Хрустальное сердце

8

— Ну что, именинница, какие планы на сегодня?

Эмили лежала на кровати в спальне Колина, куда они перебрались после того, как наконец-то приняли душ. Ей было тепло, уютно и не хотелось ничего делать.

— Обязательно нужно что-то планировать?

— Да нет. Давай останемся дома и отпразднуем твой день рождения тихо.

— Это как раз то, что мне нужно, — ответила Эмили. — Ладно, мне пора вставать и готовить завтрак. Ты ведь голоден?

— Ради того, чтобы еще немного задержать тебя в моей постели, я готов сегодня вообще не есть! — воскликнул Колин.

— Тем не менее, я пойду и разогрею булочки с джемом, — сказала Эмили и нежно сняла его руку с плеча.

К тому времени, когда Колин сошел вниз, она уже умылась, собрала волосы в хвост и надела простую и удобную домашнюю одежду. В кухне на плите уже варился кофе, в духовке подогревались булочки, купленные в магазине.

— Пахнет аппетитно, — заметил Колин, едва перешагнув порог кухни.

— Жаль, у нас нет праздничного торта. Я не собиралась праздновать день рождения, а ехать за покупками сейчас как-то не хочется.

— Булочки тоже подойдут, — ответил Колин. Но взгляд, с которым он произнес эти слова, был таким хитрым, что Эмили встревожилась. Что еще мог затеять этот человек?

Скоро все выяснилось. После завтрака хозяин дома отправился сделать пару деловых звонков, а она осталась мыть посуду. Внезапно в дверь позвонили. Эмили пошла открывать, теряясь в догадках, кто бы это мог быть. Только бы не мать Колина!

Миссис Свенсон на пороге не оказалось. Зато там стоял человек, которого практически не было видно из-за огромного букета роз. Перед ним находилась внушительная коробка и пакет. Такого Эмили никак не ожидала. Она буквально потеряла дар речи и молча смотрела на посыльного.

— Мисс Коули?

— Да, — кивнула она.

— Это все вам. Приятного дня.

Эмили даже слегка согнулась под весом букета и прочих подарков. Она пошла в кухню и положила их на стол. К цветам была прикреплена карточка, адресованная «Самой лучшей ворчунье на свете». Эмили вскрыла конверт и прочла:

Цветы были просто великолепны. Ей давно никто не дарил подобной красоты. Эмили, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы радости, открыла пакет и обнаружила в нем бутылку шампанского. В коробке лежал большой шоколадный торт, на котором кремом было выведено «С днем рождения».

Эмили поставила розы в вазу и побежала в кабинет. Колин с улыбкой посмотрел на нее и жестом пригласил сесть рядом. Но она, обвив его шею руками, долгим поцелуем прильнула к его губам.

— Спасибо, — задыхаясь от счастья, сказала Эмили.

— Так, значит, цветы, шампанское и торт уже доставили?

— Да. Букет такой огромный! Мне с трудом удалось найти для него подходящую вазу. Иди посмотри скорее на цветы!

В эту минуту Эмили напомнила ему ребенка, который от всей души радуется новой игрушке. Колин не смог противостоять ее искренности. И хотя он видел фотографию букета в буклете цветочной фирмы, но захотел разделить восторг Эмили.

— Да, выглядит действительно внушительно, — как можно серьезнее произнес он, когда вошел в гостиную.

— Я положила шампанское и торт в холодильник. Может, выпьем сейчас по глоточку? — предложила Эмили.

— Давай отложим основную часть праздника на вечер. Дело в том, что к нам должен прийти гость. Я запланировал встречу давно, и мне бы не хотелось откладывать ее на потом. Ты не очень сильно обидишься, маленькая моя? — Колин подошел к ней сзади и, обняв, нежно поцеловал в шею.

— Конечно, нет. А что это за человек?

— Вождь племени навахо Робин Мелуни. Ты встречалась с ним в Шайенне, помнишь?

— Да, конечно. Я буду рада увидеть его опять. — Эмили не лгала. Этот индеец поразил ее своим спокойствием и мудростью, и она еще долго вспоминала их разговоры о культуре двух народов. — Робин приезжает специально, чтобы встретиться с тобой? — спросила она.

— Да. За время нашего пребывания в Шайенне я не успел до конца обсудить с ним проблемы передачи экспонатов. К тому же он сам отличный живописец и хочет, чтобы я разместил его картины в отделе индейского творчества двадцатого века.

— Я даже представить не могу, что он еще и художник.

— Он привезет часть работ с собой. Кстати, — прибавил Колин, — раз речь зашла о творчестве индейцев, я вспомнил, что для тебя у меня припасен подарок.

— Еще один? — изумилась Эмили.

Она посмотрела на загадочно улыбающегося Колина и села на диван. Он тоже последовал ее примеру, но не сразу. Сначала подошел к шкафу и достал оттуда внушительный сверток, упакованный в подарочную бумагу.

— Это тебе, — просто сказал Колин.

Эмили с замиранием сердца развернула бумагу и увидела статуэтку индейца и белой женщины, сплетенных в объятиях.

— Это… та самая? — не веря своим глазам, спросила она.

— Да, — ответил Колин. — Я решил, что тебе она нужнее, чем мне. Только обещай, что дашь ее мне на открытие музея.

— Я не могу принять такой подарок, — покачала головой Эмили. — Мне же известно, как много это произведение значит для тебя.

— Это трудно объяснить, — сказал Колин, — но я чувствую, что должен отдать скульптуру тебе. Не знаю почему, но мне кажется, что это принесет счастье нам обоим. Пожалуйста, возьми мой подарок. Он сделан от чистого сердца, и я очень обижусь, если ты его не примешь.

— Хорошо, — после некоторого размышления произнесла Эмили, — я сделаю так, как ты просишь, и, конечно, отдам на время в музей. Но теперь я в неоплатном долгу перед тобой. Такого королевского подарка мне еще не делали.

Колин усмехнулся и притянул Эмили к себе.

— Думаю, я знаю, как ты можешь отплатить за него, — сказал он и прильнул к ее губам.

Эмили застонала. Она обхватила руками широкую спину Колина и выгнулась навстречу его ласкам. И скоро мир перестал существовать для них…

— Пора вставать, — услышала она голос Колина.

Эмили открыла глаза. Они лежали в гостиной на диване, укрытые пледом.

— Так не хочется, — потянувшись, пробормотала Эмили.

— Но надо. Через час появится Робин. До его прихода мы должны успеть, по крайней мере, одеться, не говоря уж о том, чтобы приготовить что-нибудь поесть.

— Уже встаю, — вздохнула Эмили.

Она быстро оделась, причем процесс этот сопровождался бесстыдным взглядом Колина, который изучал каждый изгиб ее тела.

— Без одежды ты выглядишь гораздо лучше, — заключил он, когда Эмили оделась.

Она рассмеялась и, поцеловав Колина в щеку, побежала в кухню.

За окнами стало совсем темно. И вскоре прибыл долгожданный гость. Колин услышал шум машины за окном и, несмотря на хромоту и долгие поиски костыля по всему дому, сам вышел встречать его на террасу, а затем проводил в гостиную. Там уже был накрыт стол с легкими закусками, фруктами и вином.

Колин сказал, что не нужно готовить ничего необыкновенного. Поэтому Эмили справилась с готовкой за полчаса, а потом поднялась наверх и занялась своим внешним видом. Она надела единственное свое вечернее платье — темно-зеленое, длиной до щиколоток. Его покрой был прост и подчеркивал стройность фигуры. Эмили распустила волосы, слегка тронула ресницы тушью, накрасила губы и спустилась вниз.

Ей не часто доводилось надевать вечернее платье. Она любила простую одежду и редко использовала макияж, поэтому сейчас чувствовала себя несколько неловко, У двери Эмили немного задержалась, чтобы перевести дух и собраться, прежде чем предстать перед Колином и его гостем. Из гостиной слышались их голоса.

— Ты выглядишь сейчас гораздо лучше, чем в Шайенне, хотя прошло совсем не много времени, — сказал Робин.

— Наверное. Но это заслуга Эмили. Она постоянно следит за моим здоровьем и ругается, если я слишком много работаю или не выполняю ее требований.

— Тебе очень повезло, Колин. Эмили — замечательная женщина, таких не часто встретишь сейчас. Всем бы такую невесту.

Воцарилось молчание. Потом Колин произнес:

— Ты, видимо, не так понял наши отношения. Эмили — моя медсестра и помощница по дому. Я нанял ее, пока окончательно не поправлюсь.

Сердце Эмили сжалось от боли. Так вот как Колин смотрит на то, что произошло за последние сутки! Значит, для него она лишь развлечение, средство от скуки во время утомительного процесса выздоровления. Раз он не желает открыто признать то, что их отношения переросли в нечто большее, следовательно, для него они мало что значат.

Ей захотелось убежать наверх и закрыться в спальне. Но она не поддалась обиде и гневу. В конце концов, я всегда знала, как Колин относится ко мне, подумала Эмили. Мой пациент не такой подлец, чтобы совратить девицу из спортивного интереса. Конечно, я нравлюсь ему. Но это все, на что я могу рассчитывать. Никаких серьезных отношений, никакой ответственности — просто небольшой и очень приятный роман. Подслушанный разговор только подтвердил то, что я знала с самого начала: Колин никогда не разрешит женщине занять место в своем сердце.

Эти размышления помогли Эмили примириться с реальностью и успокоиться. Она расправила плечи и вошла в гостиную. Колин и его гость встали при ее появлении и осыпали ее комплиментами. Затем последовали тосты за именинницу, легкий разговор. Робин показывал свои работы, которые производили огромное впечатление. Эмили вела себя безупречно, если учесть, каких усилий ей стоило прийти в себя после случайно услышанных слов Колина, Она решила после ужина серьезно поговорить с ним. Но как ей следует поступить, Эмили до конца не представляла. Только знала, что так дальше продолжаться не может…

— Эмили, вы не знаете, куда он дел статуэтку, которая всегда стояла на камине? — спросил Робин, когда хозяин дома ненадолго отлучился из гостиной.

— Знаю. Возможно, это покажется вам странным, но он подарил ее мне, — почему-то краснея от непонятного волнения, ответила Эмили.

Индеец долгим взглядом окинул ее лицо. Затем задумчиво поднял глаза к потолку и произнес:

— Не вижу здесь ничего странного. Зачастую человек не знает до конца своего сердца. Мой друг считает себя довольно циничным человеком, которому не нужны близкие друзья, семья. Он отрицает любовь и однажды сказал мне, что никогда не свяжет свою судьбу с женщиной. Но я ему не верю. В глубине души Колин совсем другой. То, что он отдал вам такую дорогую для него вещь, выдает, как на самом деле он к вам относится. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Не совсем. Вернее, я не понимаю, какое отношение характер Колина имеет ко мне. И вообще, с какой стати вы решили, что он не такой, каким себя считает?

Робин улыбнулся.

— Мой народ умеет заглядывать в чужие души и читать в них. Иногда один взгляд скажет больше, чем тысяча слов.

Эмили покраснела еще больше. Она поняла, что гость каким-то неведомым образом догадался об их истинных отношениях с Колином. Хотелось бы знать, окажутся ли пророческими его слова насчет истинного лица ее подопечного…

Эмили все еще думала о том, что ей нужно поговорить с Колином, когда они провожали Робина. Лишь только машина скрылась за поворотом, он повернулся к ней и жадным движением захватил ее тубы.

— Я так давно хотел этого, — пробормотал Колин между поцелуями. — Сидел и ждал, когда же Робин наконец уедет и мы останемся наедине.

Эмили попыталась возразить, но его рука накрыла ее грудь, прикоснувшись к возбужденному соску, и все слова разом вылетели из ее головы. И когда Колин прошептал: «Пойдем быстрее в спальню», — она лишь кивнула. Ведь это полностью совпадало с тем, чего отчаянно желала сама Эмили!

Они занимались любовью почти час, пока наконец не заснули, полные сладкой усталости и умиротворения. Однако ночью Колин спал неспокойно, постоянно ворочался и постанывал. Когда очередной толчок разбудил Эмили, на улице уже светало.

Она решила, что у него опять болит нога, поэтому принесла стакан воды и обезболивающее.

— Колин, тебе плохо? — спросила Эмили, трогая его за плечо.

Он сразу проснулся и ответил:

— Пожалуй, да. У меня болит нога, а голову как будто сжимает металлический обруч.

— Прими таблетку.

Колин приподнялся на локте и выпил обезболивающее. Затем со вздохом откинулся на подушку и, пробормотав «спасибо», попытался заснуть. Это ему вскоре удалось. Но Эмили молча лежала рядом, глядя, как за окном разгорается новый день. Она прокручивала события последнего дня, и мысли никак не давали ей расслабиться. Поняв, что заснуть больше не удастся, Эмили тихо встала, накинула халат и пошла к себе в комнату. Там она приняла душ, оделась и затем спустилась в кухню, чтобы выпить кофе. Пока закипала вода в турке, Эмили сидела на диване и смотрела на розы, которые перенесла из гостиной в кухню. Цветы скоро завянут, атак как именно здесь она проводила большую часть времени, то ей хотелось как можно дольше любоваться их недолговечной красотой.

Но как продлить очарование их близости с Колином? — спрашивала себя Эмили и не находила ответа. Неужели сказка скоро закончится? Но ведь в ее жизни по-другому быть не может… Сначала у нее была престижная должность медсестры в главной больнице города, которая давала ощущение стабильности. Но оттуда она уволилась. Питер также когда-то много значил для нее. Эмили считала, что он серьезно относится к их отношениям, но оказалось, что это не так. Из-за него она сразу потеряла дом, близкую подругу и веру в себя.

Все хорошее, что у нее было в жизни, длилось недолго. И Эмили полагала, что так же произойдет и с Колином. Несмотря на слова индейца, она считала, что является для него лишь еще одним развлечением, еще одним именем в списке покоренных им женщин.

Скоро придет день, когда Колин уже не будет нуждаться в ней. Она знала, как это происходит у богатых мужчин: он подарит ей какое-нибудь украшение, поблагодарит за доставленное удовольствие и попрощается. Навсегда. Даже сама мысль о разлуке наполняла ее сердце болью. Значит, нужно подготовить себя к неизбежному расставанию, чтобы этот момент не стал слишком тяжелым. Сидя в одиночестве под яркими лучами встающего солнца, Эмили заставила себя принять эту картину будущего как неизбежность. Уже сейчас следует задуматься над тем, куда она пойдет после того, как двери дома Колина для нее закроются.

На плите давно кипела вода для кофе, но Эмили не замечала этого. Она вспоминала скульптуру, которую вчера подарил ей Колин. Объятия, соединившего навек двух влюбленных, никогда не было в действительности. Счастливая любовь существует только в мечтах. А реальная жизнь полна боли и разочарования.

Глаза Эмили наполнились слезами. Она заранее оплакивала свою любовь, зная, что никогда не признается в ней Колину. Ее глубокое чувство не нужно богатому, удачливому мужчине, который не раз говорил, что не ценит женщин и никогда не женится.

Слезы уже текли потоком, но Эмили не пыталась остановить их. Она должна выплакаться, это ее последнее средство против отчаяния и депрессии. И правда, вскоре ей стало немного легче.

Поднявшись с дивана, Эмили выключила газ и, склонившись над раковиной, умылась холодной водой, чтобы окончательно успокоиться. Затем она решила, что небольшая прогулка на свежем воздухе тоже ей не повредит. Она уже открывала входную дверь, когда зазвонил телефон. Колин еще спал, поэтому Эмили нехотя подошла к аппарату и сняла трубку.

— Алло, — устало произнесла она.

— Вы все еще там? — раздался голос миссис Свенсон.

Эмили мысленно выругалась и, изо всех сил стараясь говорить вежливо, произнесла:

— Доброе утро, миссис Свенсон. Извините, но Колин еще спит. Передать ему, чтобы он перезвонил, как только проснется?

— Нет. На самом деле я хотела бы поговорить с вами. Мне… мне, видимо, надо извиниться. Я была слишком груба в прошлый раз. Простите меня.

От изумления Эмили чуть не выронила трубку. Что случилось с этой женщиной?

— Знаете, я тоже вела себя не лучшим образом, — призналась она. — Мне не следовало шутить насчет чековой книжки. И я сожалею, что повредила вашу машину.

— О, с ней все в порядке. Вмятина оказалась не очень большой. По правде говоря, мой муж ее даже не заметил. К тому же я действительно поставила автомобиль неправильно. Спросите у Колина — он тоже пару раз наезжал на мой «бьюик». Но я исправлюсь. Скажите, как он себя чувствует? — При упоминании имени сына ее голос потеплел.

Эмили улыбнулась. Она представила, как отреагирует миссис Свенсон, если узнает, чем они занимались ночью.

— С ним все в порядке, — ответила она. — И с каждым днем становится все лучше. Последнюю неделю он много работал, даже ездил в Шайенн. Но думаю, я заставлю Колина сбавить темп, и скоро его силы совсем восстановятся.

— Что ж, желаю удачи. — На том конце провода раздался тяжелый вздох. — Меня Колин никогда не слушался. А когда должен открыться музей?

— Где-то через два месяца.

— Представляю, как трудно вам будет уговорить его работать меньше. Он всегда слишком серьезно относился к своим обязанностям. Можно вам дать совет, как поступить в этой ситуации? — вдруг спросила миссис Свенсон.

— Разумеется. Вы знаете характер сына лучше, чем я. И ваши слова будут основываться на жизненном опыте, которого у меня нет.

— Не пытайтесь заставить его меньше работать. Мне кажется, сейчас, перед открытием музея, у вас это просто не получится. Лучше побольше помогайте Колину во всем, сопровождайте его на деловые встречи, разбирайте бумаги — в общем, делайте все, что в ваших силах.

В этом был здравый смысл.

— Спасибо, — поблагодарила Эмили. — Я запомню ваши слова и постараюсь сделать так, чтобы вашему сыну было хорошо. Не знаю, когда Колин проснется, — продолжила она, — он так устал вчера, что мне не хочется его будить. Может, я все-таки скажу ему, чтобы он перезвонил?

— Не надо. Если мой сын захочет, он сам вспомнит обо мне, — с грустью в голосе сказала миссис Свенсон.

Внезапно Эмили стало жалко пожилую женщину. Она явно обожала своего сына и скучала по нему. Но Колин не испытывал никаких теплых чувств по отношению к ней, скорее наоборот, присутствие матери его только раздражало.

Сначала Эмили думала, что они просто очень разные люди, причем именно ужасный нрав Кэтрин вызывает в Колине нежелание видеться с ней. Но сейчас, повесив трубку, Эмили уже не была в этом уверена.

Сравнив характеры, Эмили пришла к выводу, что мать и сын достаточно похожи и могли бы нормально общаться. Единственная разница заключалась в том, что Колин обладал чувством юмора. Эмили бессчетное количество раз смеялась до слез над его шутками или забавными историями из жизни. Но она ни разу не видела, чтобы миссис Свенсон хотя бы улыбнулась.

Но отсутствие чувства юмора не слишком большой грех. Что же мешало двум самым близким людям нормально общаться друг с другом? Эмили не могла найти ответ на этот вопрос. Вероятно, еще в детстве что-то произошло между Колином и его матерью, и он так и не смог простить ее за какой-то проступок.

Эмили тряхнула головой и направилась в кухню. Она знала, что ей никогда не узнать этой истории. Поэтому лучше перестать совать нос в чужие дела и заняться чем-нибудь более полезным. Например, все-таки выпить утреннюю чашку кофе и отправиться на прогулку по лесу. Ведь через несколько часов ее сравнительно спокойной жизни придет конец. Ей предстоит выдержать нелегкую борьбу с Колином по поводу его работы. И если он не согласится сбавить темп, то она будет настаивать на том, чтобы помогать ему гораздо больше, чем раньше. Смирится ли ее гордый пациент с подобным вмешательством в его дела?