Хакер. Охота

Глава 1 Козёл отпущения

— Динка, а ну живо вставай! Сколько можно тебя звать?! — Дверь в комнату девушки резко распахнулась, грохотом отдаваясь в помещении.

В кровати от неожиданности тут же вздрагивает тело. Тело восемнадцатилетней старшеклассницы. Провалявшись до поздней ночи перед ноутбуком, плотно подсев на очередной турецкий сериал, Дина поздно легла спать. Или, скорее, рано.

— Я кому сказал?! — Послышался жуткий отцовский рык из коридора.

Дина ещё пару секунд повалялась под одеялом, но всё же высунулась на свет Божий.

— Встала я! — Крикнула в ответ, иначе отец снова заявится в спальню, да ещё и кричать начнёт. Снова.

«Как же хочется жить отдельно!» — Каждое утро у Дины начиналось одинаково.

Первой её мыслью была мечта съехать из-под родительского крыла. И тому было вполне себе ясное объяснение. Однако об этом немного позже.

Дина распахнула одеяло, спустила ноги на пол и наконец-то встала. Под глазами от практически бессонной ночи не было ровным счётом никаких следов! Дина вообще всегда выглядела просто потрясающе.

И это были не громкие слова.

Дина Чарская без преувеличения самая красивая девушка. Она в любом виде была эталоном женской красоты. Ещё потрясающие, длинные локоны цвета молочного шоколада и карамели, сводили с ума, а светлая кожа будто бы светилась изнутри. И дополнял образ просто волшебные, малахитовые глаза, в обрамлении невероятных чёрных, густых ресниц. Они завораживали, манили с невероятной силой.

Девчонки в школе по большей части не дружили с Диной. Оно и понятно! Дина была не просто красива. Она была волшебной, невероятной, фактически неземной красоты девушкой, которая, так или иначе, притягивала мужское внимание. Всё мужское внимание!

В меру высокая, Дина имела невероятно узкую талию и очень красивые, длинные ноги. Школьная форма не позволяла девочкам ходить в штанах, поэтому ножки Чарской были на всеобщем рассмотрении. При всём при этом, Дина никогда не кичилась своими внешними данными. Ей вообще было всё фиолетово — нравилась она кому-то или нет. Дина этого просто не замечала. Она жила своей жизнью.

Пока Дина причёсывала и без того шикарно уложенную шевелюру, к ней в комнату ворвалась её старшая сестра — Алина — 24 лет от роду.

— Динка, папа тебя убьет, если ты не пошевелишься. Снова до утра смотрела свои глупости? Ты когда за голову возьмёшься? — Алина вошла в комнату с видом королевы. Но только лишь с видом. Настоящая королева мирно расчёсывала волосы.

Даже старшая сестра где-то в глубине души, где-то очень глубоко, понимала, что во внешности сильно проигрывает младшей.

— Тебе не кажется, что с этим вопросом ты уже опоздала? — Даже голос у Дины был точно перезвон колокольчиков. Заслушаешься!

— Последний год, Дин. А ты даже не знаешь, куда поступать! Родители не собираются оплачивать твоё обучение, а с такими оценками тебе дорога только в ПТУ! — Возмутилась Алина, вставая за спиной сестры, которая продолжала методично расчёсывать волосы и заплетать их в шикарную, ажурную косу.

— С чего ты взяла, что я вообще куда-то собираюсь поступать? — Лениво поинтересовалась Дина, отставляя расчёску и поворачиваясь к сестре.

Алина Чарская была любимицей родителей. Окончила экономический факультет, получила приглашение на высокооплачиваемую работу, с молодым человеком намечается свадьба следующим летом. Семейство Чарских души не чает в Алине! У родителей никогда не было с ней проблем.

В отличие от Дины. Низкая успеваемость в школе, постоянные стычки и споры с родителями, к директору уже устали вызывать, ведь всё равно толку никакого! Прогуливает уроки, постоянно шатается с неизвестной компанией, в которой, на минутку, одни парни!

В восемнадцать лет ума так и не прибавилось. Дина не думает об уроках, об экзаменах и о будущем. Сейчас её интересуют лишь развлечения, адреналин, всё то, что родители так старательно пытаются искоренить из её жизни. Будущий муж сестры как-то под шумок предлагал и Алине, и будущим родственникам отправить Дину в исправительную школу закрытого типа! Обещал оплатить. Дина, подслушав этот разговор, сбежала из дома с документами и теми накоплениями, которые у неё были — летняя подработка, о которой никто, кроме друзей не знал.

День рождения уже прошёл, а подарка Дина так и не получила. Ни от родителей, ни от сестры. Всё, что Дина услышала в тот день, в день своего совершеннолетия, — теперь ты взрослая, сама себе купишь, а на шее у родителей сидеть больше не будешь, — заявил отец. Это вместо поздравления.

Алину, в принципе, так же не заботило будущее сестры. Куда больше она волновалась, когда её будущий супруг рассматривал с мужским интересом саму Дину. Из-за этого и злилась, и ещё больше ненавидела Дину.

— Пойдёшь в дворники?! — Усмехнулась Алина, и отвернулась от сестры. Она не могла видеть их вместе, ведь тогда разница в их внешности была разительной.

— Тебя это сильно волнует? — Лицо Дины не выражало ровным счётом никаких эмоций.

Всё, чего ждала Дина, это окончание школы.

— Это волнует наших родителей! — Зло отрезала Алина, с отвращением осматривая рабочий стол сестры, на котором царил просто невероятный бардак.

— Да ну?! — Настала очередь Дину усмехаться словам сестры.

Дина вышла из комнаты, чтобы умыться и почистить зубы. Ночью, за просмотром сериала, она переборщила с чипсами и сухариками. Удивительно, но как бы плохо Дина не питалась, она не поправлялась, и её кожа оставалась такой же красивой и гладкой. Многие бы отдали всё, что имели за такую внешность и способность не толстеть.

Приведя себя в порядок, Дина вернулась в комнату, где уже не было Алины. Голос сестры слышался из кухни. Алина периодически заезжала по утрам в гости к родителям. Рассказывала, как хорошо у неё с Андреем, как они собираются покупать загородный дом, как ей повысили зарплату.

Дина тем временем, для вида, кидала в рюкзак учебники и тетради, в которых обычно было пусто. Прихватив телефон, Дина переоделась в форму, вышла в коридор, где бросила свой рюкзак, когда её позвала мать.

— Дина, иди сюда! — Тон матери сильно изменился, когда женщина обратилась к младшей дочери.

Выдохнув, девушка двинулась в кухню, чтобы получить взбучку с утра пораньше.

Но раз всё равно она здесь оказалась, Дина прихватила со стола бутерброд, получив по рукам. Нет, вы не ослышались, Дина ударили по рукам только за то, что она взяла со стола бутерброд.

— Хочешь, есть, приготовь себе сама, не маленькая уже! — Отрезал отец, яростно зыркнув на Дину, которая, не слушая, засунула в рот половину бутерброда.

— Я твой интернет отключу, если ещё раз увижу ночью за компьютером. Ты меня поняла? — Голос мамы был холоден и резок. Как лёд.

— Вы за него и так не платите. О каком интернете идет речь? — Удивилась Дина, дожёвывая бутерброд. Запивать его она не решилась.

И действительно, за интернет никто не платил уже последние три месяца. Wi-Fi в доме не работал.

Родители нахмурились, будто только что проиграли какой-то малолетке!

— Успела у своих друзей-наркоманов закачать сериалы? — Отметилась Алина. Надо же поддерживать статус старшей сестры.

— А как же?! — Дина пожала плечами.

— Не смей так с сестрой разговаривать! — Со стула встала мама Дины и двинулась в сторону младшей дочери. Её глаза метали молнии. Как это Дина позволила себе такую вольность?!

— Я в школу опаздываю. — Бросила напоследок Дина, вылетая из кухни.

Впопыхах натянув сапоги и куртку, Дина подхватила рюкзак и вышла из квартиры.

Спускаясь по лестнице, Дина вновь задумалась, что не удивиться, если когда-нибудь, вернувшись из школы, застанет квартиру со смененным замком. Это её удручало и веселило одновременно. Уж где жить, Дина всегда найдёт.

Путь до гимназии, где училась Дина, был не близок. Первый урок девушка всегда прогуливала, даже сейчас, в начале учебного года.

В воздухе пахло жгучей осенью. Пахло новыми событиями. Новой жизнью.

И только сегодня Дина решила посетить и первый урок. Не потому что вдруг слова родителей до неё дошли, нет. Сегодня был отменён сбор её заядлых друзей. Лидер их команды — Арсений — умудрился спалиться перед родителями с сигаретами. Родители Сени хорошие люди, в отличие от родителей Дины. Они не просто ругали сына, они беспокоились о нём. По-настоящему беспокоились.

Сенька, получив тумаков от отца, под его бдительным присмотром, отправился в школу на первый урок. Поэтому сборище было отменено — скорее всего, сегодня все пошли на первый урок.

Подходя к школе, Дина уловила на себе удивлённые взгляды одноклассников и тех ребят, что учились в параллельных классах. Многие ребята, завидев Дину, тихо-мирно приближающуюся к входу в здание, начинали перешёптываться. Однако это нисколько не смущало Чарскую. На самом деле Дина вообще мало что замечала подле себя. Находясь где-то в своём отрешённом мире, Дина не переживала из-за отношений родителей, из-за Алины и её мужика, из-за учёбы и своего будущего.

— Какие люди! — Присвистнули одноклассники, когда Дина вошла в раздевалку, оставить там куртку и переодеть обувь.

— Надо же, кто снизошёл до нас?! — К Дине мягкой поступью приближалась её настоящая врагиня — Стеша. Только есть одна поправочка. Это для Стеши Дина была врагом, а для самой Дины Стефании Хмельницкой и вовсе не существовало. — Я в шоке! — И театрально закатила свои обычно карие глаза к потолку. Почему «обычно карие»? Всё просто. Стеша отчаянно мечтала походить на красотку Дину, поэтому не оставляла попыток найти оттеночные линзы, которые перекрыли бы её коричневый пигмент глаз.

— Пожалуйста, — ласково улыбнулась Дина, переводя свой острый взгляд на Хмельницкую, — переживи этот шок самостоятельно. — И похлопав ту по плечу, скрылась из гардеробной.

Первым уроком значилась литература. Чувствуя, что сегодня многие будут шокированы появлением Чарской, Дина на секунду задумалась. А надо ли вообще появляться и производить такой фурор? Зачем ей эти проблемы? Однако голос Сени, который тут же всплыл в голове Дины, твёрдо пресёк попытку Чарской сбежать с первого урока. Подавив дикое желание пройти мимо, Дина вошла в класс литературы и русского языка.

Класс, который секунду назад можно было спутать с роем пчёл, будто бы вымер в эту секунду. Такая гробовая тишина наступила, что даже Дине стало немного некомфортно. Однако она никаким образом не подала виду. Её безмятежное лицо не выражало ровным счётом никаких волнений. Дина заняла своё место, последнюю парту у окна, под взгляды, по меньшей мере, шестнадцати пар любопытных глаз, и скинула сумку на место рядом. Чарская сидела в гордом одиночестве.

Вот только шок одноклассников быстро сменился радостными вскриками, когда минуту спустя в кабинет литературы вошёл ОН!

Если Дина была королевой школы, хоть и негласной, то Дмитрий Троицкий в открытую считался настоящим мужским идеалом. Невероятный красавец, настоящий гений, популярный и просто идеальный. Диму Троицкого любили все! Преподаватели в нём души не чаяли, девчонки трепетали при виде него и всяческими способами старались хоть на мгновение привлечь внимание самого красивого парня всей школы. А парни считали за честь хотя бы быть его приятелями, не говоря о друзьях.

И только Дина совершенно не обращала на нашего героя никакого внимания. Дима для Дины не существовал, как и большинство людей. Многие бы посчитали Троицкого и Чарскую идеальной парой, что в принципе, было не так далеко от правды.

Когда Дима наконец-то занял своё место, он даже бровью не повёл в сторону Чарской. Дима её даже не заметил. За два года, что Троицкий учился в этой школе, Дима успел привыкнуть к такому неординарному поведению одноклассницы. Её отсутствие на первом уроке совершенно не волновало школьного любимчика. Это было в порядке вещей. В отличие от её присутствия….

После того, как прозвенел звонок на урок, народ в бурном потоке начал рассаживаться по своим местам, то и дело, посматривая на нерадивую одноклассницу, которая мечтательно пялилась в окно.

Поприветствовав вошедшую преподавательницу, класс дружно опустил свои попы на стул.

— Итак, — Светлана Борисовна, учитель русского языка и литературы, раскрыла перед собой классный журнал 11 «Б» класса, — из отсутствующих, кроме Чарской, кого сегодня нет? — Моложавая женщина неопределённого возраста прошлась взглядом по списку.

— А Дина присутствует. — Подали неловкий голос с галёрки. Это был Валя Лапочкин.

Ещё один прекрасный цветок в саду 11-ых классов. И хотя его имя и фамилия были слишком милыми, сам Валентин милым не был никогда. Задира и вечный гуляка, Лапочкин имел примерно такую же, сомнительную славу, как и Дина. Красивый лентяй. Однако появлялся в школе гораздо чаще и был более участливым школьником. С тараканами в голове, но с обычными.

Светлана Борисовна подняла голову, чтобы самой убедиться в правдивости слов Валентина. Лишь её рука, которая замерла над журналом, немного подрагивала от неожиданности.

— Чарская! — Вдруг улыбнулась Светлана Борисовна, снимая изящные очки с лица. Будто бы без них она лучше видела. — Какой приятный сюрприз.

На восклицание преподавателя слишком резко обернулся Троицкий. Пребывая в шоке, Дима уставился на Дину, которая лениво перевела взгляд с окна на учительский стол.

— Сегодня точно начнется, по меньшей мере, ураган, раз Динка явилась на первый урок. — Хохотнула Варя Крылова, бывшая подруга Дины. Хотя, лишь сама Варя считала себя подругой Чарской и поэтому была крайне обижена пренебрегающим отношением со стороны Дины. Но всё это слишком сложно, чтобы раскрывать в самом начале повествования.

А Троицкий продолжал прожигать Дину взглядом. Это не укрылось от Стеши, которая ревностно следила за каждым поворотом головы Троицкого в сторону Дины. И даже понимая, что Дима ей ничего и никогда не обещал и надежд не давал, Хмельницкая продолжала считать себя девушкой школьного любимчика.

И хотя весь урок нет-нет, да Дина приковывала к себе внимание некоторых одноклассников, начало прошло более или менее спокойно. Ровно до этого момента.

— Дина, пожалуйста, задержись. — Попросила Светлана Борисовна, когда звонок с урока прозвенел, и класс начал медленно сливаться в коридор.

Раздражённо вздохнув, Дина продолжила сидеть на своём месте, не замечая, что, услышав просьбу учителя, Троицкий неожиданно замедлился в своих сборах. Но ненадолго. Его быстро вытянули из кабинета его приятели.

Дима был старостой класса, а посему был в курсе учебных дел всех одноклассников. Сам Дима не выставлял свою кандидатуру на этот серьёзный пост, но из-за своей отличной успеваемости, из-за внешности, когда Троицкий казался всем немного старше своих лет, его утвердили, даже не спросив мнение самого Димы.

Исходя из этого, Дима старался знать обо всех одноклассниках. В особенности, классная руководительница Людмила Сергеевна, настоятельно просила приглядеть за Чарской.

— Дина, — устало выдохнула Светлана Борисовна, когда дверь за последним учеником закрылась, и в кабинете остались лишь преподаватель и сама Чарская, — я не понимаю, что с тобой твориться. Ты перешла в эту школу год назад из-за низкой успеваемости, но и здесь ничего не изменилось. Что ни контрольная работа, у тебя двойка на двойке, двойкой покрывает. Ну что это за дела?

— С чего вы взяли, что я перешла сюда из-за низкой успеваемости? — Холодно спросила Дина, поднимая голову.

— Мне так сказали твои родители, когда мы решали вопрос о твоих годовых оценках за десятый класс. А разве это не так? — Светлана Борисовна сощурилась, заподозрив что-то неладное.

— Да, это не так. — Выдохнула Дина, едва поборов желание закатить глаза.

Родители всячески старались скрыть правду её истинного перехода в другую школу. Нет, они не старались оградить Дину от пересудов, они просто стыдились такой дочери. И, увы, Дина сама это прекрасно понимала. Однако не считала свой поступок чем-то зазорным.

— Тогда в чём дело? — Поинтересовалась Светлана Борисовна.

— А это имеет значение?

— Имеет, если проблема не была решена должным образом. Произошло что-то из ряда вон выходящее, что мешает тебе сконцентрироваться на занятиях. — Учительница встала из-за своего стола и подошла к парте Дины. — Тебя никто не выгоняет из школы, преподаватели наоборот, стараются помочь тебе.

— Оно и видно. — Дина едва заметно ухмыльнулась. — Поэтому на каждом родительском собрании мои родители слышат от учителей, что меня следовало бы отдать в исправительный интернат? — Чарская встала с места, перекинув сумку через плечо. — Не утруждайтесь, всё равно ничего не добьётесь.

И не дожидаясь разрешения покинуть кабинет, Дина вышла в коридор. Молча прошла мимо Троицкого, вокруг которого образовалась группа людей, жаждущих прикоснуться к прекрасному. И только сам Дима уже не обращал никакого внимания на одноклассников.

Дима взглядом провожал Дину, которая уже свернула в коридор в поисках кабинета истории.

Чарская всеми фибрами души ненавидела школу и этот год, как подразумевала сама Дина, будет самым тяжким. Ещё в 9 классе старой школы, перед новым годом, у Дины возникла идея уйти из школы в колледж. Как только эта мысль была озвучена дома перед родителями, Дина едва унесла ноги. Услышав дикое желание младшей дочери о прерывании среднего образования, отец не на шутку вспылил и всыпал Дине пряжкой ремня. По спине. Тогда Дина по собственной крови поклялась отомстить и поэтому перешла в наступление.

Нет, конечно, в России, к сожалению, имеет место насилие. Как по отношению к женщинам, так и к детям. Только об этом мало говорят. В целях воспитания родители не редко поднимают руку на ребёнка, тем самым уничтожая психику и самого человека в целом. Кожаный ремень, самое страшное орудие воспитания. И, что самое ужасное, до сих пор многие родители считают нормальным пару раз «шлёпнуть» по попе!

Дина долго раздумывала, прежде чем решиться на побег из дома. Она готовит его с невероятной скрупулёзностью. Имея на руках паспорт и достижение восемнадцати лет, Чарская спокойно устроилась на работу в кафе и уже как полгода хорошо зарабатывает себе на жизнь. Летом, когда Дина принесла домой коробку со сладостями, которую выдали на той же самой работе, мать разошлась в крике, обвиняя Дину в воровстве. Пирожные тут же попали в мусоропровод, а Динке родная мать расцарапала лицо. Опять же, в целях воспитания, будь оно не ладно.

Поэтому вся Дина была глубоко погружена в мыслительный процесс. Денег на первое время для снятия жилья, хотя бы захудалой комнатки, ей хватит, а работу бросать она не будет. Зарплата хорошая, а на полный рабочий день вообще отличная. Тем более Дина работает и как бариста, а это добавляет свои неплохие проценты к основной зарплате.

— Дина?! — Внезапно перед Чарской возникает Троицкий, он удерживает сумку на плече и немного переводит дыхание. Явно, что за Чарской Дима поспевал с трудом. Видимо сбегал от своих ярых фанатов.

Динка, которая продолжала витать в своих мечтах, от неожиданности вздрогнула. Переведя взгляд на одноклассника, Чарская нахмурилась и даже немного скуксилась.

«Тебя только не хватало для полного счастья». — Подумала Дина, вздыхая.

— Чего тебе? — Раздражённо спросила Дина, продолжая свой шаг на четвертый этаж.

— У тебя проблемы? — Участливо произнес Троицкий, немного опережая одноклассницу.

— С чего ты взял? — Дина с трудом сдерживала рвущиеся наружу эмоции. Неужели сегодня подговорили людей, и теперь каждый человек сочтёт за свой жизненный долг, уточнить о проблемах у Дины? Своих что ли нет? — И какое тебе до этого дело?

— Если дело в учёбе, я могу тебе помочь. — Самодовольно ухмыльнувшись, ответил Дима, поправляя стильно уложенные волосы своей пятернёй.

Многие девушки начинали б визжать от восторга, заметив это движение Троицкого, но Дина кое-как подавила в себе рвотный рефлекс.

— Знаешь такую поговорку: «Помоги себе сам»? Так вот я придерживаюсь этого кредо в жизни.

— Поэтому у тебя вся жизнь в полной жопе? — Ухмылка тут же слетела с довольного лица Троицкого. Он не привык, что люди разговаривают с ним настолько грубо. Диму действительно любили все! Все, кроме Дины. Её колючий характер и прямолинейность, граничащая с откровенной грубостью, переворачивала мир Димы вверх тормашками.

— Тебя это сильно волнует? — Дина сощурилась и сжала прекрасные малиновые губы в тонкую полоску злобы.

— Конечно, волнует! — С вызовом заявил Троицкий. Хоть Динка и была на порядок ниже Димы, весь её воинственный вид кричал о том, что рост не показатель силы. — В конце концов, я староста, хочет ты этого или нет, и я должен знать обо всех одноклассниках. — Теперь и в глазах Димы горела ясная решимость. Нет, он не был зол, но не позволял Чарской чувствовать себя безнаказанно и нагло. Во всяком случае, по отношению к нему самому.

— Кому ты должен?! — Хохотнула Дина, закатывая глаза. — Может быть учителям, которые только спят и видят, как бы поскорее от меня отделаться? Или Людмиле Сергеевне, которая разделяет с остальными эту мечту? Кому ты должен? — Дина вела себя развязно и очень напористо. Будто желала поставить на место Троицкого, сбить с него ненавистный ей его нимб святости.

— Себе. Я должен себе. Как старший одноклассник, который может помочь и помогает.

— Я тебя не просила, так что не лезь. — Отрезала Дина, прерывая нудный монолог Троицкого.

Чарская обошла Дмитрия, но тот внезапно ухватил одноклассницу за запястье.

— Хватит считать всех своими врагами! — Воскликнул Дима, притягивая Дину к себе.

От этой близости сердце Дмитрия на миг запнулось, сделало смертельное сальто и рухнуло вниз, к стройным ножкам прекрасной девочки Дины. Настолько прекрасной, что каждый раз при виде её Троцкий забывал, как дышать. А сейчас, невероятно притягательный аромат, исходящий от волос, от кожи Чарской, будоражил воображение восемнадцатилетнего парня.

— Чтобы быть моим врагом, нужно очень сильно постараться. — Тихо произнесла Дина, совершенно не замечая, как на неё смотрит староста класса и самый красивый парень школы. — Но ещё сильнее нужно постараться, чтобы стать моим другом. По большей части люди для меня никто. — Чарская подошла поближе, поправляя лацканы пиджака формы. — Так вот ты, — Дина грубо ткнула тонким, изящным пальчиком в чёрную рубашку Троицкого, — для меня никто, поэтому отвяжись. — И выдернув свою руку из ослабевшего захвата, перехватив ремень сумки в другую руку, Чарская ушла вперед.

Это было грубо. Для Димы, привыкшего к всеобщей любви и почитанию, это было тяжело. Ему было бы безразлично, услышь он подобные слова от кого-то другого. Троицкий даже бровью не повёл в сторону этого человека. Но в случае с Диной всё было иначе.

В Дину Чарскую староста 11 «Б» класса был безнадёжно влюблён.