Идеальная жена боевого мага

Глава 20

Следующие три дня прошли для меня как в тумане. Я махнула рукой на приём, на сайгирсов, вообще на всё.

Я практически поселилась в телепортационном зале, при этом была настолько зла, что даже магические системы, созданные Кейром Мараем, кажется, испугались. Силовые линии больше не пытались взбрыкивать, беспрекословно подчинялись моему таланту. Кристаллическая структура тоже поддавалась легко.

Я чинила. Восстанавливала, сращивала и распутывала. Попутно наткнулась на поломку, которая, вероятно, была основной. Повреждения крупного узла кристаллической структуры давали феноменальную утечку магии! При такой утечке никогда не накопить нужный для перехода заряд.

Зал я покидала лишь для того, чтобы поесть, помыться и посетить туалетную комнату. А работая с аркой, далеко не всегда пребывала в сознании — меня отключало раз по десять на дню.

В таких случаях я, как правило, чётко ощущала присутствие Сайи — самка по-прежнему сопровождала меня неотступно. Но иногда, особенно по ночам, мне мерещился Грей Морвель. Снилось, что он обнимает. Что покрывает лёгкими поцелуями лицо и рассказывает, что я ужасно глупая.

Хотелось ответить: сам дурак! Но я не могла.

Я не могла, потому что тонула в удовольствии. Оно было невероятным — этакий концентрат тепла, нежности и ласки. Казалось, что все проблемы мира исчезли, что есть лишь это особенное, ни с чем не сравнимое ощущение. Лишь я и эфемерный Грей.

В том, что «муж» именно снится, я не сомневалась. Во-первых, в моменты пробуждения его никогда не оказывалось рядом, во-вторых, Грей фанатично занимался подготовкой смертельной вылазки — Морвелю было не до меня.

Он пропадал либо в кабинете, в компании столь же ушибленных в голову советников, либо на рудниках. При этом на рудники уходил телепортацией, с помощью моего кулона.

Нужно забрать кулон, когда всё закончится, а то, зная хомячью натуру нортеймских, Грей и загулять его может. А я такой потери не перенесу!

Я очень старалась. Очень! Из кожи вон лезла.

Дошло до того, что в один из последних визитов в покои, Дара совсем уж берега попутала. Увидав меня, сердобольная служанка охнула и, прижав ладони к щекам, воскликнула:

— Ваша светлость! Вы же как оживший мертвяк!

Я не ответила. Сделала очередную мысленную пометку про грядущий разнос, но, увидав себя в зеркале, неприятный комментарий простила.

Впрочем, там была ещё одна реплика. Тоже разумная, но гораздо хуже:

— Ох, леди Ариадна… Мужчины любят глазами, а вы… Как бы его светлость не охладел.

Меня не просто задело — я аж подпрыгнула. Так больно стало, так неприятно. Умом понимала, что между мной и Морвелем ничего нет, но испытала прилив страха. Испугалась, что могу потерять эту его несуществующую любовь.

А вместе со страхом пришла злость. Если Грей способен разлюбить из-за того, что выгляжу вымотанной и уставшей, то зачем он мне? Я не живописная картина, а живой человек и, как любой человек, могу пребывать в разных состояниях. И хуже от этого не становлюсь!

Я такая, какая есть. Не нравится? Что ж, простите. Значит найдётся кто-то другой — кто примет такой, какая есть.

Но это всё лирика, мелочи и фантазии. Суть заключалась в том, что, невзирая на все усилия, я опоздала. Не успела починить злополучный портал.

Я поняла это утром четвёртого дня, когда, выползая из телепортационного зала, практически впечаталась в мужа. Морвель инстинктивно обнял, заглянул в глаза и предложил:

— Позавтракаем вместе?

Прозвучало непривычно и совсем уж по-особенному. Внутри всё оборвалось.

— Ты…

Он наклонился и коснулся губ. Поцелуй был формальным, показательным — ведь рядом находились стражники. Но не важно.

— Грей, — прошептала я жалобно. — Пожалуйста, не надо.

— Ариадна, всё будет в порядке.

— Грей…

Я чуть не заплакала и, привстав на цыпочки, обняла фиктивного мужа за шею. Спрятала лицо на его груди, не желая отпускать.

Я боялась до дрожи! До истерики! Но что я могла? С боевыми магами всё всегда неоднозначно. Они самые ненормальные из всех ненормальных. Способны на любые безумства — мне ли не знать?

У меня не было выхода. Всё, что я могла — это разделить с ним последние минуты и отпустить. А потом тихо зарычать и вернуться в зал телепортации, чтобы снова заняться аркой. Ведь если Грей застрянет в шахтах, нам понадобится помощь, и отряды высококлассных имперских магов будут очень кстати.

Убеждена — случись беда, император не откажет! Но для этого опять-таки нужен портал. Вот не могли некроманты разрушить что-нибудь другое? И желательно не у нас…

Грей Морвель

План был не идеален, и это мягко сказано. Глядя на схемы старой части рудников, я поражался сам себе. Но других вариантов не видел. Нужно спуститься под землю и найти то, что притягивает тварей. Без этого никак.

Беспокойство, которое продемонстрировала фиктивная жена, было всё-таки приятным. Очень хотелось сказать:

— Дорогая Ари! Я обязательно вернусь и буду нервировать тебя до конца наших дней.

Но я промолчал. Ситуация складывалась слишком серьёзная, уверенности не было. Зато меня очень подстегнули её слова о новом браке. Мысль о том, что Ариадна Морвель может оказаться в объятиях какого-нибудь другого, пусть даже хорошего, мужчины бесила.

Неприемлемо.

Я обязан вернуться.

Обязан

А для начала… нужно в злополучные рудники войти.

Просидев над схемами ещё час, я воспользовался переговорным перстнем и вызвал доверенных магов. К вечеру в замок явились Вангорт, Нат и Зор. Сторм тоже покинул разбитый возле рудников лагерь, но его я пригласил с другой целью — на замену Рэйму. Чтобы охранял телепортационный зал.

Сам Рэйм требовался в кабинете. Он тёртый, бывал в самых разных передрягах, его опыт для разработки и подготовки операции бесценен.

Из неприятного — кроме приглашённых, в замок возвратился Тройр, и встреча была… ну такой. Не слишком дружелюбной. Тройр и его напарник были присланы Шакрэмом в качестве подкрепления. Они вызывали противоречивые чувства, вроде свои, а вроде и нет.

С одной стороны, они — маги, а маги, особенно боевые, это, невзирая на все распри, братство. Мы можем ругаться, ссориться, вызывать друг друга на дуэли, но в случае настоящей опасности боевой маг не подведёт.

С другой стороны, Тройра прислал дядя, а того, в ком не уверен, Шакрэм не отправит. Вот и думай, на чьей стороне находится этот поджарый немолодой мужчина. Хочет помочь или непременно предаст?

Я хотел отправить незваного Тройра обратно, но Вангорт прихватил за локоть и шепнул:

— Надо оставить. Тройр где только не сражался, он отличный тактик.

Отличный или нет, но я поморщился. Впрочем, долго в тайне этот план всё равно не удержать.

А потом мне вновь сообщили, что я — псих. Выслушав основной замысел, все, включая того самого Тройра, разразились такой бранью, что покраснели стены. Тот факт, что «псих» носит титул герцога никого не смущал, а я не стремился одёргивать хамов. Пока не выразят эмоции не остынут, не смогут нормально соображать.

Но ругались соратники долго… Очень! К конструктивному разговору мы перешли лишь утром. Я указывал на схемы, объяснял, слушал возражения и комментарии. Зато в итоге был «вознаграждён» сдержанным:

— Знаешь, замысел-то безумный, но что-то в нём есть.

Дальнейшее планирование совместилось с разведкой на местности. Для перехода к рудникам я пользовался подарком Ариадны и, заодно, тестировал амулет. Практика показала, что кулону нужно время на восстановление — около девяти минут между прыжками. Дополнительный аккуратный влив в кулон собственной магической энергии время восстановления не уменьшал.

Я прыгал туда-сюда, проверял и сверялся. С самого начала было очевидно, что входить в рудники придётся ножками — в данном случае от телепорта пользы ноль.

Для точной телепортации нужен чёткий визуальный образ, которого у меня не было. А перемещаться «на ощупь», используя вектор направления, в данном случае опасно. Ведь речь об узких тоннелях, а не о голом поле. Риск телепортироваться не в коридор, а в толщю горной породы слишком велик.

Дополнительный неприятный момент — вход в старую часть рудников был обрушен. Применяя магию решить проблему не так уж сложно, но кто знает, что там внутри?

Разбором завала занялся Нат в компании дюжины гвардейцев, а мы осматривали остальные входы.

Моё проникновение в рудники требовало не только безрассудства и ловкости — нам был необходим тот самый отвлекающий манёвр. Желательно максимально безопасный для всех.

Задумка-то имелась, но… Поздно вечером, отпустив соратников, я отправился в зверинец, чтобы вступить в переговоры со стаей.

Ещё накануне, сразу после поразительно полезного разговора с Ариадной, я велел приставленному к зверинцу конюху установить заглушки на расположенные там сточные желоба.

Зверинец был устроен просто. В углу каждой клетки, прямо в каменном полу, имелось углубление, соединённое с большим наклонным жёлобом. При чистке клеток все нечистоты сгребались к углублениям, затем попадали в жёлоб, который промывали водой.

Всё стекало вниз — через дополнительную трубу, по склону горы и в ущелье. В случае сайгирсов чисткой клеток никто пока не занимался, но звери оказались умными — гадили сразу в углубление, а конюху оставалось лишь вылить в жёлоб несколько вёдер воды.

А я велел перестать. И заглушки поставить, чтобы сохранить, прежде всего, отходы самки. Не знаю почему Ари так плевалась, когда услышала — в случае охоты подобные методы очень хороши.

Переступая порог зверинца, я ожидал утонуть в вони, но пахло в помещении сносно. Я успел решить, что конюх ослушался приказа, однако осмотр желобов подозрения опроверг.

Тут имела место другая, совсем уж неожиданная «проблема» — сайгирсы практически не пахли.

Впрочем, может это лишь для человеческого носа? Может гартхи воспринимают запахи иначе? Если нет, то всё становится сильно сложней.

— Хрум-хрум, — прозвучало за спиной. Донеслось из ближайшего вольера.

Лишь теперь я поздоровался, попутно чувствуя себя дураком. То что Ариадна разговаривает со своей самкой, и та её явно понимает, это отдельный случай. Но я? Снова говорю с чудовищами, причём не с позиции хозяина, а на равных?

— Доброй ночи, — сказал вслух и разворачиваясь.

Вздохнул и продолжил:

— Я к вам по делу. Помните, что я рассказывал вам про рудники?

Новых «хрумов» или, как в случае с Сайей, «клацов» не последовало. Самой самки в зверинце, кстати, не было, а её самцы не спешили отвечать.

— В общем, ситуация усложнилась, — продолжил я. — Мне придётся забраться в шахту, чтобы кое-что проверить. Пойду один. Во-первых, слишком рискованно, во-вторых, только у меня есть способ быстрой эвакуации. Но чтобы войти в рудники, желательно отвлечь тварей. Сделать так, чтобы они думали о чём угодно, кроме своего логова. Занять их хотя бы на полчаса.

— Хрум! — Я не понял кто именно это «сказал».

Заложив руки за спину, я принялся объяснять, чего хочу.

Теперь чувствовал себя идиотом в высшей степени, потому что просить у стаи животных разрешения на использование отходов их жизнедеятельности — точно перебор. Меня оправдывала лишь интуиция, которая буквально выла, что иначе нельзя.

Я подробно изложил сайгирсам план отвлекающего манёвра. Монстры пустоши узнали о нём даже раньше, чем группа соратников.

Я намеревался использовать стрелы. Много стрел! Обмотать каждую пропитанной запахом самки тряпицей, и буквально утыкать землю возле главного и двух боковых входов. Это первая часть, а дальше… Снова стрелы. Засеять ими всё доступное пространство, чтобы гартхи метались снаружи как можно дальше.

Стрелки будут достаточно далеко, я возьму лучших, обеспечу всех лошадями. У людей будут все шансы убраться как можно дальше и сохранить жизнь.

— Хрум.

Одобрительным был этот «хрум» или протестующим, я так и не понял.

В итоге спросил:

— Ну что? Никто не против? И вы, и ваша драгоценная самка при этом будете здесь, в замке и безопасности. Сюда гартхи точно не добегут.

Очередное «хрум», и… да кажется сошлись.

— Завтра велю конюху, он выгребет, — я кивнул на сток клетки, где размещалась Сайя, — всё, что нужно.

— Хрум.

— Ваши запахи тоже возьмём. Чем больше запахов, тем лучше. Для запутывания следов.

Да, мы действительно договорились, а утром… случилось чудо. Два самых массивных, самых матёрых сайгирса явились в столовую и сели неподалёку от меня.

Все подавились, а сильно утомлённая ночными приключениями Ариадна этого даже не заметила. Зато сородичей увидела Сайя и пренебрежительно фыркнула. После и вовсе закатила глаза.

Сайгирсы ушли с нами. Присутствовали в кабинете и внимательно ловили каждое слово. В какой-то момент, растолкав магов, добрались до стола и, привстав на лапах, уставились на карты.

— Я иду в старую часть, — напомнил тихо. — Схемы могут быть неточными. В самих шахтах могут быть завалы. А место, где, предположительно может находиться «приманка», примерно здесь.

Я обозначил довольно обширный радиус, и…

— Хрум.

Что этот «хрум» означал? А бес его знает! Ясно было лишь то, что двое «псов» прочно обосновались в моём кабинете.

Люди сначала нервничали, потом смирились. В пылу очередного обсуждения вообще про сайгирсов забыли — кто-то даже наступил одному из кобелей на хвост.

Собранные конюхом отходы мы тоже нюхали, и вчерашний вывод подтвердился — это дерьмо не пахло.

— Может только нам не пахнет? — озвучил мои же вчерашние мысли Нат.

Тройр принялся рассказывать, что так действительно бывает, и эффективность поймём только на месте. Мол, в крайнем случае отложим проникновение, придумаем другой отвлекающий манёвр.

Он участвовал в обсуждениях вдумчиво и на равных, но… Впрочем, не важно. Здесь и сейчас мне было глубоко плевать на возможных лазутчиков, интересовали только гартхи и рудники. И немного тот расчленённый, развешенный по деревьям труп.

Ну и Ари, конечно. Куда ж без неё?

Жена как с ума сошла с этой аркой, из телепортационного зала почти не выходила. Даже бросила несчастных привлечённых к организации приёма леди на произвол судьбы. Ариадна торопилась, и я ценил, но…

— Ты невыносимая упрямица, — шептал ей каждую ночь, устраиваясь на коврах и укрывая нас обоих одеялом.

Я приходил поздно. Ари уже спала. Однозначно спала! Но при моём появлении неизменно поворачивалась и подставляла губы.

Как тут устоять?

Я не наглел, но держать себя в руках было сложно. Видеть её, чувствовать, обнимать… но целовать легко-легко. Почти целомудренно. Правда плоть целомудренных настроений разума не разделяла. Плоть реагировала единственно возможным способом, и чтобы усмирить её приходилось воображать, как делаю шаг в ледяной водопад.

Я был сердит на Ари за то, что так себя мучает, но эти ночи возле арки стали главной моей отдушиной. Я старался не думать о том, что со мной происходит, и поводов для обнаружения своего присутствия не давал. Просыпался и уходил прежде, чем проснётся она.

Последняя ночь выдалась совсем уж сложной — я знал, что утром в бой, а Ари не догадывалась. Я не спешил ставить жену в известность, а сама она не интересовалась — была слишком увлечена восстановлением арки. Впрочем, тем лучше для неё.

Утром я, как и обычно, ушёл. Успел принять душ и переодеться, прежде чем вернуться к телепортационному залу и, поймав жену на выходе, пригласить на завтрак.

Настроение Ариадны сразу ухнуло куда-то вниз — жена стала задумчивой и недоброй. Но очень старалась держаться нейтрально, вероятно, чтобы не расстроить меня.

А потом — всё. Недолгое прощание, в процессе которого я опять пытался надышаться ароматом её волос, и мы уехали. Небольшой отряд — лишь я, Рэйм и маги. Лучники и гвардейцы находились на позициях с рассвета, вокруг рудников кружил следопыт.

Мы добрались. Остановились возле основного лагеря, и тут, прямо из воздуха, выпрыгнула пара сайгирсов — те самые кобели, которые присутствовали на совещаниях.

Все вздрогнули, а я удивился:

— По какому поводу?

— Хрум. — Ответил тот, что был чуть-чуть больше.

Повисла короткая пауза, и Рэйм сказал:

— Кажется, эти двое намерены пойти с тобой.