Голливудский скандал

Я кивнула Синклеру, в моей голове все еще мелькали образы меня обнаженной в простыне.

— Привет, — ответила я, протягивая Кристин руку для рукопожатия.

Она проигнорировала мою руку и притянула меня в объятия.

— Я так рада с тобой познакомиться. Ты такая красивая, — сказала она. — Мэтт — очень удачливый парень.

Я улыбнулась.

— Спасибо. В реальной жизни ты еще красивее.

Девушка усмехнулась и похлопала меня по руке.

— У меня есть команда, которая работает на меня. Я никогда не просыпаюсь в таком виде.

Я рассмеялась. Она была очень милой. Возможно им с Мэттом стоит подписать контракт сегодня, и тогда у меня будет больше времени, чтобы привыкнуть к идее публичных отношений.

— Может быть, сядем и разберемся с бумагами? — спросил Синклер, явно стремясь закрыть эту сделку.

— Конечно, у тебя есть расписание? — поинтересовалась Кристин, когда мы все заняли свои места за обеденным столом. Кристин села рядом с Синклером и Мэттом, а я напротив них.

— Да, в течение следующих шести месяцев многое будет происходит из-за Дня Благодарения, Рождества, а затем фестиваль «Сандэнс», за которым следует сезон наград, — сказал Синклер.

— Мой пресс-агент должен был прислать вам копию всех моих запланированных встреч, — ответила Кристин. — Клянусь, если бы эта работа заключалась только в актерской игре, все было бы намного проще.

Мэтт усмехнулся.

Кристин оказалась более приземленной, чем я ожидала. Менее звездной. Она не относилась ко мне как к человеку второго сорта только потому, что я не была знаменита. Она казалась скромной и нормальной.

Синклер мог бы выбрать кого-нибудь и похуже. До вчерашнего вечера я была бы счастлива, если бы Мэтт подписал контракт с Кристин. Но теперь?

— Да, я получил твой список, Кристин, спасибо, — сказал Синклер. — Получается, что вы оба в Лос-Анджелесе и ни у кого из вас нет обязательств путешествовать. Но я думаю, что поездка в отпуск была бы хорошей идеей. Может быть, Кабо. Или даже Европа.

Кристин и Мэтт кивали, но я не могла не задаться вопросом, какого черта им понадобился отпуск. И поеду ли я на Кабо с Мэттом и Кристин или они поедут одни?

— Убедитесь, пожалуйста, что держите свою команду в курсе событий о любых мероприятиях или поездках, кроме как домой, чтобы увидеть свою семью, — инструктировал Синклер. — Нам просто нужно знать, что сказать прессе, если вы будете не вместе, а нас спросят.

Синклер подвинул к Мэтту листок бумаги, лежавший на полированном деревянном столе, и протянул другой Кристин.

— Там все должно быть разложено по полочкам.

— У меня благотворительный праздничный обед в отеле «Беверли-Хиллз», который должен быть в списке на следующий месяц, — сказала Кристин.

— Да, я записал. Я был там, в прошлом году, — ответил Мэтт.

— Это будет наше первое публичное появление? — спросила Кристин, глядя на Синклера снизу вверх.

— Да. На следующей неделе у нас запланирован ланч в «Плюще». Мы ожидаем, что именно тогда пресса проявит интерес, и гала-концерт станет вашим первым официальным публичным появлением.

Мэтт говорил со мной о празднике. Целью его проведения был сбор денег для детской больницы. Это я должна была пойти с ним на это мероприятие. Не Кристин, какой бы милой она ни была.

Пока они разговаривали, я обнаружила, что скорее наблюдаю, чем слушаю, пытаясь понять, действительно ли это то, чего я хочу. Могу ли я побудить своего парня обнять другую женщину, даже если мы все знаем, что это притворство?

Я пряталась с самого Нью-Йорка, отказывая себе в своих надеждах и мечтах, но принесла в жертву достаточно.

Шанс потерять Мэтта, потому что хочу спрятаться, на самом деле может быть хуже, чем видеть себя голой на фотографии по всему кампусу. По крайней мере, тогда я могла вернуться в Уортингтон и зализать свои раны. Но если мы с Мэттом расстанемся? Я познакомилась с ним в штате Мэн. Как бы я смогла исцелиться, если бы мы расстались, когда он был везде, куда бы я ни посмотрела, где бы я ни спала? Он был в моем сердце.

Разговор с Руби и теперь наблюдение за ним в той же комнате, что и Кристин, видя его мельком с кем-то другим, укрепили мое решение. Если кто-то и был достоин того, чтобы за него бороться, чтобы ради него рисковать всем, так это Мэтт Истон.

Он был достоин фотографии в журнале.

Из-за него стоит терпеть презрение в интернете.

Ради этого стоит рискнуть пострадать.

Стоит любить.

— Я собираюсь работать с вашей командой в течение следующих шести месяцев, — сказал Синклер. — Мы просто хотели записать все важные вещи, прежде чем подписывать контракт. — Он вытащил из сумки небольшую пачку бумаг. — И поэтому, если все в порядке с расписанием, то мы можем подписать контракт и покончим с этим.

Кристин потянулась за бумагами, но прежде чем она успела их притянуть к себе, я хлопнул ладонью по пачке, останавливая ее.

— Мне очень жаль, но нет, — сказала я.

Мы не могли жить подобной жизнью в течение следующих двенадцати месяцев. Несмотря на то, что я думала, так может быть к лучшему, я не могла позволить этому случиться.

Мэтт сжал мою руку.

— Все в порядке. Я видел контракт, и мой адвокат тоже.

Мой взгляд метнулся от Кристин к Синклеру и остановился на Мэтте.

— Мне следовало сказать тебе раньше, но я не хочу, чтобы ты это делал.

Мэтт вздохнул.

— Я думал, именно этого ты хочешь.

Я отрицательно покачал головой.

— Нет. Я хочу тебя. Независимо от обстоятельств и последствий. Мне очень жаль, Кристин. — Я взглянула на нее, а она смотрела на меня широко раскрытыми глазами и улыбалась. — Я и не подозревала, что все так далеко зашло. — Я снова повернулась к Мэтту. — Я хочу быть с тобой. А таблоиды пусть катятся ко всем чертям.

— Что ты такое говоришь? — спросил Мэтт.

— Я говорю, что время пришло.

— Время пришло?

— Для обеда в «Плюще».

Я уставилась на него, и он долго молчал.

— Ты хочешь выйти на публику? — В его голосе не было особого энтузиазма.

Я пожала плечами.

— Я просто подумала, что мы могли бы попробовать. Ты не кажешься таким уж уверенным. — Может быть, он передумал? Кристин определенно была более легким вариантом во многих отношениях.

— Мне бы это очень понравилось. И ты это прекрасно знаешь. — Он заерзал на стуле, повернувшись ко мне всем телом. — Но, это будет трудно. Я имею в виду, что, как только нас заметят вместе, джинна уже не загнать обратно в лампу. Ты ведь понимаешь это, да?

Я молча кивнула.

— Да, я понимаю. Но хочу это сделать. И если ты будешь рядом, думаю, это сработает. Я хочу быть с тобой.

Улыбка Мэтта осветила его лицо, но прежде чем он смог заговорить, Синклер прочистил горло:

— Не стоит спешить с подобным решением. Может быть, взять время…

—Это все, о чем я думала в течение нескольких недель, — сказала я. — И после прошлой ночи поняла, что хочу именно этого...— Я кивнула.

— Прошлой ночи? — спросил Мэтт, повернувшись ко мне и обхватив мое лицо руками. — Что случилось вчера вечером, и почему ты ждала до сих пор, чтобы что-то сказать?

— Я хотел сказать тебе об этом лично. И ты вроде как огорошил меня этой встречей. А я и не догадывалась…

— Я действительно сожалею об этом, Кристин, — сказал Мэтт, притягивая меня к себе. — И дай мне знать, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину. Но если Лана будет счастлива выйти на публику…

Кристин подняла ладони вверх, глядя на нас.

— Конечно. Мне бы и в голову не пришло встать на пути такой милой парочки. Никаких обид. — Она встала и взяла свою сумочку. — Я все равно собиралась на званый ужин.

— Я думаю, нам следует обсудить это, — сказал Синклер. — Не уверен, что ты подумал обо всех последствиях.

— Пошли, — ответила Кристин, потянув Синклера за руку. — Все сделано. Ты видел этот взгляд в его глазах, когда она сказала ему, что готова выйти на публику? Такое невозможно подделать. Вот чего он хочет.

Кристин вытащила Синклера за дверь, оставив нас одних.

— Ты уверена? — поинтересовался Мэтт, снова обхватив ладонями мое лицо.

Я молча кивнула.

— Я хочу быть с тобой.

— Я тоже хочу быть с тобой.

— Думаю, мы сможем пройти через это вместе. Я достаточно сильна, чтобы сделать это с тобой, если ты будешь рядом.

— Нет такого места, где бы я предпочел быть.

Он скользнул языком по моим губам, а затем проник в рот. Мое тело обмякло. Затем без всякого предупреждения Мэтт отстранился.

— И что же заставило тебя передумать? Это ведь не потому, что ты просто ревнуешь меня к Кристин, правда? Потому что я никогда бы не сделал…

Я прижала пальцы к его губам.

— Нет. — Сделала паузу. — Ну да, я ревную тебя к Кристин, но не потому, что думаю, будто ты мне изменишь. — Я снова замолчала. — Но я не хочу, чтобы весь мир думал, что ты принадлежишь ей, хотя на самом деле ты мой.

Я опустила глаза и стала теребить пуговицу на его рубашке.

— А вчера вечером я разговаривала с Руби, и она дала мне понять, если мы с тобой хотим, чтобы наши отношения стали серьезными, то я не могу прятаться. Что ты стоишь того, чтобы не прятаться.

— Значит, ты уже все решила, когда вчера вечером разговаривала с Руби? Жаль, что ты не позвонила.

Я провела пальцами по его губам.

— Да. Я хотела сказать тебе лично. И поняла, что миру до меня нет дела. Это ты их интересуешь. — Я погладила его брови.

— Единственный человек, который меня интересует, — это ты, — сказал Мэтт.

Я не понимала, за что мне выпало такое счастье.

Глава 23

Лана

Я убрала излишки блеска для губ, затем попыталась еще раз рассмотреть свою задницу в крошечном зеркале в спальне Мэтта. Я ожидала, что у такого привлекательного человека в доме будет больше зеркал.

— Твоя задница выглядит потрясающе, — сказал Мэтт, подходя ко мне сзади. — На самом деле, если хочешь, я с радостью останусь здесь сегодня вечером и сосредоточусь исключительно на ней.

Я рассмеялась.

— Теряете хватку, мистер Истон. — Я отмахнулась от его рук, хватавших меня за ягодицы. Я бы так не нервничала, если бы мы с Мэттом вместе прошли через вестибюль «Мандарин Ориентал» в Нью-Йорке, а затем рука об руку через Центральный парк, как только я сказала ему, что готова. Тогда я была очень уверена в своем решении. Но жизнь не так проста. Нам пришлось подождать, пока Одри заметили вместе с женихом, и она подтвердила, что двигается дальше. Так что мы выждали еще пару недель между нашей встречей и первыми совместными снимками.

Проблема заключалась в том, что, чем больше я думала об этом, тем больше волновалась.

— Ты готова? — спросил Мэтт, засовывая бумажник в карман джинсов.

— Готова настолько, насколько это вообще возможно. — Я перекинула ремешок сумочки через голову и расположила ее на бедре. Мы собирались поужинать в «Шато Мармон», потому что Мэтту там очень понравилось, и Синклер согласился, что это хорошее место, чтобы нас впервые увидели вместе. Очевидно, он предупредил дружественного фотографа.

— О, черт, подожди, у меня для тебя кое-что есть, — сказал Мэтт и исчез за дверью спальни. Вернувшись через несколько секунд, протянул мне что-то похожее на банковскую карточку.

— Что это такое?

— Это кредитная карточка.

— Спасибо. Я ходила в школу. Зачем ты даешь ее мне? Бумажник у тебя в кармане. Почему бы тебе не положить ее туда?

— Потому что эта твоя. Карточка привязана к моему счету, я хочу, чтобы она была у тебя на случай, если что-нибудь понадобится.

Я взяла карточку. Конечно же, на ней было мое имя.

— Купить что? Продукты?

— Ну, не знаю. Одежду. Обувь. Косметику. Что угодно. Я знаю, у тебя есть собственные деньги, но не хочу, чтобы ты беспокоилась о том, что тебе что-то необходимо, чтобы избежать критики таблоидов.

— Я могу позволить себе покупать вещи. И не жду, что ты будешь платить за все только потому, что я твоя девушка.

— Я знаю, и когда моя ассистентка спросила, не следует ли ей так же оформить ежемесячный банковский перевод, я ответил, что нет.

Я зашипела. Он же не серьезно.

— Она спросила, не хочешь ли ты организовать регулярную оплату? Она понимает, что я не проститутка, верно?

Мэтт усмехнулся.

— Успокойся, сумасшедшая. Просто в Лос-Анджелесе так принято. Ты же знаешь, как здесь все странно.

— Это нормально — давать своей девушке кредитку и ежемесячную зарплату?

— Насчет зарплаты понятия не имею. Но я знаю, как это тяжело для тебя. И хочу сделать все, что в моих силах, чтобы тебе было легче. Это действительно самое меньшее, что я могу. Быть моей девушкой совсем не должно означать, что тебе нужно тратить больше денег, чем обычно. Если ежедневный шоппинг у «Стеллы Маккартни» поможет, я только согласен.

— Знаете что, мистер Кинозвезда, тебе вовсе не обязательно платить мне за то, чтобы я была твоей девушкой. — Я протянула ему кредитную карточку. — Ты можешь регулярно вылизывать меня — это достаточная оплата.

Мэтт рассмеялся.

— Значит, я плачу тебе сексом?

Я помахала рукой в воздухе.

— Называй это как хочешь.

— Послушай, оставь карту. Никогда не знаешь наверняка, вдруг случиться чрезвычайная ситуация. Ты не обязана использовать ее. — Мэтт протянул карту обратно мне. — Мне приятней знать, что сделал что-то, чтобы помочь.

Я не могла сказать ему «нет». Поэтому взяла карточку и повертела ее в руках. Парень был милым и заботливым.

— Окей. Но я не собираюсь ею пользоваться.

— Сейчас ты мой самый любимый человек на свете, — сказал он, наклонился и поцеловал меня в макушку. — Ты совсем не похожа на этих лос-анджелесских девчонок.

— Я дам тебе знать через пару часов, как отношусь к тебе. — Я ухмыльнулась ему в лицо.

— Готова? — Мэтт протянул мне руку, и я инстинктивно схватила ее. — Ты нервничаешь? — спросил он, пока вел меня к машине.

— Немного, — ответила я.

Через несколько минут мы уже проезжали мимо отеля «Беверли-Хиллз». Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как мы последний раз ездили этим маршрутом. Так много изменилось между нами во время той поездки, и все к лучшему. Теперь мы были парой. Я доверяла Мэтту и знала, что он хочет сделать меня счастливой. А еще надеялась, что выдержу бурю, которую неизбежно вызовут статьи в бульварных газетах. Но, как сказала миссис Уэлс, шторм приносит и хорошее. Мэтт того стоил.

— Синклер все тебе объяснил, верно?

Я усмехнулась.

— Да. Он был очень заботлив. — Я провела последние три дня с Синклером и его помощником, которые обучили меня, как обращаться с папарацци, и предупредили о худшем сценарии, если дело дойдет до троллинга в социальных сетях и лжи в бульварных газетенках. Я была почти уверена, что Синклер наполовину надеялся, что я с криком помчусь обратно в Мэн. Не раз я поддавалась искушению. Его лучший совет? Улыбайся.

— У меня есть своя маска. Смотри. — Я натянула свою отработанную улыбку. Не настолько широко, чтобы показать зубы, но достаточно, чтобы не выглядеть убогой.

Мэтт усмехнулся.

— Слава Богу, ты всегда выглядишь красавицей.

— Синклер сказал мне, что у меня лицо как у сучки.

— Этот человек полон дерьма.

Я широко и искренне улыбнулась. Мэтт всегда пробуждал во мне все самое лучшее.

— Ты в это не веришь, и вообще, я думаю, что он прав. Я просто должна улыбаться и терпеть.

— Не уверен, что мое сердце сможет выдержать твою постоянную улыбку. — Мэтт схватился за грудь, а я игриво шлепнула его.

— Он также сказал мне, что я должна выбросить половину своего гардероба. Хоть это и лучшее, что можно купить в торговом центре, Почти уверена, что это было оскорбление, но вещи недостаточно хороши для подруги Мэтта Истона.

Мэтт покачал головой.

— Серьезно, не обращай на него внимания. Он сноб.

— Banana Republic — мой любимый выбор, — ответила я. — Мне не стыдно.

— А ты не думала, что, возможно, Синклер хотел сказать, чтобы ты просто носила меньше одежды? Может быть, тебе стоит проводить большую часть времени голой. — Он уткнулся носом мне в шею, отчего искры побежали по всему телу.

— Ты смешон, — ответила я, отталкивая его.

Мэтт притянул меня к себе и хотел поцеловать, но я подняла руку, чтобы остановить его.

— Ты не можешь испортить мой блеск для губ, когда нас будут фотографировать в первый раз.

Он застонал.

— Может, вернемся к тому, чтобы прятаться? По крайней мере, тогда я смогу целовать тебя, когда захочу.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обделенным, — сказала я. — Я все тебе компенсирую. — Я хотела поцеловать его, но не желала выглядеть как клоун, когда впервые появлюсь в таблоидах. Помощница Синклера договорилась, чтобы мне сделали прическу и макияж, я даже сдалась, когда на примерку принесли три разных наряда. Я надела белый брючный костюм от «Стеллы Маккартни» после того, как увидела взгляд Мэтта, когда примеряла наряд. Он настоял, чтобы я оставила костюм, даже если не надену его сегодня вечером.

Я не чувствовала себя самой собой, но не собиралась опозориться в штанах для йоги и с конским хвостиком, хотя это был мой обычный выбор одежды.

— К счастью для тебя, мы приехали, — сказал Мэтт, когда мы свернули с дороги. — Иначе я бы настоял на том, чтобы ты выполнила свое обещание прямо здесь и сейчас.

— О, милый, в машине не хватит места для того, что я собираюсь с тобой сделать.

Он притянул меня ближе, прижался губами к моему уху и проворчал:

— Обещания, обещания, мисс Келли.

Водитель открыл дверцу, и Мэтт вышел первым, затем повернулся, чтобы помочь мне выйти из машины.

— Мэтт! — закричали люди со всех сторон, как только увидели, кто это был. Когда я выходила из машины, меня встретила вспышка света. Я ожидала, что будет всего один фотограф, но к нам бросились сразу трое папарацци. Следуя инструкциям, я взяла Мэтта за руку и посмотрела прямо перед собой, сохраняя легкую улыбку на лице. По-видимому, это было выражение, обозначающее удовлетворение, но без признания или наслаждения вниманием.

Водитель подъехал как можно ближе к подъезду, так что у фотографов было мало возможностей сделать фотографии. Надеюсь, они удовлетворены и оставят нас в покое до конца вечера.

— Кто твоя новая девушка, Мэтт? — закричал один из них. Другой спросил об Одри. Синклер предупредил меня, что они попытаются спровоцировать реакцию, чтобы получить более непристойные кадры, но моя одобренная Синклером улыбка оставалась на месте.

Мэтт крепко держал меня за руку, пока мы медленно, но верно поднимались вверх по лестнице к входу в «Шато Мармон». Никто из нас не сказал друг другу ни слова. Мы словно затаили дыхание, пока не вошли внутрь. Если так было каждый раз, когда Мэтт выходил из дома, то неудивительно, что ему так нравился Уортингтон. Там было так мирно. Спокойно.

Мы проскользнули через вход, и Мэтт тут же обхватил мою талию.

— Ты отлично справилась, — сказал он, притягивая меня ближе.

Когда я находилась здесь с ним на публике после того, как меня сфотографировали, ощущения были такие, словно я добралась до вершины Эвереста. Облегчение было огромным, но сама гора все еще возвышалась передо мной. Однако сейчас я была с Мэттом, и мы оба были счастливы, а лишь это имело значение.

Глава 24

Лана

Две недели спустя, после получения багажа я подошла к раздвижным дверям аэропорта Лос-Анджелеса, остановилась и вытащила свои солнцезащитные очки, готовясь к яркому солнцу. Хотелось верить, что Мэтт ждет меня в машине.

Наши совместные фотографии за ужином были опубликованы в интернете и таблоидах. О нас писали разное, но никто меня не узнал. Все оказалось и вполовину не так плохо, как я думала.

Я подхватила свою дорожную сумку и направилась к выходу.

Когда раздвижные двери открылись, я оглядела ожидающих, ища водителя Мэтта.

— Лана Келли, — крикнул кто-то, и я резко обернулась, ожидая увидеть Дэвида, хотя голос был совсем не похоже на него.

Меня встретила яркая вспышка, и я замерла. Что же происходит? Голос стал ближе:

— Лана, это правда, что ты снималась в порно?

Мое сердце громко застучало. Кто-то обвинял меня в том, что я порно звезда? Я не могла сказать, был ли это профессиональный фотограф или какой-то случайный прохожий.

Вспышка света снова ослепила меня, и я попыталась вспомнить, что говорил Синклер — продолжай идти, сохраняй улыбку на лице. Но мне не хотелось улыбаться. Я желала знать, что происходит, но не знала, куда мне идти. Инстинктивно я повернула направо и попыталась двигаться вперед.

Где же Дэвид?

Я хотела выбраться из этого места. У меня вспотели руки, и закружилась голова. Неужели это то, с чем мне придется мириться? Обвинения в том, что я порно звезда?

— Из-за тебя расстались Одри и Мэтт? — Это был тот же голос, что и раньше, но теперь он звучал прямо передо мной. Это, должно быть, папарацци, конечно же, обычный прохожий не стал бы просто так приставать ко мне. Я опустила глаза вниз и продолжала идти.

Хотя Синклер предупреждал меня, что папарацци попытаются спровоцировать реакцию, я была совсем не готова к этой засаде. К счастью, на мне были темные очки, иначе он увидел бы шок на моем лице.

Необходимо была выбраться отсюда. Я не могла вернуться внутрь, охрана не позволила бы мне.

Прежде чем я успела придумать план, кто-то оказался рядом и взял меня за руку.

— Мисс Келли, сюда.

Дэвид. Слава Богу.

Он схватил мой чемодан свободной рукой, и мы прибавили шагу.

— Ты выглядишь так, будто немного прибавила в весе с тех пор, как была сделана твоя фотография в голом виде, — сказал незнакомец перед нами.

Как только он сказал «в голом виде», я сразу поняла, что он имел в виду. Должно быть, кто-то увидел фотографию, которую сделал Бобби.

Мои колени ослабли, и если бы рядом не было Дэвида, я бы наверняка упала. Слезы защипали глаза, и я запаниковала.

Откуда у него эта фотография? Это было пять лет назад, и даже Бобби не был настолько жесток, чтобы выложить снимки в социальных сетях.

Дэвид повел меня к ожидающей машине. Я возилась с дверной ручкой, отчаянно пытаясь забраться в машину, молясь, чтобы Мэтт был рядом и обнял меня.

Дэвид открыл заднюю дверь, и я забралась внутрь, но оказалась одна. Я заблокировала двери и отодвинулась от окон. По крайней мере, я сбежала от фотографа, но где же Мэтт?

Достала телефон и начала набирать номер как раз в тот момент, когда Дэвид сел на свое место.

— Вы в порядке, мисс Келли? — спросил он.

Я попыталась улыбнуться и кивнуть, но мне просто хотелось поговорить с Мэттом. Я набрала номер, но звонок сразу же перешел на голосовую почту. Затем посмотрела экран, чтобы проверить, есть ли у меня сеть. Четыре деления. Снова набрала номер. Голосовая почта.

— Дэвид, ты не знаешь, где Мэтт?

— По-моему, дома.

Я хотела спросить его, какого черта он не забрал меня. Знал ли, что фотограф будет ждать в аэропорту? Я набрала его номер в третий раз. Опять голосовая почта.

Затем сменила тактику и погуглила себя.

Пробежала глазами заголовки газет.

«Неужели Мэтт изменяет Одри?»

«Порно-прошлое новой подружки Мэтта Истона!»

«Голая любовь Мэтта Истона!»

Мой желудок скрутило. Я нажал на первый заголовок про порнографию. Когда страница загрузилась, в поле зрения появилась знакомая фотография: я лежащая на кровати лицом к моему тогдашнему бойфренду.

Я не могла дышать.

Мой худший кошмар стал реальностью. В прессу попала фотография, которую Бобби развесил по всему кампусу. Но теперь мое унижение не ограничивалось несколькими тысячами студентов и преподавателей колледжа. Это распространилось по всему интернету. Всякий раз, когда кто-то искал Мэтта Истона, всплывал снимок.

А где же Мэтт? Мне хотелось, чтобы он был рядом. Я откинулась на спинку сиденья и уставилась на телефон, желая, чтобы он позвонил. Экран оставался черным, а ладонь горячей и потной.

Поездка к Мэтту, казалось, заняла всего пару минут, и, когда деревянные ворота открылись, я вытянула шею, надеясь увидеть его на подъездной дорожке, ожидающего меня. Но его там не оказалось. Был ли он вообще дома?

Я вылезла из машины и стала ждать, пока Дэвид достанет из багажника мою сумку. А потом последовала за ним, когда он отпер дверь дома и занес багаж внутрь.

— Большое спасибо, Дэвид. — Я улыбнулась, пытаясь сделать вид, что отсутствие Мэтта рядом это нормально. Где же он был? Возможно ли, что он не видел мою фотографию в интернете?

Дэвид закрыл за собой дверь, и из патио донеслись голоса. Я, конечно, была здесь раньше, но все еще чувствовала себя немного неловко, когда прошла через гостиную и вышла во внутренний дворик, где Синклер и Мэтт сидели вокруг большого деревянного стола. Мэтт резко повернул голову, когда дверь за мной захлопнулась.

— Лана! — Вместо широкой улыбки, которая обычно освещала его лицо, когда он видел меня, он прищурился. Я поняла, что он знает. До этого момента мне удавалось сдерживать слезы, но осознание того, что он знал, каким-то образом делало все более реальным. Мэтт направился ко мне, оставив Синклера за столом.

— Лана, слава Богу, ты здесь. — Он обхватил мое лицо ладонями, и я упала в его теплые объятия. — У меня для тебя плохие новости.

Парень сделал глубокий вдох.

— В аэропорту был фотограф, — сказала я. Мой голос был тихим. Почему Синклер здесь? Я хотела, чтобы мы с Мэттом остались наедине. Не хотелось, чтобы моя боль стала достоянием общественности.

— Черт, — ответил Мэтт и притянул меня к себе. — Я не приехал за тобой, потому что думал, могу привести их к тебе. Мне очень жаль. Что он сказал?

— Я видела, что там написано в интернете. У них есть моя фотография.

Он кивнул и притянул меня ближе.

— О Боже, Лана. Я хотел быть тем, кто расскажет тебе.

В конце концов, его хватка ослабла.

— Синклер здесь, чтобы помочь нам разобраться с этим, — сказал он и взял меня за руку. Мы направились к столу.

— Через пару дней все рассосется. — Синклер пожал плечами. — Чем меньше мы будем уделять этому внимания, тем лучше. Я продолжаю говорить Мэтту то же самое.

— Тебе легко рассуждать, Синклер, — ответил Мэтт, и я сжала его руку, благодарная за поддержку.

— Мой совет все тот же, что и две недели назад. Не обращай внимания, — настаивал Синклер.

Я посмотрела на него.

— Что значит две недели назад? Как в «Шато Мармон»? Но ведь это совсем другое дело? Я не ожидала, что пресса заполучит эти старые фотографии.

Синклер, казалось, проигнорировал меня и уставился на Мэтта. Я взглянула на Мэтта, а он смотрел на Синклера. Они что-то скрывали. Я не могла отделаться от ощущения, что сейчас все станет намного хуже.

Мэтт провел свободной рукой по волосам.

— Мы надеялись, что до этого не дойдет. — Мое сердце забилось быстрее. Я явно не понимала всей истории.

— Вы оба должны рассказать мне, что происходит.

Мэтт откинулся на спинку стула.

— Могу я предложить тебе выпить?

Я повернулась в кресле так, что оказалась лицом к нему.

— Нет, спасибо. Я просто хочу знать, что ты имеешь в виду, говоря, что надеялся, будто до этого не дойдет. Вы подозревали, что Бобби выложит фотографию?

Синклер начал говорить.

— Около двух недель назад, сразу после того, как вы сходили в «Шато Мармон», Бобби обратился ко мне с предложением. Твоя фотография в обмен на большие деньги. Он пригрозил продать ее бульварной газете, если мы не согласимся.

Я попыталась сглотнуть, но мое горло было слишком сухим. Я не могла поверить своим ушам. Еще одно предательство со стороны Бобби, но на этот раз в гораздо большем масштабе. Как же я раньше не догадалась, что он такой никчемный человек?

— Синклер, почему ты мне ничего не сказал? — спросила я. Затем повернулась к Мэтту. — Ты знал об этом? — Одно дело, если бы Бобби связался с Синклером, и тот уладил дело, ничего не сказав Мэтту, но совсем другое, если Мэтт знал и ничего не сказал. Но он, конечно же, не мог поступить так со мной.

Он кивнул.

— Синклер сказал мне, и я попросил его разобраться с этим. Надеялся, что все решится, и ты никогда ни о чем не узнаешь.

— Вы оба знали и не предупредили меня? — Я выдернула руку из руки Мэтта. Не могла поверить своим ушам. Как Мэтт, узнав о происходящем, мог скрыть все от меня? Мы должны были стать командой. Я отодвинула стул от стола и обхватила голову руками. Моей жизнью управляли два человека, а я об этом ничего не знала. И весь мир видел меня голой.

Мэтт погладил меня по спине, но я отмахнулась. Я не хотела, чтобы он прикасался ко мне. Мы разговаривали каждый день. Сколько раз он звонил мне сразу после того, как разговаривал обо мне с Синклером?

— Синклер действительно опытен в таких ситуациях. Именно за это я ему и плачу. Просто Бобби стал нетерпеливым и принял предложение от этого интернет-сайта со сплетнями. Твой бывший — настоящий подонок, Лана.

— Я это знаю. Но я думала, что ты другой.

— Эй, я знаю, что ты расстроена. Мы пытались исправить ситуацию. — Мэтт попытался усадить меня к себе на колени, как делал это сотни раз, но я оттолкнула его с кулаками.

— Нет, — отрезала я, и он отпустил меня.

— Мы справимся, — сказал Мэтт, гладя меня по волосам. — Как сказал Синклер, это старая фотография из колледжа. Через неделю никто ничего не вспомнит. И это самое плохое, что может случиться. Здесь больше нечего искать. Ты уже пережила самое худшее.

— Пережила самое худшее? Ты же не думаешь, что я проживу остаток своей жизни, зная, что в интернете есть истории, в которых меня называют порно звездой? Я не подписывалась на это дерьмо. Для меня нет ничего хорошего. У тебя есть карьера и блестящее будущее. Что я получаю за то, что моя личная жизнь выставлена на всеобщее обозрение?

Предательство Бобби бледнело по сравнению с тем, что Мэтт скрывал от меня такие важные вещи. Он не понимал, почему я так расстроена. Из-за него.

— Как ты мог скрыть это от меня? Почему не сказал мне, что происходит? — Я провела рукой по волосам и посмотрела на него.

— Я хотел защитить тебя. Мы думали, что это ни к чему не приведет. Рассчитывали, что заплатим Бобби, и на этом все закончится.

Я откинулась на спинку стула. Никогда бы не подумала, что Мэтт может быть таким скрытным.

— Ты когда-нибудь собирался сказать? — Это была моя жизнь, моя репутация, мои худшие страхи, и все знали об этом и не предупредили меня. — Это я была на фотографии.

— Я не хотел тебя беспокоить. Ты и так слишком волновалась о походе в «Шато Мармон». Потом все прошло так хорошо, даже лучше, чем я надеялся. Я не хотел, чтобы это беспокоило тебя, если оказалось бы пустяком. — Мэтт нахмурился, словно не понимая, почему я могу на него сердиться.

— Значит, ты солгал? — спросила я.

— Я не лгал, — отрезал он.

— Ты также не сказал мне правду. — Я не понимала, почему он считает, что можно держать информацию обо мне в секрете. Он ведь должен был быть хорошим парнем. Парнем, которому я могу доверять.

— Это работа Синклера. Он самый лучший. Что было бы, если бы ты узнала? Ты бы ничего не смогла сделать.

— Дело не в этом. Дело в том, что это была моя фотография, моя проблема. По крайней мере, я могла бы подготовиться к тому, что в аэропорту Лос-Анджелеса на меня нападет папарацци.

Мэтт поморщился.

— Лана, я обещаю тебе, что через неделю это будет уже старая новость. Тебе не нужно так волноваться, — сказал Синклер. — Таких историй сотни каждый день. Завтра об этом никто не вспомнит.

Я отрицательно покачал головой.

— Есть только одна история, которая касается меня. Та, о которой мне лгали мой парень и его пиар-менеджер. — Я встала, и стул заскрежетал по каменному патио. — И я просто не понимаю, почему. Может быть, потому, что мои мысли и чувства просто не имеют значения? Или это потому, что ты был так сосредоточен на последствиях для себя и своей карьеры, что меня просто бросили на обочине дороги, как будто я ничего не стою?

— Что? — воскликнул Мэтт. — Дело совсем не в этом. Я пытался защитить тебя, уберечь от всего этого голливудского дерьма. Все, что касается моей карьеры, легко исправить.

— Ну что ж, я рада, что не слишком обременительна. — Я горько рассмеялась.

Мэтт встал, и его стул упал назад.

— Лана, перестань. Мы просто пытались сделать как лучше.

— Но это не твое дело.

Он провел рукой по волосам.

— Это именно мое дело. Ты сама сказала. Что мы вместе, что ты можешь сделать это только со мной рядом.

Я молча кивнула.

— Совершенно верно. Рядом со мной, а не в стороне. Не фильтруя то, что я могу увидеть, особенно когда речь идет обо мне.

— Все могло быть гораздо хуже. Это ерунда, — произнес Синклер.

— Для тебя это ничего не значит, потому что ты думаешь об имидже Мэтта. О его карьере.

Синклер пожал плечами.

— Именно за это мне и платят.

Я повернулась к Мэтту.

— Может ты и счастлив, когда другие люди управляют твоей жизнью, но я не такая.

— Эй, люди не управляют моей жизнью. Синклер здесь, чтобы помочь.

— Не управляют? Тогда почему ты не выбрал ту книгу, которая так тебе понравилась? Это твоя карьера, или Брайана, или Синклера, или еще кого-то, кто платит зарплату, принимает решения о твоем будущем?

Я развернулась и направилась обратно в дом. Понятия не имела, куда мне идти. Я была заперта в каком-то подобии тюрьмы в Лос-Анджелесе. Дэвид все еще на подъездной дорожке? Я знала, что хочу быть подальше от Мэтта, от Синклера, от всех этих секретов и скандалов. Мне хотелось домой.

— Эй, — сказал Мэтт, догоняя меня и хватая за руку.

Я отстранилась от него.

— Отпусти меня. — Я продолжала идти по мраморным полам к входной двери.

— И все? Ты просто уйдешь?

— А что тут скажешь? Ты даже не понимаешь, почему я расстроена.

— Конечно, понимаю. Утечка этих фотографий — твой сбывшийся худший кошмар.

Я помолчала. Несколько недель назад, если бы кто-нибудь спросил меня, что самое худшее может случиться со мной, Бобби, продав мою фотографию в таблоид, получил бы золотую медаль. Но теперь, когда это случилось, я поняла, что было нечто гораздо более разрушительное.

— Нет. Гораздо хуже, когда мой парень лжет мне, когда человек, ради которого я рисковала всем, относится ко мне как к проблеме, которую нужно решить, а не как к равной ему.

Эхо от ругательств Мэтта было единственным, что я услышала, когда открыла дверь и шагнула на подъездную дорожку. К счастью, Дэвид все еще был там, мыл машину.

— Ты можешь отвезти меня в аэропорт? — попросила я.

Дэвид оглянулся на Мэтта, застывшего в дверном проеме.

— Конечно, мисс Келли. — Он бросил шланг и открыл машину.

— Не уходи, — крикнул Мэтт, подходя ко мне сзади. — Останься. Я хочу разобраться с этим.

Я сделала глубокий вдох. Но как насчет того, чего хотела я? Чтобы этого не происходило. Чтобы мы разобрались с этим вместе.

— Я хочу уехать. Не всегда все происходит так, как хочешь ты, — сказала я, кладя сумочку на заднее сиденье.

— Не убегай, Лана. Мы можем столкнуться с этим бок о бок, если ты просто останешься. Ты не можешь убегать и прятаться от проблем всю свою жизнь.

— Я не собираюсь убегать. Я еду домой.

Он вздохнул у меня за спиной.

— Ты уверена? Уверена, что не просто ждала возможности уйти от меня? Этих отношений? Удачное стечение обстоятельств, да?

Я обернулась, чтобы посмотреть, серьезно ли он говорит.

— Ты думаешь, я стала бы ждать, пока интернет назовет меня порно звездой, если бы собиралась сбежать? — Как он мог сказать такое только для того, чтобы отвлечь внимание от того, что сделал? — Я столкнулась со своими худшими страхами, рискнула всем ради тебя. А ты недостаточно высокого мнения обо мне, чтобы сказать правду.

— Я пытался защитить тебя. И мне очень жаль. Но не уходи. Не сейчас. — Его руки обвились вокруг моей талии. — Если ты не хочешь остаться в Лос-Анджелесе, тогда я приеду в Мэн.

Часть меня хотела сказать «да». Мне хотелось перемотать назад и вновь пережить те мгновения, запертые в нашем уортингтонском пузыре, где мы были просто двумя людьми, наслаждающимися грозой.

— Лана, я хочу все исправить.

Он никак не мог этого сделать. Если бы только Мэтт мог быть тем, кем я его считала, мужчиной, ради которого я согласилась отказаться от своей анонимности. Но он оказался совершенно другим человеком, и я не могла ему доверять.

— Мне нужно уехать. Не приезжай в Мэн. — Присутствие Мэтта привлечет больше внимания. А мне захотелось исчезнуть.

Я не убегала. Просто хотела вернуться домой.

Помахать Полли Ларч, когда та выгуливала свою кошку.

И услышать шум океана, когда сижу на крыльце.

Глава 25

Мэтт

Жара в Лос-Анджелесе была удушающей, но холод от кондиционера пронизывал до костей, что было еще хуже. Я сидел у бассейна на качелях, которые купил для Ланы. Мне хотелось подарить ей кусочек Мэна, когда она приехала в Лос-Анджелес, но теперь сомневался, что когда-нибудь смогу показать их ей. Может быть, я отправлю их в Уортингтон. Единственное, о чем я мог думать за прошедшую неделю с тех пор, как она ушла, что я все потерял. Чего моя работа стоила мне. Лана ушла и не отвечала на мои звонки и сообщения.

В кармане зазвонил телефон, я вытащил его и бросил рядом со сценарием «Финальной битвы», который прислали несколько дней назад. На экране высветилось имя Брайана. Без сомнения, он проверял меня, желая убедиться, что мне нравится то, что я читаю.

Совсем нет. Это был худший сценарий, который я когда-либо читал. Я прочел примерно половину, и хотя роль, которую я обсуждал с ним, главная, там было всего несколько страниц диалогов, большинство из которых дерьмо. Ничто в этом фильме не кричало о кассовых сборах.

— Привет, Брайан, — ответил я.

— Как сегодня поживает мой любимый клиент?

Обычно он не был таким бодрым.

— Я твой любимый? С чего это?

— Я только что говорил по телефону с людьми Энтони Скотта. У меня есть для тебя предложение.

У меня защемило сердце.

— О, здорово. — Даже для моих ушей голос звучал безэмоционально.

— Здорово? Это гребаное предложение более чем здорово. Ты в деле. Читал сценарий?

Слова Ланы продолжали эхом звучать в голове. Неужели я позволял Брайану и Синклеру управлять своей жизнью? Принимать решения за меня? С тех пор, как приехал в Лос-Анджелес, мне было ясно, что я хочу достичь вершины, а вершина голливудского успеха — это получить франшизу. Брайан и Синклер были за одно, так что это было то, к чему мы все стремились. Вот почему я согласился встречаться с Одри. Именно по этой причине согласился на последние три фильма и адское расписание. Каждое принятое мною решение вело к этому моменту. Именно этого я и хотел. Брайан и Синклер просто делали свою работу.

За исключением того, что я никогда не спрашивал себя, стоит ли оно того. Я никогда не переставал задаваться вопросом, остались ли мои мечты и желания прежними. И теперь, когда успех был у меня в руках, я мог думать только о Лане.

— Еще не закончил, — сказал я, скользя рукой по страницам. — Но я подумал... я все еще заинтересован в том, чтобы сделать из «Братьев» фильм.

Брайан застонал.

— Ты все еще говоришь о книге про детей?

Я сделал глубокий вдох.

— Да. — Сценарий Энтони Скотта не привел меня в восторг, но мысль о том, чтобы вывести ту книгу на большой экран, вызывала у меня.

— Ты что, с ума сошел? Ты должен целовать гребаную задницу Энтони Скотта и быть благодарным, что он вообще о тебе услышал. Мы станем обсуждать вопрос о продюсировании, когда ты выйдешь в тираж.

Я вздохнул, но ничего не ответил.

— Это фильм Энтони Скотта, и они готовы заплатить тебе восьмизначную сумму. И он, скорее всего, превратится во франшизу. Честно говоря, ты вообще должен сниматься в этом фильме бесплатно, ведь это такая хорошая возможность.

Восемь цифр — большие деньги. Но дело было не только в этом. Возможности Энтони Скотта и предположительная франшиза были пожизненным пропуском к статусу суперзвезды. Подписавшись на это, я бы превратился из восходящей звезды в голливудского небожителя. Именно к этому я стремился все эти годы.

Дело в том, что даже если я никогда больше не буду работать, с финансами у меня все будет в порядке. Я погасил ипотеку родителей и отложил деньги на колледж для своих племянниц и племянников. Моя семья никогда ни о чем меня не просила, и Лана показала мне, люди не всегда хотят того, что, как я считаю, будет лучше для них. Каждый раз, когда я разговаривал с отцом, он говорил мне, что единственное, чего он хочет, чтобы я приезжал домой почаще. Я делал все для людей, которых любил, не понимая, чего они на самом деле от меня хотят. И это были не мои деньги. А мое время и внимание.

Лана не хотела, чтобы я решал ее проблемы. Она просто хотела, чтобы я был на ее стороне.

В последние полтора года я был так сосредоточен на контроле над своей карьерой и имиджем, что просто попытался делать то же самое и с Ланой. Вот только ей от меня нужен был не контроль, а честность и поддержка. Я взял на себя ответственность и держал ее в неведении относительно того, с чем она должна была иметь дело. Я пытался поступить правильно, но вышло глупо и эгоистично. И я понял это сейчас. Но уже слишком поздно. Я был слишком сосредоточен на конечном результате и не заботился о том, как туда попасть. То же самое и с моей карьерой.

Мне совершенно не понравился сценарий, так почему же вообще раздумываю браться ли за него? Все это было лишь средством для достижения цели. И я уже не уверен, что этого достаточно. На самом деле, теперь я даже не был уверен, что получение франшизы соответствует моему определению успеха. Все изменилось. Я хотел быть счастливым. Хотел сделать из «Братьев» фильм. Мне нужна была Лана.

Мысль о работе с Энтони Скоттом должна была заставить меня хлопать пробками от шампанского направо и налево. Но игра на съемочной площадке фильма, который как я знал, был кучей дерьма, это не то, что я хотел сделать со своей карьерой. Уже нет.

— Да, ну, я не собираюсь делать это бесплатно. На самом деле, я вообще не собираюсь сниматься. Это не то направление, в котором я хочу идти. — Вместо паники, которая, как я ожидал, поглотит меня целиком, ноша на моих плечах стала намного легче.

Брайан выругался.

— Если ты думаешь, что именно так доберешься до вершины, то глубоко ошибаешься…

— Я принял решение. И надеюсь, ты сможешь уважать его, но пойму, если почувствуешь, что больше не можешь представлять мои интересы. — Мне было приятно сказать «нет». Хотелось чего-то большего, чем слава, деньги или успех. Хотелось наслаждаться тем, что я делаю, и гордиться тем, кто я есть. Мне нужно было меньше зацикливаться на достижении вершины и больше сосредоточиться на том, кто я и что это значит. — Надеюсь, что ты решишь этого не делать, и если мы продолжим работать вместе, нам нужно сесть и обсудить, куда двигаться дальше.

Тишина на другом конце провода была оглушительной.

— Ты потрясающий агент, Брайан. Но это моя карьера и моя жизнь.

Брайан вздохнул.

— В любом случае сценарий «Финальной битвы» — куча дерьма.

Это было последнее, что я ожидал услышать от него. Я усмехнулся.

— Ну, по крайней мере, мы можем договориться о качестве сценария.

— Я скажу ему, что у тебя слишком плотное расписание. Честно говоря, в прокате он соберет кассу, но это не будет одним из его лучших фильмов. Если он забуксует, то не превратится во франшизу, как они надеются.

— Если и так, мне все равно. Я действительно хочу продюсировать «Братьев».

Я почти слышал, как работает мозг Брайана.

— Я посмотрю, что можно сделать. Хотя на телевидении может выйти лучше. Я мог бы поговорить с Netflix, посмотреть, заинтересуются ли они.

Именно это я надеялся услышать, когда впервые заговорил с ним о той книге.

— Звучит великолепно.

— Сделаю так, чтобы все получилось. Заеду позже на этой неделе, и мы сможем разработать новый план. Господи, я видел, как алкоголь, наркотики и женщины меняют направление актерской карьеры, но редко кто из моих клиентов влюблялся и видел свет в конце туннеля.

— Спасибо. Я ценю, что ты поддерживаешь меня. — Он думал, что я увидел свет? Почему раньше он никогда ничего не говорил? Неужели был слишком занят борьбой, чтобы получить то, что хотел? Что, как я думал, хотел? Брайан всегда делал только то, о чем я его просил, делал меня успешным, обеспечивал мне франшизу, но мои приоритеты изменились. Он просто пытался дать мне все, что я желал, только чтобы в конце я обнаружил, что мне нужно что-то совсем другое.

А мне хотелось лишь взять трубку и рассказать Лане о своем разговоре с Брайаном. Я усмехнулся. Она была бы счастлива за меня. Даже гордилась бы мной. Если бы только я мог показать ей, как многому она меня научила. Если бы не она, мне бы и в голову не пришло, что я смогу что-то создать. Она заставила меня поверить в другое будущее для себя, захотеть чего-то другого, чего-то большего. Она навсегда изменила направление моей жизни, независимо от того, разделит ли она его со мной или нет.

— Как Лана? Я слышал от Синклера, что вы сильно поссорились.

Я вздохнул.

— Она в Мэне. И на самом деле не разговаривает со мной. Я пытаюсь дать ей пространство.

Жизнь без Ланы пуста. Но мысль о ее страданиях еще хуже, и я ненавидел себя за то, что причинил ей боль. Я просто пытался защитить ее от неизбежной травмы, но когда увидел, что случившееся сделало с ней, понял, что должен был поговорить с ней. Мне не следовало скрывать от нее правду. Я сделал ужасную ситуацию еще более кошмарной, и она убежала. Может быть, так будет с ней всегда. Возможно, она просто ищет предлог. Но мне не следовало предоставлять его ей.

Я делал все возможное, чтобы дать Лане то, о чем она просила. На самом деле все, что я хотел сделать, это прыгнуть в самолет до Мэна и обнять ее, утешить, сказать, как мне жаль. Я хотел бороться за нее. За то, что у нас было. Но это не то, о чем она просила. Я усвоил урок и теперь слушал ее. И ждал. Но не собирался сдаваться. Никогда.

И все же я должен был что-то сделать.

По крайней мере, мог бы разобраться с беспорядком, который устроил.

Я должен был все исправить, насколько это было в моих силах.

Глава 26

Лана

Мне не следовало этого делать, но на обложках трех бульварных журналов в продуктовом магазине был изображен Мэтт, и я просто не могла удержаться, чтобы не купить. Я скучала по нему. Ужасно. Больше, чем считала возможным. Я думала, что предательство Бобби в колледже причинило мне боль, но сейчас было намного хуже. Мэтт намеренно обманул меня, и я никак не могла прийти в себя. Никто не должен принимать решения о моей жизни кроме меня.

Может быть, этому никогда не суждено было произойти. Он не мог стать менее знаменитым. Он всегда будет Мэттом Истоном, а я всегда буду девушкой из штата Мэн, которая не хочет жить с таким вниманием.

Я засунула журналы в свою большую сумку с логотипом «Драгоценности Келли». Мне придется подождать, пока я не заброшу продукты миссис Уэллс, прежде чем смогу поспешить домой и прочитать купленное. Я не понимала, почему о нем так много пишут в прессе, ведь его фильм с Одри вышел в прокат еще месяц назад. Разве шумиха не должна была уже закончиться? Мне стоило перестать беспокоиться.

Как только я подошла к воротам миссис Уэллс, Полли Ларч помахала рукой и направилась ко мне. С тех пор, как мои фотографии стали достоянием общественности, я почти не бывала в городе. Просто хотела спрятаться, пока воспоминания людей не сотрутся. Несмотря на то, что она производила впечатление сумасшедшей леди, память у Полли отменная, и я расправила плечи, готовая к допросу.

— Я так давно тебя не видела, Лана. Хотела сказать тебе, что завтра вечером собираюсь устроить Молли вечеринку, чтобы отпраздновать первую совместную годовщину. Все решилось в последнюю минуту, но надеюсь, что ты придешь.

— Ух ты, она у тебя уже год? — Тот факт, что кошка была все еще жива, удивил меня больше того, что Полли устраивала вечеринку для своей кошки. В конце концов, это же Уортингтон. Я подавила смешок и пожалела, что не могу послать сообщение Мэтту. Он получил бы удовольствие от этой истории.

— Целый год. Ты можешь в это поверить? Говори, что хочешь, но повод что надо. Ты придешь?

— Конечно, но сегодня возвращается Руби. Могу я прийти вместе с ней?

— Несомненно. — Она помахала рукой и крутанулась на каблуках, ее длинная пышная юбка слегка приподнялась на ветру. — Чем больше, тем веселее.

Я улыбнулась и покачала головой, глядя, как Полли скачет по улице. Даже выиграв в лотерею, она не радовалась бы так сильно. И вообще не упомянула о фотографиях. Может, она их не видела, а возможно, ей просто было все равно. В любом случае я почувствовала облегчение.

Каким-то чудом мои фотографии не попали в прессу, и я надеялась, что так оно и останется.

Все могло быть гораздо хуже. К моему удивлению, Бобби, продавший фотографию таблоидам, заботил меня меньше всего. Возможно, подсознательно я ожидала такого от него. Глубоко ранило именно предательство Мэтта. И какой потерянной я себя чувствовала из-за этого.

Я открыла калитку миссис Уэллс, нацепила солнцезащитные очки на макушку и поднялась по лестнице. Как обычно, я сама себя впустила.

— Миссис Уэллс, это я, Лана.

Из гостиной доносился звук телевизора, из-за спинки кресла выглядывали седые кудри. Не отворачиваясь от экрана, она помахала рукой.

— Привет, дорогая.

Руби будет здесь через пару часов, так что у меня не было времени болтать долго. Я начала работать над еще одной вещью для «Барниз» и хотела посмотреть, успею ли закончить до ее приезда. Убрав все продукты на свои места, направилась к миссис Уэллс.

Когда я подошла, она сняла стеганое одеяло с соседнего кресла, чтобы я туда села. С тех пор, как вернулась из Лос-Анджелеса, я дважды доставляла продукты миссис Уэллс, и она ни разу не упомянула ни Мэтта, ни фотографии, ни что-либо еще о своем предсказании о буре и появлении мужчины в моей жизни. Уортингтон, штат Мэн, словно находился в пузыре, отрезанный от всех неприятных сторон жизни. Вот почему я вернулась домой после Нью-Йорка, и на этот раз все прошло так же гладко.

— Я слышала, что Руби в эти выходные приезжает домой, — спросила миссис Уэллс, направляя пульт дистанционного управления на телевизор и ставя на паузу сериал «Больница». — Она хорошая девочка.

— Да. Мы уже давно дружим.— Я откинулась на спинку кресла. Я не могла припомнить время, когда не знала миссис Уэллс. Старушка всегда была частью жизни здесь, в Уортингтоне. Я не была уверена, постарела ли она хоть на день за последние двадцать лет.

— Старые друзья очень важны, — ответила она. — Но и новые тоже. Что случилось с тем красивым парнем, который снимал у тебя коттедж этим летом? Кинозвездой?

Я напряглась.

— Даже не знаю. Полагаю, он вернулся в Лос-Анджелес.

Она повернулась ко мне лицом.

— Ты же знаешь, что он твой единственный.

Я посмотрела мимо нее на телевизор.

— Миссис Уэллс. Пожалуйста. — Я не была уверена, что справлюсь, если она скажет, что Мэтт — моя судьба.

— Я не хочу вмешиваться, но теперь, когда твоего отца нет, думаю, тебе может понадобиться кто-то с седыми волосами, чтобы дать небольшой совет.

Я не ожидала, что она упомянет моего отца. Прошло уже четыре года, а я все еще скучала по нему каждый день. Но последние несколько недель было хуже, чем обычно. Я просто хотела, чтобы он сказал мне, что все будет хорошо. Он всегда оказывался прав, когда говорил это раньше, и прямо сейчас мне нужна была эта уверенность.

Я вздохнула, но это не остановило миссис Уэллс. И вообще, какая-то часть меня хотела услышать, что она скажет.

— Твой отец так сильно любил тебя. Ты же знаешь, они с твоей мамой не думали, что у них могут быть дети.

Я молча кивнула. Отец рассказывал мне, что я была неожиданным сюрпризом. Мы почти не говорили о моей матери. Мне было пять, когда она умерла, но в такие моменты хотелось знать о ней все.

— Всякий раз, когда я видела его в городе, он говорил только о тебе. Даже когда ему стало очень плохо, он нашел в себе силы рассказать, чем ты занималась в колледже и насколько талантлива.

Я глубоко вздохнула, пытаясь сдержать слезы. К тому времени, как я вернулась из колледжа, он очень ослаб, но я всегда была благодарна за те двенадцать месяцев, которые провела с ним здесь. Как бы я ни ненавидела то, что случилось со мной в Нью-Йорке, по крайней мере, это дало мне так много.

— Он всегда рассказывал нам, как ты похожа на свою мать.

— Неужели? — Я не помню, чтобы папа когда-нибудь говорил мне, что я напоминаю ему маму.

— В молодости она была талантливой художницей.

Как же я этого не знала?

— Я знаю, что он мало говорил с тобой о ней, думаю, боялся, что ты будешь идеализировать ее, захочешь оправдать женщину, чьи недостатки никогда не узнаешь. Он знал, что никто не совершенен.

Я почти не помнила свою мать, только изгиб ее улыбки и то, как волосы пахли розами. Она была словно фантастическая богиня, которая, как я знала, когда-то существовала, но просто не присутствовала в моей жизни. Мой отец был моим миром, и я была достаточно счастлива.

— Он всегда говорил, что ты — дар, который она подарила ему, и что он не может сердиться или печалиться, потому что счастье, которое ты принесла, затмевало все темное в его жизни.

Я судорожно вздохнула, пытаясь удержать плотину внутри себя от прорыва.

— Ты замечала? — спросила миссис Уэллс, похлопав меня по руке. — Хорошее всегда затмевает плохое. В нашем мире так много страданий, но восход солнца, рождение ребенка, даже самая маленькая человеческая доброта всегда делают так, чтобы темнота оставалась под контролем. Но она всегда будет там. Мы не можем полностью от нее избавиться.

Я позволила ее словам проникнуть внутрь. Мой отец, должно быть, был крайне опустошен потерей жены, но я никогда не видела его без улыбки. Как ему это удавалось?

— Вы думаете, отец гордился бы мной?

— А разве может быть иначе? Ты красивая девушка с невероятным, добрым, щедрым сердцем. — Она сжала мою руку, и я попыталась сдержать слезы. — Но ты не можешь избежать темноты. В жизни всегда есть доля. Ты заслуживаешь счастья, но это не значит, что ты можешь убежать от бури. Иногда хорошо попасть под небольшой дождь.

Я не могла игнорировать то, что старушка пыталась мне сказать. Ожидала ли я, что наши отношения будут идеальными? Неужели я убежала, чтобы избежать боли? Мэтт, несомненно, должен был сказать мне, что Бобби пытался продать ему фотографии. Было ли это просто ошибкой или отражением того, как он видел меня? Вторжение прессы, то, как все вращалось вокруг Мэтта и его карьеры, даже интерес ко мне и моей жизни... стоило ли мириться со всем этим, чтобы быть с Мэттом?

Я больше ни в чем не была уверена.

*****

Я сидела в халате и вытирала волосы полотенцем. Руби развалилась рядом со мной, переключая каналы и потягивая вино, которое принесла. Она приехала рано и была уже на моем крыльце, когда я вернулась домой. Первое, что она мне заявила, мои волосы нуждаются в мытье.

— Теперь ты пахнешь лучше, — пробормотала Руби.

— Эй! Я принимаю душ почти каждый день.

— Да, но только не включай это в свое резюме. Это все равно, что сказать людям, что ты перестала есть детей. У людей, как правило, более высокая планка.

— Не принимать душ — это то же самое, что есть детей? — Руби иногда бывает нелепой, но именно за это я ее и люблю.

— В этой метафоре — да. Хочешь мороженого?

Сладкое стало моей основной едой в последние несколько недель.

— Вообще-то нет.

Руби вскинула голову и посмотрела на меня.

— Вау. Это прогресс.

Я кивнула.

— Я действительно так думаю. И чувствую себя немного лучше. Но опять же, я не была в сети сегодня.

— Уже неделю ничего нового, — сказала Руби, потянувшись к моему ноутбуку. — И сейчас нет. Ты чиста.

Подруга казалась такой уверенной, но мое сердце все еще колотилось, когда она вошла в интернет.

— Посмотри, ничего. — Она развернула компьютер экраном ко мне. — Говорила же тебе.

Я выдохнула. Слава Богу.

— Похоже, ее даже нет на том сайте. Нигде не могу ее найти.

Руби закатила глаза.

— Я не пытаюсь быть грубой, но ты же знаешь, что не Элизабет Тейлор, воскресшая из мертвых, верно? Пресса на самом деле не так уж и заинтересована в тебе.

Я откинула голову на спинку кровати. Надеялась, что она права.

— Ты что-нибудь слышала о Мэтте? — спросила Руби.

Я пожала плечами. Он звонил мне каждый день, но я не отвечала.

— Очевидно, ты ему действительно не безразлична, — сказала подруга, глядя на меня снизу вверх.

— Я тоже была к нему не равнодушна.

— В прошедшем времени? — поинтересовалась она.

Мои внутренности скрутило от боли при мысли, что я никогда больше его не увижу.

Даже если бы он не лгал мне, если бы у нас было хоть какое-то совместное будущее, мы не могли бы все время прятаться. Но появление на публике приводило к мучениям.

— Думаю, да. Я имею в виду, как это вообще может сработать между нами? Он лгал мне и действовал за моей спиной, а даже если бы и не лгал, ты же знаешь, что я не могу смириться с таким вниманием.

— Но ведь сейчас совсем не так, как в Нью-Йорке, правда?

Я нахмурилась, отложила влажное полотенце и начала расчесывать свои спутанные волосы.

— Если ты имеешь в виду хуже, то, наверное, да.

Руби вскарабкалась на кровать и села, скрестив ноги.

— Я так не думаю. В Нью-Йорке все было таким уродливым, потому что Бобби предал твое доверие. Мэтт этого не делал.

— Ты что, издеваешься? Он скрывал от меня важные вещи. И теперь намного больше людей видели эту фотографию.

— Но никто из тех, кто тебя волнует, так что кому какое дело? Никто из тех, кто имеет значение, не осуждает тебя.

— Значит, ты хочешь сказать, что с тобой все будет нормально, если тысячи людей увидят тебя голой?

Она сделала глубокий вдох.

— Не имеет значения, что я буду чувствовать. Важно, как ты к этому относишься.

— Знаешь, я думаю, что справилась бы сама. Думаю, что смогла бы пережить эту бурю. Но зная, что Бобби связался с Мэттом из-за денег, а Мэтт мне ничего не сказал? Он солгал, даже если из лучших побуждений. Он обращался со мной как с вещью, а не как с человеком.

— Я действительно считаю, что он пытался поступить правильно.

— Эй, ты же должна быть на моей стороне.

— Я на твоей стороне. Но мне нравится, когда вы с Мэттом вместе. Ты заслуживаешь кого-то вроде него.

— Кого-то, за кем постоянно следят папарацци? Кого-то, кто лжет?

— Кого-то, кто заботится о тебе. Хорошо к тебе относится. Понимает, какая ты особенная. Он совершил ошибку. Пытался защитить тебя, но сделал это неправильно. Он это знает. Проще всего оттолкнуть его, вернуться в Уортингтон и сделать вид, что вы никогда не встречались. Но не думаю, что это сделает тебя счастливой.

Я закрыла глаза, пытаясь остановить слезы. Он действительно обращался со мной так, словно я была особенной. До тех пор, пока не скрыл попытку шантажа Бобби.

— Ру-у-уби. Не надо. — Моя лучшая подруга могла вести себя жестко, но в душе она была стопроцентным романтиком. — Мне нужно, чтобы ты сказала мне, что он козел, и мне будет намного лучше без него.

— Ну, если это то, что тебе нужно, то ты ошиблась с подругой. Я не собираюсь говорить тебе то, во что не верю. Думаю, что он сделал плохой выбор, и ты сбежала, прежде чем появился шанс все уладить. Его намерения были благими.

Я не думала, что Мэтт намеренно хотел причинить мне боль. Я поверила ему, когда он сказал, что пытается избавить меня от беспокойства и боли. Но он ошибся. Сделал еще хуже.

— Я думаю, ты смешиваешь смущение от того, что фотографии стали достоянием общественности, и злость на Мэтта. Ты забыла, что не он опубликовал фотографии? Это все Бобби. Мэтт попытался остановить его.

Может быть, я слишком строга к Мэтту? Неужели я обвиняла его в том, в чем виноват Бобби?

— Я также хочу сказать, что тебе нужно вытащить свою задницу из постели, пока она не стала еще более дряблой, чем сейчас.

Я неохотно рассмеялась.

— Ты не можешь сказать мне, что я толстею, пока переживаю разрыв.

— Вполне могу. — Она залезла под мою кровать, где я обычно держу свое спортивное снаряжение. — Где твои кроссовки? Нам нужно пробежаться по пляжу, а не прочь от великолепных, добрых кинозвезд, которые сходят по тебе с ума.

Прежде чем я успела ответить, она выпалила:

— Что ты делаешь с этим мусором? — Руби вытащила журналы, которые я купила сегодня.

Подруга бросила их на кровать и раскрыла один.

— Боже. Он ненавидит это делать.

— Откуда ты знаешь?

Она ничего не сказала, просто продолжала листать страницы, просматривая интервью. Затем перешла к следующему журналу.

Внезапно Руби захлопнула их все и собрала, прижав к груди, а затем повернулась ко мне лицом, прикусив нижнюю губу.

— Мне нужно кое в чем признаться, — сказала она со вздохом.

Комната закачалась, и я повернулась всем телом к подруге. В чем она хотела признаться? Мы рассказывали друг другу все.

— Я не хочу, чтобы ты взбесилась. Обещаешь мне?

Я скрестила пальцы, убеждаясь, что она понимает, все, что я обещаю — чушь собачья.

— Конечно, я не рассержусь. Просто скажи мне.

— Мэтт звонил мне.

Я дернулась назад, как будто она ударила меня.

— Зачем?

— Он хотел узнать мое мнение о некоторых вещах.

— Каких?

Ее рот открылся и закрылся пару раз, как будто она пыталась найти правильные слова.

— Я не могу скрывать это от тебя.

Еще секреты? Я села, глядя на нее снизу вверх. Что теперь сделал Мэтт?

— Он объяснил, что вместе со своим агентом по связям с общественностью работает над сделкой с некоторыми сайтами сплетен и бульварными газетами, чтобы помешать им опубликовать твои фотографии. — Руби села напротив меня.

— Что значит «сделка»?

— Обмен. Дурацкие интервью в обмен на права на фотографию. — Подруга швырнула журналы на кровать.

Я расправила их, его прекрасная улыбка сияла мне. Я понятия не имела, что он так старался защитить меня.

— Думаю, он снова связался с Бобби. Расплатился с ним. Убедился, что все остальные фотографии уничтожены.

Я закрыла лицо руками, и по телу разлилось облегчение. Он зашел дальше, чем я могла предположить.

— Полагаю, он действительно чувствовал себя виноватым. Но ты не отвечала на его звонки, поэтому он обратился ко мне за разрешением исправить все. Мэтт не хотел, чтобы ты думала, будто это связано с ним или его карьерой, или что он делает что-то за твоей спиной. Парень просто хотел защитить тебя. Я велела ему сделать все, что потребуется. И если ты ненавидишь меня за то, что я не сказала тебе, тогда... — она покачала головой. — Я собираюсь вышвырнуть тебя из окна.

— Конечно, я не ненавижу тебя, — ответила я. Подруга просто пыталась поступить правильно и не волновать меня. Совсем как Мэтт.

Руби взяла у меня расческу и закончила расчесывать волосы.

— Что бы ни случилось, то, что он сделал, это действительно хорошо. И раньше, я знаю, Мэтт должен был сказать тебе, что Бобби шантажировал его, но парень пытался спасти тебя от боли.

Мэтт укрыл меня от бури, доказывая, что стоит того, чтобы за него промокнуть.

— И есть еще кое-что. — Она уронила расческу и начала просматривать статьи. — Взгляни на это.

Руби протянула мне журнал. Я покосилась на абзац, который она указывала, пытаясь прочесть написанное.

— Он отказал Энтони Скотту, — сказала я почти про себя. — Черт, ты же не думаешь, что он сделал это, чтобы наказать самого себя? — спросила я, продолжая читать. Нет, статья прояснила его мотивы. Он встретил человека, который помог ему найти себя. Сосредоточься на том, что важно.

Меня.

Он говорил обо мне.

Мое сердце упало.

— Я думаю, он действительно хороший парень, Лана. — Руби положила голову мне на плечо.

— Я в него влюблена.— Я наклонила к ней голову.

— Ну конечно. Он просто совершил ошибку. Тебе нужно решить, заслуживает ли он еще одного шанса. На случай, если тебе интересно, что я думаю? Абсолютно точно да.

— Я пойду долить вина, — ответила я, встала и направилась на кухню. Откупоривая бутылку, смотрела на веранду. Именно там я впервые поцеловала Мэтта Истона. Здесь мы вместе наблюдали за грозами. У меня все внутри болело. Я скучала по нему. Я могла найти тысячи его фотографий в интернете, и как бы он ни был красив на каждой из них, ни одна из них не показывала его внутреннюю красоту. Или каково это — быть любимой им.

Он выслушал меня. Услышал. Он изо всех сил старался исполнить мои желания.

Разве он не заслужил второй шанс?

И я тоже.

Глава 27

Лана

Я опустила на глаза темные очки как раз перед тем, как выйти из зоны выдачи багажа. Полет из Портленда в Лос-Анджелес прошел без происшествий, но казалось, что он длился несколько недель. Как только я решила дать Мэтту второй шанс, каждая секунда вдали от него тянулась слишком долго.

Когда я повернула направо, к стоянке такси, фотографов не было. Надеюсь, Руби оказалась права. Я была вчерашней новостью. В конце концов, я же не кинозвезда.

Мне хотелось поговорить с Мэттом с глазу на глаз. Я не хотела говорить ему по телефону то, что должна была сказать. Он обвинил меня в том, что я сбежала от него. И я хотела показать ему, что вернулась, если он примет меня.

Я скользнула на заднее сиденье такси и попыталась расслабиться, убеждая себя, что поступаю правильно. Но понятия не имела, как отреагирует Мэтт, когда я появлюсь. Благодаря социальным сетям я знала, где найду его сегодня днем, и мне удалось купить билет на тот же благотворительный обед. На него ушла вся месячная прибыль моего магазина, но Мэтт того стоил.

Казалось вполне уместным, что это было большое публичное мероприятие. Идеально, чтобы доказать ему, что я не только больше не бегаю, но и простила его за Бобби и приняла внимание прессы как часть его жизни, которую нельзя изменить. Я хотела, чтобы он понял, для меня важно только то, что мы вместе.

Мы подъехали к отелю «Беверли-Хиллз» раньше, чем я ожидала. Мой желудок скрутило от беспокойства. Я думала, что это будет идеальное место для воссоединения. Но теперь, когда была здесь, я поняла, что не подумала о том, что будет со мной, если меня отвергнут на публике.

Снаружи была расстелена красная ковровая дорожка, и фотографы щелкали затворами, выкрикивая вопросы и просьбы, пока гости пробирались к входу.

Такси остановилось немного дальше начала лестницы, я вышла и вытянула шею, пытаясь найти Мэтта.

Я повернулась к водителю и дала ему огромные чаевые, чтобы он отнес мою сумку на ресепшн.

Мне нужно было пройти по красной ковровой дорожке.

Пытаясь собраться с духом, чтобы сделать этот шаг навстречу Мэтту, я сделала глубокий вдох, держась за бархатную веревку. Мои колени чуть не подогнулись, когда впереди, в очереди из гостей, медленно поднимающихся по красной ковровой дорожке, я увидела ярко-голубые глаза Мэтта и его слишком длинные волосы. Мне хотелось проскочить мимо всех и броситься к нему, но это привлекло бы слишком много внимания.

Я осторожно прошла за бархатную веревку, не сводя с него глаз. Мне очень хотелось, чтобы он посмотрел на меня. Мэтт улыбался, болтая с фотографами, пока шел по ковру. Между нами было человек восемь-десять, но проход был недостаточно широк, чтобы я могла кого-нибудь обогнать.

— Как вас зовут, пожалуйста? — спросил один из фотографов передо мной. Я отвлеклась от созерцания Мэтта.

— Меня? — спросила я, испытывая облегчение от того, что он не знает, и, удивляясь, что ему не все равно. Когда он кивнул, я вздохнула и ответила: — Лана Келли.

Я услышала, как люди впереди меня что-то пробормотали, и обернулись, чтобы посмотреть в мою сторону. Но мне было все равно. Как сказала Руби, я их не знала, и их мнение меня не касалось. Сделав несколько шагов вперед, я не сводила глаз с Мэтта.

Кто-то прошептал Мэтту на ухо, он поднял голову, и наши глаза встретились.

Я не могла сдержать улыбку. Я так сильно скучала по нему, и, находясь так близко к нему, чувствовала себя лучше.

Мэтт выглядел так, словно превратился в камень. Выражение его лица не было свирепым, но и радостным тоже.

Люди переводили взгляд с него на меня и обратно. И меня это нисколько не волновало. Я просто хотела, чтобы он был достаточно близко, чтобы прикоснуться и обнять.

Очередь продолжала двигаться вперед, но Мэтт оставался неподвижен. Я медленно приближалась к нему, пока, наконец, парень не оказался прямо передо мной.

— Привет, — сказала я дрожащим голосом.

— Привет, — ответил он и замер, словно не зная, как меня приветствовать. Все что я хотела, так это чтобы он притянул меня в свои объятия. — Ты здесь.

Я молча кивнула.

— Я перестала убегать.

Его глаза расширились.

— Значит ли это, что …

— Я знаю, что ты сделал. Руби рассказала мне все. — Я сделала глубокий вдох. — Твой поступок доказал, что ты — мужчина, который сделает все возможное, чтобы защитить меня от любой бури. Но больше никаких секретов, ладно? Я чувствую, что смогу справиться с чем угодно, если мы будем вместе, бок о бок.

— Обещаю, — ответил Мэтт. — И мне очень жаль.

— И я обещаю, что больше не буду убегать. Когда я с тобой, я там, где надо.

Его лицо расплылось в улыбке, а затем Мэтт оглядел фотографов, делающих снимок за снимком.

Я протянула руку и погладила его челюсть, возвращая внимание к себе.

— Пока у меня есть ты, я справлюсь со всем, что скажут обо мне незнакомые люди. С любыми фотографиями. Я не понимала, что, если позволю себе полюбить тебя, все остальное просто растворится.

Он нахмурился. Может быть, я сказала что-то не то? Сказать ему, что люблю его, было рискованно, но он заслуживал знать. А если он не ответит мне взаимностью? Ну, именно для этого нужны мороженое и повторы реалити-шоу.

— Ты любишь меня? — спросил Мэтт низким рокочущим голосом.

— Да, — призналась я. — Извини, если это слишком, но мы договорились больше никаких секретов. Я люблю тебя, Мэтт Истон.

— Слава Богу, — выдохнул он, посмотрев на мой рот, а затем снова в глаза. — Я полюбил тебя с того самого момента, как ты спасла меня на эстраде в Уортингтоне. Думал, что потерял тебя.

Облегчение накатило на меня, когда Мэтт притянул меня к себе и взял в ладони мое лицо.

Большим пальцем он вытер слезу с моей щеки.

— Не плачь. Я просто хочу сделать тебя счастливой.

— Ты и делаешь. Я никогда не была так счастлива.

Парень прижался ко мне губами. Где бы я ни находилась, это место было домом, если рядом был Мэтт.

Щелчки камер ускользнули от моих ушей. Ничто не имело значения. Ничего, если я была с этим человеком.

Он скользнул языком мне в рот, я положила ладони ему на плечи. Может, меня и не волновало, что все знают, что мы с Мэттом вместе, но мои взгляды на выражение чувств в общественных местах не изменились.

Мэтт отстранился.

— Я слышал, кто-то предлагал нам снять комнату? — Его руки обвились вокруг моей талии.

— Нет, но думаю, это отличная идея. Даже если я не возражаю против того, чтобы быть с тобой на людях, мне больше нравится быть с тобой наедине.

Он мог бы быть одной из самых известных кинозвезд в мире, но никто не знал того Мэтта Истона, которого знала я. Никто толком не знал, какой он сексуальный. Или как добр, щедр и заботлив. Потому что, когда нет камер, остаемся только мы. Парень и девушка. Два влюбленных человека.

Навсегда.

Глава 28

Мэтт

Я втащил Лану в номер и прижал бедрами к двери. Не верилось, что она действительно здесь. Мне не хватало ее запаха — океанского бриза, смешанного с летними цветами. Скучал по тому, как она смотрела на меня, как будто я для нее все. Как я смог прожить без нее так долго?

Я совсем не ожидал увидеть ее сегодня. Всегда спокойно реагировал на происходящее, но когда заметил Лану, меня словно поразила молния, полностью парализовав. Боялся, что она пришла, чтобы положить всему конец.

Прежде чем мы пойдем дальше, мне нужно было рассказать ей все. Кое-что, о чем я не сказал Руби. Я обнял ее и прижал к себе, когда мы отошли от двери.

— Я должен рассказать тебе о Бобби.

Она кивнула.

— Руби сказала мне, что ты от него откупился. Спасибо.

— Мы могли вызвать полицию, но это только привлекло бы больше внимания. — Я поцеловал ее в лоб.

— Согласна. Ты защищал меня. Я бы не хотела участвовать в судебном разбирательстве. — Лана провела пальцами по моим губам.

— Это еще не все.

Она прищурилась, посмотрев на меня.

— Синклер сказал, что он все уладит, что я не должен идти с ним передавать деньги. — Я сфокусировался на обеденном столе в другом конце комнаты. Мне было невыносимо видеть разочарование на ее лице. — Я сказал ему, что останусь в машине. Просто хотел увидеть этого гребаного хорька, посмотреть, хватит ли у него духу появиться. Когда он приехал, я ничего не мог с собой поделать. В конце концов, я его ударил. В лицо. Кажется, сломал ему нос. — Я поморщился. — Извини, просто сорвался.

Когда девушка не ответила, я посмотрел вниз. Она скривила губы, как будто пыталась сдержать улыбку.

— У тебя ведь нет неприятностей, правда? — спросила Лана.

Я отрицательно покачал головой.

— Он знает, что не может обратиться в полицию, его обвинят в вымогательстве.

Лана запустила пальцы мне в волосы.

— Думаю, что люблю тебя еще больше. — Приподнявшись на цыпочки, Лана притянула меня к себе, и я вздохнул с облегчением, что она не рассердилась.

— Я люблю тебя, — прошептал я, наклонив голову и поцеловав ее за ушком. Мне понравилось, как это прозвучало.

— Я так сильно люблю тебя, — ответила она, и мой член дернулся в штанах, как будто она говорила что-то непристойное. Я никогда не думал, что эти слова могут быть такими возбуждающими.

Я потянулся к подолу ее юбки и скользнул под него рукой, чтобы обхватить ее задницу.

— Ты надела юбку, — сказал я.

— Я знаю, тебе это нравится.

Я застонал. В Лане не было ничего, что мне бы не нравилось. Ее сердце, ее душа. Она вдохновила меня стать лучше. И тот факт, что она была упрямой, решительной и отчаянно желала доставить мне удовольствие в постели — чего еще я мог желать? Я просунул большой палец под ее трусики и стянул их.

— Ты все еще носишь трусики. Мне это не нравится.

Она возилась с пуговицами моей рубашки.

— Хотела убедиться, что ты единственный мужчина, который видит, что у меня под юбкой.

— Такая хорошая девочка, — ответил я, кусая ее за шею, а потом за верхнюю часть груди. Я почти забыл, какой нежной была ее кожа, как легко было оставить след. Я выпрямился и оттащил ее от двери. Отчаянно хотел, чтобы она лежала обнаженная, и я мог изучить каждый дюйм ее тела, чтобы убедиться, что она вся моя.

Мы упали на диван, и схватил блузку Ланы, вытягивая ткань из-за пояса. Прижался губами к ее губам, отчаянно нуждаясь в том, чтобы ощутить ее желание на своем языке. Она возилась с моей молнией, а кончики ее пальцев слегка касались моей разгоряченной кожи. Мы отлично подходили друг другу.

— Вот и все. Ты ведь усвоила, верно? — спросил я. — Хочу, чтобы ты поняла, расставаний больше не будет. Что бы ни случилось, мы здесь вместе. Ладно?

Лана отчаянно закивала, дергая меня за рубашку. Но я был серьезен. Последние несколько недель я только и делал, что надеялся, что она вернется. И не собирался проходить через это снова. Я замер, и девушка подняла на меня глаза.

— Знаю, — сказала она. — Теперь мы вместе.

— Сейчас и навсегда, — ответил я, и серьезный взгляд, которым она одарила меня в ответ, подтвердил, что она поняла. После этого пути назад уже не было. Я наклонился, чтобы прижаться к ней губами, пользуясь любой возможностью попробовать ее на вкус. — Мы говорим о свадьбе, детях, полный комплект, иначе не покинем эту комнату.

Лана засмеялась, и мы принялись стягивать с себя одежду, пока не оказались голыми. Я поставил ее на колени на подушки, ее руки были сцеплены за спиной. Отступил на шаг назад, чтобы полюбоваться, как ее алебастровая кожа светится в лучах солнца, проникающих сквозь жалюзи.

— Мэтт, — позвала она, резко повернув голову, чтобы посмотреть на меня, ее волосы разметались по телу. — Пожалуйста.

Я не пытался ее мучить, но это созерцание ее тела было словно прелюдия. Сжав член в кулаке, я потянул вверх и застонал при мысли, что скоро окажусь внутри нее, покрытый ее соками.

Я схватил презерватив и натянул его на свой напряженный член. Встав сзади, провел руками по ее коже, поднял ладонь и хлопнул ее по заднице, отчего мою руку начало покалывать. Звук от соприкосновения нашей плоти разнесся в воздухе подобно раскату грома. Это был стартовый выстрел, объявление о том, кто здесь главный.

Ничто не могло сделать ее более влажной. Наклонился и вставил пальцы в ее скользкие складочки. Я всегда проверял, но ни разу не случалось такого, чтобы она не была готова для моего члена. Это был самый большой комплимент, который она могла сделать.

— Готова, детка? — спросил я, пытаясь дать себе еще несколько секунд перед главным событием.

В ответ девушка опустила голову и приподняла бедра. Я положил руку ей на бедро и подтолкнул член к ее влажному входу.

— Не останавливайся, — крикнула она. — Еще.

Я больше не мог сопротивляться и толкнулся до самого основания. Я никогда не чувствовал себя таким чертовски особенным, как в тот момент, когда скользил членом в свою прекрасную девушку. Тяжело дыша, Лана вцепилась в бархатные подушки. Я видел, что она долго не продержится, но собирался заставить ее кончать снова и снова, пока тело не ослабеет, а душа не станет моей.

Я собрал ее волосы в руку, потянув так, чтобы увидеть ее лицо. Не хотел впустую тратить удовольствие. Затем установил ритм, удерживая ее неподвижно, убеждаясь, что она чувствует каждый толчок, каждый мой дюйм. Я хотел, чтобы у нее не осталось возможности думать, волноваться, размышлять о будущем. Нуждался в том, чтобы она была здесь со мной, полностью сосредоточенная на том, что я заставляю ее чувствовать.

Ее крики стали громче, она попыталась вырваться, когда ее мышцы напряглись вокруг моего члена. Не потребовалось много времени, чтобы добраться до точки невозврата.

Слава Богу. Я хотел, чтобы она кончила снова, прежде чем я найду свое собственное освобождение, и не смогу продержаться так долго, как обычно.

Ее бедра начали дрожать, и Лана закричала, когда оргазм накрыл ее. Я замер, сосредоточившись на изгибе ее плеча и поясницы. Каждая ее частичка притягивала меня.

Я прижался грудью к ее спине, кожа к коже, и обвел пальцами клитор, потягивая и надавливая. Она начала хныкать. Мой контроль над ее телом был феноменальным. Я точно знал, что ей нужно и как это сделать. Но это работало в обе стороны. Мое тело отвечало ей так, словно было создано для нее.

Я вышел из Ланы, поднял и повернул ее к себе лицом, прижав к своему телу.

— Мне нужно больше, — сказала она.

— Знаю, — я наклонил голову, чтобы поцеловать ее. — И ты получишь все, что я могу тебе дать.

Ее руки скользнули вниз по моей спине и заставили меня задрожать. Я снова поцеловал ее, прежде чем поднять на руки и пройти в спальню.

— Ложись, — сказал я, указывая подбородком на матрас. — Позволь мне увидеть это совершенное тело, которое сейчас принадлежит мне.

Она легла на кровать, свесив ноги и раскинув руки, словно предлагая себя мне. Я тяжело вздохнул, никогда в жизни не видел ничего более прекрасного.

Я шагнул к кровати.

— Подними ноги.

Лана согнула колени, и ее бедра раскрылись, открывая все еще набухшую киску.

— Я собираюсь жестко трахать тебя. Сейчас. Часами. Вечно.

Девушка раздвинула колени, давая мне понять, что готова. Схватив обе ее ноги, я толкнулся внутрь. Она была еще туже, чем раньше, если это вообще возможно. Я замер, чтобы перевести дыхание, когда мои яйца ударились о ее задницу.

Нетерпеливо Лана опустила свои пальцы к клитору, но я отбросил их прочь.

— Нет. Теперь у тебя есть я, чтобы доставить тебе удовольствие.

Я обвел большим пальцем клитор Ланы, когда начал входить и выходить из нее. Ее грудь ритмично двигалась, напоминая о том, как впервые увидел ее в мокрой одежде, прилипшей к этому невероятному телу.

Не в силах сопротивляться, я наклонился вперед, взял темно-розовый сосок в рот и пососал его, прежде чем укусить. Лана закричала и запустила пальцы мне в волосы, не для того, чтобы отодвинуть, а чтобы подтолкнуть продолжать. Она жаждала острых ощущений. Хотела всего, что я мог ей дать, и я дам ей все, по крайней мере, потратил бы всю свою жизнь, пытаясь.

Я входил и выходил из нее медленно и уверенно, позволяя ей наслаждаться движениями моего члена. Отстранившись, чтобы посмотреть на нее, понял, чего она хочет. Она хотела снова кончить. Я толкнулся сильнее и быстрее, ее бедра поднялись навстречу моим. Наши тела сталкивались друг с другом снова и снова.

Лана схватила меня за плечи, ногтями впиваясь в кожу, и мне пришлось бороться с вибрацией в позвоночнике, предупреждающей, что нужно излиться в нее.

Как раз перед тем, как я сдался, Лана выгнула спину и выкрикнула мое имя.

Я больше не мог сдерживаться, снова толкнулся в нее и взорвался, не представляя свое будущее без Ланы. Мое тело накрыло ее, как будто я защищал ее. Хотел чувствовать ее так близко всегда, делиться каждым опытом и мыслью, которые у меня были. Наконец-то я нашел свое место в этом мире. Все остальное не имело значения. Ни Голливуд, ни скандалы и не кино.

Пока мы были вместе, у меня было все, о чем я только мог мечтать.

Эпилог

Мэтт

— Я думала, мы едем в дюны? — спросила Лана, когда я съехал с дороги, идущей вдоль побережья в пригороде Уортингтона, и направился к океану.

— Не сердись, ладно? Я просто хотел сначала сделать небольшой крюк. — После публикации фотографий я терпеть не мог скрывать от нее что-либо, но надеялся, что она даст мне шанс преподнести ей этот сюрприз.

— Почему я должна разозлиться?

— Надеюсь, что не будешь, — ответил я.

— Мэтт. Серьезно.

Я остановил машину и заглушил двигатель.

— Посмотри на этот вид, — указал я, глядя на безоблачное небо, ярко-голубую воду и почти белый песок.

— Что ты сделал? Ты же знаешь, я не люблю секреты.

— Именно это делает тебя такой невыносимой. — Прежде чем Лана успела ответить, я открыл дверцу машины и обогнул капот.

— Почему мы здесь? — спросила она, выходя из машины, пока я придерживал дверь открытой.

Я взял ее за руку и повел к середине участка, на котором мы стояли.

— Потому что я хотел, чтобы ты это увидела. Земля уходит прямо в океан.

Она прикрыла глаза от солнца и посмотрела на луг, который постепенно переходил в пляж.

— Я прожила здесь всю свою жизнь. Тебе не нужно убеждать меня в том, как тут красиво. А теперь отвечай на мои вопросы. Почему мы здесь и почему я должна злиться?

Я перевел дух.

— Потому что я провел небольшое исследование, о котором тебе не рассказал.

Девушка прищурилась.

— Какого рода исследование? Для фильма?

Я отрицательно покачал головой.

— Как бы я ни любил твой коттедж, не уверен, что это наш дом навсегда. Когда у нас будет наша семья…

— Наше что? — Она нахмурилась. Мы говорили о детях. Оба знали, что хотим. В определенный момент. Но так ничего и не выяснили.

— Я считаю, что трое детей — хорошее число, но ты можешь убедить меня завести четверых. Просто коттедж недостаточно вместительный для всех нас.

— Он большой для меня, и этого достаточно, если ты хочешь четверых детей.

Я обхватил ее руками и притянул к себе.

— Мы можем обсудить окончательное количество.

Лана оттолкнула мои руки, создавая небольшое расстояние между нами.

— Мы не пытаемся завести ребенка здесь и сейчас, и ты знаешь, как я отношусь к публичному проявлению чувств. — Лана огляделась вокруг, как будто кто-то мог нас увидеть.

Я усмехнулся.

— Тебе нравится это место? Покой, вид, океанский бриз? Отсюда мы даже можем дойти до города пешком.

Она расслабилась в моих объятиях.

— О чем ты говоришь?

Я надеялся, что ей понравится идея так же, как и мне.

— Этот участок продается. Я хочу, чтобы мы купили его, построили дом, достаточно большой, чтобы вырастить четырех мальчиков. С огромной верандой по кругу, где мы могли бы наблюдать за грозами, читать друг другу и состариться вместе.

Ее веки дрогнули, как будто она пыталась сосредоточиться.

— Ты хочешь обосноваться в Уортингтоне?

Мы делили время между Лос-Анджелесом и Мэном, но чем больше времени я проводил на Восточном побережье, тем больше понимал, что мне не обязательно жить в Лос-Анджелесе, чтобы строить карьеру.

— Я подумал, что мы могли бы купить дом в Малибу на время, когда мне нужно будет находиться там по работе, но проводить большую часть времени здесь, как мы делали последние полгода. Я не хочу растить детей в Голливуде.

Лана улыбнулась мне, руками обвивая мою талию.

— Ты с таким энтузиазмом говоришь о детях.

— Я с энтузиазмом отношусь ко всему в своей жизни. Особенно к тебе.

— Даже к моим штанам для йоги?

Впервые я упомянул о свадьбе в номере отеля «Беверли Хиллз» в тот вечер, когда Лана первый раз призналась мне в любви. Она сказала, что мы еще поговорим об этом через полгода, когда меня затошнит от ее штанов для йоги. Я всегда любил ее, штаны для йоги и все остальное, и сегодня ровно шесть месяцев с той ночи, когда началась наша совместная жизнь. Не собирался отпускать ее. Хотел, привязать к себе всеми возможными способами.

— Итак, ты покупаешь землю? — спросила она, глядя на меня снизу вверх.

Я отрицательно покачал головой.

— Я бы никогда не принял такое решения без тебя. — Ветер подхватил прядь ее волос, и я заправил ее за ухо. — Мы же команда.

— Ты не мог сказать лучше. И думаю, что ты, возможно, нашел идеальное место. Мне здесь очень нравится.

— Мы можем поработать с архитекторами и сами спроектировать дом. У тебя будет студия. Мы можем построить стену для уединения, если захочешь.

Лана вздохнула.

— Никаких стен. Только не здесь. Это будет наш дом, и я хочу, чтобы люди чувствовали себя здесь желанными гостями. Не хочу, чтобы наши дети думали, будто их заперли. Мне нравилась свобода, когда я росла в маленьком городке в штате Мэн.

Я удивленно поднял брови.

— Дети, да?

Она усмехнулась.

— Полгода назад я сказал тебе, что люблю тебя даже в штанах для йоги, и всегда буду любить.

— Неужели это было так давно? — Девушка посмотрела на океан. — Такое чувство, что с одной стороны ничего не изменилось, но с другой — все изменилось.

— Некоторые вещи должны меняться. Время пришло.

— Время? — спросила она.

— Чтобы я спросил, а ты сказала «да».

Уголки ее рта дрогнули.

— Здесь? Сейчас?

Я отпустил ее, отступил на шаг и опустился на одно колено.

— Лана Келли, окажешь мне честь стать моей женой?

Лана опустилась на колени на траву передо мной.

— Конечно, — ответила она, обвивая руками мою шею. — Я, правда, не думала, что ты собираешься ждать целых шесть месяцев.

Я усмехнулся.

— Это убивало меня.

— А как же мое кольцо?

Я отрицательно покачал головой.

— Ни за что. Как будто я могу принять такое решение без тебя. И вообще, я не знал, понравится ли тебе. Возможно, ты захочешь сделать его сама.

Девушка прижала ладони к моим щекам и провела большими пальцами по скулам.

— Я бы очень хотела надеть мамино кольцо, если ты не против. Это звучит странно?

Я наклонился и поцеловал ее в губы.

— По-моему, это прекрасная идея.

Она отстранилась.

— Не могу дождаться, когда ты станешь мистером Келли. — Широкая улыбка осветила ее лицо.

Я усмехнулся.

— Жизнь с тобой будет постоянным испытанием. Жду с нетерпением каждой секунды.

*****

Не было никаких гарантий, но небо было таким ярко-синим, что я был уверен, любой дождь подождет до окончания церемонии. Моя работа заключалась в том, чтобы обеспечить укрытие от шторма, и сегодня, как никогда, я хотел убедиться, что все было идеально.

Большинство гостей уже расселись, но кое-кто все еще пробирался на свои места.

— Здравствуйте, миссис Уэллс, — сказал я. — Полли. Добро пожаловать. — Я посмотрел вниз и увидел Молли, кошку Полли, с большим розовым бантом на шее.

— Привет, красавчик, — подмигнула миссис Уэллс.

Я подмигнул в ответ.

— Рад, что вы все трое смогли приехать.

— Цветы выглядят превосходно, — восхитилась Полли. Стулья были украшены сиренью и белыми розами, отчего в воздухе витал аромат, безошибочно напоминавший запах штата Мэн.

— Их выбрала Лана, — ответил я. — Не могу приписать эту похвалу себе.

— У тебя хватило ума жениться на нашей девушке. Ты заслуживаешь большей похвалы за это, — сказала миссис Уэллс.

— Я счастливчик, — ухмыльнулся я. Слава Богу, она не ускользнула от меня. — Мой брат покажет вам ваши места.

Я повернулся к Джеймсу, который смотрел на Молли и потирал лоб, как будто у него были галлюцинации.

— Конечно, следуйте за мной, — ответил он.

Мы с Ланой оба хотели пожениться в Уортингтоне. К счастью для нас, мэр согласился закрыть парк для церемонии, а прием будет проходить в новом доме как своего рода сочетание свадебного торжества и новоселья.

— Мистер Истон, вы выглядите очень красиво, — сказал мужчина позади меня. Я обернулся и увидел мистера Батчера и его пушистую собачку, одетых в одинаковые смокинги. Он слегка приподнял Поузи. — Сегодня у нее стиль бисексуала. А это, — он ткнул пальцем мне под лацкан, — «Том Форд», если я не ошибаюсь.

Я поправил галстук-бабочку и усмехнулся.

— Да, Вы правы.

Он пожал плечами.

— Я никогда не перестану обращать внимание на красивые вещи.

— Надеюсь, что нет. Я знаю, насколько Лана ценит ваше мнение. — Мистер Батчер часто видел рисунки Ланы раньше меня, и мне нравилось, что у нее есть кто-то в Уортингтоне кроме меня, кто понимает, насколько она талантлива. — Позвольте проводить вас до вашего места. Сюда, пожалуйста. — Мы начали идти по проходу.

— Надеюсь, ты убедишь ее нанять еще помощников для магазина. Ей нужно сосредоточиться на развитии своего таланта. — Он наклонился ближе и прошептал: — Я слышал про «Вог».

Я прижал палец к губам. Мы все поклялись хранить тайну, но на этой неделе журнал «Вог» подтвердил, что собирается использовать ее драгоценности в предстоящей фотосессии с участием молодых независимых дизайнеров.

— Я думаю, она хочет сосредоточиться на дизайне для «Барниз», но все равно сделает несколько очень эксклюзивных вещей. — Мы с Ланой говорили о том, чтобы меньше времени проводить в магазине. Она сократила свои дни, но по мере увеличения новых заказов находить баланс становилось все тяжелее.

— Я знал, что в этой девушке есть что-то особенное, — сказал он.

— Вы не услышите от меня никаких возражений. — Заиграли скрипки, и я жестом пригласил мистера Батчера занять место. Я кивнул, проходя мимо Брайана и Синклера, сидящих по одну сторону прохода, и Одри и ее мужу — по другую. Сегодня днем Мэн выглядел как кусочек Голливуда.

Я обнял отца, по совместительству шафера, когда занял свое место перед друзьями и семьей. Трое моих братьев сидели в первом ряду. Я единственный, кто хотел пышную свадьбу. Лана была бы счастлива поехать в Вегас. Она дразнила меня, что это потому, что мне нравится быть в центре внимания. Но на самом деле я хотел поделиться своим счастьем и радостью со всеми, кто имел значение в моей жизни.

Бормотание в задних рядах привлекло мое внимание, я обернулся, чтобы увидеть свою прекрасную невесту, идущую ко мне. Ее улыбка осветила мой мир, как и всегда.

Лана отказалась от предложения Синклера проводить ее к алтарю, утверждая, что ей ничего не нужно, только память об отце, чтобы сопровождать по проходу. Я не мог отвести от нее глаза, пока моя невеста шла, на всем пути приветствуя наших гостей кивками и улыбками. Мое сердце всегда билось сильнее, когда она рядом, и этот момент не стал исключением. Мне повезло узнать эту женщину. Для меня большая честь, что сегодня она станет моей женой.

Когда Лана подошла ближе, я протянул руку и повел вверх по ступенькам эстрады. Казалось вполне уместным, что мы поженимся там, где впервые увидели друг друга. У жизни есть забавный способ давать именно то, что мне нужно, когда мне это нужно. Если бы Лана была другой, то, возможно, не пришла бы мне на помощь в тот день, назвав идиотом, выглядя при этом такой соблазнительной, промокшей насквозь, когда кричала на меня. Тогда она выглядела такой же красивой, как и сейчас.

Ради этой женщины я бы даже начал войну. Отныне и навсегда.

Лана

Мой муж всегда выглядел самым сексуальным мужчиной на планете, но когда я смотрела на него на сцене, держащего «Золотой глобус» за «Лучший телевизионный мини-сериал», никогда еще не видела его таким красивым. Весь мир знал, как он красив, но мало кто догадывался, насколько он порядочен, добр и умен. Никто, кроме меня, не знал, как сильно он меня любит.

Я хлопала изо всех сил, стараясь не расплакаться и не испортить макияж на глазах у миллионов зрителей.

Мэтт провел рукой по волосам и наклонился к микрофону.

— Спасибо, Одри. Продюсирование этого сериала вместе с тобой было самым большим достижением в моей карьере. Ты всегда отличный соучастник преступления. — Он оглянулся на Одри, которая только что произнесла свою речь в качестве сопродюсера, и кивнул.

Она попросила меня сделать ей украшения для этого вечера, и, увидев ее там, в серьгах и с браслетом, которые я смастерила, чувствовала себя так, словно сама забираю награду.

— Эта награда — дань уважения великолепному актерскому составу и команде, с которыми мне посчастливилось работать. Спасибо всем, кто трудился над сериалом, и студии за то, что они рискнули нанять парнишку из Индианы.

Я затаила дыхание, надеясь, что он успеет сказать все, что хотел, прежде чем музыка заглушит его.

— Я не могу уйти со сцены, не поблагодарив родителей, которые научили меня тому, как на самом деле выглядит тяжелая работа.

Я схватила отца Мэтта за руку и сжала ее.

— И своих братьев, которые до сих пор не дают мне зазнаться. — Он перевел дух и нашел меня в толпе. — И наконец, спасибо моей невероятной жене. Она сидела рядом со мной, пока я читал книгу, заставляя меня поверить, что я способен поведать историю этих детей. Сегодня она здесь самая яркая звезда, и я надеюсь, что когда-нибудь буду достоин ее. — Мэтт послал мне воздушный поцелуй, и его глаза не отрывались от моих, когда он зашагал обратно к своему месту, оставив организаторов в замешательстве, в то время как все остальные пошли за кулисы, чтобы поприветствовать прессу. Но я знала своего мужа, он хотел разделить каждый момент этого вечера со мной.

Он сел, и я схватила его за руку. Мэтт обхватил мое лицо и прижался губами. Видеть его счастливым — вот и все, что я хотела.

— Как насчет того, чтобы пропустить эти вечеринки и улететь в Мэн сегодня вечером? — прошептал он мне на ухо.

Я усмехнулась и покачала головой.

— Вся твоя семья в городе. Они хотят отпраздновать вместе с тобой, — ответила я так тихо, как только могла.

— Но я хочу отпраздновать вместе с тобой, — сказал мой муж. — Мне так повезло, что у меня есть ты.

— У тебя есть вся оставшаяся жизнь, чтобы праздновать вместе со мной. Я никуда не денусь. Помнишь, мы сегодня в том же номере в отеле «Беверли-Хиллз», что и два года назад, когда я приехала к тебе. Нам нужно освежить кое-какие воспоминания.

— Вы очень убедительны, миссис Истон.

— Я знаю, мистер Келли.

Мэтт усмехнулся и снова обратил внимание на сцену.

— Нам придется договориться о фамилии, когда у нас будут дети, — сказал он, сжимая мою руку.

— Тогда у нас есть около восьми месяцев, чтобы принять решение. — Я положила его руку себе на живот.

Глаза Мэтта расширились, он заерзал на стуле и всем телом развернулся ко мне.

— Ты сделала тест?

Я отрицательно покачала головой.

— У меня один в сумке, мы можем его сделать, когда вернемся в отель. Но у меня задержка на три недели и не хочу ничего, кроме мороженого.

Мэтт обхватил мое лицо ладонями и прижался губами.

— К черту «Золотой глобус». Ты только что подарила мне самый лучший приз на свете.

Notes

[

←1

]

Фильм, состоящий минимум из двух частей

[

←2

]

Напольная конструкция, устанавливаемая непосредственно перед входом в место продаж или указывающая направление к нему