Голоса драконов

В сложившейся ситуации это казалось неизбежным. Зачем противиться этому? Она хотела поддаться эмоциям. Встать и просто заорать на них, чтобы они остановились — почему все они просто не могут остановиться?

Может быть, ей следовало попробовать сделать это? Что ей терять? Себя и маму. Дружбу. Она развязала веревки на нем, помогла ему скинуть их со спины и начала скручивать их. У нее появилась странная идея.

— Артегал?

Он снова внимательно посмотрел в небо, но фыркнул и взглянул на нее. Они обсуждали книгу. Она принесла переводы, чтобы поделиться, и он рассказал ей обо всем, что смог перевести. Они изучили вложенную в конце страницу и пытались понять, что это значит — карта сокровищ, думала Кей, забытая пещера драконов, которые все ещё прячутся, думал Артегал. «В Гренландии?» — удивлялась она. Но они обсуждали все в книге, поэтому она спросила:

— В книге «Дракополис» рассказывалось о принесенных в жертву девственницах. О том, как в старые времена сельчане приносили драконам в жертву девственниц, чтобы они перестали нападать на них. Это на самом деле работало?

Он склонил вбок голову — знак озадаченности.

— Думаю, работало. Это означало, что люди хотели принести дар ради мира.

Она сглотнула ком в горле.

— Драконы и вправду ели принесенных в жертву девушек?

— Я думаю, это зависело от дракона. Некоторых держали в качестве питомцев. По крайней мере, так говорит наша история.

Это было жестоко. Она могла понять, почему рыцари сражались с драконами, чтобы остановить это. Но она так же могла понять, что можно было быть настолько отчаявшимися, чтобы принести жертву для прекращения войны.

Последний вопрос, который пришел ей в голову уже давно. Это был исключительно важный вопрос в ее жизни, по крайней мере, по мнению Тэм.

— Почему девственниц? — спросила она у Артегала.

Он хмыкнул и выдохнул клуб пара.

— Я не знаю. Это была человеческая задумка. Мы не видим разницы.

Она закрыла рукой рот, но это не помогло сдержать смех. Он прозвучал так неожиданно, так громко на тихой поляне. Артегал вздрогнул от неожиданности, поднял голову и уставился на нее.

Мы не видим разницы. Это было чудесно, разве не так? Это не имело значения. Не имело значения, была она девственницей или нет.

Она покачала головой.

— Я не могу этого объяснить. Просто ты прав. Это не важно. Но вот в чем дело, Артегал. Я девственница. Если мы сможем, как думаешь, это сработает?

— Жертва? — выдохнул он.

— Я имею в виду, ты же не собираешься меня съесть? Не собираешься, правда?

— Глупая. Нет, — сказал он.

— Это не должно быть настоящей жертвой. Мы просто притворимся. Мы просто разыграем спектакль из этого…

А что потом. Потом каждый вернётся к себе? Смысл жертвы — изменить состояние вещей, точно не оставить все как было.

— Старейшины не поверят. Они доверяли людям охранять границу, и были преданы.

— Поэтому мы не оставим это на них. Ни на старейшин, ни на военно-воздушные силы, ни на кого. Мы сделаем это сами.

Он некоторое время размышлял не шевелясь. Огромная статуя дракона.

— Мы сделаем это — что потом? Ты не сможешь вернуться домой, чтобы это было похоже на правду. Ты не можешь предложить себя в качестве жертвы и ждать, что на следующий день пойдешь в школу. Неужели она хотела этого — уйти из дома? Она никогда не знала точно, чего хочет от жизни, кроме приключений. Что ж, это оно и было.

— На запад, — сказала она. — Мы пойдем в то место, которое отмечено на секретной карте.

— Там может ничего не быть.

— Но мне кажется, что там что-то есть.

— Да, мне тоже.

Рядом был слышен ритмичный грохот вертолетов. Мир вторгся в их беседу. Последствия битвы грозили захлестнуть их.

— Нам пора, — сказал он, опускаясь и пригибая ближе шею.

Как они собирались планировать такое, если вообще собирались? Она бы хотела, чтобы у него был мобильный. Она бы хотела, чтобы существовал достаточно большой мобильный телефон, чтобы он сможет пользоваться им.

— Как я смогу связаться с тобой? — спросила она, а ее сердце бешено колотилось.

— На другом месте, где мы встречались, чтобы летать. Люди не знают о нем. Оставляй записки. Я буду смотреть. Каждое утро, если смогу.

— Ладно, хорошо.

— Твоя идея. Нам нужно попробовать.

Выступы над его глазами изогнулись, что придало ему свирепый вид. Его глаза сверкали. Возможно, все дело было в воображении, но, ей казалось, что его чешуя переливается оттенками черного и красного цветов.

— Мы что-нибудь придумаем. Ой, мне нужно где-то спрятать обвязку. Это практически добавило проблем в этот раз. Они заберут это, если поймают меня. Ты можешь её спрятать? Ты можешь её взять? — и она стянула свою скалолазную обвязку и пристегнула ее к веревкам, чтобы все снаряжение было вместе.

В качестве ответа он вытянул вперёд заднюю лапу и зацепил когтями моток веревки. В его когтях он смялся.

— Кей, — сказал он. — Будь осторожна.

— Ты тоже.

Она вытянула руку, и он слегка подтолкнул ее носом. Он развернулся и рванул с места, а деревья вокруг поляны закачались и зашелестели листвой от внезапного порыва ветра, вызванного его крыльями.

Она пошла на юг, в сторону реки.

Глава 21

Кей могла бежать быстрее и дальше без всего своего снаряжения.

Сейчас она находилась к западу от Серебряной Реки, и в добрых десяти милях от того места, где припарковалась ее мать. В десяти милях от того места, где оставила Джона с армией, озадаченных происходящим. Они, должно быть, видели дым от взрыва, если не всю битву. Не говоря уже о том, что происходило до этого.

Покопавшись в вещмешке, она нашла мобильник, и решила попытать счастья. Ей было все равно, прослушивают ли ее военные — она поняла, что в сложившейся ситуации они, рано или поздно, все равно найдут ее. Но ей необходимо было знать, что с людьми все было в порядке. Телефонный сигнал едва проходил. Она позвонила Джону, но он не ответил. Возможно, его арестовали, и это была ее вина. Однако, она предупреждала его, говорила ему держаться подальше. Но она не будет винить его, если он никогда снова с ней не заговорит. Она оставила сообщение, моля его, чтобы перезвонил.

Она позвонила своей матери. Телефон звонил и звонил…

Ее мама, наверное, говорила по телефону до того, как увидела, кто звонит, и нажала на кнопку ответа.

— О боже, Кей, где ты? Ты в порядке? Кей! — голос был охрипшим и срывающимся.

— Я в порядке, мам. Все хорошо. Я иду на юг, пытаюсь выяснить, где я.

Она не была уверена, что мама ее поняла. Она не услышала ответа.

— Мам…

Связь прервалась. Ее мама, должно быть, в истерике. Кей быстро написала ей сообщение: «Я в порядке».

Она прошла ещё милю, может, две, истощенная, она все ещё двигалась быстро, решительно настроенная перейти реку. Она услышала шум воды. Возможно, немного дальше, чем предполагала.

Телефон зазвонил — она, должно быть, опять попала в зону действия мобильного сигнала. Взглянув на него, она ожидала увидеть, что это была ее мать, но это была не она. Это была Тэм.

Ее подруга даже не поздоровалась.

— Кей, что происходит? Что ты творишь? Это, вообще, ты? В новостях говорят, что это была ты, но этого же не может быть. Или может?

На мгновение Кей засомневалась в том, как мало она может сказать, чтобы это могло сойти ей с рук. Потом она поняла, что Тэм узнает о ее недомолвках, и Кей больше не хотела ни о чем лгать.

— Это была я, — сказала она и с облегчением поняла, что вновь может говорить со своей подругой.

— О боже, ты сошла с ума. Ты не в себе?

— Ага, наверное, — сказала Кей, вздыхая. — Я пыталась поговорить с мамой, но связь прервалась, и я не могу связаться с Джоном. Что сейчас происходит? Что говорят люди?

— Военные везде. Я имею в виду — везде. А ещё копы и репортёры. Фотографии тебя и этой штуки на всех каналах, интернет…

Артегал, хотела сказать ей Кей. Имя этой штуки — Артегал.

… кто-то кому-то сказал, что я твоя лучшая подруга, и они расположились прямо на моей лужайке!

— Извини, — прошептала Кей.

— Кей, как долго это уже происходит? Я смотрела видео — очевидно, что ты уже какое-то время занимаешься этим. Как долго?

Кей не ответила, но Тэм едва ли давала ей на это время.

— Почему ты не сказала мне? Почему ты не сказала мне, что происходит?

— Я была напугана, — сказала она.

— Ты думала, что не можешь мне доверять?

Если бы они были лицом к лицу, они бы обе рыдали. Но сейчас Тэм была слишком зла из-за этого, а Кей слишком устала. У нее болели плечи и руки, пластыри отклеились, а ей все ещё нужно было пройти большое расстояние.

— Да нет, же, — сказала Кей со вздохом. — Я просто не знала, как тебе сказать.

— Где ты сейчас? — спросила Тэм. — Тебя нужно забрать? Я приеду за тобой.

— Я правда не могу сказать, боюсь, что они прослушивают мой телефон.

— О боже! — возмущённо произнесла Тэм.

— О, я, кажется, поняла, где я. Помнишь площадку для пикников, где мы отмечали мой день рождения пару лет назад? — может быть, это было достаточно зашифрованным, чтобы сбить с толку тех, кто ее прослушивал. — Можешь забрать меня там? Тэм, они могут попытаться преследовать тебя.

— Да что это, какой-то шпионский фильм?

— Не бери в голову, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Держись от этого подальше.

— Черт, нет, я приеду забрать тебя.

— Тэм…

— Никаких споров. Я уже выхожу из дома.

— Хорошо. Спасибо, Тэм. Просто… спасибо.

— У тебя ужасный голос, Кей.

— Со мной все будет хорошо. Ты что-нибудь знаешь о Джоне?

— Нет. Но в новостях сказали, что военные задержали «человека, обладающего информацией». Это же не может быть он, нет?

— Возможно. Вот дерьмо.

— Оставайся там. Я уже еду, хорошо?

— Хорошо. Тэм… спасибо.

— Кей, просто будь осторожна.

Они выключили телефоны, и Кей продолжила идти.

Она, наконец-то, добралась до реки, которая была шире здесь, ниже по течению, чем там, где она обычно переходила ее. В поле зрения не было моста или хотя бы камней, на которые можно наступить, и она вошла в реку, и пошла через нее вброд, сопротивляясь течению и сжав зубы, когда походные ботинки промокли и замёрзли ноги. Она просто хотела добраться до безопасного места. Как только она дойдет до дороги, то пойдет по ней до площадки для пикников, где договорилась встретиться с Тэм. Она предполагала, что это около мили отсюда, и надеялась, что была права.

У нее одеревенели ноги, и всю ее трясло, но она продолжала идти, и ей стало полегче. Она не замёрзнет, если не остановится. В небе пролетали вертолеты, военные и новостных команд, но она прижимались к деревьям, чтобы ее не заметили, замирала, и они не видели ее.

Она надеялась, что у Артегала все было хорошо.

Кей слышала, как звук сирены вдалеке становится ближе.

Она оставалась среди деревьев, подальше от дороги и троп, и продолжала пробираться сквозь чащу так быстро, как могла. Она замёрзла, промокла, и ее трясло, чем быстрее она будет двигаться, тем теплее ей будет, это помогало ей идти. Чем быстрее она встретится с Тэм, тем лучше.

После того как сирены стихли, появились голоса людей. Мужчин, перекрикивавшихся в лесу.

— Сюда… Она была здесь… Мы подбираемся ближе… — казалось, голоса окружали ее.

В панике она хотела сесть и сдаться. Но нет, если она будет двигаться быстро, если будет держаться за деревьями, они не найдут ее. Она бегала по этому лесу всю свою жизнь, ходила в походы, лазила по скалам, плавала на каяке по этой реке, ночевала в палатке в любую погоду. Но эти парни были тренированными военными. У них, вероятно, было оружие, и она больше не надеялась, что они не будут стрелять по любому движущемуся предмету.

Теперь она знала, каково это, когда на тебя охотятся.

Она старалась помнить о правилах похода: ей нужно было сохранять ровное дыхание. Ей нужно было дышать медленно и равномерно, потому что это убережёт ее от ещё большей паники. Поэтому она сосредоточилась на дыхании и на местах, куда ставить ноги. Одну за другой, быстро и осторожно. Она вглядывалась в лесную подстилку перед собой: во все торчащие ветки, камни и их обломки, ждущие, что она запнется о них, в каждое место, где могла поскользнуться.

Копы, военные, или кто бы там ни был ещё, создавали много шума. Они ломились сквозь деревья, скользили по земле, их тяжёлые ботинки громко топали, они перекрикивались. Возможно, их было слишком много.

Должно быть, они двигались вдоль реки вниз по течению. Они понимали, что ей придется где-то перебраться через реку, поэтому сосредоточили поиски в том направлении. Ей ни разу не попался на глаза ни один из них, что было для нее хорошим знаком — если она не видит их, значит, они тоже могут ее не заметить. Когда звуки стали ближе, она присела рядом со стволом дерева и не шевелилась, пока они не удалились. Она не была замаскирована в джинсах и черной парке. Однако, на ней не было и ярких цветов, поэтому если она будет сидеть тихо, то ее не будет видно в тени.

Так они и прошли мимо нее.

Она ждала, пока в лесу вокруг не стало тихо. Даже ветерок не шелестел листвой, однако, она слышала шум вертолетов вдалеке. Она долго не могла поверить, что теперь она в безопасности — они набросятся на нее, как только она снова начнет двигаться. Но вокруг никого не было.

Она осторожно вышла из-за деревьев на открытую поляну. Ей все ещё приходилось следить за своим дыханием, чтобы не начать панически задыхаться. Оглядевшись, она нашла ориентиры: большой холм, который огибало шоссе, скалистый утес, похожий на сгорбившегося медведя. Площадка для пикника была в полумиле к югу отсюда. У ее родителей был GPS-треккер, который чаще всего оставался в бардачке машины матери. Она обычно использовала его для работы, но иногда они брали его с собой в поход. Кей жалела, что у нее сейчас не было его с собой, надо будет не забыть взять его с собой в следующий раз. Она почувствовала угрызения совести — будет ли он, этот следующий раз?

Спустя пятнадцать минут она застыла, глядя на живописную поляну для пикника, на несколько столов, расположившихся вокруг костровища, наполовину вкопанных в землю.

Галечная парковка за столами была пустой.

Кей облокотилась на дерево и съехала на землю. Тэм здесь не было, но с другой стороны, копов и военных не было тоже. Однако она переживала, что Тэм схватили. Она снова достала телефон, с желанием снова рискнуть и сделать ещё один звонок, и подскочила от звука шуршащих по гравию шин подъезжающей машины. Кей была готова снова скрыться в лесу. Потом она узнала голубой хэтчбек Тэм.

Кей побежала к ней, и Тэм вскочила с водительского сидения. Они бросились друг другу в объятья.

— Ты в порядке? — спросила Тэм. — Боже, я так рада тебя видеть!

— Нам надо выбираться отсюда.

Тэм кивнула, и они сели в машину. Тэм ее не выключала и рванула с парковки слишком быстро, но Кей не жаловалась.

Тэм сказала:

— Мне пришлось ехать проселочными дорогами. Везде люди. Везде пробки, потому что люди пытаются убраться из города. Это единственная причина, почему меня ещё не поймали.

— Спасибо, — снова сказала Кей. — Прости, я не хотела втягивать тебя в это…

— Хватит извиняться. Я сделаю, что потребуется. Но, Кей, ты в порядке? Ты действительно в порядке?

Ее глаза были широко раскрыты, словно она была в шоке, а лицо было напряженным, серьезным.

Кей быстро кивнула.

— Ага, думаю, что да.

Она не могла дождаться, чтобы посмотреть новости, узнать, что в них говорится о ней и Артегале, посмотреть, все ли они показали людям, как она надеялась.

Тэм пересекла шоссе и следовала проселочными дорогами, по большей части просто грунтовыми дорогами, которые соединяли соседние поселки и ранчо ещё с тех пор, когда Серебряная Река не была настоящим городом. Возможно, это поможет им остаться незамеченным, пока они возвращаются в город.

— Что мы будем делать? Куда поедем? — спросила Тэм. Она выглядела испуганной, кусала верхнюю губу, а костяшки на пальцах рук побелели от того, с какой силой она вцепилась в руль. Но вела она машину как профи.

— Я не знаю, — сказала Кей, качая головой. — Если они меня схватят, то запрут, и я уже никогда не увижу солнечного света.

— Мы поедем в магазин, — сказала Тэм. У ее мамы была сувенирная лавка в городе, где продавались футболки и тому подобное для туристов. Тэм работала в этом магазине летом. — Может быть, там не будут искать. Он не открывался с пожара.

— Хорошо.

Они проехали пару миль в тишине, и Тэм посмотрела на Кей взглядом, полным муки.

— Кей, боже мой! Что ты наделала? Что за чертовщина вообще происходит, если ты с этим, если ты летала на этой штуке? — она произнесла это, словно ее предали, и, возможно, так оно и было. Возможно, Кей следовало рассказать ей все с самого начала.

Она рассказала Тэм все, с начала и до конца, начиная с того дня, когда она упала в реку, потом про книгу, про полеты и все до сегодняшнего дня. Когда она дошла до Бранигана и слежки, она затихла, не зная, как закончится эта история, и не зная, что ещё сказать.

Они проехали немного в тишине, а потом Тэм рассмеялась. Смех был напряженным, она сжала зубы, словно пытаясь остановиться. Кей вопросительно взглянула на нее.

— Это как Ромео и Джульетта, — сказала она. — Как попытка стать друзьями, когда ваши семьи ненавидят друг друга. Что-то вроде этого, только масштабнее.

— Думаю, что так, — сказала Кей озадаченно. Это была ещё одна история двух людей, встречающихся за спинами своих семей, потому что эти семьи нельзя было переубедить. Эти люди просто умерли, вот и все дела.

— Я имею в виду этого дракона, Артегала. Ну ты же не влюблена в него, ну или что-то в этом роде? Нет? — голос Тэм звучал недоверчиво.

Кей даже не знала, что значит быть влюбленной. Она подумала, что скорее всего ее чувство к Артегалу можно было назвать трепетом. Она была рада, что познакомилась с ним, даже если им больше не придется встретиться. Но это была не любовь, ведь так? Разве любовь не подразумевала чувство защищённости, и что она должна быть желанной, красивой? Это больше походило на то, что она испытывала рядом с Джоном.

— Я думаю, что, возможно, мы оба считали поразительным тот факт, что мы вообще можем быть друзьями, поэтому мы не захотели сдаваться.

— Пригнись, — сказала Тэм. Она пристально вглядывалась через лобовое стекло.

— Что?

— Пригнись, чтобы тебя не было видно.

Впереди стояли полицейские машины с включенными проблесковыми маячками. Кей отстегнула ремень безопасности и скользнула вниз, свернувшись, насколько смогла, и пригнув и накрыв голову. Все, что было видно, это ее спина — темная ткань куртки. Когда машина притормозила, она хотела выглянуть. Держать голову внизу было практически невыносимо, она нестерпимо хотела посмотреть, что там происходит. Но она сдержалась. Она слышала, как Тэм барабанила пальцами по рулю.

Они ехали медленно, но не остановились. Затем Тэм увеличила скорость, и они вернулись к нормальной езде. Прошло ещё десять минут, прежде чем Тэм произнесла:

— Я думаю, это было что-то вроде блокпоста, они, вроде бы, проверяли машины, но казалось, что они просто наблюдали. Я думаю, тебе лучше остаться так, пока мы не доедем до магазина, хорошо?

— Ага.

Кей пошевелила ногами, чтобы они не занемели и залезла в пространство под панелью.

Когда они стали ехать медленнее и чаще поворачивать, Кей догадалась, что они заехали в город. Через минуту машина остановилась.

— Можно мне подняться?

— Подожди немного. Я сначала открою магазин.

Тэм вылезла из машины, и через несколько минут вернулась за Кей.

— Пойдем. Быстрее.

Радуясь, что может сменить неудобное положение, Кей села и выскочила из машины, чтобы последовать за Тэм в магазин.

Когда дверь за ними закрылась, и они оказались в безопасности в задней комнате магазина, Кей, наконец-то, расслабилась. Она повалилась на скамейку у двери и обнаружила, что трясется. От страха, стресса, истощения — она не знала, то чего. От всего.

Тэм села рядом с ней и обняла ее за плечи.

— Все будет хорошо. Все будет хорошо, разве не так?

Кей покачала головой.

— Я уже не знаю. Не знаю, что будет.

— Возможно, будет война, но она не сможет длиться вечно, правильно? Будет другой договор, и все уляжется. Может быть, тогда они не станут искать тебя. Ты можешь остаться здесь на какое-то время. Я пойду принесу какой-нибудь еды, а здесь есть ванна, ты можешь помыться. И тебе станет полегче.

Кей подалась к подруге, и они обнялись. Тэм пыталась утешить ее, но ничего подобного не случится. Это может затянуться на годы. Навсегда. Она не сможет жить в подсобной комнате годами.

— Что мы будем делать, Кей?

У нее и Артегала был план. Может быть, он не сработает, но никто не сможет не обратить на это внимания. Что-то точно произойдет из-за этого.

Тэм это не понравится. Никому не понравится. Но именно это и означает жертва, разве не так?

Глава 22

Кей стянула с себя куртку, с помощью бумажных полотенец умылась и помыла руки, распустила свой конский хвост и попробовала распутать волосы в некоторых местах. Если она не чувствовала себя чистой, то, по крайней мере, она почувствовала себя бодрее. Воды была горячей. Она, наконец-то, согрелась впервые за весь день, впервые за целую вечность. Она уже и забыла, каково это, чувствовать тепло.

Потом она позвонила матери, проговорив про себя, что можно сказать, чтобы не выдать слишком много на случай, если кого-то из них прослушивали.

Тэм напряжённо вглядывалась в Кей, которая нервно притопывала ногой, в ожидании, когда закончатся гудки.

— Кей, где ты?!

— Мам, все хорошо. Я в порядке.

— Но где же ты?

— Мам, генерал Браниган и остальные ищут меня? Что сейчас происходит?

— Тут жуткая неразбериха. Просто скажи, что ты южнее реки. Ты здесь?

— Да, со мной все в порядке, — они с Тэм обменялись взглядами.

— Слава богу, — вздохнула мама. Драконы нападают повсюду, пострадали около дюжины городов по всему миру. Они больше не стараются избегать жертв. Люди гибнут, Кей, и у ВВС нет достаточного количества реактивных самолётов, чтобы дать им отпор. Уже не только Браниган говорит о ядерных бомбах против них, но министр обороны, национальный консультант по промышленной безопасности — мне жаль, тебе, наверное, нелегко это слышать.

Кей уставилась в пустоту, пытаясь представить это. Она хотела и в то же время не хотела посмотреть телевизор.

— Значит, это не принесло пользы. Мы хотели, чтобы люди увидели, что мы пытаемся прекратить борьбу, но это не принесло пользы.

— Нет, принесло. Все тебя видели. Репортёры посвятили этому целый день. У всех есть снимки с тобой на этой штуке, и никто не знает, как это расценить. Все, все тебя ищут.

Ее это не удивило, но у Кей появилось плохое предчувствие, что из-за этого и остальной план пройдет не так просто.

— Но, мама, что говорят люди? Что будет, если я покажусь?

— Я думаю, что ситуация вышла из-под контроля. Половина комментаторов говорит, что ты предатель. Половина — что ты, в некотором роде, посол. Обе стороны взвинчены.

Все было бы намного проще, если бы все, что она сделала, это нарушила закон, пробравшись через маленькую речушку. Тогда ей не пришлось бы думать о том, что она стала знаменитостью. Она не думала, что ситуация станет неуправляемой.

— Но, Кей, есть ещё кое-что, — продолжала мама. — Не думаю, что Браниган сможет спрятать тебя, не тогда, когда все репортёры в стране хотят взять у тебя интервью. Возможно, он заставит полицию арестовать тебя, но теперь это все будет достоянием общественности, — она замолчала, потом сказала: — Ты ведь поэтому поступила так, да?

— Ага, вроде того.

— Я думаю, это сработало, — мама казалась действительно довольной, она испытала облегчение, и, наверное, была горда. — Теперь нам нужно выяснить, как поступить дальше. Жаль… — но она не закончила, а Кей знала, что она хотела сказать. Ее отец знал бы, что делать. Ей было жаль, что Джека Уайетта не было рядом.

Кей не хотела думать об этом. И она не хотела говорить своей матери, что хотела сделать дальше, что, по ее мнению, нужно было сделать дальше.

— Мы все расскажем прессе, — сказала ее мать, не замечая, что Кей притихла. — Позволь мне поговорить с начальником. Мы устроим пресс-конференцию. Я не хочу тебя смутить таким образом, но это может защитить тебя от генерала Бранигана. Мы можем заручиться поддержкой людей, показав, что ты в порядке, и тебе не промыли мозги драконы.

Так вот что говорили люди, что ей промыли мозги?

— Ты справишься с этим, милая? — спросила ее мать.

Если Кей скажет кому-нибудь, что планирует, никто ей этого не позволит. Они точно запрут ее.

— Мама, можешь узнать, что случилось с Джоном? Он был со мной этим утром. В лесу были солдаты, и, я думаю, они могли арестовать его или что-нибудь в этом роде.

— Я узнаю. Кей, ты можешь вернуться домой?

Она не сможет избежать этого. Ей нужно было приготовиться, ей нужен был план, и ей нужна была книга.

— Думаю, да. Можно попробовать.

— Подожди до темноты, — сказала мама. — Я позвоню помощнику Кэлбаху и попрошу его помочь тебе. Хорошо?

Нужно будет следовать плану.

— Хорошо.

По крайней мере, ее матери стало легче.

— Ну, каков план? — спросила Тэм, когда она убрала телефон.

— Думаю, я собираюсь домой. Мама говорит подождать до темноты. Ты сможешь подвезти меня?

— Да, конечно? Ещё поуворачиваемся от копов. Будет весело, ага? — ее улыбка была больше похожа на оскал.

Кей должна была отдать ей должное за то, что она находила во всем светлую сторону.

Тэм сходила за едой — за растворимым супом из дома, потому что всё поблизости было закрыто, даже «Альпийская». Они ждали в служебном помещении магазина до наступления сумерек, ели суп и пили газировку, когда позвонила мать Кей и сказала, что помощник Кэлбах ждет в машине в конце улицы, чтобы убедиться, что она нормально добралась до дома. Мама сказала, что машины телевизионщиков и толпы репортёров вели себя ещё хуже, чем после похорон ее отца.

Кей мысленно собралась. Тэм положила руку на дверь.

— Мы готовы? — спросила она.

Кей кивнула, и Тэм открыла дверь. Она была готова, что парковка за магазином будет забита машинами военных и телевидения. Но никого не было. Их никто не нашел. Никто не искал машину Тэм.

Как только они тронулись, Кей подавила желание спрятаться под приборной панелью.

Серебряная Река была небольшим городом и, конечно, не кишела людьми, кроме как в туристический сезон. Но на Мейн Стрит всегда были машины, и гуляло столько людей, чтобы это место выглядело интересным, живым. Сейчас оно выглядело как город призраков. На большинстве витрин висели таблички с надписью «ЗАКРЫТО». Не было машин на обочинах. Пустая парковка у «Альпийской» выглядела дико. Несколько дорожных блоков в центре города были обнесены жёлтой предупреждающей лентой. Улица все ещё была перегорожена, чтобы люди не ездили в том направлении. За углом Кей увидела несколько полосок черной сажи на кирпичной стене — единственное напоминание, что горела группа зданий.

Кей хотела, чтобы все стало как раньше. Она хотела увидеть своего отца в униформе и ковбойской шляпе, шагающего по улице. Но она ничего не могла сделать, чтобы вернуть это. Она могла попытаться лишь немного улучшить положение вещей.

Наконец-то — Тэм ехала сверхмедленно и осторожно — они добрались до соседей Кей по улице. Там словно остановился цирк шапито. В ряд выстроилась дюжина новостных машин, загораживая подъездные пути, все были с огромными антеннами сверху, вокруг толпились люди с камерами и микрофонами. Соседи, должно быть, были в восторге от этого.

Кей скользнула вниз и присела на полу до того, как Тэм успела ей об этом сказать.

— Остановись здесь, — прошептала Кей, будто люди на улице могли услышать ее. — Найди помощника Кэлбаха и спроси его, что делать.

Тэм припарковалась и после этого посмотрела через оба плеча, словно выискивая признаки засады, словно они были в каком-то шпионском кино. Кей ждала возвращения Тэм, прижав колени к груди. Она надеялась, что никто не пройдет рядом и не заглянет внутрь через стекло на съежившуюся на полу девушку.

Тэм вернулась быстрее, чем она ожидала, залезла обратно на водительское сиденье и завела двигатель.

— Он сказал припарковаться на соседней улице за домом и проскользнуть через задний двор. Он предупредит твою маму.

Через несколько минут они с Тэм бежали с соседней улицы мимо соседнего дома, через задний двор к двери гаража Кей. Дверь была не заперта, и они благополучно зашли внутрь.

Кей прошла через гараж на кухню, где ее встретила и обняла мама. Она была на грани слез, шепча ничего не значащие фразы и прижимая Кей к себе так, словно думала, что они больше никогда не увидят друг друга.

— Я в порядке, — повторяла Кей, но мать, казалось, не слышала ее. Когда мама в конце концов отпустила ее, достаточно убедившись, что с ней все хорошо, она плакала, слезы просто лились из покрасневших глаз.

Возможно, это было ошибкой, подумала Кей. Ее мать ни за что не отпустит ее из дома.

Мама оставила их с Тэм на ужин, объяснив, что сочувствующие ей люди принесли ещё больше лазаний.

— Ты узнала про Джона? — спросила Кей.

Мама кивнула.

— Они отпустили его. Они хотели обвинить его в пособничестве и подстрекательстве, но мне удалось дернуть за ниточки. Хорошо знать, что у меня все еще есть несколько последователей. — Она посмотрела на Кей, подняв бровь. Кей даже не могла вспомнить то утро. — Бюро попросило, чтобы он остался дома и был доступен для допроса. — Значит, он был дома. Она могла позвонить ему.

Ее мать продолжала:

— Браниган издал приказ отступить. Он больше не будет преследовать тебя; не пошлет кого-то, чтобы арестовать тебя, по крайней мере до окончания пресс-конференции. Ты получишь шанс высказаться, ответить на вопросы. Потом, я боюсь, все станет намного выше.

— А кто выше Бранигана? — спросила Кей.

Мама посмотрела на нее.

— Самый верх. Конгресс, президент. Они не могут проигнорировать это. Ты должна увидеть опросы, Кей. Как только картинки твоего полета появились, цифры поползли вверх в пользу ведения переговоров. Это показывает людям, что сотрудничество возможно, и подрывает аргументы вооруженных сил.

Но такие парни, как Браниган, не прекратят сражаться, потому что они похожи на хулиганов на детской площадке. Никакая сторона не могла отступить, не потеряв лицо.

Утром ее мать и директор ФБПО настраивали пресс-конференцию во временном главном офисе, и Кей согласилась с ними, неспособная спорить. И возможно это сработало бы. Но она так не думала; это был не просто вопрос убеждения вооруженных сил остановить бомбежку. Она также должна была убедить драконов прекращать нападать, и пресс-конференция не сделает этого.

Она и Артегал могли привлечь их внимание. Они доказали это. Она нуждалась в помощи. Ей был нужен кто-то, чтобы оставить записку Артегалу.

Ее мать разговаривала по телефону, все еще обсуждая пресс-конференцию. Без слов она и Тэм помыли посуду после ужина и пошли в гостиную, чтобы посмотреть новости по телевизору. Как только она увидела изображения — городские пожары в Вашингтоне, округ Колумбия, леса во Флориде, здания в Японии, как в старых послевоенных фильмах об оживших драконах — она не была уверена, что хотела досмотреть новости. Видеозапись ее и Артегала, летящих над Серебряной Рекой, была просто сноской к разрушению.

Она потянула Тэм за рукав.

— Мне нужно тебе кое-что показать.

Она направилась в свою комнату, и Тэм последовала за ней.

Весь день и даже сейчас Тэм странно просматривала на Кей, словно ожидала от нее чего-то странного или дикого. Она была похожа на лучшего друга наркомана, пытавшегося попросить о помощи в тех социальных роликах.

Это не улучшало ситуацию.

В спальне Кей достала книгу из тумбочки. Сидя с Тэм на кровати, она раскрыла ее на коленях.

— Что это?

Кей сказала:

— Думаю, это что-то вроде книги по истории. Артегал — дракон — дал мне ее.

— Тебе дал это дракон?

— У них тоже есть книги. И библиотеки.

— Никто никогда об этом не говорил, почему нас не учат этому в школе?

— Не думаю, что кто-нибудь знает.

А если б знали, изменило бы это хоть что-то? Если бы люди знали, что драконы писали и читали, желали бы тогда такие, как Браниган, убить их?

Тэм аккуратно переворачивала страницы, едва прикасаясь к ним кончиками пальцев, и спустя несколько мгновений прошептала:

— Это прекрасно. Но, как ты думаешь, это на самом деле было так?

Она смотрела на картинку, изображающую дракона, пускающего огонь в кузнице. Кузнец делал что-то изогнутое, неизвестное… инструмент, а не оружие, подумала Кей. Оружие пришло позже.

— Думаю, да. Думаю, должно быть. Тэм… мне нужна помощь. — Кей сглотнула. — Я хочу сделать что-то довольно безумное.

— Безумнее, чем обычно?

Кей перелистала до станицы, где была описана жертва.

Тэм долго смотрела на картинки, потом покачала головой.

— Ты шутишь. Это шутка.

— Они делали это в качестве залога. Мы говорили об этом… он должен был показать, что люди готовы отказаться от мира. И все будет хорошо, потому что у нас с Артегалом есть план, но мне нужна твоя помощь.

Тэм покачала головой и нахмурилась от ужаса.

— Я не могу этого сделать. Ты не можешь просить меня сделать это! Как ты можешь так думать? Как ты можешь смотреть на это после того, что они сделали? Ты видела, что они сделали с городом!

— Артегал не был в этом виноват.

— Кей, драконы убили твоего отца.

— Я знаю. — Она не хотела, но облажалась, и слезы потекли. Она вообще не хотела это признавать. Тэм себя рядом с ней, отложила в сторону и обняла ее. Прижавшись лицом к плечу, Кей задохнулась в рыданиях. Она не хотела, чтобы это происходило. Но она была единственной, кто имел шанс поговорить с драконами. Она могла себе представить, как ее отец говорил это, что означало, что она должна была попробовать. Жертва была чем-то, символом, который драконы поймут.

Она сказала:

— Думаю, он бы понял. Думаю, папа бы понял.

Тэм все ещё качала головой, не столько в несогласии, сколько в неверии.

— Что мне нужно сделать?

— Мне нужно передать сообщение Артегалу. Если я сама попытаюсь сделать это, они поймут, что я что-то задумала, и остановят меня. Но я могу пойти. Я покажу тебе это место.

— Кей, нет, я не могу пойти разговаривать с той штукой!

— Артегал. Его зовут Артегал, и он мой друг. — Кей взяла Тэм за руку, пытаясь успокоить ее. — Тебе даже не придется встречаться с ним. Просто оставь ему записку. Завтра утром до встречи с журналистами.

— Я не могу пересечь границу!

— Всего лишь на минутку. Все будут смотреть в небо, наблюдать за драконами, они даже не заметят этого.

— Кей… — у Тэм стояли слезы в глазах. Странно, но Кей переживала, что ее макияж размажется.

Она взяла в руки лицо Тэм.

— Не делай этого. Все будет хорошо.

— Кей, зачем ты это делаешь?

Ей пришлось подумать об этом, потому что она не пыталась еще выразить это в словах.

— Затем, что я должна попытаться.

— Ты не должна… спасать мир!

— Эй, может это и есть причина, почему я осталась последней девственницей в Серебряной Реке. Ты когда-нибудь задумывались об этом?

Как она и надеялась, Тэм рассмеялась, ну, по крайней мере, немного.

Кей обняла ее. Они крепко сжали друг друга и долго так сидели.

Тэм сказала:

— И что будет потом?

— Я не знаю точно.

Кей написала записку на огромном листе эскизной бумаги, самой большой бумаге, которую могла найти. Она описала, что произойдет как можно короче, крупнее, чтобы ему было легче читать. Она сложила ее, нашла карту и показала Тэм, куда ее отнести.

— Я не могу прочитать это. Я не такая горная цыпочка, как ты, — сказала Тэм, глядя на топографическую карту, как если бы та была на другом языке.

— Отнеси ее Джону. Он покажет тебе, где точно это находится.

— Кей, мне страшно.

— Знаю. Позвони мне, если сможешь. Со мной все будет в порядке, — если они будут продолжать говорить так, может быть, это станет правдой.

После этого они пошли на кухню, Тэм попрощалась с матерью Кей, и они вели себя, будто ничего не случилось, даже хотя у них были покрасневшие глаза. Они ещё раз обнялись, когда она уходила. Тэм смотрела на нее, словно была уверена, что они больше никогда не встретятся.

Кей вернулась в свою комнату, нашла телефон и набрала номер Джона. Он взял трубку не середине первого гудка, будто ждал с телефоном в руке.

— Кей!

— Привет

— Ты в порядке?

— Ага, а в порядке, — устало ответила она. — А ты в порядке? Что произошло? Что они с тобой сделали?

— Они поместили меня в комнату и задали кучу вопросов. Но я не мог рассказать им многого, потому что ты мне ничего не рассказывала, — сказал он обвиняющим тоном.

Первым импульсом было сказать, что ей жаль, но она устала чувствовать себя виноватой. Она была не единственной, кто создал эту ситуацию в мире и привел армию в боевую готовность.

— А что мне оставалось делать? Я никому не могла сказать.

— До тех пор, пока не рассказала всему чёртову миру. Если ты хотела внимания, то ты его получила.

— Я не хотела. На самом деле, — сказала она. И в конце концов она произнесла: — Мне жаль.

— Нет, Кей, — вздохнул он. — Это… Это потрясающе, то, что ты сделала. Ты шокировала весь мир.

— Это была случайность, Джон. Все началось со случайности. Это произошло, когда…

— Ты рада, что это случилось, — сказал он.

— Да.

— И что теперь?

— Тэм, вероятно, скоро тебе позвонит, — сказала Кей. — Я попросила ее помочь мне кое с чем. Ей это не понравилось…

— Что-то вроде того, о чем ты просила меня?

Она замешкалась, но, может быть, Джон был прав, может быть, он был прав с самого начала. Она больше не может в одиночку хранить все эти секреты.

— Мне нужно передать сообщение Артегалу.

— Что ты задумала? — после паузы спросил он. Он знал ее слишком хорошо. Эта мысль испугала ее.

— Это сложно, Джон. Это опасно. Но это сработает… — что она несла? Она была наивной. — По крайней мере, это заставит каждого задуматься о том, что происходит, — это, решила она, было лучшее, на что она могла надеяться, и это все ещё стоило риска.

— Кей…

— Завтра в полдень будет пресс-конференция. Мама все устроила. Она будет в средней школе. Снаружи, на парковке. Ты можешь прийти туда? Мне может потребоваться помощь.

— Ты что, пытаешься убить себя? — спросил он.

Будет похоже на то, а разве нет? Вся проблема заключалась в том, что никто из них не доверял Артегалу. И никто из них не знал о секретной карте. Это был секрет, который она не могла раскрыть. Люди Бранигана никогда не узнают об этом. Она вытащила ее из книги и забрала с собой.

— Нет, — наконец-то ответила она. — Но, возможно, мне придется уехать на какое-то время.

— А что насчёт школы? Что насчёт мамы? — она услышала, как он тяжело сглотнул на другом конце телефона. — Что насчёт нас?

Ее глаза защипало от слез. Она старалась не думать о трудной части во всем этом.

— Джон, если бы у тебя был шанс остановить войну, ты бы им воспользовался?

Логичнее всего для него было бы проверить это на практике. Сказать ей, что ничего, из того, что она может сделать, не остановит войну. Ни это, ни что-нибудь другое. Но он не сказал этого.

Он сказал:

— Да, я бы им воспользовался.

— Если бы мы с Артегалом случайно не встретились, у нас не было бы такого шанса. Мы должны попробовать.

— Хорошо, — сказал он теперь уже ровным голосом. — Просто скажи, что мне нужно сделать.

Глава 23

В тот вечер Кей сделала еще один звонок. После поисков визитной карточки, которую ей дали, она набрала номер капитана Коннера, не зная, что собиралась сказать. У нее была смутная надежда, что он послушает ее, возможно, даже поможет ей. В конце концов, он не ругал ее и Артегала.

Он взял трубку:

— Да?

Она узнала голос.

— Капитан Коннер? Это Кей Уайетт, — у нее пересохло во рту, пока она ожидала его реакции.

Когда он заговорил, его голос был злым:

— Что за фокусы ты выкидываешь? Что ты пытаешься доказать?

— То, что вы говорили, — ответила она, защищаясь. — Я могу с ним общаться, я должна была показать людям…

— Это не то, что я говорил, я не говорил тебе начинать битву. В том упавшем самолёте был мой друг. Он погиб.

У Кей защипало глаза, и покатились слезы.

— Как и мой отец, — сказала она, осипшим голосом.

Коннер тяжело вздохнул.

— Кей, зачем ты звонишь?

— Хочу попросить об одолжении. Я не знаю, сможете ли вы это сделать, но вдруг сможете, я должна была попытаться. Мне нужно было узнать.

— О каком одолжении?

— Вы можете сделать так, чтобы завтра в полдень над Серебряной Рекой не было самолётов?

Он растерялся.

— Что ты задумала? Что происходит?

— Я не могу вам сказать, — ответила она, стараясь оставаться непоколебимой. Если она будет стараться быть сильной, то выдержит следующий день. — Все… Все будет хорошо, — она должна была верить в эту мантру.

— Кей, насколько это опасно? Может быть, нужно дать взрослым разобраться с этим. Береги себя и помогай своей матери.

Она не ожидала, что Коннер сможет помочь, но она должна была попробовать. Дать взрослым разобраться с этим. Не это ли они говорят постоянно? Именно взрослые заварили всю эту кашу. Ей не нравилось то, как взрослые типа Бранигана, разбираются с этим.

— Но вы были правы. Возможно, я единственная, кто может говорить с ними.

— Возможно, я и говорил так, но это было до того…

Кей сказала:

— Мне жаль. Мне жаль вашего друга.

— Кей, что бы ты ни задумала, это того не стоит…

Она бросила трубку.

Кей не спалось. Она пыталась. Она не знала, когда у нее будет возможность снова хорошо выспаться. Возможно — никогда, но она пыталась не думать об этом. Она упаковала сумку — теплая одежда, грелки для рук, батончики мюсли, вяленая говядина и бутилированная вода. Она нашла GPS-навигатор в мамином бардачке… она хотела быть уверенна, что знает, где находится на этот раз. У нее были координаты. Она не думала, что ее мать будет возражать, когда все будет сказано и сделано. Она пыталась думать о том, что еще ей понадобится, но ее мысли не могли сосредоточиться. Она положила снаряжение в машину той ночью, так что ей не придется объяснять маме его наличие там утром.

Завтрак с мамой был напряженным. Кей хотела позавтракать с ней, хотела провести с ней это время. Это была худшая часть всего плана, зная, как поступает с ней. Но Кей не могла ей рассказать. Она даже не могла попрощаться, не раскрыв все, и, если мама узнает, она остановит ее. Даже при том, что это нужно сделать, мама остановила бы ее.

«Но это было не насовсем, — убеждала она себя. — Это было совсем не как с папой».

Ее мать все время взволнованно смотрела на нее. Кей не могла есть. Она съела ложку каши, которую пришлось пережевывать вечно. Она проглотила ее, это было похоже на опилки.

— Ты выглядишь нервной, — сказала мама, и Кей вздрогнула. Конечно, так и было; она просто не думала, что это будет настолько очевидно. Она кивнула. — Все будет хорошо. Ты не должна отвечать ни на один из вопросов, если не хочешь. Только посмотри на это, как на возможность рассказать свою версию событий. Ты можешь переложить всю вину на Бранигана. — Она пыталась пошутить, но ее улыбка была напряженной.

— Хорошо, — сказала Кей, но она думала о том, что сможет рассказать людям, если у нее появится такая возможность.

Кей мыла посуду, когда зазвонил телефон в ее кармане. Голос Тэм был полон паники, из-за чего у Кей все внутри перевернулось от беспокойства, что что-то пошло не так, но потом до нее дошел смысл ее слов.

— Я видела его, — выдохнула Тэм. — Он был там. Я видела его. Никто из нас не перешёл реку, но он был там, и мы разговаривали. Кей, он говорил со мной…

Кей ринулась в свою комнату и закрыла дверь, обхватив телефон обеими руками, словно звук мог просочиться из него, и ее мать могла это услышать.

Она жалела, что не могла сейчас быть рядом и посмотреть в лицо Тэм.

— Я же говорила тебе, что с тобой все будет в порядке.

— Он сказал, что не может остаться, потому что он под наблюдением, но он понял. Кей, он сказал, что понял. Это значит то, что я думаю?

— Это значит, что все будет хорошо.

У них был план. Он должен был сработать.

— Джон пошёл со мной, он показал мне, куда идти, но за ним тоже следили, поэтому он пошёл в другом направлении, чтобы сбить их со следа. Не знаю, получилось ли. Кей, Джон знает? Он знает, что ты задумала?

— Ага, — ее сердце бешено колотилось. Ей было страшно, но в то же время она испытывала восторг — было что-то восхитительное в том, что план начинал работать. — В полдень будет пресс-конференция. Ты можешь прийти?

— Ни за что не пропущу это. Кей, я разговаривала с ним. Я ему верю. Не знаю, почему, но я верю.

— Я же говорила тебе.

Кей было нужно собрать еще несколько вещей. Она положила книгу Дракополис и тетрадь с переводами. Последний раз, когда она работала над заключительной страницей, потому что хотела знать, что произошло, как все, наконец сложилось… не то, чтобы это была история, и не то, чтобы у нее было окончание. Но, очевидно, драконы покинули мир, уйдя в свои секретные пещеры и скрывались, хотя это был не конец, поскольку книгу бы не написали, и драконы не вернулись бы.

Последняя страница, или то, что она приняла за нее, не объясняла всего. Но она объясняла кое-что.

Есть убежище для уставших от этой войны. Существует гавань, вне поля зрения, где драконы и люди до сих пор живут в мире. Это всегда будет убежище, и мы молим, чтобы те, кто в нем нуждается, нашли его вовремя.

Кей вырвала лист из тетради, сложила его и положила в карман, наряду с дополнительной, нарисованной от руки картой, которая была засунута между страницами. Она не хотела, чтобы кто-то нашел ее. Она не знала, что хранит этот секрет, но собиралась узнать.

Кей оставила книгу на своей кровати, она открыла ее на странице, с изображением жертвы-девственницы, чтобы люди поняли.

В шкафу она нашла свое выпускное платье, упакованное в пластик, предназначенное, чтобы больше никогда не надевать. Оно искрилось белым, мерцая даже в тени шкафа.

Эта часть, вероятно, была похожа на девственную часть… не важно, но традиция сложилась на протяжении веков: девственница всегда надевала белое платье, свадебное платье, когда шла на жертву. Она взяла его, аккуратно сложила, как могла и положила в рюкзак. Погода за окном стала теплой. Может быть, ей не будет слишком холодно.

— Кей, нам уже пора, — позвала ее мама из гостиной.

Ну вот и все. Час пробил. У нее было все, что необходимо — она так надеялась. Телефон был заряжен полностью.

— Минутку!

Она осмотрела комнату еще раз, потом коридор, потом гостиную. Она посмотрела на дом, где прожила всю свою жизнь, и попыталась запомнить. На одной из книжных полок в гостиной стояла семейная фотография с прошлого Рождества: ее, мамы и папы. Все улыбаются, почти смеются. Папа пошутил прямо перед щелчком камеры. Что-то было в этом, возможно, их последняя официальная рождественская фотография вместе, потому что Кей скоро уйдет в колледж, и на край земли, чтобы подняться на чужие горы.

Он, казалось, смотрел на нее со снимка.

— Папа, надеюсь, все будет хорошо, — прошептала она.

Мама везла ее на пресс-конференцию. Кей наблюдала, как удаляется от нее дом.

Она повернулась к матери, которая надела брючный костюм и убрала волосы в пучок, выглядя более собранной, чем на похоронах. Она даже сделала макияж для камер.

— Я просто не хочу отвечать на вопросы. Я хочу кое-что сказать. У меня есть заявление. Могу я это сделать?

— Да, конечно. Ты хочешь, чтобы я проверила это для тебя?

— Нет, нет… все в порядке. — Она уперлась руками в колени. Мама поглядела на них и улыбнулась другой молчаливой улыбкой.

— Возможно, они сделают тебя послом, — сказала мама, полная ложных подбадриваний. — Я говорила об этом с директором и привела ему все аргументы, почему нас не нужно преследовать по суду.

— Ты предвзята… они никогда не купятся на это.

— Но что звучит лучше, отправить под суд милую семнадцатилетнюю девочку или сделать из нее посла? Все дело в пиаре. Все дело в общественном мнении. Я знаю, какой вариант выгоднее Бюро. — Она улыбнулась. Действительно пиар.

Они проехали ещё немного. Потом Кей спросила:

— Что в себя включает работа посла?

— Ничего, если мы не сможем заставить драконов разговаривать с нами.

Они приехали приблизительно на час раньше. Мама хотела быть пораньше. Она сказала, что это придаст им вес. Позволит им лучше управлять ситуацией. Возможно, она даже была права. Кей отпустила ее на пиар-пинок. Кей ждал собственный.

Джон и Тэм уже были на месте и ждали в машине Тэм, которая затерялась среди кучи машин телевизионщиков. Кей заметила их, когда они с мамой ехали к школьному спортзалу.

— Мама, стой! Здесь Тэм. Я хочу поговорить с ней.

Мама растерялась, но Кей посмотрела на нее долгим умоляющим взглядом, которым не пользовалась с тринадцати лет.

— Хорошо, но только на минуту. Я хочу, чтобы ты не видела все эти камеры до пресс-конференции. Я подожду у дверей. — Она указала на двери тренажерного зала, где стояли двое мужчин в армейском камуфляже. Только от их вида у Кей свело живот.

Кей выбежала, и мать пошла в парк. Она пошла прямо к машине Тэм, и Тэм увидела ее незадолго до того, как девушка постучала в окно. Джон, сидящий сзади, открыл для нее дверь и подвинулся, чтобы дать ей место. Почти вся банда… они скучали по Карсону.

Тоска и беспокойство отразились на лице Джона. Если что-то заставит ее передумать, то это. Она наклонилась к нему и крепко обняла его.

— Не могу в это поверить, — прошептала она. — Не могу поверить, что все это происходит на самом деле.

Ничего из этого не должно было случиться. От падающей в поток Кей вплоть до падающих атомных бомб, прежде чем состоялись первые бои между драконами и людьми. Каскад ужасных событий.

И она продолжала эту цепочку. Но в противном случае ей придется сесть в тюрьму и смотреть, как рушится мир.

— Ты правда хочешь довести это до конца? — спросил Джон.

— Не знаю. Думаю, что все ещё могу смалодушничать, — ответила Кей.

Джон впился в нее взглядом.

— Я еле сдерживаюсь, чтобы не сказать Тэм уезжать отсюда. Мы могли бы похитить тебя. Для твоего же блага.

Тэм покачала головой.

— Я бы не смогла этого сделать.

Кей встретилась с ней взглядом в зеркале заднего вида. Ей следовало держать их подальше от этого — сколько у них было из-за нее неприятностей? Но она была рада, что они здесь.

— Джон, мне нужно, чтобы ты подержал для меня некоторые вещи. Подожди на краю футбольного поля, он там приземлится. И ты сможешь присмотреть за моей мамой?

— Хорошо.

Кей сглотнула.

— Тэм, ты можешь поехать к границе? Подождать его. Позвони мне, когда увидишь его, чтобы я знала, что он уже в пути.

— Это же не сработает на самом деле? — спросила Тэм.

— Я не знаю.

— Ты же возьмёшь с собой телефон в это приключение, правильно? Буду ждать твоего звонка.

Кей вылезла из машины, и Джон вышел за ней.

— Конечно.

— Береги себя! — сказала Тэм через открытое окно.

— И ты тоже.

Тэм вырулила с парковки и уехала. Кей и Джон наблюдали за ней. Он сгреб руку Кей и сжал ее, она сжала в ответ.

— Где вещи? — спросил Джон.

Кей вернулась к машине матери и нашла рюкзак. Перед тем как отдать его Джону, она достала одежду. Этот жест был слишком неожиданным. Но она не хотела, чтобы оставались какие-либо недомолвки.

Джон взял ее за руку.

— Это твое выпускное платье?

Она была немного шокирована тем, что он узнал его. Она сомневалась, что Карсон помнил, как выглядело платье Тэм.

— Ага.

— Ты здесь не единственная девственница. Мне тоже следует сделать это. Я сделаю это. Почему это обязательно должна быть девушка в белом платье?

— Традиция? — произнесла Кей.

— Это сексистское дерьмо, и ты знаешь об этом. Я тоже сделаю это.

— Джон. Ты не знаешь, как летать. Артегал не знает тебя. Не хочу, чтобы ты поранился.

— А я не хочу, чтоб поранилась ты.

— Я не поранюсь. Поэтому я и должна сделать это. Мне не страшно, — и она поняла, что и вправду не боится.

— Кей, когда ты вернёшься?

Она посмотрела на него, увидела беспокойство в его глазах, сжатые челюсти. Он смотрел так пристально, что она задумалась, а, может, это любовь. Она сказала:

— Я не знаю.

Они поцеловались. Ни один из их поцелуев никогда не чувствовался таким долгим, интенсивным, грубым, будто они восполняли потерянное время. Она схватила его за рубашку и прижала ближе. Когда ей понадобился воздух, она отвернулась и прижалась головой к плечу. И заплакала.

Был уже почти полдень. Она теряла время. Кей всучила ему в руки рюкзак и зимнюю куртку.

— Подожди меня, хорошо?

Он кивнул, и она побежала от него. Проходя через школьную дверь, она взглянула через плечо, чтобы увидеть ответный взгляд Джона.

Мама шла к ней, наверное, чтобы встретить. Кей скомкала вещи и спрятала за спину.

— Где Тэм и Джон? Они пришли с тобой?

— Они хотят наблюдать снаружи.

— Ты готова? — спросила она.

— Можно, я сначала в туалет?

Как она и надеялась, мама сочувственно посмотрела на нее.

— Приходи в спортзал, когда будешь готова.

И она сама пошла в том направлении, к шуму и гаму временных офисов.

Кей скрылась за углом, зашла в туалет и надела выпускное платье.

Она замёрзнет в этом.

«Это временно, — говорила она себе. — Это всего лишь временно». В качестве компромисса она оставила длинное белье и надела походные ботинки. Это не будет смотреться отлично, но она осталась в рамках моды.

Распрямив плечи, она посмотрела в зеркало. Волосы были в спешке собраны в конский хвост, грозящий рассыпаться, русые пряди обрамляли лицо. Платье выглядело скорее неуклюжим, чем гламурным, вместе с термобельем и без каблуков. Она предстанет в таком виде перед всеми этими камерами и окажется на каждом канале по телевизору и на миллионе вебсайтов.

Но это было бы не важно, даже если бы она и выглядела гламурной. Важен был символизм, она выглядела как изображение на картинке в книге. Людям не нужно было уметь читать, чтобы понять, что происходит. Они взглянут на нее, через призму родовой памяти.

Она стянула резинку с волос, потрясла головой и пригладила волосы. Так выглядело немного лучше.

В дверь постучали, и мать Кей спросила:

— Милая, ты в порядке? Мы ещё можем отменить все это, если ты не хочешь в этом участвовать.

— Нет, мам. Я в порядке. Я выйду через пару минут.

Она стала мерить шагами комнату, избегая зеркал, чтобы не начать исправлять беспорядок на голове. Она ждала звонка. Она больше не могла тянуть время. Что могло так задержать Артегала?

Хотя она и ждала этого, Кей все же подскочила, когда телефон зазвонил, и замешкалась, отвечая:

— Алло, Тэм?

Это была Тэм в панике.

— Он в пути! О боже, Кей, он так быстро летит.

Это значило, что у нее мало времени.

— Хорошо. Спасибо.

— Кей, — произнесла Тэм, когда Кей уже собиралась завершить звонок. — Будь осторожна, хорошо? Что бы ни случилось, будь осторожна. Я хочу услышать всю историю, когда это закончится, поэтому ты должна будешь оказаться здесь и рассказать мне, хорошо?

Кей не смогла удержаться от улыбки.

— Хорошо, я обещаю.

Голову выше, подбородок вперёд, собрав все мужество, которое смогла мобилизовать, она направилась в спортзал и дальше на пресс-конференцию снаружи. Она не решила, как объяснить то, что надела сюда своё выпускное платье, поэтому просто не будет объяснять.

Когда она зашла в спортзал, где все ещё располагались временные офисы ФБПО, суматоха стихла. Это произошло не сразу же. Вместо этого один человек увидел ее и застыл, потом ещё один, потом ещё несколько посмотрели в том же направлении, что и коллеги, и так, пока вся комната не затихла.

Мать Кей ждала ее у двери на улицу, откуда Кей слышала шум другой ожидающей толпы.

— Кей, — спросила растерянно мама. — Почему ты так одета?

— Хочу выглядеть хорошо, — ответила она.

Ее мать была озадачена, но ничего больше не сказала. Чем больше Кей старалась вести себя, словно все в порядке вещей, тем больше это походило на дикость. Она не обманывала свою мать. Она не обманывала себя.

Мама взглянула на улицу, и на ее лице появилось выражение удовлетворения.

— Ты готова?

— Готова, — ответила она, часто глотая воздух, и промаршировала мимо матери на улицу.

На асфальте снаружи установили подиум с микрофонами, торчащими из него, словно колючие механические цветы. Они были расположены перед несколькими рядами складных стульев. На многих сидели журналисты, в то время как другие стояли и разговаривали, собравшись группами.

Она прошла к подиуму и прикоснулась к одному из микрофонов. Откуда-то раздался звук глухого удара. Журналисты подняли головы, посмотрели на нее и перешептываясь направились к своим местам.

— Привет, — сказала Кей и поморщилась оттого, насколько глупо это звучало.

Все, сидящие на двух дюжинах стульев, подняли руки и закричали одновременно, пытаясь задать вопросы до того, как она собралась с мыслями. Кей отступила под их агрессивным натиском. Мама подошла сбоку и взяла ситуацию под свой контроль.

— У моей дочери есть заявление, которое она хотела бы прочесть, — сказала мама, и толпа расселась по местам.

У Кей тряслись руки, когда она разворачивала бумагу, где было написано ее заявление. У нее пересохло во рту, ей пришлось сглотнуть, прежде чем она смогла заговорить. Она взглянула в небо, Артегала все ещё не было видно, но он прилетит с минуты на минуту. Она хотела сделать это осторожно. Она хотела удостовериться, что люди услышали каждое ее слово.

— Я не собираюсь стоять здесь и говорить вам, что война — это плохо или неправильно, и мы должны вместо этого трудиться над созданием мира, потому что из-за этого люди Бранигана с лёгкостью могли бы назвать меня наивной, ведь я всего лишь ребенок. Проигнорировать меня и действовать дальше, будто то, что я говорю, неважно. Но если вы задумались, то поймёте, что у меня больше, чем у кого бы то ни было, прав говорить о том, что происходит здесь, прав иметь своё мнение. Думаю, что раз мне позволено стоять здесь и говорить, тогда мне позволено и иметь своё мнение, которое имеет значение. Мой отец погиб из-за недопонимания. Из-за законов и границы, которая существует, потому что мы не потрудились попробовать сосуществовать в мире. Последние несколько месяцев я пересекала границу и общалась с драконом. Я знаю, что люди и драконы могут общаться друг с другом. Я думала, я задавалась вопросом, что, может быть, это была моя ошибка, — у нее снова пересохло во рту, и она замолчала, чтобы облизать губы, перед тем как продолжить. — Что, может быть, то, что произошло с моим отцом, было по моей вине. Что вся эта война началась из-за того, что я делала. Что я, пересекая границу и общаясь со своим другом, начала все это, или даже усугубила, в то время, как именно это может, наоборот, все исправить. История взаимоотношений людей и драконов насчитывает тысячелетия. Раньше была традиция, когда человеческие поселения показывали свои серьезность своих намерений в переговорах о мире, предлагая символ. Жертву. Девственницу в белом платье.

— Кей, нет, — прошептала мама срывающимся голосом. Кей не могла взглянуть на нее, даже на секунду.

Кто-то закричал и показал наверх. Артегал был уже здесь.

Он двигался как один из реактивных самолётов, бесшумный, быстрый настолько, что сложно было проследить за его перемещением. Его крылья работали как весла, и он кружил над школой. Половина людей попадала на землю, другая половина побежала. Многие закричали. Выстрелила пара пистолетов, но выстрелы прекратились, потому что кругом было слишком много людей.

Кей заорала в микрофон:

— Прекратите! Он не делает ничего плохого!

Люди посмотрели на нее, потом на дракона, словно старались удержать их обоих в поле своего зрения. Но Кей была права, Артегал ничего не предпринимал, а лишь кружил, лениво опустив одно крыло для совершения виража своим серебристо-серым телом и поглядывая одним глазом за происходящим внизу. Может быть, люди остановятся на минутку и увидят, кокой он красивый.

Ещё три дракона спешили сюда, они летели быстро, отставив крылья назад и вытянув шеи в сторону Артегала. Они следовали за ним, или, скорее даже, преследовали его. Люди бросились врассыпную, оставив команды новостей с поднятыми в небо камерами и солдат, целившихся из винтовок.

Но драконам не нужны были разбегающиеся люди, машины телевизионщиков или здания. Им нужен был Артегал. Он отвечал их маневрам, резко поворачивая, ныряя вниз и меняя направление полета. Но, не смотря на его хаотичные движения, они приближались к нему, тоже ныряя ниже и маневрируя, чтобы окружить его. Артегал был меньше их, моложе, у него было недостаточно опыта. Он мог сбежать от них, если бы быстро взлетел прямо вверх и улетел в любом направлении. Но он не собирался улетать. Он ждал ее.

Его преследователи выпустили когти на задних лапах, оскалились, демонстрируя острые зубы, и приготовились атаковать его. Затем откуда-то сверху донесся знакомый звук реактивных двигателей: пара F-22 подлетела ближе, описав широкую арку над драконами, словно готовясь к нападению. Трио воинов-драконов развернулось и разлетелось в стороны. Самолёты летали вокруг, и казалось, что они огибают весь город.

— Нет! — закричала Кей. Из-за этого у нее и Артегала оставалось ещё меньше времени. Она старалась не злиться на капитана Коннера за это, это была не его вина. Но ей хотелось на кого-нибудь разозлиться.

Она сомневалась, что драконы могли услышать ее — пилоты в самолётах уж тем более — или хотя бы взглянуть на то, что для них было не более чем жужжащим насекомым. Но она знала от Артегала, что у них было очень хорошее зрение, и они должны были увидеть ее в ослепительно белом платье. И она побежала.

Мать Кей схватила ее за руку и потянула назад, как якорь. Кей чуть не упала.

— Что ты делаешь? — завопила мама.

Кей обернулась к ней с мольбой во взгляде.

— Мама, я должна это сделать. Я должна попытаться.

— Попробовать что? Убить себя? Это ты хочешь попробовать?

— Нет, мама. Не это. У нас есть план. Мы сможем это сделать.

— Ты хочешь, чтобы они забрали тебя.

Мать смотрела на нее тяжёлым пристальным взглядом. Ее рука впилась в руку Кей.

— Мы с Артегалом. Мы хотим остановить эту битву. Никто не сможет проигнорировать это, — она не знала, должна ли была сказать об этом своей матери. Ей нужно было попросить у нее помощи, она могла бы убедиться, что никто не проигнорирует это. Она должна была убедиться, что никто не проигнорирует это.

— Кей, я не хочу потерять тебя тоже. Я не могу потерять вас обоих! — она рыдала, страдала так же, как и в ту ночь в больнице.

— Мама, со мной все будет хорошо.

Ее мать внимательно посмотрела на нее, у нее блестели глаза. Потом она ее отпустила.

Кей обвила руками свою маму и сжала ее в объятьях. Она впервые осознала, что они с мамой были одного роста. Они с мамой были похожи. Раньше она не замечала этого.

— Я люблю тебя, — прошептала она. — Тебя и папу, вас обоих.

— Кей…

Она побежала. Через всю парковку к расчищенному зимой футбольному полю, на буром фоне которого выделялись белые сугробы снега.

Джон ждал в центре с ее рюкзаком в руках. Он схватил ее за руку, когда она затормозила.

— Это не действует, Кей. Это не сработает…

— Подожди, просто подожди, — она закинула рюкзак через одно плечо, посмотрела наверх и помахала. Она, наверное, сильно выделялась на фоне поля.

Драконы, все они застыли в нерешительности.

Три атаковавших дракона зависли в небе, их крылья помогали им оставаться на месте, они смотрели на нее, вытянув шеи и склонив головы в изумлении, так подумала Кей. Они должны были понимать, что было перед ними. Должно быть, они думали, что никогда не видели подобного раньше. Она слышала самолёты, но взглянула на них всего лишь на миг. Траектория их движения не изменилась, они так же летали над школой — может быть, они не будут атаковать над городом. Или, может быть, они смотрели, чего ждали драконы. Может быть, пилоты тоже смотрели на нее.

— Что происходит? — спросил тихо Джон.

— Я не знаю.

Но она улыбалась.

Три дракона теперь летали над полем, они кружили и парили, сохраняя дистанцию, но внимательно следя за происходящим. Они рычали и грохотали друг другу. Тем временем Артегал нырнул прямо к ней.

Она не пошевелилась.

— Кей! — услышала она крик своей матери на границе поля.

Кей ещё раз посмотрела на Джона. У него было каменное лицо и руки, сжатые в кулаки. Поддавшись импульсу, она побежала к нему, обняла ещё раз, вспомнив ощущение от его рук на своей коже. Она подумала, что, может быть, Тэм была права, и им нужно было переспать. Как говорил Артегал, никто бы не узнал, девственница она, или нет, пока она сама не сказала бы об этом. Но сейчас не было времени на сожаления. Кроме того, она ещё увидит его. Она увидит. Она должна верить в это.

— Иди, — прошептала она. Он кивнул и побежал к ее маме. Она быстро надела куртку и перекинула рюкзак через оба плеча.

Артегал приземлился рядом с ней. Она почувствовала, как от его веса задрожала земля, он был так близко. Такой аккуратный, такой осторожный. Не смотря на его размер, он бы ни за что не повредил ничего по неосторожности. Конечно, ее мать заметит это.

Она посмотрела наверх на его чешуйчатый бок, на распахнутые крылья, закрывающие небо, на его грациозную шею и на исполинскую голову, в его сияющие глаза.

— Готова? — спросил он грохочущим голосом.

— Да, — ее собственный голос был полон страха.

Он вытянул вперёд заднюю лапу, и она схватилась за нее. Его когти сжали ее, а она обняла его ногу.

Он взлетел. Она посмотрела вниз на мать, вцепившуюся в Джона. Она рыдала. Джон смотрел на нее. Кей рискнула отпустить руку и помахать им.

Мама помахала в ответ. Отошла от Джона и помахала обеими руками.

Тогда Артегал полетел быстро, прямо вверх и прочь.

Из-за нее у Артегала сместится центр тяжести, она это чувствовала. Он интенсивнее работал крыльями и заваливался на левый бок, потому что держал ее слева. Она старалась сжаться сильнее и быть настолько обтекаемой, насколько это возможно. Кей обнаружила, что была сильнее укрыта им, чем на его спине. Она находилась в кармане с недвижимым воздухом, в то время как он махал крыльями. Он не шевелил пальцами и держал ее так сильно, как мог, чтобы не раздавить. Они оба боялись, что она упадет.

Повернув голову, она могла видеть между его пальцами за чешуйчатым животом, что происходило, видеть, не собираются ли их сбросить вниз драконы или самолёты.

Трио драконов последовало за ними, но лишь ненадолго. Они развернулись, продолжая смотреть на нее и дракона, улетающих прочь. Затем, примерно через милю, они изогнули свои спины, расправили крылья и улетели в другую сторону. Назад в Драконию.

Самолёты летели за ними немного дольше. Артегал с трудом пытался сохранить скорость, несмотря на то, что ему приходилось держать ее. Его недостаточная скорость значила, что самолёты могли подлететь ближе, однако они оставались позади и в стороне. Кей не могла рассмотреть их детально, она видела лишь их серебристые крылья и солнечный свет, отражающийся от кабин. Спустя несколько минут ведущий самолёт вильнул, пару раз развернулся, после этого оба самолёта разлетелись в стороны и полетели с ревом прочь, на юг. Она представляла, что за штурвалом ведущего самолёта был капитан Коннер.

Они увидели. Они все увидели. Они поняли.

Она с Артегалом летели на север.

Глава 24

Как только Артегал пересёк границу, условие принесения в жертву было соблюдено, и драконы должны были объявить перемирие. По крайней мере, они с Артегалом на это надеялись. Артегал был в этом уверен — он говорил, что драконы относятся к этому ритуалу с величайшим уважением. Кей надеялась, что сторона людей в этом конфликте тоже отнесётся с уважением к тому, что ей пришлось сделать, и что перенести ради перемирия. Как говорила ее мать, все, что им было необходимо, это шанс — причина — чтобы поговорить.

Никто из них не был уверен в том, как поступят их народы.

Оказавшись в Драконии, они свернули на запад и сделали остановку часом позже, чтобы Кей смогла согреться. Она открыла упаковку грелок для рук и надела зимнюю одежду, потом закрепила веревки и обвязку, которые Артегал спрятал вчера. Лететь, когда Кей была пристегнута к упряжи, было удобнее для них обоих. Они не останавливались долго — не хотели быть обнаруженными.

Артегал хотел максимально избежать встреч с драконами. Он не был уверен, что это будет безопасно для них. Поэтому он летел прямо к цели так быстро, как мог, останавливаясь всего на несколько минут несколько раз в день. Все остальное время он целенаправленно летел без устали. Она все время была пристегнута, перекусывая вяленой говядиной и батончиками мюсли из своей сумки, и попивая понемногу воду, в то время как они неслись по небу. Она спала на его спине, от него исходило тепло, согревая ее. Она во сне слышала его сердцебиение.

Она много раз слышала самолёты, но не знала точно, откуда исходил звук. Иногда она видела точки вдалеке или летящие огоньки ночью. А иногда Артегал видел что-то, что заставляло его уходить в сторону и увеличивать скорость. Драконов, преследовавших их на расстоянии. Но их не поймали. Их преследование больше напоминало эскорт.

На третий день они достигли Атлантического океана. Они ненадолго остановились на берегу, потом пролетели несколько миль вдоль берега. Затем снова приземлились ближе к городу на горизонте, где телефон Кей поймал связь. Кей отправила сообщение своей матери: «Со мной все в порядке. Я тебя люблю». Она написала такие же сообщения Джону и Тэм.

После этого они оставили сушу позади. Теперь они вообще не могли останавливаться.

Он испугал ее лишь однажды, спикировав к воде. Она подавила крик, когда почувствовала, что он врезался в воду, и увидела волны с обеих сторон его тела, но спустя всего один удар сердца он сильно захлопал крыльями и взмыл в небо. Она увидела свисающий из его рта хвост огромной рыбы, перед тем как он проглотил ее.

Артегал уже устал, он летел все ниже и ниже, ближе к волнам, взмахи его крыльев становились все медленнее. Но шея была вытянута вперёд, и голова указывала на место их назначения. Они оба были покрыты солью от брызг океана.

На четвертый день они снова увидели сушу. Гренландию, если они были на правильном пути. Берег был скалистым, и пейзаж за ним сверкал белыми красками, бесконечная белизна, негостеприимные льды.

Она с облегчением вздохнула. У нее затекли мышцы от постоянного сидения, и все тело болело от впившейся обвязки. Если ничего не выйдет, если они не найдут, что искали, здесь, по крайней мере, была суша, и они могли отдохнуть какое-то время, пока не решат, что делать дальше.

Артегал опустил левое крыло, и они полетели по дуге к берегу. Они могли отдохнуть несколько часов на побережье. Там дул резкий ветер. Артегал опустил шею, подтянул хвост и задремал. Кей сидела, укрытия его телом, и наблюдала, как синевато-серые волны ударяются и разбиваются о скалистый берег. Она думала, что уже никогда не согреется. Но также глубоко внутри у нее теплилось чувство, что они движутся к чему-то, что они найдут что-то, и эта мысль грела ее. Она проверила координаты на драгоценной карте, сравнила их с цифрами на GPS-навигаторе и стала размышлять о следующей части их путешествия.

Казалось, что они с драконом не разговаривали уже много дней. Они могли взглянуть друг на друга, задать вопрос с помощью взгляда и ответить кивком. Это было так умиротворяюще.

На пятый день они увидели столб пара, поднимающийся вдалеке на севере среди скованного льдом берега. Артегал направился туда.

Спустя секунду они заметили дракона с ярко-красной чешуей, переливающейся жёлтым и оранжевым в утреннем свете, этот дракон летел на встречу к ним. Кей прищурилась и увидела кожаную упряжь на его груди и сидевшего на его спине человека.

Заметки

[

←1

]

Рафтинг — спортивный сплав по горным рекам и искусственным гребным каналам на надувных судах (рафтах).

[

←2

]

Каталитическая грелка — устройство, предназначенное для индивидуального согревания человека за счёт беспламенного окисления паров бензина высокой очистки или спирта 95–97 % в присутствии катализатора. Часто каталитической грелкой неверно называют инфракрасный обогреватель.

[

←3

]

Караби́н — быстродействующее соединительное звено между двумя предметами, имеющими петли. Карабин имеет форму скобы с пружинной защёлкой.

[

←4

]

Fox News Channel (Фокс-Ньюc-Чэннел, сокращённо FNC или Fox News) — американский информационный канал.

[

←5

]

Dragonfly — (англ.) Стрекоза.

[

←6

]

CNN — американский новостной кабельный телеканал.