меня перехватило дыхание, и я прижала руку к груди.

— О, да. Тебе это нравится. Тебе нравится немного грубости.

Я напряглась. Мне не нравилась мысль о том, что мне сделают больно.

— О нет, детка, больно не будет. Но ты хочешь, чтоб тебя трахнули как следует. Я понял. И я тот мужчина, который это сделает.

Мэтт опустил руку, уверенно изучая меня, показывая мне, что он главный.

Это было именно то, чего я хотела.

Он подтянул меня к краю столешницы и подтолкнул член к моим складкам. Мой живот сжимался всё крепче и крепче.

Мэтт прервал наш поцелуй, я посмотрела вниз и увидела, что он надевает презерватив. Продолжая раскатывать латекс, он коснулся губами моих губ, продолжая языком изучать мой рот.

Мэтт прижался ко мне, наш поцелуй замедлился и стал глубже, а лбы соприкоснулись, когда я прижалась кончиками пальцев к его плечу, готовясь к вторжению. Наши рты открылись, губы разъединились, и он начал входить в меня, разжигая ощущения в каждой клетке моего тела.

Он был таким горячим, таким большим. Мэтт продолжал толкаться в меня, руками удерживая меня на месте. Я попыталась проглотить свои крики, но потом вспомнила, что он сказал и выдохнула:

— Да.

Мэтт застонал, погрузившись в меня, успокаивая меня, регулируя силу и интенсивность толчков и глубину проникновения, давая шанс нам обоим насладиться моментом. Ничто не могло быть лучше этого и, к сожалению долго мы не продержимся.

— Ты такая тугая, чёрт возьми, — он произнёс эти слова так, словно речь отняла последние капли энергии во вселенной.

Я сжала и расслабила мышцы влагалища, пытаясь помассировать его, чтобы удовлетворить свою потребность в нём.

— Господи. — Мэтта словно поразил удар молнии, и новая сила накрыла его. Он опять поцеловал меня, слегка вышел, а затем толкнулся глубже, чем я думала, возможно.

Я сжала пальцы на его коже, ощущая, что могу в любой момент взорваться от удовольствия.

— Еще, — закричала я. — Пожалуйста.

Мэтт улыбнулся, затем моргнул и ускорился, находя свой ритм. Каждый раз, когда он входил в меня, у меня перехватывало дыхание. Каждый раз, когда он выходил, я хныкала от ощущения утраты.

Изменив угол, Мэтт уложил меня на столешницу. Я завела руку за голову, ухватилась за её край и приготовилась.

— Господи, ты выглядишь слишком совершенной. — Он провёл рукой по моей груди и нижней части живота, продолжая толкаться в меня. В ответ на растущее удовольствие от каждого прикосновения я выгнула спину.

— Я сейчас кончу, — закричала я.

Волосы, обрамлявшие его лицо, потемнели от пота, и он увеличил темп, тяжело дыша. Мэтт был похож на живую скульптуру, каждая мышца обладала идеальным рельефом, каждый дюйм тела был идеально пропорционален.

Он окинул взглядом пространство между нашими телами, глядя на то место, где его член скользнул в меня. Я проследила за его взглядом, затем посмотрела на него самого. Наши глаза встретились, и, сделав последний шаг к кульминации, я закричала, когда оргазм пронзил моё тело, словно торнадо.

Гул, возникший у меня в ушах, приглушал его ворчание и стоны, и вместо того, чтобы упасть от счастья, я продолжала подниматься, оргазм кружил и кружил меня, как заезженную виниловую пластинку.

— Да, да, да, — выкрикивал он, лёжа на мне сверху, двигая пальцами по моему клитору. Я задержала дыхание, не зная, смогу ли снова сделать вдох.

— Да, кончи ещё раз, детка, покажи, что мой член делает с тобой.

Мэтт толкался сильнее и быстрее, и я взорвалась очередной кульминацией, когда он потребовал:

— Посмотри на меня.

Подчиняясь, я открыла глаза, наблюдая за тем, как его собственный оргазм отразился на его лице.

Мы оба были обессилены, пытаясь восстановить дыхание.

— Чёрт это было сенсационно, — сказал он, недоверчиво глядя на меня. Его ладони находились на плоскости столешницы по обе стороны от моей головы, и он наклонился, чтобы поцеловать меня. При этом мы всё ещё были соединены друг с другом.

— Если ты продолжишь так сжимать меня, то я, пожалуй, снова тебя трахну.

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты взял меня снова.

Мне больше ничего не хотелось, кроме того, чтобы он трахал меня снова и снова, чтобы это длилось до скончания времён.

Лёгкая уверенная усмешка скривила его губы.

— Давай попробуем дойти до спальни для следующего раунда, а?

Лана

— Уже почти шесть утра, — сказала я, когда Мэтт притянул меня к себе. Мы лежали на боку, и я прижималась спиной к его груди.

У меня никогда не было так много секса за одну ночь. Никогда ещё меня не трахали с такой силой и таким мастерством.

— Сегодня суббота, ты можешь спать весь день. Мне нужно тебя трахнуть, прямо сейчас.

Я сжала бёдра вместе. Как я могла опять хотеть его? Мы не спали ни секунды. В какой-то момент мы остановились, чтобы выпить по стакану воды, и было несколько перерывов в ванной, один из которых закончился сильным оргазмом в душе, когда Мэтт опустился на меня.

Он притянул меня ближе к себе и скользнул пальцами между моих бёдер.

— Боже, ты всегда такая влажная и готовая, — сказал он.

Я засмеялась, когда его возбуждённый член коснулся моих щёк. Похоже, он собирался что-то сказать.

На кухне раздался грохот. Я схватила Мэтта за запястье, пытаясь заставить остановиться, потом застыла.

— Что это было?— спросила я.

Он поцеловал меня в шею.

— Ничего особенного. Тихо.

— Мэтт, — позвал мужчина, находившийся вне пределов спальни.

— Что за хрень, — прошипел Мэтт.

Дверь спальни распахнулась, и, не успев подумать о том, что происходит, я схватила простыню и попыталась прикрыться ею.

— Какого чёрта?..

Коренастый мужчина средних лет заполнил дверной проём. Метнув взгляд в мою сторону, он сосредоточил внимание на Мэтте.

— Господи, ты сказал, что держишь своё хозяйство в штанах. Надеюсь, она подписала соглашение о неразглашении?

— Убирайся, — проревел Мэтт, когда я отодвинулась от него, не зная, что делать дальше.

Мне захотелось исчезнуть, каким-то образом перенестись обратно к себе домой.

Кем, чёрт возьми, был этот парень?

Незнакомец, стоявший в дверях, казалось, чувствовал себя довольно комфортно, когда задавал вопросы Мэтту, несмотря на то, что мы находились в компрометирующей нас обоих ситуации.

— Я имею в виду, если пресса поймает тебя на измене Одри, то работа, которую мы делали на протяжении последних восемнадцати месяцев, полетит ко всем чертям.

Что? Комната начала вращаться.

Мэтт обманывал меня?

— Убирайся, — крикнул Мэтт, когда я стащила простыню с кровати, сопротивляясь попыткам Мэтта удержать меня на месте. Обернув вокруг себя ткань, побежала к входной двери. Я не была уверена, прошла ли я мимо незнакомца или он сдвинулся с места, уступая дорогу. Я просто сосредоточилась, на том, чтобы выбраться оттуда.

Грубый деревянный настил крыльца был теплее, чем я ожидала, учитывая, что я шла по нему босиком. Я спрыгнула с лестницы, а затем бросилась через газон к своему дому.

Ворвавшись внутрь, я заперла за собой дверь и опустила жалюзи.

Что, чёрт возьми, только что произошло?

Я провела, ночь, занимаясь самым невероятным сексом в моей жизни только для того, чтобы нас прервал незнакомец, который сказал мне, что Мэтт кому-то изменяет.

Вот почему я не была ни с кем со времён своей жизни в Нью-Йорке.

Вот почему я избегала неясностей в собственной жизни.

Возможно причина, по которой Мэтт сказал мне, что был актёром, прежде чем мы снова поцеловались прошлой ночью, была в том, что он знал, это будет потрясением для меня. Он ожидал, что я узнаю о том, что он встречается с кем-то ещё? Как будто уведомление меня об этом сделало бы его поступок лучше.

Я должна была знать. Вещи, подобные той, что случилась прошлой ночью, не остаются без последствий. Когда все идёт слишком хорошо, жди подвоха.

Я подпрыгнула от звука кулаков, стучащих в мою дверь. Я поняла, что стою посреди гостиной, завёрнутая в простыню, а запах Мэтта и нашей ночи, проведённой вместе, был ещё свеж на моей коже.

— Лана, — позвал он через дверь, но я не хотела его слышать. Мне нужно было смыть его запах.

Я вошла в ванную и включила душ, шагнув под него пока вода была ещё холодной. Я этого не почувствовала.

То, что Мэтт не подумал дважды, прежде чем переспать со мной несмотря на то, что его связывали отношения ещё с кем-то, имело смысл. Видимо так называемое правило Лас-Вегаса было нормой его поведения… жена? Любимая девушка? Возможно, у него были обе. Честно говоря, для меня это не имело значения.

Я вздрогнула. Всё случившееся было так подло, именно поэтому я и покинула Нью-Йорк, пытаясь избежать подобного. Уортингтон был чистым, простым и противоположным тому, от чего я убегала. Безусловно, я не заслужила подобного, я чувствовала себя грязной, преданной, выставленной на всеобщее обозрение. Опять.

Вымывшись всеми средствами, какие только смогла найти, я вышла из душа, вытащила халат и завернула волосы в полотенце. Стук в дверь прекратился, но я закрыла остальные жалюзи в доме, прежде чем найти свой ноутбук. Я села, скрестив ноги на своей кровати, открыла Google и ввела «Мэтт Истон актёр». Как я и ожидала, в результатах поиска оказался кадр из фильма, картинка, изображённая на плакате, мелькнула в моей памяти. Комедия. Девушка в красном платье. Сексуальная улыбка Мэтта.

Как будто читая мои мысли, Google нашёл именно это изображение.

Вот дерьмо, это был тот самый парень.

Так стоп, разве Руби не делала скриншот обложки Vanity Fair c его фотографией на ней? Я нашла свой телефон и прокрутила картинки. Да, да. Это было около четырёх недель назад, она прислала мне его вместе с сообщением:

«Как думаешь, я слишком стара для того, чтобы повесить плакат с изображением этого горячего парня в своей спальне над кроватью?»

В ответ на это её сообщение я отправила смеющийся смайлик. И именно с этим человеком я провела ночь? С парнем, который целовался так, словно это была его работа? Человек, который заставил меня кончить пять, шесть или семь раз? Я промотала вниз информацию, которая была на экране, а потом нажала на статью из журнала Hollywood Reporter о фильме Энтони Скотта. Просмотрев её по диагонали, я вернулась к результатам поиска и начала читать заголовки различных изданий, которые начинались со слов вроде «плейбой», «скандал», «сердцеед». Наконец мой взгляд уловил какую-то статью со словом «подруга» в описании к ней. «Мэтт Истон находит свою любовь» объявлял заголовок статьи. Фото, на котором он был вместе со своей девушкой. Я узнала его по кадру из фильма, который Руби заставила меня смотреть, потянув в кинотеатр за компанию.

Одри Таннер. Я была уверена, что человек, который был в спальне Мэтта этим утром и видел меня голой, упоминал имя Одри. Я почувствовала приступ тошноты. Мало того, что я переспала с тем, кто привлекал к себе внимание везде, куда бы, не пошёл, так к тому же он уже состоял в отношениях с другой женщиной. Я стащила полотенце с головы и плюхнулась обратно на кровать. Однажды я была безрассудна. Однажды я рискнула, и случилось так, будто Вселенная расплатилась со мной за это.

Мой телефон завибрировал, и на какую-то долю секунды я задалась вопросом, а не Мэтт ли это звонит? Но глупо было надеяться на это, ведь у него не было моего номера телефона.

Я проверила входящий звонок. Мне звонила Руби. Мой желудок сжался от всего происходящего со мной в данный момент.

— Привет, Руби, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Я официально закончила с мужчинами, — объявила она.

Кажется, я сама не смогла бы сказать лучше.

— Прошлой ночью я осталась дома, смотрела «Игру Престолов», ела мороженое, попыталась сделать несколько упражнений и легла спать в полночь. Это была лучшая ночь в моей жизни впервые за долгое время. Я называю это взять тайм-аут от свиданий.

Возможно, если бы она привела мне этот аргумент вчера вечером, я бы не приняла то приглашение на пиво.

— Лана?

— Привет, да извини. Я думаю, это отличный план.

— Ты в порядке? Твой голос звучит немного…

— Ты знаешь, того актёра, которым дразнилась пару недель назад? Того, который был на обложке Vanity Fair?

— Мэтта Истона?

— Ага.

—Да. А что?

—Ну, понимаешь, он и есть тот самый парень, живущий по соседству. Сначала я не поняла, кто он такой.

Руби взвизгнула, но я проигнорировала её реакцию. Я нуждалась в её поддержке. Пусть она поможет мне оценить последствия того, что со мной случилось. Я должна была знать, насколько плохо она к этому отнесётся.

— Он тот, кто поцеловал меня в понедельник, и… и прошлой ночью я переспала с ним.

Я истерически засмеялась.

— Или точнее сказать, он трахнул меня, но сегодня утром к нам ворвался какой-то парень, который рассказывал о девушке Мэтта и…

Я разрыдалась и перекатилась на бок, подтягивая ноги выше, из-за чего стала меньше ростом.

— Эй, дыши, дыши со мной, — скандировала Руби в трубку. — На два, три, четыре. Выдох. Два, три, четыре.

Неосознанно я начала повторять то, что она делала, и вскоре перестала плакать.

— Руби, что я натворила?

— Похоже, вы хорошо провели время. По крайней мере, скажи мне, это был хороший секс?

— Грандиозный.

Моё тело всё ещё не пришло в себя от его прикосновений.

— Но это не главное.

— Итак, начнём с самого начала. Не могу понять, причина твоего волнения в том, что у тебя был секс на одну ночь, ты провела ночь со знаменитостью или в том, что вас прервали?

— Очевидно, что оба последние варианта правильные, а ещё потому, что у него есть девушка, — закричала я, и паника вернулась, как только я подумала об этом.

— Господи, я ведь бежала через двор, завернувшись в простыню. А вдруг меня кто-нибудь увидел? Или, хуже того, сфотографировал?

— Тебе нужно успокоиться, иначе у тебя будет аневризма. Были ли фотографы вне дома? Тебя беспокоит именно это?

— Я не знаю. Может быть. Я имею в виду, он голливудская звезда, как Алистер.

— Да, но ты в Уортингтоне, штат Мэн, а не в Лос-Анджелесе или Нью-Йорке. Я не могу представить фотографов «Портленд Херальд Пресс», разбивших лагерь на ночь перед твоим домом и готовых в любой момент спросить Мэтта, не пробовал ли он ещё булочку с лобстером.

А ведь правда, я не видела фотографов. На самом деле я даже не слышала, чтобы кто-то говорил, что Мэтт вообще был в городе. Было много разговоров о съёмках фильма на побережье и о людях, замеченных в Портленде, но ни слова о моём ближайшем соседе.

— Думаешь, никто не знает?

— Что ты и Мэтт, блин, Истон занимались сексом? Ну, я знаю, и он знает. И есть шанс, что миссис Уэллс знает, она же экстрасенс. А ещё кто может знать?

— А как насчёт парня, прервавшего нас этим утром?

— Ты знаешь, кто это был?

— Понятия не имею. Он сказал что-то об Одри и соглашении о неразглашении.

— Да, он встречался с Одри Таннер целую вечность. Он был заядлым тусовщиком, из тех парней, что встречаются только с моделями, пока она не пришла и не приручила его.

Я застонала.

— Что я натворила? Похоже, это и есть та самая гроза, о которой говорила миссис Уэллс. — Я положила руку на лицо.

— Это не шторм, это даже не лёгкий душ. Он что-нибудь говорил о ней до того, как ты переспала с ним?

— Я не знала, кто он. Он сказал, что он актёр, и я вспомнила, что его лицо показалось мне знакомым, но ты же знаешь, как это бывает, каждый год к нам возвращается множество туристов. Я просто предположила, что видела его в городе.

Руби усмехнулась:

— Только ты могла встретиться лицом к лицу с Мэттом Истоном и не узнать его.

— Руби, это не помогает. Мне было совсем не смешно. Я переспала с чьим-то парнем.

— Но ты не знала, что он с кем-то встречается. Ты не можешь нести ответственность за это.

Но я чувствовала ответственность. Если бы я не трахалась с почти незнакомцем, возможно, у меня был бы шанс узнать о том, в каком статусе отношений он находится.

— Но что случится, если она узнает и пойдёт к жёлтой прессе?

Я закрыла глаза ладонью, пытаясь исключить такую возможность.

— Если такое случиться, я пропала. Имею в виду, я только что погуглила парня. Он повсюду.

— Да, он Мэтт Истон. Самый горячий парень в Голливуде. Но тебе не нужно убегать — ты не сделала ничего плохого. Ты не позволила ему сделать фотографию?

Я выпрямилась.

— Конечно, нет. Думаешь, я не усвоила урок?

— Да, знаю. Прости.

Ветер, дувший с океана, стучал в окна, пока мы с Руби сидели в тишине. Это знакомое чувство страха витало прямо над моей головой, готовое обрушиться на меня. Я не могла пройти через это снова.

Однажды я сделала ошибку, достаточно доверившись человеку, чтобы сфотографироваться с ним. Это бы самый унизительный момент в моей жизни. Опыт проник сквозь моё понимание мира, сквозь моё понимание себя. До этого момента я думала, что достаточно хорошо разбираюсь в человеческой сущности, и что люди были в массе своей порядочными. Я верила, если ты усердно работаешь и стараешься быть добрым, значит, что твоя жизнь сложилась удачно.

Но я узнала, насколько несправедливой может быть жизнь. Как в одну секунду ваш мир, каким вы его знали, может рухнуть, и всё, чего вы когда-либо хотели, разлетится на куски.

Видимо, это был урок, с помощью которого вселенная дала мне понять, я ошибалась.

— С тобой всё в порядке, — спросила, Руби. — Это не одно и то же. Никто не сделал фотографии. Никто не узнает.

— Что произойдёт, если человек, который разорался этим утром, скажет Одри, и она разоблачит меня?

— Кем был этот парень? Если он чувствовал себя достаточно комфортно для того, чтобы прерывать вас и говорить о соглашении о неразглашении, то Мэтт должен знать его. Это может быть его менеджер, его отец или кто-то в этом роде. В любом случае, скажи мне, как он выглядел? Я уверена, в интернете должна быть какая-нибудь информация о нём.

Звук того, как Руби стучит пальцами по клавиатуре, успокаивал меня.

— Я отправляю тебе фотографию его агента, зацени.

Я держала телефон на весу и провела пальцем по экрану, чтобы увидеть фото.

— Нет, это не он. У него были вьющиеся волосы, седые на висках.

Следом за первым появилось другое фото:

— А как насчёт этих парней?

Это было фото Мэтта, обнимающего двух пожилых мужчин:

— Да, тот, что справа. Это он. Кто это?

— О, хорошо, это всего лишь его пиарщик.

— Ты уверена? Мне, показалось, он был очень зол.

— Конечно, так и есть. Мэтт и Одри идеальная пара, а ведь ходили слухи о том, что он спал со всем Голливудом.

Я усмехнулась, и чёрная туча над моей головой слегка сжалась.

— Да, ничего из моих воспоминаний о прошлой ночи не указывало на то, что ему не хватало сексуального опыта.

Руби вздохнула.

— Я ревную.

— Так ты думаешь, что всё будет хорошо? — спросила я. Мне было нужно, чтобы меня кто-нибудь успокоил.

— Я знаю это.

Черт. Надо же было мне для возврата к нормальной жизни выбрать звезду Голливуда.

Глава 10

Лана

— Привет, Полли, — сказала я, проходя мимо нее и кошки Молли, направляясь к продуктовому магазину. Разговор с Руби успокоил меня, и вчера большую часть дня я спала. Сегодняшний день был определённо лучше. Солнце встало, и утром, услышав, как машина Мэтта выехала с подъездной дорожки, я решила сходить и купить немного мороженого и брокколи.

Полли резко остановилась, и я обернулась.

— Ты слышала, что у нас в Уортингтоне остановилась кинозвезда?

Мой желудок сжался. Вот секрет и раскрылся.

— Правда? Откуда ты знаешь?

— Боб сказал, что его дочь там кого-то заметила. — Она указала в сторону продуктового магазина.

Я кивнула, стараясь сохранять нейтрально выражение лица.

— Что ж, Уортингтон красивый город. Вполне вероятно, что он привлек внимание.

— Я слышала, что парень очень красивый, высокий и приятно пахнет.

— Ты снова нюхала незнакомцев? — поддразнила я.

Она пожала плечами.

— Просто слухи. И, вдобавок ко всему, он был вежлив.

— Он просто бродил по городу?

— Видимо вышел купить молока и чипсов. Дал парочку автографов и сфотографировался с людьми.

Как я могла быть такой глупой? Я и правда была в этом городе последней, кто узнавал новости.

— Кстати о покупках, пойду-ка я тоже куплю то, что собиралась. — Я помахала рукой, затем устремилась в магазин. Схватила корзину и в рекордное время прошла три прохода. Пока я ждала, когда подойдет моя очередь, мне на глаза попалась стойка с журналами.

И там был Мэтт, улыбался мне с обложки популярного таблоида. Как я не замечала его раньше? Возможно, я не видела его фильмы, но, должно быть, сотню раз натыкалась на изображения с его лицом.

Я поставила свою корзинку на стойку и быстро схватила экземпляр журнала, надеясь, что это останется незамеченным,

— Он остановился в городе, — сказала Дженнифер, считывая штрих-код журнала и кладя его в сумку. — И был здесь вчера, покупал молоко, чипсы и жевательную резинку. Я его обслуживала.

— Правда? — спросила я, пытаясь казаться незаинтересованной.

Видимо пиво он купил в винном магазине. Она просмотрела другие вещи, лежавшие у меня в корзине.

— Он был очень вежливым и выглядит еще красивее, чем на фотографиях, — сказала она, кивая на мой журнал.

Не было необходимости говорить мне, какой он красивый. Я сунула деньги Дженнифер, отчаянно пытаясь выбраться оттуда и выяснить больше о человеке, с которым переспала. Был ли он действительно из тех, кто изменял своим девушкам? Я хотела скорее уйти, чтобы иметь возможность открыть журнал и посмотреть, о чем они писали.

Мэтт

Я поднялся по ступенькам к крыльцу Ланы, все еще одетый в одежду для бега, и постучал в заднюю дверь. Боже, что за безумие. После того, как Лана вчера сбежала, я обматерил Синклера. Да, он может отвечать за мой образ, но только потому, что я ему позволил. Это не значит, что он может ворваться в мой дом без приглашения и кричать на меня.

Даже если он прав.

Да, глупо было переспать с Ланой, но это было неизбежно. Я не мог больше сопротивляться ей. Когда вчера вечером она пришла ко мне выпить пива без единого следа косметики на лице, я был поражен. Она не пыталась произвести на меня впечатление. Я не мог вспомнить, когда такое случалось в последний раз.

Снова постучал в дверь. Когда вчера я бросился за ней, она не открыла мне дверь. Без сомнения, она была смущена — Синклер прогнал ее лишь в одной простыне. Как минимум, я хотел убедиться, что она в порядке. Если бы у меня был ее номер, я мог бы послать ей сообщение, но у меня даже не было возможности попрощаться или поблагодарить за секс, пока она не выбежала так, будто здание горело. Не то чтобы я мог ее винить.

Боже, Синклер мог быть таким мудаком. Лана не была какой-то девчонкой, которая трахнулась со мной, чтобы пробиться в Голливуде. Она была другой. Спокойной и уверенной в себе, а не из тех, кто интересовался мной только из-за того, кем я был.

Я попытался заглянуть в кухонное окно, но жалюзи все еще были закрыты. Её машина была на дорожке около дома, так что, может быть, я смогу застать ее после пробежки. Я спустился по лестнице, перепрыгивая по две ступеньки за раз, и чуть не столкнулся с Ланой, которая шла на встречу ко мне и уткнулась носом в журнал.

Я ухмыльнулся, когда она посмотрела вверх и замерла. А затем перевела взгляд с журнала на мои кроссовки.

— Ты мудак, — как ни в чем не бывало заявила она, ударив меня журналом в живот и попытавшись пройти мимо.

— Привет, — сказал я, беря таблоид, ударивший меня в живот, и меняя направление, чтобы последовать за ней по ступенькам крыльца. — Ты еще недостаточно хорошо меня знаешь, чтобы понять, мудак ли я.

— Я знаю достаточно. — Она промаршировала к своей двери и резко открыла ее, практически ударив меня по лицу.

— Послушай, — сказал я, задерживаясь на пороге, — прости за Синклера. Иногда он переходит границы. Но он заботится о моих интересах, даже если порой бывает трудно в это поверить.

— Да уж, похоже, нарушение границ заразно. Тебе нужно идти. — Она вытащила покупки из своей сумку и начала убирать вещи.

Я улыбнулся. Мне понравилось, что она так завелась. Я представил, как сжимаю ее руки у нее за спиной, пока ее теплое тело борется с моим, прежде чем сдаться.

— Эй, я же сказал, мне жаль. Теперь он ушел, а у меня весь день свободен.

Хмурясь, Лана повернулась ко мне. Я бы испугался ее выражения лица, если бы она не выглядела такой милой.

— Ты серьезно? Ждешь, что я сделаю тебе минет лишь потому, что твоего пиарщика тут нет? — Она посмотрела на журнал, который бросила в меня. — Предлагаю тебе позвонить своей девушке, или невесте, или кому бы то ни было, черт возьми.

Вау, она была очень зла. Я поднял руки, сдаваясь.

— Эй, притормози на секундочку. Я не виноват, что Синклер вломился вчера. И это, — я поднял журнал, — все чушь собачья. Определенно. — Затем бросил журнал на столешницу.

— Оу? Так новость о том, что ты помолвлен, чушь собачья?

— Конечно.

Лана закатила глаза и захлопнула дверь холодильника.

— О, хорошо, ты всего лишь изменял своей девушке. Тогда все в порядке.

Я сделал шаг в ее дом. Прежде чем уйти, Синклер дал мне соглашение о конфиденциальности, которое Лана должна была подписать. Но прямо в этот момент мне было наплевать на все, я хотел лишь чтобы она правильно поняла, что именно происходит.

— Эй, я не изменник. Одри не моя девушка.

— Ты серьезно? — спросила Лана, сердито обходя стойку и направляясь ко мне. — Позволь отметить очевидное. — Она стала листать журнал, найдя разворот, заполненный нашими с Одри фотографиями на красных дорожках, в ресторанах, на одной из них мы даже отправлялись на прогулку.

Я действительно недостаточно хорошо знал Лану, чтобы объяснить детали моих отношений с Одри, и Синклер убьет меня, если я скажу ей правду без подписания соглашения.

— Мы с Одри друзья.

Лана захохотала.

— Точно. А теперь можешь убраться с моей кухни? У меня дела.

Когда она двинулась прочь, я схватил ее за запястье.

— Послушай, я хочу объяснить, но для этого мне нужно, чтобы ты подписала соглашение о неразглашении.

— Ты что, шутишь? Для тебя нормально спать со мной, но если мы хотим поговорить, я должна подписать соглашение о неразглашении? Что ж, не беспокойся. Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я была рядом с тобой. И я не скажу ни слова.

Выражение ее лица поразило меня, словно пуля попала мне в грудь. На ее лице было написано отвращение. Множество женщин были против измен, но мне никогда не приходилось объясняться ни с одной из них. Их не беспокоил статус моих отношений. Но именно поэтому мне понравилась Лана. Она не была похожа на всех тех девушек.

— Послушай, мне сказали не распространяться об этом, пока ты не подпишешь бумаги. Но Одри не моя девушка. Просто в Голливуде так принято. У нее есть парень в родном городе. Да я почти не целовался с ней.

— Значит, ты притворяешься, что она твоя девушка? — спросила Лана, освободив руку и повернувшись ко мне лицом.

— Да. Скоро выходит фильм, и мой пиарщик подумал, было бы неплохо создать шумиху. — Я был не совсем честен с ней. — И у меня вроде как была довольно плохая репутация. Я хочу, чтобы меня воспринимали всерьез, так что вроде как правильно показать всем, что я угомонился. — Синклер бы просто с катушек слетел, если бы узнал, что я рассказал это все Лане без защиты соглашения о конфиденциальности.

Она положила руку на бедро и прищурилась.

— Ты просто врешь всем?

— Это Голливуд. Вот как это работает. — Я подошел ближе, но она отступила. — Ты мне нравишься. Я… — Как я мог объяснить, что с тех пор, как подписал контракт с Одри, не трахал никого, кроме пары случайных девушек? Я бы показался придурком. Но мне понравилась Лана. Мне понравилось, как она выкручивала мне яйца, а не согласилась на повтор. Мне пришлось по душе, что договоренность с Одри показалась ей чуждой, потому что когда кто-то об этом думал, это было чертовски нелепо. Мне даже понравилось, как она посмотрела на меня так, словно я был задницей, раз согласился на это. — Ты мне нравишься, иначе я бы не поцеловал тебя. Ты даже не представляешь, какую взбучку задал мне Синклер за то, что я переспал с тобой без соглашения. Но ты стоила этого риска. Когда ты рядом, я не думаю обо всем этом дерьме.

Лана закатила глаза и вернулась за стойку.

— Я сражена твоим комплиментом.

Она могла не знать этого, но отношения с ней были чертовски важны — моя репутация, карьера, будущее были поставлены на карту.

— Так ты ничего не скажешь? Если таблоиды узнают, они сделают из меня обманщика.

— На самом деле, ты просто лжец. — Она открыла холодильник и начала убирать продукты, которые принесла, практически бросая вещи на полки.

— Эй, я не лжец. — Хотя я и не говорил правду всему миру. — В любом случае, моя договоренность с Одри продлится до тех пор, пока мы не закончим рекламу фильма. Она выходит из дела. Она только что обручилась.

— Невероятно. — Лана покачала головой. Казалось, я сделал все лишь хуже, уж точно не лучше.

— Просто так принято в Голливуде. Вся наша жизнь — это шоу. И я такой не единственный. Ты знаешь Брэдли Барта? У него контракт с той моделью.

Она нахмурилась.

— Не будь смешным. Я только что прочитала о них в этом журнале. — Она указала на таблоид с моим лицом на обложке. — У них только что родился ребенок.

— Он голубее всех голубых на свете. Это не его ребёнок.

— Что ж, к счастью для меня, я никогда не спала с Брэдли Барта, но спасибо за предупреждение.

— Лана, давай же. Войди в мое положение. Если бы кто-нибудь узнал, что я рассказал тебе, от меня бы все отвернулись.

Она пожала плечами, взяла яблоко из миски на стойке и направилась к дивану.

— Так не рассказывай мне ничего и уходи из моего дома.

Я вздохнул. Мне надо было просто уйти. Но мы не могли избегать друг друга. Ради всего святого, мы жили по соседству. Кроме того, я хотел узнать ее поближе. Наша совместная ночь была намного лучше, чем я думал — Лана была забавной, сексуальной и знала, чего хочет. И я не насытился ею, когда нас прервали.

— Я собираюсь выпить пиво на балконе. Буду рад, если ты присоединишься ко мне.

Она откинулась на спинку дивана.

— Позови свою девушку.

— Блядь, Лана. Я же сказал, она не моя девушка. — Пробежался пальцами по волосам. Она вообще меня не слушала.

— С чего бы мне верить хоть единому слову, вылетающему из твоего рта? Ты врал обо всем. — Она включила телевизор, явно игнорируя меня.

— Нет, на самом деле, нет. Одри мне не девушка...

— Даже если это правда, — сказала она, поворачиваясь ко мне, ее глаза сияли от негодования, — во что мне очень трудно поверить, учитывая то, что я читала о вас двоих, ты все равно не сказал мне, что известен.

— Я сказал тебе, что я актер. Если ты не ходишь в кино или не читаешь гребанную прессу, почему я мудак? — И да, мне понравилось, что она, казалось, не узнала меня, но разве это преступление?

Лана постучала пультом по колену, уставившись в телевизор. А через пару секунд объявила:

— Я не знаю, почему ты мудак. Просто знаю, что это так.

Она была явно разочарована. Меня смешали с грязью, но я не сделал ничего плохого.

— Ладно, пойду свожу свою мудацкую задницу на пробежку, — ответил я, поворачиваясь к двери. — Наслаждайся журналом.

Должно быть, это был первый раз, когда актеру отказали, потому что он был знаменит. Разве должно быть не наоборот?

Но ведь я обрадовался тому, что она меня не узнала. Лана хотела меня, Мэтта, а не какую-то голливудскую фантазию. Полагаю, я не мог получить все. Приехав в Уортингтон, я хотел реальности, и мое желание исполнилось.

Глава 11

Лана

— Привет, миссис Уэлс, — сказала я, толкая переднюю дверь. Мне стоило начать запирать свои двери. Миссис Уэлс стоило поступать так же. Мы, может быть, и живем в Уортингтоне, но здесь было достаточно много чужаков — и не заслуживающих доверия кинозвёзд — во время туристического сезона. Я положила продукты на кухонный стол. — Привет, Гарольд, — я поприветствовала рыжего кота, который шипел и размахивал хвостом, предоставляя мне панорамный вид на свою задницу, пока маршировал через дверь. Как подходяще. Это был в точности тот уровень уважения, который окружающий мир оказывал мне в данный момент.

Я закончила разбирать покупки и пошла в гостиную, поздороваться с миссис Уэлс.

— Я постоянно слышу о твоем новом соседе, — сказала она, а я даже еще не успела опустить попу в кресло. – Кинозвезда, очевидно.

Я не видела Мэтта с тех пор, как сорвалась на него вчера. По правде говоря, я избегала его. Я не хотела вспоминать о своей случайной связи на одну ночь, превратившейся в ночной кошмар. Даже не хотела думать о нем.

— Я действительно не слежу за всеми этими вещами, — ответила я, уставившись в телевизор. Теперь, когда погуглила Мэтта, я чувствовала себя идиоткой, что не узнала его.

— Я слышала, он еще и красавчик. Как думаешь, возможно ли, что это про него духи говорили мне, ну что он появится в твоей жизни?

Я фыркнула.

— Вряд ли. — Я не знала, что заставило его завести фальшивую подружку. Для меня это не имело никакого смысла. Наверняка, были тысячи девчонок, которые с радостью стали бы его реальной девушкой. Зачем сознательно выбирать кого-то, у кого, как он сказал, есть парень?

— Ты не думаешь, что он привлекательный? — спросила миссис Уэлс.

Конечно, думаю. Это понятно без слов. Но, скажите честно, сколько уродливых кинозвезд вы знаете?

— Внешность не главное.

— Конечно, дорогая, но природная привлекательность вещь немаловажная. — Я закатила глаза. Она не имела в виду ничего плохого, но я была в скверном настроении, и мыслей о Мэтте Истоне мне уже было достаточно.

— Я едва вижу его. Полагаю, он все время работает. — Это была только наполовину ложь.

— Ну, хорошо быть привлекательным. Он должен быть благодарен за теплый прием в Уортингтоне. Отнеси ему немного лимонного крема, который ты делаешь.

Она шутила?

— Я ценю, что вы пытаетесь свести меня и все такое миссис Уэлс, но я слишком занята, чтобы озаботиться готовкой лимонного крема для мужчины. Мы что, оказались в пятидесятых?

— О, моя дорогая, тебе надо расставить приоритеты. Никто не должен быть слишком занят для любви.

— Вы правы, — согласилась я, чтобы избежать спора. Я бы лучше пошла домой и поработала над своей коллекцией. — Спасибо, миссис Уэлс. Я разобрала ваши продукты. Позвоните мне, если что-нибудь понадобится. — Похлопала ее по руке и встала, намереваясь уйти.

— Ты хорошая девушка, которая заслуживает хорошего мужчину.

Даже если она ошибалась насчёт Мэтта Истона, было приятно думать, что миссис Уэлс поддерживала меня.

— Спасибо.

И если миссис Уэлс права в своем предсказании — что это лето принесет бурю, связанную с мужчиной — и это было не просто совпадение, теперь все кончено. Запутаться в простынях с прекрасным незнакомцем это максимум буйства, которое я могла выдержать. Я не ждала, когда нагрянет буря миссис Уэлс. Она была и прошла. А я выжила.

Мой желудок заурчал. Лимонный крем звучал как прекрасное отвлечение от мыслей о Мэтте Истоне.

Я закрыла ворота и направилась обратно в город, чтобы докупить ингредиенты. Дома у меня было достаточно сахара, но нужны были лимоны и яйца.

Выйдя из продуктового магазина с холщовой сумкой, набитой фруктами, я посмотрела через улицу. Полли Ларч и ее сестра Патриция приставали к моему высокому, привлекательному соседу из Голливуда. Хотя на нем была бейсболка, я могла разглядеть, как радушная улыбка расплылась по его лицу. Даже не смотря на то, что они окружили его как чирикающие птички, он явно не считал их помехой.

Миссис Уэлс была права в одном — он был очень привлекателен.

Наверное, он сказал мне что актер, правда, не сказал, что самый горячий в Голливуде. Я не могла его винить. И, может быть, соглашение с Одри Таннер было нормой в его мире. Возможно, он не изменял.

Мэтт посмотрел в мою сторону, и наши глаза встретились. Я натянуто улыбнулась. Не стоило срываться на нем. Возможно, я задолжала ему извинение.

Его ухмылка стала шире, и он отсалютовал мне двумя пальцами. Моя улыбка смягчилась, я отвернулась и пошла обратно к себе в коттедж. Если бы только он не оказался полным придурком. Я уже так долго никому не доверяла. И твердо решила не закрывать глаза на недостатки характера только потому, что находила мужчину привлекательным, только потому, что влюбилась. Я думала, что ночь с Мэттом пройдёт без осложнений и, возможно, станет первым шагом на пути к восстановлению моей веры в мужчин. Я полагала, что выберусь невредимой — все должно было быть просто. Разве вселенная не понимает, что я заслужила передышку?

Пять контейнеров лимонного крема спустя, я закрыла крышку на последнем и поставила его на кухонный стол.

Затем схватила четыре контейнера и положила их в холодильник, а после вернулась за пятым. Я перекладывала его из одной руки в другую. Если Мэтт на самом деле не изменял, то я действительно задолжала ему извинение.

Если я появлюсь с контейнером лимонного крема у его двери, подумает ли он, что я чокнутая? Возможно. Может быть, я оставлю его на коврике перед дверью как предложение мира, а сама развернусь и исчезну.

Звучало как план.

Я сделала глубокий вдох и пошла к задней двери.

Босая, прокралась на крыльцо, не желая привлекать к себе внимание. Его машина была припаркована на подъездной дорожке, но опять же, она всегда там, даже когда я знала, что его не было дома целый день. Забравшись на верхнюю ступеньку, я услышала музыку — Марвин Гэй «Мотаун» — играла из открытого окна гостиной. Я ухмыльнулась. У него хороший вкус. Я как раз собиралась поставить контейнер на коврик, когда задняя дверь открылась, и я столкнулась лицом к лицу со ступнями соседа.

Черт, даже его ступни — большие, загорелые и выглядывающие из-под потертых джинсов — были сексуальными.

— Привет, — сказал он.

Я выпрямилась и наклонила голову, увидев, что парень ухмыляется.

— Я собиралась оставить это, — пробормотала я, отступая на шаг и протягивая контейнер.

— О, — он нахмурился, но взял его, — спасибо.

— Это лимонный крем, — объяснила я.

— О, здорово, — кивнул Мэтт.

У меня сложилось четкое впечатление, что он не знал о чем, черт возьми, я говорю.

— Ну, ты знаешь, можешь намазывать его на тост по утрам.

Как только я это произнесла, поняла, как глупо прозвучало. Глядя на Мэтта, я сомневалась, что он вообще пробовал сахар.

— Тебе, возможно, не понравится. Я не обижусь, если тебе не…

— Все прекрасно. Ты сделала его сама?

Я отступила, но он последовал за мной на веранду.

— Да, у меня были остатки, и я хотела извиниться, что вчера сорвалась.

— Так ты принесла мне домашний лимонный крем? – Парень покачал головой и улыбнулся. Он казался искренне рад этому.

Я пожала плечами.

— Мне нравится печь. В любом случае, прости, не буду тебя задерживать.

— Эй, нет. Не уходи. Я должен попробовать.

Я поджала пальцы ног, стоя на деревянных ступеньках крыльца.

— Думаю, будет лучше, если я пойду.

— Пожалуйста, останься, — прошептал Мэтт у меня за спиной.

Я вздохнула. Мне следовало вернуться к своим эскизам, в свой коттедж. Я, безусловно, не должна была оборачиваться. Было миллион причин, почему находится в радиусе десяти футов от этого парня, плохая идея.

— У тебя есть дрожжевой хлеб? — спросила я через плечо.

— Нет. Подойдёт лишь он?

Я развернулась к Мэтту лицом.

— Нет, любой хлеб подойдет.

Он придержал дверь, я нырнула под его рукой и зашла на кухню. Уперлась прямо в столешницу, на которой мы делали бог знает что прошлой ночью. Вспышки воспоминаний о его языке, мышцах и мускусном запахе заполнили мой мозг.

Избегая пристального взгляда Мэтта, я обогнула столешницу и потянула ящик со столовыми приборами, чтобы достать чайную ложку.

— Вот. Просто попробуй сам. Если не понравится, ничего не потеряешь.

Мэтт улыбнулся, взял ложку из моей руки и открыл крышку. Оторвав на секунду взгляд от меня, он опустил ложку в желтую массу. Я облокотилась на столешницу и наблюдала, как он поднес ложку к своим созданным для поцелуев губам.

— Вау, — сказал парень проглотив. — Я имею в виду, что это очень вредно для меня, но на вкус очень хорошо. Почему я никогда не пробовал такое раньше?

— Может быть, в Лос-Анджелесе слишком заботятся о своем здоровье? — Я не была по голливудским меркам тощей женщиной, к которым он, должно быть, привык. Я никогда не беспокоилась о своем весе и о том, что ем. Девушки вроде Одри Таннер, наверное, никогда не едят.

— В Лос-Анджелесе полно сумасшедших людей, которые едят картон и ватные шарики или что-то, что сейчас модно. Я не обращаю на это внимание. Ты можешь забрать парня со Среднего Запада, но не можешь забрать стейк из его диеты.

— Вот кем ты видишь себя? — спросила я, отпустила столешницу и заправила волосы за уши. — Парнем со Среднего Запада?

Мэтт нахмурил лоб и посмотрел на меня.

— Это то, кто я есть.

— Но ты кинозвезда.

Он фыркнул и зачерпнул еще одну ложку крема.

— Ты владелица магазина? Или ты из Уортингтона, штат Мэн?

Я потопталась.

— И то и другое, я думаю.

— Точно. Только потому, что я снимаюсь в кино, не значит, что я лишь актёр. — Он глубоко вздохнул.

Я знала, каково это, когда люди, которых ты даже не знаешь, осуждают тебя. И не знала, как кто-то может наслаждаться популярностью. Я не могла придумать ничего хуже.

— Извини, что не сказал тебе, что знаменит, я вроде как наслаждался анонимностью. Такое теперь случается не часто. — Мэтт положил пустую ложку обратно в рот и облизал, как будто не мог пропустить и каплю крема. — Мне нравилось, что ты не навесила на меня этот ярлык кинозвезды. Что ты нашла меня привлекательным, не зная, кто я.

Я скрестила руки.

— О, потому что никто никогда не считал тебя привлекательным до того, как ты стал знаменит.

Мэтт усмехнулся и закрыл контейнер крышкой.

— Я не говорю, что у меня были проблемы с тем, чтобы женщины обратили на меня внимание. Но теперь… — Он толкнул крем через стойку. – Теперь я никогда не знаю, женщина хочет меня, чтобы похвастаться перед друзьями, засветиться в таблоидах или потому, что есть какая-то… связь.

— Должно быть это ужасно, — сказала я и покачала головой в притворном сожалении.

Парень вздохнул.

— Послушай, я не пытаюсь заставить тебя пожалеть меня. Я просто говорю, что это было здорово. — Мэтт расправил плечи, и футболка натянулась на его груди. — Освежающе, но я должен был сказать тебе, я просто…

— Нет, я не должна была так срываться. Ты сказал мне, что актер. Если бы я не витала в облаках или ходила чаще в кино, знала бы кто ты. Прошу прощения, что слетела с катушек. — Я уставилась на свои ноги, смущенная тем, как сильно разозлилась… и что не узнала его.

— Я должен быть тем, кто извиняется. Чертов Синклер ворвался, как… я мог бы убить его.

— Он твой пиарщик? — Я облокотилась обратно на столешницу, мои глаза задержались на поясе джинсов Мэтта. Было ли его тело действительно таким твердым, как я помнила?

Мэтт пробежался рукой по волосам.

— Да, приехал проверить меня, я думаю. И как ты видела, у него проблемы с границами.

Руби была права.

— Так что, он зол на тебя за то, что ты изменяешь Одри?

Его лицо озарила злобная ухмылка.

— Изменяю? Так вот что я делал прошлой ночью? — Мэтт придвинулся ближе ко мне, находясь на расстоянии шепота.

Я должна была отступить назад, но это было почти невозможно, даже если бы я захотела.

— Да, думаю, можно с уверенностью сказать, что ты изменил своей девушке со мной.

Его пальцы нашли мои, переплетая наши руки так, что ладони соприкоснулись.

— Ты же знаешь, что она не моя девушка, правда? Если хочешь, я могу позвонить ей, и она скажет тебе сама.

Я не стала отмахиваться от него, хотя и знала, что должна. Мне нужно избегать шторма, а не оказываться в его эпицентре.

— Ты позвонишь ей прямо сейчас? — говорил ли он то, что считал нужным, чтобы добиться от меня повторного представления?

— Конечно, она не будет возражать. Я ужинал с ней и ее женихом. Он тоже хороший парень.

Мэтт придвинулся ближе.

— Ты хочешь, чтобы я позвонил? — Парень отпустил мою руку и достал телефон из кармана.

Пока я колебалась, он разблокировал экран и начал набирать номер. Потом поднес телефон к уху и улыбнулся мне. Под его взглядом мои колени задрожали, он отпустил мою вторую руку и притянул меня к себе. Инстинктивно, я прижала ладонь к его плечу, чтобы удержаться. Как только я дотронулась до него, воспоминания прошлой ночи затопили меня. Это было так хорошо. Казалось, что он знал мое тело лучше меня.

— Одри, привет. Я должен попросить тебя о достаточно странном одолжении. Я заинтересован в девушке, которую встретил в Мэне. Но она думает, что мы встречаемся, — Мэтт прервался и улыбнулся. — Точно. Мы очень убедительны. Тем более что нас редко видят вместе. В любом случае, это Голливуд. — Он кивнул. — Конечно, я передам ей трубку.

В животе у меня все перевернулось, когда Мэтт передал мне телефон.

— Привет, — сказала я, поднеся его к уху.

— Привет, Мэтт не сказал мне твое имя, но я Одри Таннер. — Я посмотрела, по крайней мере, два ее фильма из уважения к Руби. И либо это была она, либо лучший пародист, которого я когда-либо слышала. — Пожалуйста, не говори никому, но мы с Мэттом даже толком и не целовались. Я влюблена в своего парня ещё со старшей школы, с тех пор, как мне исполнилось семнадцать.

Как, ради бога, я должна была реагировать?

— Я благодарна, что ты нашла время, чтобы…

— И поскольку мы делимся секретами, Мэтт никогда не просил меня поговорить с девушкой, в которой он заинтересован.

Я сжала губы, чтобы сдержать улыбку.

— Действительно, — ответила я.

— Он милый парень. В основном. Я думаю.

Я засмеялась.

— Ну, ты знаешь. Для кого-то настолько привлекательного, — сказала она. — Я предполагаю, что вокруг есть женщины, которые думаю иначе. Некоторое время назад у него была плохая репутация. Но не думаю, что он такой на самом деле. Совсем нет.

Я посмотрела в голубые глаза Мэтта, потом на его пухлые губы. Он был очень привлекательным. Как будто на фабрике по изготовлению мужчин сделали ошибку и положили слишком много красоты в смесь. Какой-нибудь другой парень в результате этого проиграл.

Мэтт положил ладонь мне на спину и притянул ближе. Я почувствовала, как его член дёрнулся и начал увеличиваться. Это было так просто, сдаться ему прямо сейчас.

— Спасибо, Одри. Поздравляю с помолвкой.

— Ох, ты не можешь никому сказать, — она говорила действительно испуганно.

— Конечно, не скажу.

— Если пресса узнает, я буду распята таблоидами за измену Мэтту. Ты знаешь, женщин всегда выставляют шлюхами.

— Обещаю, я не скажу и слова.

— Как девушка девушке, я доверяю тебе.

Я кивнула.

— Спасибо, что поговорила со мной.

— Без проблем, удачи с ним.

Я вернула Мэтту телефон, он попрощался с Одри и повесил трубку.

Я потянула его за руку.

— Ты должен отпустить меня.

— Это последняя вещь, которую я должен делать. — Он посмотрел на мою грудь, когда я сделала глубокий вдох.

— Я серьезно, — сказала я.

— Ты знаешь, что я не лгал по поводу Одри, — Мэтт ослабил хватку. — Тогда, я не понимаю.

— Я знаю, но это не значит… ну, ты понимаешь. – Я помахала между нами. Не смотря на то, что секс был невероятным, Одри была права, Мэтт слишком привлекательный. Не говоря уже о том, что он знаменит и привлекает внимание, куда бы ни пошел. Это был целый котел безумия, в который я не хотела нырять с головой.

— Ты не хочешь, чтобы я снова трахнул тебя? — Его ухмылка подсказала мне, что он был осведомлен о своих способностях в постели.

Я закатила глаза.

Мэтт наклонился ко мне и прошептал в ухо:

— Только не говори, что это была не лучшая ночь в твоей жизни. — Он поцеловал меня в челюсть. — Ты была прекрасна, — затем поцеловал снова. — Мы были, на хрен, невероятны.

Я толкнула его в грудь, и Мэтт отпустил меня, подняв руки вверх. Я не сдвинулась с места.

— Секс был … — лучше, чем я могла и мечтать? — Прекрасен, — закончила я.

— Окей, — парень кивнул и улыбнулся. — Секс был прекрасен.

— Но я здесь не для того, чтобы ты забегал, когда позволяет твое расписание. Я занята. У меня есть жизнь. И только потому, что ты что-то хочешь, не значит, что ты это получишь. — Независимо от того, что секс был феноменальным, я не хотела становиться игрушкой для какого-то парня, оказавшегося в городе проездом.

Он покачал бедрами, как будто показывал мне, что я упускаю.

— Окей. Как на счет послезавтра? Мне было интересно, не захочешь ли ты прокатиться вдоль побережья.

Я не ожидала, что он предложит поездку. Я думала, его интересовало лишь то, что у меня между ног. Потому что меня заботило лишь это.

— Куда ты планируешь отправиться?

Он зарылся пальцами в волосы, и мне пришлось сражаться с желанием сделать то же самое.

— Просто хотел посмотреть Мэн. Какое место ты считаешь подходящим?

Я не была уверена, что это, волнение или опасения кружились в животе, но я хотела показать ему мой прекрасный штат. Только я хотела согласиться и предложить ему поехать в Бат, как поняла, что не было ни единого шанса, чтобы это случилось.

— Мы не можем просто разъезжать по побережью, — ответила я.

Он оторвал меня от стойки, развернул и потащил назад.

— Почему нет? Ты работаешь?

— Тебя узнают.

Парень пожал плечами.

— Сомневаюсь. Поразительно, как шляпа и старые джинсы могут замаскировать. Я тот, кто я есть.

— Но что на счет Одри? Без всяких сомнений ты не можешь рисковать, чтобы кто-то засек нас.

— Я обещаю не целовать тебя и не держать за руку. За пределами Лос-Анджелеса и Нью-Йорка меня редко фотографируют. И даже если нас…

— Нет, я не хочу быть частью этого.

Он нахмурился и спросил.

— Частью чего?

— Славы. Я не хочу, чтобы кто-нибудь меня фотографировал. — Страх пополз вниз по спине при мысли о том, что незнакомцы будут таращиться на меня. Публичное разоблачение и отсутствие приватности заставили меня сбежать из Нью-Йорка.

Мэтт поднял голову.

— В действительности все не так уж плохо. Люди вполне дружелюбны.

Я пожала плечами.

— Это не тебя заклеймят как шлюху и разлучницу, если нас поймают. — Не было ни единого шанса, что я рискну быть увиденной с ним. Подобное лишь ещё больше запутает мою жизнь.

Мэтт вздохнул и остановился посреди кухни. Я почти могла видеть, как крутятся винтики у него в голове.

— Как насчет того, что мы просто поедем на побережье? Можем устроить пикник, но не останавливаться там, где есть люди.

Он был так воодушевлен, и я не хотела его огорчать.

— Давай, — умолял парень, — я действительно хочу выбраться отсюда и изучить окрестности. Ты должна знать места, где нет людей.

— Никаких ресторанов, — ответила я, тыкая его в грудь.

— Обещаю. — Уголки его губ растянулись в улыбке.

— Также никаких проявлений чувств в общественных местах. — Я дважды ткнула пальцем в его жесткие грудные мышцы.

— Я постараюсь держать руки при себе, но тебе действительно невозможно сопротивляться.

Я закатила глаза.

— У тебя проблемы с самоконтролем?

— С тобой? Да, — ответил Мэтт. — Мы договорились?

— И обещаешь держать руки при себе?

Он ухмыльнулся.

— Обещаю.

— Окей. — Я отцепила его руки и начала медленно отступать назад.

— Окей? — Парень последовал за мной к задней двери.

— Увидимся послезавтра, — я развернулась и схватилась за медную дверную ручку.

— Ты уходишь? — он был сбит с толку.

— Да.

— Я позволю тебе уйти только при одном условии. — Мэтт придержал дверь, прежде чем она захлопнулась.

— Позволишь? — спросила я через плечо, направляясь к краю веранды.

— Ты слышала меня. Не заставляй меня подходить.

Я не могла сдержать улыбку.

— Хорошо, скажи мне.

— Надень юбку, — ответил он, и мое сердце сбилось с ритма. Его самоуверенность возбуждала. — Я видел тебя в одной. Мне понравилось.

Мурашки побежали по коже.

— Договорились.

— Отлично. — Мэтт скрестил руки и наблюдал за тем, как я развернулась и начала спускаться по ступеням. Добравшись до своей задней двери, я проверила, он все еще стоял, прислонившись к стене коттеджа со сложенными на груди руками.

А я почему-то не могла отделаться от мысли, что заключила сделку с очень привлекательным дьяволом.

Глава 12

Мэтт

Мои бедра болели, когда я вышел из душа. Сегодня утром я продлил свою пробежку. Мне нужно было избавиться от избыточной энергии, потому что день в машине с Ланой без возможности прикоснуться к ней, поцеловать или трахнуть, заставит мои шары посинеть. Они такие с тех пор, как я позволил ей уйти два дня назад.

Синие, фиолетовые или, на хрен, оранжевые яйца, мне было все равно. Я с нетерпением ждал нашей сегодняшней поездки, хотя мне действительно следовало отменить ее. На самом деле, мне вообще не стоило предлагать такое. Мне пришлось убеждать ее поехать со мной, и это был новый опыт. Я не привык утруждаться, чтобы заставить женщину делать то, что хочу, но мне нравится вызов. И, кажется, она стоила того, чтобы рискнуть.

Я вытерся, натянул шорты и футболку. Ничего такого, что бы привлекало внимание. Большинство женщин, с которыми я спал, отчаянно стремились попасть в те места в Лос-Анджелесе, где их наверняка сфотографируют – потребность, чтобы на них обратили внимание, надежда, что они станут известными, просто потому что их увидят со мной. Но только не Лана. Казалось, она пришла в ужас от мысли, что кто-то увидит нас вместе. Может быть, она просто боялась, что подвергнет риску мои отношения с Одри, но что-то в том, как напряглось все тело Ланы при мысли, что нас раскроют, заставило меня подумать, что все гораздо сложнее. Я схватил с тумбочки бумажник и солнцезащитные очки и вышел из дома. Не хотел опаздывать.

Мой ассистент организовал, чтобы сегодня утром первым делом к моему дому доставили невзрачную машину, а в багажнике были упакованы все принадлежности для пикника. Я не очень часто ездил на этой машине, но на всякий случай, если какой-нибудь фотограф засек номера, я их поменял. Мне хотелось, чтобы Лана чувствовала себя абсолютно комфортно. И не было никакого смысла напрасно рисковать. Я не желал без необходимости ставить под угрозу свою карьеру.

В два прыжка я поднялся на крыльцо и постучал в дверь.

Лана выругалась.

— Я слышал, — сказал я со смешком.

— Я просто пролила... неважно. Входи!

Я открыл дверь и зашел внутрь.

— Лана?— спросил я, потому что не увидел ее.

Она выскочила с другой стороны кухонной стойки.

— Здесь. Я просто пролила кофе. — Она подняла тряпку в доказательство своих слов. — Я не очень собранная по утрам.

Может, и нет, но она была прекрасна. Ее щеки порозовели, а каштановые волосы веером рассыпались по плечам. Я осмотрел ее тело, остановившись, когда нашел то, что искал.

— Милая юбка. — Я попытался подавить усмешку. Она могла заставить меня попотеть, но награда того стоила.

Лана пожала плечом, как будто в этом не было ничего особенного. Я знал, что это не так. Я не мог представить, что Лана была тем типом девушек, которые делают то, что говорят им мужчины.

— Ты прекрасно выглядишь.

Она проигнорировала мой комплимент.

— Готов идти?

— Ваша карета ждет.

Она просияла, тепло от ее непринужденной улыбки наполнило меня.

Я придержал дверь, и девушка прошла мимо, оставляя за собой шлейф океанского бриза и роз. Она была похожа на голливудскую кинозвезду из прошлого.

— Где твоя машина? — Лана остановилась на верхней ступеньке лестницы и оглянулась на меня.

Я кивнул вперед.

— Прямо здесь. Я решил немного запутать всех.

Девушка слегка нахмурилась, прежде чем повернулась и направилась к внедорожнику.

— У тебя была спортивная машина.

— Я подумал, что эта не так бросается в глаза. Это нормально?

Ее плечи опустились, когда она подошла к пассажирской двери.

— Да. Более чем. — Я разблокировал машину и потянулся к двери Лану. Наши руки столкнулись. — Тебе не нужно этого делать.

— Я же говорил тебе, что я парень со Среднего Запада. Это то, что мы делаем, так что тебе придется смириться с этим. — Лана отступила, и я взял инициативу в свои руки. Я не был уверен, нравится ли ей, что я здесь главный, или просто она смягчилась из вежливости. В любом случае, это было приятно.

Лана скользнула на сиденье, как будто не подчинялась тем же законам гравитации, что и все остальные. Плавно. Изящно.

Я закрыл дверь и обогнул грузовик, крутя ключи на указательном пальце. Да, сегодня будет отличный день.

— Срань господня, я должна была упаковать ланч? — сказала она, хлопая ладонями по своей плиссированной юбке, ткань задралась до бедер.

— Я все подготовил, — ответил я, пытаясь переключить внимание с ее ног на зеркало заднего вида, чтобы выехать с дороги.

— Правда?

— В багажнике. Я не готовил, но выглядит довольно хорошо.

— Так мило с твоей стороны.

— Эй, я не могу пригласить девушку на свидание и ожидать, что она приготовит еду. — Я выехал на улицу и посмотрел на Лану, когда она не ответила.

— Свидание? — спросила она, внимательно наблюдая за мной.

— Да, свидание. — На самом деле я об этом не думал, но что еще это могло было? Я трахнул ее. Определенно хочу трахнуть снова, и мы собирались провести день, исследуя побережье вдвоем. Я был вполне уверен, что это свидание.

— Я думала, что просто показываю тебе свой штат, — пробормотала она.

Я хмыкнул.

— Не хочу показаться задницей, но некоторые девушки, возможно, не были бы такими унылыми при мысли о свидании со мной.

Лана сложила руки на груди.

— Я не некоторые девушки.

— Ну, это уж точно. – Я улыбнулся и повернул на Мэйн-стрит.

— Я просто... я думала, что мы просто друзья, и все

— Мы друзья. Но это не значит, что мы не можем быть кем-то большим.

Лана глубоко вздохнула. Будет ли она отрицать это? По моей просьбе она надела юбку, которая точно не кричала «френдзона». И как долго она собирается сопротивляться?

— Куда мы направляемся? — спросила девушка, надвинув на глаза темные очки и ссутулившись на сиденье, пока мы ехали по Мэйн-стрит.

— Эти стекла тонированные. Никто не может увидеть, что внутри.

— Люди глазеют, — сказала она.

— Нет, это не так, но даже если и так, кого волнует? Почему тебе так неудобно даже от небольшого внимания? Ты великолепна. Я бы подумал, ты к этому привыкла.

— Мне не нравится, когда люди лезут в мои дела.

— Поэтому, ты решила поселиться в маленьком городишке? — Усмехнулся я, сворачивая с Мэйн-стрит на магистраль, ведущую к побережью. — Разве не лучше в большом городе?

— Уортингтон — мой дом. Я говорила тебе, что училась в колледже в Нью-Йорке. — Ее голос затих, и когда я взглянул на нее, она рассматривала свои колени. — Мне это не подошло.

Я любил Нью-Йорк — гул, амбиции, полный плавильный котел людей. Город казался таким захватывающим по сравнению с Гэри, штат Индиана. Места, как Уортингтон, существовали на глянцевых страницах журналов и в книгах, но мне было трудно поверить, что здесь действительно живут люди. Не потому, что здесь не красиво — слишком красиво, практически нереально, выглядит так идеально.

— Что тебе не понравилось?

— В колледже все везде суют свой нос. — Ее руки были скрещены на груди, а ответы резкими. Ей было явно неудобно говорить об этом, и я хотел знать почему.

— Я думаю, что с этим сталкиваешься везде, куда бы ни пошел. Люди любят посплетничать. И хорошее перевешивает плохое.

— Неужели? — Лана ослабила ремень безопасности и повернулась ко мне лицом. — Разве ты не ненавидишь, что люди постоянно фотографируют тебя, независимо от того, что ты делаешь? Даже если просто выходишь из спортзала или идешь в ресторан?

— К этому привыкаешь, но это цена за то, чтобы быть успешным голливудским актером.

— Разве это не слишком большая жертва?

— На самом деле я не могу жаловаться. Это все равно, что хотеть стать адвокатом, но не любить читать или стать пекарем, но ненавидеть пирожные. Нет идеальной работы. И если я хочу добиться успеха в Голливуде, быть узнанным — лишь часть этого. Мне просто приходится с этим мириться. Это мой выбор, и плюс в том, что я оплатил ипотеку отца, а ещё купил каждому своему брату по дому. Я имею в виду, что есть много причин, за что стоит любить актерство. — Я улыбнулся, и, к счастью, Лана улыбнулась в ответ.

— Должно быть, приятное чувство, обеспечивать вот так свою семью. — Лана откинула голову на спинку сиденья.

Я протянул руку, нашел ее ладонь и переплел наши пальцы.

— Так и есть. И если кто-то фотографирует меня, когда я выхожу из тренажерного зала, я переживу. Сами по себе фотографии не проблема. Больше всего меня беспокоит, что люди в индустрии думают, будто знают меня, потому что видели мою фотографию. Или фильм, в котором я снимаюсь. Или потому что я был моделью. Они делают предположения — у людей есть мнение обо мне, прежде чем они даже познакомятся со мной.

— Я понимаю, — сказала она. — Люди могут осуждать. Но это правда, кто бы ты ни был.

— Наверное. — Я вздохнул. — Ты никогда не хотела стать знаменитой? — спросил я. — Даже в детстве?

Лана покачала головой.

— Никогда. Я всегда любила украшения и дизайн. В какой-то момент думала, что хотела бы сделать украшения действительно высокого класса, эксклюзивные произведения для богатых и знаменитых.

— Что заставило тебя передумать? — поинтересовался я.

Лана пожала плечами и повернулась лицом к лобовому стеклу, убирая свою руку.

— Мечты меняются. Я хотела жить в Уортингтоне, так что открытие магазина имело смысл.

Я молча кивнул.

— Понял. Покинув Индиану, я направился на Уолл-стрит. Думал, что стану каким-нибудь финансовым вундеркиндом

— Правда? — спросила она, обернувшись и посмотрев на меня. — Значит, ты не всегда хотел быть актером?

— Боже, вовсе нет. Я хотел носить блестящие костюмы, говорить об опционах и торговле и быть королем Уолл-стрит. Я действительно думал, что стану биржевым брокером.

Я взглянул на Лану, она смотрела на меня, ее глаза были так широко раскрыты, что можно было утонуть в них.

Я хотел удержать ее внимание, поделиться с ней мыслями в надежде, что она увидит человека, которого я не показывал остальным. Я хотел, чтобы она увидела человека под этой маской кинозвезды. Желал, чтобы она узнала меня настоящего.

— В юности я был амбициозен, но также нетерпелив. Мне не терпелось поскорее убраться из Гэри, подальше от того окружения, к которому принадлежали мои родители. — Я снова посмотрел на нее, и девушка просто кивнула, поощряя продолжать дальше. — Они так чертовски усердно работали, а в конце каждого месяца у них ничего не оставалось. Я знал, что хочу большего, но также понимал, что в Индиане такое не получится.

— Значит, ты не учился в колледже?

Я покачал головой.

— Как я уже сказал, я был нетерпелив. Хотел начать жить, поэтому приехал в Нью-Йорк с девяноста центами в кармане, устроился на работу в почтовое отделение инвестиционного банка и стал слушать телефонные звонки и разговоры трейдеров. Я решил, что буду учиться по ходу дела. — Я хотел быть таким же, как те парни на бирже. Они пахли деньгами.

— Так, когда же ты стал актером? — В ее голосе звучал неподдельный интерес, как будто она никогда раньше не слышала эту историю, несмотря на то, что она была повсюду в интернете. Это меня удивило. Я ожидал, что Лана погуглит меня, большинство женщин не удержались бы, но теперь я задавался вопросом, может после того, как удовлетворила свое любопытство по поводу моих отношений с Одри, Лана перестала читать про меня.

— Сначала я стал моделью. Ко мне подошли в ночном клубе, и это были легкие деньги, поэтому я не собирался отказываться. После этого все произошло очень быстро. Деньги были хорошие, и казалось, людям нравилось нанимать меня. Я никогда не оглядывался назад.

— Так слава упала на тебя не с неба Индианы, а в Нью-Йорке?

Я часто получал такую реакцию, особенно в начале, и я понимал, что это звучало. Как будто мне все доставалось легко, но мне мало что в жизни доставалось легко.

— Как там говорят? Что-то вроде: «Чем больше я работаю, тем больше мне везет». — Я барабанил большими пальцами по рулю. — Когда получил контракт, я провел несколько часов со своим агентом, забрасывая ее вопросами об этом бизнесе, что сделает из меня успешную модель. Почему некоторые просто исчезают из этой сферы, где делаются деньги. Вы становитесь моделью, когда получаете большую кампанию — рекламу лосьона после бритья или становитесь лицом Calvin Klein. Это как получить франшизу в кино. Вершина успеха. Поэтому я решил, что это то, к чему я стремлюсь, я хотел быть лучшим в том, что делаю. И до сих пор хочу. — Вот почему я был так сосредоточен на получении этой гребаной франшизы, почему я не мог поверить, что почти все просрал. Я был так близок к тому, чтобы потерять имеющееся. — После того, как получил свою первую зарплату, купил все журналы, которые мог достать, и начал их изучать. Я выяснил, какие модели получают кампании. Кто-то застрял, делая низкооплачиваемое дерьмо, но никогда не получал ничего крупного. Я понял, почему некоторые модели были помечены как «коммерческие», а другие нет, — Это были ребята, которые зарабатывали на жизнь, но никогда бы не стали прорывом. Я не хотел быть таким. Ради этого я мог бы остаться в Индиане. — Я убедился, что знаю все о каждом модном фотографе. Тренировался по три часа каждый день. Никогда не опаздывал и нашел свое направление. Узнал от фотографов, о сильных сторонах своего тела и о тех, что мне нужно скрыть. Я брался за любую работу, чтобы правильные люди увидели мое лицо. Так что да, это было немного удачи и много тяжелой работы.

Лана кивнула.

— Наверное, я сделала предположение. Прости.

— Не стоит. Всегда лучше быть недооцененным.

— Я так хотела сбежать из Уортингтона, когда была подростком. — Лана покачала головой и улыбнулась. — Мы с моей лучшей подругой часами занимались исследованием и планированием.

— Но тебе не понравился Нью-Йорк, когда ты туда приехала? — спросил я. Я пожалел, что не нанял водителя, чтобы просто смотреть на нее, вместо того чтобы сосредоточиться на дороге.

Она вздернула подбородок в сторону лобового стекла.

— Нет ничего, что могло бы превзойти такой вид.

— Вау, — воскликнул я, когда мы повернули направо, и перед нами открылось море.

— Красиво, правда? У меня всегда захватывает дух.

Лицо Ланы светилось от счастья, а кожа сияла.

— Мне знакомо это чувство, — ответил я. Я работал с некоторыми самыми красивыми женщинами на планете, но ни одна из них не была настолько захватывающей, как та, что сидела рядом со мной.

***

— Остановись вон там, — сказала Лана, указывая на обочину. Мы ехали пару часов, и она расслабилась после того, как я рассказал об обратной стороне популярности. Словно, она поняла, что слава — это не то, за чем я гонюсь. Мы болтали и смеялись о Уортингтоне, Лос-Анджелесе и Гэри. Но она не упомянула, почему уехала из Нью-Йорка.

Лана была веселой и умной, и чем больше времени я проводил с ней, тем сильнее мне хотелось, чтобы время замедлилось, чтобы поездка длилась вечно.

Я притормозил и свернул налево по песчаной дорожке. Слава богу, я взял напрокат внедорожник, мой маленький спортивный автомобиль не справился бы с этой местностью.

— Продолжать движение? — спросил я.

— Сразу за деревом. Я не думаю, что ты сможешь ехать дальше. — Лана наклонилась к лобовому стеклу, стараясь рассмотреть получше. Через несколько ярдов мы проехали каштан, и дорожка закончилась. Нас окружали кусты, посаженные прямо в песок. Я припарковался и заглушил двигатель. Как она вообще узнала про это место?

— Пойдем, посмотрим на океан, — сказала девушка, взявшись за ручку двери. Я последовал за ней, когда она сбросила сандалии и побежала между двумя деревьями, а затем исчезла.

— Лана? — крикнул я. Я добрался до деревьев и, посмотрев вниз, увидел, что она машет мне рукой с подножия небольшого склона.

— В детстве я любила затеряться в этих дюнах, — ответила она, когда я догнал ее.

— Значит, за тобой гонялись все мальчишки? — Мало что изменилось.

— Конечно, — сказала она, когда я схватил ее за руку и сжал. — Ты же согласился – никаких проявлений чувств в общественных местах. — Но она не отстранилась.

— Мы не на публике.— Я помахал чайке, летевшей над головой. — Здесь только мы и птицы.

— А как насчет дронов?

Я усмехнулся.

— На самом деле я не настолько интересен.

— Я пошутила, — сказала она, сжимая мою руку.

Мы поднялись на следующую дюну. Когда оказались выше, небо раскинулось во все стороны, и в поле зрения появился океан.

— Ух ты. — Ветерок поднял волосы Ланы, пряди рассыпались у нее за спиной, словно она была под водой. Она была похожа на греческую богиню, стоящую на вершине дюны и смотрящую вдаль. Черт, я мог представить, как начинаю войну за такую девушку, как она.

Лана обернулась и улыбнулась, заметив, что я смотрю на нее. Потом она побежала вниз по склону и закричала:

— Вниз, наперегонки!

Все еще пораженный ее весельем, я слишком долго не мог ее догнать. Она успела обернуться и поднять руки в победном жесте, когда я подошел к ней, но не остановился, а подхватил ее и опрокинул нас обоих на песок.

Девушка взвизгнула, когда я устроил ее на себе.

— Я не целовал тебя с тех пор, как Синклер прервал нас, — сказал я, проводя большим пальцем по ее щеке персикового цвета.

Она прикусила нижнюю губу, и я перевернулся, чтобы она оказалась подо мной. Так мне больше нравилось. У меня было такое чувство, что если я позволю ей выскользнуть из моих объятий хотя бы на секунду, то больше никогда ее не увижу. Я опустил голову, и ее сладкое дыхание коснулось моих губ, прежде чем я прижался губами к ней. И не смог сдержать стон. Я хотел этого с тех пор, как она покинула мою кровать. Я чувствовал себя так, будто в холодильнике были остатки чизкейка, и я отказывал себе. Но больше не буду.

Ее язык встретился с моим, а резкие вдохи говорили мне, что она наслаждалась этим почти так же, как и я. Лана раздвинула ноги, и я прижался промежностью к ее киске. Я становился твердым каждый раз, когда думал об этой девушке, одно прикосновение к ней могло довести меня до грани раньше, чем мне бы хотелось.

— Ты такая чертовски сладкая, — выдохнул я, отстраняясь и прижимаясь к ее шее, посасывая и облизывая. Я хотел поглотить ее.

— Я не чувствую себя сладкой, когда ты целуешь меня так.

Я зарычал.

— Что ты чувствуешь? — спросил я, оставляя поцелуи от шеи до ключицы и на вершине груди. Мне хотелось раздеть ее догола, поставить на четвереньки и вонзиться в нее.

— Горячей. Сексуальной. Как будто я принадлежу тебе.

— Черт, — промычал я, толкаясь, раз, другой, а затем скатившись прочь.

Я притянул ее к себе.

— Ты заставишь меня кончить, если я не буду осторожен.

— Неужели? — спросила она. — Разве это проблема? — Лана прищурилась, пока ждала моего ответа.

Я усмехнулся.

— Обычно нет. Но с тобой? Черт, да.

Она засмеялась.

— Итак, если я дотронусь до тебя... — она потянулась к моим шортам, и я поймал ее руку прежде, чем она смогла дотронуться. Последнее, что я хотел сделать, это взорваться просто от поцелуя. У меня была репутация, которой я должен был соответствовать.

— Давай не будем выяснять. — Я переплел наши пальцы.

— Думаю, я могла бы продать эту историю таблоидам.

Я вздохнул.

— Обо мне говорили хуже и гораздо менее правдоподобные источники.

— Боже, прости меня. Я пошутила. — Она отстранилась, но я крепко держал ее.

— Не стоит. Я принял много плохих решений некоторое время назад. — Я сделал паузу. Если она не знала, каким я был придурком, хотел ли я ей рассказать? Да. Хотел, чтобы она увидела все — настоящего меня. Потому что хотел то же самое взамен. — Я вышел из-под контроля, слишком много вечеринок, слишком много выпивки, слишком много…

— Женщин. — Это был не вопрос и не приговор. Просто заявление.

— Да. Красивые женщины всегда были моим любимым наркотиком. Вместе с большим количеством выпивки. Видимо, даже в детстве я предпочитал общество женщин. Но прежде чем попасть в Голливуд, я всегда ставил работу на первое место.

— Ты попал в реабилитационный центр? — спросила Лана, прижав руку к моей груди и приподнявшись, чтобы посмотреть на меня.

Я покачал головой.

— Нет. Я не был зависим от алкоголя. Думаю, что получил то, к чему стремился, а потом стал задаваться вопросом, действительно ли этого хотел. Вечеринки были способом отвлечься. Я потерял концентрацию, забыл кто я и откуда.

— Но затем ты пришёл в себя?

— Я вспомнил, что я сын своего отца. Вечеринки, женщины, фальшивые друзья — все рушится под пристальным взглядом моего отца.

Лана нахмурилась. Я думаю, то, что я говорил, не имело смысла.

— Однажды они с мамой приехали навестить меня, а я совершенно забыл, что они приедут. Меня не было дома несколько дней. Раз меня не было дома, отец появился на съемочной площадке, а я был пьян. — Я втянул в себя воздух. — Я увидел его разочарование, и мне это не понравилось. Этого было достаточно.

— Вот так просто ты перевернул все с ног на голову?

— Скорее, я вернулся к себе старому — управляемому, сосредоточенному, трудолюбивому.

Лана рассмеялась.

— О, я поняла. Голливуд почти соблазнил тебя, но ты вырвался из его лап.

Я усмехнулся.

— Немного. — Это был хороший способ описать произошедшее. Мне повезло. Многим людям нет.

— Ты боишься, что снова оступишься?

Я покачал головой и притянул Лану к себе.

— На самом деле нет. Другие вокруг меня бояться. Поэтому Синклер ворвался в мой дом без предупреждения. Но я знаю, что никогда не вернусь к этому. Это не то, чего я хочу. А что насчет тебя? — Я отчаянно хотел узнать ее самые сокровенные тайны. Я хотел знать все. — Мужчины — это твой любимый наркотик?

Она вздохнула.

— Не совсем так. Мне нравится избегать драм, осложнений…

— Жизни?

— Только оборотной стороны.

— Разве это возможно?

— Я дам тебе знать. Или, может быть, ты дашь мне знать. — Девушка повернула голову и положила подбородок мне на грудь. — Твоя жизнь просто великолепна, да?

Я пожал плечами. Жизнь была хороша. Но в последнее время у меня появилось ощущение, что это не лишь франшиза, которую я хотел. Что должно быть что-то еще, после этого.

— Я много работаю, и как бы мне ни нравилось играть, я знаю, что мое время ограничено. Очень много давления, когда ты на пике, я не могу ошибиться, потому что завтра все это может исчезнуть. Я еще не готов к этому.

— Потому что тебе нравится то, что ты делаешь?

— Потому что я хочу добиться успеха. Я вижу в этом средство для достижения цели. Я хочу, чтобы моя семья не беспокоилась о финансовом положении. Мои братья мало зарабатывают, никто из нас не учился в колледже. Я хочу, чтобы их дети и мои, если они у меня когда-нибудь будут, имели деньги на колледж и первый взнос на дом. Для потомков жизнь должна быть проще, понимаешь?

Я опустил глаза и увидел, что Лана смотрит на меня так, словно я или сумасшедший, или очень интересный.

— Ладно, хватит обо мне. Ты заставила меня раскрыть все свои секреты. И мы становимся слишком серьезными.

— Мне нравится серьезность, — сказала она, не теряя ни секунды. — Это все настоящее.

Лана была права. Наши сегодняшние разговоры были самыми честными разговорами, которые были у меня за долгое время. Я думал об этих вещах. Много, пока бегал и когда решал, участвовать ли в том или ином проекте, когда соглашался притвориться, что Одри Таннер моя девушка. Но я никогда никому не рассказывал о том, чем поделился с Ланой.

— Может, спустимся к океану? — спросила она, садясь.

— Если ты пообещаешь, что позволишь поцеловать тебя у кромки воды, — ответил я.

Она похлопала меня по груди.

— Если вокруг никого нет, то да. Ты точно умеешь целоваться, мистер Кинозвезда.

Мистер Кинозвезда. Это звенело у меня в ушах. Она не хотела, чтобы прозвище было почтительно или польстило моему эго. Лана дразнила меня. И именно это мне в ней нравилось.

Девушка встала, поправила юбку и приподняла волосы, чтобы почувствовать дуновение ветра на шее. Лана Келли не относилась ко мне как к знаменитости. Ей не было дела до моей известности. К тому же она услышала о моих неудачах и, похоже, я все равно ей нравился. Я не мог вспомнить, когда в последний раз встречал такую женщину.

Лана

— Этот лобстер очень вкусный. — Я закрыла глаза, пока жевала, смакуя нежный вкус морепродуктов, из которых состоял наш пикник на пляже.

— Ну, мы же в штате Мэн. А чего ты ожидала? — ответил Мэтт.

— И ты просто позвонил, и кто-то доставил машину с едой в багажнике, в холодильнике и все такое? — Мэтт ясно дал понять, что не может взять на себя ответственность за подготовку, здесь было достаточно еды, чтобы накормить шестерых. Все было свежее, как будто только что выловлено из моря.

— Еще один плюс в том, чтобы быть знаменитым. Хочешь еще шампанского?

— Ты пытаешься меня напоить? — Я протянула свой стакан.

— Это сделает тебя сговорчивее?

Я старалась держать руку ровно, пока смеялась.

— Я уже переспала с тобой, так что, думаю, уже установлено, что я сговорчивая.

— Хотел бы я, чтобы это было правдой. — Мэтт поставил бутылку и пополз ко мне. — У тебя здесь что-то, — он облизал уголок моего рта, — вот здесь. — Мэтт прижался своим ртом ко мне, и я уронила бокал с шампанским, чтобы обнять его. Он толкнул меня на песок и накрыл меня своим телом.

Я не была уверена, что прошло хотя бы десять минут, чтобы он не целовал меня с тех пор, как припарковал машину, и хотя я притворялась, что он такой зануда, мне это нравилось. Я так не целовалась со школы.

Мы не видели ни души, и казалось, находились в нашем собственном уединенном пузыре, поэтому я не сопротивлялась его поцелуям.

Мэтт был почти на фут выше меня и такой твердый и мускулистый, что я чувствовала себя куклой, когда он прикасался ко мне. Его рука скользнула вверх по моему бедру.

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

Он нашел резинку моих трусиков и просунул под нее руку. Я извивалась, пытаясь освободиться.

— Лежи спокойно. Я хочу, чтоб ты кончила.

Я положила руки ему на плечи.

— Мэтт, нет, не здесь. Любой может…

— Мы не видели ни одного человека с тех пор, как приехали. Мне нужно, чтобы ты кончила. — Его пальцы зарылись в мои складки и кружили вокруг клитора.

Мое тело обмякло от его прикосновения. Ему невозможно было сказать отказать. Я хотела чувствовать его пальцы, хотела, чтобы он отправил меня за край. Хотя мы провели вместе всего одну ночь, я скучала по тому, что он мог сделать с моим телом.

— О да, детка, я знала, что ты будешь мокрой для меня. — Мэтт оставил мой клитор, и я задохнулась от смены ощущений, когда он погладил мои складочки.

— Как я могу быть не готова?

То, как он смотрел на меня, когда приехал, как будто представлял меня голой... я почти ожидала, что он прижмет меня к стене и трахнет еще до того, как мы сядем в машину. Я испытала лишь легкое облегчение от того, что он этого не сделал. Так ли чувствовали себя все те женщины, которые поклонялись ему из-за его фильмов?

Его пальцы кружили вокруг моего входа, приближая мое удовольствие, и я ощущала дразнящие покалывания в каждой конечности.

— Мэтт, — прошептала я.

— Мне нравится смотреть, как то, что я делаю, отражается на твоем лице. Как твое тело говорит мне, как сильно оно хочет меня. — Он ввёл в меня два пальца так глубоко, как только мог, и пророкотал: — Ты такая узкая, Лана. Такая ненасытная. — Затем провел большим пальцем по моему клитору, вращая пальцами и двигая туда-обратно.

— Я не могу, — выдохнула я. — Я не могу.

— Да, можешь. Расслабься. Позволь мне дать тебе то, что тебе нужно.

Как будто его слова придали мне смелости шагнуть с обрыва, я упала в свободное падение, выгнув спину и впившись ногтями в его плечи.

Мое тело обмякло, и Мэтт потянул меня на себя.

— Ты выглядишь чертовски потрясающе, когда кончаешь. Я хочу снять видео и проигрывать его по кругу в душе.

Я напряглась и оттолкнулась от него.

— Эй, — сказал он, безуспешно пытаясь притянуть меня назад. Я сидела, положив подбородок на колени. — Ты в порядке? — спросил Мэтт, устраиваясь рядом со мной и поглаживая рукой мою спину.

— Никаких видео. Никаких фотографий. Никогда, — ответила я, уставившись на свои пальцы на ногах, зарывшиеся в песок. Изображения, которые Бобби расклеил по всему кампуса, мелькали у меня перед глазами каждый раз, когда я моргала. — Я этим не занимаюсь.

— Ладно, прости.

— Думаю, нам пора уходить. — Я начала вставать, но Мэтт притянул меня обратно к себе на колени. — Отпусти меня.

— Нет, пока ты не скажешь мне, что случилось.

Я села неподвижно, но отчаянно хотела убежать. Но я не убежала. Не смогла. Жар его тела я хотела ощутить сильнее, чем сбежать.

— У меня был бывший, который сфотографировал меня. Все закончилось плохо, — сказала я, в конце концов.

Мэтт обнял меня за талию и притянул к себе. Я сделала глубокий вдох, затем выдохнула, прижавшись к нему.

— Прости, — прошептал он мне на ухо.

Я не стала вдаваться в подробности, но он как будто говорил, что бы ни случилось, он был на моей стороне. Я хотела, чтобы Мэтт знал, что я ему доверяю.

— Когда я рассталась с ним, он расклеил мои фотографии, где я обнажена, по всему кампусу, отправил их по электронной почте всему университету. Это было просто... худшее, что он мог сделать. Такое надругательство. — Я сделала глубокий вдох, чтобы выровнять пульс. — Руби была потрясающей. Она срывала их и сидела рядом со мной, пока я плакала. — Я замолчала, наслаждаясь теплом объятий Мэтта. — Я не вернулась в класс. Не могла с этим смириться. Не могла видеть всех этих людей, которые видели мои интимные фотографии. Это было... трудно.

Я скрестила руки и положила их поверх его, когда он зарылся лицом в мою шею.

— Мне очень жаль. Если я когда-нибудь встречу этого мелкого засранца, клянусь, я убью его. — Мэтт притянул меня ближе.

— Это было очень давно. — Пять лет — это целая жизнь, но тогда и сейчас я не чувствовала это.

— Но не так давно, чтобы это не беспокоило тебя.

Он был прав. Воспоминания о том дне были так же свежи, как и сегодня. Пока я их запирала и закрывала, все было в порядке, но даже самая маленькая трещина заставляла их возвращаться — яркими и живыми.

— Так вот почему тебе не нравится этот город?

— Я люблю Уортингтон. Конечно, как и ты, я мечтала уехать, но, знаешь, ты должен быть осторожен в своих желаниях.

— Боже, Лана, я хочу, чтобы тебе было хорошо, — сказал он, и я повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо.

Провела ладонью по грубой щетине на его подбородке.

— То как ты держишь меня — хорошо. — Я не могла припомнить, чтобы с тех пор, как умер мой отец, я чувствовала себя такой защищенной.

— Тогда мы останемся здесь на всю ночь.

Я рассмеялась.

— Здесь не так уж и хорошо. Мне больше нравится моя кровать.

— Не могу дождаться, когда же узнаю, что такого в ней замечательного.

Я шлепнула Мэтта по тыльной стороне ладони.

— Полегче, мистер Кинозвезда.

— Признай. Ты считаешь минуты до того времени, как сможешь раздеть меня. — Мэтт поднял меня, прижимая к себе. — Но не на людях. Ты ценишь свою конфиденциальность. Теперь я это понимаю. И не собираюсь подвергать тебя риску. Поедем домой.

Я провела рукой по его подбородку. Разве не весь мир лежит у его ног? Он получает все, что когда-либо хотел, по щелчку пальцев? И все же он здесь, утешает меня, беспокоится обо мне. Казалось, Мэтт Истон был именно тем, кто мне нужен в жизни прямо в этот момент.

Глава 13

Мэтт

Открыв дверь трейлера гримера, я взглянул на часы. Едва успел вовремя. Было почти невозможно этим утром оторваться от теплого тела Ланы.

— Привет, Мэтт, — сказала Дженни, похлопав по пустому стулу. — Сегодня ты мой.

Я усмехнулся.

— Идеально. — Главный визажист была быстрой и дружелюбной, что вполне подходило мне. Я сел в кресло.

— Как продвигаются дела на побережье? Мы вообще не видели тебя в Портленде, — сказала Дженни.

— Да, Мэтт, — вмешалась Мэри, другой визажист, которая в данный момент уже находилась в трейлере. — А почему ты не остаешься с нами? Как-нибудь вечерком ты должен присоединиться к нашему веселью. — Она подняла бедро и встретилась со мной взглядом в зеркале. — В Мэне на удивление хорошая текила.

— Моя голова может засвидетельствовать, что это хорошая текила, — подтвердила Дженни. — И в некоторых этих причудливых ресторанах в городе готовят отличные блюда из морепродуктов.

— Я пытаюсь расслабиться, — ответил я. Не хотел, чтобы они думали, будто я считаю себя слишком крутым, чтобы оставаться вместе с остальными актерами и командой.

— Ты на какой-то детоксикации или типа того? — Дженни заправила бумажный нагрудник мне за воротник.

— Вроде того. — Возможно, меня и отправили в Мэн, но это дало мне частичку нормальной жизни, которая мне понравилась. Здесь я чувствовал себя как дома. То, что мне нужно. — Там спокойно, и я могу выспаться.

— Не похоже на Мэтта Истона, которого мы знаем, — сказала Мэри, шевеля бровями. — Так это правда, что Одри приручила тебя?

Я усмехнулся и закрыл глаза, когда Дженни начала вытирать губкой мое лицо.

— Что-то типа того. — В данный момент Одри не была центром моего внимания.

Мой телефон зажужжал, и я подвинулся, чтобы достать его из заднего кармана.

— Я вернусь через несколько минут, — бросил я Дженни и вышел наружу.

— Привет, Кэтрин. Давно тебя не слышал. — Мы с Кэтрин дружили с тех пор, как я работал моделью в Нью-Йорке. Она была бесхитростной стервой, которой я доверял, и мог не бояться, что она продаст меня. Но она редко звонила мне. Я надеялся, что ничего не случилось.

— Эй, красавчик, я тут думала о тебе.

Обычно я отвечал, что тоже думал о ней, но я не думал. По какой-то причине я не хотел, чтобы она догадалась об этом.

— Чем занималась?

— Я только что закончила съемки для Gucci, так что у меня праздничный сэндвич

Я рассмеялся.

— Потрясающе, и поздравляю, конечно.

— Спасибо. У меня есть свободное время, и я подумала, ты все еще в Мэне. Ты сказал, что возможно позвонишь.

Узнав, что собираюсь провести несколько недель на восточном побережье, я позвонил Кэтрин. Я пересекался с ней, по крайней мере, раз в месяц с тех пор, как начал встречаться с Одри. И планировал максимально использовать возможности того, что она подписала договор о неразглашении. Кроме того, мы были всего в паре часов друг от друга. Но прошли недели, а я не выходил на связь. И даже не думал о ней.

— Да, вообще-то я сейчас на съемочной площадке. Прости, что не позвонил. Съемки отнимают все время.

— Если ты не можешь приехать в Нью-Йорк, может быть, я смогу прилететь, когда у тебя будет следующий выходной. Мне нужно сжечь этот бутерброд, и уверена, ты мог бы мне с этим помочь.

Вот так все было между нами. Обыденно. Не было никаких ожиданий, кроме отличного секса. Обычно я бы ухватился за возможность провести с ней какое-то время, но дело было в том, что я не испытывал особого энтузиазма.

— В ближайшее время у меня не будет выходных, график просто безумный.

— О, — сказала она удивленно. Если она мне не поверила, значит, у нее были причины. Через три дня у меня намечался выходной, и я знал, если скажу Кэтрин об этом, она забронирует билет еще до того, как мы закончим разговор.

Но я не хотел ее видеть.

На следующий день после нашей поездки в дюны, мы с Ланой оказались каждый на своем крыльце, и, в итоге, насладившись закатом, вместе пошли домой. На следующую ночь все повторилось. И на следующую ночь тоже. За неделю, прошедшую с путешествия на пляж, я видел Лану каждый день. Я спал в ее постели каждую ночь. В конце дня я хотел говорить с ней, слушать истории о Уортингтоне и драгоценностях, чтобы она дразнила меня, и знать, что она будет сильно кончать, когда я трахну ее.

Мы с Ланой не встречались. Не состояли в отношениях. Мы были просто временными соседями, которые трахались. Я мог бы спокойно остаться в Портленде с Кэтрин на выходные. Но просто не хотел этого делать. Не тогда, когда вместо этого мог провести время с Ланой. Я был увлечен этой девушкой, она как-то незаметно запала мне в душу.

— Мне очень жаль. Может быть, когда мы закончим? — Это было неубедительное предложение. Что-то подсказывало мне, что случайные связи были для меня недоступны, пока Лана оставалась частью моей жизни. Я не мог представить, что хочу кого-то больше, чем хотел Лану — трахать, разговаривать, веселиться или делиться идеями. Если бы у меня был выбор между кем-то другим и Ланой, Лана бы всегда выигрывала.

— Конечно, дай мне знать, — сказала Кэтрин. — Знаешь, ты звучишь немного по-другому. Как будто воздух штата Мэн идет тебе на пользу. Или, может быть, ты кого-то встретил. В любом случае, я рада за тебя.

Я рассмеялся.

— Ты же меня знаешь. — Но она не знала. Не по-настоящему. Но я встретил кое-кого, кто знает. Во всяком случае, больше, чем большинство людей. — Мне кажется, я подхватил эстафету Джорджа Клуни.

— Как скажешь, — ответила она, хотя в ее голосе не было убежденности.

Может быть, я все-таки не был таким уж хорошим актером... возможно, Лана забралась мне под кожу глубже, чем я предполагал.

Глава 14

Мэтт

Выйдя из машины, я направился прямо к задней двери коттеджа Ланы. За последние несколько недель я все меньше и меньше времени проводил у себя.

Все было почти так же, как если бы мы жили вместе. Существуя в пузыре, построенном только для нас двоих. Никто не следит, никакого давления, никаких ожиданий. Мы просто наслаждались каждым наступающим днем.

Я распахнул сетчатую дверь и крикнул, открывая заднюю дверь. Из спальни донеслось жужжание фена, и я пошел разыскивать Лану.

Она сидела за туалетным столиком в одном халате, держа в одной руке щетку, а в другой фен.

Я сложил руки на груди и прислонился к дверному косяку, наслаждаясь сосредоточенностью на ее лице и грациозными движениями.

Следующая неделя была моей последней неделей на съемочной площадке, а потом я возвращался в Лос-Анджелес. Я подумывал о том, чтобы продлить свою поездку, было бы здорово провести некоторое время с Ланой, прежде чем я уеду, но этим утром я получил свое расписание на первую неделю в Лос-Анджелесе. Я никак не мог взять выходной. Промо-акция для моего фильма с Одри сделает меня более занятым, чем когда-либо.

Но мне будет не хватать легкости между Ланой и мной. Здесь я мог быть просто собой. Лане, казалось, нравилось то, кем я был без блеска и гламура Лос-Анджелеса. Я не был готов отказаться от всего этого. Но Лана не принадлежала Лос-Анджелесу. Я не мог понять, как она бы вписалась в мой мир за пределами штата Мэн.

Она поймала мой взгляд в зеркале и заразительно улыбнулась. Затем повернулась и бросила щетку на стол.

— Как долго ты там стоишь?

Я пожал плечами и шагнул вперед.

— Просто любуюсь еще одним прекрасным видом Уортингтона.

Она закатила глаза.

— Эй, я сделал тебе комплимент.

— Прекрати созерцать и подойди, поцелуй меня, — сказала она.

Мне не нужно было повторять дважды.

Лана подняла голову, когда я навис над ней. Провел большими пальцами по ее скулам, прежде чем наклонил голову и прижался губами. Она пахла летом и домом, и все напряжение в моих мышцах исчезло, когда наши тела нашли друг друга.

Я поднял ее с того места, где она сидела.

— Я только что приняла душ, — пробормотала Лана. — Сегодня было так душно.

— Я снова сделаю тебя потной. — Я зарычал и укусил ее за шею. — У меня такое чувство, будто я не видел тебя несколько дней. — У меня всегда такое чувство, как будто я постоянно гоняюсь за ней, как будто я еще не совсем закончил. Как будто там можно было обнаружить что-то еще.

— Ты проснулся в моей постели, а затем сделал со мной порочные вещи перед тем, как уйти на работу сегодня утром, — ответила девушка, проводя пальцами по моим волосам.

Она была права, прошло всего несколько часов с тех пор, как я был с ней, но это не значит, что я не думал о ней весь день, не хотел бы прямо сейчас оказаться в ней.

Я распахнул ее халат, обнажив грудь молочно-белого цвета, и на мгновение закрыл глаза. Лана была чертовски прекрасна. Я сдвинул халат на плечи, и он упал на пол, обнажая тело девушки. Это тело заставляло меня бежать обратно в Уортингтон так быстро, как только мог.

Я провел руками по ее талии.

— Ложись, — сказал я, указывая подбородком на кровать.

Лана отодвинулась от меня и села на край кровати. Я поднял брови, ожидая, что она последует моей команде.

— Держи ноги на полу.

Она медленно легла на кровать, вытянув руки над головой и выгнув спину. Чертовски идеально.

Я снял рубашку и упал на колени.

Поглаживая руками ее ноги, притянул ее к себе и широко раздвинул колени, нацеливаясь на ее горячую, влажную киску. Я пробыл с ней в одной комнате всего несколько минут, поцеловал ее один раз, прикоснулся практически целомудренно, но мог видеть ее влагу, чувствовать ее жар.

Она выгнулась под моим взглядом.

— Мэтт, — простонала Лана.

— Такая нетерпеливая, — упрекнул я. — Так отчаянно нуждаешься в моем языке.

Я прижал ладони к внутренней стороне ее бедер, мои большие пальцы царапали ее вход. Она дернула бедрами, и я усмехнулся. Мне нравилось, когда она так быстро заводилась.

Я не мог терять ни минуты, мне отчаянно хотелось попробовать ее, поэтому наклонился вперед и опустил язык на клитор, прежде чем начать кружить по нему.

Когда я погрузился глубже, окуная язык в ее влагу, ее всхлипы превратились в стоны. Раздвинув большими пальцами ее горячий вход, я подул на него, и она закричала. Звуки, которые девушка издавала, не были фальшивыми, или тем, что, как она думала, я хочу услышать, просто честная реакция на то, что я делал с ней. Черт, каждый звук, который слетал с этих губ, был наполнен возбуждением.

Я погрузил в нее большой палец, продолжая сосать, давить и лизать. Лана прижалась к моему рту, желая большего, нуждаясь в большем.

Моя эрекция давила на молнию так сильно, что я боялся взорваться.

Я отстранился, отчаянно желая дать своему члену немного свободы, встал, чтобы раздеться и посмотрел на Лану, ее волосы разметались по покрывалу.

— Повернись, — сказал я. — Я хочу, чтобы твоя голова была здесь. — Я указал на ближайший ко мне угол кровати.

Затем скинул джинсы, пока она поворачивалась.

— Я хочу, чтобы твой рот обхватил мой член, — сказал я. Я еще не закончил пробовать ее вкус, но мой член нуждался в некотором внимании.

Лана протянула руку, схватила меня сзади за бедра и открыла рот, готовая принять меня. Я застонал и шагнул вперед.

Во многих отношениях она была благоразумной девушкой из штата Мэн, но то, что Лана Келли делала с моим членом, стоило отметить предупреждающим знаком.

Она взяла меня в рот и пососала головку. Я с трудом сглотнул, пытаясь выровнять дыхание. Наклонившись вперед, положил руки по обе стороны от ног Ланы, когда она взяла меня глубже. Запах ее киски вернул меня к действительности, и я раздвинул ее бедра, останавливаясь, чтобы насладиться красивой набухшей плотью, прежде чем поглотить ее.

Если это был рай, я никогда не хотел возвращаться к жизни.

Ощущения от того как мой член, бьется о заднюю стенку ее горла, в то время как я провожу языком по ее клитору, и звук стона, который послал вибрации вдоль моего ствола, ошеломляли. Она прижала руки к моим бедрам, пытаясь заставить меня глубже войти в нее, и я был только рад угодить. Лана подавилась, и я попытался отстраниться, но девушка только сильнее втянула меня в рот. Эта чертова женщина. Не было никого, похожего на нее.

Ее стоны вокруг моего члена становились все громче, пока я продолжал лизать и сосать, надавливать и толкаться в нее. Каждая вибрация приближала меня к краю и заставляла поглощать ее влагу. Не было ни единого шанса, что я кончу один.

Слишком быстро Лана напряглась и прижалась к моему рту.

Я замер, прижав к ее клитору напряженный язык, и наконец позволил себе излиться в ее рот.

Я задыхался напротив ее киски, мои ноги ослабли, тело было слишком насытившимся, чтобы двигаться. Удерживать ее под собой вот так, принимающую меня так охотно, пока я трахал ее рот, доверие, которого это требовало, все это чувствовалось так, как будто что-то прорвалось и вывело нас на другой, более интимный уровень.

Лана хотела меня. Кончала со мной. Не кинозвездой. Просто со мной. Мэттом. Парнем, который вырос в Индиане, парнем, который путешествовал по миру, но никогда по-настоящему не покидал Средний Запад. Никогда не думал, что подобное может так сильно возбуждать.

И я не был готов отказаться от этого.

Лана

Это было очень приятное возвращение домой. Я заметила, что он наблюдает за мной с порога, и через несколько секунд его рот уже был на мне. Когда Мэтт натянул на нас простыню, и я прижалась к нему, я хотела, чтобы он подтвердил, то, что только что произошло между нами, было больше, чем просто секс. Я не испытала бы подобное без доверия. Ведь не была уверена, что когда-либо испытывала подобное с мужчиной.

Последние несколько недель мы проводили вместе каждую минуту его пребывания в Уортингтоне, но между его работой на съемочной площадке и моей работой в магазине казалось, что мне недостаточно времени с ним. И теперь все переросло из чего-то физического во что-то... большее.

Я просто не была уверена, чем было это больше.

Что бы это ни было, оно не потеснило секс. Не было особого смысла носить одежду, когда рядом был Мэтт. Ему нравилось, когда я голая, и это чувство было взаимным.

Он провел рукой по моему телу, его пальцы, а потом и рот, нашли мой сосок. Я застонала от острой боли, которая превратилась в удовольствие, когда он сжал и прикусил его. Каким-то образом Мэтт точно знал, с какой силой мне нравится, когда он кусает меня. Я покрутила бедрами, он прижал меня и сразу же ввёл в меня пальцы.

— Почему ты так завелся? — спросила я, с трудом выдавливая слова.

— Мне нужно насытиться тобой. Я скучал по тебе сегодня.

Я втянула воздух, когда Мэтт убрал пальцы.

— Развернись и посмотри на меня, — потребовал он.

Я перевернулась на живот, приподнялась на локтях и бросила на него взгляд через плечо.

— Ты охрененно красивая.

Он погладил руками мою задницу. Я знала, что произойдет дальше, и напряглась, когда он хлопнул ладонью по моей коже. Я застонала, звук вырвался как будто из середины живота. Эта боль была такой приятной.

— Идеально, — проговорил он, проводя рукой по тому месту, где только что ударил. — И, держу пари, ты еще более мокрая, чем была. — Его пальцы коснулись моего лона. — О да. Очень хорошо. Действительно очень хорошо.

Кровать прогнулась, когда Мэтт навис надо мной и открыл презерватив.

Ночи, как эта, были прекрасны. Мэтт пришёл, отчаянно желая трахаться. Обычно прелюдия была быстрой, все, что он хотел — это вонзаться в меня, пока не кончит. Сегодня все было немного по-другому. Но все было отлично. Я хотела всего этого.

Я схватила руками изголовье, когда он приподнял мои бедра и прижал мою грудь к кровати. Мне нравилось, что он брал именно то, что хотел от моего тела, и это было именно то, что мне нужно.

Мэтт владел мной, и я позволила ему.

Он слегка надавил на мой вход, и я сделала глубокий вдох.

Затем издал стон, когда толкнулся глубже.

Было в этом что-то первобытное.

— Тебе это нравится, не так ли? — спросил Мэтт. — Тебе нравится, когда я говорю тебе, где лежать. Как предложить себя мне. Я решаю, как мы трахаемся, и ты этим наслаждаешься.

Я застонала, уткнувшись в матрас.

Да. Я никак не могла насытиться. У меня никогда в жизни не было так много секса, я никогда не проводила день, ощущая эффект от воздействия пальцев, зубов и члена. Я сожалела лишь о том, что я не могла иметь больше, чем воспоминание.

Всегда наслаждаясь сексом, я никогда не тосковала по нему. Никогда физически не жаждала мужчину так, как Мэтта. И именно меня никто не давил. Он брал то, что хотел, и знал, что мне нужно.

Мэтт погружался все глубже и глубже, а я пыталась сдержаться. Я хотела продержаться дольше, чем обычно, чтобы он боролся за мой оргазм, но как только он касался меня, я всегда достигала пика за несколько секунд. Я сжала кулаки и попыталась блокировать дурман от его члена, его горячего дыхания на моей шее, слов, когда мужчина сказал мне, сколько раз он заставит меня кончить.

Моя кульминация приближалась с таким рокотом, что можно было подумать, рядом грохочет гром.

— Ты хочешь еще раз кончить, Лана?

Я молча кивнула.

— Ты всегда хочешь кончить, как только получаешь мой член.

Я бы возненавидела его за высокомерие, если бы его слова на самом деле не были правдой.

Я разжала кулаки и позволила оргазму прокатиться по телу, пока Мэтт продолжал входить в меня. Ему нравилось трахать меня во время оргазма. В тех редких случаях, когда вскоре после этого у меня не случался второй оргазм, он удваивал усилия, пока не заставлял меня кончить во второй и третий раз.

Сегодня вечером третий оргазм начал формироваться, когда еще не стихли отголоски второго. Мэтт перевернул нас на бок и обернул руки вокруг меня, не сбиваясь с ритма. Он потянулся к моему соску, сжимая и перекатывая его между большим и указательным пальцами, посылая новую волну удовольствия прямо мне между ног.

Вторую руку он положил мне на живот и притянул ближе, вколачиваясь глубже. Я громко кричала, отчаянно нуждаясь в передышке. Но мне было нужно жестче и глубже.

— Чувствуешь это, Лана? В тот же миг, когда я впервые увидел тебя, промокшую до нитки, кричащую на меня, я понял, что это то, что тебе нужно. Мой член, глубоко входящий в тебя, пальцы, сжимающие твои соски. Весь твой образ кричал, как сильно тебе нужно, чтобы тебя жестко трахнули.

Остальные его слова растаяли в моей кульминации, когда она разорвала меня на части, и я могла сказать по его резким толчкам, что Мэтт кончает вместе со мной. «Лана» было единственным звуком, который я услышала сквозь шум пульсирующей крови в ушах.

— Ты пахнешь океаном, — прошептал он на выдохе, пока наши тела продолжали дрожать.

Я потянулась назад, чтобы взять его за подбородок.

— От тебя пахнет решимостью. Что-то нашло на тебя сегодня. — Мы занимались сексом каждый день с момента нашей поездки на побережье, но что-то изменилось в том, как он прикасался ко мне сегодня вечером.

Я повернулась к нему лицом, он усмехнулся, и я покачала головой.

— Я могу видеть, как шутка формируется у тебя в голове. Ты знаешь, что я имею в виду. У тебя что-то на уме?

— Я получил расписание на первую неделю пребывания в Лос-Анджелесе.

Мой желудок скрутило. Следующая неделя съемок была последней, а потом он возвращался обратно в Калифорнию. Парень никогда не притворялся, что может остаться, но я буду скучать по нему. Я привыкла видеть его в своей постели каждую ночь.

— Тебе прислали расписание? Ты не можешь просто, я не знаю, проснуться и начать свой день?

Он передвинул нас на кровати так, чтобы мы смотрели друг на друга, и натянул простыню.

— Нет, потому что пресс-тур для фильма, в котором мы с Одри, начинается практически сразу. У меня также запланирована пара интервью и встреч с режиссерами и персоналом. В этой работе есть много чего другого, кроме съемок.

Я кивнула и положила руки между лицом и подушкой.

— Может, ты выберешься и навестишь меня? — спросил он, взяв прядь моих волос и заправив ее мне за ухо.

— В Лос-Анджелесе? — Мы никогда не говорили о том, что случится после того, как Мэтт уедет из Уортингтона. Все между нами началось довольно непринужденно, и всегда было ясно, что наше время вместе ограниченно. У меня не было ответов, но я не жалела, что он заговорил об этом. Я хотела узнать его мысли.

— Да, в Лос-Анджелесе. — Его пальцы погладили мою талию.

Куда это, он думает, приведет? За последние несколько недель я много раз хотела растянуть время, чтобы Мэтт пробыл в Уортингтоне подольше, но мне и в голову не приходило, что, когда он уедет, мы сможем снова увидеться. До сегодняшней ночи.

— Я не городская девушка, ты же знаешь. У меня здесь магазин. Моя жизнь здесь. Что я вообще буду делать в Лос-Анджелесе? Нельзя, чтобы тебя видели с другой женщиной, и я не хочу никакого внимания…

— Я не уверен, волнует ли тебя все это, или ты просто не хочешь меня видеть.

— Я, правда, беспокоюсь обо всех этих вещах. — Больше всего я боялась, что меня увидят с ним. Я не хотела такого внимания ни к одному из нас. — Ты же знаешь, я не хочу, чтобы люди фотографировали меня или лезли в мою жизнь.

Он притянул меня к себе, так что мы соприкоснулись.

— Ты никогда не думала, как будешь скучать по тому, что я заставляю тебя чувствовать?

— Ты пытаешься отвлечь меня. — Я шлепнула его по груди.

Мэтт усмехнулся, притягивая мою руку к своему рту и целуя ее.

— Просто напоминаю тебе, что ты упускаешь. И могу незаметно провести тебя внутрь. Никто никогда не узнает, что ты остаешься со мной. Мы можем все время оставаться в постели.

Я провела пальцами вдоль его ключицы и до груди. Возможно ли это? Пройти незамеченной в дом голливудского сердцееда?

— Наверняка в Лос-Анджелесе найдется много женщин, которые будут счастливы, провести с тобой в постели целый день.

Он сделал глубокий вдох.

— Послушай, я просто шучу насчет того, чтобы оставаться в постели весь день. — Он сделал паузу. — Наверное. Мне нравится общаться с тобой, но я скоро уезжаю. И я не хочу прекращать общение. Просто предлагаю нам еще немного побыть вместе. Никакого давления.

— И ты думаешь, мы сможем сделать так, чтобы пресса не узнала? — Я сосредоточилась на его глазах, пытаясь определить, что скрывается за его словами.

Ничего.

Он перекинул мою ногу через свое бедро, скользя рукой по задней стороне моего бедра.

— Да. У меня высокие заборы.

— Но мы не сможем выйти на улицу. Ни на обед, ни еще куда-либо. — Конечно, он не захочет сидеть взаперти все выходные.