Горничная для архитектора

Глава 9

— Кажется, когда мы планировали эту встречу, вы обещались приехать с супругой. Что-то случилось? — Владислав решил поинтересоваться у гостя, а я в это время пыталась припомнить, говорил ли мне что-нибудь Антон по этому поводу. Нет, точно ничего не говорил. Может быть, думал сообщить ближе к самой встрече?

Я все еще пряталась за колонной, вот только теперь стараясь получше прислушаться к разговору.

— К сожалению, моя дражайшая Николь пропала, — ой, и голос такой грустный сделал, будто это вовсе не по его вине, — знаете, если честно, думается мне, что она сбежала с любовником, — чего?! Я опешила, сдержав порыв выйти из своего укрытия и опровергнуть все его слова, показав присутствующим его истинное лицо.

— Мне очень жаль, — Кирсанов проявлял сочувствие, но я-то знала, что ему абсолютно плевать, — что вы имеете ввиду?

— Как мне не стыдно признаваться, но я замечал за ней что-то подобное. Конечно, я доверял ей всем сердцем и любил несмотря ни на что, но… — боже, ну и актер, еще чуть-чуть — и слезу пустит, — однажды я чуть не застал ее с любовником. Никаких доказательств у меня не было, я верил, что смогу образумить ее. У нас ведь все было отлично, но ей всегда было мало, — да он же все перелопатил! Выдал свою измену за мою и выставил меня бессердечной, ветреной изменщицей. Этот урод еще и вжился в роль бедного брошенца.

Ярость внутри кипела от осознания того, что он мог рассказать всем нашим знакомым, что они теперь думают обо мне… Мало ему было предательства, он продолжает делать мне гадости.

— Я не теряю надежды вернуть ее в семью, ведь я так люблю ее… — любишь, говоришь? А не хочешь рассказать, как ты пытался убить меня? Или о том, как кувыркался с какой-то шлюхой в доме, который нам подарили мои родители на свадьбу?

Дабы не вытворить чего лишнего от злости, я поспешила ретироваться обратно в комнату. Слушать мне там больше нечего.

Закрывшись, принялась звонить подруге и рассказывать обо всем услышанном. Нужно было выплеснуть негативные эмоции, высказаться, и Лина была единственным вариантом, с которым можно было ничего не утаивать. Девушка терпеливо слушала, пытаясь меня поддержать, но за многие годы дружбы она знала, что никакие слова мне не помогут, мне просто нужно выпустить пар. Когда моя тирада закончилась, подруга сообщила, что у нее есть какие-то зацепки по моему делу, но говорить о чем-то еще слишком рано. Однако эта новость хорошенько меня взбодрила, почти вытеснив из головы вранье бывшего.

Спустя несколько часов после того, как потенциальные партнеры покинули дом, ко мне в комнату постучался кто-то. Неожиданно для меня это оказался хозяин.

— Что-то случилось? — не понимала, по какой причине он решил зайти, ведь обычно он общается со мной посредством мессенджеров.

— Светлана передала тебе прокладки? Я велел купить ей. Переживаю за своих работников, — он продолжал стоять в дверном проеме, не решаясь войти.

— Зачем это еще? — какие, к черту, прокладки? А потом я вспомнила, что наплела ему утром, — нет, не передала, но спасибо вам большое за заботу. Вновь попыталась сделать болезненный вид, чтобы поддержать свою легенду.

Мужчина сощурился, затем, закрыв дверь и прислонившись к ней спиной, сверлил меня долгим, изучающим взглядом. Через несколько минут это уже начало действовать мне на нервы. Чего ему надо? Зачем продолжает стоять тут как неприкаянный?

— Что-то еще? — решила прервать эту раздражающую, напряженную тишину.

— Кто ты, блять, такая?