Хочу просто выжить! (СИ)

Г л а в а 9

Не выходил из головы девушки тот таинственный незнакомец и колодец.

— Куда же он пропал? — теснилась в голове мысль, которая всё Явнее становилась реальностью, — И не могла же я тАк спать и такОе ощущать. Всё было. Уверена. И убежал он в тот колодец. Надо бы как-нибудь тайком смотаться туда и последить более внимательно.

Она, наконец, выбрала время, когда Алексей сказал, что решился сходить в самый дальний конец их полуострова, который еще не был им изучен. Она собрала ему в дорогу поесть, а сама тут же отправилась к колодцу, уговаривая себя, что посидит немного, а по ходу насобирает малину, кусты которой заприметила ещё ранее. Она и хотела его увидеть и боялась, думая, что это был только сон.

— А хотелось ли мне вновь испытать то же самое? — думала она, краснея от собственных мыслей, — Очччень! — отвечала сама себе, — И еще его властный рот, прохладную кожу и ласковые умелые пальцы.

По позвоночнику от таких мыслей пробежал легкий озноб, и она повела плечами. Ускорилась и уже была около колодца. Обойдя вокруг и заглянув на дно, присела и прислушалась. Было тихо, только шуршали камешки под её подошвами.

— Эй! — крикнула она в колодец, — Ты там?

Прислушалась и только глухое эхо откликнулось:

— …ты…там?

— Я здесь! — вновь крикнула она, — Выходи и покажись!

— …ди…жись…

Услышала Вера и этот отзвук. Посидела немного и прошла к кустам на то место, где сидела ранее. Легла на живот и начала слежку. Прошло время, солнце уже было высоко и стало жарить нещадно. Она прикрепила на голову лопух, смоченный водой и, умывшись, выпила пару глотков. Потом утерлась тем же листом и села, обмахиваясь им же.

— И чего сижу? — сказала она вслух, — Видимо это был всё же сон.

— Нет, — прошелестело за спиной, и она резко развернулась.

Перед ней возвышался торс мужчины… со змеиным хвостом вместо ног! Он пристально смотрел на неё и улыбался. Его тонкий раздвоенный язык колебался впереди, слегка касаясь красивых губ. Руки он сложил на мускулистой груди, и «сидел» на свернутым вдвое кольце из толстого, темного с серым узором хвосте.

Вера сидела, открыв рот, и не могла оторвать глаз.

— Ты Змей-Искуситель? — пробормотала она, со страхом глядя в его желтые с вертикальными зрачками глаза.

— Ха-ха-ха! — засмеялся тот бархатным голосом, слегка закидывая голову, — Меня еще никто так не называл! Нет, — улыбнулся он, успокоившись, — Я царь нагов. Меня зовут Огайо. Я увидел тебя еще тогда, когда ты появилась здесь из зеленого облака, и понял, что попала в мое царство очень красивая девушка. А потом заметил еще одно и оно мне не понравилось. Там был твой напарник. Я долго наблюдал за вами и решил всё же показаться тебе и спросить, так уж ты желаешь продолжать свое жалкое существование здесь. Или всё же уйдешь со мной и изведаешь настоящую страсть и блаженство в моем царстве.

Он смотрел на неё и протягивал руки:

— Иди же ко мне, красивейшая из смертных. Я унесу тебя в прекрасную страну нагов и ты будешь царствовать здесь и сейчас.

Она вначале испугалась его жеста, а потом, приглядевшись, почувствовала, что её тянет к нему, хотя мысли путаются и трезвая, одна из них, требует остановиться и бежать обратно. Но она была одна, а все остальные шептали:

— Идииии….он сделает для тебя сказку….он приласкает и поцелует….потом ты испытаешь такое, о чем не смела и мечтать….скореееее….

Вера поднялась и сделала шаг, потом другой и третий. Руки нага коснулись её плеч, потом спустились на талию и тут она почувствовала, как они подхватили её, подбросили и, перекинув через плечо, быстро скользнули по земле и ухнули вниз. Она от неожиданности даже не успела и испугаться, как оказалась на дне этого колодца. Тут было прохладно и едва видно. Наг опустил её на ноги и поставил перед собой спиной к своему торсу:

— Смотри, любимая, — прошипел он над ухом, — я открываю тебе дверь в мое царство.

Он прижал её одной рукой, а другу вытянул вперед и прошуршал:

— Шшшшрикоешшшш…шпурушшшш…дашшшш!

С пальцев его сорвалось зеленое сияние, которое превратилось в шарик. Он вошел в каменную стенку, как будто чем-то пробил её. Открылось небольшое окно в зеленой окантовке, которое с шипением расширялось и вскоре превратилось в большую дверь. Щелкнув пальцами, он подтолкнул ко входу Веру.

— Проходи и будь, как дома, моя царица.

Она шагнула, не глядя, и тут же закружилась голова и она стала падать в темноту.

Очнулась на широком и мягком ложе. Открыв глаза, увидела лежащего рядом с ней нага. Положив голову на ладонь согнутой в локте руки, он смотрел на неё и улыбался:

— Как ты себя чувствуешшшь, радость моя?

— Где мы? — был первый её вопрос и она начала оглядываться, и попыталась присесть.

Наг сполз на большой ковер, лежащий возле низкой тахты, на котором теперь сидела она, и засмеялся:

— Ты уже у меня, дорогая, в моей ссспальне. Теперь это и твое место. Здесь ты будешшшь всегда ждать меня и здесь тебе готовы служжжить все, кто еще живет в моем царстве.

Он сказал это с такой улыбкой, что сердце Веры сжалось от какого-то предчувствия. Оно еще не созрело, но уже родилось где-то в самой глубине сердца.

— Всё будет для тебя, только пожжжелай, — прошептал наг, заглядывая ей в лицо и целуя руки, — а сейчассс пока осматривайся и принимай помощь своих ссслужанок.

Он выпрямился и резко хлопнул в ладоши. Тотчас открылись двери и в комнату влетели, скорее, вползли три нагини. Вера смотрела на это представление и всё еще не понимала, где она и не сон ли это. Огайо поцеловал еще раз её руку и что-то прошипел этим змеюкам. Те пали ниц и спрятали голову, прикрыв их ладонями.

— Если они тебе не понравятся или будут невежливы, скажешшшь и я…ззззаменю их, — сказал наг, — Думаю, что они тоже слышшшали мои слова, — чуть повысил он голос и в них появились твердые шипящие нотки.

Служанки еще больше пригнулись, а их хвосты слегка задрожали. Удовлетворенно кивнув, он поклонился и уполз в открывшуюся перед ним дверь в стене. Вера мельком оглядела распростертых служанок и, если бы не их хвосты, что ниже талии, начиная с бедер, то можно было бы подумать, что это просто молодые девушки. Очень даже красивые и стройные.

— Но эти ужасные хвосты! Брррр! — передернула она плечами.

— Мы готовы служжжить вам, царица, — подняла голову одна из них, — Прикажжжите.

Вера кивнула:

— Если можно мне бы помыться.

— Как скажжжжите, вашшше величество, — обрадовалась первая.

Они все подскочили и, подхватив её под руки, повели в сторону, где взмахом руки первой служанки открылась в стене дверь. Там находилась большая купальня с бассейном, мраморными полами и лавками, с запахом цветов и меда. Осторожно сняв с неё все шкурки, они показали ей на одну из лавок и потом мыли в шесть рук, втирали разные масла и благовония, снова мыли и, когда она рухнула в голубую прохладную воду бассейна, то её удовольствию не было предела. Всё это время она почти спала, закрыв глаза, и принимая ловкие нежные руки девушек, которые терли, мяли её тело, мыли и полоскали волосы, массируя кожу головы. Мурашки бежали вдоль позвоночника и у неё вырывались при каждом прикосновении, еле слышные стоны. О таком она лишь читала и даже не видела в кино, а сейчас испытывала сама.

— Если так и часто, то можно прописаться здесь, — улыбалась она, сидя закутанной в тонкое покрывало и потягивая из большого стакана свежевыжатый сок какого-то кисло-сладкого фрукта или даже смесь их.

Первая служанка подала ей руку, и Вера пошла за ними в ту самую комнату, которую наг назвал спальней. Там её обрядили в прозрачные одежды, причесали волосы, уложив в замысловатую прическу, украсили драгоценностями с рубинами и алмазами, которые так шли ей к смуглой коже и черным глазам, обули ноги в легкие тонкие тапочки красного цвета. Потом поднесли большое овальное зеркало.

Вера даже не узнала себя. Во-первых она даже не представляла, что так помолодела, ведь в зеркале видела себя впервые за эти месяцы. Отражение в воде не давало такой четкости, и потом она вовсе не обращала внимание на себя, и считала свое покусанное комарами и мошкой лицо и тело ни чуть не пригодным для любования. Сейчас же на неё смотрела юная девушка, стройная, с развитой крепкой грудью, длинными ногами с маленькими ступнями, красивыми руками с небольшими ладонями. Высокая прическа выгодно показывала точеную шею и округлые плечи, маленькие прижатые ушки и изящный поворот головы. Всё в ней было свежо и прекрасно, как прекрасна бывает молодость и красота.

Вера тихонько засмеялась и начала пританцовывать на месте от удовольствия. Она никак не ожидала, что может быть такой красавицей.

— Просто Василиса Прекрасная! — воскликнула она, крутясь перед зеркалом, — Красота, она и в Африке красота!

— Вот бы увидел меня сейчас Алешка! — подумала она, улыбаясь своему отражению, — Что бы сказал?

И тут до неё дошло, что она неизвестно где, а он не знает об этом, и будет искать.

— Боже! — вскрикнула она, прижав ладони к щекам, — Что с ним будет?

Подскочила и бросилась к тем дверям, в которые вышел наг. Они вдруг резко открылись перед ней, и она пролетела в них всё также через темноту. Тут же открыла глаза, и не поняла, где она. Резко присела и огляделась: она была там же, откуда ей забрал наг, под тем же кустами и лежала на том же месте. Взглянув в небо поняла, что солнце уже клонилось за полдень. Подскочила и ощупала себя, оглядела: она была в своих же шкурках, всё так же заплетена в косички и всё также почесывались укусы насекомых, пока она …спала?

— Ах, — огорченно вздохнула она, — опять этот сон. Да какой же странный и явный. И он сам этот Огайо и его служанки нагини, и купальня и даже шикарная спальня.

Вера закрыла глаза и потянулась.

— Всё, ладно. Оставим свои сны и пойдем домой. Скоро и Алексей придет.

Быстро вскочив на ноги, она сначала заглянула в колодец и ничего не увидев, побежала по дорожке, набирая по ходу малину и травки для ужина. В их дворе было пусто, Алексей ещё не вернулся. Девушка засуетилась, разворошила костерок, подбросила угольев из специального горшочка, в котором хранили огонь на случай, и поставила вариться суп из курицы, которую вчера принес парень.

Вечерело. На темнеющем небе показались первые звезды, а Алексея всё еще не было. Вера оторвалась от своих воспоминаний странного сна, и поежилась от первых ночных прохладных ветерков. Накинув беличью шаль на плечи, она присела на ступеньку у входа в избу и начала вспоминать своё дневное приключение. Сейчас ей уже не казалось это сном, когда улеглись неуверенность в произошедшем, сомнение и растерянность. Она четко представляла себе, и даже помнила, все свои ощущения там, у нага, а также видения были настолько явными, что создавалось впечатление подробных и существенных картинок её пребывания у этого змеиного царя.

— И имя его помню, — вздохнула она, — Огайо, кажется. И если бы не Алешка…

Закутавшись плотнее в шаль, она уже начала беспокоиться его отсутствию. Потом встала и начала прохаживаться по двору, вглядываясь в лесок, куда и направился он утром. Постояла, прислушиваясь и приглядываясь, не покажется ли он сам или услышать его шаги. Но всё было по-прежнему: ветерок, шелестящий ветки, звуки ночных птиц и насекомых.

Алексея не было.