Голод Оливера

Глава 31

Он не потрудился полностью снять свои трусы. Они все еще болтались чуть ниже ягодиц. Таким разгоряченным сделала его Урсула. Так возбудила, что не смог не обнажить клыки.

Она сосала так, словно чемпионка по оральной гимнастике, а наряд, обнаживший ее делал Урсулу еще более сексуальной. Возможно, ему следовало оставить ее полностью обнаженной, но нет, он решил, что сможет немного приодеться вместе с ней. Очевидно, что нет.

Если бы он не вошел в нее, то укусил бы. Его план — заставить ее кончить первой, вылетел в трубу. Теперь только постоянные толчки не давали ему вонзить свои клыки в ее шею.

— Мне жаль Урсула, но придется трахнуть тебя по-настоящему жестко. — Потому что ему нужно усмирить зверя внутри. И он успокоится, если Оливер проявит свою власть другим способом, раз не мог укусить.

Губы Урсулы приоткрылись на вдохе, ее глаза потемнели от похоти.

— Насколько жестко?

— Жестко. — Он отстранился и вонзил в нее свой член, отчего она пододвинулась на несколько дюймов к изголовью.

Она ахнула, но не попыталась вырваться. Вместо этого обхватила его ногами, скрестив лодыжки за ягодицами, и притянула ближе.

— Ты можешь и лучше.

Раздражение вспыхнуло внутри него, когда Оливер услышал ее насмешку.

— Да? Недостаточно для тебя?

Он вышел из нее и перевернул на живот. В результате шелковые шарфы скрестились и натянулись вокруг ее запястий.

Он мгновенно понял, что в таком положении она не сможет развязаться, и, хотя это вышло случайно, зверю внутри понравилась эта мысль.

Оливер быстро поставил ее на колени, так что ее прекрасная попка задралась вверх. Влажные лепестки призывно блестели. Без колебаний он вошел в нее сзади, крепко держа за бедра, чтобы она приняла весь толчок на себя и не ударилась о спинку кровати.

Урсула застонала в подушку.

— Черт! Так ты еще уже.

— А ты больше, — заявила она, тяжело дыша и пытаясь опереться на локти.

Ее внутренние мышцы крепко сжали его, словно в кулаке. Теплый жар смазывал его и превращал каждый толчок в скольжение по шелку, на небеса.

Его тело работало без сознательной мысли, дыхание стало прерывистым, сердце стучало как отбойный молоток. Член двигался внутрь и наружу в сумасшедшем ритме, его руки так крепко сжимали ее бедра, что, скорее всего, останутся следы. Но Оливер не мог остановиться.

Урсула лежала под ним уязвимая и соблазнительная. Она вызывала в нем то же чувство, которое он испытывал, охотясь ради крови: он ощущал могущество и непобедимость, когда трахал ее, понимая, что она в его власти.

Что он решает ее судьбу. Но в то же время чувствовал, что не хочет для нее ничего другого — только доставить наслаждение, довести до экстаза. Теперь у него была власть над ее телом, власть заставить Урсулу чувствовать себя желанной. Зверь внутри него начал отступать.

Наконец, он смог замедлить толчки и входить и выходить из нее более нежно. Оливер посмотрел на то, как его член исчезает в ее теле — вид розовой плоти возбуждал его. Осознание, что она достаточно ему доверяла, что позволила поставить себя в такое уязвимое положение, наполнило его сердце гордостью. Руки ослабили хватку на бедрах Урсулы, и он погладил ее прекрасную попку.

Оливер скользнул руками под ее красный пеньюар и погладил ее спину. Затем прикоснулся к груди, обхватив их обеими руками. Они не были большими, не такими пышными, как у других женщин, с которыми он был, но его это не волновало. Они идеально располагались в его ладонях, были упругими, а соски отзывчивыми.

Маленькие бутоны оставались твердыми. Перекатывая их между пальцами, Оливер потянул за них, заставляя ее вновь вскрикнуть.

— Ты самая сексуальная женщина, с какой я когда-либо занимался любовью.

При этих слова она встретила его толчок, удвоив силу. Это послало разряд электричества в его яйца, подлив масла в огонь, который бушевал внутри. Он долго не продержится, если она продолжит в том же духе.

Но не смог замедлиться, и при следующем толчке ощутил, как его яйца сжались. Потом спермы хлынул из его члена, тело содрогнулось, пока он испытывал самый великолепный оргазм в своей жизни.

Рухнув на нее сверху, он с ужасом осознал, что Урсула не достигла пика вместе с ним. Оливер не доставил ей удовольствие как обещал. Встревоженный он вышел из нее и перевернул на спину.

— Мне жаль, — сказал он, заглядывая ей в глаза.

— Почему?

— Потому что ты не кончила.

— Я же говорила, что мне это трудно.

Он не мог принять этот факт. И не успокоится, пока не исправит ситуацию. Оливер стянул боксеры, которые стесняли его движения, затем снова раздвинул ее бедра и устроился между ними, приблизив свой все еще возбужденный член к ее входу.

— Но ты закончил, — запротестовала Урсула.

— Но ты нет. — Он вновь погрузился в нее. — И насколько я вижу… — Оливер взглянул на шелковые шарфы вокруг ее запястий. — … ты все еще связана, значит, все еще в моей власти.

Она улыбнулась.

— Так что ты планируешь теперь?

Он слегка толкнулся. Был только один способ усилить ее возбуждение и облегчить достижение кульминации.

— Я хочу, чтобы ты почувствовала мой укус.

Оливер наблюдал, как вожделение на ее лице сменилось тревогой. Ее губы начали дрожать.

— Оливер, пожалуйста…

— Выслушай меня, Урсула. — Он нежно провел пальцем по ее губам. — Это будет не настоящий укус. Мои клыки не коснутся твоей плоти.

Ее лоб наморщился.

— Как?

Он никогда не пробовал то, что собирался предложить, но надеялся, что все получится.

— Я использую контроль над разумом, чтобы заставить тебя ощутить укус как по-настоящему. Ты ощутишь то же самое, возбуждение, предвкушение.

Она посмотрела на него с широко открытыми глазами от удивления.

— Ты сможешь это сделать?

— Ты знаешь о контроле над разумом.

Урсула кивнула.

— Они использовали его, чтобы помешать мне…

— Прикасаться к себе. А я могу использовать его, чтобы помочь тебе кончить. — Если сможет с этим справиться. До сих пор его попытки управлять чужим разумом были безуспешны. Но он не собирался обременять этим Урсулу.

— Но зачем тебе это делать? Ты же сам не почувствуешь укус, да?

Оливер провел пальцами по ее шее, лаская нежную кожу в месте биения пульса.

— Нет, я не почувствую, но увижу это в твоих глазах, услышу в твоих стонах и пойму по движению тела. А затем, когда ты достигнешь оргазма, я почувствую это, потому что твои мышцы сожмут мой член настолько сильно, что я кончу во второй раз.

Он заметил, как ее грудь поднималась и опускалась, а веки трепетали.

— Я хочу доставить тебе наслаждение. — Оливер напомнил ей о своем члене, который все еще был внутри, погрузившись глубже. — Ты мне доверяешь?

Казалось, спустя целую вечность, она ответила дрожащим голосом.

— Сделай это.

Его сердце наполнилось радости от ее ответа. Доверие, которое она ему оказала, было величайшим подарком, какой он мог ожидать от нее. На мгновение он закрыл глаза. Когда открыл, то вновь заглянул в ее темные омуты.

— Думаю, я могу влюбиться в тебя. — Если это уже не произошло. Он не знал. Его чувства к Урсуле были новыми и настолько захватывающими, что он чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Словно выпил наркотическую кровь. Но означало ли это, что он влюблялся в нее? Или эти чувства вызваны захватывающим сексом?

— Оливер… — В ее глазах появился влажный блеск.

Он наклонился, коснувшись ее губ легким, как перышко, поцелуем.

— Как бы я хотел вонзить в тебя клыки и попробовать на вкус, почувствовать ту связь с тобой, которую может дать только он. Но риск слишком велик. Для нас обоих. — Оливер проложил дорожку из поцелуев по ее шее, чувствуя, как она дрожит под его губами. — Так что тебе придется испытать это за двоих.

Он поднял голову и заглянул ей в глаза. Затем направил свои мысли, чувствуя тепло в груди.

Он послал свою первую мысль в ее сознание. Хотя она не слышала реальных слов. ее тело чувствовала ощущения, которые Оливер передавал. «Урсула, ты чувствуешь мои губы на своей шее».

Соответствующая заминка в ее дыхании сказала, что он достиг цели. Оливер заметил, как она встрепенулась.

«Они теплые и приятные. Мой язык облизывает мою кожу. Ты ощущаешь, как острый край моих клыков царапает твою плоть. Это возбуждает тебя».

Тело Урсулы выгнулось под ним, и он возобновил медленные толчки внутри нее. Ее бедра двигались синхронно с ним.

— Да, — прошептала она.

«Ты чувствуешь, как мой рот открывается шире и клыки вонзаются в твою кожу. Это похоже на булавочный укол. Они погружаются глубже, как и мой член в тебя».

Она застонала и ее веки наполовину опустились.

«Твое тело жаждет этого. Ты чувствуешь напряжение вены, и это сравнимо с лизанием клитора. Как будто я ласкаю твой комочек нервов. Ты жаждешь большего».

— Боже!! — выкрикнула она, ища его глазами. Страх в них исчез, на его место пришло желание.

С каждым глотком ты ощущаешь мои прикосновения все острее. Чувствуешь, как я лижу тебя. Чувствуешь каждый дюйм моего члена, когда я вколачиваюсь в тебя. Твое сердце бьется в такт с моим».

Он слышал, как ее сердцебиение подстраивается под его, как она позволила ему контролировать ее реакции, направлять в чувственном исследовании своего тела.

«Твоя грудь болит. Соски твердеют и горят. Они могут ощущать покалывание, которое распространяется по всему телу, медленные волны накрывают тебя. Охватывает жар. Огонь внутри тебя горит все сильнее. Ты нуждаешься во мне. Чувствуешь, как мой член наполняет тебя, а язык лижет твой набухший клитор».

«Быстрее и жестче. Ты чувствуешь нарастающее давление».

Оливер с восхищением наблюдал за тем, как тело реагирует на его внушения. Он никогда не видел ничего подобного: каждая мысль, которую он заронил в ее сознание, пускала корни и превращала Урсулу в сгорающую от страсти женщину.

Ее глаза сияли от вожделения, тело блестело от влаги, а губы приоткрылись, чтобы издать стоны удовольствия, которых Оливер никогда от нее слышал. Ее тихие вскрики и вздохи возбудили его, заставив член вновь затвердеть. Несмотря на то, что кончил несколько минут назад, он снова был готов. Все потому, что Урсула его возбуждала.

«Ты чувствуешь, как клыки погружаются глубже, желая большего. И ты тоже хочешь большего. Хочешь отдать все, что имеешь. Открыться мне. обнажиться. И тогда почувствуешь все сразу. Мои клыки в своей шее, руки на груди, язык на своем клиторе и член в своем лоне. Затем волны обрушиваются на тебя, как цунами. Они сметают тебя».

Внутренние мышцы Урсулы сжались вокруг него так сильно, как он и предсказывал, во время оргазма, что в глазах появилось удивление.

Оливер потерял над собой контроль и присоединился к ней в удовольствии, извергая еще больше спермы внутри нее, пока они, наконец, оба не успокоились. Он прижал ее к себе, покрывая нежными поцелуями лицо и тело.

— О, Боже, — пробормотала она, все еще задыхаясь. — Я никогда не думала…

Он приподнял голову и улыбнулся.

— Никогда не испытывал ничего лучше.

Это была правда.