Хоук

Глава 9

Тайлер

О, Господи.

О, Господи.

О, Господи.

Я… просто окаменела. Превратилась в предмет обстановки с безумным взглядом.

Спустя долгую минуту Юрий перестал булькать кровью и биться в конвульсиях, после чего Хоук через весь зал посмотрел на Гектора и Джесса. Его лицо было перекошено от гнева. Я физически ощущала излучаемую им злость, но по его отстраненному виду не могла понять, собирается ли он покалечить кого-то еще.

— Как здорово, что мы позволяем людям, не являющимся членами клуба, вот так запросто приходить сюда с оружием, — прорычал он.

Не отводя взгляда от кровавой сцены, Гектор нахмурился.

— Меня здесь не было.

— Отличительная черта хорошего президента — брать на себя ответственность за действия всех членов клуба, — возразил Хоук. — И не важно, за какие.

Гектор отвернулся от взгляда брата и скованно кивнул. Хоук повернулся к людям Юрия — пьяным, с покрасневшими от ужаса лицами — и, разведя руки в стороны, спросил:

— У кого-нибудь еще есть гребаные проблемы?

Все четверо покачали головами.

— Уверены? А то, если есть желание, мы можем продолжить дискуссию по поводу этой девушки.

Они снова покачали головами.

— Чудесно. Вы, ублюдки, можете вернуться к Абраму и сказать ему, что меня устраивает предложенный план. Но для начала вы должны поднять свои пьяные задницы и убрать весь этот бардак. Я хочу, чтобы до восхода солнца полы сверкали, как у кота яйца. И с телом мы не собираемся заморачиваться, так что с этой мертвой мразью разбирайтесь сами.

Все четыре мужика кивнули.

Затем Хоук направился в мою сторону. Небрежно переступив через неподвижное тело, он склонился ко мне. Не обращая внимания на мое испуганное лицо и ужас в глазах, он просто обхватил меня руками и поднял.

— Пойдем, дорогуша, — тихо пробормотал он, направившись со мной на руках к лестнице в задней части бара. — Давай приведем тебя в порядок.

Хоук нес меня наверх в нашу комнату. Войдя, он окинул беглым взглядом все мое барахло, заполонившее каждую поверхность того, что технически принадлежало ему. Потом открыл ванную и осторожно посадил меня на бортик раковины, после чего снял куртку и бросил ее на кровать. Вернувшись ко мне, он наклонился, на мгновение сдвинув в сторону мои свисающие ноги своими окровавленными руками, чтобы вытащить розовое полотенце из шкафчика подо мной. Выпрямившись, он открыл кран за моей спиной и намочил теплой водой полотенце.

— У тебя ужасный порез, — заметил он, прижимая мокрую ткань к верхней части моего лба.

Я удивленно подпрыгнула, почувствовав боль. Понятия не имела, что там порез. Меня больше заботило то, как Хоук вырезал Юрию глаза, поэтому было не до того.

Хоук просто взял и убил человека и даже глазом не моргнул.

Я знала, что он был страшен. Черт, я видела, как он разбил шлем о голову того таракана. И ему нужно было, чтобы его боялись, потому что внушать страх — это могущество, и, Господи, в этих краях он был просто олицетворением власти.

Но оказаться свидетелем жестокости, сотворенной его собственными руками — к этому я не была готова. Меня буквально осенило — кажется, будто по позвоночнику провели кубиком льда — с тринадцати лет я была влюблена в убийцу. Он знатно отметелил таракана и наблюдал за его казнью, но мои глаза были закрыты. Я не желала признавать очевидного и успокаивала себя этим отрицанием.

А это? От этого безумия нереально отгородиться, потому что я видела… все.

А сейчас он с нежнейшим взглядом заботился обо мне, обрабатывая рану, словно вместо ссадины я получила выстрел в сердце.

Словно не произошло ничего особенного.

— Больно, да?

Я просто моргнула. Мне трудно было оформить слова в голове, не то что сказать их.

— Гребаная мразь, — пробормотал он, нахмурившись. — Терпеть не могу таких людей, дорогуша. Это отбросы общества, понимаешь? Они не заслужили права дышать.

Я снова моргнула. Господи-Боже, он просто взял и убил кого-то прямо на моих глазах.

Здесь все парни — гребаные психи, но не настолько. Не так, как он.

— Я должен был, — наконец серьезно прошептал он, поймав мой перепуганный взгляд. — Внимательно послушай меня, Тайлер, и запомни, что я скажу. Ты никогда не должна приближаться к мужчинам, вроде Юрия. Стоит один раз совершить эту ошибку, и они не перестанут возвращаться — с чувством превосходства и запредельным самолюбием. Они никогда не отстанут, дорогуша. Они будут здесь до тех пор, пока не натворят такого охеренного дерьма, которое исправить уже будет невозможно. И, кроме того, — он протяжно вздохнул, в очередной раз осматривая мой порез, — он сделал тебе больно.

Пока одной рукой он прижимал полотенце к моему лбу, другая его рука покоилась на моем обнаженном бедре, а пальцами он успокаивающе поглаживал мою кожу. Я все еще находилась в легком оцепенении, чтобы почувствовать его прикосновение, хотя — мне ненавистно было в этом признаться — я хотела этого.

— А что я говорил о тех, кто тебя не уважает? — задумчиво добавил он. — Твое лицо — это храм, а он осквернил его. Моя вина в том, что не среагировал раньше. Я даю людям слишком много шансов. Я позволил ему говорить, а должен был внимательно присмотреться. Должен был заметить, как его колбасило — ведь совершенно ясно, что у этого мудака была ломка.

Хоук все ближе придвигался ко мне, пока я не почувствовала тепло его тела.

— Теперь он мертв, — серьезно сказал Хоук, и я утонула в его темных глазах. — И ты понимаешь, что он должен был умереть, верно?

Я механически кивнула, все еще не в силах прийти в себя, чтобы начать разговаривать. Хоук коснулся моего лба, а потом смочил полотенце водой потеплее. Казалось, он полностью сосредоточился на своей задаче, словно это была операция, требующая его абсолютного внимания. Таким он мне никогда не нравился. Я чувствовала себя фарфоровой куклой, к которой даже прикасаются с осторожностью. Это было странно, особенно в моем положении.

— Ты собираешься всю ночь смотреть на меня этим оленьим взглядом или заговоришь? — спросил он, изучающе глядя на меня и покусывая зубами свою пухлую нижнюю губу.

Разве я в состоянии говорить?

Я онемела.

Окаменела.

И, что еще хуже, меня отчаянно тянуло к этому мужчине, несмотря на то, что он полный отморозок.

И в каком это выставляет меня свете?

Я уставилась на него, не в силах отвести взгляд от его сурового лица и татуировок, выглядывающих из-за ворота рубашки. Господи, в нем все буквально кричит о неприятностях. А я просто тупо слушаю.

Он снова положил руку мне на бедро — чуть выше, чем раньше — и начал поглаживать круговыми движениями, пока мое тело не начало согреваться и расслабляться под его прикосновениями. Сердце начало замедлять ритм, а места, которых он касался, покрывались гусиной кожей, наполняя меня легким трепетом.

— Почему он это сделал? — наконец спросила я тихим, но на удивление ровным голосом.

— Сделал что, Тай?

— Почему я? Какой смысл было останавливать свой выбор на мне?

Хоук обвел взглядом мое лицо. Очередной взгляд, которого я не могла понять. Он придвинулся еще ближе — его грудь практически касалась моей. Потом наклонился, и я почувствовала его дыхание на своей щеке. И вскоре его губы коснулись моего уха. Я закрыла глаза, окутанная его запахом, и ощутила разливающееся между ног тепло.

Кончиком носа он пощекотал мне ухо, а затем приоткрыл рот и ответил:

— Возможно, он выбрал тебя, увидев очертания твоих сисек в просвечивающей рубашке. А может быть, подойдя ближе, он заметил, как эти, практически отсутствующие, шорты подчеркивают складки твоей киски? И поэтому, возможно, маленький больной ублюдок, вроде него, не смог устоять перед захватывающим шоу, которое ты устроила чуть позже. Что ты думаешь об этой версии, Тай?

У меня кровь отлила от лица. Хоук отстранился, его глаза были в нескольких сантиметрах от моих. Я увидела в них насмешку, и тепло внутри меня стремительно сменилось гневом.

— Значит, это я виновата? — прошипела я. — Девчонки разгуливают, выставляя напоказ свои сиськи, а я сама виновата, потому что сильно выделялась, надев на себя больше, чем они?

— Ты идиотка, Тайлер.

— Почему это я идиотка?

Он резко схватил меня за подбородок и повернул лицом к висящему сзади зеркалу. По телу пробежала дрожь, когда я увидела капли крови, до сих пор покрывающие мое лицо. Кровь Юрия.

— Взгляни на себя, дорогуша, — сказал Хоук полным ярости голосом, глядя на меня в зеркало. — Посмотри, как охуенно ты красива. Любая из этих девок с болтающимися сиськами ничто по сравнению с тобой. Твою мать, при виде тебя просто дух захватывает.

Отвернувшись всем телом от зеркала, я покачала головой и оттолкнула его руку.

— Он выбрал меня не поэтому, и тебе это известно.

— Знаешь, что мне известно? — огрызнулся он, и недавняя теплота в его голосе улетучилась. — Мне известно, что я тысячу раз говорил тебе держаться от этого клуба подальше. Мне известно, что, если бы ты просто послушалась, ничего этого не произошло бы. Если нам повезет, то Абрам спустит это дело на тормозах, но он не сделает этого, потому что, вероятно, для него это будет проявлением слабости, ведь его придурок-кузен был послан сюда пересмотреть условия сделки, а в результате погиб.

— Тебе не нужно было убивать его!

— Он поранил тебя до крови, — Хоук замолчал. Как будто это было достаточным основанием для того, чтобы вырезать человеку глаза, а потом зарезать, как свинью.

— Ты псих! — вскинулась я, голова после удара кружилась. — Ты гребаный псих!

Хоук бросил полотенце и отвернулся.

— Я и так это знаю, — резко прошептал он.

Отвернувшись, он открыл дверь душевой кабины и включил воду. Очень быстро ванная заполнилась паром. Не поворачиваясь, чтобы я не могла видеть его лица, стоя ко мне вполоборота, он приказал:

— Залезай, Тай! Тебе нужно помыться.

— Я сделаю это, когда ты уйдешь, — спокойно ответила я. Не собираюсь раздеваться на его глазах и вступать с ним в перебранку.

Внезапно он посмотрел на меня.

— Нет. Тебя трясет. Тебя качает. Ты нуждаешься в моей помощи.

— Меня не трясет.

— Тогда слезай.

— Меня не качает, — уверенно повторила я.

Пытаясь это доказать, я с легкостью соскользнула с раковины. Но в ту секунду, когда мои ступни коснулись кафельного пола, ноги внезапно подкосились, я чуть не упала и изо всех сил попыталась ухватиться за край раковины. Меня всю трясло, и это было мне непонятно. Всего пару секунд назад я чувствовала себя нормально. Хоук тут же метнулся ко мне и обхватил руками.

— Я держу тебя, Тай.

— Отпусти меня, — потребовала я.

— Чтобы ты снова упала?

Я сверкнула на него глазами, охваченная смущением.

— Не хочу, чтобы ты прикасался ко мне.

— Ты хочешь, чтобы я к тебе прикасался, — ответил он уверенным тоном, глядя мне в глаза испытывающим взглядом. — Разве не об этом ты умоляла тогда в номере отеля?

— Я была ребенком.

Хоук рассмеялся, но веселья в его глазах не было. Снова склонившись ко мне так, что мы едва не соприкасались носами, он спросил:

— Почему же ты по-прежнему смотришь на меня так?

Грудь сдавило, и я покачала головой.

— Я никак не смотрю на тебя, Хоук.

— Нет, но взгляд тот же.

— Нет. Ты псих. Ты только что убил человека.

— Он держал пистолет у твоей головы.

— Ты убил его.

— И это не меняет того, как ты смотришь на меня, — уголки его рта приподнялись в мягкой улыбке. — Ни на грамм. Тебе всегда удается удивить меня, Тайлер.

Я не ответила. Мне была ненавистна его правота. У меня не получалось перестать смотреть на него этим глупым, блядь, обожающим взглядом. Сколько себя помню, при виде Хоука со мной всегда что-то происходило. Все внутри слабело. Сердце начинало биться быстрее. Он… казалось, мог дотронуться до той части меня, которая для других была недоступна.

Как последняя трусиха, я отвернулась от него. Не хотела, чтобы он заметил у меня этот взгляд. Не сейчас.

Он не стал настаивать. Нет, Хоук этого не делал. Он не любил разговоры. Просто внимательно наблюдал за происходящим в данный момент.

— Подними руки, — сказал он, хватаясь за подол моей рубашки.

— Хоук…

— Я не хочу видеть тебя, покрытой кровью мертвеца, Тай.

Я вздрогнула от ужаса и паники и немедленно подняла руки, ощущая внутри тошноту. Звуки булькающей крови проникли в сознание. В голове вспыхнул образ лица Юрия. Я почти желала разбить свою голову о стену, чтобы вышибить его из своих мыслей.

— Опусти руки, Тай.

Я даже не поняла, что он уже снял с меня рубашку. Тут же опустив руки, я прикрыла ладонями грудь. В голове просветлело, и я втянула в себя воздух.

Все кончено, да? Я ведь сама напросилась, не так ли? Избалованная клубная сучка, которая чувствовала себя частью этого места. Но всего одна смерть, и я тут же распалась, превратившись в младенца-переростка. Я всегда знала, чем они занимались, но сама же вырыла себе яму и прыгнула в нее, как гребаная идиотка (кем, собственно, и являюсь), верная своему тупому упрямству.

У тебя паника. Просто успокойся.

— Что за херня у тебя на спине? — внезапно спросил Хоук.

Я не ответила, все еще думая о безглазом лице Юрия. Никогда не видела лица без глаз. Мне всегда думалось, что дырки должны быть черными, а не… окровавленными, с торчащим розовым мясом. Как Хоук умудрился вырезать эти глаза меньше, чем за пять секунд? Для этого нужно определенное умение, не так ли? И опыт.

Для такого нужен богатый опыт.

Хоук стоял сзади, положив руки мне на спину, пока я блуждала в своих мрачных мыслях. Он снял повязку и замер. Я бросила взгляд в зеркало, чтобы увидеть его реакцию. Он побледнел, глаза в ужасе округлились.

Ой, из-за этого он так разволновался? Не из-за Юрия, вовсе нет. А из-за… моей татуировки. Моя татуировка пробила защитную стену Хоука. Вашу мать, это просто грандиозно.

— Эмблема клуба, Тайлер, — проговорил он с недоумением. — Зачем?

— Затем, что я часть этого клуба, — просто ответила я, хотя голос прозвучал глухо.

Он выдохнул и провел ладонью по лицу.

— Гребаный ад.

Я ожидала, что он взорвется. Знаю, что по его меркам я зашла слишком далеко, и он вряд ли одобрит это, но, как бы то ни было, в данный момент я стояла рядом с ним с татуированной спиной.

— Когда ты ее сделала? — спросил он.

— Сегодня закончили, — ответила я.

Он нахмурился, пальцами касаясь моей кожи, очерчивая татуировку.

— У тебя есть мазь? Скоро нужно будет нанести новый слой.

Я покачала головой.

— Гектор сказал, что каждое утро сам будет обрабатывать мне спину.

Хоук стиснул зубы.

— Ну, естественно. К тому же, ведь эта тату — его работа, да?

Я кивнула.

— Да. Я хотела, чтобы именно он ее сделал.

Его пальцы замерли, и он на полном серьезе спросил:

— Он прикасался к тебе, Тайлер?

Я поняла, о чем именно он спрашивал, но была потрясена тем, что он мог допустить такую мысль. Гектор — весельчак и любитель пофлиртовать, но ко мне он никогда не приставал.

— Нет, — твердо ответила я, не скрывая своего удивления. — В таком понимании никогда.

— Хорошо.

Почему хорошо? Не будь я такой трусихой, спросила бы. Но Хоук имел такой устрашающий вид, что даже дышать в его присутствии было достаточно сложной задачей.

Он обошел вокруг и встал прямо передо мной. Едва взглянув в его темные глаза, я почувствовала его руки на своих шортах. Ощутила, как он расстегнул их и спустил на несколько сантиметров вниз. Дальше они съехали сами. Я стояла голая. Перед ним. Но он смотрел не на мое тело, а на лицо, и это делало ситуацию на удивление паршивой.

— Опусти руки, — сказал он мне.

Я смутилась. Не припомню, когда в последний раз какой-нибудь парень видел меня голой. Скорее всего, никогда. В старших классах я пару раз обжималась в темных углах со своим школьным ухажером. Но при свете все становилось слишком интимным, а я просто ни с кем не хотела близости. Во всяком случае, не с таким образом жизни.

Но Хоук…

Я понимала, что ради Хоука готова на все.

Полностью сосредоточенная на попытках дышать, я, до конца не осознавая, как буду выглядеть, опустила руки. Он тут же опустил взгляд на мою грудь. Хоук медленно, сантиметр за сантиметром, внимательно изучал мое тело. Я догадалась, что увиденное понравилось ему, потому что в его глазах вспыхнул огонь, а тело напряглось. В любой другой день я порадовалась бы ощущению маленькой одержанной победы. Однако сейчас я больше чувствовала себя беззащитной, но не в прямом смысле этого слова. У меня было такое чувство, что Хоук одним только взглядом проникает мне под кожу.

— Когда ты успела стать такой красавицей? — пробормотал он, встречая своими карими глазами мой взгляд.

Я не ответила, но внутри начала возникать волнующая тяжесть. Этого оказалось достаточно, чтобы на несколько мгновений отвлечь свои мысли от жутких образов. В животе все сжималось, пока Хоук голодным взглядом продолжал блуждать по всему моему телу, словно хотел съесть меня.

Мне казалось, что он хотел коснуться меня.

И я знала, что не смогу этому противостоять.

Я чувствовала, что прямо сейчас нуждалась именно в этом. Чтобы не думать больше о Юрии, крови и вырезанных глазах, валяющихся на деревянном полу.

Мои мысли были заняты мужественным лицом Хоука, его мягкими полными губами и восхитительно-бронзовой кожей. Хлынувший в кровь адреналин ощущался толчками где-то глубоко внутри. Мне хотелось шагнуть вперед. Хотелось сократить расстояние между нами настолько, чтобы почувствовать, как мои соски прижмутся к его крепкой груди.

Хоук, кажется, понял выражение моего лица. Его челюсть напряглась, а затем… он коротко вздохнул и отступил назад. Его взгляд тут же стал отстраненным, и он приказал мне:

— Отправляйся под душ и вымойся, Тай. Спину не мочи. Я хочу, чтобы ты смыла с себя каждую каплю крови.

Удивленная его реакцией, я замерла.

Он оставлял меня? Вот так запросто? Хотя, чего я ожидала? Что он всю ночь будет утешать меня? Что он, наконец, прикоснется ко мне и даст возможность выплеснуть проклятую энергию, бурлящую во всем теле с головокружительной скоростью?

Меня съедало разочарование. Пусть останется на моей совести желание ощутить прикосновение мужчины, только что убившего человека и по чьей вине мы теперь забрызганы кровью. От воспоминаний конечности снова одеревенели, реальность рухнула под натиском вырвавшихся на свободу образов.

Кровь. Везде кровь. Повсюду. До сих пор на мне. Его булькающее дыхание. Предсмертные звуки. Журчание крови.

Проглотив внезапно подкатившее к горлу рыдание, я развернулась и поспешно направилась к душевой кабине. Меня сейчас вырвет. Нужна горячая вода. Нужно все это смыть — я вся покрыта этими красными кровавыми каплями. Но, едва я открыла дверь, как мои колени подогнулись, и я снова чуть не рухнула на пол.

— Блядь, — выругался Хоук и снова подхватил меня.

— Я в порядке, — с трудом выдохнула я, хотя ощущала, будто стены вокруг меня сжимались.

Что происходит? Почему перед глазами все плывет, а ноги не держат? От затопившего всепоглощающего страха меня затрясло в его объятиях.

— У тебя паническая атака, — прошептал он. — Успокойся, Тай.

Я втянула в себя воздух, и в голове все поплыло. Я пыталась закрыть глаза, но сознание заполнялось все большим количеством кровавых образов, и было чувство, будто я вся покрыта кровью. Вся в крови.

Хоук усадил меня на пол, но у меня не получалось сфокусироваться. Я нашла его руку и вцепилась в нее, боясь, что он может отодвинуться от меня, лишив защиты своего тела.

— Не оставляй меня, — прошептала я.

— Я не оставлю тебя.

Я подняла взгляд, когда он встал и начал раздеваться, снимая с себя всю одежду, пока не остался голым. Затем он наклонился и, обхватив меня своими мощными руками, шагнул в душ. Я обняла его за шею, и мы вместе сели на пол. Он крепко обнимал меня, а я сотрясалась неконтролируемой дрожью под бьющими сверху струями воды.

— Это пройдет, — убеждал он меня тихим голосом. — Ты справишься, потому что сильная. Ты всегда была такой.

Я не отвечала. Просто прижалась лицом к его груди и закрыла глаза. На этот раз я не видела кровавых образов — не сейчас, когда меня окружали объятия Хоука.

Он передвинулся, взял мочалку и провел ею по моим рукам и ногам. Убедившись, что вода не попадает мне на спину, он перекинул мои волосы вперед и промыл их под душем. Постепенно моя хватка вокруг его шеи ослабла, и я, повернувшись, посмотрела на него. Он полностью сосредоточился на своей работе — мочил губку и отжимал горячую воду на мое тело. Это успокаивало, и я начала ощущать, что разрозненные части моего сознания стали медленно воссоединяться.

— Ты… — всхлипнув, я замолчала, блуждая взглядом по его крепкой шее и резко очерченному подбородку. Когда я заговорила, он с ожиданием заглянул мне в глаза. Меня дико трясло, все мышцы болели. Но я приоткрыла дрожащие губы и выдавила: — Ты… ты всегда… заботишься обо мне.

Лицо Хоука расслабилось, и он, практически не моргая, смотрел мне в глаза. Капли покрывали его лицо, падали с ресниц и скатывались по мягкому изгибу его щеки.

Этот момент.

Этот момент значил для меня все.

— Дыши, Тайлер, — сказал он мне голосом, нежным, как шелк, и наполненным теплом. — Дыши со мной.

Он притянул меня ближе, прижав мою голову к своей груди. В моих ушах был слышен стук его сердца. Я делала вдох вместе с ним. И вместе с ним выдыхала. Продолжая дышать, я окинула взглядом его бицепсы и лениво провела пальцем по татуировкам и грубым шрамам, пересекающим его тело в разных местах.

Я искала безопасности в объятиях чудовища. Он — беспощадный убийца, но при этом опекает меня с неожиданным для такого злодея состраданием.

В Хоуке уживались два разных мужчины, и несмотря на ощущение страха, мое сердце по-прежнему переполняли чувства, потому что я хотела их обоих.

Я всегда хотела их обоих.

Мне стало лучше. Я была в полудреме, веки потяжелели — Хоук укачал меня. Он вынес меня из душа и обтер нас обоих полотенцем. Затем уложил меня на кровать и укрыл.

К тому моменту, когда он закончил, я почти спала.

Я почувствовала, как он прижал ладонь к моей щеке, нежно лаская кожу. А потом сказал:

— Спи, малышка. Тебе это необходимо.