И назову тебя Альба Эстер

49

До Майами они долетели на лайнере, принадлежащем Майклу. Там ждал лимузин, мгновенно доставивший их к причалу, около которого возвышалась красивая огромная белоснежная океанская яхта. Елена не могла поверить, что бывает подобное чудо. У трапа стоял капитан. Майкл представил его Елене, и пока она осматривалась кругом, о чем-то поговорил с ним. На яхте она заметила стюарда и, очевидно, моториста.

Внутри яхта была так же хороша, как и снаружи. Все сияло чистотой.

— Там — камбуз, рубки, каюты обслуги и капитана… Здесь — спальня, столовая, каюты гостей… — знакомил Елену с расположением кают на яхте Майкл. Экскурсия оказалась довольно продолжительной. — Возможно, сразу запомнить все трудно, но я всегда буду рядом. В конце концов, это же — не международные аэропорты и городские улицы! Так что, если ты и здесь ухитришься заблудиться, то найти тебя, после всех предыдущих розысков, пара пустяков. Главное, чтобы ты не свалилась за борт. Горе мое, хоть привязывай тебя к себе!.. А вот что… На палубу без меня — ни ногой! Договорились?

Майкл старался говорить веселым и беззаботным тоном, но уже понял, что после первого потрясения при осмотре яхты Елена оправилась и опять стала безразличной и невозмутимой.

— Где моя комната? — тихо спросила она.

— Каюта, — с улыбкой поправил Майкл.

— Каюта… — все так же тихо повторила она.

— Вот! — он открыл одну из дверей. — Нравится?.. Но можешь выбрать любую другую по своему вкусу.

Елена слегка качнула головой.

— Я согласна на эту.

Это была та самая каюта, на которую он указал, назвав спальней. Там находились большая кровать, туалетный столик, встроенные в стену шкафы с зеркалами, мягкий ковер на полу, кресла и небольшой низкий столик между ними.

— Раз возражений насчет этой каюты у тебя нет, сообщаю, чтобы не возникло нежелательных недоразумений между нами, что вот эта встроенная дверь — не дверца шкафа, а вход в мой кабинет, — Майкл раскрыл дверь и чуть иронично пояснил: — Как видишь, я постоянен в своих привычках.

Елена взглянула на него и устало поинтересовалась:

— Ты нарочно все подстроил?

— Конечно, — весело согласился он. — Неужели я мог хоть на секунду усомниться в твоей сообразительности, проницательности и уме и надеяться, что ты ни о чем не догадаешься!

— Впрочем, мне все равно, — равнодушно согласилась она и принялась раскладывать свои вещи, больше не произнося ни слова.

Вечером Майкл пригласил Елену на ужин в один из ресторанов. Возвращались они довольно поздно. Когда Майкл предложил немного прогуляться, Елена охотно согласилась. Она сама не ожидала, что будет с интересом знакомиться с городом, а после ужина и вовсе пришло безмятежное и спокойное расположение духа. И хотя Елена почти никак не выражала своих чувств, Майкл заметил перемену ее настроения. Он никогда прежде столько не говорил. Для него было очень важно переломить то равнодушие и пассивность, которые овладели Еленой.

Майкл с особым удовлетворением, чего никогда не бывало с ним раньше, отметил, какой интерес вызывают он сам и Елена у окружающих. Он догадывался, что со своим ростом, в белоснежном костюме является хорошим фоном для изящной худенькой Елены. Майкл и сам любовался ею. Она была одета в шифоновое, кремового цвета, платье с V-образным глубоким вырезом, длинными пышными рукавами и широкой юбкой, вьющейся волнами вокруг ее щиколоток. Манжеты, пояс и длинный шарф, обмотанный вокруг шеи и спускающийся почти до низа платья, были тоже из шифона цвета «кофе с молоком». Такого же оттенка были и туфли. Это легкое летящее платье настолько усиливало эффект грациозных движений Елены, что Майкл не мог оторвать от нее взгляда и с удовольствием отмечал, какими восхищенными глазами смотрели на нее другие мужчины.

Они медленно брели к причалу. Вскоре Майкл обратил внимание на то, как осторожно и неуверенно идет Елена. Понаблюдав несколько секунд, он понял причину и сразу же предложил:

— Елена, давай остановимся.

Она удивленно взглянула на него, но, ничего не возразив, остановилась. Майкл, вздохнув, пояснил:

— Видишь ли, Елена, дело в том, что здесь остановить такси вряд ли удастся.

Не понимая, Елена с еще большим удивлением посмотрела на Майкла и встревоженно спросила:

— Что-то случилось? Тебе нехорошо?

Усмехнувшись, он отрицательно покачал головой и, оглядев жену снизу вверх, продолжил:

— Нет, со мной все в порядке. Единственное, что ущемляет мое мужское самолюбие, это то, что вот уже второй раз в нашей жизни я оказываюсь в ситуации, когда бессилен чем-либо помочь тебе.

— Помочь? Мне? — Елена была изумлена. — С помощью такси? И даже второй раз?

Майкл засмеялся:

— Нет-нет!.. Первый раз требовалось не такси, а вода. Теперь воды — сколько угодно… — он показал в сторону кафе и баров, которые остались позади. — А вот с машиной — проблема. Заметь, Елена, как только мы оказываемся на берегу морей, рек, океанов и прочих водоемов, тут же я попадаю в тупиковую ситуацию. Тогда тебя спас, как и полагается, спасатель-водолаз. Но что делать теперь?..

Майкл пожал плечами и развел руками.

— Майкл, пожалуйста, объясни толком, о чем ты? — нетерпеливо попросила Елена.

— Я и объясняю, — улыбнулся он, — что, возможно, твои туфельки — весьма удобны, но все же они не предназначены для длительных пеших походов. Я этого не учел. Извини! И как тогда, на мосту, был не способен раздобыть для тебя прохладительный напиток, так и теперь не могу доставить тебя на такси к яхте. Увы!.. Улица здесь совершенно пустынна. Я-то выбрал ее, чтобы тебе не досаждал шум машин. А в результате…

— Майкл, ты напрасно переживаешь, — начала успокаивать его Елена. — Я дойду потихонечку. Особенно, вот так, с остановками…

— Ну, нет, Елена! Пощади! Дай все-таки мне шанс хоть в этот раз стать настоящим рыцарем!

Он так умоляюще и горячо это говорил, что Елена, растерявшись, поспешила согласно кивнуть. Как только она это сделала, Майкл подхватил ее на руки и быстро произнес:

— Ты согласилась, Елена! Оказывается, чтобы в полной мере проявить свои рыцарские качества и находчивость, мне всего-навсего необходимо было стать женатым мужчиной. Видишь, Елена, как благотворно ты на меня влияешь. Всего ничего прошло, а как я изменился в лучшую сторону! Таким предприимчивым стал, сам себя не узнаю!

Он шагал, радостно отметив, что Елена не пытается вырваться и даже улыбается, слушая его.

— Ты себя так беззастенчиво нахваливаешь, что я не решаюсь опровергать твои восторженные отзывы в собственный адрес! — засмеялась Елена. — И только по этой причине не отказываюсь от твоей помощи. А в ответ на твои самодовольные разглагольствования тоже себя похвалю. Какая редкостная душевная доброта и щедрость — позволить другому человеку… в данном случае, тебе, Майкл!.. насладиться своими потрясающими достижениями! Ну не молодец ли я?!!

Майкл одобрительно согласился:

— Конечно, ты — чудо! Я никогда в этом не сомневался. Но все-таки я-то как хорош!!!

Последнюю фразу он произнес с таким неподдельным самодовольством и иронией, что Елена звонко захохотала. Пытаясь сохранить равновесие, она машинально обхватила шею Майкла рукой, но тут же, мгновенно оборвав смех, быстро отдернула ее.

Майкл остановился и, заглянув в ее лицо, мягко попросил:

— Пожалуйста, Елена, не убирай руку.

Она насторожилась. Майкл, улыбаясь, пояснил:

— Так мне удобнее нести тебя. Впрочем, устраивайся так, как лучше тебе, Елена.

Спокойным размеренным шагом он двинулся дальше. Майкл почувствовал, как, поколебавшись, Елена нерешительно протянула руку и осторожно обняла его. Ему хотелось, чтобы дорога тянулась бесконечно. Ведь за последнее время эта их прогулка явилась единственным приятным событием. Но главным было то, что он принял правильное решение — начать все с нуля, а не тратить силы на бесполезные раздоры и выяснения отношений. Если он не будет спешить, то обязательно добьется любви Эли.

— Майкл, — прервал его раздумья голос Елены, — мы — почти у цели. Дальше я пойду сама.

— Ну уж нет! — возразил он. — Это долг чести — доставить тебя непосредственно на яхту.

Когда Майкл прошел на палубу и стал спускаться вниз, он спросил:

— И куда дальше прикажете, миссис Кренстон? — почувствовав, как Елена моментально напряглась и помрачнела, шутливо предложил: — Не возражаете сделать остановку в баре?

Елена сразу повеселела и тем же тоном поддержала:

— Не возражаю! Потому что очень хочу…

— … пить! — засмеялся Майкл.

Усадив ее на диванчик, он налил сок в высокие стаканы и, протянув один Елене, сказал:

— Прошу! — он сел рядом и, взглянув на нее, добавил: — Вот теперь — полный порядок. Ты без травм и других малоприятных последствий доставлена на яхту. А я, наконец-то, лично смог, хоть в какой-то степени, утолить твою жажду.

Елена явно смутилась от его слов и пристального, чуть насмешливого взгляда.

— Благодарю тебя, Майкл, за заботу. Слава Богу, тебе больше не придется беспокоиться, потому что мои желания на этом кончаются.

— А вот тут ты заблуждаешься! — быстро опроверг Майкл. — Желания возрастают прямо пропорционально возможностям. Чем больше последних, тем больше и потребностей. Знаю по себе.

— Прости, Майкл, но между нашими возможностями — существенная разница, — негромко заметила Елена.

Он внимательно посмотрел на нее и серьезно спросил:

— Что ты имеешь ввиду, Елена?

— Многое… — уклончиво ответила она.

Ей не хотелось продолжать этот разговор, но по выражению лица Майкла она поняла, что он намерен выяснить все до конца. Елена решила не отступать, раз уж так получилось. Тем более, Майкл сразу уточнил:

— А в частности? Давай уж конкретно и откровенно.

— Хорошо, если уж ты настаиваешь, — согласилась Елена. — Хотя, думаю, и сам понимаешь эту разницу. Здесь и происхождение, и воспитание, и образование, и общественное положение, ну… и материальное тоже. Отсюда и различные потребности. У тебя — одни, исходя из твоих возможностей, а у меня — другие, которые определяются моими возможностями. Весьма скромными, согласись, по сравнению с твоими.

Внимательно выслушав ее, Майкл решительно возразил:

— Абсолютно не согласен. Происхождение оставим. Оно никакой существенной роли не играет. Что касается остального… Воспитание, и ты это прекрасно знаешь, Елена, не определяется только знанием этикета. Можно безукоризненно пользоваться столовыми приборами и быть при этом отъявленным негодяем. Ты — умный, добрый, многое знающий и понимающий, тонко чувствующий человек. И мне, я признаю, в этом отношении есть у тебя чему поучиться. Значит, воспитание и образование, как различие между нами, отпадают. Да, они у нас — разные, но, можно считать, равнозначные. Что там ты еще назвала?.. Ах, да! Общественное положение. Ты — моя жена. Миссис Кренстон. И этим сказано все. Теперь, что касается материальной стороны. Ты отказалась читать контракт. И совершенно напрасно. Все то, что есть у меня, есть и у тебя. Мы — равновеликие величины. Поэтому я утверждаю, что между тобой и мной только одна разница: ты — женщина, а я — мужчина. Но именно этот фактор как раз является объединяющим.

Елена почти не восприняла его последние фразы, настолько потрясло ее сообщение Майкла об их материальном равенстве. Едва он договорил, Елена взволнованно спросила:

— Это — правда, Майкл?

— Что? — не понял он.

— То, что ты говорил о контракте?

— Да, правда, — спокойно подтвердил он.

— Я решительно возражаю! — Елена была чрезвычайно возмущена и категорично объявила: — Мне ничего не надо!

— Увы!.. — Майкл развел руками. — Контракт составлен и подписан.

— Значит, его надо переписать! — потребовала Елена. — И переписать немедленно. Как ты мог? Зачем? Зачем ты это сделал, Майкл?

Он попытался ее успокоить:

— Елена, прошу, не горячись. Ты так возмущаешься, как будто я лишил тебя последнего куска хлеба и крова.

— Я возмущаюсь, — перебила она, — потому что ты не спросил меня, не посоветовался, хочу ли я этого!

— Вспомни, — мягко возразил он, — я пытался сделать это неоднократно. Но ты не хотела об этом и слышать. А потом объявила, что полностью доверяешь мне и потребовала считать эту тему закрытой.

Елена вскочила с дивана и заметалась по каюте.

— Но я никогда не думала, что ты сотворишь такое! Ну какая же я — дура! Майкл, необходимо все переписать или вовсе уничтожить!

Майкл откинулся на спинку дивана, помолчал и невозмутимо заговорил:

— Елена, никто ничего уничтожать не будет. Что касается изменений в нашем контракте, они возможны, — он заметил, как Елена, с некоторым облегчением глядя на него, остановилась. — Да, возможны. Но только с согласия обеих сторон. Если такового нет, то достигнуть чего-то можно только путем переговоров и компромиссов. Прошу тебя, успокойся. Минуту назад ты весьма эмоционально описывала материальную разницу между нами. Теперь, когда выяснилось, что мы абсолютно равны, ты столь же эмоционально выражаешь свое недовольство. Если этот довод требовался тебе только как еще один кирпич в той стене, которую ты упорно возводишь между нами, то, увы, для ее строительства тебе придется подыскать другие аргументы.

— Ничего я не возвожу, Майкл! Эта стена возведена давно, только ты ее почему-то не замечаешь!

— Ах, Елена, как ты ошибаешься!.. — усмехнулся Майкл. — Если я что-то решил… а я, поверь, решил добиться победы!.. то повторю известные слова: «Карфаген должен быть разрушен!» И это обязательно будет так. Мы — муж и жена. Семья. И семья наша, я в этом убежден, будет счастливой. И ты, Елена, это знаешь. Поверь, я понимаю твою обиду, но… у меня тоже есть свои причины для обид. Поэтому в этом мы тоже равны. И я предлагаю — давай их забудем!

Елена, возмущенная и возбужденная, едва смогла произнести сквозь спазмы, душившие ее:

— У тебя?!! У тебя причины для обид?!!

Она всплеснула руками и убежала в спальню, не дожидаясь его ответа.