Хан

— Как и со мной, — отстранившись, Моника направилась к тому месту, где они оставили свою одежду. — Как думаешь, нам стоило раздеться здесь, пробежаться, а после вновь вернуться сюда? Это могло бы спасти нас от прогулки по лесу… эй!

Хан обратился, пробежав мимо своей пары. Парой секунд позже, Моника присоединилась к нему в своём зверином обличии. И весь путь до того места с которого начали, пара играла в свой собственный вид салочек. А после, одевшись, Хан не мог перестать прикасаться к своей возлюбленной. И в дом они вошли только, когда уже подали завтрак.

ГЛАВА 20

— Тужься, Кэйтлинн. Тужься, и совсем скоро мы увидим нашего малыша.

Кэйтлинн посмотрела на доктора, а после перевела взгляд на Уокера. Он знал, что после ещё заплатит за это. Мужчина поцеловал свою пару в нос.

— Я больше никогда не буду рожать. Если ты захочешь ребёнка — это будет твоя забота, — женщина принялась тужиться, когда наступила ещё одна волна схваток, и Уокер протянул ей чайную ложечку льда, за её старания. — И когда это закончится, если вообще когда-либо закончится, я хочу ужин. Стейк со всем этим гарниром.

Уокер кивнул.

— Что-то ещё? Возможно пирог на десерт? Или хочешь пирожное или даже два?

Впившись в супруга взглядом, Кэйтлинн вновь принялась тужиться, когда доктор Эдгар Хэйнинг велел ей это. Уокер поддерживал её. Впрочем, он и должен был. Женщина тужилась сильнее, разозлившись, и мужчина был обеспокоен тем, что роды длились так долго. Как и Эдгар.

— Ещё раз, милая, и ты сможешь увидеть своего сына. И он большой, как я вижу.

Кэйтлинн посмотрела на доктора, и Уокер прикрыл её рот рукой, прежде чем та успела вновь оскорбить несчастного мужчину.

— Веди себя хорошо, или не получишь ничего, кроме бутерброда с арахисовым маслом и желе, — женщина зарычала в ответ, чем удивила доктора. — Веди себя хорошо.

Ещё раз потужившись, Кэйтлинн наконец увидела своего сына. Он весил целых десять фунтов и четыре унции (около 4,6 кг, — прим. перевод.). Когда Эдгар положил малыша на грудь женщины, ребёнок стал вертеться в поисках своего обеда. И вскоре, едва ли нашёл сосок, он ухватился за него так, будто делал это не впервые, а в течении многих лет.

Кэйтлинн посмотрела на своего сына, и Уокер вновь почувствовал, что влюбился в свою жену. Он поцеловал её в губы, пока ребёнок продолжал свою трапезу. Когда Уокер прикоснулся к маленькой головке малыша, его сын посмотрел на него, и их связь была установлена. Отец и сын могли общаться даже с такого маленького возраста. Мужчина послал ощущение любви своему ребёнку

— Ты собираешься рассказать им о нашем ребёнке?

Держа сейчас малыша на руках, Уокер не хотел отпускать его, и потому только покачал головой.

— Уокер, отдай мне нашего сына, и иди, сообщи своей семье, что он в порядке. Они разрушат это место, если ты не сделаешь этого.

Кэйтлинн была права, и мужчине не оставалось ничего, кроме как последовать её словам. Передав возлюбленной малыша, Уокер вновь поцеловал их двоих, а после вышел из палаты. Он почти добрался до приёмной, когда увидел брата и его жену. Через несколько месяцев у Хана и Моники тоже появится ребёнок.

Обняв брата, Уокер поцеловал Монику. Она сияла. Вместе с ними, мужчина вошёл в комнату, наполненную людьми, ждавшими появления его первого ребёнка. Оборотень ухмыльнулся им.

— Они оба в порядке. У него десять пальчиков на руках, и десять на ногах, а его вес чуть больше десяти фунтов. И малыш начал кормиться от груди Кэйтлинн, едва ли нашёл её. Думаю, его будет трудно накормить, — собравшиеся поздравили молодого отца, и Уокер посмотрел на своего папу. — Хочешь сейчас узнать, какого он пола?

— Ты же знаешь, что хочу. Я, будто на иголках, ждал этого почти пять месяцев. Тебе должно быть стыдно за то, что заставляешь старика ждать в такой важный момент. Что, если бы я умер в незнании? Что бы ты сделал тогда?

— Похоронил бы это на листе бумаги для тебя. И мы оба знаем, что ты не собираешься умирать, пока не увидишь всех своих внуков. Ты бы пошёл на сделку с самим Дьяволом, если бы пришлось. В смысле, если ты ещё этого не сделал, — Уокер перевёл взгляд на маму. — Он же не сделал этого?

— Прекрати и скажи нам это. Я хочу называть его как-то иначе, чем «Малыш-Боуэн». Ты сказал, что расскажешь мне, когда он родится, — его отец посмотрел по сторонам. — Разве не это он сказал?

— Старый дурак, Уокер сказал, что они расскажут нам всё, — его мама улыбнулась ему, и продолжила: — Как там наша милая Кэйтлинн? Она же не убила доктора, правда? Когда она расстроена, она может быть просто невыносимой.

Уокер поцеловал маму в щеку.

— Она в порядке. И ты права, мы оба расскажем вам. Я вышел, чтобы поделиться новостью. У нас родился сын, и с ним всё в порядке. Как только Кэйтлинн переведут в её палату, я позову вас. Сейчас малыша должны отнести в детскую.

Вновь поцеловав Коррин в щеку, Уокер вернулся к жене. Она уже была одна, и прикрыв глаза, лежала на кровати. Боуэн тихо присел около неё на стул. Кэйтлинн, приоткрыв веки, посмотрела на возлюбленного.

— Он попытался выведать пол малыша? — Уокер кивнул со смехом. — Старый хрыч. Иди сюда и поцелуй меня. И где же мой ужин?

Оборотень попросил Хана позаботиться об этом, как только услышал просьбу своей пары.

— Он будет здесь в шесть. Осталось всего пятнадцать минут.

Забравшись на койку, Уокер прижал Кэйтлинн к себе. Она была тёплой и мягкой, и мужчина невероятно любил эту женщину. Вскоре его пара задремала, а когда вошла медсестра — улыбнувшись, сотрудница больницы оповестила Боуэна, что должна проверить состояние его жены. И едва ли он пошевелился, Кэйтлинн проснулась.

— Я хочу быстрее вернуться домой. Как думаешь, ты сможешь это устроить? Хочу домой с тобой и сыном. Пожалуйста, Уокер?

Мужчина кивнул, направившись на поиски доктора.

Эдгар тоже был оборотнем, и знал, что Кэйтлинн хорошо позаботится о себе дома, потому и разрешил ей эту маленькую прихоть. И уже спустя пять часов, они привезли её домой, а отец Уокера всё время суетился рядом.

Он действительно обрадовался новости о возвращении домой. Уокер собирался разрешить мужчине подержать своего внука, а после рассказать ему. Он не мог дождаться того, чтобы сказать, что они с Кэйтлинн решили назвать своего сына Джорджем.

***

Хан ехал к дому брата, а Моника сидела рядом с ним. Её живот едва был заметен, и мужчина, протянув руку, накрыл его ладонью. А девушка не удержалась от того, чтобы накрыть ладошкой его пальцы.

— Ты знаешь, кто у нас будет, не так ли? — Моника кивнула в ответ. — Не говори мне. Я не хочу знать. Скорее всего, это мальчик. В нашей семье на протяжении многих поколений рождались одни мальчики.

Его пара промолчала, только устроив голову на сидении. Она выглядела столь умиротворённой, что, припарковав машину, Хану не хотелось будить её. Она так уставала в последнее время.

Проснувшись, Моника улыбнулась мужу.

— Я люблю тебя. И это чувство всё сильнее с каждым днём.

— И я люблю тебя. Это взбудоражит Кэйтлинн и Уокера. Я не удивлён, что она никому не сказала, но Уокеру следовало поостеречься, если он знал то, чего не ведал твой отец.

— Папа злился. Он чувствовал нетерпение от того, что, вместо того, чтобы просто сказать ему — Уокер с Кэйтлинн ждали, пока все соберутся. Он бы не выдержал, подожди они ещё дольше.

Хан обошёл машину с другой стороны, чтобы помочь своей жене. Даже на ранних сроках беременности, Моника была немного не в себе. Сейчас начало мая, а у них был всего шестой с половиной месяц. Он едва ли мог дождаться.

Моника уснула, едва сев, и Хан укрыл возлюбленную одеялом. Он улыбнулся Дилану, когда тот сказал, что посидит с возлюбленной брата. А когда Моника проснулась, Хан направился за соком. Вернувшись, Боуэн застал свою пару и брата веселящимися над чем-то.

— Дилан сказал, что мне стоит рассказать тебе. Он сказал, что ты будешь переживать.

Хан тяжело осел.

— Всё хорошо, Хан. Клянусь.

— Это мальчик или девочка?

Моника только кивнула.

— Я имею в виду, кто у нас будет. Это мальчик или девочка?

Встав на ноги, Дилан не сдержал смешка.

— Подумай об этом, старший братец. Я уверен, что скоро ты узнаешь.

Хан посмотрел на Монику, когда его брат оставил их наедине. Она выглядела такой счастливой, что он хотел…

— Дерьмо. Это и мальчик, и девочка.

Девушка рассмеялась, кивнув вновь. Чёрт побери, у них будут близнецы. И внезапно Хан почувствовал себя очень уставшим.