Грешная вдова

Глава 13

— Рана чистая. — Бернис закрепила узлом свежую повязку на худом плече Итона Питни. — Я не вижу никаких признаков инфекции, сэр. Вам здорово повезло.

— Премного вам благодарен, мэм. — Лицо Итона, похожее на кроличью мордочку, скривилось от боли, однако, устало откинувшись на подушки, он посмотрел на Бернис с благодарностью. — В ящике моего письменного стола были целительные травы. Я успел наложить их на рану, прежде чем потерял сознание.

— Очень удачно, что они оказались у вас под рукой, — сказала Мэделин, сидевшая на кровати у его ног.

— Мой кабинет хорошо оснащен на случай подобных неприятностей, — объяснил Питни. — Там есть все необходимое: запасные патроны, еда, вода и прочее. Я знал, что когда-нибудь мне придется прятаться в моем лабиринте. «Чужаки» должны были рано или поздно перейти к решительным действиям.

Может, этот старик и безумец, размышлял Артемис, но у него хватило смелости и энергии, чтобы уйти от стрелявшего в него человека и заманить его в лабиринт.

Он взглянул на Мэделин. Если уж говорить о смелости и энергии, то вот кому их не занимать. Злоключения в лабиринте и в туннеле, как видно, ничуть не сказались на этой женщине. Артемис почувствовал прилив восхищения и гордости.

После их возвращения она помылась и переоделась в бледно-серое муслиновое платье. Ее волосы были вновь тщательно разделены на прямой пробор и подобраны по бокам в изящные валики. Лицо обрамляли тонкие локоны-колечки. Если бы не ее озабоченный вид, можно было бы подумать, что сегодня днем она не делала ничего утомительного, разве что заходила в гости к старой приятельнице.

Сколько же ей пришлось пережить за последний год, если она так легко вынесла сегодняшнее испытание?!

Потайной лаз в полу привел их в древний туннель из крошащегося камня, закончившийся на каком-то заброшенном складе. Грязные, с раненым Питни на руках, они с трудом поймали наемный экипаж и в конце концов добрались до дома.

Недослушав их сбивчивые объяснения, Бернис занялась потерпевшим. В ее руках Питни наконец очнулся. Он понял, где находится, и сразу же узнал Бернис.

— Вы можете рассказать нам, что произошло? — спросил Артемис.

— К сожалению, я уже не такой проворный, как раньше, — посетовал Питни. — «Чужак» застал меня врасплох. Прежде такое ни за что не случилось бы.

Мэделин тихо вздохнула, и Артемис ее понимал. Расспрашивать Питни будет нелегко. Этот человек валит всю вину на призрачных существ, которых сам же и придумал.

Мэделин посмотрела на Питни.

— Вы знаете, кто этот… «чужак», который стрелял в вас, сэр? — спросила она.

— Нет. У него на лице был галстук, повязанный на манер маски, а на глаза была надвинута шляпа.

— Вы можете хоть что-нибудь нам о нем рассказать? — настаивала Мэделин. — Чтобы мы его остерегались?

Питни сдвинул брови.

— Он двигался как человек в расцвете лет, который не страдает ни ревматизмом, ни отложением солей в суставах. В руке у него была прогулочная трость с золотым набалдашником.

Артемис видел, как Мэделин вцепилась в стойку кровати.

— Прогулочная трость? — осторожно переспросила она.

— Ну да. Помню, я еще подумал, что это довольно странно. Человек, обученный тактике ванза, в подобных обстоятельствах не стал бы брать с собой такую приметную вещь. — Питни помолчал. — Но с другой стороны, ему надо было зайти в дом с улицы, и он наверняка хотел замаскироваться. Я думаю, тросточка подходила к остальному его костюму. И все же это показалось мне очень необычным.

Мэделин переглянулась с Артемисом и вновь обратилась к Питни:

— Вы можете еще что-нибудь о нем сказать, сэр?

— Вряд ли. Его голоса я не узнал, а у меня хорошая память на голоса. Как я уже сказал, это был «чужак».

Артемис шагнул к кровати:

— Он что, говорил с вами? Что именно он сказал?

Услышав столь резкий тон вопросов, Питни в страхе округлил глаза. Мэделин нахмурилась и осуждающе взглянула на Артемиса, чуть заметно покачав головой, и вновь обернулась к Итону с успокаивающей улыбкой.

— Мистер Хант горит желанием установить личность этого конкретного «чужака», сэр. Трудно сказать, что он мог сделать с нами со всеми, если бы ему удалось усыпить нас своим благовонием. В его поисках нам пригодится любой самый маленький штрих.

Питни понимающе кивнул.

— Наверное, я не смогу точно передать его слова. Помню, он сказал что-то насчет того, будто я привел его к своим секретам, а еще требовал ключ от моего письменного стола. В общем, нес всякий вздор. Естественно, я сразу понял, за чем он охотится.

— За чем же? — спросил Артемис.

— За моими записями, разумеется! — Питни подозрительно покосился на дверь, как будто боялся, что их могут подслушать из коридора. — Я работал над ними много лет и уже подобрался к разгадке тайн. И «чужакам» это известно!

— Какие тайны вы имеете в виду? — Артемис взглянул на Мэделин. — Случайно, не про ванзагарскую «Книгу секретов», которая, по слухам, в прошлом году была украдена из «Гарден-Темплс», вы говорите?

— Нет, нет и нет! — Питни сдвинул брови с видом крайнего отвращения. — «Книга секретов» — это не что иное, как собрание древних алхимических рецептов. Совершеннейшая чушь. Мои же исследования направлены в самое сердце философии ванза. Я пытаюсь разгадать великие научные тайны, которые были открыты древними, а потом утрачены на века.

Артемис чуть не застонал. Нет, с этим человеком бесполезно разговаривать!

Питни посмотрел на Мэделин.

— Сожалею о вашем неудачном замужестве, моя милочка. Должен признаться, я с большим облегчением узнал, что Деверидж погиб во время пожара. Это было блестящее решение весьма неприятной проблемы.

Артемис нахмурился.

— Вы знали Ренвика Девериджа? — спросил он.

— Никогда с ним не встречался, но незадолго до его смерти до меня стали Доходить кое-какие слухи. — Старик дважды кивнул головой. — Я не сомневаюсь, что этот человек был из «чужаков». Они умеют хорошо маскироваться, скажу я вам.

Усилием воли Артемис смирил свое нетерпение:

— И какие же слухи до вас доходили, сэр?

Питни взглянул на Мэделин:

— Перед смертью ваш батюшка разослал письма некоторым своим старым приятелям. Он предупредил нас, что если придет Деверидж и будет спрашивать про древние тексты ванза, мы не должны поддаваться несомненному обаянию его зятя. Видимо, Рид понял, что выдал свою дочь замуж за «чужака».

После некоторого колебания Артемис предпринял решительный выпад:

— Линслейд утверждает, что не так давно ночью видел в своей библиотеке призрак Девериджа.

Питни презрительно фыркнул:

— Линслейд! Да он вечно общается с призраками! Всем известно, что этот парень чокнутый.

«Как видно, безумие куда легче признать в других», — подумал Артемис.

— А как вы думаете, могло ли быть, что Деверидж остался жив во время пожара и вернулся… э… на службу к «чужакам», чтобы выведать древние тайны ванза?

Питни закряхтел.

— Едва ли. Мэделин — достойная дочь своего отца. У этой дамы есть голова на плечах.

— Что вы имеете в виду? — уточнил Артемис.

Питни ласково улыбнулся Мэделин:

— Скажем так: я уверен в ее благоразумии. Она наверняка десять раз убедилась, что Деверидж мертв, прежде чем спалить дом. Я прав, милочка?

Глаза Мэделин испуганно блеснули.

— Ну знаете, сэр, вы меня просто удивляете! Вот уж не думала, что вы будете слушать жуткие сплетни о том, что я убила своего мужа!

— О Господи, Питни! — с возмущением подхватила Бернис. — Скажите, ради Бога, как вы могли поверить в эту досужую байку?

— Да нет, что вы! Я в нее не поверил! Разумеется, это гнуснейшая ложь. — Питни подмигнул Артемису. — Я никогда не придавал значения таким разговорам. А вы, сэр?

Артемис почувствовал на себе встревоженный взгляд Мэделин. Он вспомнил бесконечный поток сплетен и обрывки информации, которые каждое утро оседали на его столе благодаря юным шпионам Закари.

— На мой взгляд, обычные сплетни невероятно скучны, — сказал он и был награжден выражением облегчения, мелькнувшим на лице Мэделин.

Артемис мысленно уверил себя, что сказал правду. Только необычные сплетни представляли для него интерес.

Генри Леджетт закрыл свой блокнот и собрался уходить.

— Как я понял, вы с Мэделин побывали в переделке.

— Это еще мягко скаадно, — отозвался Артемис.

— А Итон Питни — просто счастливчик. С такой раной он запросто мог умереть, несмотря на то что ему удалось уйти от нападавшего.

— Питни — крепкий орешек.

— Ты прав. И все же он был на грани. Если бы не она… — Генри помолчал. — Должен сказать, она необыкновенная женщина.

Артемис налил себе еще одну чашку кофе и отнес ее к окну. Выглянув в сад, он легко вызвал в своей памяти образ Мэделин.

— Да, — сказал он, — совершенно необыкновенная.

— А какая умная!

— Конечно.

— И энергичная. Знаешь, мне было очень приятно с ней общаться.

— Да, она иногда бывает очень… приятной.

— Мы с ней сегодня долго болтали. Признаюсь, такие женщины — большая редкость.

— Твоя правда.

Генри направился к двери.

— Ну ладно, я пошел. Сожалею, что до сих пор не смог добыть тебе дополнительных сведений о Ренвике Деверидже, но я буду продолжать поиски. Сегодня днем, пожалуй, пройдусь по мастерским, которые изготавливают прогулочные трости. Может, узнаю что-нибудь про тросточку с золотым набалдашником, которую носит твой бандит, — Спасибо, Генри. Если что-то узнаешь, сразу же сообщи.

— Обязательно. — Генри открыл дверь.

Артемис слегка повернулся.

— Генри?

— Да?

— Я рад слышать, что ты наконец увидел в миссис Деверидж положительные стороны. Я знаю, что раньше ты относился к ней с подозрением из-за этих ужасных слухов.

Несколько мгновений Генри растерянно смотрел на Артемиса, но потом лицо его просияло догадкой.

— Я говорил не о миссис Деверидж, а о ее тете, мисс Рид.

С этими словами он вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Час спустя, когда Бернис вошла в библиотеку Ар-темиса, тот еще сидел за своим письменным столом. Он встал и любезно поздоровался с гостьей, заметив ее решительное лицо.

— Я могу быть вам чем-то полезен, мэм?

— Да. Я хочу поговорить с вами на одну весьма щекотливую тему.

Артемис тихонько застонал.

— Присаживайтесь, пожалуйста.

Она села по другую сторону стола и устремила на него твердый взгляд.

— Вы, конечно, знаете, о чем пойдет речь, сэр?

Он инстинктивно попытался увильнуть от разговора, который обещал быть, крайне неприятным.

— А где Мэделин? — спросил он, взглянув на дверь.

— Наверху, с мистером Питни. Кажется, она хочет узнать его мнение насчет странной маленькой книжицы, которую ей недавно прислал из Испании один старый коллега Уинтона.

Вот тебе и увильнул!

— Понятно. — Артемис сел. — Кстати, о Питни. Должен вам сказать, мисс Рид, что я поражен вашим искусством врачевания. Мэделин права: вы большой знаток трав.

— Спасибо. Несколько лет назад Уинтон привез книги по травам и растениям острова Ванзагара. Я посвятила их изучению немало времени. Но сейчас я хочу обсудить с вами совсем другое.

— Этого я и боялся. — Он взял со стола брелок для часовой цепочки и рассеянно покрутил его в руках. — Вы хотите поговорить со мной насчет Мэделин, не так ли?

— Да.

Артемис несколько секунд изучал гравировку на брелке, потом поднял глаза.

— Вы хотите узнать мои намерения?

Бернис удивленно вскинула брови:

— Вы смотрите в самый корень, сэр.

— Дело в том, что я и сам много думал над этим вопросом.

Живые голубые глаза Бернис зажглись гневом.

— Надеюсь, что так. Все-таки когда мужчина соблазняет женщину…

Он застыл.

— Она сказала вам, что я ее соблазнил?

Бернис коротко взмахнула рукой, отметая вопрос.

— В этом не было необходимости. Я поняла, что между вами что-то произошло, как только увидела вас обоих сегодня за завтраком. Мне хорошо известно, что некоторые мужчины смотрят на вдов как на легкую добычу, но, признаюсь, сэр, я и в мыслях не держала, что вы можете так обойтись с моей племянницей. Вы должны знать, что, несмотря на ее положение вдовы, она мало искушена в вопросе взаимоотношений с мужчинами.

— Я знаю, — процедил он сквозь зубы.

Она уперлась в него взглядом.

— Разумеется, знаете.

— Постойте-ка, мэм. — Артемис отбросил брелок и сел прямо, сложив на груди руки. — Вы зря на меня нападаете. Вам надо увещевать не меня, а вашу племянницу, ведь это она отказывается всерьез обсуждать сложившуюся ситуацию. Я пытался поговорить с ней сегодня днем, перед тем как мы отправились в дом Питни, но она не хочет ничего слушать.

— Если у вас честные намерения, то вы обязаны взять инициативу на себя.

— Какие намерения? — рассердился Артемис. — Она заявила, что ничего не изменилось, и повторила это несколько раз.

— Ерунда! Конечно же, изменилось. Между вами возник роман.

— Мэделин утверждает, что это не меняет дела. Дескать, в глазах света она осталась все той же Грешной Вдовой, какой была вчера.

— Да-да, она и мне плела эту чушь. Но это же просто смешно! В нашей семье никогда не прислушивались к мнению света. Мы придаем значение только фактам. — Бернис бросила на него хмурый взгляд. — А факт налицо: еще вчера моя племянница была невинной молодой женщиной, а сегодня она уже не так невинна. И виноваты в этом вы, сэр.

— Вот и скажите ей это, мисс Рид, потому что меня она слушать не станет. — Он прищурился. — Вообще-то мне начинает казаться, что она просто использует меня в своих интересах.

Бернис округлила глаза:

— Использует вас?

— Вот именно. Я нужен ей, чтобы найти это проклятое привидение, которое вас преследует. Она обращается со мной как начальница, а не как любовница.

— Да, я понимаю, что вы имеете в виду. — Бернис вытянула губы. — Все дело в призраке Ренвика, верно?

Артемис выдержал паузу, но Бернис не пыталась его разубедить. Тогда он встал и крупно прошагал к окну.

— Едва ли она питает ко мне какие-то теплые чувства.

— А вы ее спрашивали?

— Ни к чему задавать прямые вопросы, — спокойно сказал он. — Ваша племянница ясно дала понять, что испытывает глубокую неприязнь ко всем джентльменам, связанным с Обществом ванза, и старается не иметь с ними никаких дел. А я ванзагарец, и этим все сказано.

Наступило короткое напряженное молчание. Артемис обернулся к Бернис и с удивлением наткнулся на ее задумчивый взгляд. Она сидела, похлопывая пальцем по подлокотнику кресла.

— Мне кажется, вы не совсем верно понимаете ситуацию, сэр, — наконец проговорила Бернис.

— Вот как? И что же, по-вашему, я не понимаю, мэм?

— Мэделин старается избегать ванзагарцев вовсе не потому, что они все ей неприятны.

— Напротив, она при каждом удобном случае указывает на недостатки всех последователей этой философии. По ее мнению, члены ванзагарского общества в лучшем случае полоумные чудаки вроде Линслейда и Питни, а в худшем — опасные злодеи.

— Послушайте меня, сэр. Мэделин корит себя за то, что попалась на удочку Ренвика Девериджа. Ей кажется, что если бы она не поддалась его обаянию и не вышла за него замуж, то ее отец был бы сейчас жив.

Артемис застыл.

— Да, она не доверяет — но не ванзагарцам. — Бернис помолчала. — Она не доверяет себе самой, своей женской интуиции.