Холодный суровый Кэш (Анастасия) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 2)

– Да, просто решил переехать. После тура с Элль мне нужно будет начать все с

начала где-то на новом месте. Таксист убедил меня, что именно здесь мне нужно купить

дом. Я прожил в Лос-Анджелесе всю мою жизнь, но почти никогда не был у океана. Это

просто отстойно.

– Ты позволишь водителю такси решать твою судьбу? – я скосила взгляд на

Кассиаса, тяжело сглотнув по причинам, которые сама не понимала.

Он переплел мои пальцы со своими, а мое тело напряглось и растаяло

одновременно. От Кэша появлялось ощущение перегрузки. Но я не хотела убегать от него.

– А ты веришь в судьбу? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Немного тяжеловато для первого свидания, не так ли?

– Эванжелина, мне жаль тебя огорчать, но Кэш Флоу – чертова бездна.

– Не принижай себя, – рассмеялась я. – Ты талантлив.

– Сказала девушка из Джульярда.

– Ты действительно талантлив, – повторила я, паркуясь возле ресторана. – Я

смотрела твои видео на YouTube, и правда в том, что ты удивительный. Такой...

– Пустозвон? Лживый? Коммерческий? Показушник?

– Я хотела сказать «искренний».

Он покачал головой и выпрыгнул из машины, чтобы открыть для меня дверь.

– Я мог бы назвать себя многими эпитетами на сцене, но не думаю, что

«искренний» – один из них. Я бы назвал себя отчаявшимся.

– Разве это плохо? – спросила я, когда Кэш положил ладонь мне на спину, ведя

меня внутрь ресторана.

– Надежда и страх рождаются лишь в отчаянии.

– Чье это высказывание? – спросила я.

– Мое, – Кэш нежно улыбнулся мне.

*****

Хватило одного шага внутрь помещения, чтобы понять: я все сделала неправильно.

Когда мне было семнадцать, я думала, что это место романтичное, но теперь видела, как

фальшиво оно освещено, да и еда была пресной. Все было каким-то пустым.

Я даже не была голодна.

– Хочешь прогуляться по пляжу? – спросила я Кассиаса, который, в его

отутюженной одежде был здесь также неуместен, как и я.

– Я согласен на все.

– Сейчас только десять минут шестого. Это место совершенно мертвое. И это из-за

тебя, – произнесла я, улыбаясь, когда схватила его за руку и вытащила на улицу.

Кэш склонился надо мной, его губы прижались к моему уху.

– Я сказал: «в пять», потому что у меня были планы на более позднее время.

– Значит, ты пытаешься сказать мне, что не забыл презервативы? – спросила я,

шокированная своим откровенным флиртом. Это не походило на обычную Эванжелину.

Та была такой послушной.

Такой скучной.

– Я не забыл их.

– Хорошо, – я улыбнулась. – Пойдем к пирсу и купим мороженое.

– Ты действительно драгоценна, Эви, ты знаешь это?

– А это хорошо?

– Даже очень.

Кассиас взял меня за руку, и мы отправились на прогулку.

ГЛАВА 12

Кассиас

Мы ели мороженое, держались за руки, и все это время я просто не мог перестать

касаться Эви. Склонившись, я поцеловал ее губы, на которых все еще было сладкое

мороженое. Я знал, что все это плохо для такой девушки.

– Итак, ты живешь в Лос-Анджелесе, – произнесла она. – Но с кем ты живешь?

Хочу узнать детали.

Мы сошли с пирса и сняли обувь. Я закатал штаны, а Эви приподняла подол

платья. Мы собирались прогуляться вдоль берега, поскольку именно этим все и

занимаются, находясь в Калифорнии, будучи молодыми и готовыми к неожиданностям.

– Ну, я живу с братом – моим менеджером – и Джиной.

– Кто она? – спросила Эванжелина. Солнце плыло за ее плечами, и когда она шла

вот так, а вода находилась позади нее, Эви была похожа на русалку. Видение. Мечту.

Вероятно, у меня было какое-то странное выражение лица, потому что Эванжелина

остановилась и схватила мою руку.

– Пожалуйста, скажи, что у тебя нет девушки.

– У меня ее нет. Джина и я порвали несколько недель назад.

– Но ты живешь с ней?

– Она переспала с моим братом прежде, чем я оставил ее.

– Какого черта? Кассиас, это...

– Хреново?

– Да.

– Я знаю.

– Но теперь между вами все в порядке? – спросила она.

Мы подошли к краю береговой полосы, и здесь никого не было. Впрочем, вообще

ничего, кроме ленивых деревьев и густых кустарников, и так еще далеко вдоль берега.

Я сел на кусок коряги в этой уединенной бухте, и Эванжелина села рядом со мной.

– Не в порядке, это точно. Все запутанно. Как разорвать связи с единственными

людьми, которые у тебя есть?

Эванжелина рассмеялась. Грустно.

– Если бы знала... давно бы это сделала.

– Твой отец?

– Он просто хочет, что бы я была... меньшим, чем я являюсь, и одновременно с тем

много большим. Я просто гадаю смогу ли совмещать это. Если бы, вместо этого, я могла

быть самой собой.

– Ох, детка, ты говоришь на моем языке.

Эви покачала головой.

– Нет, ты можешь быть музыкантом, но твоим языком все еще остаются слова.

– А твоим?

– Игра на пианино – единственное, где я чувствую себя собой. Я люблю игру, да,

это глубоко в моей душе... Но я начинала играть для мамы, и теперь просто чувствую себя

так, словно этим отец сможет меня контролировать.

– Довольно тяжелые темы для первого свидания, – поддразнил я ее, обнимая. Кожа

Эви была такой мягкой, и я обхватил ладонью нежную щеку.

Я держал ее в своих руках, а потом и Эви обняла меня, и несмотря на то, что это не

должно было иметь смысла, все было не так. Потому что Эванжелина невероятно

драгоценная девочка, а я чертов дурак. Но я хотел ее. Нуждался в ней.

Однако я знал, что не заслуживал Эванжелину.

– Хочу услышать, как ты играешь, – произнес я.

– Я хочу бросить Джульярд, – призналась Эви, ее губы были в дюйме от моих. – Я

перестала играть после смерти мамы. Я ненавижу его. Он холодный и угнетающий,

совсем не на моей скорости. Я не такая амбициозная, как другие студенты. И знаю, что не

должна все это вываливать на тебя – ты ведь незнакомец. Но, может, именно поэтому я

чувствую себя с тобой в такой безопасности?

– Я не безопасный. И тебе это известно, Эванжелина. Ты ведь погуглила все дерьмо

про меня. Я слишком грязный для такой девушки, как ты.

– Думаю, ты ошибаешься. Полагаю, именно ты мне и подходишь.

После этих слов я поцеловал ее. Нет, я больше не стал нависать над ней, а просто

перетащил ее к себе на колени, и Эви оседлала меня. Она подходила мне больше, чем

должна была.

Девичьи пальцы запутались в моих волосах, а мои удерживали задницу Эви,

притягивая ее к себе с каким-то отчаянием и жадностью. Словно говоря ей: «Я беру тебя

здесь и сейчас». У меня с Эванжелиной был собственный путь.

– Кассиас, – простонала Эви, ее язык кружил с моим, пока у нас не закончился

кислород. Мы, наконец, вдохнули тот воздух, который искали на протяжении всего дня. И

нашли друг в друге.

Никого не было поблизости – мы находились на уединенном пляже – поэтому я

подхватил ее, ноги Эви обвились вокруг моей талии. Я понес ее к бухте, где никто не смог

бы нас увидеть или отыскать. Я опустился перед Эванжелиной на колени, обнял за талию

и вдохнул сладкий запах, который она источала.

Эви стала стягивать с себя платье без бретелек, освободив грудь и показывая, что

ее тело уже готово к моему. Ее соски напряглись, и я помог ей окончательно избавиться от

платья.

На Эви, как она и обещала, не было трусиков. Она знала, зачем мы встретились

этим вечером, и, черт возьми, я полюбил ее за это.

Когда Эванжелина оказалась обнажена передо мной, я прошелся руками по ее телу,

опустив лицо к женскому холмику и оставляя следы поцелуев на ее коже. Я был сильно

возбужден из-за ее готовности трахнуться со мной здесь и сейчас. Мы были в

труднодоступном месте, но солнце еще не зашло, поэтому все это было безрассудно.

Однако у меня возникло такое чувство, что больше всего Эви ждала шанса быть

полностью скомпрометированной. Неуправляемой. Беззаботной.

С этим я мог ей помочь.

– Кассиас, – снова простонала она. Мои руки обхватили ее талию, а ладони Эви

поднялись к моим плечам, пытаясь оттянуть с них рубашку. – Пожалуйста, не медли. Я

хочу, чтобы ты был на мне, в моих руках. Я хочу тебя внутри меня.

Я расстегнул рубашку, а затем и штаны. Я встал, когда Эви протянула руку к моей

груди, читая слова, написанные чернилами на моей коже: «И я буду идти прежним курсом

по океану, пока не начну тонуть».

– Что это значит для тебя? – спросила она, прослеживая пальцами буквы из песни

Боба Дилана.

– Это значит, что пока моя голова над водой, мое сердце все еще бьется. Я не

утонул.

– Мы стоим на берегу прямо сейчас, – прошептала она, губами прижавшись к

словам, так много значащим для меня. – Мы все еще дышим.

– Да, – произнес я, стягивая штаны. – И мы очень даже живы.

ГЛАВА 13

Эванжелина

Возможно, это сочтется за клише, что его член оказался огромным, жестким,

толстым и таким готовым... но так оно и было. Абсолютно точно. А сам Кассиас оказался

романтичным и нежным, сломленным и потерянным. И наверное, я тоже. Возможно, этот

день превратится в нечто волшебное, потому что Кассиас и я – оба сейчас распахнули

души и были готовы к будущему.

Испытывали отчаяние.

– Возьми меня, возьми меня прямо сейчас, – прошептала я, а моя рука легла поверх

его члена. Киска уже сжималась от желания, потому что весь этот день был для нее каким-

то поддразниванием, и я уже была готова.

Кэш опустил меня на песок и свернул рубашку, подложив ее мне под голову, так

мне стало удобнее. Ничто не усложняло этот момент. Я чувствовала себя более

расслабленной, чем когда-либо.

– Ты – фантазия, Эванжелина. Мираж. Я вижу тебя, чувствую, но не думаю, что ты

реальна.

– Но я настоящая. Это все может быть настоящим.

Говорила ли я слова, за которые хотела уцепиться? И переживала ли о том, что

может случиться, когда ночь закончится? Я лишь говорила то, что хотела считать

правдой?

Кэш надел презерватив. Его пальцы легли на мою киску. Я уже была такой

влажной – с меня словно текло даже прежде, чем мы начали, поскольку его твердая

гладкая грудь и сильные руки рассказывали историю, которую мне так сильно хотелось

услышать.

Что Кассиас хочет меня. Что он жаждет меня также сильно, как и я его.

Его пальцы трепетали на моей киске. Я закрыла глаза, и Кэш поцеловал меня в

губы. Нежно, так чертовски нежно. Потом я глубже вдавилась в песок, когда Кэш

опустился на меня сверху.

Я вздрогнула. Кассиас шептал какие-то слова, которые я не слышала, потому что

все, что я знала: мои ощущения, и что они невероятно правильные.

Я всхлипнула под ним, мои глаза щипали слезы. Кассиас наполнил меня собой,

прорвав мою девственную плеву, а потом стал проникать вглубь меня – то место, которое

я хранила лишь для него, даже не сознавая это.

– О, девочка, ты ощущаешься такой правильной, – он сместился, его член вновь

двинулся внутри меня. Я застонала, сжимая его внутренними мышцами своей киски. Он

был таким твердым и неумолимым.

– Кассиас, – выдохнула я, обхватывая его шею руками, цепляясь за жизнь, пока он

двигался внутри меня. Все во мне словно ожило, моя кожа горела, а сердце играло

мелодию, которую я никогда до этого не слышала. Мои пальцы чесались сыграть эту

песню, о которой мне только что стало известно, а тело качнулось навстречу мужчине,

ища ту самую музыку, когда наши тела соприкоснулись.

Меня пронзил оргазм. Я хотела, чтобы он замедлился, чтобы я могла запомнить

каждый его отголосок, но не могла удержать его в руках, поймать сердцем. Он прошелся

волной по моему телу.

Кассиас кончил внутри меня, сильно. Я чувствовала тепло по другую сторону от

латексного барьера между нами... Но я знала, что ничто больше не отделяло меня от того

чувства, которое я ощущала прямо сейчас.

Когда мы кончили, слились в единое целое.

Слезы наполнили мои глаза, а затем покатились по щекам.

Кассиас напугал меня, я пыталась говорить, но не могла, потому что никогда не

чувствовала себя такой цельной.

– Ты совершенна, Эванжелина, – прошептал Кэш.

– Нет, это ты совершенен, Кассиас. Абсолютно.

Он покачал головой и поцеловал меня в нос. Мы улыбнулись.

Смех сорвался с моих губ. Смех, которого я сама не ожидала.

*****

Когда мы ехали назад к моему дому, я не могла прекратить улыбаться. Мы заказали

пиццу и взяли бутылку вина. Эта ночь не собиралась заканчиваться в ближайшее время.

Я хотела, чтобы он пригласил меня к себе в отель, но Кэш этого не сделал. А я не

собиралась давить на него.

– Итак, – произнесла я, – ты говоришь, что деньги от контракта изменят твою

жизнь?

– Да, маме нужна моя помощь, и я окажу ее ей. Дам все необходимое.

– Значит, вы с ней близки? – боль от потери собственной матери резанула грудь.

– Сейчас она не совсем в своем уме. Мама попала в аварию несколько месяцев

назад и получила серьезное сотрясение мозга.

– Ох, Кассиас, мне очень жаль.

– Мне тоже, – отозвался он. – Но это жизнь, верно? Я смогу спеть эти дерьмовые

песни, чтобы дать ей второй шанс.

– Ты хороший человек.

Он качнул головой и уставился на дорогу, сосредоточив взгляд на том, что

находилось впереди.

Вероятно, ему не принесут никакой пользы эти воспоминания о прошлом.

Я въехала через ворота, с удивлением заметив несколько автомобилей на

подъездной дорожке. Я замедлила свой «мини купер», глубоко втягивая воздух, поскольку

внезапно осознала, что вернуться было плохой идеей.

Папа был здесь. С другими людьми, которых я не знала. Они припарковались

буквально за несколько мгновений до нас, поскольку сейчас как раз выходили из машины.

– Кассиас, эм... – я потянулась к его руке.

– Какого черта они здесь делают? – спросил Кэш, глядя не на моего отца, а на двух

людей, приехавших с ним.

– Это мой отец. Маршал Кендрик.

Он очень медленно повернулся ко мне лицом. Наши взгляды встретились, вся его

фигура выражала недоумение.

– Эванжелина, – выдохнул он мое имя.

Я не смогла выдавить больше ни слова из-за пары на подъездной дорожке. Они

уставились на нас и стали громко что-то говорить, но я их не слышала.

Я видела только Кэша. Сломленного.

– Как, черт побери, ты тут оказался? – спросил Кэша незнакомец.

– Я был с Эванжелиной.

Мы вышли из машины, но я сделала это с сожалением. Хотела бы я никогда сюда

не возвращаться.

Девушка смотрела на меня – буквально сверлила взглядом, но я не понимала,

почему так заинтересовала ее. Меня больше заботил мой отец.

– Эванжелина, что, во имя всего мира, ты делала с Кэшем? – спросил отец,

скрестив руки на груди.

– Э... – я помедлила, вспомнив слова Кэша в машине – о его матери и деньгах,

которые были ему необходимы. Я должна была поступить правильно. Просто не могла все

испортить, устроив истерику. Если я признаюсь, что была близка с Кэшем, то у папы

случится припадок. Я это знала.

Подобный приступ – последнее, в чем нуждался сейчас Кэш, поскольку я уже

поняла, что парень и девушка, стоящие рядом, довольно сильно угнетали его.

– Эванжелина, я с тобой разговариваю. Что ты делала с Кэшем?

Я посмотрела на Кассиаса, а затем снова на мужчину, у которого была столь же

твердая челюсть и светлые глаза. У меня словно скрутило живот, когда я осознала, что это

брат Кэша – Чад и его бывшая девушка Джина. Они встречались сегодня с моим отцом за

ужином.

Кэш выступил вперед.

– Эванжелина и я встретились сегодня днем в «КМГ». Она просто показывала мне

окрестности города.

– С пиццей и вином? Завернув к ее дому? – издевательски поинтересовался отец.

Он не был дураком. – Кэш, я думал, что выразился достаточно ясно: никто из тех, с кем я

подписываю контракт, не спит с моей дочерью. Знаю, я сказал это в виде шутки, но все же

это было очень четко, черт возьми.

Кэш посмотрел на меня. Его глаза были такими проницательными, такими

наполненными всем тем, что мы разделили вместе. Он бы сделал для меня что угодно

всего лишь к концу первого дня знакомства. Кассиас был верным и хорошим мужчиной,

даже думая о себе, как о плохом парне с тяжелым прошлым и израненным сердцем.

Однако я знала, что он представлял собой нечто куда большее.

А еще я была уверена, что мой отец – полный мудак, способный выбить из-под ног

почву у любого, кто его оскорбит.

– Ты ведь не собираешься все испортить, а, Кэш? – спросил его брат. Теперь их

родство даже бросалось в глаза. – Потому что Кендрик, Джина и я тут обсуждали

некоторые способы сотрудничества.

– Сомневаюсь, Чад, – фыркнул Кассиас.

Джина тоже скрестила на груди руки и поджала губы.

Кэш снова посмотрел на меня. Я больше не могла прочитать выражение его глаз.

Как все могло так быстро измениться? Я могла поклясться, что минуту назад могла

прочесть его сердце.

Я не хотела причинять Кассиасу боль. А стоя здесь, у дома моего отца, я полностью

осознала, что находиться рядом с Кэшем – значит, разрушить его карьеру. Он мог думать,

что рэп – не та музыка, которую он мог бы создавать... но я слышала сегодня его треки.

Когда Кассиас пел, творилось волшебство. Он был чудом. И я не могла отнять у него это.

– Мой отец прав, – сказала я ему. – Это был забавный день, но не более того.

Кэш качнул головой.

– Могу я поговорить с тобой? – спросил он, но это не было вопросом.

Удерживая мою руку и неотрывно смотря на меня, Кэш провел меня через дорогу.

Он был в бешенстве.

Я знала, что мой отец, Чад и Джина наблюдали за нами, но Кэша, казалось, это не

волновало. И то, как он схватил меня, означало, что я не смогу помешать ему. Кассиас

буквально горел решимостью.

Он практически притащил меня к гаражу, а потом прижал к сайдингу, ища мой

взгляд глазами.

– Это был лишь забавный день для тебя? – спросил он.

Я не могла говорить.

– Скажи это, Эванжелина. Скажи, что это было не более чем трахом. Скажи это.

Я просто не могла.

– Мне плевать на эту музыку. Мне нужны лишь деньги, а их я смогу заработать и

другим способом.

– И ты сделаешь все это ради меня? Девушки, которую знаешь лишь один день?

– Я уже говорил тебе, Эванжелина. Ты единственная в своем роде.

Я покачала головой, зажмурив глаза.

– Скажи это, – давил он. – Скажи, что это ничего не значило.

Он просто дурак, если решил пожертвовать своим будущим ради меня.

Я не хотела, чтобы он так поступал.

К тому же, мой отец использует это против него. Сделает его карьеру

невозможной. У папы была мечта насчет меня – девушки, которой мне следовало быть – и

Кэш Флоу не был частью плана.

Да, я собиралась разрушить фантазии папы, но не хотела втягивать в эти разборки

Кассиаса. Он заслуживал начать все с чистого листа, заслуживал настоящего шанса.

Кассиас заслуживал весь мир.

И это единственный способ, каким я могла отдать его Кэшу, этому незнакомцу,

который за один день украл мое сердце.

– Это ничего не значило, – произнесла я. Холодные слова были самым большим

подарком, который я только могла ему дать. Но я знала, что он думал сейчас совсем

иначе.

Его рука поднялась, ударив по гаражу позади меня. Дерево треснуло, а костяшки

пальцев стали кровоточить. Его сердце разбивалось прямо передо мной с такой силой,

которую он не мог сдержать.

– Я не думал, что все так закончится, – сказал он мне.

А затем Кэш просто ушел.

ГЛАВА 14

Кассиас

Четырнадцать дней подряд я провел в студии.

Я не хотел ни о чем думать. Я не хотел ничего делать, кроме как проговаривать

свои тексты – даже те, которые ненавидел – потому что так было лучше, чем позволять

мыслям наполнять голову. Они все были такими горькими. Холодными. Тяжелыми.

Нежная Эванжелина оказалась не такой уж и нежной.

Эта девчонка играла со мной.

И я все еще думал о том, что произошедшее на ее подъездной дорожке было сущим

дерьмом.

Теперь альбом был готов. Переведен в цифровой формат. И я собирался

отправиться в тур с Элль Камино завтра.

Черт, я был готов покинуть Лос-Анджелес, чтобы пропадать на сцене ночь от ночи.

Мы с Элль вместе сидели в студии и только что прослушали весь мой альбом.

Когда эта девушка из моего родного района – так высоко взлетевшая, как никто другой,

кого я знал – сидела около меня, мечта становилась реальностью. У нее были отличные

песни, и мне хотелось услышать ее мнение.

Но к тому же это было пыткой. Я видел все свои недостатки, и знал, что Элль тоже

их видела.

– Милый, это взорвет чарты! – Камино ударила кулаком по моему, ее заплетенные

волосы раскачивались, пока она скакала по студии. На ней был комбинезон,

обтягивающая футболка и кроссовки – так просто, но невероятно подходит этой девушке.

Я бы хотел словить ее креативную волну в музыке, которую писал.

– Думаю, восьмой трек самый слабый, – заключил я, чувствуя, что должен сказать

хоть что-то. Я хотел кричать, что этот альбом – совсем не то, что я себе представлял. Даже

я не тот, кем себя представлял, и мне было все равно, как это звучало.

– Ты смотришь на это неправильно, – произнесла Элль, плюхаясь на стул и качая

головой.

Я поднял брови, не веря, что Элль произнесла эти слова.

– Я знаю, о чем говорю. Восьмой трек – один из моих самых любимых во всем

альбоме. Это все так субъективно. Как артист, ты никогда не узнаешь, какой песне удастся

стать хитом. Поэтому нужно стараться, рисковать, слушать советы «КМГ». Они знают,

что делают. И делают это много дольше, чем мы с тобой вместе взятые.

– Твой последний альбом. Ты продала в нем каждый написанный трек?

Она фыркнула, беря в руки ледяной латте. Сотня ее тонких браслетов на руке

зазвенели при движении.

– Даже не близко. Но я вложила в каждую песню сердце и душу, как сделал и ты.

Этого достаточно. Мы не можем создать альбом самостоятельно, не можем получить

полную лицензию на лейбл. Черт, если бы они дали мне свободу действий, думаю, все

мои песни были бы плаксивыми – о девушке, которая разбила мое сердце. Никто бы не

захотел слушать это дерьмо.

Я рассмеялся. Элль была прямолинейной.

– Я не представляю, что кто-то мог разбить твое сердце, – отозвался я.

– Да, ну, сейчас у меня новая девушка. Саша. Она поедет с нами в тур, и эта

девчонка необыкновенная, но...

– Но что?

– Гастролировать довольно сложно. И я не хочу, чтобы стресс от всего этого

испортил наши отношения.

Я кивнул.

– А у тебя есть кто-то? – спросила Элль. Мы с ней уже несколько раз встречались

за последние недели: по вопросам тура и на фотосессии, но все еще плохо знали друг

друга. – Ну, я знаю, что ты был с Джиной раньше. Но теперь ведь она с Чадом?

Я и забыл, что Элль была в курсе моей жизни дома. Понять бы насколько много ей

обо мне известно.

Я снова кивнул.

– Ну, знаю, это не мое дело, – произнесла она, – но я бы предпочла, чтобы рядом не

ошивались двое, которым нет до меня никакого дела. Ты уверен, что они прикроют твою

спину?

Я пристально посмотрел на нее, поскольку на самом деле доверял Элль с этим

дерьмом. Она прошла по той же дороге, оставила дом и до сих пор твердо стояла на ногах.

– Я знаю, что они этого не сделают, – отозвался я холодно.

– Тогда, думаю, настало время тебе освободиться, прежде чем мы отправимся в

тур. Это твое время, Кэш. Только твое.

– Думаешь, это так легко?

Элль рассмеялась, покачав головой.

– Милый, нет ничего легкого. Но тебе нужно быть сосредоточенным, а эти двое не

смогут тебе в этом помочь. Ты все время путался в песнях для альбома, сомневаясь в

своих мотивах. У тебя есть кто-нибудь, с кем ты можешь поговорить обо всем дерьме в

твоей жизни?

Конечно, я тут же вспомнил об Эванжелине. Она была единственным человеком,

которому я смог выложить свою душу, но Эви, похоже, не осудила меня за это.

Она видела настоящего меня.

Однако девушка сдалась в тот момент, когда ее отец показался на горизонте.

Я не мог не задаться вопросом, что было бы, будь в нашем распоряжении больше

времени, чем один день... но все это было чертовски глупо. Эванжелина ходила в

Джульярд. Она была принцессой империи «КМГ» и вундеркиндом, когда дело касалось

пианино.

И, черт возьми, да, я знал, как Эви была талантлива. Я нашел на YouTube видео,

доказывающие, что она играла на пианино с тех пор, как ей исполнилось двенадцать. Я

помнил, как ее пальцы скользят по клавишам, и, дерьмо, да, мне было известно, что это

сумасшествие, но ничего не мог с этим поделать. Эта девушка нашла путь к моему сердцу

и прочно там засела.

Я просто не мог это отпустить... даже если Эви это сделала.

Мне просто нужно было пережить двухмесячный тур, чтобы закрепиться в этом

бизнесе. Придумать план, а затем вернуться за Эванжелиной.

– Дело в том, Элль, что порвать с ними связи, значит отправиться в

самостоятельный полет. А я никогда прежде такого не делал.

Элль выглядела задумчивой, а ее губы были поджаты, совсем как мое сердце.

– Может, пришло время увидеть, как высоко ты сможешь взлететь сам, Кэш.

Я знал, что она была права. Чувствовал всем свои существом.

Но, черт возьми, как же страшно было учиться парить.

ГЛАВА 15

Эванжелина

Если я позвоню Кассиасу, то лишусь своей решимости и собью его

целеустремленность.

А прямо сейчас ему был ни к чему серьезный стресс. Я отслеживала все его

передвижения по аккаунту в твиттере, который, как полагала, вел его брат. Кэш уезжал в

тур завтра.

Если бы я позвонила ему сейчас, то была уверена, что он бы сменил свои планы.

Музыка Кассиаса – его единственный шанс. А жизнь давала не так уж и много шансов.

Это точно.

Я не была уверена, что он сможет мыслить здраво. Когда Кэш прижал меня к

гаражу, его глаза сказали мне, что он бросит все ради того, чтобы быть со мной. Но если

Кэш выберет меня, то все потеряет.

Папе было плевать на мои интересы, ничто не помешает ему выставить Кэша Флоу

и найти нового таланта на его место.

Когда Кассиас рассказал мне о его матери, как ему нужно о ней заботиться, в тот

момент я поняла, что никогда не встану на пути его семьи.

Потому что, если бы деньги могли спасти мою мать, я бы отдала все, что у нас

было.

Мне не представился шанс помочь ей простым чеком, но Кассиас с ним мог спасти

его мать.

Поэтому я придумала себе план, не затрагивающий Кэша, который не имел ничего

общего с моим отцом. План, который касался только меня.

Во-первых, мне следовало поговорить с папой.

Мы не общались уже две недели.

Радиомолчание.

Когда Кэш забрался в машину с его братом и бывшей девушкой и уехал, я в ужасе

обернулась к отцу, боясь того, что он может сказать.

– Ты знаешь, что он избил человека и оставил его умирать, – произнес отец. – Он

провел год в тюрьме. Рос на улицах, состоял в банде, первый его привод в полицию

случился, когда ему исполнилось четырнадцать.

– Тем не менее, ты подписал с ним контракт.

– Я сделал это, поскольку Кэш – идеальный образец для продажи. Ничего больше.

Только деньги. Кэш Флоу – денежная воронка.

– Ты не думаешь, что он представляет собой нечто большее?

Отец усмехнулся.

– Именно поэтому я не позволил тебе работать в «КМГ». Ты думаешь, что

сможешь стать стажером, совершенно не зная, как устроен этот мир? Эванжелина, тут все

сводится к одному.

Я отступила на шаг, желая защитить Кассиаса, даже если это было заведомо

проигрышное дело. Мой отец уже выиграл этот раунд.

– Ты позволил Джеку Харрису выступать с собственными песнями, – произнесла я.

– У Джека Харриса отличный от Кэша имидж, особенно сейчас, после всего того

дерьма, произошедшего в СМИ. Теперь Джек – автор песен, серьезный музыкант.

– Так все дело в имидже?

– Именно. Я – неуступчивый переговорщик. Ты – невинная пианистка, как и хотела

твоя мать. У каждого из нас свои роли.

– Это ты всегда подталкивал меня играть, – сказала я, наблюдая, как солнце

садится позади отца. Насыщенные розовые и пурпурные краски окрасили небо, и мне

захотелось толстыми и размашистыми мазками кисти окрасить его в цвет ночи. Синий и

черный. Я не хотела видеть нечто столь яркое, когда полотно, которое отец изобразил

передо мной, было столь мрачным.

– Эванжелина, это твоя мать мечтала вырастить из тебя классического музыканта.

Я лишь потакал ей. Если тебе это не нравится, бросай. Сходи куда-нибудь с тем, как его

там зовут. И закроем тему.

– Сходить куда-то с Кэшем?

Отец рассмеялся.

– С Кэшем? Нет, никогда. Я имел в виду встречу с Томасом Бракеном завтра

вечером, как мы и планировали. Скажи ему, что хочешь кольцо с бриллиантом, и за это я

подарю тебе дом, где сама захочешь.

– Это так странно.

– Я хочу, чтобы у тебя был кто-то, кто совершенно точно о тебе позаботится.

– Больше не желаешь нести за меня ответственность?

Папа вздохнул.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива и не закончила, как твоя мать.

– Папа, не надо, – я покачала головой, не желая больше ничего слушать. Я

прекрасно знала, как умерла моя мать, но не хотела, чтобы отец напоминал об этом прямо

сейчас, прямо здесь. Не так. День и так был слишком объемным, слишком длинным,

слишком эмоциональным и тяжелым. – Я хочу побыть одна.

– Чтобы я больше не видел этого Кэша, – произнес отец мне в спину, – иначе

нашему с ним контракту придет конец. Ты поняла меня?

Я понимала.

У моего отца была власть над Кэшем. Но теперь он не властвовал надо мной.

Больше нет.

*****

Я позвонила своему кузену Джуду. Мы решили встретиться в хипстерской

забегаловке, куда бы я никогда не пошла одна. Стены были завешаны газетами,

сообщавшими о скачках шестидесятилетней давности. По проектору транслировался

черно-белый фильм, запись старых скачек «Кентукки Дерби».

Был лишь полдень, и бар почти пустовал. Я увидела Джуда в конце зала, в дубовой

кабинке.

– Привет, маленькая кузина. Давно не виделись, – произнес Джуд, когда я

присоединилась к нему. Насколько я могла судить, он пил бурбон из керамической

кружки.

У Джуда всегда был задумчивый взгляд, твердый характер и татуировки – но у него

также имелось золотое сердце.

Именно поэтому я ему и позвонила.

За ним закрепилась репутация смотрителя за аутсайдерами. И сейчас я была среди

них. Отец, похоже, не верил, что я смогу сделать хоть что-то самостоятельно. Однако мне

было интересно, смогу ли я на самом деле.

– Спасибо, что согласился встретиться со мной, – произнесла я. Мимо проходила

официантка, и я заказала у нее чай со льдом.

– Конечно, я пришел, хотя должен сказать, что удивлен. С каких пор у тебя нет

жизненного плана?

– Этот план никогда не был моим.

– Мама думает, что ты совершаешь ошибку.

– Ты рассказал своей маме? – удивленно спросила я. Но как только я откинулась на

спинку дивана, глядя на Джуда, вспомнила, насколько он близок с его матерью. Как были

моя мама и я – с той разницей, что моя мама хотела, чтобы я стала пианисткой, даже

настаивала на этом, а тетя Кэти никогда не подталкивала Джуда в определенном

направлении. Он всегда поступал по-своему.

Две очень разные сестры, у которых родились двое очень разных детей.

Однако Джуд – единственный кузен, который у меня был.

– Это не ошибка, – проговорила я. – Мне просто нужен шанс разобраться во всем.

– Ты такая талантливая, Эви. И хочешь бросить все, чтобы пахать, как

чернорабочий, на моей съемочной площадке?

Я серьезно посмотрела на него.

– Ты когда-нибудь хотел переиграть прошлое, получить второй шанс?

Возможность сделать свою жизнь такой, какой бы ты ее хотел?

Он мягко улыбнулся, и я поняла, что побеждаю.

– Как там Рейчел? – спросила я.

Джуд качнул головой.

– Рейчел – это Рейчел. Все как обычно.

– Ты встречаешься с ней уже около года, верно? И вы живете вместе?

– Да, но хватит обо мне, – он сделал глоток напитка. – А ты встречаешься с кем-

нибудь?

Я поджала губы, не испытывая сейчас желания смотреть на кузена.

– Похоже, никто из нас не хочет говорить об отношениях, – Джуд провел рукой по

подбородку. – Послушай, я дам тебе работу. Конечно, дам. А еще мой приятель Холден

сказал, что ты можешь остаться в его гостевом домике.

– Что? – спросила я в замешательстве. – Я думала, что буду жить у тебя.

– Рейчел определенно не хочет компании.

– О, – я закатила глаза, не понимая, почему такой парень, как Джуд, который уже

успел сделать себе имя, не мог найти милую девушку. – Ладно, не хочу влезать в ваш

любовный пузырь.

– Да уж, – отрывисто рассмеялся Джуд. – Любовный пузырь.

Мы замолчали, и я не знала, как выразить свою благодарность за его заботу обо

мне.

– Если бы моя мама была жива, она бы заставила меня остаться в Джульярде. А

папе, впрочем, всегда было все равно, чем я занималась, – я сглотнула, подняв взгляд на

Джуда, зная, что сейчас он здесь и выслушает меня. – Мне хочется, чтобы все было иначе.

– Ты не можешь желать возвращения матери, Эви, – Джуд перекатил лед в стакане.

– И мы оба знаем, что ваши с ней отношения во многом были дерьмом. Они были

построены на том, что тебе вечно приходилось доказывать: ты делаешь достаточно, чтобы

сделать ее счастливой.

– Я делала недостаточно, чтобы она осталась.

– Не твоя вина, что она покончила с собой, – голос Джуда был твердым. Я не

хотела смотреть на него. За девять месяцев с тех пор, как умерла моя мать, никто не

озвучивал настоящую причину.

Все, что нам было известно: мама хотела получить нечто, чего не имела. То, что не

смогла найти на земле.

– Твое нежелание играть на чертовом пианино – это нормально, – произнес Джуд,

оказавшись сейчас голосом разума. – В конце концов, ты не должна проживать жизнь

ради кого-то, кроме себя самой.

– Даже несмотря на то, что жить куда легче, когда ты лишь поступаешь так, чтобы

другие были счастливы.

Джуд пожал плечами.

– Эви, я покровитель потерянных душ. Тебе не нужно говорить мне то, о чем мне

уже известно.

Я улыбнулась.

– И все же ты продолжаешь жить с Рейчел.

Он усмехнулся, сознавая, что ему нужно принять собственное лекарство.

– Я могу дать тебе работу, место, где ты сможешь жить, но даже я не знаю всех

ответов.

– Ты дал мне достаточно, – ответила я ему. – Более чем достаточно. Теперь мне

нужно найти себя.

ГЛАВА 16

Кассиас

Чад был в бешенстве.

Хорошо, это не то слово.

Он был ужасно злым. Разъяренным. Готовым закопать меня в гребаную могилу.

Но мне было плевать. Элль была права, это мое время. Эванжелина тоже была

права: вся эта ситуация была дерьмовой.

– Думаешь, ты справишься с этим без меня? – орал Чад, вышагивая по гостиной. Я

уезжал в тур через час, но мне нужно было разорвать до этого все связи. Я не мог начать

новую жизнь с багажом, который тянет меня вниз.

Джина кипела, готовая наброситься на меня. Черт, коготки у девушки были

выпущены.

Джина могла царапать, что угодно, но со мной она не поедет.

Может, я и был трусом, ожидая чуть ли не последней минуты, но лучше поздно,

чем никогда.

– Я больше не желаю твоей помощи. Я должен сосредоточиться на туре, мне нужно

выступить на тридцати шести шоу, прежде чем я вернусь в Лос-Анджелес. Клянусь, мне

сейчас не до нового дерьма. Я не смогу этого сделать, пока вы, ребята, остаетесь частью

моей жизни. Вы трахаете мне мозги.

– Мы единственные, кто всегда был рядом с тобой.

Я резко рассмеялся.

– Вы не были рядом, ни один из вас. Даже близко нет. И ты ведь говорил, что

хочешь заработать себе имя менеджера, агента или кого-то вроде, Чад? Хорошо. Теперь

иди и делай. Только оставьте меня в покое.

– Ты гребаный дебил. Не удивительно, что ты взял вину на себя и оказался в

тюрьме совсем один.

– Черт возьми, ты не станешь этого делать, – вдруг закричал я, хватая Чада за

воротник и прижимая к стене. – Я вытащил маму из той квартиры, поместил в центр

дневного ухода, пока буду в туре. Я забочусь обо всех ее счетах, стараюсь сохранить нашу

чертову семью. Ты не заставишь меня чувствовать себя дерьмом, потому что я тут

единственный мужчина.

Я ударил его голову о стену, ярость пробежала по моим венам.

Джина закричала. Я снова ударил Чада о гипсокартон. Упала картина, а стена

треснула, когда я надавил сильнее, пытаясь справиться со своей болью.

– Ты всегда был лохом, долбаный дурак, – хрипел Чад, задыхаясь, пока я прижимал

его к стене сильнее. Его лицо покраснело, когда он закричал на меня, но я отказывался

отпускать Чада, даже когда Джина вцепилась в мои плечи.

– Не говори мне, кто я, – выплюнул я ему в лицо. Ярость текла по моим венам. Мои

костяшки становились красными, пока его лицо синело. – Ты ублюдок, Чад. Сначала

забрал Джину, а теперь пытаешься нажиться на мне. Живи своей собственной чертовой

жизнью. Я не собираюсь больше с тобой делиться.

Чад задыхался, а Джина умоляла меня отпустить его.

Я не хотел пятнать руки его кровью, и по правде, мне больше нечего было сказать,

поэтому я бросил Чада на пол. Он тут же ухватился за шею. Джина упала перед ним на

колени, рыдая и обнимая его руками – руками, которые раньше обвивала вокруг меня.

Скатертью дорога, мать твою.

Я подхватил сумки и распахнул дверь.

Уже справляясь с удушьем, Чад принялся звать меня хриплым голосом, но я не

обернулся.

Мне уже давно следовало уйти.

ГЛАВА 17

Эванжелина

У меня было достаточно сбереженных денег, чтобы нанять нескольких парней

загрузить мои вещи в кузов арендованного грузовика. Кровать, диван, письменный стол.

Мое пианино.

Я следовала за грузчиками, пока мы ехали к дому Холдена на холмах. Когда мы

приехали, горничная провела нас к пустому гостевому дому. Холден жил не в той части

Лос-Анджелеса, где обитала я, но потрясающий пляж напоминал мне о доме.

– Холдена некоторое время не будет? – спросила я горничную.

– О, да. Следующие несколько недель мистер Холден снимает кино в Швейцарии,

но мне сказали передать вам ключи, – она улыбнулась, протягивая мне связку и лист с

напечатанными на нем кодами безопасности. – Здесь есть бассейн, гидромассажная ванна,

тренажерный зал. Все это вы можете использовать. Пляж находится ниже по склону,

совсем рядом.

Это место было великолепным. Не в моем стиле, но я и понятия не имела, каков

мой стиль. И я ценила, что Джуд мне помог. Хотя и не ожидала, что он поселит меня в

доме известного Голливудского Холдена. Впрочем, Джуд знал, что я выросла в элите из

Голливуда, а потому не собиралась впадать в ступор перед звездой.

Грузчики ушли, и я стала распаковывать вещи. Сегодня у меня не было никаких

дел, а завтра я должна была начать работу на съемочной площадке Джуда.

Впервые за долгое время я чувствовала себя прекрасно.

Растянувшись на кровати, я взяла в руки телефон и чуть было не написала

Кассиасу, но вовремя откинула гаджет.

Мне не следовало ему писать.

Вместо этого я достала свой ноутбук, чтобы посмотреть видео с недавних

выступлений Кэша.

Я залезла в твиттер и сощурилась, обнаружив, что весь этот день не было ни

единой записи. Хм. Его брат обычно комментировал каждый шаг Кэша.

Тем не менее, я нашла ссылку, рекламирующую его сегодняшнее вечернее шоу. Я

перетащила ноутбук на колени и зашла на YouTube, чтобы посмотреть старые

выступления Кэша. Я нажала на повтор, наблюдая за Кассиасом на сцене.

Он выглядел таким счастливым. Таким живым.

Кэш походил на волшебника, с которым я не могла связаться.

Не должна была связываться.

Вместо всего этого я сказала себе, что должна быть счастлива за него.

Все мое тело покалывало, когда я смотрела, как он расхаживал по сцене. Его руки

поднялись, и я уставилась на его точеное тело. Меня наполнял восторг, когда Кассиас

держал микрофон у своих полных губ, заполняя атмосферу мощными текстами. Песнями,

которые я никогда не слышала.

Впрочем, я знала, что запомню их, поскольку эти песни написаны на сердце Кэша,

песни, которые являются его сутью.

Я посмотрела на свое пианино, гадая, в чем же была моя суть.

Затем я снова перевела взгляд на ноутбук, понимая, что в этот момент меня не

сильно волнует моя суть. Тело горело в огне, когда я думала о Кассиасе, вспоминала

самого Кэша и его прикосновения.

Скучала по нему и желала. Я знала, что одного раза с ним никогда не будет

достаточно.

Я приняла холодный душ, чувствуя себя мальчишкой из средней школы с

нежелательным возбуждением. Я абсолютно потеряла стыд и погрузила пальцы внутрь

своей киски, чтобы получить столь желанную разрядку. Я отдалась воспоминаниям того,

как Кэш заставил меня чувствовать себя на пляже.

Все закончилось прежде, чем успело начаться.

Я не знала, как забыть Кэша, но надеялась, что он сможет забыть меня. Ему нужно

было это время, чтобы засиять. Я знала этого мужчину лишь один день, но его оказалось

достаточно, чтобы узнать – Кассиас заслуживал шанса взлететь.

Он слишком долго сидел взаперти.

ГЛАВА 18

Кассиас

Премьера

Мое сердце колотилось от страха. Все вокруг было совсем не похоже на

выступления дома. Я должен был исполнить пять песен, прежде чем выйдет Элль. Пять

песен, чтобы показать все, на что способен.

Я все поставил на карту.

Когда ужас, от которого сжималось сердце, сменился адреналином, я растянул

губы в усмешке, которую носил годами. Я на сцене и чувствую себя живым.

Шоу 6

Билеты на шоу распроданы. Вокруг здания выстроились люди, желающие получить

автограф.

Моя песня была выпущена на iTunes и неожиданно взлетела в чартах.

Это странно, когда нет никого, с кем можно поделиться.

Вместо того чтобы смотреть в светлое будущее, я убегал от прошлого.

Я должен был оставить все это дерьмо.

Я пытался. Мои пальцы болели, поскольку я всю ночь писал. Писал слова, которые

рождались внутри, когда я думал, что уже все отпустил. Слова о матери. Об отце. Моем

брате. Самом себе.

Чад звонил шесть раз до моего выступления.

Я не ответил.

Шоу 12

За кулисы пришли репортеры из журнала «Us Weekly» и взяли интервью у меня и

Элль. Фото нас с ней на обложке было подписано так, словно мы – новый «верняк» в

музыке.

Элль, ее девушка Саша и я отпраздновали это шотами. Большим количеством.

Будучи выпившим, я признался девушкам в своих чувствах к Эванжелине.

– О, бедный Кэш Флоу, ему нужна женщина, – поддразнила меня Саша. – Но он не

сможет забрать мою.

Я посмотрел на Элль, ее глаза были прикованы к Саше. Девушки были счастливы,

и я чертовски завидовал. Мне хотелось того, чего у меня никогда не было: женщину, чьи

глаза будут сиять только для меня.

Шоу 19

Еще больше звонков от Чада.

И еще больше голосовых сообщений, которые мне пришлось удалить.

За две недели я стал хит-прорывом. Может, это и был первый международный тур

Элль, и она была главной, но отклик на мою музыку оказался невероятно хорош.

Похоже, Кендрик знал, что делал, когда создавал мой образ, составлял этот альбом

и давал мне песни, которые нужно было петь.

В «КМГ» были в восторге от меня. Они посылали мне вазы с фруктами, заказывали

нам апартаменты в пентхаусе. У моей двери стояли на все готовые девушки, но я отсылал

их.

У меня появился помощник по имени Джаред. Он «утверждал наряд» для меня и

удостоверялся, что три часа с утра я проводил в спортзале. Я пил капустные коктейли и ел

протеиновые батончики.

Элль уговаривала меня позвонить Эванжелине.

Вместо этого я позвонил маме.

Я застал ее в комнате. Медсестра навещала мать каждый день, и по голосу с ней все

было хорошо. Тем не менее, я чувствовал себя дерьмовым сыном, не находясь сейчас

рядом, потому компенсировал это, рассказав обо всем, что со мной происходило.

Мама сказала, что гордится мной. И пока она это не произнесла, я не сознавал, как

сильно нуждался в том, чтобы услышать эти слова. Мать была единственным, что у меня

осталось.

Шоу 24

После выступления в Портленде, где мою кровь буквально раскачала толпа, Чад

поджидал меня у нашего автобуса. Сказал, что ему нужно поговорить. Его глаза были

красными, и с ним была Джина.

Они выглядели дерьмово, если честно.

– Нам очень нужно поговорить, Кэш, – повторил Чад. – Ты заморозил счета. Я

пытался позвонить, но ты игнорировал вызовы. Это не круто. Мы проехали весь этот путь,

потому что нам нужна твоя помощь.

– Я не пытался навредить тебе, – произнес я, пытаясь сохранить спокойствие. Я

оглянулся на свою охрану, поскольку у нас с Чадом было прошлое, построенное на

сожженных мостах, и этой ночью я не собирался раздувать огонь.

– Черт, это совсем не круто, бро. Ты поклялся, что всегда будешь нас

поддерживать.

Мне нужно было покончить с этим дерьмом.

– Ты трахнул мою девушку, Чад. Больше я тебе ничего не должен.

– Это не было личным, – произнесла Джина, схватив меня за руку. – Ты – наша

единственная семья и оставил нас ни с чем.

Я знал, что это не так. Когда я подписывал контракт с «КМГ» месяц назад, я дал им

обоим по пятьдесят тысяч долларов. Всего месяц назад. Они не могли потратить все так

быстро.

– Это чертовски личное, – произнес я. – Такое личное, какое только возможно.

– Ты всегда был гребаным придурком, – прокричал Чад мне в лицо.

Охранники сделали шаг вперед, и Чад немедленно отступил.

– Ни и ну, – произнес он, противно рассмеявшись. – Теперь для драк тебе нужны

эти амбалы? Что случилось с плохим парнем Кассиасом в капюшоне?

– Вам лучше уйти, – произнес я им, не желая ждать, чем закончится эта история. Я

поклялся «КМГ», что похоронил своих демонов. Мне нужно, чтобы брат и Джина, черт

возьми, оставались на расстоянии.

Они ушли без применения силы, но как только Чад отошел, он обернулся и

крикнул:

– Это еще не конец, бро. Ты должен нам больше, чем гребаный средний палец.

Я не мог не задаться вопросом, прав ли он был.

Шоу 28

Стадионы просто огромные. Имя Элль было очень громким, но переезжая из

города в город, ночь за ночью, я стал сознавать, что мое имя тоже становилось известным,

черт возьми.

Эванжелина была права. Я смогу это сделать. Смогу, черт возьми.

Элль тоже была права. Песни, которые выбрали для меня в «КМГ», оказались на

высоте.

Я уже был на радио.

В Топ-40.

Я ломал рекорды продаж на iTunes каждый день.

Я хотел, чтобы кто-то разделил со мной эти моменты. Но у меня никого не было.

Я не спал всю ночь, читая стихотворение «Эванжелина». Мне было ненавистно, что

я втягивал ее в это, но все равно мечтал о ней.

Я просыпался со стояком и мастурбировал, зная, что это единственный шанс

сохранить здравомыслие.

На следующей неделе мы будем в Нью-Йорке для финального шоу. Как только все

закончится, я позвоню Эванжелине, спрошу, что пошло не так, и попрошу о втором

шансе.

Прошло уже двадцать восемь выступлений. Мое имя теперь красовалось на

рекламных плакатах и журналах, но единственное, что я видел, закрывая глаза, это лицо

Эванжелины.

Ни свет прожекторов. Ни фанатов. Ни деньги.

Только Эванжелина.

Девушка, которая оттолкнула меня. Девушка, которой я не дам уйти вновь.

ГЛАВА 19

Эванжелина

День первый

Работа – это отстой. Даже если работаешь на своего кузена. Быть разносчиком

кофе отстойно, где бы он ни был. Мокко, американо и кофе с парным молоком целый день

не сходили с моих рук, пока я бегала возле сидений, где находились нуждающиеся.

И к слову о декорациях: находиться на съемочной площадке не так гламурно, как

казалось. Это было взрывоопасно.

Фильм, который снимал Джуд, был темной комедией, где неблагополучные

родители портили жизнь детей, кормя их ложью.

Меня не оставляло чувство иронии.

В любом случае, это место походило на любую другую съемочную площадку,

только с меньшим количеством денег, крутящихся вокруг, и более длительными рабочими

днями.

Это значило, что все капризничали и действительно нуждались в кофе.

Однако это была работа.

Независимость.

Новое начало.

День шестой

Звонил отец, но я не отвечала.

Мои ноги болели, потому что я никогда в жизни так много не ходила. Сегодня я не

только бегала повсюду с кофе, но и исполняла обязанности ассистента декоратора,

поскольку моя предшественница заболела.

Снова позвонил отец, но я проигнорировала.

Я приходила домой измученной, ела тайскую еду на вынос и доставала старые

вырезки, думая о маме. Вспоминала, как хотела стать человеком, которым она мечтала

меня видеть больше всего, и которым я по-настоящему никогда не была. Как бы мама

возненавидела то, что я бросила Джульярд.

Она хотела, чтобы я стала знаменитой. Стала звездой.

А я просто хотела быть Эванжелиной.

Отец позвонил третий раз, но теперь я просто выключила телефон.

День двенадцатый

Несколько девушек со съемочной площадки пригласили меня выпить с ними после

работы.

В одиннадцать вечера. Однако я согласилась.

Мне нужно было прекращать жить в тенях и взрослеть.

Мы заказали текилу. Линди достала телефон и стала прокручивать ленту новостей

в твиттере.

– О мой бог, этот парень такой чертовски горячий.

– Кто? – спросила я.

– Знаешь о Кэше Флоу? – ответила Линди. – Он пришел словно из ниоткуда и

захватил мир подобно бешеному шторму.

Я с трудом сглотнула. Когда он вошел в мою жизнь, то тоже появился из ниоткуда.

– Я бы с ним замутила, – сказала Трина и застонала. – Вы видели ту статью в «Us

Weekly»? Его пресс просто безумно привлекательный. А эти глаза? Боже, клянусь, мои

трусики намокли лишь от одной мысли о нем.

Я натянуто улыбнулась, не желая раскрывать перед ними свое сердце.

Но правда была в том, что мои трусики были столь же мокрыми при мыслях о

Кассиасе.

День девятнадцатый

Джуд отвел меня в сторону.

– Я должен поговорить с тобой, Эви.

Он выглядел больным, и на секунду я подумала о самом худшем: что-то случилось

с тетей Кэти.

– Все в порядке? – должно быть, в моем голосе слышался ужас, потому что Джуд

тут же сжал мое плечо.

– Эй, да. Просто у нас проблемы.

– Холден выгоняет меня?

– О, нет. Впрочем, на этих выходных он возвращается в город. Но расслабься, Эви,

думаю, ты самый безобидный гость в Лос-Анджелесе.

– Тогда в чем дело?

– Звонил твой отец.

Мое сердце замерло. Я избегала его звонков все это время, даже не сказала, куда

направляюсь. Впрочем, этот город не столь большой, как можно подумать.

– Если хочешь, чтобы люди воспринимали тебя, как взрослую, тебе следует

перезвонить ему. Ты должна давать людям шанс рассказать свою часть истории.

– Ну тебя, – простонала я, отталкивая от себя Джуда. – Перестань быть таким

собранным. Боже, ты снимаешь фильм про неблагополучные семьи. Вот и пойми, что мы

такие же.

– Это кино про мать, которая зажарила попугая их семьи. Это разные вещи.

– Я в этом не уверена. Моя мать была невростеничкой и алкоголичкой, которая

ничего не видела дальше своего носа.

– Остынь, Эванжелина. Ты слишком строга с женщиной, которая постоянно

боролась с собой.

Его слова жалили, хоть и были правдивы.

Моя мама редко была стабильной. Ничего из того, что я могла делать, не было

достаточно. Но, может, мой папа ощущал то же самое. Возможно, из-за этого он так

сильно давил. Потому что боялся потерять и меня.

Я вспомнила сказанные Кассиасом слова его собственного сочинения: «Надежда и

страх рождаются лишь в отчаянии».

– Позвони отцу. Кто знает, может, ему тоже плохо.

Я коротко кивнула Джуду, не в состоянии сейчас говорить. Слезы, стоящие в моих

глазах, и так сказали достаточно.

День двадцать четвертый

Папа и я встретились выпить кофе. На нейтральной территории.

– Ты работаешь с Джудом? Бросишь Джульярд, чтобы стать ассистентом

декоратора?

Я пожала плечами и забрала свой обезжиренный латте с двумя ложками сахара. Я

стала хорошо разбираться в разных видах кофе.

– На самом деле, я по большей части разносчик кофе.

– Почему ты это делаешь? – спросил он, беря в руки свой черный кофе,

приготовленный капельным путем. – Это расплата за то, что не позволил тебе видеться с

Кэшем? Потому что ты можешь с ним встречаться, если хочешь. Мне надоело ссориться с

тобой, Эванжелина. Думаю, он совсем тебе не подходит, но, черт возьми, я в этой жизни

во многом ошибался. Я не буду тебе препятствовать. Нет, если в противном случае

потеряю тебя.

Я хотела надавить на него в этом вопросе, спросить, что конкретно он имеет в

виду, разрешая мне видеться с Кэшем. Но еще я знала, что если выберу эту линию

рассуждений, отец решит, что Кэш был единственной причиной, по которой я решила

бросить школу и делала все остальное.

А это совсем не так.

– Дело не в Кассиасе. Все куда серьезнее. И в этом то и проблема, папа. Ты даже не

понимаешь этого.

– Ты такая талантливая пианистка, Эванжелина. Ты могла бы продолжать играть,

пока не решишь, чем хочешь заниматься. Зимний семестр начнется лишь через восемь

недель. Я разговаривал с братом, он сказал, что Джульярд примет тебя, когда ты будешь

готова. Все понимают, что смерть твоей мате...

– Дело не в смерти моей мамы. Речь идет о моей жизни.

Его лицо посерело, он выглядел потерянным.

– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

– Тогда позволь мне совершать собственные ошибки, пап, – я вытерла слезы,

которые наполнили мои глаза. – Не держи меня так крепко. Позволь упасть. Позволь

попытаться. Позволь...

– Уйти?

Мои плечи опустились, и я покачала головой.

– Я не хочу, чтобы ты позволял мне уходить, папа. Мне просто хочется свободы.

– Свободы? Дорогая, что она может дать? Тебе нужна защита, стабильность.

– Отец, держа меня в своей коробке, ты не делаешь меня счастливой.

– Но это обезопасит тебя.

Он выглядел таким уставшим. Даже одетый в деловой костюм с повязанным

красным галстуком, папа выглядел так, словно боялся потерять меня, как случилось с

моей матерью.

– О, папа, – произнесла я, смягчаясь. – Смерть мамы заставила меня сомневаться во

всем, что я знала. Из-за нее я замкнулась в себе куда больше, чем когда-либо прежде.

Впрочем, это кое о чем говорит: я отшельник по своей природе. Мне никогда не нравился

свет. Однако я больше не хочу жить в чьей-то тени, особенно моей собственной.

Отец потянулся к моей руке и крепко сжал ее.

– Эванжелина, я не хочу потерять и тебя.

– Я не собираюсь теряться, просто хочу сама встать на ноги.

– Что если ты упадешь?

– Значит, начну все сначала, пап.

– Ты позволишь мне помочь тебе идти в том направлении, которое хочешь, даже

если я и не понимаю, зачем тебе это?

– Думаю, это все, чего я когда-либо хотела.

И первый раз в моей жизни я увидела в отце кого-то большего, чем врага. Больше,

чем человека, пытающегося бороться за внимание моей мамы.

Может, он был моим союзником в этой войне, в которой никто не хотел воевать.

Я просто не ожидала, что отец когда-либо встанет на мою сторону.

День двадцать восьмой

Папины слова звенели в ушах.

Он не станет препятствовать нашим встречам с Кэшем.

Я взяла в руки телефон. Мне хотелось позвонить Кассиасу, извиниться или все

объяснить. Даже просто услышать его голос.

Но, вероятно, мне стоило позволить ему закончить тур, прежде чем влезать в его

голову.

Положив телефон, я посмотрела на пианино.

Пальцы чесались, а сердце сжималось.

Я села на скамейку перед пианино и открыла крышку. Я опустила пальцы на

холодные клавиши и стала играть, пока внутри не разлилось тепло.

Я улыбнулась, поняв, что как только отец перестанет на меня давить, мне хотелось

вернуться.

Все в порядке. Это не было борьбой.

Это была песня. И мне нужно было ее выпустить.

ГЛАВА 20

Кассиас

Шоу 32

На этот раз приехала Джина. Она была у моей комнаты в отеле Балтимора. Я

вышел из нашего автобуса на ночь, и последнее, в чем нуждался – ее появление. Лучше

бы она не приходила.

– Знаю, что все запуталось, Кэш, но я была так смущена.

– Смущена? – спросил я.

– Дай мне еще один шанс, – принялась она умолять. – Ты нужен мне, Кэш. Я не

должна была оставлять тебя ради Чада.

– Я был недостаточно хорош для тебя без контракта с лейблом. Ты подумала, что

именно Чад высоко поднимется, потому зацепилась за него. Ты не верила в меня, – сказал

я ей.

– Ты лучше будешь один, чем со мной?

Охрана, стоявшая ниже по коридору, наблюдала за мной и Джиной. Мой

помощник, Джаред, тоже. Теперь я никуда не ходил один.

– Что, думаешь, сможешь заиметь какую-нибудь богатую девчонку, раз стал таким

модным?

Я не ответил, но мое лицо, должно быть, было достаточно красноречиво, потому

что Джина поняла правду.

– Кого-то вроде дочки продюсера? Малыш, ты недостаточно хорош для нее. Ты

попал в тюрьму за то, что чуть не убил человека. Такая девушка, как она, никогда тебя не

поймет.

– Тебе нужно уйти, Джина, – произнес я, впрочем, достаточно хорошо ее зная,

чтобы понять: она не оставит меня в покое, пока я сам не уйду и не захлопну дверь у нее

перед лицом.

– Это не конец, Кэш. Твой брат… он в бешенстве. И Чад разделается с тобой.

– Он не сможет мне ничего сделать.

Она усмехнулась, пожала плечами, а затем ускользнула подобно змее.

Шоу 36

Наш автобус припарковался около места проведения шоу, а я стоял возле стоянки и

пинал гравий, желая справиться с камнями в собственной голове. Я рассказал охране о

ситуации с братом, и с тех пор больше не видел ни Чада, ни Джину.

Но это не все, о чем я думал.

Я был в Нью-Йорке, и если когда-либо хотел выбросить Эванжелину из головы, то

должен был позвонить ей и выяснить, что, черт возьми, произошло.

– Кассиас? – ее голос был подобен летнему бризу, приятный и нежный,

наполненный тревогой.

– Да, это я, Эванжелина, – я моргнул, когда перед глазами все затуманилось.

Какого черта?

– У тебя все хорошо? – спросила она, и этот вопрос сказал мне о многом.

Эви не испытывала ко мне ненависти.

– Мы можем увидеться, пока я в городе? Я в Нью-Йорке, только на эту ночь. Ты

можешь придти на выступление. Эванжелина, знаю, ты сказала мне уйти, но я не могу

выкинуть тебя из головы.

– Кэш, эм, прости, но...

Я запрокинул голову и уставился в небо. Оно было таким чертовски огромным, и я

почувствовал себя невероятно маленьким.

Мне было известно, что такой парень, как я – бывший заключенный – не имел

шанса с такой девушкой, как Эванжелина. Чертова наследница «КМГ». Кого я

обманывал?

Только себя.

– Все круто, – произнес я. – Я не должен был звонить.

– Кэш... – начала она, но я не стал ждать ее объяснений.

Сохранять спокойствие, черт побери, никогда не было моей сильной стороной. Я

влюбился в девушку, которую не мог заполучить, и это убивало меня.

Я выкинул свой телефон, и он разбился о тротуар.

Я направился в единственное место, которое у меня осталось.

Единственное, что мог по-настоящему заполучить.

На сцену.

ГЛАВА 21

Эванжелина

Мои глаза были закрыты, а сердце распахнуто. Пальцы яростно и ритмично бегали

по клавишам.

Я должна была злиться, чувствовать себя сломленной, разочарованной.

Но не испытывала ничего такого. Да и с чего бы? Кассиас звонил несколько дней

назад и повесил трубку, прежде чем я смогла вставить хоть слово. Я заслуживала

лучшего.

Мужчину, готового слушать.

– Эванжелина? – незнакомый мне голос вырвал меня из сосредоточенного

состояния.

Обернувшись, я увидела Холдена – Голливудского Холдена – стоящего в дверном

проеме и источающего всю его сексуальную привлекательность.

– Холден? – я встала, чтобы поприветствовать его. – Ты только вернулся из

Швейцарии?

– Только вошел. Ужасно менять часовые пояса.

– Съемки прошли успешно? Джуд сказал, что ты снимаешься в новом фильме.

Холден улыбнулся.

– А ты все знаешь обо мне? – он пошел в мою сторону, даже не подумав спросить

разрешения войти в комнату.

– Не все, – произнесла я, закрывая пианино и разглаживая юбку платья. – Но я

благодарна, что ты достаточно доверяешь Джуду, чтобы позволить мне здесь остаться. У

меня и правда были проблемы.

– Никаких старых друзей по соседству, у которых ты бы могла остаться? – спросил

Холден.

– Нет. Я в некотором роде одиночка. Твоя противоположность, я уверена.

– О, – Холден пробежался рукой по волосам. – У меня был один близкий друг, ее

звали Бексли, но мы больше не разговариваем. Вся моя жизнь – то, что я сумел построить

в Лос-Анджелесе с тех пор, как окончил старшую школу.

– Я даже не заканчивала старшую школу, но решила начать все с нуля.

– Ну, ты могла бы завести много друзей в этом городе, раз так играешь.

Он одарил меня очаровательной ухмылкой, показав блестящие белые зубы. У

Холдена были идеально пропорциональные скулы и нос. Он определенно был самым

привлекательным мужчиной с классическими чертами лица, которого я когда-либо

встречала лицом к лицу.

Я рассмеялась.

– О, не думаю, что игра на пианино поможет мне найти новых друзей.

Холден пожал плечами.

– Может, ты мечтаешь познакомиться с плохой компанией. Большинство живущих

тут людей, которые действительно любят музыку, толпились бы в округе, пытаясь

заставить тебя сыграть для их альбомов или на выступлениях. Людям все время нужны те,

с кем они могли бы сыграть.

Я скрестила на груди руки, оценивая этого мужчину.

– Для актера ты слишком много знаешь о музыке.

– Я раньше работал в музыкальном театре, но не распространяйся об этом.

– Главные роли в старшей школе Оклахомы! Разве это не соответствует твоему

имиджу? – спросила я, усмехнувшись.

– Все дело в образе, детка, – отозвался он, приподняв брови. Я не могла понять

шутит ли он или флиртует. Впрочем, Холден был невероятно горячим, поэтому всегда мог

произносить, что захочет. – Но, эй, если у тебя нет друзей, и ты грустная одиночка, сходи

со мной куда-нибудь этим вечером.

Должно быть, на моем лице промелькнул ужас, но так оно и было. Я не хотела ни с

кем встречаться... если этим кем-то не был Кэш. Хотя теперь он явно не собирался даже

видеться со мной.

Однако если быть честной, я понимала его, ведь тогда, на подъездной дорожке

отца, была с ним холоднее льда.

– Вау, ладно. Я не стану принимать это на свой счет.

Когда я неловко закусила нижнюю губу, так и не ответив, Холден покачал головой

с притворной печалью на лице.

– Или, может, все же приму это как личное. Оу, женщина, я совсем тебе не

понравился? Должен признать, раз я был признан самым сексуальным мужчиной в мире в

возрасте до двадцати пяти, тот факт, что ты даже немного во мне не заинтересована,

является выстрелом в гребаное эго.

Я рассмеялась.

– Послушай, дело не в тебе, а во мне. Я просто... еще не все закончила с кое-кем

другим.

Холден облегченно прижал руку к сердцу.

– Слава богу. Дерьмо, я уже заволновался, что Швейцария сделала что-то с моим

чертовым очарованием.

– Оно в полном порядке. По правде, я представляла себе тебя бόльшим придурком,

чем ты есть на самом деле.

– О, ты не только можешь играть на клавишах, но и сама по себе очаровательна.

Я пожала плечами, благодарная за то, что он просто дразнился.

– Послушай, – произнес он, – давай все же выберемся куда-нибудь поужинать. Мой

график сна сильно нарушен из-за перелета, и я ужасно голоден. Я угощаю. Это меньшее,

что могу сделать для бедной бездомной девушки, гостящей в моем доме.

– Это мне следует угощать тебя, – ответила я. – Я просто счастливица, что ты

позволил мне остаться здесь, основываясь лишь на рекомендации Джуда.

– О, я задолжал Джуду около сотни одолжений. Этот парень чертов святой.

– Согласна. Ну, а теперь давай я во что-нибудь переоденусь и возьму сумочку, так

ты сможешь показать мне, как заводят друзей в Лос-Анджелесе классные ребята.

ГЛАВА 22

Кассиас

Я сидел в клубе, играла громкая электронная музыка, а сотни людей толпились на

танцполе. Разместившись в VIP-кабинке, я задавался вопросом, когда, черт возьми, это

стало моей жизнью.

Элль была с Сашей, мы вместе отмечали возвращение домой после тура.

Домой. Что бы это ни значило, пока я жил на чемоданах в пятизвездочном отеле.

– Ты знаком с Джеком? – спросила Элль, схватив меня за руку и потащив к

музыканту, который привез домой три Грэмми в прошлом году за сольный альбом.

«Крысиная стая». Песни чествовали его лучших друзей.

Чертов везучий ублюдок.

Заметив, что Джек идет к нам под руку с женой, я вспомнил, что и правда многого

не имел.

У меня не было семьи. Дома. Даже женщины, которая была бы только моей.

– А это знаменитый Кэш Флоу, – произнес Джек, приветственно хлопнув меня по

спине.

– Рад познакомиться, мужик, – произнес я, немного смущенный тем, что этот идол

знает мое имя. – Я Кассиас, – добавил я, протягивая руку его жене.

– О Боже, – отозвалась она. – Меня зовут Тесс, а Джек – твой большой поклонник.

Даже огромный. Он буквально не выключал твой альбом с тех пор, как мы закачали его.

– Это много для меня значит, спасибо, – произнес я и обернулся, заметив, что Элль

словно сияла. – Вы ведь знакомы с Элль Камино? Мы только вернулись из совместного

тура.

– Мы не были представлены официально, но я влюблена и в тебя тоже, – сказала

Тесс. – Ну, ты всегда так поистине чудесно одета на каждой фотографии. А еще я за

власть женщин.

Джек рассмеялся.

– Она начала заниматься кикбоксингом после того, как наша подруга ДжоДжо

показала ей несколько приемов, и сейчас Тесс самая настоящая задира.

– Раньше я была феминисткой, – произнесла его жена с улыбкой, ее яркая

индивидуальность затмевала громкие звуки клуба, что уже о многом говорило. – Но когда

моя лучшая подруга стала бойцом ММА, я поднялась на новый уровень.

Я кивнул, стараясь не отставать от хода ее мыслей.

– На самом деле, ДжоДжо и Маккуин здесь, – вставил Джек. – Вы ребята

обязательно должны пойти с нами и выпить.

Я посмотрел на Элль, счастливо улыбавшуюся и словно говорившую: «Да,

пожалуйста». Она привела Сашу, и мы направились к столику в огороженной зоне.

Сев на бархатный диван, я познакомился с друзьями Джека – ДжоДжо и

Маккуином – и пытался усвоить то количество информации, которое на меня выливалось.

Лучшие друзья. Вегас. Эйс Ройалл. Стрипперы. Мафия. Похищение. Бриллиантовые

кольца.

У меня кружилась голова.

Я потянулся к водке, нуждаясь в помощи, поскольку не мог почувствовать себя

полностью в своей стихии. В туре мне приходилось сталкиваться лицом к лицу с

бόльшими деньгами и статусом, чем я когда-либо встречал в своей жизни, но гастроли

были столь насыщенными, что совершенно не было времени поплавать в собственной яме

денег, как у чертова Скруджа Макдака. В основном, я работал со своими текстами, писал

новые песни для следующего альбома и думал об Эванжелине.

Постоянно.

– И как тебе в центре внимания? – спросил Маккуин. Он казался хорошим парнем,

все время улыбался и крепко обнимал рукой свою женщину, словно знал, как защитить ее.

Несмотря на то, что именно у нее был чемпионский пояс.

Я видел ее бой UFC6. Его транслировали в прошлом месяце. Ее выступление было

вне конкуренции.

– Это круто, просто слишком много всего, – честно произнес я. – Я имею в виду,

люди сейчас видят во мне того закоренелого преступника, но на самом деле это всего

лишь мое чертово прошлое.

– Это так, – простонала Саша. – Кэш очень одинок. По правде, это я заставила его

придти сюда сегодня.

– Как ты это сделала? – спросил Джек.

– Я прочла одну из его последних песен, – ответила она, ударив меня по плечу. Я

знал, что она просто дразнит меня. – А потом предложила поделиться им с «LiveJournal»,

если он не выйдет из комнаты.

– И что там за музыка? – снова задал вопрос Джек. – Мне всегда любопытно, какие

у людей будут следующие проекты. Лично я нахожусь перед вечным выбором: писать то,

чего мне больше хочется или то, что, я знаю, будет продаваться.

Его слова попали точно в цель, и я стал внимательно вслушиваться.

6 Ultimate Fighting Championship (рус. Абсолютный бойцовский чемпионат) – спортивная

организация, которая проводит турниры по правилам ММА.

– О, это точно не будет продаваться, – рассмеялась Элль. – Слишком эмоционально

для рэпера. Все песни там о неразделенной любви.

Я покачал головой, предостерегая ее усмешкой.

– Тебе лучше держать себя в руках, женщина, – сказал я ей.

– Ты знаешь, что я всегда тебя прикрою.

– Эй, – Маккуин кивнул на что-то позади нас, – это Холден Харрис? Мы

встретились на соревновании ДжоДжо. Крутой парень.

Я знал это имя. Невозможно было не слышать о подобном ему парне. Его лицо

красовалось на половине журналов в магазинах.

– Похоже, у него все отлично, – произнесла Тесс. – Джек, а с ним дочка твоего

продюсера? Как же ее зовут... Энжел или как-то так? Имя было в некрологе жены

Кендрика.

Мое сердце остановилось. Я сглотнул и медленно прикрыл глаза.

Мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы узнать ее.

– Не Энжел, – сказал я Тесс. – Эванжелина.

ГЛАВА 23

Эванжелина

Холден отвез меня поужинать. Мы ели рыбные тако из ресторана на колесах,

стоящего у пристани, что было совершенно в моем стиле. Но потом Холден отказался

возвращаться домой и каким-то образом сумел утащить меня за собой, сказав, что мне

нужно социализироваться.

У меня было слишком умиротворенное настроение, чтобы отказывать.

– Я напишу Джуду, расскажу, где мы. Может, он захочет присоединиться, – сказал

Холден, пока мы ехали по автостраде на его кабриолете. Мои волосы сильно трепало на

ветру, и я пыталась поймать их кончики, чтобы не превратить прическу в совершенный

беспорядок.

– Отлично. Я имею в виду, что никогда не проводила время с Джудом... в

социальной атмосфере.

– Может, потому что ты используешь такие слова, как «социальная атмосфера»? –

рассмеялся Холден. – Серьезно, я в этом даже не сомневаюсь. Эви, ты выглядишь так,

словно никогда не отпускала жизнь течь своим руслом. Ни разу.

Я поджала губы и отпустила волосы, позволив им развиваться на ветру.

– Был один раз, – сообщила я ему. – Один раз, когда я наплевала на все запреты.

– И как все прошло? – спросил Холден, подъезжая к коммердинеру позади

шикарного клуба.

– Это была катастрофа, – призналась я.

Но далеко не полная. Во многом та встреча с Кассиасом подтолкнула меня к краю,

чтобы выйти из своего мирка и двигаться дальше.

Единственный день с Кэшем сделал меня такой храброй, какой я никогда не была

прежде.

*****

– Я выгляжу очень глупо, – прошептала я, пока мы шли через ночной клуб, где

играла громкая музыка.

– Ты выглядишь идеально. Кроме того, здесь темно, и никто не заметит сальсу,

растекшуюся по твоему наряду.

Я ударила его по плечу, а потом позволила Холдену взять меня за руку, чтобы

провести по переполненному клубу.

– Эй, здесь ДжоДжо и Маккуин, – произнес Холден. Он повел меня к VIP-зоне, где

мы быстро прошли мимо охраны.

– Холден, парень, – произнес Маккуин, вскочив с дивана, они с Холденом

ударились кулаками и улыбнулись друг другу. – Рад видеть тебя, чувак.

Я с улыбкой наблюдала за их приветствием, а затем они сели, и я увидела людей, с

которыми мы оказались.

А что более важно: человека, который сидел с ними.

– Кассиас? – шокировано произнесла я. Мне было известно, что его тур подошел к

концу, но я не знала о его возвращении в Лос-Анджелес.

Осмотревшись, я заметила Элль Камино, Джека Харриса и его жену Тесс. Я

старалась дышать. Старалась сохранять спокойствие.

Пыталась защитить свое сердце.

Но было слишком поздно.

Один взгляд на Кэша, и мои колени стали подгибаться, решимость ослабла, а все

предупреждающие звоночки внутри головы я просто игнорировала.

Я лишь хотела Кассиаса.

Я провела все время его гастролей, убеждая себя в обратном, но это было ложью.

– Эванжелина, – он встал, не сводя с меня глаз. Я и сама не могла отвести от него

взгляда.

– Вы, ребята, знаете друг друга? – спросил Холден, рукой обведя нас с Кэшем. – Не

знал, что вы так близки, Эви, – произнес он.

– Нет, я просто... Кэш и я...

– Старые друзья, – закончил Кэш. – Давно не виделись, – он снова посмотрел на

меня, его взгляд пронизывал мое сердце. А потом Кэш посмотрел вниз, задержавшись на

руке Холдена, все еще державшей мою ладонь.

Я неуклюже высвободила руку. Мне было неловко, поскольку с Холденом я и

правда не чувствовала себя не в своей тарелке. Он был классным и милым. Кокетливым,

но ненавязчивым. Таким, каким может быть самый сексуальный мужчина из ныне

живущих.

Кассиас мне больше ничего не сказал, и я села на диван рядом с Элль Камино, а

также, как мне было известно, ее девушкой Сашей. Все громко переговаривались, держа в

руках напитки, а я оглядывалась по сторонам с широко распахнутыми глазами, находясь

совсем не в моей стихии и по-настоящему нуждаясь в выпивке.

100

Следующее, что я осознала: в моей руке оказалась текила и кусочек лайма.

Это Кассиас дал их мне. Молча. Он помнил, что я предпочитала.

– Итак, – драматично начала Элль, – ты – Эванжелина Кендрик. Мы много про тебя

слышали.

Я заметила, как Саша предупреждающе сжала колено Элль, но та лишь улыбнулась

мне.

– Откуда ты про меня слышала? Мой отец рассказывал? – смущенно отозвалась я.

Девушки закатили глаза.

– О, нет. От нашего мальчика, – произнесла Элль, жестом указывая в сторону

Кассиаса, который в этот момент разговаривал с Джеком Харрисом в двух футах от нас.

Он был так близко. Мне хотелось протянуть руку и обхватить его ладонь.

И никогда не выпускать.

Кэш рассказывал обо мне?

Элль перекинула через плечо ее темные толстые волосы. Она была

представительницей старой школы, занималась хип-хопом, на ней были джинсы с

высокой посадкой и топик. Все было настолько гармонично, что мне было сложно

поверить, что Кассиас думал обо мне рядом с этой прекрасной девушкой.

– Ты чуть не убила его в Нью-Йорке. Мы не думали, что он сможет выступить, –

вставила Саша.

Я отстранилась. Мне казалось, что эти двое были милыми, но теперь я поняла, что

они настроены на драку. И именно на меня они собирались напасть.

Холден подошел и присел рядом со мной. С ним был и Джуд. Я почувствовала себя

спокойнее рядом с ними обоими. Несмотря на то, что только встретила Холдена, я знала,

что Джуд за него ручался. Из-за этого я считала его почти что старым другом. Настоящим

другом.

– О, это он повесил трубку, – сказала я девушкам немного раздраженно.

– Потому что ты не хотела его видеть, – быстро отозвалась Элль. – Что ты вообще

сейчас здесь делаешь?

Я видела, что к нам повернулся Кассиас, и знала, что он слышит каждое мое слово.

Отлично. Я хотела, чтобы он понял меня.

Наконец-то.

– Прежде всего, – произнесла я, внезапно почувствовав себя смелой, – я не должна

никому ничего объяснять. Но причина, по которой я не смогла встретиться с Кэшем в

Нью-Йорке, проста. Я переехала в Лос-Анджелес.

101

– Ты насовсем перебралась в Лос-Анджелес? – переспросил Кэш, глядя на стакан

со льдом.

Ди-джей выбрал именно этот момент, чтобы остановить музыку, и внезапная

тишина заставила всех посмотреть сначала на Кэша, а потом перевести взгляд на меня.

– Да, – сказала я ему. – Я не собираюсь возвращаться в школу. И не учусь сейчас

там.

– И где ты живешь? – спросил он. – Все еще с отцом?

Я покачала головой.

– Я перебралась к Холдену.

Кэш откинулся на спинку дивана, словно мои слова были силой, с которой стоило

считаться.

– Черт побери, ты издеваешься надо мной? – спросил он холодно. Кассиас покачал

головой, смотря на меня так, словно ему стало противно.

Он не должен был так себя вести. Не со мной.

– Чувак, – произнес Холден, поднимая руки. Он не сознавал всей глубины

происходящего. Мне даже не было известно, сознавала ли я. – Тут все в порядке.

– Ты не должен был бросать трубку в Нью-Йорке, – произнесла я, глаза вдруг

наполнились слезами. Я не могла сдержаться, слишком много эмоций рвались на

поверхность. – Это был по-настоящему дурацкий поступок, Кассиас.

– Может, вам двоим стоит обсудить это... – произнесла Тесс, оглядываясь вокруг.

– Именно об этом я и подумал, – произнес Джуд, коснувшись моего плеча. – Эй,

Эви, давай отведем вас куда-нибудь, милая.

– Нет, – сказала я, отталкивая его руку. – Здесь нечего обсуждать. Со мной все

хорошо. Все просто отлично, – я улыбнулась Холдену, который, похоже, обдумывал

следующий шаг. Он, вероятно, понял, что было между мной и Кассиасом.

– Мы просто дадим вам секундочку, – произнесла ДжоДжо, схватив Маккуина. –

Если понадобится поддержка, дорогая, я тебя прикрою, – она наклонилась и поцеловала

меня в щеку.

Джек и Тесс последовали за ними, а затем и Элль с Сашей.

Я осталась лишь в самой наименее вероятной компанией мужчин: Кэшем,

Холденом и Джудом.

Если честно, они представляли собой действительно разношерстную группу.

Но каким-то странным образом я чувствовала, что все они не хотели причинять

мне вреда. Даже Кэш, который сейчас меня ненавидел.

102

– Она живет в моем гостевом домике, мужик, – сказал Холден, смотря на Кэша. –

Мы с Джудом давно знакомы, а Эви – его кузина. Я просто помогал ее двоюродному

брату.

Кэш выглядел напряженным. Таким, каким был за гаражом, когда разбил в кровь

костяшки пальцев, ударив по деревянным доскам. Я так хотела смягчить его. Никогда и

ничего в своей жизни я так не желала прежде.

Меня тянуло к этому плохому парню с темным прошлым. Я хотела залезть к нему

на колени, поцеловать в губы и позволить ему опустить голову на мою грудь.

– Вы не вместе? – спросил Кэш, и я знала, как сложно ему было задать этот вопрос.

Он делал явным его желание. Желание обладать мной.

Холден просто хлопнул в ладони и усмехнулся.

– Дерьмо, мужик, я приглашал эту девушку на свидание. И знаешь, что она

сказала? Что еще не закончила все с другим парнем.

На лице Кассиаса легко читалось облегчение, и я почувствовала, как помещение

словно стало больше из-за того, что этой ночью тут не намечалось драки из-за меня.

Джуд провел руками по подбородку.

– Дерьмо, это было напряженно.

Мы вчетвером нервно рассмеялись.

– Ты в порядке, Эви? – спросил Джуд, посмотрев на меня.

Я кивнула и посмотрела на Кэша.

– Можешь, пожалуйста, отвезти меня домой?

Он поднялся и взял меня за руку.

У меня возникло такое чувство, что на этот раз Кэш меня не отпустит.

103

ГЛАВА 24

Кассиас

Я был готов подраться. С любым. С каждым. Из-за этой девушки я терял свой

чертов разум, поэтому не мог выпустить ее из виду.

Но я не стану никого избивать. Не сегодня.

Вместо этого я вез Эванжелину в свой гостиничный номер. Я должен был показать

ей, почему она никогда не должна смотреть на кого-либо, как на мужчину. Кроме меня.

Клянусь, если бы Эви захотела, я мог бы показать ей мою чертову душу. Я готов

был на все ради нее.

Мы сели в лимузин. Я не стал останавливаться, чтобы спросить, чего она хотела.

Единственный, кто должен был сейчас говорить – это я. Мне следовало извиниться.

Спешка, с которой мы покидали клуб и запрыгивали в машину, заставила нас

задержать дыхание. Теперь же машина ехала вперед, но салон лимузина все еще был

погружен в тишину. Здесь были только Эванжелина и я, мы смотрели друг на друга, сидя

на креслах. Между нами было слишком много молчания. И слишком о многом нам

следовало поговорить.

Мы должны были поговорить.

Эванжелина надела светло-голубые джинсы и простую белую майку, ее волосы

были собраны в пучок. Она казалась совершенно неуместной в том элитном ночном

клубе.

Так или иначе, Эви казалась воздушной. И такой же прекрасной, как в тот вечер,

когда я оставил ее. Точнее, она меня бросила.

Что случилось по возвращению в дом ее отца, когда я понял, что у нас все

произошло по-настоящему, а Эви отправила меня подальше?

На этот раз я не отпущу ее.

– Это может подождать? – мягко спросила она. – Объяснения. Слова, которые мы

должны сказать?

– Я не могу держать свои руки подальше от тебя, если ты хотела спросить об этом.

– Я не хочу этого.

– Чего же ты хочешь? – спросил я, совсем не понимая этого нежного ангела.

– Я хочу заняться с тобой любовью.

Я прикрыл глаза и запрокинул голову.

104

– Девочка, ты просто агрессивна, когда дело доходит до секса. Помнишь прошлый

раз?

– Помню, что попросила заняться со мной сексом через час после нашего

знакомства, – с ее губ сорвался тихий смешок. – Я никогда не была так агрессивна ни с

кем другим. Клянусь.

– Я верю тебе.

И это было правдой. Я перетащил ее к себе на колени. Она так хорошо мне

подходила.

– Позже, – произнесла Эви. – Мы поговорим. Но сейчас... давай просто будем

Кассиасом и Эванжелиной. Будем верить.

– Во что мы должны верить, детка? – спросил я, пробежав рукой по ее волосам, а

потом обхватил пальцами основание шеи, когда Эви склонила голову, а ее губы оказались

так близко к моим, что окутали меня дыханием.

– В нас, – произнесла она не громче шепота. Слова где-то потерялись, поскольку

мы словно растворились друг в друге.

Ее язык прижался к моему, когда мы оба решили взять то, чего так желали. Эви

словно соединялась со мной в единое целое, ее руки обернулись вокруг моей шеи, и все

желание, которое я копил для нее в туре, вышло на свободу.

Я притянул к себе лицо Эванжелины и оттянул ее нижнюю губу, давая ей понять,

что произойдет.

Отдавая ей всего себя.

Когда мои руки сжали ее задницу, лимузин остановился. Мы отстранились,

понимая, что нам нужно добраться до моей комнаты.

Выйдя из машины, мы переплели наши пальцы и прошли через вестибюль. Мои

глаза не отрывались от Эванжелины.

Как только мы вошли в лифт, я будто бы заметил краем глаза знакомое лицо,

отраженное в зеркальных стенах.

Однако двери закрылись, и Эванжелина тут же прижалась ко мне всем своим

телом. Я стал таким чертовски твердым, что готов был кончить. Ее груди терлись о мой

торс, а бедра вжимались в мои, будто издеваясь обещанием будущего.

Если меня и преследовало мое прошлое, сейчас я не мог на этом сосредоточиться.

Мой взгляд был прикован только к Эви.

105

ГЛАВА 25

Эванжелина

Как только мы вошли в его комнату, Кэш закрыл дверь и принялся раздевать меня.

Он начал с того, что стянул мне майку через голову и откинул ее на пол. Потом Кэш стал

расстегивать мои джинсы. Его тело было так близко, я ничего не могла с собой поделать,

поэтому протянула руки и дотронулась до его груди. Я застонала, когда Кэш, наконец,

справился с застежками моих джинсов, а потом спустил штаны вниз по заднице. Они

упали на пол.

Его руки прошлись по моей груди, задевая кружевные чашечки моего белого

кружевного бюстгальтера, а потом языком Кэш лизнул мои соски. По телу пробежала

дрожь, пока он сосал мою грудь. Кэш завел руку за мою спину, чтобы расстегнуть крючки

бюстгальтера, а потом уже обеими руками обхватил груди, языком продолжая кружить

вокруг них, словно никак не мог насытиться.

Каждая секунда, которую он тратил на мою грудь, заставляла киску все сильнее

сжиматься от желания. Клитор припух, поскольку я помнила, каково быть наполненной

огромным членом Кэша.

Я мечтала об этом неделями. И сейчас... я, наконец, могла получить его без лишних

вопросов.

– Кэш, – застонала я. – Ты нужен мне.

Он усмехнулся, выпрямившись и посмотрев на меня сверху вниз.

– На этот раз в твою киску не забьется песок.

Я рассмеялась, краснея при воспоминании о пляже.

– Что же забьется в нее на этот раз? – поддразнила я его.

– Я. Только я, детка, – он стянул с себя рубашку и джинсы. Его член был твердым в

трусах, и я не смогла не скользнуть рукой за резинку.

Мне нужно было почувствовать его твердость, понять, что все это реально и станет

моим, когда я приму его в себя.

Толстый член оказался в моей руке. Кэш стянул вниз трусы, открывая мне лучший

доступ. Я двигала рукой вверх и вниз по его члену, а моя киска становилась все более

влажной от предвкушения.

– Можно мне взять его в рот, Кэш? Знаю, ты собирался войти в мою киску, но

сперва я хочу тебя попробовать. Позволь мне, пожалуйста.

Кассиас притянул меня к себе и грубо поцеловал, захватив мое лицо ладонями.

– О, девочка, тебе никогда не нужно спрашивать для этого мое разрешение.

106

Я проследовала за ним к кровати, где он лег на спину. Кэш попросил меня снять

трусики, но я просто встала перед ним. Его толстый член занимал все мое внимание, и,

боже, он был действительно большим, к тому же, из-за приглушенного света в комнате,

казалось, все светилось.

Я изнемогала от желания заполучить его прямо сейчас.

Но сначала я должна была выполнить его просьбу. Я стащила с себя трусики и

выпрямилась перед Кэшем совершенно обнаженная.

– Эванжелина, – произнес он, осмотрев меня с ног до головы полуприкрытыми

глазами. – Ты гребаная богиня.

Я покраснела, опустив взгляд.

Но когда я вновь подняла глаза, настроение между нами переменилось. Не осталось

ничего, кроме острого желания и распахнутых, словно настежь, душ. Нам нужно было так

много сказать друг другу. Однако прямо сейчас, когда мы оба были обнажены, не было

места ни для чего иного, существовали лишь приглушенные вздохи, чуть влажная кожа и

руки, которым было под силу преодолеть полное недопонимания пространство до наших

сердец.

Я забралась на Кассиаса, поцеловав его в губы, прежде чем он перевернул меня так,

что мой рот оказался над его членом.

Прямо там, где мне и хотелось быть.

Я не могла быть застенчивой и неуверенной, когда моя задница находилась над

лицом Кэша, а киска прямо над его ртом. Я никогда в жизни не была в таком уязвимом

положении.

Но с Кэшем... я чувствовала себя в безопасности. Что по логике было неверным. Я

выставила его, а он бросил трубку, разговаривая со мной. У Кэша было прошлое, полное

борьбы, а мое сердце ранили. Мы оба были сломленными, но находились на пути

исцеления.

На пути снова стать цельными.

Находясь здесь, широко открыв рот и обхватив пульсирующий член, я, казалось,

реализовывала неосознанную до этого момента неудовлетворенную потребность.

Когда я была с Кассиасом, то чувствовала себя самой собой. Это лишь вторая наша

встреча, и меньше чем через час мы снова раздевались, обнажая кожу. Потому что, когда

мы вместе, не было места одежде, притворству и светским беседам.

Мы сразу переходили к делу.

Я двигала ртом вверх и вниз по его члену, а мои руки спустились ниже к его

набухших яйцам. Простое прикосновение к ним уже возбуждало меня и заставляло

посасывать член медленнее, чтобы успеть насладиться каждым мгновением этой ночи.

107

Кэш коснулся губами моего лона, и, господи, я уже понимала, что должно

произойти, когда он станет всасывать в рот мою киску, но когда его язык стал кружиться

вокруг клитора, то не смогла сдержать стон.

– Не останавливайся, Кэш, – я стала его умолять. – Что бы ты ни делал, не

останавливайся.

Кэш не стал. Он облизывал мою киску снова и снова. Я знала, что мои соки

возбуждения капали ему на лицо, но он не останавливался. Я стала сосать сильнее,

поглаживая его твердый член, пока рот Кэша трахал мою киску.

Он шлепнул меня по заднице, вырвав из моей груди низкий стон. Должно быть,

Кэшу понравилась моя реакция, потому что он приподнял мою задницу и снова по ней

ударил, прежде чем вдавить палец в мою сочащуюся влагой киску.

Внутрь и наружу, снова и снова, Кэш входил в меня пальцем, растягивая мое тугое

влагалище. Я продолжила сосать его член, зная, что он был уже близко и пульсировал у

меня во рту. Прижавшись к нему лицом, я взяла его как можно глубже, пока горло не

стало гореть. Это сбросило меня с края, поскольку моя киска была так близка к разрядке,

что я уже не могла ни о чем думать и даже ясно видеть.

Я почувствовала, что в меня проник еще один палец, также скользя внутрь и

наружу, и моя киска буквально взорвалась оргазмом. Я никогда не думала, что смогу так

сильно кончить, но, черт возьми, Кэш знал, как работать с моей киской.

Я больше не могла сосать его член, потому что полностью потеряла рассудок,

поглощенная этими сильными ощущениями, пока Кэш жестко трахал меня пальцами.

Кассиас оттолкнул мою задницу, и я перекатилась, оказавшись на спине. Он

раздвинул мои ноги, надавливая твердым членом на мою влажную киску. Его глаза были

настолько полны желания, словно он хотел проглотить меня целиком.

Я бы позволила ему. Я хотела, чтобы он забрал себе любую мою часть, какую

только захочет. Я никогда не смогу отрицать этого мужчину. Никогда.

Он вдавил член внутрь меня, и моя спина выгнулась, потому что Кэш двигался

далеко не мягко. Он заполнял меня жестко и быстро, потребовалось немного времени,

чтобы осознать это, но вскоре я уже сжимала простыни, пока Кэш вторгался в меня.

Я закричала, когда вскоре меня пронзил еще один оргазм. Это ничем не походило

на нежную волну удовольствия. Нет, разрядка была быстрой и жесткой, как и наше

соитие.

– Я хочу попробовать тебя на вкус, милый. Позволь мне попробовать тебя, –

умоляла я. Мои груди подпрыгивали, пока Кэш толкался снова и снова, стуча об мою

киску так, как я никогда бы не подумала, что окажется желанно. Но сейчас я полюбила

это.

– Ты хочешь попробовать мою сперму? – прорычал он.

108

Я прошептала согласие, и Кэш вышел из меня, держа рукой свой твердый член.

Я села, желая взять его в рот. Он сжал член, и струи его сливочного цвета спермы

выстрелили из него, попав на мой рот и груди. Наблюдение за его разрядкой снова меня

завело, и я захотела большего.

Я взяла в рот его член, позволяя его сперме наполнить меня, чтобы попробовать

солоноватое мужское достоинство и проглотить семя.

Настолько я хотела быть наполненной Кассиасом. Полностью.

109

ГЛАВА 26

Кассиас

Эванжелина лежала в моих объятиях, мы оба были измотаны. Освещение в комнате

было неярким, а небо за окном по-ночному черным.

– Мы должны поговорить, – сказал я ей. Держать ее в своих руках было так

интимно, и я не мог представить, что каким-то словам будет под силу разрушить это

заклинание.

– Я знаю, – Эви пробежалась рукой по моей груди, прослеживая татуировки на

коже. Она вздохнула, а затем приподнялась и, к моему удивлению, оседлала меня.

Я улыбнулся, покачав головой.

– Как мы собираемся говорить, если твоя грудь будет у моего лица?

– Думаю, это может сделать вещи проще... менее интенсивными, – Эви взяла мою

руку и прижала к ее левой груди. – Видишь? Приятно.

Я перекатил грудь в своей ладони.

– Девочка, ты – сновидение? Поэтому исчезла из моей жизни? Я просто проснулся?

– Нет, это не так, – отозвалась она. – Я боялась, что отец использует меня против

тебя, чтобы разорвать ваш контракт. Я не могла позволить этому случиться, поэтому

оттолкнула тебя.

Мои пальцы пробежали вниз по ее ребрам и остановились на бедрах Эви.

– Ты просто могла мне все рассказать, Эванжелина. Все это время я думал, что я

был чертовым развлечением для тебя. Игрой.

Она выгнула спину, посмотрев на меня вниз.

– Ты действительно так думал в глубине души? Что я играла с тобой?

– Я привык, что люди отворачиваются от меня.

– Мне жаль, что заставила чувствовать себя нежеланным, – Эви взяла мой член в

руку и погладила также мягко, как сидела поверх меня.

Я почти незаметно кивнул головой.

– Теперь я это знаю.

– Оттуда? Откуда ты знаешь?

– Никто, желавший причинить мне боль, не заставил бы меня чувствовать себя так

прекрасно.

110

– Ты повесил трубку, Кэш. И я знаю, что это звучит незначительно, но если мы и

правда собираемся стать кем-то друг для друга... Мне нужно, чтобы ты слушал меня.

Всегда.

– Я слушаю тебя сейчас. И не позволю тебе так легко уйти. Никогда больше.

Эви кивнула, а потом наклонилась и нежно поцеловала меня.

– Думаешь, у нас с тобой что-нибудь выйдет? – спросила она. – То есть, конечно,

отец отказался от своих угроз, я бросила школу и живу здесь, но ты только начинаешь

свою карьеру. Ты плохо меня знаешь, а я не хочу мешать твоей жизни.

– Мешать чему? Концертам? Черт, Элль все время была с Сашей на протяжении

всех наших гастролей. Отношения могут сработать, если мы этого захотим.

Эви снова поцеловала меня. Ее губы были такими нежными, что посылали дрожь

по моему телу.

– Я хочу этого, – сказала она мне.

– Я тоже. Я скучал по тебе, как сумасшедший. Своего рода безумие, которого я

раньше не испытывал.

Мы оба улыбнулись, смотря друг на друга в приглушенном свете номера, а потом

рассмеялись, покачав головами на эту странную хронологию событий. Я никогда не

думал, что мне удастся снова держать Эванжелину в руках.

– Ты был просто невероятным в туре, Кэш.

– Не сейчас, – произнес я. – Я ненавижу говорить о своей музыке. Элль все время

пыталась и... Я не знаю. Просто это так странно. Моя музыка – это не то, чем я занимаюсь,

это моя суть. Меня не нужно похлопывать по плечу, чтобы я был самим собой.

– Но ты действительно особенный. И я не знаю, что те парни, с которыми ты рос, с

тобой сделали, чтобы посадить в...

– Тюрьму.

– Да, в тюрьму. Я не знаю, что они сделали, чтобы упечь тебя туда, но я в

некотором роде даже рада, что это произошло, потому что, Кэш, сейчас в тебе есть некая

грубость и твое сердце. Ты научился рассказывать истории своими текстами, и это

невероятно.

Я не думал, что Эванжелина готова к тому, чтобы обсудить это. Как и не был

уверен, что готов к этому сам.

– Девочка, не думаю, что ты должна ходить на ту территорию. По крайней мере,

сейчас. Это сложно.

– Испытай меня.

– Эванжелина, твоя жизнь была такой защищенной, спокойной...

111

– Нет, ты не можешь так говорить. Ты ведь тоже не знаешь меня, – произнесла она.

Я почувствовал, как она отстраняется, отдаляется от меня. Мы оба были уязвимы.

Обнаженные и полностью открытые, оба задавались вопросом, сможем ли мы по-

настоящему увидеть друг друга.

– Тогда расскажи мне, – я схватил Эви за запястья, не позволяя ей слезть с кровати,

чтобы оказаться подальше от меня. Я удержал ее на месте.

Эванжелина снова прижалась к моему телу, и я испытал облегчение от того, что

она захотела остаться так близко.

– Расскажи мне, чего я не знаю, Эванжелина.

112

ГЛАВА 27

Эванжелина

Я поджала губы, опустившись на кровать рядом с ним. Его руки обвили мою

талию, и наши глаза встретились.

– С моей мамой было не все в порядке. Знаю, что говорила о проблемах с отцом, но

моя мать была алкоголичкой, хоть и контролировала себя. А еще она так давила. Я верила,

что то, чего она от меня хотела, было моим собственным желанием. Да, я не попадала в

тюрьму, не росла в Ист-Хайтс, но, Кэш, моя жизнь не была столь защищенной только

потому, что у нас были деньги. Все было каким-то испорченным. И больше всего на свете

мне было одиноко. По-настоящему одиноко.

Кассиас поцеловал меня в щеку, развеивая все мои страхи.

– Она пошла за выпивкой, а потом проглотила кучу таблеток и закончила тем, что

выстрелила в себя из пистолета, о котором никто даже не знал, – рассказала ему я, поняв,

что никогда и никому еще не рассказывала правду.

– О, девочка, – произнес Кэш, в его словах слышались слезы. И, боже, я поняла

своим сердцем, что он оплакивает мою историю даже слишком интенсивно. Казалось,

Кэш знал о моей ситуации не понаслышке. Он тоже сознавал, что такое потеря.

– Мне так жаль, детка, – Кассиас притянул меня еще ближе, и я постаралась

раствориться в его объятиях, благодарная его поддержке. Кэш ведь обещал никогда меня

не отпускать.

– Ты тоже знаешь, каково это – терять людей, – прошептала я, позволяя ему

укачивать меня в его объятиях.

Он поцеловал меня в лоб и вздохнул.

– Ты действительно хочешь это услышать?

– Я хочу понять тебя, Кэш. Это все, о чем я мечтаю.

Его грудь поднялась подо мной, и я смогла догадаться, что он готовился рассказать

историю.

– Ты ведь знаешь, что я был бедным, верно? Ну, из тех, кто получал бесплатные

обеды и завтраки. Черт, я воровал молоко из продуктового магазина еще до того, как мне

исполнилось десять. Отец оставил нас, да и мать тоже. Она никогда не была по-

настоящему с нами после этого.

– Ты с Чадом тогда был близок?

– Да, – он качнул головой, вспоминая. – Все стало лучше, когда мы вступили в

Граймс в старшей школе. Да, они были бандой, но эти парни стали моей командой. Они

113

были сплоченными, и мы всегда поддерживали друг друга. Я готов был сделать для них

что угодно. И делал.

– Так ты оказался в тюрьме? – спросила я.

– Ты и об этом читала?

– Частично, – призналась я.

– Была одна банда на востоке Лос-Анджелеса, они стали трахаться с некоторыми

девчонками из Граймс. В особенности, они хотели Джину. Она тогда была с Томми

Роллером.

– Я знаю это имя. Томми был лидером вашей банды?

– Да. И однажды ночью они пришли за Джиной, – он выдохнул, прикрыв глаза, и я

заметила, как тяжело все это было для него. – Черт, это сложное дерьмо, Эви.

– Все хорошо, малыш, – я переплела наши пальцы и прижалась к нему сильнее.

– Не хорошо. Все чертовски запутано. Эти ублюдки пришли за Томми. Думаю, он

задолжал им двадцатку за кокаин. У Томми не было денег, и они застрелили его. Конечно,

свидетелей не было. Прошла неделя, и они вернулись за платой в виде Джины. Так мы и

оказались на той гребаной стоянке с кучей людей вокруг. Эти придурки знали, что мы не

будем драться на публике. Один из тех парней пошел за Джиной. А я просто понял, что

если он заберет ее, мы Джину больше никогда не увидим. Но, эй, это ведь девушка,

которая росла в моем квартале, верно? Девушка, которая была мне другом много лет.

– Ты спас ее.

– Я не знаю, кого в действительности спас той ночью, – Кассиас покачал головой. –

Все невероятно взбесились, желая отомстить за смерть Томми. Но всю нашу ярость мы

сконцентрировали на одном из тех парней. Выместили все на него. Пришли копы. Люди

разбежались. Я так волновался, ушла ли Джина в целости и сохранности, что не

прикрывал свою спину. Следующее, что осознал: я единственный остался на месте

преступления, и на моих руках была кровь.

– Черт, Кассиас.

– Я не знал, что было хуже: попасть в тюрьму или выйти из нее, только чтобы

осознать, что больше никто не собирался со мной считаться.

– Почему они отвернулись от тебя?

– Я задавал вопросы, на которое никто из них не хотел отвечать. Например, чем в

действительности занимался Томми с теми парнями? Куда делись деньги? Почему те

ублюдки так охотились за нашими девушками? Там лежало чертовски темное дерьмо, и

никто не хотел, чтобы я раскапывал его. Они хотели похоронить это вместе с Томми.

– Чад тоже ушел?

114

– Ну, он так сказал. Но, черт, я не могу верить этому ублюдку. Джине тоже. Она

ждала меня, пока я не вышел из тюрьмы, но все это время я задавался вопросом, каким же

был дураком?

– Ты не дурак. Может, до смерти преданный, но это не самая худшая вещь из

возможных.

– Поэтому твой отец хочет удержать тебя подальше от меня. И я понимаю его,

Эванжелина. У тебя может быть непростая история, но это другое. Ты была сломлена,

тогда как меня, черт возьми, просто до смерти избили.

– Тебе и правда изрядно досталось. Но все изменилось, Кэш. Сейчас ты свободен

от этого.

Он опустился на меня сверху. Его толстый член прижался ко мне, и я обхватила

Кэша ногами, нуждаясь в том, чтобы он полостью заполнил меня.

– Находясь с тобой, – произнес Кассиас, – я в это верю.

– Находясь с тобой, я верю в нас.

Его светлые глаза затуманились. Желание так явно было написано на его лице,

словно его охватил шторм, который только мне под силу усмирить.

– Возьми меня снова, Кассиас, – простонала я.

Его не нужно было просить дважды. Кэш перевернул меня, и я оказалась на

четвереньках. Он шлепнул меня по ягодице. Я вскрикнула от неожиданности, мое лицо

вжалось в подушку, когда Кэш скользнул ладонью по моей заднице.

– О, дорогая, – прорычал он низко, – я собираюсь брать тебя всю ночь.

Кэш вдавил член в мою киску, и я застонала, когда он без колебаний взял быстрый

темп. Кассиас знал, чего хотел.

Он хотел меня.

Мои внутренние мышцы сжимались вокруг него, а пальцы снова впились в

простыни, пока Кэш вбивался в меня сзади. Его руки обхватили мои груди, и он

продолжал жестко трахать меня, погружаясь до основания.

– О Боже, малыш, Боже, – стонала я. Его толстый член заполнял каждый мой дюйм,

а стенки влагалища стали сжиматься. Я потянулась, найдя рукой киску, и стала потирать

клитор, пока Кэш продолжал двигаться.

Я сильно надавливала пальцем на свой комочек нервов, приближаясь к

кульминации, как и Кэш. Чувствовала, что член пульсировал во мне.

Я упала на кровать, не способная больше удерживать свой вес, когда меня

пронзило оргазмом, охватившим даже кончики пальцев ног. Моя киска сочилась влагой,

115

потому что Кэш намного превосходил даже мои самые сокровенные фантазии насчет

занятий любовью.

Когда мы были вместе, происходило нечто большее, чем секс или же оргазмы.

Когда мы кончали вместе, я чувствовала, что все в мире возможно.

Кэш вытащил из меня твердый член, и я почувствовала, как молочная сперма

покрыла мою задницу, словно он пометил меня. Кассиас протянул руку к моей киске и

размазал сперму с обнаженной кожи вдоль промежности.

Кэш вдавил три пальца в мою сочащеюся соком киску и стал трахать меня ими,

пока из моих глаз не брызнули слезы. Я не могла дышать. Мое тело горело в огне. Я

просто разрывалась на части.

Моя киска умоляла о большем. Я хотела, чтобы Кассиас раздвинул мои ноги

навсегда. Похоже, он прочел мои мысли, потому что перевернул меня, опустил лицо к

моей измученной киске и стал посасывать ее, словно благодаря за то, что она подарила

ему лучший секс в его жизни.

– Девочка, на вкус ты такая прекрасная, черт возьми, – прорычал он.

Я чувствовала, как по моему лицу распространялась улыбка. Мои глаза закрылись,

когда я запустила руки в его волосы. Кэш лизал меня языком сверху-вниз, пока мой сок не

брызнул на его лицо.

Но я не хотела, чтобы он прекращал клеймить меня собой.

И он продолжил. Кассиас брал меня всю ночь, пока не взошло солнце.

116

ГЛАВА 28

Кассиас

Я чувствовал себя чертовым королем проклятого мира, когда проснулся утром с

Эванжелиной в своих объятиях. Я трахал ее всю ночь, пока мы оба не стали

изможденными и обессиленными. Целостными. Мы заснули пресыщенными и

удовлетворенными, истощившись эмоционально и физически, в чем так сильно

нуждались.

– Малыш, – произнесла она, ее сонные глаза встретили мой взгляд. – Прошлая ночь

была всем.

Эви была права. Так и было. Я не мог представить, что чему-то под силу разрушить

нашу связь.

Уже позже Эванжелина сказала мне, что для нее важна ее работа, потому ей нужно

быть на съемочной площадке к девяти утра. Я вызвал машину, чтобы подвести Эви домой,

где она смогла бы переодеться.

Но открыв дверь номера, чтобы проводить свою девушку, я столкнулся с пятью

парнями, которых уже чертовски давно не видел.

– Посмотри на себя, Кэш Флоу. Я давненько тебя не видел, но, похоже, ты

выглядишь куда лучше, чем заслуживаешь, – произнес Трей Роллер – брат Томми.

– Эй, – произнес я, рукой обхватив за талию Эванжелину, которая выглядела

совершенно сбитой с толку. Как и я. – Мы не хотим проблем. Здесь повсюду камеры, и я

не хочу навлечь неприятности.

Трей улыбнулся, посмотрев на других гостей из моего прошлого, стоящих позади

него.

– Здесь были камеры. Мои парни о них позаботились, – Трей приподнял брови и

кивнул подбородком, приказывая вернуться в комнату.

Единственное, на что я смотрел – пистолет, заправленный в джинсы Трея. А все, о

чем мог думать – как вытащить отсюда Эви. Сейчас же.

Но я не мог ни на кого рассчитывать. Потому что у меня не было никого, кроме

нее.

Моя охрана ходила за мной лишь на шоу. Ведь я простой музыкант, черт возьми, а

не гребаный Боно. Но, дерьмо, сейчас бы мне не помешали те ребята.

– Чад подговорил тебя на это?

– Подговорил на что, брат? – спросил Трей. – Мы здесь лишь для дружеской

беседы. Не болтали с тех пор, как ты вышел из тюрьмы. И я решил, что нам следует

прояснить все. Теперь, когда ситуация изменилась.

117

– Ничего не изменилось, Трей. Ты не хотел отвечать на мои вопросы, когда я

вышел из заключения, и у меня нет желания помогать тебе в чем-то сейчас.

– О, да ты не хочешь играть по-хорошему? – Трей пожал плечами. – Круто, тогда

мне тоже не нужно прикидываться добрым.

– Я вообще не хочу с тобой играть. Просто проваливайте, – я чувствовал, что

Эванжелина напряжена рядом со мной. Я глубоко вздохнул, пытаясь сохранить

спокойствие. Мой чертов план действий – бороться, когда кто-то приблизиться к той,

которую я любил. Той, которую обещал защитить.

Они не притронутся к Эванжелине.

– О, мы не уйдем, пока ты не дашь нам парочку обещаний. Обещаний, которые

сдержишь.

– Я ничего не собираюсь тебе давать, Трей.

Он кивнул парням, и они выступили вперед, подбираясь к Эви.

– Не трогайте ее, черт возьми, – прокричал я. Но было слишком поздно: один из

парней уже обхватил ее рукой, рванув Эви от меня.

< Назад Далее >

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги