Хозяин жизни

1

Поздравляю, дорогуша, добилась-таки своего! — подумала Сандра Лоуренс, не в силах удержать медленно расползающуюся по лицу довольную улыбку.

Взгляд Сандры скользил по напечатанному в «Таймс литерари сапплемент» списку бестселлеров. Верхнюю позицию занимал сочиненный ею роман, и потому ей трудно было оторваться от собственного имени, набранного хорошо знакомым газетным шрифтом.

Глаза Сандры блеснули триумфом. Итак, все сбылось! То самое, о чем она мечтала с первой минуты, когда ей стало известно о существовании списка бестселлеров.

Прежде ее романам не раз случалось попадать в этот список, однако возглавила она его впервые. Джоул Уайтенинг, литературный агент Сандры, на следующий же день заключил с издательством контракт в миллион фунтов стерлингов. Ему было известно, что у мисс Лоуренс уже готово новое произведение.

Сандра любовно погладила ладонью газетный лист. Кто бы мог подумать, что успех наступит так быстро!

Странно, но в какой-то степени Сандра чувствовала себя чем-то средним между мошенницей и самозванкой. Когда она поделилась своими ощущениями с Джоулом, тот лишь усмехнулся и сказал, что это скоро пройдет. Просто Сандра еще не освоилась со своим новым положением.

— Мой тебе совет, — сказал Джоул, — отдохни как следует. Новый роман ты закончила, я им занимаюсь, так почему бы тебе не расслабиться немножко? Поезжай куда-нибудь, развейся. Или удели внимание своему парню. Он небось нечасто тебя видит: ты ведь целыми днями стучишь на машинке.

Про парня Джоул сказал просто так. Разумеется, он не в курсе личных дел своей подопечной. Но его слова почему-то заставили Сандру вспомнить Мартина Гринфилда. Этот образ мгновенно вызвал сладкое томление в ее груди.

Мартин был превосходным любовником. Пока длилась их связь, Сандра нарушила множество ею же самой установленных правил, относящихся к общению с интимными приятелями.

И все же, когда Гринфилд дал понять, что не прочь перевести отношения из области чисто чувственных в сферу более глубоких и продолжительных, Сандра ушла. Вернее, сбежала. Испугалась, что это может оказаться началом чего-то серьезного.

Однако ей так и не удалось выбросить Мартина из головы. Она ни на минуту не забывала о нем ни когда ехала в Лондон — поездка была предпринята на следующий же после разлуки день, — ни когда три бесконечные недели гостила в Бирмингеме у родителей.

Вернувшись в Рочестер, Сандра все же решила сообщить Мартину, что согласна принять его предложение о переходе на новый уровень отношений, но тут выяснилось, что ее любовник пропал. Он словно испарился с лица земли.

Квартиру в кондоминиуме Мартин продал, нового адреса не оставил, бизнес свой закрыл. Сандра вспомнила, что как-то раз он обмолвился о том, что подумывает о перспективе переезда в Лондон, где находится фирма его бывшего партнера и наставника в деловой сфере. Возможно, в конце концов Мартин так и поступил.

Будучи человеком, который редко признается в своих неудачах — причем не только окружающим, но даже самой себе, — Сандра продолжила прежнюю жизнь. Писала романы, путешествовала в поисках материалов для очередного произведения и время от времени приглашала к себе какого-нибудь мужчину, если у нее возникало физическое желание.

Однако со временем ей начало казаться, что Мартин был прав: она недооценивает преимущества длительных отношений с одним-единственным партнером, отношений, которые к тому же основаны не только на сексе. В конце концов, доставить себе физическое удовольствие можно и не прибегая к посторонней помощи. А вот испытать истинное наслаждение можно только с мужчиной. И отнюдь не с тем, которого приглашаешь на одну ночь, а с тем, кто знает тебя всю и понимает твои желания.

А кто из знакомых мужчин подходит на подобную роль больше, чем Мартин Гринфилд?

Так-то оно так, но где его искать?

Сандра грустно вздохнула, но вскоре ей в голову пришла замечательная идея. Отложив в сторонку газету и придвинув телефонный аппарат, она по памяти набрала номер.

— Джоул, только не удивляйся… Скажи, среди твоих знакомых случайно не найдется хорошего частного детектива?

Литературный агент даже и не подумал выразить удивление.

— Ищешь сюжет для нового романа? Знаю я одного сыщика. Отзывы — самые восторженные.

Сердце Сандры сжалось от радостного предчувствия.

— Скорей! Говори его имя и адрес или что там у тебя есть!

— Есть телефонный номер. Записывай: Лайза Мэлоун, телефон. — Он назвал цифры.

— Женщина? — зачем-то уточнила Сандра.

— Ну да. Говорят, сия особа способна найти иголку в стоге сена. Надеюсь, она тебе пригодится.

— Я тоже надеюсь. Очень. Спасибо, Джоул!

Мартин Гринфилд потянулся, затем развел руки в стороны и несколько раз повернул голову из стороны в сторону, избавляясь от застойного ощущения в мышцах.

Боже, как приятно иметь возможность двигаться так легко и свободно! Даже длинный, протянувшийся от основания шеи до затылка шрам больше не болит, не сковывает движений. Правда, осталось небольшое ощущение дискомфорта, но ведь его не сравнить с тем, что было!

Прищурившись напоследок на жаркое полуденное солнце, золотящее листву окрестных ив, кленов и вязов, Мартин перевел взгляд на чертежи, разложенные на импровизированном рабочем столе — старой дубовой двери, уложенной на две табуретки. Затем взял маленький тонкий гвоздик, молоток и… поморщился. Его жутко раздражал тот факт, что приходится применять свой некогда весьма значительный архитектурный талант для строительства детского садового домика.

— Мартин!

Возглас стоящей на крыльце коттеджа тетушки Эммы окончательно разрушил его рабочее настроение. Он обернулся, старательно изображая на лице улыбку. Если бы не Эмма, не стоять бы ему сейчас здесь и не работать на солнышке. Скорее всего Мартин до сих пор валялся бы в больнице, споря с врачами и злясь на отказывающиеся служить сломанные кости и помятые мышцы. Нет, он действительно многим обязан младшей сестре отца, которой так и не удалось создать собственную семью.

Только почему сознание необходимости испытывать благодарность вызывает такое раздражение?

Мартин не понимал этого, а его мозг был еще не в состоянии анализировать.

— Да? — откликнулся Гринфилд.

— Кто-то только что въехал в ворота. Видишь автомобиль? — Тетушка Эмма взмахнула руками, которые были покрыты чем-то белым. Мукой или, может, краской. Но что бы это ни было, она явно не желала показываться посетителю в подобном виде.

Мартин усмехнулся. Ох уж эти женщины!

Когда тетя Эмма скрылась в доме, он неспешно направился к крыльцу. Сорок лет назад отец Мартина построил этот коттедж собственными руками. После его смерти хозяевами здесь остались его сын и сестра. Как правило, Эмма приезжала сюда по будням, используя дом для своей работы. Мартин же бывал здесь по выходным, привозя с собой приятелей, таких же любителей посидеть с удочкой на берегу, как и он сам.

После того как с Мартином произошло несчастье, тетушка Эмма настояла на том, чтобы они с племянником жили в коттедже постоянно. Она полагала, что тишина, покой и красота здешних мест будут способствовать его выздоровлению.

Действительно, посетителей в этом чудесном уголке близ Хардинга было мало. Разве что какой-нибудь рыболов-любитель заплывет на лодке, надеясь поймать в одном из местных омутов зверюгу-сома. Или шалый турист заплутает в хитросплетении грунтовых дорог и ненароком окажется в этом райском местечке.

Однако нынешний посетитель явно не принадлежал к категории рыбаков или туристов. Ни один из них не станет разъезжать по проселочным дорогам на шикарном открытом «ягуаре».

Вдобавок никто из известных Гринфилду рыбаков не обладает длинными красновато-каштановыми волосами, словно вспыхивающими всякий раз, когда на них падают солнечные лучи. Когда водитель — несомненно, дама — покинул автомобиль, Мартин положил на крыльцо все еще находившийся в его руке молоток и достал из заднего кармана джинсов пеструю сине-белую бандану.

Тем временем посетительница выудила из сумочки зеркальце и посмотрелась в него. Зачем ей это понадобилось, Мартин не понял. Даже на расстоянии было видно, что молодая женщина очень красива. Сливочного оттенка кожа, полные губы, фигура — само совершенство.

Заметив идущего навстречу Гринфилда, женщина улыбнулась. Он остановился. Выходит, незнакомка знает его?

Мартин быстро опустил взгляд на свою обнаженную грудь и низко сидящие на бедрах джинсы. Выражение глаз незнакомки было почти неуловимо, но он сразу понял: перед ним хищница.

На посетительнице были белые джинсы и коротенький топ, поверх которого она набросила прозрачную блузку из тончайшего цветастого шифона. На ее ногах красовались босоножки на невообразимо высоком каблуке.

Гринфилд окинул ее взглядом, и на его лице тоже возникло выражение завидевшего потенциальную добычу охотника.

— Нуждаетесь в помощи? — спросил он.

— Ну… в некотором роде, — протянула незнакомка.

Прислонясь к капоту «ягуара», она качнула бедром — едва заметно, но этого оказалось достаточно, чтобы внимание Мартина сосредоточилось на этом действии. Он сразу ощутил отклик собственного тела. Руки засаднило от желания исследовать искусительные изгибы женской фигуры. Особенно ее нижней, обтянутой джинсами части.

Посмотрев в зеленые, как сосновая хвоя, глаза, Гринфилд прочел в них некое намерение, смысла которого не смог разгадать. Понял лишь, что оно отнюдь не невинно. Своей улыбкой незнакомка словно говорила: «Я скверная девчонка и знаю это!»

Гринфилд вытер о джинсы внезапно покрывшиеся испариной ладони.

— Вы потерялись?

Ее лицо окрасилось оттенком смущения, но лишь на миг. Если незнакомку что-то и удивило, она явно решила не обращать на это внимания.

— Напротив, нашлась! Вернее, ты нашелся. Надо сказать, тебя не так-то просто было отыскать, знаешь ли!

В мозгу Гринфилда промелькнуло крепкое ругательство, но внешне он остался спокоен, потому что уже научился не выдавать своего отчаяния.

Итак, эта красотка знает его — вероятно, еще со времен проживания в Рочестере, — но сам он совершенно ее не помнит. Подобные ситуации время от времени возникали в нынешнем существовании Мартина, и он научился справляться с ними.

Глядя на незнакомку, он терпеливо ждал, когда вокруг него появится невидимая стена отчуждения — защитный барьер, за которым можно спрятаться от этой прохладной, даже несмотря на полуденный зной, женщины. Он ждал, но ничего не возникало. Возможно, он просто устал постоянно ограждать себя от неизвестного. А может, стал больше похож на себя прежнего, но не замечал этого до нынешнего дня.

Незнакомка улыбнулась.

И он ответил ей тем же.

— Не знал, что кто-то разыскивает меня.

Красотка отделилась от капота «ягуара» и двинулась к Гринфилду. Чтобы сократить разделяющее их расстояние, ей потребовалось несколько уверенных шагов. Она не была высокой — ее макушка достигала подбородка Мартина, — однако, учитывая стройность фигуры, казалась довольно рослой. Неожиданно для самого себя Гринфилд ощутил желание убежать.

Разумеется, он этого не сделал.

В следующее мгновение обворожительная посетительница подняла руку и провела тыльной стороной ладони по его щеке.

Мартина почему-то так взволновал этот жест, что он едва не выпрыгнул из собственной кожи.

К счастью, этого не произошло.

Тем не менее он покрылся испариной — точь-в-точь как на занятиях лечебной физкультурой. Вдобавок одна, сугубо мужская часть его тела никак не хотела подчиниться желанию сохранять внешнее спокойствие. Мартин исподтишка опустил взгляд, проверяя, не появились ли под джинсами признаки того, что сделало с ним смелое прикосновение незнакомки.

Когда Гринфилд вновь посмотрел в лицо стоящей в опасной близости женщины, то оказалось, что та проследила за его предыдущим взглядом. И изменения, произошедшие в области бедер Мартина, не остались не замеченными ею. На красивых полных губах незнакомки возникла улыбка.

— О, так ты все-таки рад моему приезду! Надо было раньше тебя разыскать.

Она произнесла это подчеркнуто весело, вновь игриво скользнув взглядом по образовавшейся под джинсами Мартина выпуклости. Однако тот сообразил, что она намеренно прибегла к легкому тону. В действительности же в ее зеленых глазах сквозила искренняя озабоченность.

— А вы случайно не обознались, леди? — спросил Гринфилд. — Потому что мне пора возвращаться к прерванной работе…

— Леди? — На этот раз она даже не пыталась скрыть изумление. — Не дурачься, Мартин! Знаю, я расстроила тебя во время нашей последней встречи, но что было, то прошло. Я проделала немалый путь с единственной целью: сказать, что была не права. Можешь ты простить меня и забыть обо всем?

Она словно невзначай положила ладонь на его обнаженную грудь, затем провела пальцами сверху вниз, до самого пупка, оставив дорожки на слегка припорошенной пылью коже.

— Боюсь, я уже забыл, — ответил Мартин. — Независимо от того, хочется мне или нет.

Она прикусила нижнюю губу белоснежными зубами.

— Вот и чудесно. Это значительно все упрощает.

Не успел он возразить, как за его спиной раздался звук открывшейся и захлопнувшейся двери.

— Мартин?

Обернувшись, он увидел, что тетушка Эмма спускается с крыльца. В руках она держала полотенце. По-видимому, она смыла муку или краску, которой были перепачканы пальцы. Вдобавок Эмма успела причесаться, сняла фартук и надела туфли. В эту минуту она показалась Мартину моложе своих пятидесяти лет.

Неизвестно почему, но его разозлил тот факт, что тетушка сочла необходимым привести себя в порядок перед прелестной незнакомкой.

— Все в порядке? — спросила Эмма.

Красивая посетительница слегка нахмурилась.

— Так ты не один?

— Нет. Это моя тетушка.

— А. — Она изобразила на лице приветливую улыбку и направилась к крыльцу, умудряясь на высоченных каблуках двигаться удивительно грациозно, обходя мелкие выбоины.

Да, эта женщина представляет собой нечто необыкновенное. Мартин не был до конца уверен, что уже когда-то не оценил ее подобным образом, но как бы то ни было, он сделал это сейчас.

— Значит, вы тетя Мартина. Я могла бы сказать, что он много рассказывал о вас, но это было бы неправдой.

Красавица протянула руку Эмме, однако та, демонстративно ее не замечая, озабоченно смотрела на племянника.

Тогда посетительница тоже обернулась и недоуменно взглянула на Гринфилда.

Он пожал плечами.

— Недостатки воспитания? — усмехнулась красотка. — Ладно.

Она вновь посмотрела на Эмму, ожидая каких-либо действий с ее стороны. Однако тетка Мартина не любила ситуаций, которых не понимала и потому не могла ими управлять.

Неожиданно Гринфилд сообразил, чего ждет от него незнакомка: он должен представить ее своей родственнице. Но это было не в его силах. В итоге он просто вновь пожал плечами, затем двинулся вперед. Остановившись примерно посередине между гостьей и тетушкой Эммой, он сунул большие пальцы рук за пояс джинсов и решил довериться своей интуиции. В конце концов, кроме таковой, у него больше ничего не осталось.

Красотка закатила глаза к голубому безоблачному небу, потом вновь протянула Эмме руку.

— Меня зовут Сандра Лоуренс.

Тетка снова посмотрела на племянника, в ее глазах стояло множество вопросов, на которые, она знала, ответа ей не дождаться. В конце концов Эмма неохотно пожала протянутую руку.

— Эмма Гринфилд. — Немного помолчав, она вдруг произнесла: — Постойте, Сандра Лоуренс? Та самая, что пишет романы?

— Вы знаете мои книги?

Мартин отметил, что произнесено это было с изрядной долей язвительности.

— По вечерам здесь не так уж много развлечений, — пояснила тетка.

На этот раз Мартин не понял, как следует расценить подобный ответ — как комплимент или оскорбление. Он вздохнул. Временами Эмма бывала грубовата и излишне прямолинейна. Впрочем, именно эти ее качества помогли Мартину добиться наилучшего лечения, которое только можно получить за деньги.

— Я довольно много читаю, — быстро добавила тетушка, словно спеша загладить оставшееся после ее слов впечатление. — Так вы знакомы с моим племянником?

Сандра лукаво подмигнула.

— Более чем!

Гринфилд кашлянул, обескураженный весьма прозрачным намеком на интимность былых отношений, однако Эмма явно не поверила подобному заявлению.

— Не понимаю, как это может быть. Мартин непременно рассказал бы мне.

— А вот здесь вы ошибаетесь, — усмехнулась гостья. — Ваш племянник ничего бы вам не рассказал. На этот счет у нас с ним был особый уговор. В прошлом, я имею в виду.

Тут таинственная и чертовски притягательная Сандра Лоуренс погладила Гринфилда по обнаженному плечу, и он почувствовал напряжение, возникшее сразу в двух, с позволения выразиться, местах: в его собственных мышцах и в тетке. Та мгновенно насторожилась.

Вот это да! Мартин и прежде имел возможность оценить беззаветную готовность Эммы к защите единственного племянника, но сейчас она, похоже, пришла в ярость. В подобной ситуации ничего хорошего от нее ждать не приходилось.

— Мартин рассказывает мне все! — гневно возвестила тетка. — Мы с ним очень близки.

На Сандру перемена настроения суровой родственницы Гринфилда как будто не произвела ни малейшего впечатления. Криво усмехнувшись, она обронила:

— Близки, значит? Это как? Намекаете на инцест? Или я выдвигаю слишком смелое предположение? Если да, то так и скажите, не стесняйтесь. Меня иногда заносит.

На мгновение тетушка Эмма потеряла дар речи. С ее лица окончательно слетели жалкие остатки гостеприимства.

— Что вы себе позволяете? — прошипела она. — Кто вы такая вообще, дьявол бы вас побрал?

— Ведь я только что сказала: Сандра Лоуренс.

Произнеся эту фразу, гостья умолкла, словно сочтя ее достаточной. Судя по всему, она и впрямь считала, что ее имя все объясняет.

Тетушка Эмма подбоченилась, явно приготовившись к сражению.

И хотя Гринфилд от души потешался, наблюдая за обеими дамами, но все-таки решил вмешаться. В его душе все больше крепло убеждение, что Сандра Лоуренс, невзирая на всю свою элегантность и привлекательность, способна показать непробиваемой тетушке Эмме, где раки зимуют.

— Все верно, вы Сандра Лоуренс, это Эмма Гринфилд, а я Мартин Гринфилд, которого, по вашим словам, вам долго пришлось искать. Тетя Эмма, не могла бы ты оставить нас на минутку?

Тетушка сердито блеснула глазами и сжала губы в прямую линию.

— Не думаю, что это хорошая мысль, — сухо заметила она спустя несколько мгновений.

Мартин покосился на Сандру, но у той хватило ума промолчать, хотя какая-то колкость наверняка вертелась у нее на языке.

— Что-то вдруг пить захотелось, — вздохнул Гринфилд. — Я бы не отказался от стаканчика твоего знаменитого лимонада.

Улыбка, которой он сопроводил эти слова, смягчила твердокаменное сердце тетушки. Два месяца назад Мартину не удалось бы совершить подобный маневр столь гладко. Но мало-помалу к нему возвращалось былое умение воздействовать на женщин.

Не вдаваясь в дальнейшие разговоры, Эмма зашагала обратно в дом. При этом Мартин обратил внимание на тот факт, что наружную дверь она закрыла, а внутреннюю оставила распахнутой.

Чем-то все-таки они похожи, обе эти женщины, одна из которых держит сейчас его под руку!

— Мне следовало быть повежливей с твоей теткой, но она так и пышет враждебностью!

Сандра покачала головой, и Гринфилд сделал вдох, наслаждаясь приятным запахом лаванды, которым пахли ее волосы. Аромат был нежным, успокаивающим и диссонировал с внешним обликом той роскошной женщины, которая его источала.

— Порой я начинаю защищаться машинально, еще до того, как соображу что к чему, — добавила Сандра. — Что ты ей обо мне наговорил?

Гринфилд взял ее за руку — за ту самую, что нежно ласкала сейчас его предплечье, — и повел обратно к «ягуару».

— Ничего. Я просто не мог этого сделать.

— Как, совсем ничего? Нет, я понимаю, мы договорились помалкивать, но это было так давно. Хотя бы разок ты должен был обмолвиться обо мне!

За то время, пока они шли к автомобилю, примерно на полпути, Мартин успел сообразить, что Сандру ввело в заблуждение его молчание. Если бы она знала, что происходит на самом деле!

— Послушайте, мисс Лоуренс, не знаю, что вы подумали, но если предположить, что некогда мы в самом деле были знакомы…

— Почему ты так церемонно обращаешься ко мне? И потом, что значит «если предположить»? — Гостья остановилась и высвободила руку. Мартину тоже не осталось ничего иного, как остановиться. — Послушай, Мартин, я признаю, что сама просила не распространяться о наших отношениях, потому что они были основаны лишь на сексе и не затрагивали души. Однако, несмотря ни на что, у меня возникло впечатление, что, когда я ушла от тебя, ты, мягко говоря, не был этому рад.

— Ты ушла от меня?

Мартин сам не знал почему, но что-то в этом известии насторожило его. Слова Сандры не увязывались с тем, что тетушка Эмма рассказывала ему о его романтических похождениях. Она уверяла, что за Мартином тянется шлейф разбитых женских сердец длиной этак в милю. Он — преуспевающий архитектор — был настолько погружен в развитие собственной карьеры, что ему попросту некогда было влюбляться и заводить серьезные отношения. И, хотя тетушка Эмма говорит, что подружки не задерживались у него дольше одного-двух месяцев, тем не менее она могла почти всех их припомнить по именам. А рассказывал ей о своих непродолжительных увлечениях сам племянник.

Однако Эмма никогда не упоминала о женщине по имени Сандра Лоуренс.

И вот теперь оказывается, что именно эта особа — по ее собственному утверждению — бросила Гринфилда.

— Что, самому не верится? — хмыкнула гостья, по-видимому слегка обидевшись.

— Честно говоря, да.

— Прости, дорогой, но ты нарушил правило: попросил меня остаться у тебя на ночь… а это противоречило нашему уговору! — с жаром произнесла Сандра. И даже ножкой притопнула. Румянец на ее щеках стал более заметен.

Мартин отметил, что она становится еще притягательнее, когда теряет терпение. Вообще-то эта Сандра Лоуренс выглядит очень ярко, необычно и чертовски сексапильно. Вся она сплошной соблазн — от длинных рыжевато-каштановых волос до обтягивающих джинсов, прозрачной блузы и маленького топа, плотно облегающего упругую грудь с сосками, торчащими вперед, как крошечные рожки олененка.

Глядя на обольстительную гостью, Мартин вдруг подумал, что рассказ о якобы существовавших между ними интимных отношениях больше не кажется ему таким уж абсурдным.

— Значит, у нас были какие-то правила?

— Не притворяйся, Мартин! Конечно, были. Мы жили в одном кондоминиуме, но на публике делали вид, что едва знакомы… Впрочем, зачем я это говорю? Ведь ты меня знаешь. Тебе известно, какой я бываю. Вернее, какой была. Но теперь я очень изменилась. У меня появились другие желания. Вот почему я наняла частного детектива с целью разыскать тебя. А когда получила твой новый адрес, то села в автомобиль и отправилась к тебе, в эту глушь.

— Втайне надеясь произвести впечатление на местных фермеров? — усмехнулся Гринфилд, многозначительно оглядывая ее вызывающий и отнюдь не дешевый наряд.

Вспыхнув, Сандра уперла кулаки в стройные бедра.

— Что? Кто бы говорил! Вспомни, как ты сам выложил четыре тысячи фунтов за смокинг! Так что нечего поддевать меня, мистер Гринфилд.

Мартин сжал губы. Сказанное Сандрой лишь подтвердило то, что говорила о его прежних привычках тетушка Эмма. Впрочем, существует еще одно неопровержимое доказательство правоты прелестной собеседницы — стоящий в комнате Мартина шкаф, битком набитый дорогой мужской одеждой.

Гринфилд поднял руки вверх, показывая, что сдается.

— Прошу прощения.

Сандра вздохнула, потом улыбнулась так ослепительно, что на нее стало больно смотреть, — как на солнце.

— Ладно уж, прощаю.

Шагнув вперед, она обвила руками шею Мартина и плотно прижалась всем телом к его обнаженному, разогретому на солнце и местами покрытому пылью торсу. Однако все эти мелочи были за пределами внимания Сандры.

Гринфилд ощутил упругое прикосновение ее груди, аромат духов, волос, кожи. Полные, чуть припухшие губы были так близки и будто умоляли о поцелуе.

Но Мартина не надо было умолять.

Он обнял Сандру за талию и чуть приподнял, прижавшись к губам. Те сразу раскрылись. Ладони Сандры с обеих сторон легли на лицо Гринфилда, нежно удерживая его и не позволяя ему отстраниться. Одной ногой она обвила его бедро, откровенно прижавшись к разбухшей под джинсами мужской плоти.

Мартин содрогнулся, пронзенный импульсом острого желания. Его руки сами собой потянулись к тугим женским ягодицам, жадно стиснули. Он крепко прижал Сандру к себе и замер, испытывая сладостное томление во всем теле и тяжело дыша. Его грудь вздымалась, поток упоительных ощущений затмил остатки рассудка. Если бы Сандра не отстранилась, он наверняка прямо здесь начал бы стаскивать с нее одежду.

— О, дорогой! — Она наскоро поправила прическу и одернула топ под расстегнутой блузкой, провоцируя Мартина, который не мог оторвать глаз от ее напряженных сосков. — Помню, мы частенько занимались любовью на улице, испытывая при этом большое удовольствие… но не кажется ли тебе, что сейчас нам следовало бы подыскать более укромное место? Не думаю, чтобы твоей тетушке было приятно наблюдать, как мы забавляемся прямо во дворе вашего дома!

Гринфилд рассмеялся. Он не мог припомнить случая, когда бы женщина разговаривала о сексе столь свободно. Впрочем, он вообще почти ничего не помнил, включая саму Сандру.

— Значит, мы занимались сексом на улице?

Та выразительно повела бровью.

— Еще как! Мы были на волосок от предъявления обвинения в эксгибиционизме. И не пытайся уверить меня, будто забыл, что мы вытворяли на крыше дома, в котором жили!

— К сожалению, я действительно этого не помню.

— То есть как? — Сандра даже отступила на шаг, недоверчиво вглядываясь в его лицо.

Мартин решил, что настало время выложить ей всю правду.

— Как это ни прискорбно, но я ничего про нас не помню. Честно говоря, я вообще не помню тебя.