Господин барон

Глава 15. Бедный родственник

Какими бы ни были до того намеки на прекрасный вечер, все их быстро перечеркнула суровая реальность.

— Что значит — не нашли тело барона? — я по-прежнему обнимал Аню, но чувствовал, что скоро мне снова придется оставить ее дома. — Он что, по-вашему, откопался и сбежал?

— Медведь съел, ага, — грубовато ответил один из новых людей в доме.

— Кто это? — требовательно спросил я.

— Люди, которым я могу доверять, — быстро отозвалась Виктория.

— Всего четверо? — моему удивлению не было предела. — И это все?

— Не все, — резко оборвала меня мадам-управляющая. — Остальные прибудут позже. Это лишь самые первые. Кроме тех, что расселились по деревням в первую очередь.

Она успела накинуть поверх костюма, в этот раз черного, эластичного на вид и напоминающего спортивный, непромокаемый плащ с капюшоном. Под плащ спрятался короткий обрез, пара пистолетов и метательные ножи. Через плечо Виктория повесила длинноствольный карабин, который выступал над ее головой примерно на двадцать пять-тридцать сантиметров.

— Может быть я чего-то не понимаю, но зачем вам оружие, если вы ищете тело? — продолжил я. — Он же не сам откопался в конце концов. Объясните мне наконец, что здесь происходит!

— Ты же умный парень, — продолжил тот же, кто упоминал медведя. — Тело не может выкопаться само. И уйти тоже не может.

— Да ясное дело, что кто-то его выкопал. Что вы намерены делать? Прочесать лес, чтобы обнаружить похитителя тел?

— Будь серьезным, — уже направившись к дверям, ответила Виктория. — В первую очередь пропажа тела — это риск для тебя самого. Потому что, если его найдут, — продолжила она, не позволяя мне перебить ее, — проблемы коснутся всех и каждого. Так, ребята, все готовы? Тогда идем!

— Постойте! — я бросился следом. — Стойте!

— Да что такое?! У нас на счет каждая минута.

— В двух словах обрисуйте мне ваш план. Может, я смогу помочь.

— Ха! Твоя задача на сегодня выполнена, Максим, — ответила управляющая, а стоящие рядом снисходительно улыбались. Кое-кто даже хмыкнул, не прикрыв лица рукой. — Не надо лезть в это дело. Мы сами разберемся.

— Я вижу! — пришлось взмахнуть руками. — Вижу! Профессионалы. Вы впятером хотите прочесать больше двух тысяч гектар леса?

— Не прочесать. У нас есть свои методы, — и она опять зашагала прочь от дома.

— А если у людей поспрашивать?

— У кого? — усмехнулась дама. — Они вряд ли что-то видели.

Меня это насмешливость уже начала раздражать. Слишком высокомерно.

— Жители самих Любцев могли что-нибудь видеть. Они ходят в лес. Там малинник рядом. Да и грибы наверняка собирают.

— А ведь он прав, — вдруг поддержал меня один из спутников Виктории. — Люди могут что-то знать. Это же случилось сегодня.

— И ты мне не сказала? — возмутился я. — Оставь двоих с Анной, я пойду в деревню и расспрошу людей.

— Ночью? Ты время видел?

— Я здесь барон, — я напустил на себя всю суровость, которую мог. — И люди будут со мной разговаривать. Как минимум, я владею их землей. А со странными незнакомцами, которые ходят в плащах и с винтовками, разговаривать в здравом уме они не станут. Вам и дверь не откроют!

Виктория раздраженно постучала носком высокого сапога по ступени, потом окинула взглядом своих помощников.

— Влад, Егор — вы остаетесь здесь и охраняете Анну Алексеевну. Чтобы глаз с нее не спускали. Максим, у тебя минута. Или будешь догонять.

Не говоря ни слова, я вернулся в дом. Переодеться мне было не во что, равно как и дополнить снаряжение оказалось нечем. Поэтому я снял с дымохода одну из сабель и повесил ее себе на портупею, которую вытащил из шкафа.

Объясниться с Анной заняло лишь несколько секунд — она прекрасно слышала весь разговор и прекрасно все поняла. Поэтому я застал группу, пока те еще стояли у крыльца.

— Старое средство — самое верное, а? — покачал головой один из оставшихся. — Может, Влад ему винтовку отдаст?

— Отдать он отдаст, — нахмурилась мадам-управляющая. — А вот совладать он с ней сумеет?

— Ой, да пошли уже! — не выдержал я, одновременно соглашаясь с тем, что винтовка мне скорее помешает. Хотя, быть может, хорошее крупнокалиберное оружие мне бы помогло. — Ты говорила, что кто-то уже переселился в деревни?

— Да, переселились. Двое уже следят за Бельково. В Любце тоже есть двое. За дорогой через Погост тоже следят. Но людей должно быть вдвое больше — с учетом того, что никто не заметит здесь лишних лиц или избыточной активности моего подразделения. Знаешь, если бы не все эти ограничения, я могла бы сюда привести сотню бойцов.

— Так запросто?

— Именно, что просто в нашем деле никогда не бывает. Ты сам сказал — прочесать лес таких размеров за одну ночь — пятерых людей мало. Тем более, что сейчас нас и вовсе четверо. Вся надежда на то, что ты сможешь найти общий язык с местными.

— У меня язык нормально подвешен, почти вся работа последние годы только и была на телефоне, да в составлении отчетов.

— Если ты так уверен, то действуй. Мы тебя прикроем со всех сторон.

— Только чтобы не всех сразу было видно. Иначе и меня никто не впустит.

— В половину двенадцатого ночи тебя и одного вряд ли кто-то впустит, — скептически заметила Виктория.

Любец оказался немаленьким селением. То, что с холма казалось всей деревней представляло собой лишь малую ее часть — примерно одну пятую. Всего здесь оказалось порядка ста пятидесяти домов, а подковобразная форма селения и вовсе зрительно удлиняла его.

Немощеные дороги и редкое освещение дополняли разительное отличие от города, особенно от столицы. Решив, что в это время дня хотя бы питейное заведение должно работать, я отправился на его поиски и вскоре обнаружил крепкий рубленый дом в два этажа. Дверь его оказалась не запертой.

— Не работаем уже, уходите, — грубо ответил бородатый мужчина. Я кашлянул, тот обернулся и чуть не выронил жестяную кружку. — Максим Бернардыч, вы ли это?! — воскликнул он. — Давненько вас уж не видывал. Чего изволите?

— Для начала здравствуй, — строго произнес я, полный намерения произвести впечатление на трактирщика, чтобы тот и не думал мне врать.

— Здрасьте, — он даже побелел и на всякий случай опустился на деревянный табурет прямо за стойкой. Смотрел он за мое плечо, на Викторию, которая пугала его, вероятно, даже больше, чем я.

— Уж не испугался ли ты меня? — я облокотился на стойку.

— Н-нет, что вы.

— А ее? — и указал через плечо.

— Тоже нет, совершенно-с!

— Почему дрожишь тогда? И белый, как мел? Точно привидение.

— Да как же! Мужики только сегодня весь день и судачат, что в лесу могилу разрыли.

Виктория чувствительно толкнула меня под лопаткой, но я не подал виду и продолжил расспросы:

— В самом деле могилу? Да еще и в лесу?

— Что-то вы, господин барон, словоохотливый очень, — вежливо заметил трактирщик. — Раньше за вами такого не замечалось.

— Раньше у меня дел в поместье столько не было. А теперь полнейший непорядок. И если ты говоришь о могилах в лесу, то для меня это — еще одно дело, которое приходится решать, — я деловито прошелся вдоль стойки. — И что мужики судачат о них?

— Так одна могилка-то, одна, — затараторил мужик, переводя взгляд то на меня, то на Викторию. — Разрытая, свежая. Глубокая — зверь не выроет.

— Может там и покойника кто видел?

— Нет-нет, пустая была, клялись все, как один.

— Так что же, туда экскурсии водили что ли?

— Что, барин?

— Я говорю, туда как один сходил, так вся деревня уже там побывала?

— Нет, народ пугливый, только двое сходили — второй подтвердить слова первого, а дальше уж известное дело, сплетни пошли разносить.

— Только бы не начали чего придумывать, — пробормотал я.

— Трактирщик! — повелительно обратилась к мужику Виктория. — Ты уверен, что кроме двоих там никого не было?

— Слушай, а нельзя с людьми повежливее? — повернулся я к ней. — Ты же никакого расположения к себе не вызываешь.

— Так мне отвечать ей, господин барон? — испуганно спросил мужчина.

— Да отвечай, конечно.

— Точно говорю, не было там никого. Даже детей не пускали!

— А ищейки в деревне есть? — продолжила она.

— Есть, как же. У старосты деревенского есть.

— Пошли, Максим. Разбудим его. Нельзя времени терять.

— Не спрашивай ничего, — бросил я напоследок трактирщику, который уже открыл рот. А потом положил ему на стойку пятирублевую ассигнацию. — Чтобы не так обидно было.

Дом деревенского старосты выделялся — он стоял недалеко от церкви и притом достаточно высоко, чтобы его не затапливало весенним половодьем. Темные окна ясно давали понять, что староста благополучно спит. Вход в дом находился за забором, а рычание оттуда не вдохновляло меня ломиться внутрь.

Поэтому я изо всех сил забарабанил в стекло, а потом, не дождавшись ответа, повторил стук. Я уже собрался стучать и в третий раз, но только занес руку, как окно распахнулось:

— Я вам хулиганам сейчас устрою! — в проеме торчал старик с двустволкой, направленной мне в лицо.

— Да ты, дед, сдурел совсем! Не узнаешь? — почти прорычал я.

Двустволка сдвинулась в сторону, а потом старик с испуганным лицом быстро спрятал ее в доме.

— Простите, барин, не признал. Богатым будете.

— Уж как есть. Помощь мне твоя нужна. Собак давай.

— Так это, мне одеться надо...

— Ты про могилу разрытую слышал? Чем живее соберешься, тем меньше проблем тебе потом будет.

Через две минуты, непричесанный и неумытый деревенский староста скреб щетинистый подбородок, держа на поводке двух собак. Те с любопытством обнюхали меня и Викторию, пока старик сонно щурился.

— Чего вам надобно-то?

— Чтобы твои ищейки след взяли от могилы. Мне нужно знать, куда тело унесли.

— Тело? — повторил эхом староста.

— Тело, тело, — нетерпеливо произнес я. — Если есть могила, значит есть и тело. Пошли быстрее. Или просто отдай нам собак, если они послушные.

— Конечно послушные, барин, али вы забыли?

— Чего забыл? Я месяцами из дома не выходил, чего я помнить должен? Я рад, что имя собственное помню.

— Да, с вашим-то горем. Простите, что напомнил, Максим Бернардыч. Уж я с вами схожу.

Виктория не стала возражать, и старик заковылял следом за нами, ни капли не удивляясь тому, что мы с первого раза нашли разрытую могилу в лесу за деревней. Трактирщик нам не соврал — возле могилы практически не было следов. Моя спутница вытащила фонарик и высветила им несколько дорожек следов.

— Ого! — удивился староста. — Что за диво! У нас некоторые мужики хуже баб сплетни распускают. Я и не думал, что это правда.

Ищейки уже водили носом и поскуливали.

— Мертвечину чуют, — пояснил староста. — След взяли.

— Так спускай! — скомандовала Виктория.

— Вот что за бабы пошли нынче, — проворчал старик и отпустил обеих ищеек. — Ходят тут с оружием, командуют. Когда закончите, постучите мне в окошко! — и отправился домой, а мы — бегом за собаками.

Те неслись, петляя между деревьями, но общее направление было понятно — они возвращались обратно в деревню, только не к трактиру или дому старосты, а ближе к реке, к последнему ряду домов. Оттуда несло рыбой и сыростью, но уж никак не мертвечиной. И все же собаки знали свое дело.

Небольшая улочка заканчивалась тупиком — узкий проход между домами упирался в стену здания из красного кирпича. Собаки покружили немного между домами, а потом одновременно принялись царапать дверь одной избушки.

— Войдем? — спросил я Викторию, но та как-то странно смотрела на домик.

Я повернулся: дом, как дом. Ничего особенного. Потемневшие бревна, наличники с облупившейся краской. Крыша ровная, стекла целые. Старая изба, но крепкая.

— Что такое? — я шагнул ближе к ней, но она сама опередила меня и направилась к двери. — Эй!

— Они не должны были привести нас сюда, — негромко сказала она. — Не должны.

Я ощутил какую-то непонятную дрожь, когда она толкнула дверь в темную избу. Еще одна загадка из темноты. Или всего лишь тело моего бедного родственника из другой вселенной?